Текст книги "Герольд короля Шотландии"

Вскоре Элизабет Гордон вернулась, взяла поводья лошади Рандольфа и свистом подозвала свою кобылу.

Стройная белая лошадь радостно подбежала к хозяйке и стала рядом. Элизабет оглядела Рандольфа с головы до ног и подправила стремена у своей лошади, чтобы ему было удобнее сидеть в чужом седле.

– Веди себя хорошо, Мэджести, – сказала она лошади и, обернувшись к Макквину, пояснила:

– Она очень резвая и игривая.

– А по-моему, она послушная лошадь.

– Это только на первый взгляд. Держите поводья крепко, и прежде чем остановиться, произнесите ее имя.

Она хорошо выполняет команды.

Мэджести, словно поняв, что говорят о ней, легонько ткнулась в плечо хозяйки.

– А если я не дам ей команду остановиться?

– Тогда к восходу солнца вы окажетесь в Англии!

– Неужели?

– Я пошутила. Она никогда не убегает далеко от своей хозяйки. А ваш жеребец, на мой взгляд, немного неповоротлив.

Замечание Элизабет не обидело Рандольфа, она правильно оценила его лошадь.

– Он – не мой, я взял его напрокат.

Элизабет подошла к жеребцу и провела рукой по его ушам.

– Он хороший, – улыбнувшись, сказала она.

– Разрешите я помогу вам сесть в седло? – предложил Рандольф и обнял Элизабет за талию.

Она повернула голову и выразительно посмотрела на него. Когда рука Макквина скользнула чуть ниже, его спутница немного отстранилась и холодно проговорила:

– Перестаньте, Рандольф!

Он дерзко заглянул ей в глаза:

– А вы не носите пояса верности.

При иных обстоятельствах, возможно, женщину обидело бы столь откровенное замечание, но служба у короля Брюса приучила ее сдерживать свои эмоции и не обращать внимания на многое.

– А следовало бы, – заметила она. – Чтобы защитить себя от вас.

– А у вас действительно есть золотой пояс верности?

– Есть.

– Боже, как можно носить столь ужасные и неудобные вещи?

– Если вспомнить, от чего он защищает, на неудобства не обращаешь внимания.

– Что вы имеете в виду?

Элизабет вздохнула:

– А вы не понимаете? Я говорю о мужчинах, охотящихся, подобно разбойникам с большой дороги, за женскими юбками. Мало кто из них так же галантен, вежлив и тактичен с герольдом короля Роберта Брюса, как Рандольф Макквин.

Своим откровенным и в то же время лестным объяснением Элизабет Гордон поставила Рандольфа на место.

Он опустил голову и промолвил:

– И все-таки сейчас на вас нет пояса верности…

– А нужно ли мне защищаться от вас?

– Пока нет.

Рандольф слегка коснулся шершавыми пальцами ее подбородка. Элизабет подняла голову и, взглянув в его глубоко посаженные голубые глаза, прочла в них восхищение и пылкую страсть.

Ей и раньше приходилось замечать на себе восторженные взгляды мужчин, но в них никогда не было нежности и искренности.

Рандольф удивленно поднял брови. Элизабет поняла, что он хочет ее поцеловать, и была готова уступить, но мысль о пари, которое он твердо решил выиграть, заставила ее отстраниться. Она посмотрела поверх его плеча, но сокольничего и его помощников поблизости не было. Рандольф, очевидно, понял противоречивые чувства Элизабет и еще крепче сжал ее талию. Сердце Элизабет сильно и часто забилось, губы пересохли. В глубине души ей хотелось почувствовать на своих губах поцелуй Макквина, но здравый смысл подсказывал, что эта слабость облегчит ему путь к победе.

– Там люди, – промолвила Элизабет.

– А что вам люди? – резко спросил ее спутник. – Боитесь за свою репутацию? Не хотите, чтобы стало известно, что герольд короля весело проводит время в компании Рандольфа Макквина?

– Да.

– Наступит день, Элизабет, когда вы будете поступать только по велению сердца, а не прислушиваться к голосу разума.

Элизабет Гордон опустила голову. Пока она служила королю Роберту Брюсу, а ее страна не была свободной, она не могла себе позволить заниматься личной жизнью.

