Текст книги "Вернуть нельзя, забыть невозможно"

Глава 18
Виктория

Прервав задушевный разговор братьев, забираю Ивана из кухни и веду к себе. Не могу больше ждать. Хочу уже остаться с ним наедине. Отчаянно нуждаюсь в его объятиях, в его тепле и ласке.

Входим в комнату, он закрывает дверь и сразу заключает меня в объятия. Не говоря ни слова, прижимаюсь к нему как можно теснее. Чтобы пропитаться им по максимуму, раствориться в нем и своих безграничных чувствах.

Ладони мужа скользят по моей спине, мягко массируя и помогая расслабиться. Утыкаюсь ему в шею и прикрываю глаза. Жадно вдыхаю запах его кожи и никак не могу надышаться. Сердце взволнованно подрагивает в груди, а тело наполняется неистовой энергией жизни. – Девочка моя любимая. – Хриплый голос Ивана беспрепятственно проникает в меня, сладким бальзамом проходит по всему организму, заставляя вибрировать все нервные окончания.

– Ванечка, – выдыхаю судорожно и крепче обнимаю его за шею. – Родной мой… любимый.

– Нам надо поговорить, – зачем-то говорит он, но я лишь качаю головой. Не хочу ничего слышать. Не хочу ничего знать. Только не сейчас. Мне его катастрофически мало.

Он улыбается, поднимает мое лицо за подбородок и осторожно целует в губы. Нежно-нежно, словно боится сломать или причинить боль.

Мучительное наслаждение… дрожу от переполняющих эмоций. Руки и губы мужа искусно исцеляют мою душу и пробуждают от долгой спячки тело. Оно стремительно вспоминает своего хозяина и с готовностью отзывается на его прикосновения.

Иван с легкостью избавляет меня от домашнего платья и с жадностью рассматривает почти обнаженное тело в отблесках луны. Так на меня смотрит только он, с немым обожанием, словно я единственная во всей вселенной.

Тяну к нему руки, Иван снова оказывается рядом. Между нами витает какое-то прекрасное волшебство. Интуитивно чувствую его, но описать не могу. Это не поддается земным законам. Это что-то из сказки или просто мое воображение.

Не прерывая чувственный поцелуй, скольжу ладонями по груди мужа, хочу наконец почувствовать жар его кожи и начинаю расстегивать мелкие пуговицы на его рубашке. Пальцы от волнения не слушаются, но я упрямо продолжаю.

Иван неожиданно отстраняется, перехватывает мои запястья и разводит в стороны. Непонимающе смотрю на него.

– Подожди, – шумно выдыхает, переводя дыхание. – Я немного изменился… Тебя это может напугать…

Хмурюсь, пытаясь сообразить, что происходит. Что он вообще говорит? Мозг давно отключился, доверив управление инстинктам, и сейчас просто не хочет включаться в работу.

– Ванечка, – смотрю ему в глаза. – Что не так?

Он грустно улыбается, берет мои ладони и прикладывает к своим щекам.

– Я все тебе покажу… только не бойся…

– Что ты такое говоришь? Как я могу бояться?

Продолжая смотреть мне в глаза, Иван поочередно целует мои ладони. Затем подхватывает на руки и несет к кровати. Ничего не понимаю, да и не хочу ничего понимать. Только чувствовать его рядом. Только знать, что больше не исчезнет из моей жизни.

Иван осторожно укладывает меня на кровать, ласкает взглядом и медленно расстегивает рубашку сам. Откидывает ее в сторону и принимается за джинсы. Рассматриваю тело мужа и забываю, как дышать. В свете луны вижу только силуэт, но даже он вызывает во мне восхищение. Ванечка явно похудел, но не потерял формы. По-прежнему подтянутый и дико сексуальный. Мой. Только мой.

Меня распирает от желания дотронуться до него, но не решаюсь и терпеливо жду. Иван полностью обнажается и ложится на постель рядом со мной. Нависаю над ним, целуя в губы и щекоча грудь волной своих волос. Веду ладонью по груди и непроизвольно напрягаюсь, чувствуя неровности на коже.

