Текст книги "Терпеть не могу сливового варенья!"

ОПЯТЬ КАСТИНГ!

Они явились. Приехали представители многих известных модельных домов для отбора кандидатов. Сегодня у нас должно состояться дефиле в их честь. Мою Полину уже трясет третий день. Не сказать, что меня этот отбор совсем не волновал. Но, крайней мере, я должна была подать пример этой пугливой пташке, что все это не стоит, чтобы так волноваться

– Да вы сами подумайте, курицы вы эдакие! Вы тут никак не можете повлиять на выбор представителей. Мы можем только выйти и пройти по подиуму, – безуспешно пыталась я убеждать моих подруг.

– Рио, признавайся честно, ты сама совсем-совсем не волнуешься сейчас? – пристала ко мне теперь Любаша, которую тоже начало потряхивать от предстоящего дефиле, будь оно неладно.

– Честно? Хорошо, скажу. Да, было бы интересно поехать туда и сделать международную карьеру. Но это дело случая. Я никак не могу повлиять на их выбор, на их предпочтения. Ну а если это так, то чего волноваться? В конце концов, оставаясь в Большом Городе, можно иметь очень неплохие контракты.

– Кстати, что касается выбора, ты решила, что наденешь завтра вечером в ресторан? – некстати спросила меня Поля.

– Что?! Какой ресторан? С кем? – тут же всполошились наши подружки.

– Нас пригласил на прощальный ужин Андрей, Римкин ухажер, – с гордостью сообщила Поля, как мамаша, гордящаяся за пятерку дочери.

– Раскудахтались! Никакой он не ухажер, а просто знакомый, – я пыталась сохранить невозмутимость. Но почувствовала, как уголки моих губ предательски поползли к ушам!

– Да-а? А почему тогда смущаешься, красна девица? – схватила и потрясла меня за плечи Любаша.

– А, я догадалась! Это тот симпатичный парень с маленькой девочкой, который был на прошлом дефиле в зале? – теперь проснулась тихоня Вика.

– Рио, вот было бы здорово, если бы тебя распределили в Швейцарию. Он был бы недалеко от тебя, – мечтательно произнесла Полина.

– Там нет модных домов. Ты же знаешь, сегодня приедут только французы, американцы и итальянцы. И вообще, чем фантазировать о всяких глупостях, лучше подумала бы над тем, чтобы не грохнуться на подиуме вечером.

– Не грохнусь, не беспокойся, – уверила Поля.

– Главное – чтобы рядом не оказалась этой змеюги Майи, – добавила Вика.

– Не окажется, я за этим прослежу, – заверила я их.

Я не стала рассказывать им, даже Полине, о том, что произошло недавно. Когда я заходила в приемную к Кате по делам, почти лоб в лоб столкнулась с этим амбалом, любовником змеи Майи. Все у нас это знают. Да они и не пытаются скрыть, иногда даже в одной машине приезжают в офис.

– Кажется, Риммой тебя зовут? – спросил он, глядя на меня сверху вниз. Я молча, не без вызова слегка кивнула. Я уже давно знала, что он совладелец фирмы. Поэтому нужно было сейчас держаться как можно смиреннее. По слухам, он постоянно путается с кем-либо из девчонок. Но, видимо, что-то произошло. С тех пор как мы обитаем здесь, его ни с кем, кроме как с этой Майей, не видели. Видимо, она хорошо взяла его в оборот.

– Люблю я рыжие волосы, – он бесцеремонно пытался дотронуться до моих волос. Я, мгновенно отскочив, оказалась по другую сторону стола Кати.

– Чем ты занимаешься сегодня вечером? – рассмеявшись, спросил он, плотоядно оглядывая меня.

– Буду дома вышивать крестиком и прясть целый воз пряжи! – выпалила я, стараясь как можно быстрее прошмыгнуть мимо этой жабы.

– Весьма неординарное занятие для лесбиянки, – услышала я его голос в спину.

