Текст книги "Партии и выборы в России 2008–2022. История заката"

С другой стороны, муниципальный фильтр сумели преодолеть многие откровенно слабые кандидаты. Это хорошо видно по электоральной статистике. Всего в 64 кампаниях участвовали 292 кандидата, из них 64 главы или врио главы. Результаты остальных 228 кандидатов (включая С. Г. Левченко, который в первом туре занял второе место) следующие:

• более 20 % получили 11 (5 %), из них 7 кандидатов от КПРФ, один кандидат от ЛДПР, А. А. Навальный[118]118
  Включен в список террористов и экстремистов Росфинмониторинга 25.01.2022.


[Закрыть] (ПАРНАС), В. И. Петров («Гражданская Сила») и Э. Б. Березкин («Гражданская платформа»);

• между 10 и 20 % – 37 (16 %);

• между 5 и 10 % – 56 (25 %);

• между 3 и 5 % – 47 (21 %);

• между 2 и 3 % – 36 (16 %);

• менее 2 % – 41 (18 %).

Таким образом, более половины преодолевших муниципальных фильтр «оппозиционных» кандидатов получили менее 5 %, которые можно считать порогом серьезности (напомним, что когда существовал избирательный залог, он возвращался кандидатам, получившим более 5 %; также 5 % – это минимальная величина муниципального фильтра). Около трети кандидатов получили менее 3 %, а почти пятая часть кандидатов – менее 2 %. Таким образом, утверждения провластных экспертов, что муниципальный фильтр предназначен для отсева фейковых кандидатов, не подтверждаются практикой: фейковые кандидаты фильтр проходили, а серьезные отсеивались.

Впрочем, даже эти результаты нельзя считать реальным уровнем поддержки участвовавших в выборах кандидатов, поскольку в условиях отсутствия более сильных оппозиционных кандидатов многие избиратели вынуждены были голосовать за слабых. Показательны в этом отношении результаты кандидата от «Патриотов России» Н. И. Захарова в Новгородской области. В 2012 году, когда не было кандидатов от КПРФ и «Справедливой России», он получил 10,6 %, а в 2017 году – только 1,7 %[119]119
  Подробности о процессах выдвижения и регистрации кандидатов на губернаторских выборах в 2012–2015 годах можно найти в книгах: Кынев А. В. Губернаторы в России: между выборами и назначениями. М.: Фонд «Либеральная миссия», 2020. С. 810–830; Кынев А., Любарев А., Максимов А. Региональные и местные выборы 8 сентября 2013 года: тенденции, проблемы и технологии. М.: Фонд «Либеральная миссия», 2014. С. 70–76; Кынев А., Любарев А., Максимов А. Региональные и местные выборы 2014 года в России в условиях новых ограничений конкуренции. М.: Фонд «Либеральная миссия», 2015. С. 126–172; Кынев А., Любарев А., Максимов А. На подступах к федеральным выборам – 2016: Региональные и местные выборы 13 сентября 2015 года. М.: Фонд «Либеральная миссия», 2015. С. 245–270; Кынев А., Любарев А., Максимов А. Российские выборы – 2017: преемственность и изменение практик между двумя федеральными кампаниями. М.: Фонд «Либеральная миссия», 2018. С. 483–497.


[Закрыть].

В 63 кампаниях из 64 победитель определился в первом туре – во всех случаях им был шедший на новый срок глава или врио главы. Лишь в семи случаях победитель получил менее 60 %. В 39 случаях результат победителя – более 72 % (напомним, что на тот момент лучший результат победителя на президентских выборах в России составлял 71,3 %). В 48 случаях разрыв между победителем и его основным соперником превышал 50 %. Все эти данные являются дополнительным свидетельством низкой конкуренции на губернаторских выборах[120]120
  Подробности о результатах губернаторских выборов 2012–2015 годов можно найти в книгах: Кынев А. В. Губернаторы в России: между выборами и назначениями. М.: Фонд «Либеральная миссия», 2020. С. 894–932; Кынев А., Любарев А., Максимов А. Региональные и местные выборы 8 сентября 2013 года: тенденции, проблемы и технологии. М.: Фонд «Либеральная миссия», 2014. С. 279–281; Кынев А., Любарев А., Максимов А. Региональные и местные выборы 2014 года в России в условиях новых ограничений конкуренции. М.: Фонд «Либеральная миссия», 2015. С. 215–218; Кынев А., Любарев А., Максимов А. На подступах к федеральным выборам – 2016: Региональные и местные выборы 13 сентября 2015 года. М.: Фонд «Либеральная миссия», 2015. С. 304–305.


[Закрыть].

