Текст книги "Пророчество тьмы"

Глава 8. Далия

Далии казалось, будто ее сердце вот-вот разорвет грудную клетку и выскочит наружу. Наконец-то у нее появилась надежда, что все это завершится быстрее, чем она думала. Наконец-то, увидев лицо Сэльмона, она почувствовала себя дома. Далия шла быстро, не глядя под ноги. Она боялась упустить из виду советника и, спотыкаясь о камни, сбивала носы кожаных туфель.

– Я не буду за тобой бегать! Остановись! – кричала ей вслед Юриэль.

Но Далия не слушала. Надо было только догнать Ларкса, все ему объяснить и вернуться с ним в замок, где ее наверняка ждали.

– Нам нужно вернуться! Эй!

Принцесса приближалась к пабу, который светился яркими огнями, а вывеска, украшенная лентами и перьями птиц, гласила: «Дичь». Неудивительно, что Далия не бывала тут. Подойдя к порогу, Сэльмон осмотрелся по сторонам и зашел внутрь.

– Ну все, ты меня разозлила!

Голос Юриэль был совсем рядом. Далия почувствовала ее дыхание за своей спиной, но, игнорируя сиафа, все-таки шагнула вперед. Она не могла упустить советника. Не сейчас, когда он был так близко. В голове уже крутились вопросы, которые она хотела задать, но тяжелая рука грубо перехватила ее за талию и уволокла в темноту.

– Отпусти меня, дрянная девчонка!

Далия попыталась извернуться, но пальцы, теперь державшие ее кисти, сжались сильнее.

– Такая воспитанная королевская особа, но какие грязные слова вылетают из твоего рта.

Юриэль оказалась перед ней, и Далия, испуганно обернувшись, увидела Соно. Он крепко держал ее, пытаясь прижать к стене. За его спиной стоял Эвон и, сам ничего не понимая, рассматривал их лица.

– Что…

Не успела Далия договорить, как рука Соно закрыла ей рот. Все разом прислонились к холодному камню, прячась в тени паба. Ко входу подошел мужчина в точно таком же черном, как у Сэльмона, плаще и капюшоне, скрывающем лицо. Остановившись, мужчина осмотрелся. Соно немного отстранился и выглянул из-за стены. Он нахмурился, пытаясь приглядеться к тому, чего не должен был видеть. Мужчина же, убедившись, что за ним никто не следовал, вошел внутрь «Дичи».

– Соно? – позвала его Юри, но он проигнорировал ее.

– За кем ты шла, принцесса? – Черные глаза ниджая устремились прямо на Далию.

– За Сэльмоном – нашим советником и правой рукой отца.

– Что он тут делает? С кем встречается? – Соно уже давно отпустил ее, но пристальный взгляд и требовательный тон пригвоздили ее к стене.

– Не знаю…

– Соно, что ты видел? – Юри коснулась его плеча, и, о святые, он наконец отвернулся от Далии.

– Найдите с Эвоном одежду и лошадей. Нам нельзя надолго тут оставаться. Здесь опасно.

Эвон наконец пришел в себя и встряхнул головой, будто отгоняя ненужные мысли. Он был расстроен, и Далии захотелось узнать почему, но момент был явно неподходящий. Сначала ей нужно поговорить с Сэльмоном Ларксом. Отойдя от стены, она направилась к двери паба, но Соно вновь затянул ее обратно.

– Пойдем туда вместе. Пока жди.

«Королевской семье не помешал бы такой искусный воин. Говорит мало и действует наверняка», – подумала принцесса.

– Травник, – ниджай обратился к Эвону, – если с Юри…

– Знаю. Голову мне отрубишь, кишки выпустишь, птицам скормишь, – перебил его Эвон. – Мы будем осторожны, даю слово принца Севера.

И, скрывшись за домом, они убежали, оставив принцессу наедине с Соно.

– Зачем шла за советником?

Опять этот тон. Он не нравился Далии, ей хотелось накричать на ниджая, прогнать его отсюда или уйти самой. С ней никто не может так разговаривать. Даже отец себе такого не позволял. И, вспомнив о нем, Далия успокоилась. Он учил ее сдержанности. Она глубоко вдохнула, а затем выдохнула. Злость ушла.