О чем это он? Видимо, эта такая тактика отвергнутых мужчин – распускать нелепые слухи о недоступных им женщинах. О том, чтобы как-то ответить взаимностью этой склизкой жабе, не могло быть и речи. Чего бы это ни стоило! Я, конечно, не мужененавистница, не могу сказать что мужчины меня совсем не волнуют. Помню, очень даже успешно, в числе самых первых девочек в нашем классе поэкспериментировала с поцелуями с мальчиком. С Володей из параллельного класса. Но это было в восьмом классе. Я должна была это попробовать, чтобы знать, что это такое. Но этот поцелуй тогда ничего, кроме чувства неловкости, не вызвал во мне. Разумеется, я не разрешила Володьке продолжить этот эксперимент, как он ни старался. Вот и весь мой опыт с противоположным полом. Моя тетя Негра как-то между делом сказала, что все это придет, когда я влюблюсь по-настоящему. Возможно это произойдет когда-нибудь.

Люди как люди эти представители. Молча сидели в зале, пока вся наша команда гурьбой или в одиночку выписывала линии. Короче, изгалялись как могли. Причем в буквальном смысле:, дефиле в купальниках, дефиле в летних, облегченных одеждах и так далее. Даже у меня возникла шальная мысль, ради разнообразия самой грохнуться в какой-нибудь живописной позе. Но в зале была наша мама Аврора, я не могла ее подвести. А так все было почти как обычно. Единственное различие было в том, что были установлены несколько дополнительных камер для съемки.

– Я никуда одна не поеду! Сейчас позвоню и скажу Андрею, что занята выхаживанием своей больной подруги, – заявила я. Сегодня к вечеру у Полины совсем некстати разболелась голова. Возможно, от вчерашних переживаний.

– Рио, не сходи с ума! Это всего лишь головная боль! Я сейчас выпью таблетку и прилягу. И все пройдет, – застонала она.

– А может, ты не больная вовсе? Решила так подвести меня? – не сдавалась я.

– Чем быстрее ты уберешься из дома, тем быстрее наступит тишина и я поправлюсь. Давай, собирайся уже! – простонала она.

Я не стала звонить Андрею, чтобы отменить встречу. Поля все равно бы не дала этого делать. Придется мне самой отдуваться в ресторане. Но осталось у меня маленькое подозрение, что эта лиса Полина специально так устроила.

Рио не ошиблась. Едва только она переступила порог, Полина стащила с головы так театрально повязанную повязку. Тихо напевая, она установила гладильную доску и стала гладить одежду.

– Я так и поняла, что ты притворялась с головной болью, – сказала Нинель Сергеевна. – Только ты уверена, что она тоже не могла об этом догадаться? Сходила бы вместе, что в этом такого?

– Да, могла догадаться. Но Рио не станет тащить меня силком, не зная точно, болею я или нет. Она не настолько сумасшедшая. Мне кажется, у нее с этим Андреем что-то может получиться. В таком случае будет лучше, если вокруг окажется как можно меньше свидетелей. Я сейчас в первый раз вижу, что Рио кем-то всерьез заинтересовалась. Хотя и не подает виду.

– Ты будто ее сватаешь? – с улыбкой спросила Нинель Сергеевна.

– Да нет, они же сами познакомились. Но, как известно, нет в этом мире случайных встреч. Все предопределено судьбой. Сейчас главное – не мешать им.

– Случайные встречи… Они иногда происходят, – просто сказала Нинель, уставившись в одну точку.

– Тетя Нина, вы жалеете, что встретили того человека в свое время?

– Раньше я думала, что нет и не буду жалеть никогда. Но сейчас все чаще думаю, что все это было напрасно. Временами мне кажется, что это был совсем не тот человек, кому я должна была посвятить свою жизнь.

– Вы ведь не ему посвятили, а любви к этому человеку. Это ведь не одно и тоже.

– Возможно. Если мне когда-нибудь придется держать ответ перед Богом, почему я не завела семью и не дала жизнь своим детям, то это будет моим единственным оправданием Но Римма – это норовистая дикая лошадка. Ее нужно приучать постепенно. Надеюсь, ее Андрей понимает это? – сказала Нинель.