Единственное исключение – выборы губернатора Иркутской области 2015 года. Врио губернатора С. В. Ерощенко в первом туре получил 49,6 % голосов от числа избирателей, принявших участие в голосовании, а его соперник, кандидат от КПРФ С. Г. Левченко, – 36,6 %. При этом явка составила всего 29,2 %. Однако результат первого тура произвел на оппозиционно настроенных избирателей мобилизующее воздействие: они поверили, что от их голосов зависит результат выборов. Во втором туре явка повысилась до 37,2 %, и С. Г. Левченко лидировал с 56,4 %, а результат С. В. Ерощенко в относительных величинах упал до 41,5 %[121]121
  Подробности о выборах губернатора Иркутской области 2015 года можно найти в книгах: Кынев А., Любарев А., Максимов А. На подступах к федеральным выборам – 2016: Региональные и местные выборы 13 сентября 2015 года. М.: Фонд «Либеральная миссия», 2015. С. 463–470; Кынев А. В. Губернаторы в России: между выборами и назначениями. М.: Фонд «Либеральная миссия», 2020. С. 881–887.


[Закрыть].

За период с октября 2012 года по сентябрь 2015 года выборы законодательных органов субъектов РФ прошли в 47 регионах. Динамика по единым дням голосования следующая: 14 октября 2012 года выборы прошли в 6 регионах, 8 сентября 2013 года – в 16, 14 сентября 2014 года – в 14, 13 сентября 2015 года – в 11.

В подразделе 1.2.3 мы отмечали, что период 2008–2011 годов был переломным в плане использования полностью пропорциональной системы. В описываемый период уже стал заметен обратный процесс: переход от полностью пропорциональной системы к смешанной. Такой переход совершили три региона – Ненецкий АО, Калужская и Тульская области. В то же время на полностью пропорциональную систему от смешанной перешла Карачаево-Черкесская Республика. В результате в период 2012–2015 годов полностью по пропорциональной системе прошли выборы в четырех республиках – Кабардино-Балкарской, Карачаево-Черкесской, Чеченской и Калмыкии.

Федеральный закон от 2 ноября 2013 года № 303-ФЗ снизил с 50 до 25 % обязательную долю депутатов региональных парламентов, избираемых по пропорциональной системе, а для Москвы и Санкт-Петербурга полностью отменил требование об использовании пропорциональной системы. В 2014 и 2015 годах этим законом воспользовалась только Москва, перешедшая полностью на мажоритарную систему.

В случае смешанной системы соотношение пропорциональной и мажоритарной частей в основном было равным, либо число мандатов в пропорциональной части было больше на единицу. Исключениями, где пропорциональная часть явно преобладала, в описываемый период были Республика Крым (50:25), Севастополь (16:8) и Ненецкий АО (11:8).

При использовании полностью мажоритарной системы и в мажоритарной части смешанной системы в описываемый период везде образовывались одномандатные избирательные округа.

В 2012 и 2013 годах региональные законодатели еще имели право устанавливать заградительный барьер на уровне 7 или 6 %. И из 22 регионов только в 4 (Калмыкия, Хакасия, Забайкальский край, Ивановская область) барьер составлял 5 %, в остальных 18 – 7 %. При этом только в Калмыкии он был снижен относительно прежнего уровня, в Хакасии и Забайкальском крае остался прежним, а в Ивановской области увеличен с 4 до 5 %.

В то же время, как требовал федеральный закон, списку, получившему более 5 %, давалось не менее одного мандата. Анализ показал, что норму об «утешительных» мандатах пришлось в описываемый период применять в девяти регионах. При этом в четырех результат оказался таким же, каким был бы в случае 5-процентного барьера. В пяти случаях «Единая Россия» оказалась от этой конструкции в выигрыше[122]122
  Подробнее об этом см.: Любарев А. Е. Избирательные системы: российский и мировой опыт. М.: РОО «Либеральная миссия»; Новое литературное обозрение, 2016. С. 341–342.


[Закрыть].

В части методик распределения мандатов продолжился начатый еще в 2007 году переход от метода Хэйра – Нимейера к методам делителей – тюменскому и Империали (см. подраздел 1.2.3). Динамика использования разных методов распределения мандатов показана в таблице 2.1. Видно, что тюменский метод стал основным, но и метод Империали использовался довольно часто. Метод Хэйра – Нимейера остался лишь в небольшом числе регионов – в основном в электорально управляемых, где доминирование «Единой России» достигалось более простыми способами.

Таблица 2.1. Использование различных методов распределения мандатов на выборах региональных парламентов 2012–2015 годов

В описываемый период продолжилась тенденция манипуляций при проведении жеребьевок по размещению наименований партий в избирательном бюллетене. Из 46 кампаний «Единая Россия» получила первый номер в бюллетене в 14 случаях. При этом в 2012 и 2013 годах ситуация, на первый взгляд, была иной: всего 3 первых места в 22 кампаниях. Однако анализ показал, что в 2013 году региональные избиркомы не отказались от борьбы с теорией вероятности, а лишь постарались ее замаскировать: «Единая Россия» получила первые пять мест (при том что в среднем было 17 списков на регион) в 12 регионах из 16. А в 2014 и 2015 годах уже и маскировки не было: 11 первых мест в 24 кампаниях.