– Хотела поговорить. Узнать, как дела дома, и сказать, что я вернулась. Мне больше не нужно в Рокрэйн, рядом с Сэльмоном я буду в безопасности. Он приведет меня к Юстину, и вместе с ним мы будем править страной.

– Юстин хотел тебя убить.

– Юстин… – Далия снова разозлилась. – Это был не Юстин! Кто угодно, но не он.

– Сколько раз тебе нужно сказать, чтобы ты поняла?!

Соно огорченно осмотрел ее с ног до головы. Он будто чувствовал то же, что и она, но осуждал это.

– Никому нельзя доверять.

– Даже вам?

– В первую очередь нам.

– Тогда отпусти меня, и я вернусь в замок. Я хочу домой! Хочу к Юстину!

– В замок нельзя. Там опасно.

– Дай мне поговорить с советником. Мы все вместе решим, что делать дальше.

– Нет, – отрезал Соно.

Далия готовилась сорваться с места и забежать внутрь паба. Она внимательно наблюдала за движениями ниджая, ожидая момента, когда сможет ускользнуть.

– Мы подслушаем разговор Сэльмона и… И того человека, что вошел за ним следом.

– А потом ты дашь мне поговорить с ним.

Соно кивнул и, обойдя ее, заглянул в паб: тот был до отказа набит пьяными людьми, громкий смех которых перебивал и без того оглушающую музыку. Стоило открыть дверь, как все эти звуки вывалились на улицу и унеслись к берегу вместе с ветром. Внутри было жарко. Соно тут же почувствовал разницу между свежим соленым воздухом улицы и душным, пропахшим жареной курицей пабом. Он не был похож на тот, который Далия посещала на Схиале. Там, уставшие после тяжелого дня, люди ужинали, громко что-то обсуждая. Тут же гости отбивали пятки, выплясывая рядом с музыкантами, подпевали им во весь голос и кричали через зал, требуя еду и выпивку. В стране был траур, но, кажется, здесь люди пытались забыться. В такие тяжелые времена нужно уметь отвлекаться. Далия им позавидовала, но одновременно и расстроилась. Будто ее предали и оставили одну страдать из-за утраты. Ей казалось, что смерть родителей должны были встречать молчанием и слезами еще долгое время. А может, они все-таки живы? И черные ленты повесили, думая, что умерла именно она? Нужно скорее во всем разобраться.

Далия нашла глазами столик, стоявший в самом углу паба. За ним сидели две фигуры в черном. В одной из них она узнала Сэльмона. Сердце принцессы вновь затрепетало, и она уже была готова побежать к советнику в объятия, но тяжелая рука Соно легла на ее спину, остановив принцессу. Ниджай снял хаори и накинул ей на плечи, спрятав под ними длинные рыжие волосы и хрупкое тело. Тяжелая, еще хранящая его тепло ткань согрела Далию.

– Опусти голову и иди рядом со мной. Советник не должен тебя увидеть.

Далии вновь стало обидно. Это ее народ, ее страна. Как она может править Эвероком, если с самого детства любовалась улицами Франа, только стоя на балконе своего сада.

Соно отвел ее к пустому столу, стоявшему рядом с их целью. Ниджай сел к людям спиной, спрятав Далию за деревянной колонной, на которой висели головы убитых животных.

– Приветствуем вас, дорогие гости! Чего хотели бы отведать этим чудным вечером? – Работник кухни сразу подбежал к их столу. – Эль? Вино? Жареная курица с баклажанами или свиная рулька в ягодном соусе?

– Воды, – пробасил Соно.

Тот удивился, но, поклонившись, быстро скрылся среди танцующих людей. Далия кинула взгляд на стол Сэльмона. Мужчины держали в руках кружки, и один из них, сделав глоток, откинул капюшон. Принцесса не видела этого человека раньше. Он выглядел грозно и пугал ее: грубые черты лица, исполосованного шрамами, борода и щетина. Далия наклонилась вперед, чтобы рассмотреть его поближе, но работник кухни громко поставил две большие деревянные кружки на их стол.

– Больше ничего не желаете?

– Нет. – Соно явно хотел, чтобы он побыстрее ушел, но Далия решилась задать вопрос, который мучил ее.

– Сегодня какой-то праздник? Почему страна украшена черными лентами, а тут все веселятся?