– Да, норовистая и дикая. Но с раной в сердце с самого детства. Мне Никита сказал, что она все еще категорически отказывается встречаться с матерью.

– Никита, это брат Риммочки? Он не очень похож на нее. Кроме, конечно, рыжей шевелюры.

– Да, Ник больше похож на дядю Леню, их папу. А Рио внешностью, наверное, больше пошла в их маму.

– Кажется, хороший парень этот Никита. Он мне понравился. Такой спокойный, сильный. Повезет той, кому он достанется. Всю жизнь будет как за каменной стеной, – сказала Нинель.

– Да, возможно, – сказала Поля и отвернулась, чтобы поправить съехавший край одежды на гладильной доске. Нинель Сергеевна внимательно посмотрела ей в спину с полуулыбкой.

****

Будь моя воля, я бы пошла в этот ресторан в кроссовках и в полуспортивной одежде. Но Полина подняла такой вой, что я послушно надела зеленое платье, подаренное мне нашим Жожо из его последней коллекции.

– Рио, дева мая! Это платье прямо так напрашивается в твой гардероб. Оно так подчеркивает чудный рыжий огонь твоих волос! Я хочу тебе подарить его. Никакая другая не достойна носить его, кроме тебя, – Жора подошел ко мне после дефиле, когда оно еще было на мне.

– Ой, я не могу. Оно наверно так дорого стоит, – пыталась я сопротивляться.

– Бери, тебе говорят! Не дороже той удачи, которую ты принесла мне.

– Как это?

– А так, глупенькая. Когда ты в нем прошла по подиуму, его взяли в производство.

– Все-таки сколько оно стоит, я, может, его выкуплю?

– Вот бестолковая! Девачки, объясните ей, это же подарок, а не продажа! Я что, похож на торговку с рынка?

– Ладно, если мы такие щепетильные, придешь в эту субботу. Поможешь мне разобрать гардеробную. И мы будем квиты, – сказал он, видя мою нерешительность.

– Ой! Жожо, можно мы тоже придем помогать! Ну пожалуйста, мы тоже очень прилежные, работящие, – заголосили в один голос мои Любаша с Викой, в надежде что им тоже что-нибудь перепадет во время разборки гардеробной.

– Ладно, приходите. Побыстрее справимся, – разрешил им Жорик.

Ну вот, теперь я посмотрела на свое отражение в зеркале лифта. Кажется, это не я, а какая-то фифа в облегающем платье и туфлях на высоких каблуках. Ну это ведь ничего не значит. В Большом Городе люди иногда встречаются, общаются. И в ресторанах тоже они встречаются. Не сказать, что я не ждала этой встречи. Но все-таки с Полей мне было бы как-то полегче, поневиннее, что ли? Если бы эта предательница не подвела меня. Я почти была уверена, что она симулировала головную боль. Ну а теперь получается, что это мое самое пренастоящее первое свидание.

Я вышла из подъезда и не успела сделать и пяти шагов, как раздался сигнал машины. Посмотрев направо, я увидела, что Андрей давно припарковался около нашего подъезда. Когда я направилась в его сторону, он тут же выскочил из машины. Ба, он был облачен в шикарный костюм. Галстук серо-голубого цвета был очень даже к месту. Когда он открывал мне переднюю дверь машины, то слегка, будто бы случайно коснулся моих пальцев. Нет, я не отдернула руку. Мне было приятно это прикосновение.

– Римма, не могу не сказать, вы выглядите просто потрясающе, – он смотрел на меня во все глаза так, что мне стало не по себе.

– Андрей, перестаньте! Не смущайте меня, – рассмеялась я. – Вы похожи на малыша, который в первый раз попал на шоколадную фабрику! Это всего лишь платье с дефиле, которое наш модельер Жора всучил мне почти что насильно.

– Разве такое бывает?

– Ну конечно, не забывайте, где я работаю. Кстати, говоря о малышах, где Лисичка? Вы ее не взяли с собой?

– Нет, конечно. Наши бабка с дедом считают, что детям ее возраста не место в ресторанах. И я частично согласен с ними. К тому же ей через час пора ложиться спать.

