Текст книги "Любимый обманщик"

– Куда мне предстоит ехать одной, Фил? И скажи, наконец, что случилось, Филипп, дорогой?! – она расстроенно топталась на площадке перед домом. Лошади были запряжены и нервно перебирали копытами, словно намекая, что пора ехать.

– Нужно встретить мою Одри! – Филипп умоляюще смотрел на хозяйку. – Она приезжает через полчаса, миссис Коуплендл! Понимаете?

Так чего же ты ждешь, дорогой Филипп. Я так рада за тебя! И переживаю о том, как пройдет ваша встреча! Езжай скорее! – Голос у Мелиссы срывался от волнения. Ее мучила тревога, только она никак не может найти причины.

– А вы справитесь без меня, миссис Коуплендл? Вы стали такой рассеянной и беззащитной, мэм! Я снял номер в «Женеве», но не знаю, понравится ли там Одри?!

– Филипп, дорогой, стоит ли обижать меня?! Приезжайте сюда, здесь столько пустующих комнат! – Сердце у Мелиссы вдруг сбилось с привычного ритма. – А когда вы собираетесь уезжать? – Убитым голосом поинтересовалась она. Мелисса наконец поняла, почему ей так грустно и горько: на днях она останется совершенно одна, с ней будут только ее печальные и горькие воспоминания.

– Пока не знаю! Но мне так хочется увидеть детей и внуков, миссис Коуплендл! – Филипп махнул хлыстом над головой Портера. И мерин легко побежал к воротам. Легкая пыль вилась за празднично начищенной коляской.

Мелисса торопливо вошла в дом и, быстро расправившись с завтраком, поднялась в спальню, где лихорадочно начала выбрасывать из одежного шкафа платья и костюмы. Сегодня ни один наряд ей не нравился. Она думала о том, что зря не поехала в столицу штата вместе с Руфь Кауфманн, когда та приглашала ее за покупками. Потом вспомнила о том, что состояние у нее теперь совсем скромное и надо внимательно следить за расходами! Тем более, что ее медицинская практика сильно сократилась.

Правда, деньги Кристиана так и лежат на ее счету, но она не имеет права ими пользоваться.

Господи! Какие глупые мысли могут приходить в голову! Мелисса рассердилась так, что слезы набежали на глаза. Она посмотрела на себя в зеркало и ей почудилось, что ее внешность несколько изменилась в последнее время. Кажется, грудь немного увеличилась?! И болезненно реагирует на самое легкое прикосновение! Даже тонкая ткань сорочки раздражает напряженные соски!!

Нет! Нет! И еще раз нет! Этого не может быть! Просто потому, что быть не может! Отчаяние снова охватило ее. Словно судьба опять и опять испытывала ее терпение, давала ей возможность сдать экзамен на выносливость, гордость и достоинство!

Возможно, она сходит с ума и точно престарелая девица что-то воображает и фантазирует, представляя себя страдающей героиней романа? Несчастной, соблазненной, опозоренной и брошенной на произвол судьбы!

И судьба ворвалась в ее спальню в образе Сьюзан. Мгновенно в доме все пришло в движение! Двери отворялись, словно по своей воле. От порыва сквозняка шторы взлетели зеленой волной к потолку.

– Лисси, дорогая! Ты еще не собралась? – знакомый низкий женский голос пробудил Мелиссу от грез. Сью стояла посреди спальни, среди вороха разноцветной одежды. – Ты что-то раскисла совсем, дорогая Мелисса! Что с тобой? Не можешь выбрать платье?

– Сью, дорогая! Может, я не поеду?! – Мелисса в одной тонкой сорочке замерла перед зеркалом, умоляюще глядя на подругу. Она была благодарна ей за то, что та не оставляла ее одну. Новоявленная миссис Фишер навещала Мелиссу через день, привозила от Фосдиков молоко, сыр и зелень к столу. Сью заботилась о здоровье миссис Коуплендл с тех самых пор, как та пережила самое большое потрясение в своей жизни.

А прошло немного больше двух недель. Мелисса снова принялась внимательно разглядывать свое отражение.

– Готовься теперь надевать самое просторное! – неожиданно заявила Сьюзан. – И не вздумай затягиваться в корсет! Нечего беречь свою изящную фигуру!

Мелисса вздрогнула от неожиданности, испуганно посмотрела в глаза подруге.

