Текст книги "Города-призраки"

История «горбуна Пакаля» принесла свои черные плоды. Миллионы людей были введены в заблуждение. Многие ученые, незнакомые с гробницей, поверили американцам. У Робертсона были большие деньги, и он смог поведать о своих «открытиях» всему миру. Куда сложнее оказалось восстановить истину. Если истории о пришельцах могут быть лишь плодом богатого воображения, то «старик Пакаль» – явная научная фальсификация. Лжеученые намеренно сочинили весь бред касательно уродца-правителя, спавшего со своей матерью и сестрами, дабы прославиться на весь мир. К счастью, их слава оказалась минутной, а обман раскрылся. Никакие исследования рисунков и надписей не могут сравниться с исследованием самого погребенного. Именно на этих исследованиях и были сделаны все заключения по поводу гробницы в Паленке.

Мы рассказали лишь об одном из четырех храмов великого города майя, более остальных прославившегося богатой гробницей. Рассказывать о Паленке можно еще очень долго, в городе было сделано много любопытных открытий, но именно гробница «Храма надписей» считается самым главным открытием в исследовании культуры древних майя.

Осталось лишь сказать несколько слов о том, почему же погиб столь прекрасный и богатый город. К сожалению, точной гипотезы на этот счет нет. Наиболее официальной является версия о нашествии на город воинственных групп «пипиль». Об этом соответствует и распространение в городе инородной культуры на поздних периодах его жизни. Так или иначе, но город встретил своих первооткрывателей уже опустевшим, но все еще неописуемо прекрасным. До сих пор исследователи всего мира съезжаются в джунгли Северной Америки для того, чтобы взглянуть на прекрасные белые храмы Паленке, сияющие в лучах дающего жизнь солнца.

Пор-Бажын

На территории Республики Тыва, практически на самой границе с Монголией, в горах на высоте 1300 м над уровнем моря раскинулось сияющее в лучах солнца озеро Тере-Холь. Горный водоем, ничем особенным не примечательный, таких озер на территории нашей страны десятки, если не сотни. Однако отличает это озеро от других одна особенность, заключающаяся в том, что в центре его на острове сохранились руины древнейшей крепости.

Крепость Пор-Бажын (в переводе с тувинского – «глиняный дом») на озере Тере-Холь была возведена в середине VIII в. н. э. по распоряжению главы Уйгурского кагана Элетмиш Бильге-кагана. В 750 г. он появился с армией на территории нынешней Тувы с целью интервенции. Для того чтобы удержать захваченные территории, он построил крепость. Стены ее в высоту доходили до десяти метров. Центральный дворец, стоявший на возвышенности, являлся резиденцией самого Элетмиш Бильге-кагана. Древним зодчим пришлось привезти на остров тысячи тонн глины и обожженного кирпича, что, по меркам того времени, затея не легкая.

Крепость имеет довольно-таки сложную архитектуру – в центре правильного прямоугольника находится запутанная система сооружений, напоминающих собой буддийский храм.

В те времена в долине реки Хемчик строится сразу несколько подобных крепостей – всего 17. Однако Пор-Бажын заметно отличается по строению от всех, ныне известных. В ней отчетливо видно заимствование из согдийской культуры. Вполне вероятно, что в постройке крепости принимали участие согдийцы – выходцы из Китая, смыслом жизни которых была торговля с кочевыми племенами всей Центральной Азии.

Северная и южная стены в некоторых местах разрушены, довольно неплохо сохранились стены западная и восточная. Сильные повреждения оборонительных укреплений можно обнаружить в северо-западном и юго-западном углах. В центре восточной стены имеются ворота с сильно поврежденными оборонительными башнями, на которые изнутри поднимаются параллельно стенам подъемные дорожки.

Вдоль северной, западной и южной стен крепости имеются 26 прямоугольных сооружений. Стены комнат ощутимо осели. Строения примыкают вплотную друг к другу. Разделяются здания глиняной стеной, имеющей высоту от 0,7 до 1,5 м.