Резко отстраняюсь и смотрю мужу в глаза, наконец понимая, что он имел в виду. Холодные мурашки ползут по позвоночнику, а в груди перехватывает от страха.

– Ванечка, что это? – дрожащим голосом произношу я и тянусь к ночнику.

Тусклый свет заливает пространство и слабо освещает нас с Иваном. Смотрю в его глаза, боясь увидеть то, что он назвал изменениями. Набираюсь смелости и рассматриваю уродливые шрамы на его груди и животе. Мне не противно, а страшно. За него. За ту боль, что ему пришлось пережить. За ту боль, которую теперь переживу я.

– Все хорошо, – успокаивает он меня, нежно поглаживая по спине. – Если тебе неприятно, то…

– Что? – ошеломленно смотрю на него и качаю головой. Как он может так думать про меня? – Дурак…

Склоняюсь и целую мужа в губы, теснее прижимаясь к его горячему телу. Спускаюсь ниже к шее и добираюсь до груди.

– Тебе не больно? – спрашиваю, мягко обрисовывая рубцы на коже пальцем.

– Нет. – Иван завороженно следит за моими действиями и часто дышит. – Все давно прошло.

Улыбаюсь и начинаю изучать неровности губами. Нам обоим это нужно. Чувствую, как Иван напряжен, и хочу разрушить это препятствие. Показать ему, что для меня шрамы не имеют никакого значения. Мне совершенно все равно. Я люблю его любым, и это никогда не изменится.

– Иди ко мне, – хрипит Иван и подтягивает меня к себе.

Усаживает сверху и расстегивает бюстгальтер, освобождая упругую грудь на свободу.

– Вау, – тянет оценивающе и мягко лаская пальцами.

– Это из-за беременности.

Закусываю губу и тихо постанываю от удовольствия, пока искусные руки мужа умело разжигают огонь в моем теле. Становится жарко и душно. Стоны наслаждения все чаще срываются с моих губ, а ногти непроизвольно впиваются в его широкие плечи. Хочется большего, хочется окунуться в пучину его дикой страсти и получить неземное наслаждение, одно на двоих.

Иван, словно поняв мое состояние, одним уверенным рывком переворачивает меня на спину и ловко стягивает трусики, оставляя совершенно обнаженной. Нисколько не стесняюсь и полностью раскрываюсь перед ним. Для меня между нами ничего не изменилось, думаю, для него тоже. Мы по-прежнему одно целое. Мы, как и раньше, созданы друг для друга.

– Ограничений нет? – хрипло спрашивает Иван, вырисовывая многозначительные узоры на моем едва округлившемся животе.

– Нет, – выдыхаю я и выгибаюсь на встречу, ожидая решительного вторжения.

Иван не заставляет себя ждать и почти сразу заполняет меня полностью. Наши тела плавятся в горниле страсти и мучительной нежности, а сердца стучат в унисон. Нет запретов и границ. Есть только он и я, и наше трепетное чувство одно на двоих.

* * *

Вымотанная искусными ласками, лежу на груди любимого мужа и слушаю, как мерно бьется его сердце. В первый раз за очень долгое время на душе спокойно и умиротворенно. Иван вернулся и больше мне ничего не нужно. Рядом с ним все проблемы становятся незначительными, он, словно непробиваемая стена, заслоняет меня от всего. Мне больше не нужно быть сильной, что-то решать, о чем-то переживать. Муж все возьмет на себя, мне остается только быть любимой женой и матерью. Наконец я смогу посвятить все свое время семье. Это лучшая награда за мои страдания. Наше общее семейное счастье.

Зарывшись пальцами в мои волосы, Иван мягко массирует кожу головы и рассказывает о своих злоключениях. Знаю, что нарочно не вдается в подробности, чтобы не пугать меня. Пусть. Не перебиваю, слушаю его монотонный голос и едва сдерживаю слезы. Бедный мой, хороший. Сколько всего ему пришлось пережить.

– Как же все это страшно, Ванечка… – шепчу я и теснее прижимаюсь к нему, целуя горячую кожу.

– Все в прошлом. – Иван касается губами моей макушки.

