Текст книги "Дорога к себе"

Глава 23

Сквозь жужжащий пылесос послышалась длинная трель дверного звонка. Маленький человечек в желтой куртке со свертком в руках терпеливо ждал.

– Карина! Привет.

– Здравствуйте! Наконец-то вы дома, я вчера шесть раз приходила.

– Что-то случилось?

– Не у меня. У вас. Вот, держите. С днем рождения!

Девочка протянула склеенные альбомные листы, разукрашенные сердечками. Внутри лежало пончо, сшитое из кусочков старой одежды Розы. Сколько же понадобилось времени и терпения, чтобы вырезать, а потом аккуратно соединить цветные квадратики, смастерив настоящую накидку?

– Вам не понравилось?

– Это самый лучший подарок! Спасибо!

– Почему тогда у вас такое лицо?

– От… от удивления. – У Розы не хватило смелости признаться в своем умилении стараниям девочки.

– А знаете, я буду участвовать в новогоднем спектакле! Играть бабочку! – продолжал ребенок.

– Бабочку… зимой… хм… здорово!

– Да! Спектакль по пьесе нашего учителя. Еще он сказал, костюм лучше делать самому для вживания в роль, а не покупать или брать в аренду.

– Да он у вас Шекспир. Посмотреть бы на такого драматурга.

– На премьеру приглашены все родители. Там и посмотрите. Вы же придете?

– Родители? Э-э-э… конечно! И мы сделаем самый красивый костюм!

– Да!

Соприкасаясь с чистым и прекрасным, человек очищается, обретая внутренний свет. Как факел, он освещает дорогу идущего, как компас, указывает путь. Появляются силы на творчество, новые идеи, привычные вещи обретают яркие тона, хочется радоваться мелочам и просто жить.

Вдохновляясь произведениями британского художника Дэмиена Херста, создающего великолепные картины с бабочками, Роза растворялась в работе, творя самое красивое, на что была способна. Она изучала анатомию крыльев, природные цвета, манеру поведения насекомого. Невесомые гармошки из шелка превращались в удивительные крылья, создающие иллюзию полета и волшебства. Воздушное платье и бархатные туфли дополнили сказочный костюм.

День спектакля. Раннее утро, разбросанные плойка, бигуди, помады, заколки. Ни одна школьная постановка по эмоциональному накалу не уступит премьере в Большом театре, а по искренности чувств, может, даже превзойдет. В передней части фойе, заполненного учениками, родителями, младшими братьями и сестрами, царила праздничная суета. Смех, крики, оценивающие взгляды, сплетни – очередная «ярмарка тщеславия» в своем школьном проявлении. Гогочущая толпа перетекала из одного пространства в другое, разделяясь на зрителей и актеров. Последних сопровождали ассистенты – они же взволнованные мамы, чьи чада сегодня звезды утренника, а завтра – знаменитости маленького детского сообщества. Толкаясь локтями, насколько разрешали правила приличия, Роза упорно искала местечко поудобнее для подготовки к выступлению. К ее раздражению, все лавочки и углы уже оккупировали более проворные мамаши, не обращающие никакого внимания на чужие проблемы. Решив отвоевать заветный кусочек гримерки, она громко обратилась к рассевшемуся папаше, что-то отмечающему в блокноте:

– Извините, вы не могли бы подвинуться?

– Конечно! Карина, привет! Ты не одна? – Мужчина подскочил, и от резкого движения круглая оправа очков скатилась ему на кончик носа.

– Здравствуйте! Да, я с Розой. Роза, это наш учитель рисования и режиссер спектакля. Обрадовавшись свободному месту, девочка села на скамейку и принялась расшнуровывать ботинки.

– Рад знакомству! Алик! – Широко улыбаясь, учитель смотрел на Розу.

– Ага, – не поднимая головы, буркнула Роза.

– Вам помочь? Что у вас такое большое с собой? Дополнительные декорации? – режиссер рассмеялся над собственной шуткой, продолжая разглядывать Розу.

– Нет, – все так же игнорируя его, ответила Роза.

– Хорошо. Я тогда пойду.

– Да, идите.

– Надеюсь, еще увидимся. Карина, жду за сценой. – Помахав рукой, учитель скрылся в толпе.