Параллельно крепостным стенам выстроены неразрывные глиняные стены, образующие внутри крепости что-то вроде ячеек пчелиных сот. Размеры всех этих ячеек практически одинаковы – 26 х 16 м. В каждой ячейке имеется квадратная конструкция, построенная из сырцового кирпича, размером 7 х 7 м.

Пространство перед восточной стеной представляет собой что-то вроде площади перед зданием дворца, на которой вполне можно было организовывать военные сборы, тренировки или праздничные, быть может, даже ритуальные, церемонии.

Сам же дворец представляет собой два здания, соединенных между собой переходом и построенных на стилобате – площадке из плотно утрамбованной глины и земли, обложенной качественно обожженным кирпичом из серой глины. Сооружения имели квадратную форму – 23 х 23 м и 15 х 15 м и соединение закрытым переходом, длиной 6 м. С востока к ним вели две праздничные лестницы по восемь ступеней, сделанных из плит и кирпича. В центре обеих лестниц располагался пандус из плит.

К восточной стороне сооружения с северной и южной сторон были пристроены своего рода подъезды. Крышу строения удерживали колонны из дерева (всего 36 в большом и 8 – в малом помещении), опиравшиеся на базы из гранита. Крыша была выложена черепицей белого цвета и формой, напоминающей цилиндр, украшена она была по краям концевыми дисками с орнаментом.

Внешние стены сооружения, выстроенные из сырцового кирпича, были толщиной более 1 м и покрывались орнаментальными фресками, имевшими красный цвет. В результате раскопок были обнаружены следы сильного пожара. В пламени сгорели строения, поражающие своей роскошной архитектурой, абсолютно не свойственной для обычных кочевников. По гипотезе С. И. Вайнштейна, крепость являлась дворцовым комплексом уйгурского кагана или же его наместника. В процессе раскопок были обнаружены фрагменты керамики, которые можно сопоставить с уйгурской керамикой, и тайник из 101 железной кузнечной заготовки, на каждой заготовке имелось опознавательное клеймо.

Археологические сооружения древних уйгуров, в том числе и крепость Пор-Бажын, можно отнести к периоду существования Уйгурского каганата (745–840).

Уйгуры – один из самых древних тюркоязычных народов Азии. Их предки вели кочевой образ жизни на территориях Восточного Туркестана, они играли заметную роль в гуннском союзе племен (III в. до н. э. – III–IV вв. н. э.). В хрониках уйгуры упоминаются с III в. н. э. (в основном упоминания о них прослеживаются в орхонских надписях VIII в.). На разных периодах своего развития уйгуры придумывали собственные государственные образования.

Первый Уйгурский каганат был организован на Хангае в 323 г., он существовал целых 200 лет, а затем в 523 г. возник второй Уйгурский каганат, существовавший 80 лет, второй Уйгурский каганат был разорен в 603 г. тюрками. В 743 г. на руинах Восточно-Тюркского каганата, что находился на территории Северной Монголии, образуется третий Уйгурский каганат, являвшийся уже феодальным государством с пережитками родоплеменных отношений.

В 840 г. государство уйгуров вновь было разорено, на этот раз хакасами. Часть уйгуров перебралась в Восточный Туркестан и западную часть провинции Ганьсу, где были организованы два автономных государства со столицами в Ганьсу и Турфанском оазисе. Первое было разорено тангутами, а второе в XII в. было силой присоединено к своему государству каракитаями и наконец в XIV в. вошло в состав Моголистана. Долгое господство завоевателей, феодальная раздробленность и целый ряд других проблем привели к тому, что уйгуры практически выродились. Уйгуров даже начали называть по их месту обитания, например кашгарец или турфанец, нередко уйгуров звали и просто таранчи, что означает «земледелец». Несмотря на частичное вырождение, уйгурам все же удалось сохранить свои этнические черты и свой язык.

В XVII–XVIII вв. в Восточном Туркестане существовало государство уйгуров, которое к 1760 г. было завоевано маньчжурскими правителями Китая. Национальное преследование и практически порабощение вызывали постоянные бунты уйгуров против маньчжурцев. С победой в 1949 г. народной революции в Китае и появлением в 1955 г. СУАР прекратились преследования уйгуров, а их хозяйство и культура даже начали развиваться.