– А эта девочка, Настя, где она? – поднимаю голову и ловлю его спокойный взгляд. Сомневаюсь ли я в нем? Нисколько. Ни к чему устраивать допросы и закатывать сцены ревности. Нам это все не нужно. Мы слишком тонко чувствуем друг друга, и сейчас я уверена, что муж откровенен со мной.

Зависаю на несколько секунд, раздумывая смогла бы простить ему измену? Однозначно да. Было бы больно, сложно, но без него мне еще больнее. Он мой мир, мой воздух. Без него даже дышать невозможно. Но Иван не такой… он ни за что не предаст нашу любовь. Я в нем уверена на сто процентов, и никаких доказательств не нужно.

– У Марины пока. Не думай, у меня ничего с ней не было. – Муж словно читает мои мысли, а я улыбаюсь. – Я просто забрал ее, чтобы не дай бог чего не случилось…

– Я верю тебе, – трусь щекой об его плечо, как кошка и мурлычу. – Просто хочу с ней познакомиться.

– Обязательно познакомишься. Как только все разрулим с Лютаевым.

– Я так счастлива, – выдыхаю и целую его в плечо. – Ты себе даже не представляешь насколько…

– Представляю. – Иван улыбается, склоняется ко мне и дарит нежный поцелуй. – Я сам не верю, что все наконец закончилось и мы снова вместе.

– Я так тебя ждала, до последнего не верила, что ты мог погибнуть. – Мой голос неожиданно срывается, выдавая сильные переживания.

– Я и не мог. Как же я вас оставлю. – Он сползает ниже и покрывает щекотными поцелуями мой едва округлившийся живот. Малыш внутри словно чувствует мое волнение и резво пинается. Иван поднимает голову и счастливо улыбается мне.

– Нюсенька так обрадуется твоему возвращению.

– Не терпится уже увидеть ее. – Он падает на спину и устремляет взгляд в потолок. – Выросла? В школу ходит?

– Утром сам увидишь.

– Дождаться не могу, – выдыхает он и закидывает руки за голову. Смотрю на него, а сердце радостно трепещет в груди. Мой. Родной. Любимый. Эмоции переполняют, аж вдохнуть больно.

– А мама как? Не обижала тебя? – Иван хмурится и смотрит на меня.

– Нет, что ты! Она мне очень помогала… – запинаюсь, вспоминая ее последнюю тираду. – Пока не узнала про нас с Павлом. Не приняла ситуацию… а сейчас мы почти не общаемся… – грустно вздыхаю и виновато опускаю глаза.

– Мне жаль, что так вышло. – Он притягивает меня к себе, укладывает на грудь и скользит пальцами по позвоночнику, разгоняя мурашки по телу и отвлекая от дурных мыслей.

– Ничего, – улыбаюсь и прикрываю глаза от удовольствия. – Главное, что ты вернулся.

– Все наладится… – Легкий поцелуй касается моего виска. – Теперь все будет хорошо. Ты выбрала, куда мы поедем в отпуск?

– Что? Какой еще отпуск? – распахиваю глаза и недоуменно смотрю на мужа.

– Ну я же тебе обещал, как вернусь – сразу поедем. – Его улыбка лукавая, а глаза хитро прищурены.

– С ума сошел? – уточняю на всякий случай. Я, конечно, помню наш разговор перед его отъездом, но это было так давно. Да и не до отпусков нам сейчас. Надо налаживать жизнь заново.

– Почему? Тебя что-то держит?

– Школа у Нюсеньки и врач у меня…

– Все это можно решить, – выразительно смотрит на меня, прекрасно зная ответ.

– Конечно… – усмехаюсь и качаю головой.

– Значит, решено. – Иван удовлетворенно закрывает глаза. – Заканчиваем здесь все и едем в отпуск.

– Решено, – с готовностью соглашаюсь я заплетающимся от усталости языком. Плевать на все. Хочет в отпуск, значит, в отпуск. Хоть на край света, лишь бы только рядом с ним.

– Спи давай, моргаешь еле-еле, – сжимает меня в объятиях и накрывает нас обоих одеялом.

– Только не уходи, – прошу жалобно.