– О чем вы думаете? – мягко и участливо спросил Рандольф.

Дама-герольд думала о том, что сделала правильный выбор, поступив на службу к королю, который поставил перед собой благородную цель – освободить Шотландию от английской агрессии.

Сейчас Элизабет чувствовала себя свободно и легко, подобно соколу, парившему высоко в небе. Она повернулась к Рандольфу и показала рукой на птицу.

– Я думаю, он остался доволен охотой и теперь наслаждается свободой.

– Ваши мысли заняты другим, леди, но я – терпеливый мужчина, а вы заслуживаете того, чтобы вас долго ждали.

Снова уловив в его словах двойной смысл, Элизабет Гордон промолчала.

– На озере Ланарк живут два лебедя, – продолжал Рандольф. – Хотите съездить туда и посмотреть на них?

Элизабет Гордон взглянула на небо, по которому медленно плыли серые тучи.

– В это время года все лебеди давно улетели на юг, – ответила она.

– Нет, не все. Сокольничий рассказывал, что самка лебедя три года назад сломала крыло, и лебедь остается вместе с ней зимовать на озере.

– Лебедь, преданный своей подруге! Как романтично!

Рандольф Макквин подумал, что с некоторых пор он сам стал походить на этого лебедя. Восхитительная и умная женщина, выбравшая для себя в жизни мужскую работу – службу королю – и имеющая лучших в Шотландии лошадей, завладела его умом и сердцем.

– Как вы думаете, она его любит? – вдруг спросил Рандольф.

– Подруга?

– Женщина.

Элизабет Гордон улыбнулась и взглянула на своего спутника.

– Я надеюсь получить ваш корабль, мой лорд. – И, немного подумав, добавила:

– Пока – ваш.

Рандольф неожиданно развеселился. До встречи с Элизабет Гордон он и представить не мог, что способен радоваться таким мелочам, как хорошее настроение женщины.

– Когда мы с вами беседуем о лебедях, совсем не обязательно называть меня лордом. Я всего лишь глава клана Макквинов, не более того.

В серых глазах Элизабет мелькнули озорные огоньки:

– Вот как? А я слышала, что вы владеете торговой флотилией, имеете большую власть на севере и северо-западе Шотландии, а Маккинтоши, Макреи, Матсоны и Чикольмы присягнули вам на верность.

Союз Макквина с вождями других кланов ни для кого не был секретом, но обсуждать свое богатство и власть с женщиной, не заинтересованной в замужестве, он считал непозволительным.

– Да, мы живем в мире с соседями, мои родственники доверяют мне и разрешают пользоваться выходом к морю, где я плаваю на своем единственном корабле.

– И вы не боитесь проспорить этот единственный корабль?

– Даже если бы я владел флотилией, я поставил бы на нее.

– Говорят, вы привезли в подарок Дугласу много апельсинов и инжира? – Элизабет Гордон решила отойти от опасной темы. Рандольф сразу же заметил ее неловкую попытку и усмехнулся.

– Не беспокойтесь, – сказал он. – Я приберег для вас много гранатов.

– Так вы предложили мне корабль с трюмом, полным подгнивших фруктов? – поддразнила его Элизабет.

– При нынешней прохладной погоде они не испортятся, – возразил Рандольф. – Но если вы все же опасаетесь за сохранность фруктов, то могу вам предложить съездить на лошадях в порт и забрать их.

– По-моему, вы собирались испытать мою лошадь вон в той вересковой пустоши? – Элизабет показала рукой вдаль.

Рандольф крепко сжал губы. Да, он испытает лошадь и добьется расположения ее хозяйки и очень скоро завоюет не только ее сердце, но и всю ее!

– Да, я хочу испытать вашу кобылу, – ответил он.

– Тогда помогите мне сесть в седло вашей лошади, и желаю вам удачи!

Переодевшись, Элизабет Гордон спустилась в общий зал, сообщила управляющему замка Дугласа, что на некоторое время отлучится из замка с Рандольфом Макквином. Появление прекрасной Элизабет вызвало у присутствующих в зале мужчин бурную реакцию: каждый стремился сказать комплимент и поближе познакомиться с герольдом короля Роберта Брюса.