Древнейшие занятия уйгуров – земледелие и различные ремесла. Уйгуры создали богатейшую и уникальную культуру (грандиозная архитектура, музыка и литература), сильно повлиявшую на развитие культуры ряда стран Востока.

Таинственные руины на крошечном островке таежного озера с древних времен привлекали внимание путешественников и исследователей. Разговоры о городе в верховьях Енисея дошли до Семена Ремезова – известного летописца, картографа Сибири. На его «Чертеже земли Красноярского края» у берегов озера, расположенного в истоках Енисея, условно отмечен город и сделана надпись: «Город каменный, старый, две стены целы, две развалили, а что это за город, никто не знает».

Впервые крепость была исследована в 1891 г. этнографом и археологом Д. А. Клеменцом, участником Орхонской экспедиции в Среднюю Монголию. Помимо осмотра крепости, Клеменц набросал на бумаге ее план. В напечатанном Клеменцом археологическом дневнике имеется любопытная информация о Пор-Бажыне. Клеменц решил, что эта крепость в Туве является главным сокровищем среди всех археологических находок, сделанных на территории Азии. Также он упомянул о сходстве руин на озере Тере-Холь с развалинами древнего города Кара-Балгасун, что расположен на реке Орхон в Монголии. Он предположил, что основателями Пор-Бажына являлись не монголы и не китайцы, и уж никак не кидане и джурджени. Скорее всего, крепость возводил народ, имеющий родство со строителями древнего Каракурома. Однако и Клеменц не пришел к окончательным выводам, кому же принадлежал город.

Последующие исследования крепости состоялись уже во времена СССР. В первый раз сотрудник Института этнологии и антропологии АН СССР С. И. Вайнштейн приехал в Пор-Бажын в 1952 г. Им был отобран подъемный материал, создано описание и снят план острова. В маленькой статейке, напечатанной после экспедиции, Вайнштейн высказал теорию о том, что крепость выстроена уйгурами в период Уйгурского каганата (середина VIII – середина IX в.).

Раскопки Пор-Бажына Севьян Вайнштейн начал уже в 1957 г. В 1963 г. раскопки продолжил отряд Тувинской экспедиции Института этнографии Академии наук СССР, помимо того, на месте раскопок работали члены научно-исследовательского института языка, литературы и истории, а также сотрудники Тувинского республиканского музея. Вместе с Вайнштейном в работах приняли участие очень авторитетные ученые М. Маннай, С. Биче, архитектор Т. Либерман и художник П. Демчев, а также целый отряд рабочих, собранный из тружеников колхоза «Тере-Холь».

В своей заметке «Древний Пор-Бажын», написанной в 1964 г. и напечатанной в журнале «Советская этнография», Вайнштейн попытался исторически проанализировать и описать данный памятник архитектуры. Он указывал, что Пор-Бажын расположен на острове площадью приблизительно 6 гектаров. Остров расположен где-то в двух километрах от болотистого южного берега озера и покрыт густой растительностью. Практически вся территория острова занята городом. Город, как уже было сказано, имел прямоугольную форму, а его стены были упорядочены по сторонам света. Длина крепости составляет около 211 м, а ширина – 158 м. Стены, хотя время их и не пожалело, возвышаются на 10 м от земли. Стены были сделаны из глины, в них прослеживаются следы поперечно и продольно выложенных деревянных жердей толщиной в среднем до 15 см. В восточной стене есть ворота с некогда крепкими оборонительными башнями. В юго-западном углу города имеются остатки вынесенной вперед башни.

Внутри города вдоль стен археологи нашли 27 жилых зданий и служебных построек. Внешнее исследование, а также раскопки немногих из них позволили определить, что жилые помещения были размерами в среднем 7 х 8 м и чаще всего были двухкомнатными. Каждое жилище было окружено маленьким двором, который отделяла от соседей относительно невысокая глиняная стена.

