Текст книги "Венеция в русской поэзии. Опыт антологии. 1888–1972"

Петр Бобринский

«Латинским парусом погас…» – Печ. по: Бобринской П. Стихи. Предисловие Г. В. Адамовича. Париж, 1969. С. 36–37. «Латинский парус» – популярный в Средние века парус в форме прямоугольного треугольника.

Torcello («Тут мастера из дальней Византии…»). – Печ. по: Бобринской П. Стихи / Предисловие Г. В. Адамовича. Париж, 1969. С. 38.

По городской легенде, остров Торчелло обжит в 452 году беглецами от нашествия гуннов.

Собор Санта-Мария-Ассунта (IX–XI вв.) украшен византийскими мозаиками XII века. Михаил Врубель писал А. В. Прахову 31 декабря 1884 года: «В Торчелло радостно шевельнулось на сердце – родная как есть Византия. Посмейтесь над человеком, находящимся в стране Тициана. Что же делать: я и чай здесь пью больше для сердца, чем для желудка» (Врубель. Переписка, воспоминания о художнике. М., 1963. С. 96). Ср.: «И если какой-нибудь чужестранец захочет постичь, как и при каком духовном настрое зародилось владычество Венеции, какая сила вела ее, завоевательницу, на завоевания, да не станет он оценивать мощь ее арсеналов и численность ее армий, да не станет он вглядываться в пышность ее дворцов и разгадывать тайны ее Советов; пусть поднимется на верхний ряд каменных ступеней, окаймляющих алтарь собора Торчелло, и оттуда, подобно древнему кормчему, обозрит мраморные ребра доброго храма-корабля, и вновь населит его пустынные палубы тенями давно усопших моряков, и попытается ощутить ту же отвагу, которая наполняла их сердца, когда, вогнав в зыбкий песок сваи и отгородившись кровлей от гневного неба, все еще озаренного пламенем пожара, уничтожавшего их жилища, и, оказавшись наконец под защитой крепких стен, за которыми шумели волны и морские птицы хлопали крыльями среди чужих, враждебных скал, они объединяли силу своих голосов, дабы вознести древний гимн: В Его руке глубины земли, и вершины гор – Его же; Его – море, и Он создал его» (Рёскин Д. Камни Венеции / Пер. с англ. А. В. Глебовской, Л. Н. Житковой. СПб., 2009. С. 66–67; цитируется 95‐й псалом). На Торчелло побывал и Морис Баррес: «Мне хотелось остаться здесь подольше, но как провести несколько дней на этой больной почве? Ее заражают лихорадка, принесенная воздухом и водой, и сама она отравлена своими испарениями. Из этой гнилой земли внезапно выросли передо мной дети, и число их стало увеличиваться с каждым мигом. Нельзя себе представить нищих, более симпатичных и более заброшенных. Правдивые историки гг. Молменти и Мантовани видели, как женщина ела кусок поленты с комком земли вместо хлеба. Молодое стадо этих обреченных на голод и на лихорадку преследовало меня, предлагая мне четырехлистники. Приведенные в восторг моим легковерием, они опустошили развалины, и когда моя гондола была уже далеко, эти несчастные продавцы счастья все еще протягивали мне полные пригоршни талисманов» (Баррес М. Смерть Венеции / Перевод с французского кн. В. Палей // ГАРФ. Ф. 614. Оп. 1. Ед. хр. 27. Л. 20; Maurice Barrès. Amori et dolori sacrum: la mort de Venise. Paris, 1906. P. 48–49).

Венеция («Морей жемчужина, давно ли…»). – Печ. по: Бобринской П. Стихи. Предисловие Г. В. Адамовича. Париж, 1969. С. 39.

Остров Джудекка (на венецианском диалекте Зуэкка) вместе с соседним островком Сан-Бьаджо (для французов Сен-Блез) вошел в европейскую поэзию памятной французскому читателю и обращенной к Жорж Санд «Песней» Альфреда де Мюссе (ее вспоминает венециеман Марсель Пруст в книге «Под сенью девушек в цвету»): «На Сен-Блезе, на Зуэкке вам было хорошо…» Шестнадцать лет спустя навязчивый рефрен «На Сен-Блезе, на Зуэкке» заставил Теофиля Готье переправиться через канал в поисках того места, где в «Песне» Мюссе и Жорж Санд собирали вервену, но никаких садов в тех краях уже не осталось (Théophile Gautier. Italia. Paris, 1852. P. 282–284).

