Текст книги "Месть подана, босс!"

Глава 55. Ксения

Я вернулась в столицу на третий день после позорного бегства из особняка Давида. Только успела переодеться и вышла из подъезда во двор, как вдруг возле уха гаркнул чей-то мужской голос:

– А ну, стоять!

Кажется, я уже где-то слышала этот голос, но не могла вспомнить, где именно. Я подпрыгнула от неожиданности, а меня в это время бесцеремонно схватили за локоть и потащили в сторону. Я развернулась, вглядываясь в лицо мужчины, решившего похитить меня среди белого дня. Кривой нос сразу бросился в глаза. А-а-а-а, так это тот мужчина, который хотел подкатить ко мне в кафе! И в клубе с Давидом был тоже он. Но куда он меня тащит?

– Попалась, дорогая пропажа! – язвительно сказал мужчина с кривым носом, продолжая меня тащить к своему припаркованному автомобилю. – Я так и знал, что это всё лажа! Прячешься!.. Дома сидишь!

– Живо отпусти меня! Я буду кричать!

Кривоносый остановился и достал автомобильный брелок, нажав на кнопку. Я воспользовалась остановкой, извернулась и с наслаждением всадила каблучок в мужскую ногу. Мужчина взвыл и покрепче схватил меня за локоть.

– Ах ты ж!.. Скажи спасибо, что Давид к тебе неровно дышит! А не то я тебя за эту выходку прямо здесь нагнул бы и внёс в свою базу данных! Все места… Сучка! Как же больно! Живо садись в машину!

Я замерла от его слов о том, что Давид ко мне неровно дышит. Но какое, чёрт побери, это имеет отношение к тому, что кривоносый друг Давида запихивает меня в свой автомобиль?

– Я никуда не поеду! Отпусти! А-а-а-а-а-а! – я заверещала во всю глотку, чем привлекла внимание прохожих.

А один из мужчин вовсе обернулся и направился в нашу сторону.

– Да не ори ты, идиотка! И как тебя только Марков терпит? Нашёл ненаглядное сокровище! – возмутился мужчина.

– Проблемы? – пробасил здоровяк, подойдя к нам и так грозно взглянув на кривоносого, что тот даже уменьшился в размерах. Но он мгновенно нашёлся и рявкнул в ответ:

– Проблемы! Вот она – мелкая ходячая проблема!

Кривоносый открыл дверцу автомобиля и потянулся на переднее сиденье автомобиля.

– А ну, стой! – сграбастал его за шиворот здоровяк.

– Какой идиотизм! – возмутился кривоносый и развернулся, всовывая мне в руки листок бумаги формата А4. – На, полюбуйся!

Я перевела взгляд на лист бумаги. От изумления у меня глаза поползли на лоб: там было напечатано объявление с крупным заголовком: «Пропала девушка!» Чуть ниже была размещена моя цветная фотография и стандартный текст, перечисляющий особые приметы. И номера телефонов Маркова, включая и офисный.

– Это что?

Здоровяк тоже посмотрел на лист и внушительно заявил:

– Это вы, девушка.

Вот спасибо… А то я сама не поняла. Я присмирела, пытаясь понять, что здесь происходит. А кривоносый заявил:

– Пока ты своим хвостом непонятно где крутишь, Марков тебя уже в розыск объявил! Пропала, сучка, ни слова напоследок ему не сказав. По телефону какой-то мужик один раз ответил, а потом тишина…

– Но я же… Почему в розыск? – изумилась я.

– Потому что видели, как ты в серый Мерседес садилась. Ты про маньяка «Мерседес» не слышала, что ли? О нём по радио и в газетах уже столько кричат…

– Я телефон потеряла… У меня его на вокзале украли. А потом поехала в Рязань. У мамы годовщина смерти была, я там обустройством…

– Вот про это всё и расскажешь Маркову. Потому что он переполошился и всех припахал! Объявления расклеивать, больницы, морги обзванивать. Вперёд!

Я всё ещё стояла, переваривая изумлённым сознанием полученную информацию, а кривоносый опять заматерился, ещё и здоровяк голос подал:

– Нехорошо. Садитесь, девушка, – и залез на заднее сиденье.

– А ты-то куда лезешь? – возмутился кривоносый.

– Проконтролировать, – заявил здоровяк. – Это всё занимательно звучит, но я тоже много чего распечатать могу и предъявлять. И вообще ты больше на маньяка похож. Орёшь, бумажками размахиваешь…

Вот таким составом мы и поехали к Маркову в офис.