Участие политических партий в выборах региональных парламентов будет подробно проанализировано в подразделе 2.4.2[123]123
  Выборы региональных парламентов 2012–2015 годов подробнее описаны в книгах: Кынев А. Выборы региональных парламентов в России 2009–2013: От партизации к персонализации. М.: Центр «Панорама», 2014. 728 с.; Кынев А. В. Выборы региональных парламентов в России 2014–2020: Новая департизация и Управляемая партийность 2.0. М.: Фонд «Либеральная миссия», 2021. 1216 с.; Кынев А., Любарев А., Максимов А. Региональные и местные выборы 8 сентября 2013 года: тенденции, проблемы и технологии. М.: Фонд «Либеральная миссия», 2014. 312 с.; Кынев А., Любарев А., Максимов А. Региональные и местные выборы 2014 года в России в условиях новых ограничений конкуренции. М.: Фонд «Либеральная миссия», 2015. 372 с.; Кынев А., Любарев А., Максимов А. На подступах к федеральным выборам – 2016: Региональные и местные выборы 13 сентября 2015 года. М.: Фонд «Либеральная миссия», 2015. 565 с.


[Закрыть].

В период 2012–2016 годов продолжался начатый в предшествующие годы процесс сокращения прямых выборов глав муниципальных образований. Этот процесс в наибольшей степени затронул муниципальные образования верхнего уровня – городские округа (особенно региональные центры) и муниципальные районы. Некоторое представление об этих процессах дает таблица 2.2, основанная на данных ЦИК России[124]124
  О некоторых вопросах формирования органов местного самоуправления в Российской Федерации: Аналитическая записка // Вестник ЦИК РФ. 2015. № 2. С. 70–110.


[Закрыть].

Таблица 2.2. Порядок замещения должности главы муниципального образования

Таким образом, к началу 2015 года доля муниципальных районов с прямыми выборами главы сократилась (по сравнению с 2010 годом) с 55 до 31 %, а доля городских округов – с 67 до 37 %. У поселений сокращение меньше: у городских с 60 до 45 %, а у сельских с 59 до 43 %.

Всего в период с апреля 2012 года по март 2016 года в Российской Федерации прошло 8483 кампании по выборам глав муниципальных образований. При этом в 85 кампаниях проводилось повторное голосование. Если же говорить только о региональных центрах, то прямые выборы мэров в данный период прошли только в 18 из них (напомним, что в предыдущее четырехлетие прошло 38 таких кампаний, а еще ранее – 54, см. подраздел 1.2.4). Стоит отметить, что из 18 кампаний 6 прошли вне единых дней голосования, поскольку это были досрочные выборы. Последние в описываемый период выборы глав региональных центров прошли в сентябре 2014 года. В 2015 году таких выборов не было.

Скандалов с недопуском на выборы популярных кандидатов в описываемый период было немного: власть сделала ставку на размывание голосов оппозиции (чему способствовал и почти повсеместный переход на систему относительного большинства), в результате во многих кампаниях в крупных городах было зарегистрировано большое число кандидатов. Наиболее заметным было снятие с выборов мэра Петрозаводска 2013 года кандидата от РОДП «Яблоко» Э. Э. Слабуновой (будущего председателя партии)[125]125
  Подробности о процессах выдвижении и регистрации кандидатов на выборах глав региональных центров и иных крупных городов в кампаниях единых дней голосования 2013 и 2014 годов можно найти в книгах: Кынев А., Любарев А., Максимов А. Региональные и местные выборы 8 сентября 2013 года: тенденции, проблемы и технологии. М.: Фонд «Либеральная миссия», 2014. С. 96–109; Кынев А., Любарев А., Максимов А. Региональные и местные выборы 2014 года в России в условиях новых ограничений конкуренции. М.: Фонд «Либеральная миссия», 2015. С. 188–190.


[Закрыть].

Кандидаты «Единой России» проиграли выборы мэра Петрозаводска и Екатеринбурга (сентябрь 2013), а также Новосибирска (апрель 2014). В Петрозаводске победу одержала поддержанная РОДП «Яблоко» самовыдвиженец Г. И. Ширшина, в Екатеринбурге – выдвиженец «Гражданской платформы» бывший депутат Государственной думы Е. В. Ройзман[126]126
  Включен в реестр иностранных агентов 25.11.2022.