Ольга Бодневская

Из Венеции («И спит Венеция, и будто бы не спит…»). – Печ. по: Бодневская Ольга. Стихотворения. Харьков, 1897. С. 47–48.

Николай Брандт

Венецианская ночь («Как нимф играющих любви настигнул сны…»). – Печ. по: Брандт Н. Г. Ни там, ни тут: Третья книга стихов. 1910–1912. Киев, 1912. С. 55.

Александр Брумберг

«По водам Риальто гондола скользила…» – Печ. по: РГАЛИ. Ф. 2493. Оп. 1. Ед. хр. 9. Л. 2–2 об.

Валерий Брюсов

Анатолий. В Венеции XVIII века («Я видела в окно: на маленькой гондоле…»). – Впервые: Брюсов В. Я. Chefs d’œuvre. Сборник стихотворений. М., 1895. С. 36 (без подзаголовка). Печ. по: Брюсов В. Полное собрание сочинений и переводов. Т. 1. СПб., 1913. С. 91. «Ехресtans expectavi» – начало 40‐го (39-го) псалма – «Терпя, потерпех Господа, и внят ми, и услыша молитву мою». Во втором издании «Chefs d’œuvre» Брюсов сделал к этим словам примечание: «Начало католической молитвы». Сюжет стихотворения убедительному комментированию не поддается.

Данте в Венеции («По улицам Венеции, в вечерний…»). – Впервые: Полное собрание сочинений и переводов. Т. II. Tertia Vigilia. (Стихи 1897–1901 гг.). СПб., 1914. С. 33–34. Печатается по этому изданию.

Лев Святого Марка («Кем открыт в куске металла…»). – Впервые: Ежемесячные сочинения. 1902, № 9. С. 1–2. Печ. по: Брюсов В. Я. Полное собрание сочинений и переводов. Т. 3. Urbi et Orbi. (Стихи 1901–1904 гг.). СПб., 1914. С. 183–184.

В венецианском романе Мориса Декобра американский спортсмен, «слыхавший в Америке разговоры про льва святого Марка, искренне думал, что дело шло о новом хищнике, вывезенном из Абиссинии на пароходе Триестского Ллойда. Спортсмены из Соединенных Штатов уже не принимают больше Пирей за человека, но им еще случается принимать святого Марка за укротителя зверей» (Декобра М. Гондола химер. Роман. Рига, 1928. С. 12). Как характерное свидетельство о советской эпохе времени первых пятилеток см. примечание: «Лев святого Марка, – св. Марк – патрон Венеции, некогда (XV–XVII вв.) мощной республики. Беллини – известный художник (умер в 1519 г.). Торквато Тассо (1544–1595) – итальянский поэт, автор „Освобожденного Иерусалима“. Сопоставьте с этой вещью написанные после Октябрьской революции упадочные стихи О. Мандельштама о Венеции („Веницейской жизни мрачной и бесплодной для меня значение светло“) и, во французской поэзии, замечательный венецианский цикл в „Emaux et camées“ Теофиля Готье (1811–1872); полный перевод „Эмалей и камей“ на русский язык принадлежит Н. Гумилеву (изд. Ясного, СПб., 1914)» (Брюсов В. Избранные стихи / Ред., вступ. ст., коммент. И. Поступальского. М.; Л.: Academia, 1933. С. 671).

Венеция («Почему под солнцем юга в ярких красках и цветах…»). – Впервые: Брюсов В. Я. Urbi et orbi. Стихи 1900–1901 гг. М., 1903. С. 159. Печ. по: Брюсов В. Я. Полное собрание сочинений и переводов. Т. 3. Urbi et Orbi. (Стихи 1901–1904 гг.). СПб., 1914. С. 185.

Опять в Венеции («Опять встречаю с дрожью прежней…»). – Впервые: Весы. 1909. № 1. С. 14. Печ. по: Брюсов В. Я. Кругозор. Избранные стихи. М., 1922. С. 199.