– Всегда такой назойливый? – складывая пакет, пробурчала Роза.

В ответ – тишина; смолкли шум и суета. Несколько десятков глаз устремили все внимание на маленькую девочку с волшебными крыльями. На мгновение центр Вселенной сместился – им стал вчерашний изгой, мишень для насмешек и издевок.

«Какая она красивая! Из чего они сделаны? Это твоя одноклассница? Она великолепна!» – сотни фраз восхищения заполнили вакуум. В мире еще одна Золушка превратилась в принцессу, королеву бала.

С пятого ряда школьного зала Роза наблюдала за маленьким человечком. Немного любви – и гадкий на глазах утенок стал прекрасным лебедем, объектом притяжения и восторга. Финальную точку на прошлом девочки поставило появление к концу спектакля Дины. Срочная необходимость передать документы привела звезду соцсетей на детский праздник, вызвав ажиотаж в тесной гримерке. Всем хотелось сделать заветное селфи и на доли секунд стать частью мира звезд. Дина улыбалась в камеры, смотря сквозь толпу, не слыша слов, не запоминая лиц. На прощание она погладила подопечную ассистентки по голове, заведомо зная, сколько очков прибавит этот жест к счету девочки среди сверстников.

Глава 24

Огромный мир, разделенный на тысячи языков, традиций, идолов и божеств, один раз в двенадцать месяцев превращается в маленького ребенка, ожидающего чуда. Как ни странно, у Времени в канун Нового года получается объединить целые страны и континенты. Атмосфера праздника вирусом проникает во все дома, заражая города, поселяясь в офисах, парках, кофейнях, парикмахерских. Толпы людей, движимые массовым бессознательным, оккупируют магазины в поисках заветных подарков. Появляются миллионы безделушек, обернутых в яркую бумагу и перевязанных лентой. Кажется, еще немного – и все изменится, начнется новое, другое, прекрасное. Хочется остановиться, замереть, забыть о текущем, о прошлом, раствориться в фантазиях.

Скрываясь за бесчисленными покупками, звонками и заданиями, Роза отгоняла мысль о себе как назойливую муху. Навязанные обществом или искусными маркетологами правила проведения ночи с 31 декабря на 1 января, как известно, жестоко расправляются с одиночками, отказавшимися следовать принятым канонам. С тобой явно что-то не так, если ты лег спать в новогоднюю ночь, не отведав с десяток блюд под пьяные тосты родственников либо друзей в душной квартире или ресторане. «Нормальные» люди обязаны объедаться, смотреть поздравление президента и пить шампанское под бой курантов. Впервые в жизни у Розы не было компании для всего этого «нормального». В восемь вечера она открыла бутылку вина и приготовила салат с лососем. В доме не звенела посуда, не накручивались волосы на плойку, не загадывались желания. Тишину нарушала музыка из колонки ноутбука и неуклюжая походка Чарли Чаплина, все время попадающего в переделки. О Новом годе напоминали лишь праздничные открытки в мессенджере, звонок от мамы, аудио от Дины. Не нужно изображать радость, улыбаться сквозь усталость. И это оказалось счастьем, той самой желанной свободой. Может, в другой год понадобится шумная и искренняя компания, но не сегодня.

На следующее утро Роза бежала по снежному парку спящего города. Едва касаясь замерзшей земли, она старалась не нарушать утренней идиллии дремлющей природы. Ровный пульс и дыхание. Наполняемая эндорфинами кровь насыщала каждую клетку кислородом, поднимая настроение до небес. Хотелось творить и любить.

Через пару часов она сидела в пустой кондитерской Эли, разглядывая яркие пирожные сквозь прозрачное стекло.

– Прошлогодние, но свежие. Вчера в обед пекли. – Хозяйка кофейни в нарядном платье опустошала витрину. Бодрая и веселая, она собиралась на праздничную вечеринку, не теряя возможности по случаю продать оставшиеся сладости. Совмещать несовместимое было главным качеством этой хрупкой блондинки. Хозяйственность и кутежи, трудолюбие и транжирство, дружелюбность и колкость. – Привет тете Салли, хорошо вам посидеть.