[Закрыть], в Новосибирске – кандидат от КПРФ депутат Государственной думы А. Е. Локоть, поддержанный широкой оппозиционной коалицией (включавшей лидеров региональных отделений либеральных партий «Гражданская платформа» и «Демократический выбор»). Стоит также отметить поражения кандидатов «Единой России» в сентябре 2013 года на выборах главы города Амурска Хабаровского края, Лотошинского района и города Зарайска Московской области.

Как отмечалось в подразделах 1.1.9 и 2.1.8, в 2011–2013 годах были приняты три федеральных закона, регулировавших применение на муниципальных выборах пропорциональной и мажоритарной систем. Федеральный закон от 20 марта 2011 года № 38-ФЗ был еще в русле партизации: он обязал использовать пропорциональную или смешанную систему на выборах представительных органов в городских округах и муниципальных районах с численностью депутатов не менее 20 человек.

Следующие два закона уже обозначили тенденцию по департизации. Федеральный закон от 16 октября 2012 года № 173-ФЗ запретил использование пропорциональной избирательной системы (в том числе как компонента смешанной системы) на выборах представительных органов поселений (за исключением городских округов) с численностью населения менее 3000 человек, а также представительных органов поселений (включая городские округа) с численностью менее 15 депутатов, а также установил, что по пропорциональной системе на муниципальных выборах должно распределяться не менее 10 мандатов. А Федеральный закон от 2 ноября 2013 года № 303-ФЗ отменил положения, введенные Федеральным законом от 20 марта 2011 года № 38-ФЗ, то есть никакие муниципальные образования больше не были обязаны применять пропорциональную систему.

В таблице 2.3 показано использование пропорциональной и смешанной систем на муниципальных выборах в единые дни голосования 2012–2015 годов. Тенденция к сокращению применения этих систем не очень заметна, поскольку в разные годы был различный набор регионов, где проводились выборы. В частности, заметное число выборов по пропорциональной системе в поселениях в 2015 году связано с тем, что в тот единый день голосования проходили выборы в Дагестане и Ингушетии, где пропорциональная система продолжала широко применяться. Тем не менее можно отметить относительные показатели: в 2013 году доля смешанной и пропорциональной систем по всем муниципальным образованиям составляла 4,1 %, в 2014 году – 3,0 %, а в 2015 году – 2,4 %.

Особенно показательными являются выборы представительных органов региональных центров. В 2012 и 2013 годах выборы во всех 19 центрах проводились по смешанной или пропорциональной системе, поскольку этого требовал федеральный закон. В 2014 году данное требование уже не действовало, и из 20 региональных центров партийные списки применялись только в шести. В 2015 году в законодательстве ничего не изменилось, но федеральный центр в условиях «крымского консенсуса» и возросшей популярности партии власти решил сохранить партийные списки в региональных центрах, и в 2015 году во всех центрах осталась смешанная или пропорциональная система. Регионы «колебались вместе с федеральной линией». Показательно, что в Новосибирске смешанную систему на выборах горсовета вернули юридически 31 марта 2015 года (перед этим отменив ее в 2014 и так и не применив новый закон), в Краснодаре – 28 апреля 2015 года. Собирались ликвидировать списочную часть состава Гордумы Нижнего Новгорода, но это решение тогда не было поддержано в федеральном центре.

Таблица 2.3. Использование пропорциональной и смешанной систем на муниципальных выборах 2012–2015 годов

Примечания: таблица составлена на оснований данных портала ЦИК России (http://www.vybory.izbirkom.ru/region/izbirkom). Сокращения: ГО – городской округ, МР – муниципальный район, АЦР – административный центр региона.

Впрочем, и при сохранении смешанной системы сыграло свою роль снятие ограничения «не менее половины мандатов должны распределяться по партийным спискам». В 2014 году в двух региональных центрах, а в 2015 году в двенадцати (то есть более чем в половине) соотношение мандатов стало неравным в пользу мажоритарной системы (доля списочных мандатов была снижена вплоть до 20 % в Новосибирске).

Сокращение применения партийных списков в городских округах, не являющихся региональными центрами, оценить сложнее. Тем не менее некоторые оценки нами были сделаны. Напомним, что до 2014 года федеральный закон обязывал использовать партийные списки в городских округах с числом депутатов не менее 20, а закон об общих принципах организации местного самоуправления требовал, чтобы в городских округах с населением более 30 тыс. человек представительный орган имел не менее 20 депутатов. Таким образом, требование использовать партийные списки относилось ко всем городским округам с населением более 30 тыс. человек.

По нашим данным, 14 сентября 2014 года проводились выборы представительных органов 40 городских округов (не являющихся региональными центрами) с населением свыше 30 тыс. человек. Из них только в 10 выборы прошли по смешанной системе и еще в 2 – полностью по пропорциональной.