– Что?! – она прикрыла грудь одной ладонью, а второй провела по бедрам, словно желая убедиться, что ничего не изменилось.

– Что, что?! – весело передразнила ее Сью. – Будто и не догадываешься?! Знаешь, что происходит, когда мужчина и женщина оказываются в одной постели!

– Что?! – Мелисса попыталась сделать вид, что не понимает, о чем это лопочет Сьюзан. Но сердце у нее неожиданно забилось сильнее, голова пошла кругом!

– Ты, что, Лисси, собираешься в обморок бухнуться?! Нет, дорогая, пока не закончатся венчание и крещение, не позволю! – говорила Сью, перебирая флаконы и флакончики на туалетном столе. Потом смочила носовой платочек нескольким каплями нашатырного спирта. – Оп! Ничего не поделаешь! Подыши! Как ты при необходимости издеваешься над своими подопечными, так ничего! Терпи, дорогая Лисси! Все еще впереди!

Флакончик Сью Фишер предусмотрительно положила в карман платья.

– Сью, отстань ты со своим нашатырем! – Мелисса чихала и отбивалась. Слезы досады катились из глаз. Когда, наконец, она успокоилась, взгляд ее упал на спасительницу. С восторгом и легкой завистью смотрела она на Сьюзан, облаченную в снежно-белое шелковое платье, которое удивительно шло к ее смуглой коже и иссиня-черным волосам.

– Давай-ка, Лисси, примерим вот этот голубой костюмчик! – продолжала ворковать Сьюзан, помогая Мелиссе просунуть руки в рукава нежно-голубого костюма. Стремительно справилась она с застежками. Закрутила косу тугим узлом на затылке. Выбрала из коробок белую шляпку с вуалькой, закрепила ее на волосах подруги длинной тонкой шпилькой. Последним штрихом стали белые туфельки.

– Ну и ножка у тебя, просто с ума сойти! – заметила Сьюзан. – Не пойму, кто из нас невеста?! Мелисса, возьми себя в руки! Нас ждут!

– Кто? – снова упавшим голосом поинтересовалась Мелисса.

– Не кто, а где! – Сьюзан посмеивалась, а Мелисса злилась на нее.

– Помню, помню! – медленно приходила она в себя. – Нас ждут в церкви! У вас с Марком венчание! А у Фосдиков – крестины!

– Слава Господу! Ты пришла в себя, дорогая?! Мелисса вяло кивнула. Сьюзан потащила ее за собой на крыльцо. На фургоне, ожидающем их возле самого порога, был натянут новый тент в красную и синюю полоску. Поверх тента развешены гирлянды из нежно-розовых и ярко-малиновых горных пионов.

Сью усадила Мелиссу в фургончик на мягкую подушку, чтобы не так трясло. При всей сообразительности Сью было невдомек, что страдала «леди-доктор» потому, что сегодня предстояло не ее венчание. Нет, она не завидовала своей подруге. Просто мечты завели Мелиссу слишком далеко. А потом она снова оказалась в реальной жизни, где ей не был предусмотрен кусочек счастья.

Украшенный фургон катился по Мидоуз-стрит прямо к церковной площади. Прохожие останавливались, чтобы поглазеть на Сьюзан-невесту, которая, тем не менее, сама правила парой лошадей, запряженных в обновленную повозку. Кажется, все жители вышли из своих домов, чтобы порадоваться за Марка и Сьюзан. Такие события стали редкостью в последние годы. Все это время Туин-Фолс старился и умирал. Свадьбы с таким размахом – слишком дорогое удовольствие. И молодые люди хотели ограничиться лишь оформлением брака в мэрии. Но Ханна Фишер сегодня женила единственного любимого сына! И это событие должно было запомниться горожанам надолго!

Сьюзан и Мелисса едва поспели к воскресной службе. В толпе Мелисса заметила Кристиана и Марка. Они оба в нарядных костюмах стояли на крыльце церковного здания. Долгое ожидание наложило на их внешний облик свой отпечаток. Лица Марка и Кристиана с застывшими, неестественными улыбками были больше похожи на маски.

Марк быстро спустился с крыльца, подбежал к фургону, помог Мелиссе выйти из него, выкрикивая при этом:

– Сью, дорогая! Подожди минутку! Стой на месте! Я сейчас!