– Я буду рядом, – целует в губы и удобнее устраивает меня в своих руках.

Засыпаю в объятиях любимого. Что может быть прекраснее? Только знать, что, когда я проснусь, он не исчезнет.

Глава 19
Иван

Просыпаюсь резко и стремительно от весьма внушительного удара коленом в причинное место и инстинктивно складываюсь пополам. Что есть силы зажмуриваюсь, сжимаю зубы и глубоко дышу, терпя острую боль. Наконец отпускает. Шумно выдыхаю и открываю глаза. Вот тебе и доброе утро. Спасибо любимая жена.

Вика мирно спит, закинув на меня ногу. Легкая улыбка блуждает по ее лицу, а ресницы едва заметно подрагивают. Ласкаю взглядом каждую черточку и улыбаюсь. Чуть не покалечила мужа и хоть бы что.

Чуть опускаю ее ногу, чтобы не давила на моего пострадавшего «друга», и закидываю руку за голову. Просто наслаждаюсь волшебным утром. Самым замечательным за последние несколько месяцев. Как давно я о нем мечтал… склоняюсь и целую жену в лоб. Она, не открывая глаз, подставляет губы. Целую и в них, и вообще зацеловал бы всю, но мы поздно легли, и надо дать ей отдохнуть. Обреченно вздыхаю и сдерживаю свой порыв «похулиганить».

Полночи я не мог уснуть. Как идиот боялся, что все исчезнет. Что проснусь опять в жалкой лачуге на краю земли и рядом не будет Вики. Этот безотчетный страх въелся под кожу, растворился в крови, стал моей частью. Не знаю, когда теперь смогу избавиться от него.

– Ты чего не спишь? – сонно мурлычет Вика и трется щекой об мою грудь.

– Поспишь с тобой, – шутливо ворчу я. – Чуть не убила меня.

– Я? Когда успела? – лениво тянется и устраивается поудобнее.

– Да так, – отвечаю уклончиво и поправляю «раненого товарища».

Вика следит за моим движением начинает смеяться. Закатываю глаза и улыбаюсь.

– Прости. Я не специально. – Легкий поцелуй касается моей груди.

– Я то прощу, а вот «он» не уверен, – хмыкаю я, продолжая дурачиться.

– С ним я как-нибудь сама договорюсь.

– Ну попробуй…

Вика лукаво закусывает губу и пальчиками топает по моей груди вниз. Задерживаю дыхание, когда она добирается до резинки трусов. Это так остро и ярко, что сносит крышу от предвкушения. Что за женщина? Кружит голову даже невинными прикосновениями, которые становятся более дерзкими и уверенными. Хрипло выдыхаю и откидываю голову, ожидая продолжения.

Неожиданно дверь распахивается, и мы застываем в весьма пикантной позе, боясь пошевелиться.

– Мамочка, ты проснулась? – слышу голос дочери и замираю. Сердце пропускает удар за ударом. – Можно к тебе?

Оказываюсь совершенно не готов к встрече. Успеваю лишь прикрыться и выпадаю на несколько секунд из реальности. Как будто смотрю на происходящее со стороны. Нюся смотрит на меня широко распахнутыми глазами, в которых отражается целая гамма эмоций. В груди жжет, а на глаза наворачиваются слезы. Малышка моя маленькая, как выросла, как изменилась. Новая прическа и взгляд совсем уже взрослый.

– Папа? – Недоумение в глазах дочери стремительно сменяется радостью. – Папочка! Любименький! Ты вернулся! – взвизгивает она и сломя голову бежит к нам.

– Нюсенька, – улыбаюсь я, сажусь на постели и расставляю руки в стороны.

Она с легкостью запрыгивает к нам на кровать и слету залетает на меня, опрокидывая обратно на подушку, попутно задевая коленкой по самому ценному. Снова зажмуриваюсь, хрипло крякаю и сжимаю ее в объятиях. Из глаз сыпятся искры, но радость дочери важнее всего.

Вика сочувственно смотрит на меня и ободряюще поглаживает плечо. Что жена, что дочь одной породы. Изверги, не меньше.