– Вы тоже одни, я стол заказал на троих. Где же ваша подруга Полина?

– У Полины очень некстати разболелась голова, после вчерашнего отбора перенервничала, возможно.

– Мне жаль. А с другой стороны, я рад, что будем одни.

– Да? Предстоит секретный разговор? Будем обсуждать, как произвести переворот в какой-нибудь банановой республике?

– Не-е-т! – звонко рассмеялся он, выезжая на главную улицу в сторону центра. Нравится мне его смех. Будто он свидетельствует о чистоте души человека.

– Будем просто общаться. Постараемся узнать как можно больше друг о друге. Мне не так часто приходилось встречать людей, с которыми хотелось бы общаться как можно больше.

Я промолчала. Дело в том, что это был едва ли мой первый выход в ресторан. Те несколько походов в самое крутое кафе с подружками в нашем городе не в счет. Но не в моих правилах струсить перед чем-то новым. Посмотрим, что будет дальше. В конце концов, я вступаю во взрослую жизнь. Если нужно пройти через это испытание – я пройду.

Все было не так сложно и не так страшно. Вежливый официант посадил нас за столик у окна и всучил меню. Я уставилась в эту штуку, не зная, что выбрать. Вот что значит неопытность.

– Что будем заказывать? – спросил Андрей. Я молча пожала плечами. Жаль, что я не близорукая! А то сказала бы, что очки забыла, не могу прочесть ни строчки.

– Тогда позвольте, я сам все закажу. Римма, вы доверяете моему вкусу? – спросил он, заглядывая поверх меню.

«Нет, для этого я вас слишком мало знаю!» – хотелось ляпнуть мне. Но вместо этого я молча пожала плечами.

Когда принесли вино и салат для начала, я поняла, что мое молчание затянулось. Но о чем же говорить, я ведь не знаю. Хорошо, что Андрей сегодня взял на себя всю инициативу.

– Римма, давайте выпьем за знакомство, – предложил он. – Оно у нас было неординарное. Уж я очень благодарен судьбе, что оно у нас состоялось.

Эй, ковбой! Придержи коня! Он что, думает, что все уже решено? Мы поженимся, родим шестерых детей, проживем счастливо вместе 50 лет и умрем в один день?

– Андрей, разве вам можно пить сейчас? Вы же за рулем, – я пыталась вывести его из этого опасного направления разговора.

– Ну, во-первых, это легкое вино. От него не пьянеют. А во-вторых, если я очень уж опьянею, в конце нашей вечеринки я вызову человека из специальной службы, он и отвезет нас по домам.

– Все так просто? Вы все предусмотрели.

– А вы разве не так поступаете? – удивился он.

– Нет, не всегда. Во всяком случае, главные события в моей жизни происходят помимо моей воли.

– Давайте разберемся. Разве вы не хотели с самого детства стать моделью в известном доме моды?

– Представьте себе, нет. Не хотела. Я в этот Дом попала исключительно из-за Полины. А так я хотела поступать учиться на юриста, – сказала я. И пришлось мне рассказать мою историю появления в этой профессии.

– Кто знает, может эта случайность и была вашей судьбой? И вам суждено стать известной моделью в дальнейшем?

– Не знаю, возможно, – я пожала плечами. Признаться честно, мне все больше нравилось заниматься этим ремеслом – быть моделью. Хотя я еще не отказалась от перспективы стать юристом. Но она теперь немного отдалилась от меня, затуманилась.

– Римма, расскажите что-нибудь еще о себе. Вы вот знаете мою дочь, моих родителей, а я вот не знаю ничего о вас.

– Она весьма короткая. Мы с Полей приехали из города Н. Я там родилась. Моя семья небольшая, папа, мой старший брат Никита и я. Мамы у нас нет, – сказала сразу, чтобы отсечь ненужные расспросы. Но они все же последовали.

– Она умерла? – спросил он тихо.

– Нет. Жива. Родители развелись, когда мы были детьми. Меня воспитали папа, Ник и моя тетя Негра, сестра папы, – скороговоркой произнесла я, давая понять, что не намерена больше говорить на эту тему.