Элизабет Гордон терпеливо сносила их однообразные шутки и намеки, но когда один гость, по возрасту годившийся ей в дедушки, недвусмысленно предложил пожить в его владениях, терпению дамы пришел конец, и, сдержанно попрощавшись с присутствующими, она быстро покинула зал.

Пару дней назад Элизабет заказала в суконной лавке плащ в подарок королю Шотландии и теперь отправилась узнать, готов ли он. Ткачи работали день и ночь, чтобы успеть выполнить рождественские заказы: плащи, накидки и туники, которые Дуглас, по традиции, каждый год дарил своим вассалам. Хозяин суконной лавки заверил Элизабет, что ее заказ будет выполнен через день, и она, успокоившись, направилась к замку, чтобы посмотреть, не вернулся ли Рандольф Макквин.

Во внутреннем дворе она увидела слона, а вокруг него – толпу детей, с изумлением и с некоторым страхом разглядывающих его. Рядом стоял брат Рандольфа Драммонд, а поодаль – его жена леди Клэр.

Рандольф Макквин, одетый в черно-красный тартан, появился на опушке леса, когда солнце начало клониться к закату, освещая округу оранжево-пурпурным светом.

До замка было уже близко, и он пустил лошадь легкой рысью. Наблюдая за всадником, Элизабет подумала, что он очень искусный и опытный наездник, если ее резвая кобыла, всегда предпочитавшая носиться на большой скорости, сейчас послушно идет рысью.

Рандольф поправил тартан, отпустил поводья и поприветствовал брата. Начальник охраны, скучавший у ворот замка, оживился и, оглядев лошадь и наездника, сказал:

– Этот Рандольф Макквин знает толк в девушках!

Элизабет сделала вид, что не расслышала двусмысленного замечания, но мужчина подошел поближе и, кривляясь, продолжил:

– По-моему, чтобы задобрить женщину, надо чаще дарить ей безделушки.

Не желая больше слушать солдатские грубости и боясь, как бы не было замечено ее восхищение Рандольфом Макквином, Элизабет гордо подняла голову и торопливо направилась в конюшни.

– Дай этой лошади самого лучшего овса, парень. – До Элизабет донесся голос Рандольфа, отдающего приказания мальчишке, работающему в конюшне.

Затем он подошел к Элизабет, и она улыбнулась, увидев в одежде и в волосах Рандольфа запутавшийся сухой вереск.

– Знаете, я передумал, – радостно объявил он. – Когда выиграю пари, то заберу не белого жеребца, а Мэджести.

На лице Макквина сияла счастливая улыбка, в глазах мелькали озорные огоньки. Очевидно, лошадь пришлась ему по душе.

– Вы ничего не выиграете, Рандольф, – возразила Элизабет и подала ему щетку. – Будьте осторожны, когда начнете чистить ей ноги. Она может лягнуть.

– Не волнуйтесь. – Рандольф тяжело дышал и смотрел на Элизабет, держа руки на бедрах. – Нет, клянусь всеми святыми, я восхищен вашей кобылой!

Она стремительна, как ветер, и послушна, как щенок!

Гордость за свою лучшую лошадь переполнила сердце Элизабет. Она подошла к ней и нежно обняла за шею.

– Она не такая послушная и податливая, как кажется на первый взгляд, – сказала Элизабет. – И характер у кобылы непростой!

– Я этого не заметил. – Рандольф приблизился к лошади и похлопал ее по спине, а затем, сняв седло, укрыл ее попоной.

– Однако удивительно, что ваш дядя отдал вам таких великолепных скакунов, как эта кобыла и тот белый жеребец! Вы, должно быть, его любимица?

Элизабет Гордон усмехнулась и поджала губы.

– Его больше интересовало мое приданое. К тому же он такой полный, что не каждая лошадь его выдержит.

Раздался колокольный звон, созывающий на вечернюю молитву в часовню. Рандольф повернулся к Элизабет:

– Так вы отдали свое приданое в обмен на двух лошадей?

Элизабет опустила голову. Чтобы избежать нежелательного замужества, ей пришлось бросить дом и порвать связи с Гордонами. Тогда ей было тринадцать лет, но и теперь, много лет спустя, она ни разу не пожалела о своем решительном поступке.