– Где ты был так долго? – с упреком спрашивает она, отстраняется и недовольно хмурит брови. – Я думала, ты меня бросил!

– Ну что ты, милая, как же я могу, – прижимаю ее к себе, целую в щеку и глажу по спине. – Прости, малышка, пришлось немного задержаться…

– Я вообще-то обиделась, – по-деловому отвечает и складывает руки на груди. Ничего не меняется. Характер у этой девчонки никуда не делся.

– Да? – иронично изгибаю бровь. – И как же мне вымолить прощение?

– Ну не знаю… мне надо подумать…

Вика смеется над нашим диалогом, но не вмешивается. Я сам едва сдерживаюсь, чтобы оставаться серьезным.

– Подумай, обещаю выполнить любое твое желание. В пределах разумного, конечно же.

– Придется его простить? – Нюся с сомнением смотрит на Вику и хитро улыбается.

– Да уж, придется, – давясь смехом, отвечает та.

– Как ты тут без меня, расскажешь? – перевожу тему в более конструктивное русло.

– Плохо, очень плохо, – страдальчески вздыхает Нюся и опускает глаза. Если бы я не знал, какая она отличная актриса, непременно бы поверил.

– Что случилось? – на полном серьезе интересуюсь.

– Никто меня не балует, как ты. – Дочка прищуривается и лукаво улыбается.

– Бедненькая моя, – сочувственно качаю головой.

– Да, – тянет она, довольная произведенным эффектом и продолжает рассказывать о своих страданиях. – И бабушка больше не приезжает. Наверное, тоже бросила.

– А давай мы ей сегодня позвоним и позовем в гости?

– Я на нее тоже обиделась, – небрежно отмахивается Нюся.

Не выдерживаю и начинаю смеяться. Давно так не веселился, как в эту минуту. Мои девочки творят что-то невероятное, даря мне совершенно другую атмосферу. Я понимаю, что вернулся домой. Наконец-то.

– А дядя Паша не обижает? – сурово хмурю брови, решая пройтись еще и по брату.

– Обижает, – согласно вздыхает дочь. – Даже гулять не пускает.

– Разберемся.

– Пап, а ты больше не уедешь? – опасливо спрашивает она. В глазах нет лукавства. Интуитивно чувствую, что Нюся и правда переживает.

– Ни за что! – обещаю ей и удобно укладываю на своей груди. – Никогда больше вас не оставлю.

Затихает на несколько секунд, словно обдумывает мои слова, а затем садится и серьезно смотрит в глаза.

– А мама скоро мне братика Алешку родит…

– Почему Алешку? – удивляюсь я.

– Мне так нравится, – с гордостью произносит Нюся и вздергивает подбородок. Звезда не меньше.

– Хорошо, пусть будет Алешка, – улыбаюсь ей и заваливаю ее между мной и Викой.

– А еще…

Слушаю ее бесконечную болтовню, смотрю Вике в глаза и чувствую, как волна счастья захлестывает меня. Обе мои девочки рядом, и больше ничего не надо.

* * *

Девчонки позавтракали и сбежали в детскую по каким-то своим женским делам. Мы с Павлом остались вдвоем пить кофе. Молчим, но эта тишина не тяготит, даже наоборот, имеет какой-то смысл. Мы все сказали друг другу вчера, и я очень рад, что не ошибся в брате. Что не поверил в его возможную подлость и предательство. Все-таки мы родные люди, мы семья, и это нерушимо. Надеюсь, он во мне тоже не сомневается.

Смотрю на заклеенное скотчем отверстие от пули в окне, и улыбка сама по себе растягивает губы. Сумасшедшее везение. Какие-то доли секунды – и все могло закончиться по-другому.

– Стекло надо бы поменять, – замечаю небрежно и делаю небольшой глоток кофе.

– Или сразу квартиру, – хмыкает Павел. – Что-то слишком шумно стало в последнее время.

– В смысле? – не сразу догоняю, что он хочет этим сказать.

– Когда вы уже свалите всем семейством из моей холостяцкой берлоги? – Он с трудом сдерживает улыбку и небрежно стучит пальцами по столу.

