Текст книги "Выполнять и лукавить. Политические кампании поздней сталинской эпохи"

Глава 5. Участие Жителей прикамья в репрессивных идеологических кампаниях

5.1. «Ждановщина» и борьба с космополитами как часть государственной политики

Постановление Оргбюро ЦК ВКП(б) «О журналах “Звезда” и “Ленинград”» от 14 августа 1946 г. было началом очередной сталинской политической кампании, направленной первоначально против художественной интеллигенции. Обычно же политические кампании приобретали всеобщий характер. Недаром многие исследователи именно это постановление считали началом кампании против космополитизма (Е. Зубкова[426]426
  Зубкова Е. Послевоенное советское общество: политика и повседневность. 1945–1953. М.: РОССПЭН, 1999.


[Закрыть], Е. Генина[427]427
  Генина Е. Кампания по борьбе с космополитизмом в Сибири (1949– 1953 гг.). Кемерово: ГОУ ВПО «Кемеровский гос. ун-т», 2009.


[Закрыть]). Предполагалось определенное развитие кампании: публикация материалов в главных газетах страны, перепечатка их во всех местных газетах, обсуждение во всех организациях, в том числе в рабочих коллективах, поиск аналогичных случаев на местах. А затем эти случаи становились поводом для увольнений и арестов представителей разных категорий населения и в первую очередь – руководителей.

Многие исследователи называли возникшую в данном случае ситуацию «ждановщиной». Однако были и те, кто считали это не соответствующим действительности. По их мнению, идея кампании принадлежала И. Сталину, а не А. Жданову (В. Кутузов[428]428
  Кутузов В.А. А. А. Жданов и постановление ЦК ВКП(б) о журналах «Звезда» и «Ленинград»// Новейшая история России. 2011. № 1. С. 146–152.


[Закрыть], Г. Костырченко[429]429
  Костырченко Г. В. Тайная политика Сталина: власть и антисемитизм. М.: Международные отношения, 2003.


[Закрыть], С. Куняев[430]430
  Куняев С. Жданов: гонитель или жертва? // Завтра. 1994. № 12 (17). Март. С. 6.


[Закрыть]), хотя именно Жданов выступил в роли главного гонителя творческой интеллигенции послевоенных лет. В. Иоффе считает постановление о М. Зощенко и А. Ахматовой «кульминацией криминальной политики партийного руководства культурой в советской России»[431]431
  Иоффе В. В. К пятидесятой годовщине постановления ЦК ВКП(б) «О журналах “Звезда” и “Ленинград”» // Звезда. 1996. № 8. С. 3.


[Закрыть]. Наиболее подробно события 1946 г. в культуре описывает А. Блюм. Он считает, что с августа 1946 г. началась «новая эпоха оледенения», власть «дала “урок” творческой интеллигенции», которая почувствовала ослабление «идеологической узды», тоталитарного контроля в годы войны[432]432
  Блюм А. «Звезда» после августа 1946-го: Хроника цензурных репрессий 1940–1960-х гг. // Звезда. 2004. № 1. С. 152–160; Блюм А. «Звезда» в годы «Большого террора»: хроника цензурных репрессий (по секретным донесениям Ленгорлита и Главлита) // Звезда. 1993. № 11. С. 170–181.


[Закрыть]. Е. Зубкова также рассматривает постановление о журналах «Звезда» и «Ленинград» вместе с последующими постановлениями как часть кампании, влияющей на «умонастроения интеллигенции»[433]433
  Зубкова Е. Ю. Указ. соч. С. 181–187.


[Закрыть]. Согласно А. Рубашкину, никто из великих людей искусства и культуры после серии постановлений 1946 г. «не мог чувствовать себя защищенным»[434]434
  Рубашкин А. Ждановщина // Звезда. 2006. № 8. С. 120–142.


[Закрыть]. Д. Бабиченко и вслед за ним В. Кожинов связывают постановление о журналах «Звезда» и «Ленинград» с личным соперничеством А. Жданова и Г. Маленкова, видят в нем предвестие «Ленинградского дела»[435]435
  Бабиченко Д. Л. Писатели и цензоры. Советская литература 40-х гг. под политическим контролем ЦК. М.: Россия молодая, 1994. С. 116–147; Кожинов В. Россия. Век XX (1939–1964): Опыт беспристрастного исследования. М.: Алгоритм, 2001. С. 138–140.