Для выборов 13 сентября 2015 года была сделана немного иная оценка. В тот единый день голосования избирались представительные органы 20 городских округов, не являвшихся региональными центрами и имевших не менее 100 тыс. избирателей. Из них только в 3 применялась смешанная система, а в 17 – мажоритарная[127]127
  Правовые параметры выборов в региональных центрах и других крупных городах описаны в книгах: Кынев А., Любарев А., Максимов А. Региональные и местные выборы 8 сентября 2013 года: тенденции, проблемы и технологии. М.: Фонд «Либеральная миссия», 2014. С. 40–44; Кынев А., Любарев А., Максимов А. Региональные и местные выборы 2014 года в России в условиях новых ограничений конкуренции. М.: Фонд «Либеральная миссия», 2015. С. 48–63; Кынев А., Любарев А., Максимов А. На подступах к федеральным выборам – 2016: Региональные и местные выборы 13 сентября 2015 года. М.: Фонд «Либеральная миссия», 2015. С. 58–74.


[Закрыть].

Продолжались манипуляции с жеребьевками по размещению наименований партий в бюллетенях. Из 48 кампаний в региональных центрах, прошедших в 2012–2015 годах по пропорциональной или смешанной системе, «Единая Россия» получила первый номер в 20.

В описываемый период заметной была тенденция к снижению явки, усилившаяся из‐за переноса выборов на сентябрь (что, впрочем, и было вероятной целью переноса, о чем мы уже писали). На выборах региональных парламентов лишь в 14 из 47 кампаний она была выше 50 % (из них в 5 – выше 70 %, это четыре республики и Кемеровская область, наиболее высокая в Чеченской Республике, 92,0 %). В 18 регионах явка была ниже 40 %. Рекорды (антирекорды) низкой явки снижались в течение 2012–2014 годов: в 2012 году – Сахалинская область (27,5 %), в 2013 году – Архангельская (25,2 %) и Иркутская (25,3 %) области, в 2014 году – Москва (21,0 %).

На выборах глав регионов из 64 кампаний явка была выше 50 % только в 18 (из них в 3 – выше 70 %, это Башкортостан, Татарстан и Кемеровская область, где был достигнут максимум – 92,1 %). В 31 регионе (почти половина) явка была ниже 40 %. Антирекорд был достигнут в 2015 году в Архангельской области – 21,0 %.

На выборах глав региональных центров высокая явка была лишь в Кемерово – 82,6 %. В остальных 17 городах она была ниже 40 %, в Омске и Владивостоке – ниже 20 %.

На выборах представительных органов региональных центров по пропорциональной или смешанной системе только в 5 городах (все – центры республик) из 47 явка была выше 50 %. Самая высокая (89,1 %) – в Магасе. В 37 городах явка была ниже 40 %, в 29 (более половины) – ниже 30 %, а в 9 – ниже 20 %. Антирекорд (13,1 %) установил Владивосток в 2012 году.

В 2014 году в соответствии с постановлением Конституционного суда РФ была восстановлена возможность досрочного голосования на региональных и муниципальных выборах (на региональных его не было с 2002 года, на муниципальных – с 2010 года). Выбор – досрочное голосование или открепительные удостоверения – был предоставлен региональным законодателям.

В 2014 году досрочное голосование (помимо труднодоступных и отдаленных территорий) на выборах глав субъектов РФ применялось в 19 регионах из 30, а на выборах региональных парламентов – в 11 из 14. В 2015 году досрочное голосование на выборах глав субъектов РФ применялось в 14 регионах из 21, а на выборах региональных парламентов – в 8 из 11.

В отличие от периода 1999–2002 годов в большинстве регионов уровень досрочного голосования оказался высоким – более 5 % (в 30 кампаниях из 49), а во многих – и более 10 % (в 12 кампаниях). Максимум в 2014 году был достигнут на выборах губернатора Санкт-Петербурга (23,9 %), но в 2015 году его перекрыли выборы Магаданской областной думы (24,9 %).

На выборах представительных органов региональных центров из 25 кампаний уровень досрочного голосования превысил 5 % в 18, а 10 % – в 7. Максимум (28,4 %) был достигнут в Брянске в 2014 году[128]128
  Любарев А. Е. Занимательная электоральная статистика. М.: Голос консалтинг, 2021. С. 161–165.


[Закрыть].