– На шесть лошадей, – тихо ответила она. – Мои кобылы очень плодовиты, и, надеюсь, в недалеком будущем моя конюшня разрастется.

– Да… ну и обмен вы совершили! У вас не было выбора?

Богатство и земли никогда не привлекали Элизабет Гордон. Личная свобода и независимость значили для нее больше, чем частная собственность.

– Мне досталось от матери весьма скромное владение – земля у реки Твид, – пояснила она. – А дяде нужен был выход к воде…

– Но как вам позволили расплатиться приданым? – озадаченно спросил Рандольф. – Ведь вы же были ребенком, когда принимали это решение! – Он немного помолчал и, усмехнувшись, добавил:

– Прошу прощения, Элизабет. Я допустил оплошность. Мужчина не должен обсуждать с женщиной ее возраст.

Вежливые манеры Макквина нравились Элизабет и настраивали ее на откровенный разговор.

– Я никогда не сожалела о принятом решении, – призналась она. – Я состою на важной государственной службе у короля Шотландии. У меня есть лошади. – Она на минуту задумалась:

– А будущее – в Божьих руках!

Настоящее тоже представлялось Элизабет прекрасным и волнующим, ведь она познакомилась и подружилась с Рандольфом Макквином – влиятельным человеком, бесстрашным воином и обаятельным молодым мужчиной!

– Нет, все-таки тогда вы были совсем ребенком, – повторил Рандольф.

– Напрасно вы так думаете, – возразила Элизабет. – Мне было тринадцать лет – вполне подходящий возраст для замужества, вот тогда я и отказалась от претензий на земли Гордонов. А скоро мне исполнится двадцать два года.

– Когда? – спросил Макквин.

– Через две недели, – ответила она.

– Что бы вы хотели получить от меня в подарок?

Элизабет Гордон не увлекалась женскими безделушками, а для ношения драгоценностей у нее не было поводов. Главный и самый ценный подарок в своей жизни она уже получила – знакомство с Рандольфом Макквином!

– Ваш корабль! – весело тряхнув головой, заявила Элизабет.

Рандольф молча стал осматривать лошадь – не остались ли на ней колючки или царапины.

– Где вы держите своих лошадей? – поинтересовался он.

– Во владениях баронессы Лейна, в Эдинбурге.

Мальчишка-конюх вернулся в конюшню с овсом, и Рандольф дал ему несколько монет.

– Ты знаешь моего брата Драммонда Макквина? – спросил он.

– Знаю. – Мальчишка радостно улыбнулся. – Тот, который привез с собой слона! Мы с ребятами ходили на него смотреть! Я совершенно не испугался его!

– Молодец, ты храбрый парень. Найди моего брата и передай, что я не смогу сопровождать его к вечерней мессе. А потом найди слугу и скажи ему, чтобы он нагрел для меня горячей воды.

Мальчишка убежал выполнять поручения, а Рандольф принялся насыпать лошади овес.

– Вы хотите смыть с себя запахи природы? – спросила Элизабет. – Напрасно, от вас приятно пахнет осенними листьями и вереском.

Рандольф громко засмеялся и стал отряхивать вереск, застрявший в его одежде и волосах.

– От меня запах как из сундука с женской одеждой!

– Из чьего же сундука так пахло?

В выразительных голубых глазах Рандольфа Макквина запрыгали озорные искорки.

– Разве это имеет какое-нибудь значение?

– А, понимаю. Женщин было так много, что вы затрудняетесь припомнить их имена! Или они все предпочитали запах вереска?

– Я никогда ничего не забываю, моя любопытная леди, и хорошо помню, что ни у кого из них не было такого ядовитого языка и острого взгляда.

Элизабет облокотилась на деревянную перегородку, разделяющую их с Рандольфом, и лукаво улыбнулась:

– Вот, значит, какого вы обо мне мнения?

– А вы как думали? – Рандольф подошел к ней поближе. – У меня сложилось впечатление, что вы просто испытываете меня на прочность.

Элизабет ничего не ответила. Постоянное общение с Рандольфом Макквином позволило ей почувствовать себя молодой, привлекательной и желанной женщиной.

Тревожные мысли о королях, государственных проблемах и запутанных интригах отошли далеко на второй план. Но поддаться обаянию этого самоуверенного мужчины и открыть перед ним свою душу было бы в высшей степени неразумно!