В центре крепости были обнаружены два здания, уже описанные нами выше. Особенно поразили археологов 36 грандиозных колонн из дерева, опиравшихся на гранитные фундаменты и поддерживавших кровлю. В исследованной части первого сооружения было найдено сразу несколько помещений разного предназначения. В ходе раскопок были обнаружены орнаментальные фрески, в основном геометрических форм, сделанные в неожиданно ярких тонах, что не совсем свойственно для того временного периода.

Во втором здании также имелось сразу несколько помещений. Оба строения действительно могли являться одним большим дворцом, который был уничтожен в результате сильного пожарища. Все деревянные части строения безнадежно обгорели, иные сгорели практически полностью. Вблизи второго строения в 1963 г. было раскопано служебное помещение, на полу которого были обнаружены многочисленные осколки керамики. В полу находился тайник, именно в нем и были найдены клейменые кузнечные заготовки.

Также участниками раскопок была выдвинута гипотеза о том, что с городом неразрывно связана и каменная стела, возвышающаяся на маленьком холмике, что на северном берегу озера напротив Пор-Бажына. Стела с одной стороны расписана древним руническим письмом.

Настоящим прорывом в исследовании памятников уйгурской культуры, находящихся на территории Сибири, стали исследования Л. Р. Кызласова, проведенные в рамках экспедиций Московского государственного университета им. М. В. Ломоносова.

В своей книге «Степи Евразии в эпоху Средневековья» Леонид Кызласов подробно описывал историю появления уйгурских городов и крепостей на территории Тувы. Он заметил, что в уйгурский период была создана целая огромная система пограничных укреплений, призванная оберегать каганат с северной стороны. Она начиналась с верховьев реки Хемчик и проходила по всей ее долине, пересекая реку Чаадан, устье Улуг-Хема, и затем выходила на левобережье Улуг-Хема между его притоками Чаа-Холь и Барык. На всей этой территории имелось 17 крепостей. Каждая крепость имела форму четырехугольника площадью от 0,6 до 18,2 гектара, укреплена была мощными глиняными или сырцовыми стенами. Стены некоторых крепостей имели круглые оборонительные башни, расположенные по углам или около ворот. Крепости оберегали центральную Туву со стороны Саянского хребта от возможных набегов северных соседей – воинственных хакасов.

Некоторые из крепостей были в то же время и государственными центрами. К ним относятся пять крепостей, расположенных в районе города Шагонара.

В еще одной книге Леонида Кызласова «Древняя Тува» приведены материалы, добытые в результате тяжелых работ экспедиции Московского университета по исследованию Шагонарского города, проведенных в конце 50-х – начале 60-х гг. XX в. Исследования уйгурских городищ были продолжены Л. Р. Кызласовым в 1977 г. Другие уйгурские городища Тувы открыты в 1947 г. Саяно-Алтайской экспедицией ИИМК и ГИМ, работавшей под начальством С. В. Киселева. Первый город находится в самых верховьях Хемчика. Земляные насыпи засыпаны галькой. Внутри их – плоская площадь. Во второй город можно попасть, пройдя пешком полкилометра от поселка Тээли. Ниже по Хемчику в местности Эльдиг-Кежиг на протяжении 7 км с юго-запада на северо-восток проходит длинная стена. Она резко прерывается с обеих сторон, теряясь в лесах и болотах. Местные жители считают эту стену древней дорогой, и неудивительно, ведь древнее укрепление давно размыто и превратилось в гладкую полосу.

В 1977 г. Леонидом Кызласовым была обнаружена неизвестная ранее крепость на левом берегу Хемчика на болотистой реке Эдегей. Она находится на низком плато к северо-востоку от низкой сопки и называется Малгаш-Бажын. На левом берегу Хемчика Л. Р. Кызласовым была изучена еще одна крепость – Балгаш-Бажын, руины которой можно и по сей день обнаружить посреди поселка Бора-Тайга.

В 2003 и 2005 гг. Комитетом по охране историко-культурного наследия Республики Тыва вместе с сотрудниками Института истории материальной культуры РАН В. А. Семеновым и M. Е. Килуновской были организованы экспедиции по изучению крепости.