Мелисса с легкой завистью следила за влюбленной парой. Вот Марк протянул руки навстречу Сьюзан, и девушка доверчиво прыгнула к нему в объятия! Марк, высокий и сильный, понес свою невесту по ковровой дорожке, предусмотрительно постланной на ступенях церковного здания, чтобы поставить ее рядом со своей матерью.

Ханна Фишер поцеловала Сьюзан в высокий лоб. Любовно посмотрела на сына, провела ладонью, затянутой в шелковую перчатку, по лацкану его костюма, поправила белоснежный носовой платочек в нагрудном кармане. Принимая поздравления от соседей и знакомых, женщина уронила материнскую слезу. Соединила руки молодых и повернула жениха и невесту лицом к алтарю.

Во дворе, огороженном каменной оградой, из конца в конец стояли длинные столы, накрытые белыми скатертями.

И кругом цветы! Много букетов в вазах и вазочках! Под столами, между столами, среди цветов сновали и резвились дети! Как много, оказывается, детей в Туин-Фолсе! Светлокожие и смуглолицые, блондины и блондинки с небесно-голубыми и серыми глазами, брюнеты и шатены. Дети радостно приветствовали «миссис доктор». И она отвечала на их приветствия, улыбалась им, гладила по голове, но все же с трудом понимая, где она и зачем она здесь.

К счастью, никто не обращал на нее особого внимания, а дети с визгом и смехом продолжали свои игры и развлечения! Они с восторгом взирали на Сьюзан и Марка. И вместе с толпой взрослых вошли в прохладный зал церкви, шумно расселись на скамьях, норовя занять места поближе к пасторской кафедре и столику.

Мелисса, следуя в церковь, по пути раскланивалась со всеми. Она искала в толпе чету Фосдик с малютками на руках. Но Сара первой увидела ее и радостно окликнула:

– Миссис Коуплендл! Мы здесь! Вот и наша крестная мама! – она смотрела на Мелиссу с озабоченным видом. – Что-то вы не слишком хорошо выглядите, мэм! Много забот?

– Поубавилось с тех пор, как появился мистер Джейкоб Андерсон! – К сожалению, не все женщины доверяют ему! А он, судя по рекомендациям, прекрасный специалист. – А как чувствуют себя наши крохи? – склонилась она к широкой самодельной коляске, в которой спокойно лежали близнецы.

– Обживают свой новый экипаж! – радостно заметил Гарольд Фосдик.

– А я дарю им по серебряной ложечке! – Мелисса вынула из сумочки два бархатных футляра и положила их рядом с двойняшками. Они в этот момент пускали пузыри нежно-розовыми губками и таращили на крестную мамочку небесно-голубые глаза.

– Можно, я подержу кого-нибудь из них! – Мелисса протянула руки к одной из малюток. – О, как хорошо прибавила в весе Лисси. Какая она хорошенькая! – Мелисса не выдержала и слегка коснулась губами нежной щечки, пахнущей молоком. – Прелесть моя! – Ласково прошептала умиленная женщина.

– Она чувствует, что именно ваши руки, мэм, помогли ей появиться на свет! – Ролли радостно улыбался и вытирал слезы. – Никто, кроме вас, не знает, что я тогда пережил, мэм!

Мелисса прекрасно помнила день, когда близнецы появились на свет. Каким он был трудным и беспокойным.

– Почему никто! – Сара с нежной улыбкой провела ладонью по щеке мужа. – Еще Крис! Это же он нашел тебя в тот день! Почему-то ты помчался ловить форель! Ой, миссис Коуплендл, вам пора идти к невесте! Вы, оказывается, сегодня исполняете две обязанности?! Идите скорее, мэм! – она взяла у Мелиссы свою дочку, бережно прижала к груди.

Мелисса быстро вошла в церковь. Ее руки еще ощущали практически невесомую тяжесть детского тельца. Женщина подумала о том, что в Туин-Фолсе и окрестностях в последнее время не рождались дети. Целую неделю никто не беспокоил ее по ночам.

Утро понедельника Кристиан встречал с Филиппом в сторожке неподалеку от конюшни Мелиссы. Филипп сварил кофе, нажарил большую сковороду яичницы с беконом. Это был привычный завтрак старика.

– Фил, скажи, почему ты не остался в доме миссис Коуплендл со своей женой?! – Кристиан с аппетитом поглощал яичницу, запивая ее сладким кофе со сливками. – Было понятно, что молодой человек получает от процесса еды истинное наслаждение.