– Спасибо, Эля, выручила. Не знаю, что делала бы. Неожиданное приглашение в гости, неудобно отказаться.

– Обращайся!

Роза переминалась с ноги на ногу, не решаясь сразу уйти. В воздухе висел знакомый вопрос. Но как? Как ответить деликатно, не задевая человека? Не найдя слов, она попрощалась, пообещав себе больше не думать об этом: пусть жизнь сама помирит двух когда-то близких людей. Тогда она и представить не могла, какое событие соединит их вновь, заставив забыть прошлое.

В прихожей тети Салли слышалась дюжина голосов, доносящихся из глубины дома. Детский смех, гогот взрослых и один знакомый мужской бас.

– Ты как раз вовремя, достаем гуся из духовки. – Тетя Салли в цветочном переднике повела ее в комнату, на ходу поправив детские санки. – А вот и наша Роза! – громко объявила она, прервав на полуслове Деда Мороза.

В полной тишине гостья помахала рукой, краснея от всеобщего внимания. Первым поздоровался пожилой мужчина в инвалидном кресле и, улыбаясь, представился. Он оказался мужем тети Салли. За ним потянулись другие члены семьи, выстроившись в очередь для приветствия. Две дочери, два зятя и трое внуков поочередно пожали руку Розе, последним подошел Дед Мороз. Очки в круглой оправе, кудри из-под шапки. Да это же школьный учитель Карины, руководитель театрального кружка! Как тесен мир. Как же там его зовут?

– Алик, – произнес тихо учитель, оглядываясь, не услышали ли дети.

– Роза. Не думала, что встречу вас снова.

– А я знал, что увижу вас еще, – улыбаясь, ответил учитель.

– А когда будут подарки?! – хватая Деда Мороза за рукав, крикнул один из малышей.

– Как только все расскажут стихи, – театрально произнес Дед Мороз и тут же шепотом обратился к Розе: – Вы же останетесь на ужин? Мне еще к двум соседям – пообещал.

– Думаю, вы успеете меня застать, – так же тихо ответила Роза.

Сегодня школьный драматург нравился ей гораздо больше, чем на рождественском спектакле. Сегодня вообще все казалось приятным и уютным. Вкусный ужин, теплая компания и множество невероятных историй из жизни обычной семьи. В этот вечер Роза узнала, что Алик – это сосед снизу. И что много лет назад тетя Салли работала поваром в одной из закусочных Дины, там же в студенческие годы подрабатывали ее дети. А три года назад, когда один из малышей заболел лейкемией, именно Дина полностью взяла на себя расходы по дорогостоящему лечению, ребенок выздоровел, пошел в школу и сейчас ничем не отличается от сверстников. Благодаря Дине муж тети Салли может вести практически обычную жизнь, потому что вовремя проходит госпитализации, осмотры у врачей и имеет собственный автомобиль, специально оборудованный для него, инвалида. Не только эта семья была в долгу у Дины, но также десятки других людей, совсем неродных и даже незнакомых ей. В одиночку она делает столько, что вполне может сравниться с целым благотворительным фондом. Правда, об этом не говорят в новостях или светской хронике. В этот вечер Роза узнала другую Дину и, как ни странно, другую себя. Растворяясь в гуле голосов, смехе и крике детей, она находилась здесь и сейчас.

– Можно вас проводить до дома? – Дед Мороз, он же школьный учитель, краснея ушами, помогал Розе надеть куртку у дверей.

– Я живу далеко.

– Я могу довезти, если не испугаетесь.

– Вы такой опасный? – Про себя Роза подумала: «Какой павлин этот Дед Мороз».

– Не я, а он, – учитель указал на мотоцикл, припаркованный возле подъезда.

– Хо-ро-шо.

Надев единственный шлем и крепко обхватив учительский живот, Роза закрыла глаза и запищала изо всех сил, надеясь на оглушающий рев мотора. В ответ учитель крикнул то ли «расслабьтесь», то ли «расслабьте руки», потому что не мог дышать.

Уже стоя у своего дома, Роза с трудом подавляла рвотный рефлекс.

– Мы с классом Карины идем на «Щелкунчика» в театр. Вы с нами?