2.3. Развитие партийной системы в период 2012–2015 годов

Реформа 2012 года (см. подразделы 2.1.1, 2.1.2, 2.1.5) привела к резкому подъему партийного строительства – четвертому в постсоветской истории. Первый был в 1990 году, после отмены 6‐й статьи Конституции СССР; второй – в 1993 году, после введения смешанной системы на парламентских выборах; третий – в 2001–2003 годах, после принятия Федерального закона «О политических партиях»[129]129
  Подробнее о процессах партийного строительства в 1990‐х и 2000‐х годах см.: Коргунюк Ю. Г. Современная российская многопартийность. М.: ЦППИ ИНДЕМ, 1999. 384 с.; Коргунюк Ю. Г. Становление партийной системы в современной России. М.: Фонд ИНДЕМ, МПГУ, 2007. С. 163–196, 320–322, 386–402; Кынев А. В., Любарев А. Е. Партии и выборы в современной России: Эволюция и деволюция. М.: Фонд «Либеральная миссия», 2011. С. 277–297, 390–396, 613–626.


[Закрыть].

«Партийный бум» 2012 года оказался самым интенсивным, чему способствовал ряд институциональных факторов.

Во-первых, в стране действовало всего семь партий, причем все три непарламентские (особенно «Правое дело») пребывали не в лучшем состоянии.

Во-вторых, партии занимали исключительное положение в избирательной системе. По пропорциональной системе избирались не только Государственная дума и региональные парламенты, но и представительные органы крупных муниципальных образований. При этом списки на федеральных и региональных выборах, а с 2009 года и на муниципальных выборах могли выдвигать только партии. Также только партии в большинстве регионов могли выдвигать кандидатов в губернаторы.

В-третьих, кандидаты от партий, в том числе и новых, были освобождены от сбора подписей избирателей. В условиях, когда регистрация по подписям являлась для оппозиции практически непреодолимым препятствием, такая льгота превращала партии в поставщиков услуг по выдвижению кандидатов. Правда, впоследствии оказалось, что предложение на этом рынке значительно превышает спрос.

Еще одно отличие от периода 2001–2003 годов заключалось в том, что в то время процесс партийного строительства был растянут. Закон о партиях приняли летом 2001 года, но положение об исключительном праве партий выдвигать кандидатов на федеральных и региональных выборах вступило в силу только через два года. Кроме того, на региональных выборах пропорциональная система сделалась обязательной только в 2003 году. Ближайшие выборы в Государственную думу проходили тоже в 2003 году. Поэтому создателям партий можно было особо не спешить.

На этот раз регистрацию необходимо было пройти уже к июлю 2012 года, чтобы успеть принять участие в едином дне голосования 14 октября. Те, кому это не удалось, стремились успеть к следующему, намеченному на март 2013 года (но мартовское голосование было отменено, а единый день назначен на 8 сентября 2013 года, см. подраздел 2.1.7).

В итоге если в 2001–2003 годах полный цикл регистрации смогли пройти 44 партии (половина из них преобразовалась из ранее существовавших объединений), то к началу июля 2013 года, через 15 месяцев после вступления в силу новых правил, право участвовать в выборах имели 46 новых партий, через два года после реформы их число выросло до 59, а к началу избирательной кампании 2014 года (4 июня) – до 61. И далее рост числа партий продолжался до конца 2015 года.

Напомним, что процесс создания политической партии по закону 2001 года включает несколько этапов. Сначала создается оргкомитет, который готовит или проводит учредительный съезд. Другой вариант создания партии – путем преобразования неполитического общественного объединения – не требует создания оргкомитета, а начинается сразу с преобразовательного съезда. Далее нужно зарегистрировать вновь созданную партию, а затем не позднее чем через полгода зарегистрировать региональные отделения не менее чем в половине регионов. Только после этого партия получает право участвовать в выборах, а партия, не успевшая зарегистрировать такое число отделений, теряет регистрацию.

Оживление партийного строительства наблюдалось уже во время прохождения соответствующего закона через Государственную думу. О реформе было объявлено в президентском Послании Д. А. Медведева Федеральному Собранию 22 декабря 2011 года. На следующий день проект закона уже был внесен в Госдуму, 28 февраля 2012 года принят в первом чтении, 20 марта – во втором, 23 марта – в третьем. Совет Федерации его одобрил 28 марта, а 2 апреля подписал президент.

Как отмечалось в подразделе 1.3.1, попытки создания новых партий имели место и в 2005–2011 годах, однако получить регистрацию не удалось ни одной новой партии (не считая «Правого дела», которое только формально было «новичком»).

С 22 декабря 2011 года и до конца января 2012 года наблюдалась только «раскачка»: за этот период были созданы только шесть оргкомитетов. «Вертикальный взлет» начался в феврале 2012 года – за этот месяц было создано 34 оргкомитета, в марте – 52, в апреле – 70[130]130
  На самом деле, по-видимому, их было немного больше: информация о некоторых оргкомитетах, быстро проведших съезды, оказалась недоступной.


[Закрыть]. Затем интенсивность появления оргкомитетов снизилась, так как у созданных позже не было шансов успеть к октябрьским выборам. Тем не менее в мае – июле 2012 года был создан 61 оргкомитет, в августе – декабре – еще 57, а всего за 2012 год – 280.