– Понимаешь, Крис, я так привык просыпаться один, готовить на завтрак жирный омлет или яичницу. А Одри – вегетарианка, она, правда, употребляет молоко. И по утрам варит для себя и детей овсяную кашу с молоком. Когда-то я и сам был такой, но в войну научился есть мясо, пить виски, курить. И, наверное, не смогу жить так, как жил когда-то в молодости.

– Ты знаешь, Фил, наконец-то я вспомнил, что должен сделать.

– Тебе нужна моя помощь? – конюх встрепенулся. – Может быть, ты действительно сделаешь что-то такое, за что Мелисса сможет простить тебя!

Я обещал ей найти убийцу доктора. Или собрать доказательства о том, что его убили. Но я совершенно забыл об этом! – Он с досадой шлепнул себя ладонью по лбу. – Из-за этих чертовых писем забыл! Буквально помешался на этих бумажках, которые, впрочем, так много означают в нашей жизни, а порой имеют решающее значение!

– Так вот почему ты примчался сюда с утра пораньше?! – оживился Филипп. – И с чего начнешь?

– Сегодня отправлюсь в полицейский участок. Поговорю с мистером Бакли и попрошу разрешения побеседовать с тем парнем, которого шериф засадил с помощью управляющего. Помнишь, тогда говорили о том, что партнера того парня на Поляне Мертвого Койота закусали до смерти гремучки.

– Мне нравится твое настроение, Крис! – Филипп хитро ухмыльнулся, хлопнул молодого человека по плечу. – Только будь осторожен! Может, попросить у миссис Коуплендл лошадь?

– Я давно договорился с Марком. И он выделил мне Крокета. – Кристиан встал, надел шляпу, плотно надвинул ее на лоб. – Молись за мою удачу, Фил! Передавай мой привет миссис Одри Уоллер!

И Кристиан зашагал хорошо знакомой ему дорогой.

Когда молодой человек вошел в полицейский участок, шериф Альберт Бакли сидел на своем привычном месте.

– Привет, Крис! С чем явился? – он подозрительно оглядел посетителя.

– Мистер Бакли, – как можно вежливее обратился Кристиан, – скажите, нельзя ли побеседовать с тем парнем, приятель которого погиб в прошлом году от укуса гремучей змеи?

– Его зовут Натаниэль Мокетон! Ты принес ему посылку, Крис?! – шериф пристально посмотрел в глаза молодому человеку и неожиданно подмигнул.

– Да, конечно, шеф! – обрадовался Кристиан. – Я принес посылку другу Нэту! – И поставил два внушительных бумажных пакета с продуктами, которые принес с собой, на стол перед мистером Бакли.

– Что у тебя там? – шериф принялся лично осматривать содержимое, отыскивая в посылке что-то существенное. Потом благодушно ухмыльнулся, извлекая на свет бутылку виски. – Как ты думаешь, Юджин, хорошее виски?

– Кристиан Бентон не пьет всякое дерьмо, сэр! – отчеканил Юджин.

– Откуда ты знаешь, недоносок?! – шериф был немного на взводе, несмотря на раннее утро. И как всегда при недопитии, агрессивен.

– Не оскорбляйте мою маму, сэр! – возмутился Юджин. – Она родила меня в срок, сэр!

– Ишь, умничает! – шериф раскупорил бутылку, достал из тумбочки пыльный стакан, подул в него. Кристиану было непонятно, почему шериф всегда достает пыльную посуду. – Юджин! Отведи мистера Бентона к его другу Нэту Мокетону!

– Прямо в камеру? – удивился Юджин.

– Пререкаться? – спокойно поинтересовался мистер Бакли. – Со мной?! – Он немного повысил голос и, не глядя на дежурного, сосредоточил внимание на изучении этикетки, приклеенной к бутылке спиртного.

Когда молодые люди направились к двери, мистера Бакли осенила какая-то идея, и он заорал:

– Стоять!

– Что такое? – Кристиан с досадой поглядел на него. – Сэр, вы на попятную?!

– Я вспомнил! Твой друг Нэт непричастен к грабежу компании?!

Вам лучше знать, сэр! – Кристиану надоедал беспредметный разговор. – Ночь сегодня была спокойна, сэр?