– Ага. – Роза была согласна на все, только бы быстрее добраться до ванной комнаты.

– Отлично! Я за вами заеду.

– Нет, я не сяду на него второй раз!

Ее слова поглотил рев мотоцикла, выпустившего облако газа.

Глава 25

Семь пропущенных вызовов с неизвестного номера встретили Розу после утренней пробежки. Прокручивая возможные варианты, Роза перезванивала нетерпеливому собеседнику.

– Ну наконец-то! – произнес незнакомый голос.

– Слушаю вас! – ответила Роза, перебирая в уме все действующие рекламные контракты Дины.

– Мне нужен костюм на конкурс красоты для моей дочери – и побыстрее.

– Извините, но вы ошиблись номером.

– Как? Разве не вы сделали те крылья бабочки для школьного спектакля?

– Я, но…

– Умоляю, за любые деньги! Мы в отчаянии, конкурс через три недели, а у нас ничего нет!

«Любые деньги» звучало уже интереснее.

– Да… почему бы и нет… – ответила Роза.

– Где у вас студия? Мы сейчас приедем!

– М-м-м… лучше ко мне домой вечером.

– Сейчас нельзя?

– Нельзя. К семи вечера. До свидания!

В назначенное время в дверь позвонили две абсолютно одинаковые женщины. Длинные волосы, узкие джинсы, высокие каблуки. Только яркий свет в гостиной позволил различить оценивающий взгляд первой и по-детски наивные глаза второй. Мать и дочь сели на диван, заполнив комнату цветочным ароматом.

– Вы подруга Дины? – сканируя хозяйку, начала мать.

– Я с ней работаю.

– А правда, что тот арестованный миллионер – ее любовник?

– Нет. Какой костюм вы хотели заказать?

– Ах да. Костюм ангела. Танец называется «Ангел и демон». Он должен быть просто фантастическим! – не меняя тональность, продолжала женщина.

– В первую очередь он должен быть удобным, наверное.

– Сногсшибательным! Первое впечатление – самое главное.

– Костюм для танца, но если вы в нем сможете двигаться только как корова на льду, то впечатление так себе, я скажу.

– Ну вы же сделаете, чтобы было и сногсшибательно, и удобно. Вы же можете! – выпятив закачанные филлерами чуть не до самого носа губы, ответила мамаша.

Следующие сорок минут Роза набрасывала идеи для платья, крыльев, прически. Рассказывая о тканях, их свойствах, преимуществах. В ходе обсуждений выяснилось, что «любые деньги» на костюм имели лимит в двести долларов.

– Простите, но двухсот долларов ни на что не хватит. Я только за работу возьму пятьсот, а вы должны будете приобрести все необходимые материалы – либо поищите альтернативу на «Алибабе».

– Вы что, отказываетесь сшить моей дочери костюм на самое важное событие в жизни? Может, это ее судьба, шанс в большой мир! Моделинг, актерство, Голливуд! Вам не стыдно так подводить ребенка?!

– Пожалуйста, обратитесь в другое ателье. – Роза принялась собирать эскизы со стола.

– Четыреста долларов и двести на материалы! – как на аукционе, выкрикнула экономная мамаша.

– До свидания!

– Хорошо, пятьсот и двести! Но костюм должен быть фантастическим! Поклянитесь!

– Как оплатите, начну закупать все необходимое.

– Разве оплата не по результату? Откуда я знаю, что вы сделаете красиво и качественно?

– Зачем вы тогда обратились ко мне, если не знаете?

– Можно номер вашей карты?

– Я сниму мерки.

На календаре были отмечены ровно три недели до сдачи костюма, или двадцать один вечер путешествия в мир фантазий. Предвкушая начало работы, Роза обдумывала детали, мечтая об очередном шедевре. Прогуливаясь по рядам с фурнитурой в поисках нужных страз, она попадала в сказочный мир фей и добрых монстров. Волшебство продолжалось в маленькой квартирке, где ловкие пальцы старательно нанизывали жемчужины под светом старого торшера.