[Закрыть]. Аналогичное мнение было у В. Волкова[436]436
  Волков В. О друзьях-товарищах, или Кто и как исключал Михаила Зощенко и Анну Ахматову из Союза писателей // Новый журнал общественно-политического, литературно-художественного издания. 1991. № 6. С. 92.


[Закрыть]. Однако другие авторы, например В. Кутузов, считают это мнение «преувеличением», поскольку в тот момент «еще не созрели условия для “Ленинградского дела”»[437]437
  Кутузов В. А. Указ. соч. С. 146–152.


[Закрыть]. Г. Костырченко рассматривает серию постановлений о художественной интеллигенции как проявление антиеврейской политики Сталина[438]438
  Костырченко Г. В. Указ. соч. С. 475–484.


[Закрыть], В. Осоцкий воспринимает постановление о литературных журналах в рамках системы управления литературой той эпохи[439]439
  Осоцкий В. Д. Как управляли литературой // Вопросы литературы. 1991. Апрель. С. 158–185.


[Закрыть]. Региональные особенности кампании против художественной интеллигенции исследуют В. Гижов на материале Саратовской и Куйбышевской областей[440]440
  Гижов В. А. Идеологические кампании 1946–1953 гг. в российской провинции (по материалам Саратовской и Куйбышевской областей): дис…. канд. ист. наук. Саратов, 2004. http://www.dslib.net/istoria-otechestva/ideologicheskie-kampanii-1946-1953-gg-v-rossijskoj-provincii.html.


[Закрыть] и С. Сизов (показывая влияние кампании на кинопрокат отечественных и зарубежных фильмов в Сибири)[441]441
  Сизов С. Г. К вопросу об организации кинопроката в Сибири во времена «ждановщины» // Музей и общество на пороге ХХI в.: матер. всерос. науч. конф., посвящ. 120-летию Омского гос. ист. – краевед. музея. Омск: Изд-во Омского гос. ист. – краевед. музея, 1998. С. 137–138.


[Закрыть].

5.2. первый этап кампании: идеологический посыл

Все постановления о художественной интеллигенции были взаимосвязаны. Имеются даже внутренние ссылки: в Постановлении Политбюро ЦК ВКП(б) «Об опере “Великая дружба” В. Мурадели» от 10 февраля 1948 г. упоминалось решение «о журналах “Звезда” и “Ленинград”, о кинофильме “Большая жизнь”, о репертуаре драматических театров и мерах по его улучшению»[442]442
  Постановление Политбюро ЦК ВКП(б) «Об опере “Великая дружба” В. Мурадели» от 10 февраля 1948 г. http://www.hist.msu.ru/ER/Etext/USSR/music.htm.


[Закрыть]. По сути, можно согласиться с Е. Гениной и Е. Зубковой, что идеологически это одна кампания, но тактически кампании не могут быть продолжительными по времени, поэтому по действию механизма кампании каждое из постановлений начинало новый виток, содержащий все этапы политической кампании (можно выделить три витка: 1946 г. и постановление «О журналах “Звезда” и “Ленинград”»; 1948 г. и постановление «Об опере “Великая дружба” В. Мурадели»; 1949 г. и борьба с космополитами). Так же как выборы разного уровня были идеологически и функционально одной кампанией последовательно идущих друг за другом циклически повторяющихся этапов.

Идеологический посыл через центральную и местную печать за очень короткий срок распространялся по всей стране. Газеты несли эмоционально насыщенный идеологический заряд, который должен был вызвать и поддерживать реакцию масс на политическую кампанию власти. Кроме того, газеты создавали эталоны, указывали на врагов, конструировали образ поведения и восприятия, который был необходим власти. Газеты в то время читали все, а кто не читал сам, тот участвовал в коллективных читках. И люди зачастую верили прессе больше, чем своему опыту.

Начало кампании против художественной интеллигенции было типичным. Но если репрессивные кампании начинались с публикаций в «Правде» и «Известиях», то Постановление Оргбюро ЦК ВКП(б) «О журналах “Звезда” и “Ленинград”» (14 августа 1946 г.)[443]443
  Постановление Оргбюро ЦК ВКП(б) от 14 августа 1946 г. «О журналах “Звезда” и “Ленинград”» // О партийной и советской печати, радиовещании и телевидении. М.: Мысль, 1972. С. 258–262.