Во время первой экспедиции было запечатлено на фото нынешнее состояние города и собран сравнительно небольшой раскопочный материал. Основной задачей данной экспедиции было изучение древнего могильника на соседнем с Пор-Бажыном острове Чаваатыр, в котором были найдены размытые водой останки воина очень большого роста, европеоидной внешности. Предположительно могила датируется XV–XVI вв., в ней были найдены наконечники стрел-свистулек, копье, деревянная посуда, ткани, изделия из кости и железа.

Часть отобранного материала находится в данный момент в фондах Археологической службы Республики Тыва, а вот «кости воина» – в музее поселка Кунгуртук.

Исследования 2005 г. были проведены совместно с авторитетным ученым из Японии Тэцу Масумото. Они подтвердили теорию об участии в постройке города согдийцев – выходцев из Китая. Благодаря японскому специалисту были проведены сравнительные исследования с подобной строительной практикой, существовавшей в Китае в древности и, собственно говоря, более всего различимой в архитектуре древних монастырей.

Также японец подтвердил, что, вероятнее всего, крепость являлась не столько фортом, сколько большим религиозным комплексом. На это указывает и расположение зданий, и то открытие, что центральное здание было когда-то двухэтажным храмом. Для неопровержимого доказательства этого положения необходимо более тщательное исследование маленького города на острове с проведением более глобальных раскопочных работ, целью которых должно стать выявление остатков древней культуры. Раскопки, проведенные С. И. Вайнштейном в 1950—1960-х гг., затронули лишь главное здание и построенную рядом с ним кузнечную мастерскую. Такие крохотные исследования дали лишь малые и неполноценные сведения о древнем городе. Надобность проведения раскопок объясняется и тем, что берега острова, на котором находится крепость, постоянно размываются водой. Существует гипотеза, что крепость была выстроена в долине, а озеро возникло уже намного позже. Оно, словно клешни сказочного зверя, готово в любой момент поглотить древние развалины. И действительно, процесс затопления острова происходит непрерывно, и размеры озера постоянно растут, поэтому есть вероятность размывания и обрушения стен крепости, что может привести к полному исчезновению неповторимого памятника истории и культуры нашей страны.

До наших дней крепость Пор-Бажын не раскрыла всех своих загадок. Не ясно, для каких целей она была построена. Какой все-таки народ в ней обитал? Есть ли в городе подземелья и не спрятаны ли в них уникальные сокровища, о которых гласят местные легенды и сказания? Главная загадка города в том, что за весь период раскопок не было обнаружено ни одного жителя Пор-Бажына, ни захоронений, ни могильников. Исключение – лишь могила воина на соседнем острове, но она, однако, может и не иметь отношения к Пор-Бажыну.

О крепости и самом озере Тере-Холь у местных жителей существует легенда. Когда-то давно, в незапамятные времена, когда в этих местах еще не было воды озера, которое теперь именуют Тере-Холем, проживал здесь Элчиген-хан (хан Осел). С детства у хана уши были, как у осла, поэтому его так и прозвали. Однажды утром он увидел, что из колодца, расположенного за стенами крепости, ключом бьет вода. Ее было так много, что наступила угроза затопления города. Хан испугался и со своим слугами, не мешкая, переправился в горы. С высокой горы они увидели, что крепость окружена крупным озером. Хан вскочил, взмахнул рукой в сторону озера и с тревогой в голосе прокричал: «Тер хол, тер хол!» Тер в переводе с монгольского – «это», хол в переводе с тувинского – «озеро». В наши дни эта легенда находит подтверждение и в научных исследованиях. Совсем недавно благодаря новейшим технологиям на дне озера была обнаружена древняя дорога.

Сколько еще загадок хранит Пор-Бажын, неизвестно. Быть может, жители действительно покинули город из-за затопления, побоявшись наступающей воды. А может быть, они вернулись в свои дома и ушли гораздо позже. Так или иначе, становится ясно, что на территории нашей Родины имеется огромное количество культурных памятников, о которых исследователям совершенно ничего не известно.