Через неделю стало ясно: Розе нужна ассистентка. Недолго думая, она набрала номер Карины, предложив ей первый в жизни заработок. Интуиция не подвела: в лице совсем еще ребенка нашлась самая настоящая помощница. Скрупулезность, с которой она выполняла задания, вызывала восхищение. Идеальные петли, ровные ряды стекляруса. Откуда столько мастерства у такого маленького человечка? Или это талант от природы? Роза готова была биться об заклад, что девочка через пару лет сможет дать фору швеям самых именитых модных домов. Стоит только немного поучиться.

Настал день первой примерки. Карину пригласили в качестве полноценного соавтора костюма. Нахмурив брови, она сфокусировалась на модели, не слыша и не видя ничего вокруг. Как вдруг:

– Здесь нужно немного распустить, слишком обтянуто, стразы некрасиво топорщатся. – Голос девочки колокольчиком зазвенел посреди комнаты, заставив взрослых умолкнуть.

– Что? – мать будущей «мисс» впервые обратила внимание на девочку.

– Ты права, Карина, так и сделаем, – Роза подмигнула помощнице.

– Это ваша дочь?

– Это моя напарница, – ответила Роза.

– А она не испортит нам платье? – продолжая разглядывать ребенка, спросила женщина.

– Ее работу вы видели на новогоднем спектакле.

– Хм. Хорошо, – отвернувшись от Карины, женщина широко улыбнулась Розе: – У вас ведь много знакомых среди звезд. Мы ищем хореографа для танца. Вы не могли бы нам помочь?

– Прошлый сбежал?

– Прошлого и не было. А я не умею танцевать, – впервые заговорила будущая мисс, которую звали Анна.

– Конкурс через десять дней – и вы только об этом задумались?! – Роза почти закричала.

– Моя дочь отлично двигается, профессионал быстро поставит танец. Ничего страшного. Ерунда.

– Какой танец? Маленьких утят? За такое короткое время – невозможно!

Анна начала плакать.

– Вы издеваетесь? Прекрати плакать! – Роза заходила по комнате.

– Наш учитель рисования раньше вел танцы в школе, и у него много кубков за конкурсы. Вы же его знаете! – снова вмешалась Карина.

В гостиной повисла тишина. Три пары женских глаз не отрываясь смотрели на Розу.

– Да, черт возьми, конечно, я его знаю! Оставили на последний момент самое важное! Вы меня поражаете! Ладно, я подумаю.

– Спасибо! И вы обещаете? Да? – мамаша покосилась на девочку-помощницу, ища поддержки.

– До свидания, дамы.

С клиентками из квартиры вышла и Карина, оставив хозяйку возмущаться в одиночестве.

Ответ от учителя пришел через тридцать секунд. Готовый оказать любую помощь, он ждал Розу и ее «подругу» завтра после уроков. Однако через три дня от него пришло сообщение: «Кажется, у нас проблемы. Ты не могла бы сейчас приехать?»

Под ярким светом прожекторов школьного спортзала на судейской скамейке сидели три фигуры: одна – высокая (с головой, похожей на одуванчик), вторая – маленькая (с бантом на затылке) и третья – сгорбленная и содрогающаяся от истеричных конвульсий.

– Что случилось?

На голос Розы обернулись учитель, Карина и зареванная Анна.

– Ничего не получается, – пожав плечами, ответила Карина.

– Кажется, идея с танцем не самая лучшая, – вставил учитель.

– Покажите. – Роза села на скамейку, наблюдая, как учитель по-балетному выставил левую ногу, а бедная мисс съежилась напротив него.

Летающие во все стороны конечности хореографа и зажатые, деревянные движения девушки попадали почти в такт орущей из переносной колонки рок-оперы. Первые секунды Роза сдерживала смех, но наконец расхохоталась, закрыв лицо руками. Послышались рыдания.

– Некрасиво смеяться над человеком, который впервые в жизни танцует, – сказал учитель.

– Прости, Алик, но твои па… – Роза пыталась успокоиться.

– Я же говорила, движения смешные. – Слова Карины подлили масла в огонь.

– Я ничего не могу запомнить! – через слезы пожаловалась мисс.

– Так у вас, оказывается, хореография есть. – Вторая волна смеха накрыла Розу.

– Конечно, есть! – Пнув лежащий мяч, учитель сел на скамейку.