– Ты прав, Крис! Нет ничего скучнее спокойной ночи в городе! – Он широко зевнул, показав два ряда белоснежных вставных зубов. – Тебя сегодня, к сожалению, не за что посадить, мой мальчик! Погоди! – Не вставая с места, он повернулся к сейфу, повозился с замком и достал с полки папку. – Дело Натаниэля Мокетона закрыто! За неимением доказательств его вины и отсутствием состава преступления! Закрыто еще вчера, Крис! – Шериф всхлипнул и сделал два больших глотка прямо из горлышка бутылки.

– Мы можем идти, сэр?! – Кристиан терял терпение. Юджин еле держался, чтобы не расхохотаться.

– О, Крис! – шериф благодушно улыбнулся. – Но я могу посадить тебя, Крис!

Кристиан вернулся к столу, присел на краешек стула напротив мистера Бакли.

– Дорогой Берти, за что ты хочешь меня арестовать?

– За дачу взятки, – он внимательно посмотрел через темное стекло бутылки на утреннее солнце, которое врывалось в скучную комнату и играло яркими искрами в содержимом, – должностному лицу при исполнении служебных обязанностей! – Торжествующе закончил Альберт Бакли тираду, ни разу не сбившись. И довольно захохотал.

– Тогда сядем вдвоем, приятель! – Кристиан откинулся на спинку стула, скрестил руки на груди и закинул ногу на ногу.

– Почему? – Шериф мгновенно протрезвел. – Интересно?! За что? Меня?! – Протянул он, уставившись на Кристиана и ткнув себя пальцем в грудь.

– За то, что принял взятку! И вон даже сэндвич с ветчиной и сыром надкусил! – Кристиан кивнул на пыльный стол. Там на бумажной салфетке лежал надкушенный кусок хлеба с зачерствевшими ломтиками ветчины и засохшими завитками сыра.

– Ты прав, Крис! Время идет, а ты, наверное, спешишь?! – Не ожидая ответа, шериф вынул из папки документы Мокетона и справку об освобождении. – Приведи Нэта сюда, Юджин!

– Слушаюсь! – дежурный мгновенно исчез. Через пять минут шериф и Кристиан сидели за столом и внимательно слушали рассказ Натаниэля Мокетона. Тот жадно пил воду из большого стакана, пережевывал колбасу и свежий хлеб с помидорами. И говорил, захлебываясь и заикаясь, точно боясь, что ему никто не поверит.

– Значит, Джон Паркер сам стал жертвой шантажа! – Констатировал Кристиан, когда Натаниэль закончил свой сбивчивый рассказ.

– А миссис Коуплендл теперь, похоже, стала очень богатой женщиной. – Мистер Бакли печально посмотрел на Кристиана. – Ты уже сделал предложение «леди доктор», мой мальчик?

Кристиан недовольно отвернулся и промолчал. Переспрашивать шериф не спешил. Он о чем-то задумался. В кабинете повисла напряженная тишина.

– Поехали! – Шериф спрятал бутылку и папку в сейф, вручил Нэту документы и покровительственно похлопал парня по плечу. – Ты тоже с нами!

– Куда?! – Кристиан испуганно вскочил. Он почему-то решил, что его сейчас потащат в дом к Мелиссе делать ей предложение.

На Поляну Мертвого Койота! Мало ли что наплел тут этот ни к чему не причастный придурок! Надо искать доказательства. Да, Нэт, ты и твой друг полезли в шахту прятаться от Чарльза Гриффина и Джона Паркера, верно?

– Не хотели становиться свидетелями, сэр! – с готовностью подтвердил Нэт. – Это был мой брат, а не приятель! Его звали Генри! Генри Мокетон! Сегодня же схожу к нему на могилу, – он вытер рукавом набежавшие на глаза слезы.

Они взяли на конюшне полицейского участка трех верховых лошадей и направились по Мидоуз-стрит. Юджин стоял на крыльце и долго провожал верховых завистливым взглядом. Ему предстояло еще несколько часов ожидать сменщика.

– Джентльмены! Джентльмены! Можно присоединиться к вашему нечаянному пикнику?! – По дороге их догнал Стивен Феллоуз.

– Едва успел, Стивен-стервятник?! Или стервец? – Острота Кристиана сегодня не имела успеха. Участники неожиданного предприятия не были расположены к веселью. Кристиан и сам понял неуместность своего выпада.