– Это не имеет для меня никакого значения, – промолвила Элизабет, стараясь говорить равнодушно и холодно. – Но ни одной женщине не нравится, когда ее сравнивают с другими.

– Значит, я вам все-таки небезразличен?

– Я нахожу вас забавным, – пожала плечами Элизабет.

– О, как вы мне польстили! – Рандольф шутливо поклонился, но высказывание Элизабет его задело и обидело.

– Больше я вам ничего не скажу.

– Вы, Элизабет Гордон, абсолютно другая, ни на кого не похожая женщина! Кстати, вам к лицу изумрудный цвет вашего платья!

Элизабет взяла с собой в поездку мало нарядов, предпочитая носить официальную одежду, указывающую на принадлежность к государственной службе, но после встречи с Рандольфом Макквином она уже сомневалась, что украшенный королевским гербом камзол герольда и золотой пояс верности защитят ее от этого красивого и обаятельного мужчины.

Раздался повторный звон, напоминающий о начале вечерней молитвы, но Элизабет не собиралась воспользоваться этим предлогом и покинуть Рандольфа. Она должна быть сильной и уверенной в себе женщиной, не поддающейся чарам вождя клана Макквинов!

Рандольф сделал несколько решительных шагов по направлению к Элизабет, и она почувствовала шедший от него запах вереска.

– В ваших глазах сверкает какое-то коварство, – немного смутившись, проговорила она.

– Вы умеете угадывать чужие мысли?

– Не надо быть провидицей, чтобы понять, о чем вы думаете!

Рандольф протянул ей руку:

– Будем друзьями, Элизабет?

Элизабет Гордон подумала, что с ее стороны было бы неразумно отказываться от дружбы с Рандольфом Макквином. Королевская служба запрещает ей замужество, но позволяет дружить и общаться с достойными людьми, приятными собеседниками. Скоро они с Макквином расстанутся, разъехавшись в разные стороны, и кто знает, когда они встретятся вновь? Да и встретятся ли?

Элизабет протянула Рандольфу тонкую, изящную ладонь:

– Будем друзьями, Рандольф Макквин.

– Спасибо, что позволили мне испытать вашу лошадь, – тихо сказал он.

Во взгляде Рандольфа Элизабет увидела откровенное восхищение и почувствовала, как по ее телу пробежала нервная дрожь.

– С детства скачки были моей страстью, – искренне призналась она.

– А моя цель – направить вашу страсть на другой объект. – Рандольф многозначительно посмотрел в глаза своей собеседницы.

Элизабет поняла, что недооценила ситуацию и не правильно истолковала его пылкие слова о дружбе.

– Это уже не из кодекса дружбы, а нечто иное.

– Да? – Рандольф удивленно поднял брови, притворившись обиженным. – Я просто хочу вам кое-что вернуть. Помните, во время наших первых скачек в лесу вы пронеслись мимо меня на белом жеребце и, обернувшись, послали мне воздушный поцелуй?

Элизабет снова ощутила смутное беспокойство и украдкой взглянула на закрытые двери конюшни.

– Я допустила ошибку, – еле слышно произнесла она, опустив голову.

– Вы хотите сказать, что тогда для поцелуя еще не пришло время? А сейчас он будет кстати? Элизабет, позвольте вас поцеловать?

Элизабет Гордон нравился Рандольф Макквин – воспитанный, учтивый мужчина. Подавляющее их большинство, независимо от титула и положения в обществе, считали своим правом целовать женщину, когда им захочется.

– Зачем? – прошептала Элизабет, мечтая о нежном поцелуе.

– Вы сами знаете ответ. Прошу вас, не старайтесь казаться более робкой и застенчивой, чем вы есть на самом деле.

Девушка ничего не ответила. Она стояла, положив руки на разделявшие их с Рандольфом деревянные перила, и ощущала исходящие от него силу, уверенность и теплоту. Элизабет взглянула на красивый разрез его губ, и Рандольф в ту же минуту обнял ее и крепко прижал к себе. Элизабет обхватила руками его голову, вдыхая свежий аромат вереска и осеннего леса.