– Хорошо. Проблема в том, что движения слишком сложные, нужно их упростить, – предложила Роза.

– Ты похожа на панду! – Детский смех заполнил все пространство, вытеснив другие звуки.

К девочке присоединились учитель и будущая мисс. С размазанной вокруг глаз тушью Роза на самом деле стала похожа на плюшевого мишку, потому что, несмотря на скинутые килограммы, щеки оставались по-детски пухлыми, с маленькими ямочками при улыбке. Роза смеялась со всеми, корча смешные рожицы. Когда эйфория стихла, она встала перед компанией и показала три плавных движения.

– Танец нужно максимально упростить, необходимы ритмичные повторяющиеся движения. Остальное сделает костюм – обещаю, он перетянет внимание на себя.

Через час учитель и Анна кружились по школьному спортзалу под голос Эда Ширана, набирая с каждым кругом скорость и уверенность. Сутулые плечи девушки расправились, на лице появилась еле заметная улыбка.

– Как насчет пиццы? Хе-е-ей! Я знаю, где вкусно! – сложив руки в трубочку, крикнула Роза танцующим.

– Я – за!

– Я тоже!

– И я!

Они заняли столик у окна, заказав чай с мятой, большую пеперони и маленькую маргариту. Заказ принесла сама хозяйка заведения, спросив:

– Празднуете?

– Почти. Среди нас скоро появится новая королева красоты, – указав на девушку, ответила Роза.

– Вау! Для будущей мисс слишком скромная. – Улыбнувшись, Эля скрылась за барной стойкой.

– Она права. Анна, тебе нужно больше уверенности, особенно в танце. Поверь, у тебя все классно получается. Правда ведь? – Роза посмотрела на жующих Карину и учителя.

– Угу, – синхронно ответили они.

– Я не знаю. Мне кажется, эта мамина идея такая глупая. Я этого не хотела. – Девушка смотрела в чашку, не поднимая глаз.

– Тебя мама заставила участвовать в конкурсе? – спросила Роза.

– Да…

– Анна, тебе надо отстаивать личные границы! Иначе вся жизнь превратится в обслуживание чужих желаний, – Роза закипала, как чайник на плите.

– Я понятия не имею – как! Современные книги, лекции коучей, весь интернет про это: соблюдай личные границы, люби себя, иди за мечтой, составь план! Но как это все делать, если тебя не понимают близкие, а ты полностью зависишь от них? Ненавижу юриспруденцию, умираю от скуки на лекциях. Но родители сказали: это престижно. Я люблю животных, мечтала стать ветеринаром, но получила две оплеухи и сдала документы, куда велели. Вот вы, взрослые, объясните мне, как идти за мечтой, когда тебе семнадцать?

– Дорогая, я не знаю. И уверена, что никто не знает. Ты задаешь правильные вопросы и когда-нибудь сама на них ответишь. Единственное, что я могу, – посоветовать как можно раньше стать самостоятельной и никогда ни от кого не ждать помощи. Надейся только на себя, тогда все получится. Детство и юность проходят быстро, бо́льшую часть жизни люди живут взрослыми, где сами за себя отвечают и уже никто не может помешать им строить свою судьбу так, как им хочется. Единственным препятствием человека становится он сам, его страхи, привязанности, обиды, эго или банальная лень. А главное, он уже не имеет никакого права кого-то обвинять в своих неудачах или провалах, есть только он и его выбор.

– Спасибо за честность. – Девушка помешала сахар в чашке, сделав один оборот по часовой стрелке.

– А я, когда вырасту, хочу стать Джоном Гальяно, – повисшую паузу прервал детский голос.

– Ты мечтаешь стать креативным директором Dior? – Роза улыбнулась, подумав, какие удивительные личности встречаются ей в образе совсем обычных людей. Юная студентка с глубокими вопросами, маленький, но до невозможности талантливый ребенок родителей-маргиналов, блогер из «Инстаграма» с огромным сердцем.

– Нет, я хочу делать такие же красивые костюмы, как Гальяно! Они крутые! Вы видели его коллекцию «Африканки»? Она моя любимейшая!

– Да мы в ней дома ходим, – ответил учитель, откусывая пиццу.