– Извини, Стив!

И журналист лишь примирительно кивнул ему.

– Что за церемонии, Крис!

Он молча присоединился к наездникам. Кристиан мысленно отметил замечательную интуицию Феллоуза. Тот словно бы заранее знал, где и что происходит. И всегда был в нужном месте и нужное время. Вот и сейчас, как бы оценив сложность поездки, он уселся на своего не слишком молодого мерина верхом. Время от времени Стив немного отставал, потом быстро обгонял всадников. И щелкал, щелкал затвором своего новенького ручного фотоаппарата, выбирая, по его мнению, наиболее выгодный ракурс.

А шериф Альберт Бакли делал значительное лицо даже тогда, когда съемка производилась сзади. Ему приходилось придерживать свою резвую кобылку, чтобы предоставить журналисту широкое поле деятельности.

Группа верховых постепенно удалялась от города. Справа шумела река. Берег в этом месте был крутой, обрывистый. Тропа то вилась по самому краю кручи, то уходила от русла в долины, обрамленные невысокими вершинами Йелоустон.

Воздух был свеж и прозрачен, только дальние отроги казались подернутыми голубоватой дымкой. Неспешно шагали лошади, мерно позвякивая уздечками. Звонко цокали копыта по каменистой тропе. Монотонное покачивание в седлах усыпляло.

Чтобы не задремать, Кристиан все время думал о Мелиссе. Представлял ее тяжелые дни после гибели доктора, ее одиночество. В тяжелые минуты человек всегда наиболее внимателен и предупредителен к тем, кто оказывается рядом. Он отдает свое тепло живым и жаждет ответного тепла.

А кто оказался рядом с ней в дни одиночества? Чарльз Гриффин? Этот тип оказался хорошим психологом. Окружил одинокую женщину заботой и вниманием. Конечно, она потянулась к нему. Его предупредительность казалась ей искренней, идущей от самого сердца. Она и не догадывалась, что Чарльз Гриффин преследует лишь корыстные цели. Мелисса должна была стать частью визитной карточки, материальным обеспечением в его стремлении прорваться к власти.

Шериф остановился перед развилкой. Здесь тропа раздваивалась. Вправо вела совсем узкая стежка, ныряющая в расщелину. По ней можно было спуститься к воде, на отмель Снейка.

Влево продолжала карабкаться вверх конная тропа до самой Поляны Мертвого Койота. До нее оставалось совсем немного. Уже была видна крыша хижины мистера Йортома Шенли. А вон и он собственной персоной, забрался на высокий камень, к которому прислонилась лачуга, всматривается в приближающуюся процессию и машет начищенным до блеска дробовиком.

Кристиан снял с шеи шелковый красный платок и помахал старику. И тот что-то радостно закричал в ответ.

– Едем туда, где обнаружили тело доктора. Возможно, мы неважно осмотрели тогда местность. В ноябре прошлого года все время лило с неба, будто кто-то там открыл заслонку на плотине. – Шериф приказал осмотреть седла и подтянуть подпруги.

Тропа в расщелине была довольно крутой. Если седло не будет хорошо закреплено по спине лошади, то животное можно загубить. И когда все были готовы, он первым скрылся в узком проходе между отвесными скалами.

Как только всадники оказались в сумрачном каньоне, они почувствовали холодное дыхание каменного мешка. Сюда почти никогда не заглядывало солнце. Всегда влажные камни поросли мхами и редкой бледной травкой. Со стен сочилась холодная влага. На уступах, там, где ветром нанесло пригоршню-другую плодородной почвы, примостились хилые ажурные папоротники.

Громкое эхо повторяло каждый звук, струйки влажного песка и мелкие камешки срывались и скользили вниз, шурша и шелестя, точно сборище змей. Этот шелест сильно раздражал, но становился все менее слышным, сливаясь с гулом Снейка, стремительно мчащегося с горных вершин.

Выбравшись на галечную отмель, путники были ослеплены ярким солнцем, сверканием разноцветных искр в текущей воде, игрой лучей в струях водопада, летящего вниз.

– Чудесное, но страшное место! – Шериф спешился и снял шляпу. Поднял голову вверх, разглядывая откос, с которого когда-то сорвался вниз и распрощался с жизнью мистер Бенджамин Коуплендл. Место его падения было отмечено простым деревянным крестом. – Господи, прими с миром его душу!