Элизабет уже приходилось целоваться с молодыми мужчинами, но ничего, кроме усмешки и недоумения, их поцелуи у нее не вызывали.

«Мы понимаем друг друга без слов», – мелькнула в голове Элизабет недавно сказанная Рандольфом фраза. Теперь ей стало ясно, какой большой смысл скрывался в этом банальном на первый взгляд утверждении.

Рандольф прикоснулся к нежным губам Элизабет, и в его глазах она прочла ободрение и просьбу отбросить все сомнения и страхи. Не отрываясь от нее, Рандольф тихо пробормотал:

– Элизабет, не бойтесь меня. Я не сделаю вам ничего плохого. Обнимите меня крепче.

Рандольф начал пылко целовать Элизабет, затем провел языком по ее нежным губам. Губы Элизабет приоткрылись, и, почувствовав у себя во рту его язык, она еще сильнее прижалась к нему и закрыла глаза.

Макквин тихо застонал от удовольствия, а его дыхание стало частым и прерывистым.

– Слушайте свое сердце, Элизабет, – прошептал он.

Теплая волна нежности и любви поднималась в груди женщины. Находясь во власти страстных поцелуев Рандольфа, она поняла, что никогда прежде не испытывала подобных чувств. Рандольф Макквин не безусый юнец или опытный сластолюбец, он – сильный, пылкий и очень нежный мужчина. Рядом с ним Элизабет чувствовала себя уверенной и защищенной.

Их взаимная страсть, как ей казалось, возникла много лет назад.

Наконец Рандольф перестал целовать Элизабет и прижался к ее щеке. Держа друг друга в объятиях, они молча стояли в чужой конюшне и слушали, как сильно бьются их влюбленные сердца.

– О чем вы думаете, Элизабет? – тихо спросил Макквин.

– Все мысли вылетели у меня из головы, – призналась она. – А вы?

Губы Рандольфа были прижаты к щеке Элизабет, и она чувствовала, что он улыбается.

– Я думаю только о вас и о том сильном желании, которое мной овладело.

Его откровенное признание заставило Элизабет покраснеть.

– Мужчина должен управлять своими чувствами и желаниями.

Макквин слегка отстранился от Элизабет и пристально посмотрел ей в глаза.

– Мои чувства к вам, Элизабет, предполагают нечто большее, чем приятное времяпрепровождение в конюшне замка Дугласа или пари на мой корабль и вашу породистую лошадь.

Легкая тревога охватила Элизабет:

– Похоже, вы сами удивлены нахлынувшими на вас чувствами!

– Да. Я попал в необычную и несколько странную ситуацию: не знаю, как себя вести дальше. Со мной раньше подобного не случалось.

Элизабет с облегчением вздохнула, поняв, что между ней и Рандольфом растет и крепнет взаимное доверие и уважение.

– Возможно, новый поцелуй подсказал бы вам, как вести себя дальше, – легкомысленно заявила она.

– Если я еще раз прикоснусь к вашим губам, то вам не удастся меня остановить. – Рандольф на минуту задумался, а потом вдруг сказал:

– Будет лучше, если вы сейчас уйдете, а не то…

– Что? – прошептала Элизабет.

Рандольф шумно глотнул воздух и, облизав губы, откровенно и грубо объяснил:

– Уходите, если не хотите почувствовать обнаженной спиной жесткую солому на земляном полу.

Элизабет вспыхнула и опустила глаза. Как она, уважаемая дама, герольд короля, выслушивает подобные заявления!

– Все еще не оставляете надежды выиграть пари и забрать из моей конюшни лучшую лошадь? – резко спросила она.

– Совершенно верно. Элизабет, вы потеряете лошадь, но зато откроете для себя еще одну женскую тайну!

Смущение и стыд охватили Элизабет. Стараясь не выдать своего волнения, она отвернулась и небрежно проговорила:

– Подумаешь, и всего-то один поцелуй!

В глазах Рандольфа Макквина промелькнула ярость.

– Ну если это всего лишь один, ничего не значащий поцелуй, то я – король Франции! – Затем, немного успокоившись, он погладил Элизабет по щеке и отступил на несколько шагов:

– Поймите, я желаю для нас обоих большего, чем любовь в чужой конюшне!