– Так вы не здешние? – Работник кухни, явно главный сплетник этого паба, заулыбался, присев к ним на свободный стул. – Первый раз за всю историю Эверока мы оплакиваем смерть королевской семьи и празднуем коронацию.

Далия громко сглотнула. И все-таки это правда. Она хотела заплакать, но роящиеся в голове мысли мешали разобраться в чувствах. На корабле принцесса приняла смерть родителей, но сейчас, кажется, поняла: все это время она обманывала себя, внушая ложную надежду. Но зачем? Лучше было сразу подготовиться к худшему. Работник кухни наклонился к ней поближе, будто хотел поделиться секретом, о котором наверняка уже знал не только весь паб, но и вся столица.

– Не унывай, госпожа. Говорят, принцесса жива. Мы все знаем, что в замке от нас что-то скрывают. Новый молодой король жесток. Он облачил всю страну в черный цвет, прикрываясь трауром. Грядет что-то ужасное, – он заговорил совсем тихо. – Мы готовимся к бунту, хотим свергнуть тирана.

– Тирана?

Далия ничего не понимала. Или не хотела понять.

– Король отказывает в аудиенциях, не выделяет юны, не помогает народу. Он изгнал многих дворцовых слуг, оставив их без работы. Еще ввел ночной час, расставил по столице смотрителей, приказал проверять все корабли и обыскивать дома. Будто чего-то боится. Будто что-то скрывает. Будто… Кого-то ищет.

Далия оглядела веселых людей. Все радовались, напивались и обсуждали то, к чему так долго готовились.

– Так вы празднуете грядущее свержение?

– Завтра мы выйдем на главную площадь, к статуе нашей святой. Завтра мы начнем писать свою историю. Присоединяйтесь к нам! – закончил свою речь торжественным возгласом работник кухни.

– Принесите нам курицы, – перебил его Соно, уставившись в стакан.

Медленно подняв на него взгляд, которого испугалась даже Далия, он намекнул, что разговор окончен. Работник, неловко улыбнувшись, откашлялся и, задвинув стул, ушел на кухню.

– Не отвлекайся. Мы здесь не за этим.

А зачем? Ей хотелось знать, о чем думает ее народ. Первый раз в Эвероке зреет бунт, и она не может это предотвратить. Что же Юстин наделал? Его считают тираном, но он… Он тоже наверняка напуган из-за власти, которая легла на его плечи. Но вместо того чтобы поддержать и направить, все от него отвернулись. Далии казалось, что теперь она была единственным человеком, который может помочь ему. Нужно скорее вернуться во дворец. Она уверена: вместе они смогут все наладить.

Соно откинулся на спинку стула и размял шею, а Далия, игнорируя шум, наклонилась поближе к соседнему столику.

– Король сошел с ума… Даже говорит сам с собой.

– Я не нанимался следить за умалишенным.

Услышав этот голос, Соно вытянулся. Руки, лежавшие на столе, сжались в кулаки, а глаза налились яростью. Кто этот мужчина? Откуда Соно его знает?

– Нет, конечно нет, – продолжил Сэльмон. – Но этот человек опасен. Светлый совет подозревает его в убийстве королевской семьи. Нам нужны доказательства, и без вашей помощи мы не сможем найти их.

Светлый совет? Святые… Бедный Юстин. Даже королевские приближенные против него.

– Что еще я должен знать?

– Король изменился. Он будто… стал одержим самим Незримым. Может, на него так повлияла трагедия, а может, это коварный план, чтобы удержать трон. Он стал грубым, тщеславным и жестоким. Каждый день опустошает бочки с вином и уединяется со служанками, которые… – Сэльмон начал шептать, и Далии пришлось наклониться ближе, чтобы разобрать слова. – Которые пропадают. Они не выходят из его покоев после бурной ночи.

Что за вранье! Это наглая ложь! Юстин не такой и никогда таким не был. О каком плане идет речь? Зачем ему всех убивать, если он собирался обвенчаться с Далией? Рано или поздно он бы стал королем Эверока. Но… о каких служанках говорит Сэльмон? Юстин любит только Далию! Его сердце принадлежит ей и никому больше!

– Еще? – продолжал грозный мужчина.

– Еще нам кажется, что он убил принцессу и скрывает это. Обвиняет Север, пытается развязать войну.