– Док всегда любил риск! – Кристиан последовал примеру шерифа, отпустил коня, забросив уздечку ему на спину. – Но я не пойму, почему он сорвался вниз? Тропа тянется не по самой кромке обрыва, а чуть в стороне. – Заслонившись ладонью от солнца, он тоже принялся разглядывать склон.

Стивен Феллоуз снова защелкал фотоаппаратом, заходя то с одной, то с другой стороны. Носком сапога он перебрасывал камешки с одного места на другое.

– Вряд ли что-то здесь можно обнаружить, прошло более полугода. Зима не лучшее время для сохранности вещественных доказательств! – Он отошел в сторону, присел на большой валун, достал из дорожной сумки блокнот и принялся в нем строчить. Потом подозвал Нэта Мокетона. – Ты свидетель?

– Я! – Молодой человек переминался с ноги на ногу. – Я уже рассказывал в участке.

– Приятель, я из местной газеты! Стив Феллоуз!

Редактор и корреспондент! – Мистер Феллоуз перекинул листок блокнота. – Рассказывай еще! Покороче! – Он приготовился записывать.

– Мы с братом, с Генри, – Натаниэль печально вздохнул, – стояли возле водопада. Нас они не видели!

– Кто они? – Стивен вцепился в молодого человека мертвой хваткой, словно питбуль в жертву.

– Тот джентльмен, что погиб, и этот тип, который помог ему упасть.

– В каком смысле, упасть?

– В самом прямом! Столкнул! Доктору, видимо, стало плохо. Он присел на камень! Может быть, хотел, чтобы его видели издалека! Лошадь убежала после, когда он сорвался вниз!

– А Джон Паркер? – Не унимался Стив. – Какова его роль в этом деле?

– Он пытался помочь доктору! Это истинная правда! – Нэт стал горячиться, считая, что редактор газеты тоже ему не верит, как не верили недавно шериф и Кристиан. Парень заметно волновался и вытирал рукавом рубашки пот со лба. – Теперь я понимаю, что они вроде как были врагами! Но когда вот так, на твоих глазах человека с сердечным приступом сталкивают в пропасть, тут никто не выдержит! Никто! А мы с Генри все равно бы не успели!

– Не отвлекайся, Нэт! Дальше? – Мистер Феллоуз, казалось, привык и не к такому. – Все уже произошло, Нэт! Давно! – Но его слова не успокоили молодого человека.

Тот, которого мне показывали в мертвецкой – Джон Паркер, он стал кричать что-то. Ему удалось отогнать одного из нападающих! Потом лег на край обрыва и схватил доктора за руку. Какое-то время он удерживал его. А тот, что сидит в участке с простреленнои ногой, палкой ударил молодого парня, то есть Джона, по руке. И док полетел вниз! Я не мог больше смотреть! Звука падения не было слышно! Потом они стояли над обрывом. Управляющий уехал верхом. А молодой долго сидел и плакал! Мы хотели пойти в полицию, но брат испугался! У него раньше был срок за кражу! Он отговорил меня! А если бы я его не послушал, то, возможно, брат был бы жив! – Натаниэль заплакал. Потом взглянул на склон и закричал:

– Мистер! Куда вы? Там опасно, мистер!

– Куда? Не мешай!

Но в этот миг случилось неожиданное и страшное. Кристиан, который заметил что-то на обрыве и добрался до нужного места, оступился и стал стремительно падать вниз.

Мелисса вместе с миссис Уоллер готовили завтрак. Одри Уоллер оказалась милой кругленькой старушкой, совершенно седой, розовощекой и веселой, в простом шерстяном платье светло-серого цвета. Миссис Уоллер варила для себя овсяную кашу и приговаривала:

– Вам необходимо немного поправиться, милая Лисси! Совсем немножко! А для этого необходимо завтракать овсянкой!

Молодая хозяйка кивала и помешивала в кастрюльке. Она собиралась приготовить рисовый пудинг. В доме все любили его. И Мелисса часто подавала его к чаю и кофе. Главным достоинством пудинга было то, что его можно было подавать на десерт. Она добавляла в него изюм, орехи и цукаты.

– О, – миссис Уоллер остановилась возле нее, посмотрела в кастрюльку, – по-моему, получается довольно вкусно!