Элизабет молчала и с досадой думала о том, что своим легкомысленным поведением она довела ситуацию до критической. Как она могла недооценить этого мужчину и позволить, чтобы между ними возникло сильное взаимное чувство? Ведь она сама спровоцировала Макквина на страстные поцелуи и жаркие объятия!

– Между нами ничего нет и быть не может, – наконец промолвила Элизабет.

– Я построил бы для вас большой красивый дом и удобные просторные конюшни, которым завидовал бы сам король! – пылко произнес Макквин.

Подобные предложения Элизабет Гордон выслушивала и раньше, но отказывать Рандольфу Макквину ей было тяжело и больно.

– Ваше предложение лестно для меня, но я не могу его принять.

Лицо Рандольфа стало суровым.

– Я не нуждаюсь в вежливых словах, а хочу услышать ответ, идущий от сердца.

– Мой ответ остается прежним.

– Вы зависите от воли вашего дяди или королевской службы?

Элизабет не считала нужным говорить с Рандольфом ни о своих отношениях с королем Шотландии, ни о службе герольдом.

– Я не буду вашей любовницей, – твердо сказала она.

– Но почему, Элизабет?

Она молчала и думала о том, что быть просто любовницей Рандольфа Макквина для нее недостаточно.

Она могла отдать ему свое сердце, если бы он взял на себя заботы о ней самой и о ее будущих детях. В дальнейшем Элизабет оставила бы службу у короля Брюса, но пока на земле Шотландии не наступил мир и продолжается английская агрессия, она не имеет права оставаться безучастной к судьбе родины.

Безусловно, Рандольф Макквин – опытный мореплаватель и храбрый воин, но его интересы ограничиваются лишь своим кланом, а Элизабет Гордон мечтает видеть Шотландию объединенной – от южных границ до Оркнейских островов на севере.

– Элизабет!

Она медленно повернулась к Рандольфу, задумчиво взглянула на него, затем произнесла:

– Займитесь, пожалуйста, Мэджести. Она очень устала после скачек и нуждается в уходе.

– Я прошу вас все-таки ответить на мой вопрос!

Элизабет прижала пальцы к губам Рандольфа и почувствовала его горячее дыхание.

– Предлагаю не осложнять наше приятное общение подобными вопросами. В жизни так редко выпадают счастливые часы!

Элизабет внимательно смотрела на него, пытаясь угадать его мысли, но Рандольф, упрямо сжав губы, молчал. Затем он нежно поцеловал ее пальцы и, взяв поводья, пошел к Мэджести.

Рандольф чистил лошадь и рассказывал Элизабет о своем первом боевом жеребце, о большой отцовской конюшне и трудных юношеских состязаниях, в которых он участвовал вместе со своими братьями. Она внимательно слушала его, а потом, внезапно развеселившись, призналась Рандольфу, что в восемь лет была влюблена в сына кузнеца.

– Да, вы питаете слабость к мужчинам, занимающимся лошадьми!

Замечание Рандольфа показалось Элизабет дерзким, и она обиженно возразила:

– Почему вы так думаете? Это не правда!

– Следовательно, я – ваш единственный интерес?

– Вы вспомнили о поцелуе и сделали далеко идущие выводы?

В глазах Рандольфа мелькнул гнев, он с силой схватил Элизабет за руку и зло проговорил:

– Если то, что между нами произошло, вы называете просто поцелуем… то я…

– Что – вы?

Рандольф немного поостыл, но все еще выглядел обиженным.

– То мне, очевидно, так же просто обменять свой тартан на королевские одежды!

Элизабет рассмеялась.

Рандольф нахмурился и пристально взглянул на нее.

– У вас очень острый язык! Следите за своими словами, уважаемая леди, не то я совершу набег на конюшни баронессы Лейна, где вы держите своих породистых лошадей! Мы, жители горной Шотландии, упорны и добиваемся желаемого!

– Вам не удастся завладеть моими лошадьми, – спокойно возразила Элизабет.

Внезапно к Рандольфу вернулось хорошее настроение.

– Тогда поедемте со мной, Элизабет! Вы поможете выбрать мне новых хороших скакунов. Мы поплывем в Константинополь и обойдем там все конюшни, пока не найдем таких же черных породистых лошадей, как ваши.

– Жеребцы этой породы редко встречаются.