[Закрыть] было напечатано в газете «Культура и жизнь». Затем последовали другие постановления о недостатках в работе художественной интеллигенции: 26 августа 1946 г. – Постановление Оргбюро «О репертуаре драматических театров и мерах по его улучшению», 4 сентября 1946 г. – «О кинофильме “Большая жизнь”». Заново идеологический посыл первого этапа кампании был запущен 10 февраля 1948 г. постановлением «Об опере “Великая дружба” В. Мурадели». Хотя кампанию начала «Культура и жизнь», но потом все-таки была серия передовых статей в газете «Правда». В «Правде» же 21 сентября 1946 г. был напечатан доклад А. Жданова «О журналах „3везда“ и „Ленинград“».

Уже первое постановление было написано пафосно, с риторическими вопросами: «Как могло случиться, что журналы “Звезда” и “Ленинград”, издающиеся в Ленинграде, городе-герое, известном своими передовыми революционными традициями, городе, всегда являвшемся рассадником передовых идей и передовой культуры, допустили протаскивание в журналы чуждой советской литературе безыдейности и аполитичности?»[444]444
  Постановление Оргбюро ЦК ВКП(б) «О журналах “Звезда” и “Ленинград”» от 14 августа 1946 г. http://www.hist.msu.ru/ER/Etext/USSR/journal.htm.


[Закрыть]. Это стиль не юридического документа. Постановление рассчитано на публикацию во всех газетах страны. По традиции сталинских кампаний оно задает риторику для использования на местном уровне: «безыдейные, идеологически вредные произведения», «чужды советской литературе», «пустые, бессодержательные и пошлые вещи», «проповедь гнилой безыдейности, пошлости и аполитичности», «пошляки и подонки литературы», «пропитанные духом пессимизма и упадочничества», «застывшие на позициях буржуазно-аристократического эстетства и декадентства, “искусстве для искусства”, не желающие идти в ногу со своим народом», «произведения, культивирующие несвойственный советским людям дух низкопоклонства перед современной буржуазной культурой Запада», «опошляющие», «проникновение в журнал чуждых в идейном отношении произведений» и т. д. Эта риторика должна была дублироваться на местном уровне как напрямую, так и в творческом переложении. Впоследствии ее дополнила риторика борьбы с космополитами: «безродный космополитизм, охаивающий национальную культуру, предающий интересы своей Родины», «раболепие перед заграницей», «революционная бдительность», «позорное раболепство перед капиталистическим Западом», «антипатриоты», «последыши буржуазного эстетства».

Газеты города Молотова перепечатывали передовицы «Правды» в рамках данной кампании не очень быстро. Интересно сравнить по материалам местной прессы ход репрессивной кампании, известной как «дело врачей», и развертывание кампании против художественной интеллигенции в 1946 г.

Среди наиболее активных в конце 1940-х – начале 1950-х годов городских газет Молотовской области можно выделить орган Березниковского горкома КПСС «Березниковский рабочий». Во время «дела врачей» он строго следовал тематике кампании, перепечатывал директивные передовицы из центральной и областной прессы. Очень быстро эта газета развернула кампанию против врачей и евреев на местном материале, начала искать врагов на своей территории. Через 14 дней после первой передовицы в «Правде» о врачах-вредителях «Березниковский рабочий» начал критиковать местное здравоохранение. 27 января 1953 г. целый разворот был посвящен рубрике «От выборов до выборов», где был представлен большой раздел с критикой медиков. 28 января вышла статья Т. Вахрина «Ловкая Матвиенко и добродушные ротозеи» о бухгалтере местной швейной фабрики № 2 и ее «покровителе» – заместителе председателя горисполкома Лидермане. В разделе «Письма в редакцию» 31 января 1953 г. было напечатано письмо А. Викторова «Нарушители трудовой дисциплины», в котором сообщалось о «недостойном поведении» газосварщиков Уралэнергомонтажа Шульца и Цертика, которые «свои личные интересы ставят превыше всего»[445]445
  Викторов А. Нарушители трудовой дисциплины // Березниковский рабочий. 1953. 31 января.


[Закрыть]. О зажимщиках критики рассказывали статьи П. Львова «О Сушкове и других» от 6 февраля 1953 г. и Л. Кукушкина «Неправильный стиль руководства т. Терехина» от 25 марта 1953 г., фельетон И. Чегусова и И. Бобырова «В вотчине Лыхина» от 7 февраля 1953 г. Несколько прочих публикаций сообщали о недостатках в медобслуживании, строительстве медучреждений и обучении в медучилищах.