Вдохновленный двумя последними стихотворениями Брюсову прислал свое посвящение поэт Айзик Меерович Кудиш (1874–1916), автор единственного стихотворного сборника 1911 года:

 
Я вижу храмы и дворцы,
И город Льва и замок дожей;
Они певцы, они творцы
Земной любви и правды Божьей.
Они зовут, и я иду,
Иду в невиданные страны…
 

(РГБ. Ф. 386. Карт. 91. Ед. хр. 9)

К символам и индексам венецианской истории Брюсов обращался в ряде своих стихотворений, например в позднем «На рынке белых бредов»: «„Трость вертя, похож на дожа ты…“ Этот образ мы затрудняемся объяснить. Видимо, трость уподобляется и противопоставляется жезлу, знаку (не обязательно республиканской!) власти. „На торном Bucentoro… дрожишь, чтоб опухоль щек, надувавших трубы, вдруг не превратилась в выхухоль большой банкирской шубы“. Картина символической власти дожа над морем противопоставляется материальной власти банкира над миром. (Заметим: символ символом, но могущество Венеции держалось на торговле и деньгах, и читатель, предположительно, об этом помнит)» (Гаспаров М. Л. Избранные труды. Т. 2. О стихах. М., 1997. С. 303). По этой теме см. специальную статью: Milan Markovitch. Venise dans l’œuvre poétique d’un symboliste russe // Venezia nelle letterature moderne. Venezia; Roma, 1966. P. 215–218.

Екатерина Бунге

«Качались гондолы, как черные звери…» – Печ. по: Киевская мысль. 1911. № 26. 24 июня. С. 1.

Иван Бунин

Венеция («Восемь лет в Венеции я не был…»). – Впервые: Современный мир. 1913. № 12. С. 94–98 (загл.: «В Венеции»; посв. А. А. Корзинкину). Печ. по: Бунин И. Собрание сочинений. Т. 4. Последнее свидание. <Брюссель.> 1935. С. 194–198. Стихотворение подверглось значительной правке: так, после первой строки в журнальной редакции следовало: «Мука Бреннер! Вымотало душу / По мостам, ущельям и туннелям, / Но зато какой глубокий отдых»; гондольер Энрико, в окончательной версии оставшийся эпизодическим персонажем, был обстоятельно введен в повествование: «Плыли мы с Энрико, – он женился, / Стал серьезней, – у дверей отеля / Я сказал: „Энрико, если помнишь, / Я люблю осенние сырые / Месячные ночи, надо завтра / Побродить по городу, на взморье, / На лагуны выплыть: завтра в полночь / Выйду я, как прежде, на пьяцетту, / Паперть нашей церкви, – дожидайся / Вон под тем палаццо, что напротив, / С выбитыми стеклами, с железной / Ржавою решеткой в дырах окон“»; за последней укороченной строкой следовало еще четыре с половиной: «Нет, не сердцем / Были мы моложе: сердце стало / Драгоценной сказочною скрипкой, / Зазвучавшей золотом певучим / Только после многих скорбных песен!»

«Грациелла» – роман Альфонса де Ламартина о любви французского поэта и крестьянской девушки на острове Прочида: роман этот переводила В. Н. Муромцева-Бунина.

Федор Степун, говоря о близости Бунину «далей чужих стран», «перевоплощений в даль как образов памяти», находит в них «при всей их изумительной пластичности и, на поверхностный взгляд, почти внешней описательности, совсем не простые описания, а из глубины внутренней жизни извлеченные переживания. В этом смысле весьма показательна разница между патетически-историософской „Италией“ Брюсова и интимно-личной „Венецией“ Бунина.

 
Страна, измученная страстностью судьбы,
Любовница всех роковых столетий —
 

так форто-фортиссимо начинается „Дума“ Брюсова. И совсем иначе у Бунина. Он просто приехал в Венецию как к себе в усадьбу.

 
Восемь лет в Венеции я не был…
Всякий раз, как <так!> вокзал минуешь
И на пристань выйдешь, удивляет
Тишина Венеции, пьянеешь
От морского воздуха каналов.
 