– Я все понял. Мне нужно попасть в замок, чтобы я смог за ним следить. Оплата вперед.

Сэльмон достал мешок, в котором гремели монеты, и кинул на стол связку ключей, открывающих все двери замка. В детстве Далия думала, что это была лишь металлическая безделушка, которую советник носил на ремне специально. Так, звоном ключей он оповещал всех о своем прибытии, а играя с принцессой в прятки, давал ей шанс на победу.

– Можете приступать уже сейчас. Где найти меня, Ренрис, вы знаете.

– С вами приятно иметь дело.

Мужчины встали, бросив на стол пару монет. Далия посмотрела на Соно, который спрятал взгляд сразу, как услышал приближающиеся шаги. Она последовала его примеру и, отвернувшись, принялась рассматривать отрубленные головы. Охота казалась ей жестокой, а эти черные глаза и пустые мертвые взгляды напомнили о детстве и комнате, стены которой были увешаны такими трофеями.

– Ты услышала, что хотела? – Соно был с ней груб, но Далия уже начинала к этому привыкать.

– Да.

– Все еще хочешь броситься к нему в объятия? Думаешь, с ним ты будешь в безопасности?

Далия решила соврать.

– Нет, ниджай, я так не думаю.

– Значит, нам пора найти Юри с травником.

И, не дождавшись, пока Далия встанет из-за стола, Соно пошел к выходу.

Уже наступила глубокая ночь, а на улице совсем не осталось людей, кроме пьяниц, которые возвращались домой из пабов. Соно ловко вел принцессу через маленькие улочки, сворачивая в подворотни и обходя смотрителей. Ниджай, никогда здесь не бывавший, ориентировался во Фране лучше, чем она. Далии стало стыдно. Когда она станет королевой, то каждый день будет ходить в город, чтобы навещать свой народ и устраивать аудиенции прямо на улицах западной столицы.

Приблизившись к статуе, у которой условились встретиться, они не стали выходить из тени, что отбрасывала закрытая пекарня. На вывеске висел скрученный в узел крендель, а надпись на витрине гласила, что здесь можно купить самые вкусные слоеные булочки с малиновым повидлом. В животе заурчало, и Далия быстро закашляла, боясь, что Соно услышит эти утробные завывания. Ждать Эвона с Юриэль пришлось недолго. Они несли на себе мешки. Вот же упрямая девчонка. Зачем себя мучить, если можно отдать мешок Эвону. Пусть он и сам, скрючившись, взвалил один из них на свою спину.

– Тут теплая одежда: меховые накидки, жилетки, носки и перчатки, – запыхавшись, отчитался травник, кидая в ноги Соно один из мешков.

– Где вы их взяли? – удивилась принцесса.

Для Соно, кажется, это было абсолютно неважно. Да и Далия не хотела думать о том, что они обокрали лавку портного, но не задать этот вопрос не могла. Иначе он мучил бы ее до самой границы с Севером, если не дольше.

– Обокрали портного, – подтвердил ее слова травник. – Юриэль, оказывается, отлично умеет вскрывать замки!

– Да? И как она это сделала? – заинтересованный Соно перестал рыться в мешке и поднял голову.

– Разбила булыжником стеклянную витрину. Стекло просто на осколки разлетелось! Зато легко вошли и легко вышли. Ну и от смотрителей быстро убегали. Не переживайте, мы оторвались. – Эвон явно был воодушевлен поступком своей новой подруги.

Далию это задело. Ей не нравилось, что травник хвалил Юриэль. Принцесса надменно закатила глаза и открыла мешок, лежащий около нее. Он оказался набит мехами, полосатыми, словно шкура барсука. От них пахло пылью, а шерсть была твердой и колючей.

– Что? Не нравится, принцесса? – съязвила Юри.

– Когда мне вернут трон, я посажу тебя в темницу за то, что ты обокрала мой народ.

– Не обокрала, а одолжила. Вернешь трон – вернешь и шубы портному. Думаю, он не будет против того, что его изделия носила сама королева.

Далии хотелось стереть с лица Юри эту надменную улыбку. Хотелось как-то задеть в ответ, но она лишь промолчала, больно закусив губу. Ничего. Она узнает Юриэль получше и, разведав ее секреты, надавит на больное. Эта мерзкая девчонка еще пожалеет о том, что говорила.