В кампании относительно художественной интеллигенции активность «Березниковского рабочего» тоже была более высокой, чем в других районных газетах Молотовской области, но не такой высокой, как в «деле врачей». Скорее всего, активность газеты была адекватна ситуации. «Березниковский рабочий» только через 6 дней перепечатал передовицу «Правды» от 4 сентября 1946 г. под заголовком «Бодрость духа, вера в свое дело – драгоценные качества советского народа». В ней говорилось о роли советской литературы в воспитании трудящихся и молодежи, в частности о том, что в литературе «нет места… гнилой безыдейности и аполитичности… клеветнической пачкотне таких пошляков и подонков литературы, как Зощенко, такой апологетике упадничества и пессимизма, как аристократично-салонная поэзия Ахматовой»[446]446
  Бодрость духа, вера в свое дело – драгоценные качества советского народа (Из передовой «Правды» за 4 сентября 1946 г.) // Березниковский рабочий. 1946. 10 сентября.


[Закрыть]. А доклад Жданова, поясняющий ситуацию с Зощенко и Ахматовой, который был опубликован в «Правде» 21 сентября 1946 г., «Березниковский рабочий» напечатал лишь через 19 дней, т. е. 10 ноября 1946 г. И других статей, связанных с этой кампанией, в «Березниковском рабочем» не было.

Достаточно типичная районная газета «Гремячинский рабочий» предлагала еще меньше информации о кампании против художественной интеллигенции. В ней не перепечатывались передовицы «Правды», зато вышла статья с анализом местной ситуации в сфере художественного творчества. В статье на первой полосе газеты за 16 ноября 1946 г. под заголовком «Выше уровень идеологической работы с населением. Собрание городского партийного актива» повторяется властная риторика о «необходимо сти активной борьбы с пережитками капитализма в сознании людей». Подчеркивается, что для такой борьбы необходимо «поднять на новый уровень идеологической работы советскую печать, пропаганду и агитацию», а также «науку, художественную литературу и искусство, работу театров, кино и радио». «Исключительно важное значение в области идеологической работы имеют кино и самодеятельность, в связи с тем, что в нашем городе нет профессионального театра». И конечно, по традиции послевоенных сталинских политических кампаний далее следует самокритика и поиск проблем в своем регионе: «Однако первичные парторганизации не уделяют этому должного внимания. Кинокартины у нас, как правило, выпускаются на экран без просмотра. Во время демонстрации фильмов у нас нет порядка в зрительном зале… У нас имеется немало фактов, когда в выступлениях художественной самодеятельности протаскиваются пошлость и похабщина»[447]447
  Выше уровень идеологической работы с населением. Собрание городского партийного актива // Гремячинский рабочий. 1946. 16 ноября.


[Закрыть]. В газете соблюдаются традиции самокритики на тему художественной работы, но если по поводу самодеятельности хотя бы удается соблюсти риторику, то недостатки работы с кинолентами выглядят очень натянуто, ведь в полномочия парторганизаций райцентров не входила киноцензура. В данном случае «Гремячинский рабочий» демонстрировал полноценный, хотя и несколько поверхностный, перенос сюжета политической кампании на местную почву. Однако до публикации имен газета не доходила.

Очень показательно с точки зрения стандарта реализации политической кампании выглядит орган Молотовского обкома ВКП(б) – газета «Звезда». Некоторые основные передовицы «Правды» перепечатаны достаточно оперативно. Так, передовицу за 22 сентября 1946 г. «Благородные задачи советской литературы» и доклад т. Жданова «О журналах “Звезда” и “Ленинград”» перепечатали 24 сентября, во вторник (по понедельникам «Звезда» не выходила): на первой полосе – передовица, а на второй и третьей – доклад. 30 августа 1946 г. «Звезда» опубликовала статью «Самокритика – испытанное оружие большевизма» (в «Правде» она вышла 24 августа 1946 г.). Тема типична для всех сталинских политических кампаний. В статье раскрытие грубейших политических ошибок литературных журналов «Звезда» и «Ленинград» соседствует с описанием «серьезных недостатков в работе ЦК коммунистической партии Украины по воспитанию ин теллигенции», в том числе ухода «от современности некоторых украинских писателей»[448]448
  Самокритика – испытанное оружие большевизма (Передовая «Правды» за 24 августа 1946 г.) // Звезда. 1946. 30 августа.