В отличие от создания оргкомитета, не требующего серьезных усилий, проведение учредительного съезда связано со значительными организационными и финансовыми издержками. Неудивительно, что большинство заявок на создание партии не преодолело стадию намерений. Из тех оргкомитетов, которые были созданы в 2012 году, съезды сумели провести не более ста, остальные прекратили «деятельность» по истечении годичного срока.

Случаев преобразования общественного объединения в партию было значительно меньше, регистрацию как партии получили только семь объединений: Российский общенародный союз (преобразовательный съезд прошел еще 17 декабря 2011 года), Российская экологическая партия «Зеленые», «Коммунисты России», «Гражданская Сила», Российская партия пенсионеров за справедливость, «Демократическая правовая Россия» и «Отчизна» (две последние зарегистрированы уже в 2013 году).

Первая из вновь созданных партий (Демократическая партия России) была зарегистрирована 10 мая 2012 года[131]131
  Дата регистрации фиксируется по внесению записи в ЕГРЮЛ.


[Закрыть]. Она стала девятой партией, поскольку немногим ранее, 5 мая 2012 года, Минюст, выполняя решение Верховного суда РФ от 19 апреля 2012 года, которое в свою очередь основывалось на принятом за год до этого решении ЕСПЧ, восстановил регистрацию Республиканской партии России (РПР).

Процесс регистрации партий в первые месяцы (май – июль 2012 года) поражал своей скоростью. В мае регистрацию получили 8 партий, в июне – 15, в июле – 6; итого 29. Из них 19 в период с 5 по 16 июля получили право участия в выборах. С учетом 7 «старых» партий и восстановленной РПР-ПАРНАС число потенциальных участников октябрьских выборов достигло 27 (см. таблицу 2.4).

После проведения съезда партия должна провести собрания или конференции региональных отделений и подготовить большой массив документов. На это требуется как минимум несколько дней, а в реальности около двух недель. После этого в течение месяца Минюст должен зарегистрировать партию. Однако были случаи, когда между съездом и внесением записи в ЕГРЮЛ проходило не более 20 дней: «Новая Россия» (12 дней), «Молодая Россия» (15), «Города России» (17), Партия свободных граждан (19), «Гражданская платформа» (19), Партия пенсионеров России (20). Такое было возможно только при крайне доброжелательном отношении со стороны Министерства юстиции.

Таблица 2.4. Динамика регистрации политических партий в 2012–2015 годах

Почти молниеносной была и регистрация региональных отделений ряда партий (территориальным органам Минюста на это тоже отведен месяц). У девяти партий между внесением записи в ЕГРЮЛ и получением права участия в выборах прошло меньше 30 дней: у «Умной России» – 19, у «Коммунистов России» – 22, у «Партии За Справедливость!» – 23, у Аграрной партии России – 25, у РЭП «Зеленые» – 27, у Политической партии социальной защиты – 27, у «Молодой России» – 28, у «Новой России» – 29, у «Городов России» – 29.

В наиболее короткий срок дистанцию от проведения съезда до получения права участия в выборах прошла «Новая Россия» – всего за 41 день. У «Молодой России» этот показатель составил 43 дня, у «Городов России» – 46, у «Партии За Справедливость!» – 51, у Партии пенсионеров России и Партии свободных граждан – 52, у Аграрной партии России – 53, у «Умной России» – 54. Впоследствии никто подобных рекордов уже не ставил: после сентября 2012 года быстрее всех дистанцию прошли Российская партия садоводов (86 дней) и Казачья партия РФ (117), у остальных это заняло гораздо больше времени.

Какие же партии оказались наиболее оперативными? Шесть из них – Демократическая партия России, Народная партия России, Социал-демократическая партия России, Коммунистическая партия социальной справедливости (КПСС), «Союз горожан», Партия социальных сетей (впоследствии переименована в «Гражданскую позицию», а позже – в Партию прогресса) – были созданы «Центром Андрея Богданова», их принадлежность к одному пулу четко дала о себе знать на выборах 14 октября 2012 года и 8 сентября 2013 года. Это ярко выраженные политтехнологические партии (см. подраздел 2.3.3).

Пять партий были созданы на базе неполитических общественных объединений: Партия пенсионеров России (Союз пенсионеров России), «Города России» (Федеральный совет городов), «Новая Россия» (Союз «Чернобыль»), Аграрная партия России (АККОР), «Молодая Россия» (Ассоциация юристов России). Очевидно, создать партию с необходимым числом региональных отделений легче на базе уже имеющейся региональной сети. Важнее, что эти общественные объединения имели и имеют явный провластный характер, а некоторые из них объявили о своем вхождении в Общероссийский народный фронт. Иными словами, они с самого начала были сателлитами «Единой России». К ним примыкала и «Умная Россия», созданная бывшим лидером движения «Наши». Неудивительно, что эти партии оказались рекордсменами по скорости регистрации.