– Что там с советником? – Теплая рука Эвона обхватила локоть Далии. Травник был встревожен и явно переживал за нее.

– Я… Я не знаю, кому могу доверять теперь. В замке все плохо, Юстин изменился, и меня, кажется, действительно хотят убить.

– О великий Всевидящий, спасибо, что наконец-то одарил нашу принцессу умными мыслями! – съязвила Юри.

Горький ком, что подкатывал к горлу, отступил, стоило сиафу вновь открыть свой рот. Вместо слез теперь подкатывала кислая желчь.

– Ты можешь доверять нам. Мы пообещали, что вернем тебе трон, – Эвон гладил ее по рукам.

Он согревал ее. Не только шершавыми пальцами, но и мягкой улыбкой, и своими бездонными голубыми глазами. Как же Далия хотела вернуться на Схиалу… В шумный бордель, в комнату, пропахшую сухоцветами и настойками. В его объятия и в ту ночь, когда они чуть не поцеловались. Травник притягивал ее. Если раньше, думая об Эвоне, она представляла Юстина, то сейчас все ее мысли занимал лишь травник. Это неосознанная месть? Она просто хочет сделать Юстину так же больно, как и он ей? Если он забылся в объятиях других, то почему она не может?

– Нам нужна еда и лошади. Может, и эту пекарню ограбим? – Голос Юриэль уже становился для Далии невыносимым.

– Лошадей найдем утром, а сейчас вернемся на пристань. Там должны быть бочки с едой. – Руки Эвона соскользнули с тонких кистей принцессы, и ей захотелось поймать их и коснуться вновь, но травник уже перевел внимание на сиафа.

– И там же ляжем спать. – Соно водрузил два мешка на себя.

– Надеюсь, рядышком? – Эвон тоже закинул мешки на спину.

Соно фыркнул – кажется, шутки травника стали меньше его раздражать, и он больше не злился, прося того замолчать. Юри нагнала смеющегося Эвона, и поравнявшаяся троица вышла вперед. Далия задержалась последний раз, посмотрев на статую своей олхи.

«Не забирай свой свет, моя святая. Он понадобится нам в темных лесах Эверока», – обратилась напоследок к Эвер принцесса.

И, следуя за ниджаем, беглецы скрылись среди деревьев, которые очерчивала яркая желтая луна.

Глава 9. Юстин

Мир вокруг стал бесцветным. Запахи исчезли. Юстин больше не ощущал аромат цветов. Теперь они, увядая, лежали вдоль дороги, по которой он шел. Мир вокруг стал холодным и медленно умирающим. Ветер больше не играл с волосами, а звуки приглушились. Король посмотрел на вялую траву и голый лес, который растерял былую красоту. Тело не слушалось Юстина, но он продолжал идти вперед. Он утратил контроль над ним, еще когда Тщеславие слилось с ним воедино.

«Господин, вы сами на себя не похожи!» – шептал знакомый голос Похоти.

«Наивный глупец!» – вторил Гнев.

Но Юстин почему-то не мог им ответить. Его рот словно зашили толстыми нитками, и попытайся он сказать хоть слово – они порвут ему губы и изранят кожу. Юстин что-то промычал, но даже это причиняло боль.

Ноги вели короля вдоль тропинки. Он шел быстро, боясь опоздать, с букетом из полевых цветов, лепестки которых падали, теряясь по дороге. Юстин поднялся на небольшой холм, и его сердце радостно затрепетало: около толстого дерева стояла девушка. Кажется, к ней так торопился Юстин во сне. Ее длинные волосы ниспадали до земли, излучая свет, только рядом с ней окружающий мир обретал краски. Место, где рука касалась коры, было ярко-коричневым. Вокруг пальцев ползали жучки, прячась за небольшими ростками и почками. Трава под ногами девушки пестрила зеленцой, обволакивая подол ее платья цветами, что, прорываясь сквозь почву, росли и распускались прямо на глазах.

– Светлячок! Я пришел! – зазвучал голос Юстина, грубый, низкий и знакомый ему из прошлого сна.

Вновь ему снится она. Девушка, чье лицо он так и не сумел разглядеть.

– Ты опоздал.

От ее рассерженного тона сердце кольнуло. Будто он не заслужил такого обращения, будто ждал другого.

– Я торопился к тебе как мог.