– Негра? – удивился он.

– Вообще ее зовут Антониной Петровной. Но когда я была маленькой, она делала химическую завивку. У нее на голове были завитушки, как у африканок. Я и прозвала с тех пор ее тетей Негрой.

Пришлось мне и дальше рассказывать всякие забавные случаи из моего детства. Ума не приложу, как ему удалось так разговорить меня. Обычно я так не раскрываюсь при встрече с людьми. Может, причина во второй бутылке вина, которую нам официант успешно раскупорил?

– А теперь вы расскажите то, чего я не знаю о вас. Как вам удалось к своим 25 годам получить научную степень и работать в Швейцарии? – сказала я, когда мы наконец приступили к десерту.

– У меня тоже все просто. Я с детства интересовался науками. Поступил в университет, на физико-математический факультет. Потом в аспирантуру. Начал научную деятельность, стал публиковаться. Вот и пригласили работать за рубежом.

– Женились вы когда?

– Сразу после окончания университета. Мы с мамой Алисы учились вместе, – сказал он и промолчал. Видимо, ожидал каких-то следующих вопросов на эту тему. Но я молчала.

– Возможно, болезнь в ней давно дремала. Но с рождением ребенка она начала прогрессировать. Она так тихо гасла день за днем. Не успела даже увидеть первые шаги дочери, – впервые у него сейчас дрогнул голос.

– Андрей, простите. Я не хотела, – я невольно дотронулась до его руки. Что я наделала?

– Ничего, это ничего. Иногда нужно об этом вспоминать, – сказал он, накрыв мою руку своими ладонями.

Пора было собираться. Андрей решил отказаться от услуг специалиста по отвозу пьянчужек домой. Выпитое нами вино вписывалось в норму, допустимую для людей за рулем. Когда мы шли к стоянке машин, я почувствовала, теперь что-то изменилось. Мы шли сюда почти что незнакомыми. А теперь… Возможно, в мою жизнь вошел новый человек. Что будет дальше, я не знаю. Но это было не так страшно, как мне казалось раньше.

– Римма, если я сейчас это не скажу, то не смогу улететь завтра.

– Да? – спросила я. Хотя подозревала, о чем он сейчас заговорит.

– Вы мне нравитесь. Я бы хотел продолжить наше знакомство и нашу дружбу. Может он перерастет во что-то большее?

– Андрей, вот вы завтра улетаете в другую страну. А у нас с Полей будущее сейчас так неопределенно. Возможно нас распределят в разные иностранные агентства, а может, останемся здесь.

– О`кей. Давайте доверимся судьбе. Раз она свела нас, то она же должна дать нам шанс развивать наши отношения, – прошептал он.

Мы уже вышли из машины, стояли около нашего дома. Андрей стоял в опасной близости от меня. Он взял меня за плечи и привлек к себе. Странно, вырываться мне не хотелось. Было приятно. Я все это время смотрела то в сторону, то в землю. Но когда он стал прижимать меня к себе, я подняла голову и увидела совсем вблизи его лицо. Его глаза. Поцелуй. Я невольно закрыла глаза и вздохнула. Первый поцелуй. Не помню, сколько мы так простояли. Возможно, всего лишь несколько секунд. Выскочившая из нашего подъезда, радостно тявкающая соседская такса расцепила нас. Все. Нужно взять себя в руки. Это же совсем не входило в мои планы. Собиралась только посидеть с ним по-дружески.

– Желаю вам счастливо долететь. Передайте привет Лисичке! – крикнула я и влетела в свой дом.

Когда поднималась на лифте – Боже как это должно быть глупо! – мне показалось, что я поднимаюсь в небеса, будто лечу. Возможно, это и есть зарождение любви? Мне сейчас хотелось ни о чем не думать, ничего не планировать, а просто наслаждаться этим состоянием души.

А-а-а, я так и знала! Моя коварная Полина как ни в чем ни бывало сидела с тетей Нинель перед телевизором и смотрела какое то ток-шоу. Нет никаких признаков, что у нее так недавно раскалывалась голова от боли.