[Закрыть]. В последнем случае заметна задержка публикации на шесть дней.

5.3. организационный этап и мобилизация масс

Судя по всему, до доклада Жданова 21 сентября 1946 г. не предполагалось полноценное и оперативное участие местной прессы в политической кампании. Вероятно, редакции региональных газет еще не поняли, что постановление о литературных журналах – это руководство к оперативному действию. Постановление вышло в середине августа 1946 г., а в конце августа две статьи в областной газете «Звезда» были посвящены успешной работе Молотовского государственного театра оперы и балета – театра, который открыл тогда новый, 76-й сезон: «Наш семьдесят шестой сезон» и «К новым творческим успехам». В них описываются достижения театра, перечисляются государственные награды, которые были получены в честь семидесятипятилетия театра. В заметках нет ни слова критики, и даже тема творческих успехов озвучена не в риторике кампании против Зощенко и Ахматовой: «…своей большой деятельностью театр должен нести в массы советскую культуру, высоко держать знамя самого передового в мире советского искусства»[449]449
  Наш семьдесят шестой сезон // Звезда. 1946. 24 августа; К новым творческим успехам // Звезда. 1946. 24 августа.


[Закрыть]. 1 сентября 1946 г. появилась еще одна статья, восхваляющая успехи коллектива театра, под заголовком «Зритель аплодирует»[450]450
  Павлов А. Зритель аплодирует // Звезда. 1946. 1 сентября.


[Закрыть]. И там тоже нет риторики кампании, более того, в статье очень хвалят театр за иностранную музыкальную комедию «Мариэтта». Использование иностранного репертуара после публикации выступления А. Жданова стало серьезным поводом для критики. Разумеется, по области была аналогичная обстановка. Например, газета «Уральская кочегарка» разместила 20 августа 1946 г. хвалебную рецензию на комедийный спектакль Кизеловского драматического театра «День отдыха»[451]451
  Розов Б. «День отдыха» // Уральская кочегарка (орган Кизеловского горкома ВКП(б)). 1946. 20 августа.


[Закрыть] без риторики кампании, а 28 авгу ста риторика начала звучать (речь шла о спектакле «Памятные встречи»), но в незначительном объеме: «…совсем не понял образа… артист Л. М. Гориславский. Не понял… что его идеология чужда интересам социалистического общества»[452]452
  Розов Б. «Памятные встречи» // Уральская кочегарка (орган Кизеловского горкома ВКП(б)). 1946. 28 августа.


[Закрыть].

Хотя отдельные проявления критического (в стиле кампании) отношения к художественной интеллигенции можно обнаружить в молотовской областной газете «Звезда» уже 11 сентября 1946 г., когда там появилась статья «Выставка, которая разочаровывает». В ней критика выставки московских и ленинградских художников, приехавшей в город Молотов, осуществляется в риторике идеологической кампании против писателей. Автор статьи пишет: «Это изображение фальшиво. Здесь красивость ради красивости»[453]453
  Михайлов Б. Выставка, которая разочаровывает // Звезда. 1946. 11 сентября.


[Закрыть]. Именно в таких выражениях писали про Анну Ахматову в поста нов лении.

После публикации доклада А. Жданова кампания в местной прессе начала набирать обороты. Уже на следующий день журналист С. Гинц напечатал в «Звезде» статью под заголовком «За высокую идейность в работе театров». В ней говорится о том, что «театр должен пропагандировать лучшие стороны характера советского человека, лучшие его качества, показывая, что эти качества свойственны не отдельным, избранным людям, героям, но многим миллионам людей», что «современная советская тема должна быть ведущей в нашем театре». Затем следовала критика местных театров (Кизеловского, Кудымкарского, Лысьвенского, Чусовского, Березниковского), причем положительные стороны тоже отмечались. Выглядело это так: «Вот Лысьвенский театр. В нем хорошо была поставлена горьковская пьеса “На дне”. В спектакле удовлетворяли и его общая композиция, и трактовка отдельных образов, и актерская игра. Полной противоположностью была постановка “Под каштанами Праги”. Зрителю преподносился анемичный спектакль, в котором была неверно истолкована общая идея, выдвинуты на первый план частные темы и затемнена основная»[454]454
  Гинц С. За высокую идейность в работе театров // Звезда. 1946. 22 сентября.