Юстин скромно протянул ей увядший букет, зная, что в ее руках он вновь расцветет.

– Это тебе мой небольшой подарок.

«Какой позор… Какая мерзость…» – осуждающе перешептывались в голове сэтхи.

– Чего ты хочешь?

Девушка все еще стояла к Юстину спиной.

– Попросить тебя о помощи.

– С чего ты взял, что я соглашусь?

– Я помогал тебе, и не раз. Лишь благодаря мне ты стала той, кто ты есть. Разве не так?

Внутри Юстина происходило что-то странное. Он боялся отказа и злился на ее безразличие. Он ждал помощи, но надежда на лучшее медленно угасала внутри.

– Ты никто и ничто. Твоя жизнь безнадежна, а существование бессмысленно. Я не буду помогать тебе. Уходи и больше никогда не ступай на мою землю.

– Но светлячок… Ведь между нами…

– Я не люблю тебя! И никогда не любила.

Стрела пронзила грудь Юстина. Острым наконечником впилась она прямо в сердце, которое заливалось горячей кровью. Тяжело и медленно вздыхая, король обнял себя руками, упав на землю. Стрелы в груди не было, но боль оставалась. И, умирая на жухлой, серого цвета траве, он смотрел вслед девушке, что растворилась с лучами солнца.

Юстин открыл глаза, дернувшись от страха на кровати. Луна светила в открытое окно, чья створка громко билась о каменную стену. Порывистый ветер завывал в углах комнаты. Этой ночью Юстин проснулся один. Шелковые простыни не укрывали чужое нагое тело, никто не пытался обнять его. Похоть сегодня не хотела развлекаться, да и Юстин пожелал остаться наедине с собой. Он встал и закрыл окно. Пробежав на носочках по холодному полу обратно, он упал на теплую кровать и, накрывшись одеялом, попытался вновь заснуть. Догадки о девушке из сна медленно растворялись в вязкой дремоте, сменяясь новым пугающим образом.

– Юстин, я найду тебя!

Он открыл глаза, но не увидел ничего, кроме темноты. Под ногами была обувь, примявшаяся под его тяжестью, а голова, стоило ему наклониться вперед, врезалась в балку. На ней висели вещи, которые от удара тут же посыпались вниз. Звук выдал его, и дверцы шкафа, в котором, как оказалось, он прятался, распахнулись.

– Нашла! Теперь ты водишь.

Маленькая Юриэль передала ему ход, коснувшись плеча, и мигом выбежала наружу. Он дома. В своей любимой небольшой комнате. Находясь среди игрушек, сделанных папой, окруженный ароматом маминой выпечки, Юстин почти заплакал от счастья.

– Ты от меня не спрячешься, Юри! – крикнул Юстин и, вывалившись из шкафа, мгновенно отбежал от него.

Он ужасно боялся темноты, и играть с сестрой в прятки для него было тем еще испытанием. Останься он в шкафу еще хоть на минуту, чудища безжалостно поглотили бы его или же забрали в свое темное царство. Напоследок оглянувшись на злосчастный портал в черный мир страха, Юстин выбежал в большой зал. На полу сидел папа и что-то вытачивал из деревянного бруска. Мама мельтешила на кухне: она обжаривала рис и резала лук.

– Вот поймаю я эту девчонку и надеру ей задницу как следует, – причитала она себе под нос.

Юстин огляделся по сторонам и понял, что сестра прячется явно не здесь.

– Ю выскочила на улицу, но я тебе ничего не говорил. – Папа подмигнул ему, и Юстин сразу побежал к двери.

Споткнувшись о высокий порог, к которому он все никак не мог привыкнуть после их очередного переселения, Юстин упал, испачкав штаны. Мама точно разозлится, но сейчас это его совсем не заботило. В его маленьком теле проснулся азарт. Темный шкаф больше не страшил, а крики детей, раздававшиеся неподалеку, заставили вскочить с земли и, несмотря на боль, побежать в их сторону. Он вообразил, что у дома стояла лошадь, на которую он ловко запрыгнул и, подобно ей, поскакал вниз. Юри, должно быть, спряталась среди домов или в копне сена. Или же она обдурила его и сидит где-то в курятнике на заднем дворе. Юстин представил, что он – королевская ищейка, а сестра – сбежавший из темницы воришка. Как бы поступил умный и хитрый смотритель? Наверное, сначала нашел бы следы и улики, которые она оставила. Юстин помахал руками перед собой, призывая силу Великого Всевидящего.