– Ну и как это называется?! – прошипела я на нее.

– Ой, Рио! Ты так неожиданно тихо вошла, – в первый момент она растерялась, уличенная.

– Как я должна была войти? На ходу танцуя лезгинку? Я всегда так захожу домой. Нет, ты не переводи разговор. Как ты могла так подвести, так подло обмануть меня? Да что с тобой разговаривать! – и я пошла к себе, чтобы переодеться в домашнее.

– Ну не сердись, лучше расскажи, как все прошло, – Поля вошла вслед за мной в нашу комнату.

– Нормально, – сказала я, присаживаясь к туалетному столику, чтобы снять с себя украшения. Но, видимо, что-то выдавало меня, Поля не отставала.

– Я как увидела тебя, так и поняла. Это произошло! Ну рассказывай, он тебя поцеловал?

– Да, – выдохнула я. Больше не могла притворяться. И тут же пожалела. Эта полоумная так и завизжала от восторга, будто сам Принц Флорентийский сделал ей предложение руки и сердца. Надо думать, я сама тоже вела себя сейчас не лучшим образом. Подозреваю, да что подозревать, я прямо вижу в зеркале, у меня на лице была оч-чень идиотская улыбка.

– А ты что? Надеюсь, не влепила ему пощечину? С тебя станется!

– Какая пощечина? Настоящего влюбленного мужчину еще больше распалит девичья пощечина, – вклинилась тетя Нинель, тоже оказавшаяся в дверях.

– Нет, я позволила. Это было несколько неожиданно, я сперва растерялась. А потом…

– Тебе самой понравилось, – закончила за меня Поля. Я молча отвернулась, чтобы скрыть свое смущение. Что правда, то правда.

***

Андрей въезжая во двор, заглушил машину. Откинувшись на сиденье, он погрузился в раздумья. Во дворе уже было темно. На небе зажглись весенние, будто кем-то свежевымытые после слякотной зимы звезды. Хотя уже был конец мая, очарование весны еще не погасло. Она все так же будоражила кровь, побуждала строить самые безумные планы на будущее. Казалось, после смерти жены так долго дремавшее его сердце проснулось. Эта диковатая дерзкая девчонка – причина этого пробуждения. Он почувствовал: какой бы ни пыталась она казаться, у нее невинная, чистая натура. Он и не мог подумать, что бывают на свете такие чистые создания. И еще меньше мог надеяться, что ему на пути встретится такая. Наконец, он вышел из машины и направился в дом.

– Какой ты нарядный! Важная встреча по работе была у тебя, что ли? – спросила мама, когда он, подойдя, чмокнул ее в щеку. – Ты пил? Отмечали что?

– И нет, и да. Просто посидели в ресторане с Риммой. Помнишь ее? – напевая, он поднялся наверх, в свою комнату.

– Римма? Эта рыжая, которая приходила на день рождения Алиски? – спросила Мила, листавшая журнал в кресле около старинного торшера.

– Она самая. Я молю Бога, чтобы у них получилось с нашим Андрюшкой. Хватит ему горевать, вот уже три года прошло. Пора ему обустраивать личную жизнь. Чтобы и нам быть спокойными за него, – сказала мама.

– Сколько я ему предлагала хороших девушек за это время. То ему не понравится, а если он не против, то ваша разбалованная Алиска отбракует.

– Это ты про последнюю твою знакомую, что ли? Галина, кажется, зовут? Она ведь и в самом деле не любила детей. Алиса поэтому так и сказала: тетя, а почему у вас такие злые глаза? Дети хорошо чувствуют фальшь.

– Мама, тебе-то самой она нравится, эта рыжая?

– Я ничего против этой девочки не имею, если она способна сделать моего сына счастливым, – просто сказала Лариса Петровна.

– Не доверяю я этим девкам, понаехавшим в Большой Город в поисках богатого мужа и красивой жизни. Они все алчные, лицемерные и коварные, – упрямо твердила Мила.

– Что, по-твоему, получается, что девушки, родившиеся в Большом Городе, все на подбор такие честные и добродетельные? – вмешался в их разговор Иван Андреевич, отрываясь от телевизора.