[Закрыть]. Все это перемежалось цитатами из поста новлений ЦК и передовиц центральной прессы. Кстати, из последующих статей становится понятно, что данный спектакль был немедленно снят с репертуара Лысьвенского театра[455]455
  Михайлов Б. Против аполитичности и безыдейности в театральном искусстве. На совещании работников театров // Звезда. 1946. 28 сентября.


[Закрыть]. Интересно то, что «Под каштанами Праги» – это спектакль по пьесе К. Симонова, который не подпадал под действие кампании 1946 г. Он же, кстати, шел в Коми-Пермяцком драматическом театре и в газете города Кудымкара «По ленинскому пути» был отмечен как успешный.

После доклада А. Жданова кампания перешла в стадию собраний трудовых коллективов, связанных профилем своей работы с главными героями постановлений ЦК (речь идет о сфере художественного творчества и управления ею).

Газеты отражают весь процесс развертывания кампании. Местная пресса перепечатала сообщение ТАСС «Улучшение репертуара театров», которое начинало организационный этап кампании: «В каждом театре будет проведено обсуждение Постановления ЦК ВКП(б) “О репертуаре драматических театров и мерах по его улучшению”»[456]456
  Улучшение репертуара театров. Сообщение ТАСС // Искра (Лысьва). 1946. 18 сентября.


[Закрыть]. И действительно, во всех учреждениях, как-то связанных с художественным творчеством, были организованы собрания, были также проведены собрания в школах.

28 сентября 1946 г. «Звезда» рассказывала о том, что молотовский областной и городской отделы по делам искусства провели 23–24 сентября совещание работников искусств, чтобы обсудить постановление от 26 августа «О репертуаре театров…». Прошло всего два дня после доклада Жданова и один день после публикаций в «Звезде». Работники искусств действовали по ритуалу, они переносили риторику кампании на местный материал. Б. Михайлов указывал, за что на собрании критиковали молотовские театры: «…среди небольшого количества пьес на современные темы, поставленных театрами, имеются слабые, безыдейные… в Молотовской области на эстраде, в концертах различных бригад много пошлого, пустого развлекательства»[457]457
  Михайлов Б. Против аполитичности…


[Закрыть]. Театрального рецензента С. Гинца критиковали за то, что он «не подверг критике плохую пьесу “Ровно в полночь”». В действительности же за вре мя проведения кампании С. Гинц написал только одну статью в критическом стиле кампании, а 13 октября увидела свет его очередная хвалебная статья о пьесе Молотовского драматического театра «Старые друзья», в которой рецензенту нравился даже сюжет о любви[458]458
  Гинц С. О верности, о дружбе, о любви // Звезда. 1946. 13 октября.


[Закрыть] (этот сюжет тоже был негативно окрашен в ходе кампании и связан с именем А. Ахматовой). Следующую положительную рецензию на спектакль по пьесе М. Горького он поместил в газете за 6 ноября 1946 г. Властная риторика, направленная против художественной интеллигенции, была в данном случае отодвинута в сторону.

Первого октября «Звезда» опубликовала собственную передовицу «Могучая сила идей большевизма». В ней было много правильных слов, упоминались все постановления о художественной интеллигенции, но не было местных примеров, связанных с кампанией. Передовица от 29 октября больше соответствовала ходу кампании. В ней были местные примеры: «В недавнем прошлом на страницы альманаха “Прикамье” проникали произведения, извращающие нашу действительность, карикатурно изображающие советских людей. В репертуаре драматических театров области видное место занимали слабые, безыдейные, а хорошие пьесы о советских людях ставились иногда небрежно. Пошлые водевили, цыганщина самого дурного пошиба, упадочная лирика часто проникают в репертуар художественной самодеятельности»[459]459
  Улучшить руководство идеологической работой // Звезда. 1946. 29 октября.


[Закрыть]. В статье используется прошедшее время, будто все недостатки уже устранены, хотя публикация заканчивается призывом к устранению недостатков и описанием правильного хода дальнейшей кампании: «Постановление ЦК ВКП(б) по вопросам идеологической работы и доклад тов. А. А. Жданова должны быть обсуждены на городских и районных собраниях партийного актива. Горкомы и райкомы партии должны провести собрания интеллигенции по этому вопросу. Это обсуждение должно быть конкретным. Смелая принципиальная критика недостатков и ошибок должна помочь партийным организациям улучшить руководство идеологической работой»[460]460
  Там же.