– Спасибо, что одарил меня зрением! Теперь я вижу сквозь стены и с легкостью найду воровку!

Юстин прищурился и представил, что следы на земле обведены карандашом, а по воздуху тянется белая линия, выдающая путь, по которому шла сестра. Идя по следу, Юстин наклонялся и щупал землю, будто пытаясь найти в ней подсказки, крался, огибая людей, которые то охали, то умилялись. Кажется, от этой игры никто не мог его отвлечь. Но детский плач заставил выбрать новую роль – королевского рыцаря и стражника.

– А правда, что ты проклятая?

Услышав мальчишеский голос в толпе, Юстин обернулся. Один из хулиганов пнул Юри, и она, упав в грязь, попыталась встать, но другой мальчик сразу ударил ее в бок, опрокинув на спину.

– Отстаньте! – крикнула она.

– А то что? Наведешь на нас порчу? Ха-ха-ха, – самый высокий, а значит главарь этой шайки, насмехался над Юри.

Юстин влетел в круг, разорвав его и растолкав обидчиков.

– Не трогайте ее!

– А ты кто такой?

– Ее брат.

Только сейчас Юстин понял, как ему страшно. Наверное, получить удар кулаком по голове будет больно. Жаль, что все его рыцарские доспехи просто выдумка.

– Да вы даже не похожи. Вы что, ее на улице подобрали? Взяли из жалости?

Юстин не знал, что ему делать. Убегать, звать на помощь или кидаться с кулаками и защищать Юри? Он готовился, но к чему? Только бы не к внезапному удару со стороны.

– Давайте сожжем эту проклятую? Или утопим.

– Верно, верно! Пока она на нашу деревню зла не наслала.

Юстин смотрел на взрослых: не обращая внимания, они шли дальше по своим делам. Юри, пытаясь встать, схватила брата за руку, но один из хулиганов опять ее пнул. Она громко вскрикнула, и, не сдержавшись, Юстин все же кинулся на обидчика. Он начал лупить его ладонями по лицу, повалив на землю. Противник же пару раз попал кулаком ему прямо в скулу. Другие мальчишки стали нападать на Юстина со спины – и тут уже не смогла сдержаться Юриэль. Она, совсем маленькая и хрупкая, била их своими кулачками. Все вокруг превратилось в кашу, ту самую, невкусную, рисовую, приготовленную мамой на воде. Которая, кажется, вот-вот выйдет наружу.

– Вы, мерзкие мальчишки, я проклинаю вас! – кричала Юри.

Но шайка продолжала бить Юстина. У него заложило уши и закружилась голова. Не сумев сдержать свой завтрак, он изогнулся в спазме, и остатки непереваренной еды вылились прямо на их главаря. Самый высокий мальчишка заплакал, еле сдерживая ответный позыв, и в итоге убежал, с отвращением стягивая с себя испачканную рубашку и зовя на помощь маму. Хулиганы последовали за ним.

– Вот это ты им показал! – Горящие восхищением глаза Юри уставились на брата.

Она помогла ему подняться, и, ковыляя, будто побитые щенки, они отправились домой. Мама тогда отлупила Юри, ведь та испачкала одежду и подвергла опасности брата. А Юстин осознал, что впредь любой ценой будет защищать сестру.

В этот раз просыпаться было куда приятнее. Комнату нагревали лучи теплого утреннего солнца. Голова не болела, а послевкусие ото сна казалось таким приятным. Вставать не хотелось. Король знал, что его ждет много дел и ненавистных ему аудиенций. Вместо того чтобы решать мучающие его проблемы, он желал нежиться в шелках и напиваться вином. А там, быть может, и Похоть наконец очнулась бы да привела какую-нибудь служанку.

– Не успел проснуться, а в голове уже страсти да поцелуи. – Прочитав его мысли, сэтхи вылетели из-под кровати. – Мечтаешь насладиться чьим-то нагим телом?

– Займись этим, Похоть. Вам тоже нужно поесть.

– Как пожелаешь, ягненочек.

Проскользив по каменному полу, Похоть отправилась искать добычу. А Юстин так и остался лежать в кровати, ожидая свою очередную игрушку.