И это не случайность. Все „исторические“ стихи начинаются у Бунина с такой же маленькой, почти случайной, глазом подобранной мелочи…» (Степун Ф. Рец. на кн.: Бунин И. Избранные стихи. Париж, 1929 // Современные записки. 1929. Кн. 39. С. 531).

Венеция («Колоколов средневековый…»). – Впервые: Окно. Альманах. Книга III. Париж, 1924. С. 20 (без заглавия и даты). Печ. по: Бунин И. Собрание сочинений. Т. 8. Несрочная весна. <Брюссель.> 1935. С. 211.

О Бунине-стихотворце см.: Двинятина Т. М. Иван Бунин: жизнь и поэзия // Бунин Ив. Стихотворения. Т. 1 / Вступ. статья, составление, подготовка текста и примеч. Т. М. Двинятиной. СПб., 2014. С. 5–91 («Новая Библиотека поэта»).

Виктор Буренин

Венеция («Венеция! Когда среди твоей волны…»). – Печ. по черновому автографу: РГАЛИ. Ф. 1024. Оп. 2. Ед. хр. 7. Л. 1.

Из поэмы «Бианка Капелло» («Затихли похоронные гимны…»). – Печ. по: Жасминов А., граф. Голубые звуки и белые поэмы. Изд. 2-е. СПб., 1896. С. 225–226. В основу сюжета поэмы положена история Бьянки Капелло (1548–1587) по прозвищу Колдунья, великой герцогини Тосканской, второй жены Франческо I. Ср.: «Бьянка Капелло, дочь благородного семейства, которая в 1564 году сбежала с флорентийским писарем. Она была приговорена к смерти in absentia [заочно] за бесчестие, но позже явилась миру под именем великой герцогини Тосканской и <…> была возведена в ранг дочери Республики. В 1587 году она умерла от яда, но Республика не слишком горевала, тем более что отравил ее великий герцог» (Моррис Д. Венеция: Город в море. М.; СПб., 2011. С. 73). Историю Бьянки Капелло рассказал подробно в своей «Истории живописи в Италии» Стендаль, подводя к заключению: «В этот-то век страстей, когда души могли открыто отдаваться величайшему неистовству, появилось такое множество великих художников; замечательно, что один человек мог бы знать их всех <…> Почему же природа, столь плодовитая в этот небольшой промежуток времени, в сорок два года, от 1452 до 1494 года, когда родились эти великие люди, стала потом так ужасающе бесплодна? Этого, вероятно, ни вы, ни я никогда не узнаем» (Стендаль. Собрание сочинений: В 15 т. Т. 6. М., 1959. С. 23, 25).

Иван Быковский

Из воспоминаний о Венеции («Так на закате дней суровых…»). – Печ. по: Волгин Б. Жизнь Ж. Альфреда (И. К. Быковского) и его некоторые стихотворения. Очерк. 2-й выпуск, исправленный и дополненный. М., 1903. С. 40–41.

«Я в Риальто спешу на гондоле…» – Печ. по: Путешествие по юго-западной Европе Ж. Альфреда. Путевые заметки. М., 1901. С. 81–82. О героине стихотворения сказано на соседних страницах:

«Пишу эти строки под живым впечатлением, произведенным на меня очаровательной дамой, прозванной за свой гибкий ум и дипломатические приемы „Меттерних“. Nomina odiosa sunt, но все же назову ее имя: Ануся!

Это одна из типичных русских женщин, так воспетых Некрасовым, вызывающая удивление далеко за пределами русской границы. Это одна из тех женщин, которые любят истину, не кладут на вес свои чувства, не дистиллируют их сквозь тонкое, как путина, решето омерзительного расчета, никогда не эксплуатируют страсти мужчин, словом, это русская женщина, не только прислушивающаяся к скорби человечества, но и носящая все скорби в себе самой» (Там же. С. 77–78).

Зачин «Я в Риальто спешу» подхватывает популярный перевод Федора Кони стихотворения Казимира Делавиня «Гондольер молодой!.. Я к Риальто спешу до заката…» («Conduis moi, beau gondolier, jusqu’à Rialto»). «Маргарита» и «Альфред» – проекция на героев «Дамы с камелиями» А. Дюма и «Травиаты» Верди.