[Закрыть]. Таким образом, газета выполнила свою функцию «коллективного организатора» в ленинском понимании, она про двинула кампанию на следующий этап ее развития. Через месяц, 22 ноября 1946 г., в рубрике газеты «Партийная жизнь» было описано, как проходило собрание партийного актива города Молотова. Крупные недостатки в репертуаре театра оперы и балета, по рассказу директора С. Ходеса, находились на стадии устранения. И опять конкретика только в отношении новой пьесы как способа борьбы с недостатками: «…театр готовит сейчас к постановке пьесу советского композитора Мариана Ковали “Севастопольцы”, показывающую героических защитников города-героя»[461]461
  Собрание партийного актива гор. Молотова // Звезда. 1946. 22 ноября.


[Закрыть]. Критика театров лишь обозначена как слабая. И нет никаких имен или реальных примеров. В статье от 2 ноября 1946 г. «За высокую идейность советской литературы. Лекция доктора филологических наук Е. А. Боголюбова» можно было прочесть, что «лектор подробно разобрал ошибки журналов “Звезда” и “Ленинград”», но «некоторые литературные ошибки» в Молотовской области лишь упомянул, опять же без имен.

На других собраниях партийного актива имена звучали, причем эти имена могли быть не связаны с творческой профессией. Например, на собрании кизеловского городского партийного актива секретарь горкома тов. Лайкин сказал в докладе, что «имеются факты, когда в клубах шахт им. Володарского, № 6 Капитальная и коспашской шахты № 32-бис давались концерты с халтурными номерами», а виноваты в этом были секретари партийных организаций этих шахт товарищи Сафин, Грудьев и Плотников, которые «мало обращают внимания на содержание работы клубов, библиотек, красных уголков»[462]462
  Собрание партийного актива // Уральская кочегарка (орган Кизеловского горкома ВКП(б)). 1946. 2 ноября.


[Закрыть].

Через газету повинился в наличии «больших недостатков» в работе Коми-Пермяцкого драматического театра им. М. Горького его директор С. Можаев. Он написал о постановках «идейно слабых» и «порочных… неправильно трактующих нашу жизнь» пьес, а также пьес, «проповедующих буржуазные взгляды на мораль, отравляющих мировоззрение и быт советской молодежи»[463]463
  Можаев С. (директор театра). Драматический театр им. М. Горького в предстоящем сезоне // По ленинскому пути (орган Коми-Пермяцкого окружкома и Кудымкарского ГК ВКП(б)). 1946. 23 октября.


[Закрыть], пообещал пересмотреть весь репертуар, исключить слабые пьесы.

Можаев отмечает, что «режиссерско-актерский коллектив пополнен целым рядом новых работников», но из статьи явствует, что никто из прежних не уволен, руководство сохранило свои позиции. Статья представляет собой публичную самокритику и обещание исправиться, носит ритуальный характер.

Постановления выходили с 14 августа по 4 сентября, 21 сентября был доклад Жданова, а 30 октября 1946 г. прошло собрание чусовского районного партийного актива. Коммунисты из театра на собрание не явились (это отметил в своем выступлении редактор газеты «Чусовской рабочий»). Наиболее важные с идеологической точки зрения выдержки из выступлений опубликовали в газете «Чусовской рабочий» от 1 ноября 1946 г. Выступления были сделаны на местном материале, хотя и без фамилий. Вначале речь шла о «погрешностях» в работе Чусовского драматического театра, а затем о проблемах идеологической работы в клубах художественной самодеятельности, в заводском клубе Чусовского металлургического завода и в кружках партпросвещения. Упомянули и недостатки работы библиотек[464]464
  Воспитывать советских людей в коммунистическом духе (с собрания районного партийного актива) // Чусовской рабочий. 1946. 1 ноября.


[Закрыть].

Вообще, выступавших на массовых собраниях можно разделить на три категории. Первая – это люди, полностью включившиеся в ритуал осуждения. Они повторяли риторику газет, выступали на собраниях, выражая согласие с политикой власти. Типичным для них можно считать высказывание заслуженного артиста РСФСР Б. Гефта (Малый оперный театр Ленинграда): коллектив театра должен осудить композиторов, «протаскивающих формализм в свои произведения»[465]465
  Отчет об откликах трудящихся Ленинграда на постановление ЦК ВКП(б) от 10 февраля 1948 года «Об опере “Великая дружба” В. Мурадели». Секретарь Ленинградского обкома и горкома ВКП(б) Попков секретарю ЦК ВКП(б) Суслову М. А. // РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 125. Д. 636. Л. 160–161.