– Серьезно?! – спросила девочка.

– Карина, я понятия не имею, кто такой Гальяно, – улыбнулся учитель.

– Гальяно – это эпатажный дизайнер, его выгнали из Dior за любовь к Гитлеру и антисемитизм, – вмешалась Роза.

– Карина, станешь знаменитой, – осторожнее! Тебя может возненавидеть общество за выбор не того кумира, – серьезно произнес учитель.

– Какого?

– Нетолерантного.

– То есть меня будут ненавидеть за то, что я нетолерантная?

– Да, сейчас принято быть толерантным.

– А почему тогда они нетолерантны?

– Кто?

– Люди, которые ненавидят.

– Э-э-э…

– Потому что мир на самом деле бездушен и эгоистичен. Ему плевать на твои чувства и переживания. В толпе растворяется любая индивидуальность, несмотря на интеллект и образование. Толпа всегда жестока. История знает много примеров, когда обычные люди, объединившись, совершали ужасные поступки. Убивали, крушили, насиловали. В наши дни толпы населяют красивые офисы и яркие соцсети, где нет никаких фильтров и барьеров. Если вчера тебя короновали, то уже сегодня могут сжечь на костре. Есть риск лишиться всего – от карьеры до душевного спокойствия. И только твой внутренний стержень остается самой верной опорой в жизни. Меньше всего тебя должно задевать общественное мнение. Буллинг – очень гадкое явление, свойственное людям, но оно не должно сломить тебя. Когда люди буллят…

– Я знаю, что такое буллинг, – резко перебила девочка.

– …Это нельзя так просто оставлять, – продолжила Роза, – всегда нужно сообщать…

– Если есть кому. Обычно никому нет дела. Лучшее – это притвориться глухой, слепой и немой, и в один день они могут забыть о тебе. – Девочка замолчала, заставив Розу вспомнить собственные школьные годы.

– Карина, не всем плевать! Мне не плевать! Алику не плевать! И если… и если это еще раз повторится с тобой, пожалуйста, сообщи мне. Я возьму биту и разнесу к чертям собачьим твоих обидчиков! Запомнила? – Роза стукнула кулаком по столу.

– А я прикрою, – подмигнул учитель.

– И меня зовите, – присоединилась Анна.

– А разве так можно? – Карина улыбнулась.

– Нет, конечно! Но если бы в седьмом классе кто-нибудь с битой в руках просто поговорил с мальчиком, который пнул меня в копчик, то он намного облегчил бы мне жизнь. Я долго носила корсет из-за сколиоза, была долговязой. Как вы понимаете, этого вполне достаточно для издевок. Терминатор, Жираф, Уродка, Дылда – неполный список моих кличек, – Анна улыбнулась.

– Твои родители были в курсе буллинга? – спросила Роза.

– Нет, я никогда об этом не говорила. Они ждали от меня успехов в школе, лидерства, наград, а издевательства одноклассников никак не вписывались в их представления об идеальной дочери.

– К сожалению, так ведут себя большинство жертв школьного буллинга, – заметил Алик. – Закрываются от всех, не сообщают родителям, боясь порицаний вместо поддержки. На самом деле огромную роль в школьной атмосфере играют учителя. Дети на невербальном уровне считывают модель поведения взрослых и копируют ее. Если учитель транслирует уважение к другому человеку, будь это ребенок или руководство, то и ученики будут вести себя соответственно. Но, к сожалению, многие учителя – сами вчерашние травмированные дети со взрослыми проблемами. Усталость, безденежье, неудовлетворенность жизнью. У каждого второго преподавателя не развита банальная эмпатия, вместо нее – безразличие, оно и позволяет процветать буллингу и жестокости среди детей.

– А как это можно исправить?

– Нужно, чтобы новое поколение учителей выросло в счастливых семьях. А это уже задача посложнее.

– Грустно как-то! Может, по шоколадному мороженому? Кто хочет? – подмигнула Роза.

– Я!

– И я!

– А у них есть наполеон?

– Я хочу фисташковый рулет.

– А я хочу бисквит ягодный.

– Я тогда возьму морковный торт.

– О боже, хорошо.