В. В – С

В Венеции («И я там был над тем холмом…»). – Печ. по: Стихотворения В. В – С. Собственность Народного детского сада, учрежденного Е. П. Калачевой. СПб., 1903. С. 103–104.

Сергей Вавилов

Венеция в полдень («Беспощадно солнце светит…»). – Печ. по: Сергей Иванович Вавилов. Дневники. 1909–1951. Кн. 1. 1909–1916 / Составитель и хранитель личного архива академика С. И. Вавилова В. В. Вавилова. М., 2016. С. 147–148 (дневниковая запись от 4 января 1913 г.). Стихотворение предваряется записью: «Сейчас морозит, градусов 15, а потому невольно мысли улетают в чужедальние края. В Венецию и Неаполь, и, конечно, Венецию летнюю, Неаполь июльский. Этот жар и пекло кажется тогда наказанием Божиим, а теперь он смотрит так поэтически. Обычная история. Впрочем, все это только предлог для переписания виршей, написанных еще в августе прошл<ого> года». После текста записано: «Для этого недоконченного полдня венецианского нужен бы в pendant и вечер, подождем вдохновения, Италия такая штука, что и я иногд<а> вдохновляюсь». Эй вы бронзовые кони!.. – О квадриге, венчающей центральный портал Сан-Марко, см. с. 500. Кондотьеру Коллеони… – О знаменитой статуе см. с. 501. У San Rocco, Тицианом / Замалеван где Джорджоне… – Вероятно, подразумеваются атрибуционные споры вокруг картины «Христос, несущий свой крест» («Portacroce»). Дж. Вазари в перечислении картин Джорджоне упоминает: «Он исполнил картину с изображением Христа, несущего крест, и иудея, который веревкой тащит его за шею. Картина эта впоследствии была помещена в церкви Сан Рокко, ныне же благодаря поклонению многих она, как мы видим, творит чудеса» (Вазари Дж. Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, ваятелей и зодчих / Пер. А. И. Венедиктова и А. Г. Габричевского под редакцией А. Г. Габричевского. Т. 3. М., 1970. С. 42). Тот же Вазари в жизнеописании Тициана говорит: «<…> он написал для церкви Сан Рокко картину, изображающую Христа с крестом на плече и веревкой на шее, за которую его тащит иудей; образ этот, который многие считали произведением Джорджоне, является ныне величайшей святыней Венеции и получил в подношение больше золотых, чем Тициан и Джорджоне заработали за всю свою жизнь» (Там же. Т. 5. М., 1971. С. 371). Споры по этому поводу продолжаются и по сей день. San Pantaleone – вероятно, имеется в виду San Pantalon, церковь Св. Пантелеймона.

Константин Вагинов

Венеция («Влажная луна появилась над Венецией…»). – Печ. по: Вагинов К. К. Стихотворения из альбома, подаренного К. М. Маньковскому / Публикация С. А. Кибальника // ЕРОПД на 1992 г. СПб., 1996. С. 195.

Сергей Васильев

Гондольер поет страданье («Голубой Канале-Гранде…»). – Печ. по: Октябрь. 1964. № 5. С. 91–92.