[Закрыть], и композитора М. Чулаки: «Постановление наносит решительный удар по формализму, сыгравшему столь пагубную роль в развитии советского музыкального искусства. Постановление мобилизует всех советских композиторов на создание подлинно-прекрасных, подлинно-народных, глубоко содержательных произведений, достойных нашей великой эпохи»[466]466
  Там же. Л. 162.


[Закрыть]. По поводу этой категории мы не можем сказать, почему коллектив театра поддерживал властную инициативу, не знаем, что артисты думали на самом деле, но на словах они были абсолютно лояльны. Вполне вероятно, что они искренне соглашались с властью, а возможно, как и рабочий А. Дмитриев, думали одно, а говорили и даже делали другое.

Вторая категория – это люди, которые не только поддерживали властную риторику, но и проявляли инициативу. Они находили недостатки в своем окружении. Некоторых из них можно даже заподозрить в использовании риторики кампании для реализации собственных интересов. На собрании студент Ленинградской консерватории говорил:

«Постановление ЦК правильное и мудрое. В свете указаний ЦК особое значение приобретает правильное воспитание в консерватории молодых кадров композиторов и музыковедов. ЦК ВКП(б) отметил отрыв советских композиторов и музыкальных критиков от широких масс слушателей. Нашей консерватории необходимо привлечь своих студентов к широкой массовой работе среди слушателей, устраивать открытые концерты из произведений студентов-композиторов, направлять молодых музыковедов в оперную студию и другие театры для общения с зрителями. Необходимо продолжить и развить работу научно-творческого кружка теоретико-композиторского факультета, где обсуждение и критика студенческих произведений должны принять широкий размах. ЦК ВКП(б) отметил также отсутствие критики и самокритики в музыкальной среде. Это относится и к нашей консерватории. Боязнь критики сказалась, например, в том, что недавнее обсуждение научных записок, посвященных советской музыке, проводилось в узком кругу. Студентов не только не пригласили, но и не допустили на обсуждение. Между тем участие студентов могло бы быть полезным для развертывания критики»[467]467
  Там же. Л. 163–164.


[Закрыть].

В данном выступлении можно наблюдать хитрое переплетение риторики кампании и попытки оказать практическое, полезное для себя влияние на руководство консерватории.

Третья категория – это люди, не сознающие ритуальный характер собраний по поводу постановлений ЦК, искренне поверившие, что на собрании от них ждут высказывания своего мнения. Именно они обычно выражали сомнения в правильности риторики кампании или даже спорили с ней. Преподаватель Ленинградской консерватории и композитор И. Финкельштейн говорил:

«Как это правительство берется регулировать вкусы масс. Ведь музыка непонятная массам сегодня может стать понятной через 50 или 100 лет. Нельзя закрывать пути для новаторства»[468]468
  Отчет об откликах трудящихся Ленинграда… Л. 166.


[Закрыть].

Или другое высказывание, артиста оркестра Малого оперного театра:

«Я не понимаю почему набросились именно на оперу Мурадели, я сам ее репетировал и играл несколько раз и прямо скажу, что из всех советских музыкальных произведений для театра, музыка оперы “Великая дружба” самая лучшая»[469]469
  Там же. Л. 167.


[Закрыть].

В этой категории встречаются и особенно наивные выступающие, они переносят ситуацию на себя:

«Я пишу оперу и не знаю как быть дальше. По-моему в опере Мурадели “Великая дружба” нет никакого формализма. Я пишу с тем, чтобы можно было петь. Что же и меня тоже будут считать формалистом?»[470]470
  Там же.


[Закрыть].

Все три категории участников обсуждений через вопросы на собрании прощупывали ситуацию, выявляли диспозиции, определялись. Поэтому вопросы тоже можно разделить на уточняющие (попытка разобраться в ситуации), критические (указывают на несоответствия) и усиливающие действие кампании (предлагают дополнительные пути развития кампании). Уточняющий вопрос звучит примерно так: «Что такое “конструктивизм”, “формализм”, “субъективизм”?» Критический вопрос: «Почему композиторы формалистического направления были награждены и получили звание Сталинских лауреатов?» Усиливающий действие кампании вопрос: «Будут ли наказаны те руководители, которые пропагандировали формалистическую музыку?»[471]471
  Там же. Л. 168.


[Закрыть].