– Какой ты гостеприимный, – смеюсь я и качаю головой. Прекрасно понимаю, что брат шутит и специально меня поддразнивает и отвечаю ему тем же.

– Хорошего понемногу. – Павел довольно усмехается и залпом допивает свой кофе.

– Надеюсь, скоро съедем.

– Матери когда собираешься рассказать?

Тяжелый вопрос. Но ответа у меня нет. В последнее время мы с ней были не особо близки. Я так и не смог простить ее за то, что разлучила меня с любимой женщиной и дочерью. Да, мы начали общаться, решив забыть прошлое, но осадок остался. Я больше не чувствую потребности в ее заботе. Мы стали чужими, и вряд ли это когда-то изменится. Мне каждый раз сложно перебарывать себя, но ради своей семьи я это делаю. И сейчас должен. Это правильно. Дочь любит бабушку. Да и я все-таки очень многим обязан матери и не могу ее просто вычеркнуть из своей жизни.

– Надо бы… – выдыхаю я. – Может, съездишь к ней? Как-нибудь подготовишь…

– Ну уж нет. – Павел выставляет ладони вперед и качает головой. – Я и так у нее в опале как совратитель чужих жен. До сих пор сквозь зубы разговаривает.

– Сам заварил эту кашу, – не упускаю возможности подколоть его.

– Не делай добра называется, – закатывает он глаза и складывает руки на груди.

– Ладно. Может, Матвея отправим?

– Хороший вариант, можно попробовать…

– Заморочишься?

– Да, пойду позвоню. – Павел достает телефон и выходит из кухни, чтобы набрать младшему брату. Он у нас вроде в любимчиках… пусть и отдувается за всех.

Мой телефон тоже начинает вибрировать. Переворачиваю дисплеем вверх и вижу номер Стаса. Сдвигаю зеленую трубку в центр и прикладываю к уху.

– Не спится? – хмыкаю вместо приветствия.

– Сон для слабаков, – в тон мне отвечает он. – Есть новости для тебя.

– Надеюсь, хорошие?

– Ну-у-у… – тянет загадочно. – Относительно…

– Заинтриговал.

– Девочку свою можешь привезти? – имеет в виду Настю, и мне это уже не очень нравится. – Нужно задать ей несколько вопросов.

– Думаю, могу, – отвечаю, мысленно прикидывая, как это сделать, не выходя из дома. Видимо, опять придется Марину озадачивать.

– Я подъеду после обеда.

– Хорошо буду ждать, – сбрасываю звонок и небрежно кидаю телефон на столешницу. Отдохнуть не вышло, придется решать свеженабежавшие проблемы.

– Кто это? – Паша входит в кухню и садится напротив меня.

– Стас… говорит, новости есть, – тяну задумчиво и барабаню пальцами по столешнице. – Приедет вечером…

– Черт. Я уже Матвея позвал. – Павел озадаченно чешет затылок.

– Толпа народа, – развожу руки в стороны и не сдерживаю издевательский смешок. – Все как ты любишь.

– Да уж.

– Крепись брат, – кладу руку ему на плечо. – Скоро все закончится.

– Да ладно, я уже почти привык, – смеется он и понимающе кивает.

– Пойду организовывать компанию на вечер, – поднимаюсь на ноги.

– Закуску пусть захватят.

– Ладно, – забираю телефон и выхожу из кухни.

Осталось договориться с Мариной, но как это сделать, пока не знаю. Она и так меня вчера чуть не сожрала, когда я дернул ее. Достал своими проблемами, но больше, в принципе, просить некого. Хотя… если Матвей сделает небольшой крюк, вполне может заехать и забрать Настю.

Возвращаюсь к брату.

– Быстро ты. – Он удивленно округляет глаза.

– Звони Матвею.

– Зачем?

– Спроси, сможет ли он заехать в одно место и забрать девушку.

– У него вроде своя есть. – Павел никак не сообразит, что я от него хочу.

– Я рад за него, но мне нужна моя. Паша не тупи. Он сможет привезти Настю?

– Сейчас узнаю. – Брат берет телефон и набирает номер Матвея.