Владимир Вейдле

Баллада о Венеции («Болтовня, беготня; беготня, болтовня…»). – Впервые: Воздушные пути. Альманах. IV. Н.-Й., 1965. С. 195–197. Печ. по: Вейдле В. На память о себе. Стихотворения 1918–1925 и 1965–1979. Париж, 1979. С. 13–16. …день всех мертвых, ноябрьский день – 2 ноября, Commemorazione dei Defunti (поминовения усопших), в повседневном обиходе – i morti (мертвых). Santa Maria Mater Domini – церковь в сестиере Санта-Кроче, в которой находится картина Тинторетто «Нахождение подлинного Креста». В этой же церкви и картина Винченцо Ди Бьяджо Катены – «пожалуй, джорджонеска, на которой мы видим в ярком пейзаже св. Кристину, которую должны утопить, на шее у нее жернова, ангелы поддерживают ее, и сам Христос появился, чтобы ободрить ее» (Edward Hutton. Venice and Venetia. London, 1911. P. 128). В путеводителях говорилось, что церковь стоит «на маленьком campo, столь же живописном и в старинном стиле, как все в Венеции» (Hugh A. Douglas. Venice and her treasures. New York, 1909. P. 125). Ср.: «Уютно-благостны готические церкви S. Giovanni in Bragora, S. Stefano, Madonna del Orto, но не меньше их Златоуст, S. Maria Formosa, S. Maria Mater Domini и еще величественный S. Salvatore…» (Вейдле В. Похвала Венеции // Мосты. 1966. № 12. С. 149). Маргера и Местре – индустриальные районы напротив Венеции на материке, в 1960‐х годах обсуждалось загрязнение воздуха тамошними фабриками, протравившее некогда отличительный для Венеции белоснежный истрийский мрамор и приведшее к тому, что «многие здания сравнялись чернотой с даунтаунами Милана и Турина» (Robert C. Davis, Garry R. Marvin. Venice, the Tourist Maze: A Cultural Critique of the World’s Most Touristed City. Berkeley: University of California Press, 2004. P. 211).

Riva degli Schiavoni («Золотисто здесь стало и розово…»). – Впервые: Новый журнал. 1967. № 86. С. 30–31. Печ. по: Вейдле В. На память о себе. Стихотворения 1918–1925 и 1965–1979. Париж, 1979. С. 2.

Рецензент, отзываясь на первую публикацию, отметил «прелестные строчки, например:

 
…Ветерок. Он под осень бывает.
Ветерок, ветерок, от которого
Сердце ослабевает…»
 

(Терапиано Ю. Новый журнал. Кн. 86 // РМ-2. 1967. № 2626. 27 мая. С. 3).

С этой набережной связана история знаменитого американского романа: «“Женский портрет“ – длинный роман, и писал я его долго; помню, я все еще работал над ним и год спустя, когда на несколько недель приехал в Венецию. Я поселился в верхнем этаже дома на Рива Скьявони неподалеку от церкви Сан Дзаккария; оттуда передо мной открывался вид на оживленную набережную, на несравненную лагуну, и неумолкающий гул венецианской болтовни поднимался к моим окнам, к которым меня ежеминутно, как мне сейчас кажется, влекло в моих бесплодных сочинительских потугах, словно я ожидал увидеть, как на голубой глади канала, словно гондола, скользнет верная мысль, или отточенная фраза, или новый поворот сюжета, новый верный мазок для моего полотна. <…> Перечитывая иные страницы этой книги, я словно вновь вижу зыбящуюся дугу широкой Ривы, яркие цветные пятна домов с балконами, ритмичные изгибы горбатых мостиков, подчеркнутые уходящими вдаль волнами звонко шагающей по этим мостикам безостановочной толпы. Поступь венецианцев, их говор – где бы ни раздавался, он всегда гулок, точно крик на водной глади, – снова звучат под моим окном, возрождая те давние ощущения: восторженность чувств и бьющийся в тщетных усилиях ум. Возможно ли, чтобы места, обычно так много говорящие воображению в самом главном, отказали ему сейчас в такой малости? Помню, я не раз задавал себе этот вопрос и в других исполненных красотой и величием местах» (Джеймс Г. Женский портрет / Изд. подготовили Л. Е. Полякова, М. А. Шерешевская. М., 1981. С. 481–482).

Нет («Четыреста мостиков и мостов…»). – Впервые: Новый журнал. № 86. 1967. С. 30–31. Печ. по: Вейдле В. На память о себе. Стихотворения 1918–1925 и 1965–1979. Париж, 1979. С. 17.

Там же еще раз («Темнеет жизнь. Но тут…»). – Печ. по: Вейдле В. На память о себе. Стихотворения 1918–1925 и 1965–1979. Париж, 1979. С. 18.

Говорит Венеция: («Забудь свой век, свою заботу…»). – Печ. по: Вейдле В. На память о себе. Стихотворения 1918–1925 и 1965–1979. Париж, 1979. С. 19.

См.: Фоминых Т. Н. Венеция в стихах В. В. Вейдле // Вестник Пермского университета. 2013. Вып. 2 (22). С. 126–131.