Еще две партии можно отнести к спойлерам – «Коммунистов России» (спойлер КПРФ) и «Партию За Справедливость!» (спойлер «Справедливой России»). Хотя создавшие их люди не скрывали собственных политических амбиций, власть оказывала им поддержку именно в расчете на спойлерские услуги.

Таким образом, из 19 партий, получивших к середине июля 2012 года право участвовать в выборах, лишь три можно считать относительно самостоятельными – РЭП «Зеленые», «Альянс Зеленых» и Народную партию «За женщин России».

Следует отметить, что многие из этих партий не отличались высокой электоральной активностью (см. раздел 2.4).

В последующие два года (вторая половина 2012 года – первая половина 2014 года) число партий продолжало расти, хотя уже и не так стремительно (см. таблицу 2.4). В сентябре – декабре 2012 года были зарегистрированы 17 партий, в январе – марте 2013 года – 10, в апреле – июне 2013 года – 11, в августе – декабре 2013 года и в январе – июне 2014 года – по 7, а всего с мая 2012 года по июнь 2014 года – 81. Из них 14 утратили статус, не сумев в установленный срок зарегистрировать региональные отделения.

С августа 2012 года по май 2013 года право участия в выборах получила 21 партия, в результате в выборах, назначенных в конце мая – начале июня, могли участвовать 48 партий. К 19 июня 2013 года к ним прибавились еще 6 партий, и в выборах, назначенных после этой даты, могли участвовать 54 партии. За последующий год право участия в выборах получили еще 15 партий, и в кампании 2014 года могли участвовать 69 партий.

Среди партий, получивших во второй половине 2012 года – первой половине 2013 года право участвовать в выборах, были такие претенденты на самостоятельную роль, как «Гражданская платформа», Российская партия пенсионеров за справедливость и «Родина», проявившие самую высокую среди новых партий электоральную активность и достигшие наибольших успехов на выборах 2013 года.

Первое время Минюст не сообщал об отказах в регистрации. В октябре 2012 года выяснилось, что их получили 6 партий. К началу апреля 2013 года число отказов, по нашим данным, достигло 16. Затем соотношение регистраций и отказов существенно изменилось: с апреля 2013 года по октябрь 2014 года было зарегистрировано 25 партий, а 37 получили отказ.

Такой резкий перепад в пропорциях трудно объяснить чем-либо иным, кроме как изменением подхода власти к регистрации партий. Об этом же свидетельствует и увеличение сроков прохождения регистрации. Если для партий, зарегистрированных в 2012 году, среднее время от съезда до получения права участвовать в выборах составляло 100 дней, то для тех, кто получил право участвовать в выборах в 2013 году, – уже 241 день.

О том, с какими проблемами сталкивались партии при регистрации региональных отделений, в марте 2013 года писал лидер «Демократического выбора» В. С. Милов[132]132
  Включен в реестр иностранных агентов 06.05.2022.


[Закрыть] (у этой партии от проведения съезда до получения права участвовать в выборах прошло 312 дней): «Основная составляющая бодания с региональными управлениями Минюста по регистрации региональных отделений – вовсе не внутренние документы отделения (протокол собрания, список членов партии), а некий внутренний минюстовский формуляр, который нужно заполнить для подачи заявления о регистрации, – так называемая „форма РН-0001“. Это толстая пачка документов, которую нужно заполнить и частично нотариально заверить, и основные претензии обычно предъявляются именно к заполнению этой самой „формы РН-0001“. Избежать этих претензий практически невозможно, поскольку, увы, у Минюста не существует единых требований к регионам по ее заполнению, и в разных регионах мы сталкивались с совершенно взаимоисключающими и противоположными требованиями – кто должен быть заявителем (местное лицо или представитель федерального руководства партии), заявление должно быть подписано председателем или исполнительным директором партии, как называть отделение – Вологодское региональное отделение политической партии „Демократический выбор“ или региональное отделение политической партии „Демократический выбор“ в Вологодской области. В разных регионах требовали все это сделать по-разному и отвечали: „Нас это не волнует“, – на отсылки к противоположным требованиям других регионов. Были постоянные нестыковки в требованиях о том, что нужно заверять нотариально, на Камчатке, например, с нас потребовали нотариально заверить всю стопку подаваемых документов. Кстати, когда нашу партию регистрировали прошлым летом – и тоже приостанавливали регистрацию из‐за придирок – то большинство замечаний (4 из 7) были не к документам партии, а к той самой пресловутой „форме РН-0001“»[133]133
  Милов В. Про регистрацию региональных отделений партии «Демократический выбор» (http://demvybor.livejournal.com/481197.html).


[Закрыть].