– И чем она здесь занимается? – не сдавалась Мила.

– Андрюша вроде говорил, что учится.

– Мама, Римма уже работает, – сказал Андрей, спускаясь в домашней одежде.

– Кем? – тут же спросила сестра.

– Моделью. Они с подругой Полиной прошли стажировку и теперь работают в Доме моды «Аврора» на Площади Цветов, – сказал он, проходя во двор.

– Так она еще и модель?! Это же невозможно, недопустимо! Все эти модели, они такие распущенные!

– Мила, слушай меня внимательно. Я долго терпел, – Иван Андреевич, рывком выключив телевизор, повернулся к дочери.

– Отец, – пыталась остановить его мама.

– Нет, подожди мать. Я тоже видел эту девушку. Она хорошая, бесхитростная, чистая и открытая. А уж в людях я разбираюсь, прожив такую жизнь. Андрей наш наконец ожил, его будто подменили. Да еще Алисе она понравилась. Она будет ей хорошей матерью, если у них все сложится.

– А ты, Людмила, будешь держать свое мнение при себе. Не смей мешать! Не надо портить жизнь брата, если не задалась собственная.

Мила, вспыхнув, вскочила и вышла вон.

– Отец, зачем ты так? Она ведь сама переживает, что у нее не получается с замужеством, – мягко укорила мужа Лариса Петровна.

– Пусть это будет ей уроком. Без таких пинков она у нас так и проживет старой девой.

***

– Мы уже битый час сидим в машине, когда же явится этот твой человек? – с нетерпением спросила Оля.

– Он скоро должен прийти. Говорил, что может немного опоздать, – ответила Майя. Они сидели в ее машине, кажущейся нелепой посреди трущоб на отшибе города.

– Хорошо, если немного. А то мне скоро надо забирать Славика из детского садика.

– Ой, не ной! В крайнем случае, позвонишь домработнице своей, она и заберет его, – раздражалась еще больше Майя.

– Майка, а ты уверена, что ты делаешь правильно? Это ведь опасно! Тебя саму могут загрести в полицию вместо нее. И никакой Семен не в силах будет вытащить тебя оттуда.

– На Сему я уже не надеюсь. Понимаешь, я должна, я обязана упечь эту Рыжую куда-нибудь подальше! Я никогда никого так сильно не ненавидела, как ее. Когда она проходит мимо меня, меня так и бросает в жар! Так и хочется вцепиться в ее рыжие патлы, вырвать глаза! Ой, я не могу, дай мне зажигалку, она там в кармашке.

Оля послушно протянула сестре украшенную камнями дорогостоящую зажигалку.

– Это, в конце концов, нужно и с практической стороны дела. Мне надо устранить как можно больше конкуренток, чтобы расчистить себе дорогу, – чуть успокоившись, произнесла она и выпустила струю дыма сквозь опущенное окно машины.

Около машины будто из-под земли вырос некий субъект в спортивной черной шапочке, натянутой по самые глаза.

Он сделал Майе знак, и она кивнула на заднюю дверь машины. Он вошел и сел.

– Как и договаривались, я принес, – протянул он ей белый пузырек. – Давайте деньги.

– А они настоящие? – крутила она баночкой, отдав субъекту деньги.

– Высший сорт. Хотите, можете попробовать сейчас, – ухмыльнулся субъект.

– Боже упаси! Я не себе их покупаю, – бросила Майя, спрятав пузырек на дне сумочки.

– Это уже не мои проблемы. Еще понадобится, скажете, привезем, – сказал он, выходя из машины.

– Вот и все. Теперь можем и ехать в садик за Славиком, вполне успеваем, – сказала Майя, выбрасывая окурок за окно и трогаясь с места.

– Ой, Майя! Не знаю, не знаю, как ты провернешь это дело… – Оля все еще была взволнована.

Та промолчала, лишь пальцы сильнее впились в руль. Наркотики куплены, теперь обратного пути нет. Нужно довести дело до конца. Иначе ей не жить на этом свете спокойно…