– Я отыщу их! Мы будем с вами наслаждаться заморскими фруктами – финиками, инжиром и прочими деликатесами варваров! Мы пройдем с вами по местам крестовых походов!

Сильное волнение охватило Элизабет. Как она мечтала о таком удивительном сказочном путешествии! Но пока Элизабет Гордон служит герольдом короля, а мир в Шотландии еще не наступил, она никуда не может уехать, даже с Рандольфом Макквином!

– Очень сожалею, но не могу принять ваше приглашение, – тихо промолвила Элизабет.

– Но почему? – В голосе Рандольфа зазвучали ноты отчаяния.

– А когда вы намереваетесь отплыть? – спросила она.

– До Рождества я не должен покидать Шотландию… – Рандольф внезапно замолчал и мельком взглянул на свои сапоги, где он прятал ценную реликвию клана Макквинов. – Я думаю, мы отправимся в канун Нового года. Элизабет, хотите я поговорю с Робертом Брюсом? Или с вашим дядей? Он, кажется, ваш опекун?

Бурная реакция Макквина на ее простой вопрос об отплытии насторожила Элизабет. Рандольф сказал о приближающемся празднике Рождества, но сразу же оборвал себя на полуслове. Следовательно. на Рождество должно что-то произойти. Элизабет хорошо знала, что жители горной Шотландии в большей степени были верны своим традициям и кланам, нежели религии, и поэтому Святая церковь отказывалась благословлять их и помогать материально их армиям. Последние несколько лет на этих землях из-за непогоды собирался плохой урожай, и нынешний единственный удачный год не мог обеспечить кланам процветание и пышные торжества. К тому же земля была опустошена постоянными набегами Эдуарда II. Так что же имел в виду Макквии, говоря о приближающемся Рождестве?

– Рандольф, вы упомянули наступающее Рождество. Почему?

Ее собеседник неопределенно пожал плечами.

– Ну… я недавно вернулся из Испании, и набожность ее жителей меня просто поразила. Они постоянно молятся, даже когда занимаются мирскими делами.

Такое впечатление, что каждый торговец бакалейной лавки – священник!

Элизабет подумала, что жители северной и северо-западной Шотландии относятся к вере немного иначе, и вряд ли Рандольф собирается оставаться дома на Рождество исключительно из религиозных чувств. Решив проверить свои догадки, она сказала;

– Я согласна отправиться с вами в путешествие, но только при одном условии: мы должны отплыть до Рождества.

На какой-то миг на лице Макквина появилось разочарование, но он сразу же, как истинный житель гор, совладал со своими чувствами.

– Значит, ваша миссия здесь окончена? – спросил он Элизабет, и она в который раз поняла, что недооценивает хитрости этого мужчины.

Элизабет ничего не ответила, и Рандольф продолжил:

– Я вам честно рассказываю обо всех своих планах, а вы уклоняетесь от ответов!

Элизабет с негодованием взглянула на Рандольфа.

Хороши же откровения, касающиеся религиозных чувств испанцев!

– Вы – как наш король, которому я служу, – холодно ответила она. – Требуете подробных ответов и точных сведений.

– И какие же сведения он требует от вас?

Элизабет поняла, что легкая, непринужденная беседа зашла в тупик, и ее отношения с Макквином становятся напряженными. Она с тревогой подумала о том, что их взаимное расположение и доверие в один миг могут исчезнуть. Нет, Элизабет Гордон не хотела рисковать и терять доверие Макквина.

– Давайте не будем больше говорить ни о сроках окончания моей миссии, ни о том, чем вы займетесь на Рождество, – предложила она.

Что ж, Рандольфу Макквину придется смириться с тем, что Элизабет – умная и хитрая женщина и ему никак не удается выведать у нее важные сведения. А какое они, собственно, имеют значение, когда ему нужна сама Элизабет, а не политика, короли и их секреты! Макквину выпало счастье провести несколько дней в обществе прекрасной и умной женщины, и он будет наслаждаться ее присутствием, не забывая, правда, ни на минуту о намеченной цели. Конечно, необходимо тщательно следить за своими словами, иначе проведение объединительной рождественской мессы может оказаться под угрозой срыва, а жизнь вождей кланов – в опасности!