– Я очень люблю это блюдо! – Мелисса прислушалась к шагам на крыльце. – А вот и Фил!

На кухонном крыльце действительно появился Филипп, заглянул в дверь. Вычистил подошвы ботинок о коврик-щетку, зашел и присел возле порога.

– Филипп, будешь пить кофе с печеньем и мармеладом? – предложила Мелисса старику. – Вы простите, миссис Уоллер, что я так просто обращаюсь с вашим мужем! Как-то так давно сложилось! Я предлагала и Филу обращаться ко мне запросто «Лисси», но он стесняется!

– Как отдохнули? – поинтересовался Филипп, он внимательно присматривался к миссис Одри Уоллер.

– Замечательно! – Старушка подошла к нему и поцеловала в щеку. – Боже! Лили! Как от тебя пахнет табаком! А где тот симпатичный молодой человек, с которым ты поглощал на рассвете яичницу?

– Крис? Он отправился по важному делу! Они обещали к полудню вернуться!

– Кто они? – Мелисса неожиданно встревожилась.

– Шериф, Стивен Феллоуз и этот парень, Нэт Мокетон! – перечислил Филипп и тут же пожалел о своей откровенности. – Что с вами, мэм?

– Что-то мне не очень хорошо, – голос женщины прозвучал сдавленно, – душно! – Она отодвинула кастрюльку в сторону и вышла на крыльцо. Там она присела в плетеное кресло, судорожно сжимая в пальцах угол клетчатого домашнего передника.

– Что с вами, мэм? – Филипп захлопотал, встревоженный и озабоченный. – Вам чем-то помочь?

С ним что-то случилось, Фил! – Мелисса смотрела перед собой остановившимся взглядом. – Зачем он туда поехал, Фил? Зачем? – Она замолчала и принялась монотонно раскачиваться в кресле.

– Успокойтесь, мэм! Если бы что-то случилось, то вам бы уже сообщили! – Филипп не знал, что ему сделать, чтобы она не волновалась и не беспокоилась. У него тоже на душе было тревожно.

– Ты и сам, Фил, обеспокоен, я вижу! – Мелисса вдруг поднялась и направилась по коридору. – Я подготовлю операционную, а ты отопри дверь! – совершенно спокойно сказала она. – Сейчас его привезут!

Она принялась мыть руки, протерла их спиртом, разложила инструменты, повязала голову косынкой и надела клеенчатый фартук. Тревожно зазвонил колокольчик над дверью. Мелисса взглянула на Филиппа.

– Открой, Фил!

Старый слуга распахнул дверь. На крыльце стоял взволнованный молодой человек. Задыхаясь, он бормотал:

– Миссис Коуплендл дома? Она дома? Сейчас привезут мистера Кристиана Бентона. Он сильно расшибся!

– Я миссис Коуплендл! – Мелисса в дверях операционного кабинета строго смотрела на нежданного посетителя. – Вам необходимо успокоиться, молодой человек!

– Меня зовут Натаниэль Мокетон, мэм! Я представлял вас совсем другой, мэм! Боюсь, вы не справитесь – такая маленькая, хрупкая! Мистер Бентон весь в крови! Он сильно, сильно разбился!

Филипп, дай молодому человеку немного виски! Совсем чуть-чуть! Исключительно в лечебных целях! – Мелисса держалась спокойно. Она не должна выдать своего волнения. Никому нет дела до того, что за вулкан страстей бушует у нее в груди. Она одновременно досадовала на ребячество, которое все еще жило в Кристиане. Почему он полез на эту скалу, зачем ему понадобилось рисковать жизнью? А еще ей было жаль Кристиана, потому что она чувствовала на расстоянии ту боль, какую он должен был терпеть!

В приемном покое внезапно стало шумно.

– Миссис Коуплендл, по-моему, все кости у него целы! – сообщил Стивен Феллоуз. – Мистер Бентон упал очень умело, сначала сгруппировался, а в последний момент спружинил.

– Какая разница, мистер Феллоуз?! Человек упал с высоты! Ему необходима медицинская помощь! Молодой человек, Натаниэль! Вы перестали трястись? Поезжайте за мистером Андерсоном! Пусть он срочно приезжает! Пожалуйста! Всех остальных, кроме Филиппа, попрошу удалиться. Освободите помещение! – Мелисса не теряла самообладания.