Этим утром, как и во все другие дни, Юстин отправился в тронный зал. Трестер не успел сопроводить его на завтрак, и, сидя с пустым, завывающим, будто умирающий дельфин, желудком, король готовился принимать гостей дворца. Сегодня за главной дверью было шумно. Так шумно, что даже зал наполнило мерзкое жужжание чужих голосов.

– Впускайте первых просящих, – скомандовал Юстин.

Очередной скучный день с надоевшими ему прихожанами. Им всем нужно одно и то же. Скот, деньги и новые земли для ферм и угодий. Если бы Юстин знал, что править страной так утомительно, то наверняка в ту ночь убил бы себя вместе с королевской семьей.

Тяжелые мраморные двери открылись, и внутрь вошли смотритель с писцом. Раскинув свиток, пожилой мужчина в черной мантии зачитал его:

– По указу короля Эверока Юстина Мао «Об обыске кораблей и домов», смотритель Хори Ногсли пришел со своим отрядом, чтобы отчитаться о выполненной работе. Было найдено семь предположительных сестер короля. Каждая из них подходит под описание: темные волосы, низкий рост, карие глаза, арасийско-эверчанская внешность, маленький узкий нос, возраст – двадцать лет.

Семь девушек зашли в зал и выстроились вдоль ковра по приказу Хори Ногсли. Они не смотрели на короля, а лишь с улыбкой уставились в пол. Ждали и надеялись, что Юстин выберет одну из них.

– Первая девушка, сделайте шаг вперед и представьтесь.

Убрав список, писец подошел к королю. Девушка с длинными черными волосами встала на ковер и подняла голову.

– Имя? – спросил Юстин, уже зная ответ.

– Юриэль. – Ее голос был тонким, совсем не похожим на голос сестры.

– Возраст?

– Двадцать лет… Брат, – осмелилась обратиться к королю девушка.

– Где ты родилась?

– В Арасе.

– Какая провинция?

– Я… Не помню.

– Почему?

Юстин оценивающе осмотрел ее и, обойдя вокруг, встал перед ней.

– Я потеряла память. Ударилась головой, когда плыла сюда.

Король шагнул назад, желая видеть всех, кто выдавал себя за его сестру, и, прочистив горло, заговорил так громко, чтобы каждая его услышала:

– Кто мне скажет, как наш отец обращался к Юриэль?

– Малышка?

– Дочка?

– Птенчик? Куколка?

Девушки перебивали друг друга.

– Каждая из вас потеряла память? – Юстин осуждающе взирал на них. – Уведите их, – приказал он смотрителям.

– Брат! Но это же я! Твоя сестра! – кричали они наперебой, пытаясь ухватиться за последний шанс стать частью королевской семьи.

Юстин не видел свою сестру больше пяти лет. Он боялся ошибиться и не узнать ее. Боялся вновь отказаться от родного человека, предав и выкинув на улицу.

– Отправьте разыскные отряды на Схиалу и в Арасу.

– Но у нас нет столько ищеек.

– Значит, найдите их, мне плевать. – Король вновь сел на трон и, закинув ногу на ногу, подозвал писца: – Что там со списком слуг?

– Вот, – протянул ему свиток старик, – как вы и просили. Имена, срок службы, должность и возраст.

– Вот эту, эту, этого и эту разжаловать. – Юстин вел пальцем по именам, останавливаясь на слугах кухни и двора. – А еще оставьте трех конюхов, одного садовника и…

– Вы уверены, мой король? Замок большой, людям будет сложно работать в одиночку.

– Тебя тоже выкинуть на улицу?

– Простите.

– Пошел вон. Мне пора завтракать.

Дворецкий открыл двери писцу, который быстро удалился из зала. Поклонившись королю, Трестер отвел его в обеденный зал и подал овсяную кашу с финиками и карамелью. Любимый завтрак Далии, Незримый ее ослепи. Она везде… В каждом миллиметре этого проклятого замка. Юстин старался ее забыть, но не мог. Он отчетливо видел ее силуэт среди ночи, видел ее в девушках, с которыми спал, и даже сейчас на пустом стуле сидела она. Смеялась, наматывая длинный локон на палец, собирала ложкой карамель и с наслаждением ее затем слизывала.