– Меня Савелием зовут, – буркнул кривоносый.

– Антон, – отозвался здоровяк.

– Ксения, – вздохнула я, – может, позвонишь Давиду и…

– Нет, – отрезал Савелий, – нужно живое доказательство. Пусть успокоит свою душу. Давид места себе не находит! Я вообще своего друга в последнее время не узнаю. А всё ты, коза на каблуках!

– Фокусник-неудачник, – ответила я и отвернулась, глядя в окно.

Савелий до офиса Маркова домчал быстро. Я бы даже сказала, мгновенно, нарушив все правила дорожного движения, какие только было можно. В конце за нами даже увязалась патрульная машина, но Савелий рванул через дворы и начал плутать в них, оставив дорожных полицейских с носом. Савва лихо припарковал автомобиль у здания офиса и нетерпеливо покрикивал на меня, поторапливая, пока мы поднимались по лестнице.

В офисе Маркова стояла тишина. В кресле секретаря сидела перепуганная Алина, бухгалтер. Она сжимала побелевшими пальцами телефонную трубку. На столе высились кипы бумаги с распечатанными объявлениями о моей пропаже.

– Босс у себя? – спросил Савелий у временного секретаря.

– У себя, – пискнула бухгалтер, – только к нему нельзя… Давиду Антоновичу позвонили недавно и пригласили на опознание. В морг. Он закрылся и никого не хочет видеть. Очень зол.

– Аллилуйя. Она воскресла, – язвительно отозвался Савелий, отходя в сторону и показывая на меня пальцем.

Бухгалтер изумлённо моргнула. Савелий забарабанил в дверь директора.

– Марков! Открой немедленно!

Сначала была тишина, потом Марков выдал такой поток разъярённого мата, что бухгалтер ещё больше побледнела и безвольным мешком упала в кресло. Здоровяк кинулся ей на помощь, обмахивая листом бумаги. Савелий дал время Маркову выматериться и жестом указал на дверь, подтолкнув меня в спину.

– Давай, коза, действуй!

– Сам ты… – зашипела я и осторожно поскреблась в дверь.

Внезапно ноги ослабели, а сердце заколотилось, как сумасшедшее. Я и без того чувствую себя не самым лучшим образом, вина съедает меня, а тут ещё и куча посторонних зрителей, замерших в ожидании представления.

– Да что ты скребёшься, как мышь? – рявкнул Савелий и забарабанил кулаком. – Марков, не дури!

– Давид, открой дверь, – пролепетала я и добавила чуть громче, – я тебя очень прошу!..

Тишина.

– Давид, открой дверь. Это я…

Глава 56. Ксения

Раздался звук шагов, и дверь распахнулась так резко, что я едва не рухнула в дверной проём вместе с ней. Первое, что я увидела – потемневшее лицо Давида, заросшее небрежной щетиной. Взгляд зелёных глаз был потухшим, почти безжизненным. Но при виде меня он загорелся и мгновенно стал пронзительно-ярким.

– Ты!..

Давид сгрёб меня в охапку, стиснув так, что стало трудно дышать, и затащил в кабинет, закрыв дверь пинком. Он тесно прижимал меня к себе. Его сердце под разгорячённой кожей груди билось, как сумасшедшее. Я вдыхала знакомый запах мужского тела с ароматом парфюма, только сейчас понимая, что Давид выглядит помятым и невероятно уставшим, будто не спал несколько дней.

Большие горячие ладони гладили мои плечи и спину, пальцы запутывались в волосах, сжимая пряди. Давид нагнулся и горячо шептал мне в макушку:

– Я чуть с ума не сошёл от беспокойства, когда увидел, что тебя нет… А потом соседка сказала, что видела, как ты садилась в серый Мерседес. И я подумал, что… Охренеть, Бэмби… Да я едва не сдох! А сегодня из морга позвонили…

Марков стиснул меня ещё крепче, я вскрикнула. Ещё немного, и он меня точно раздавит.

– Тебя же не было утром, – всхлипнула я, – вот я и решила…

– Что я наигрался, получил желаемое и решил, что с тебя хватит? – уточнил Давид.

– Угу… – подтвердила я. Лицо Давида расплывалось.

– Дурёха. Я за завтраком поехал. В доме же ещё нет ничего. Абсолютно. Ни единой крошки. А ты…

Давид принялся целовать моё лицо, покрывая горячими поцелуями щёки и нетерпеливо впиваясь в губы. Он оторвался всего на мгновение, чтобы сказать:

– А то, что я тебе говорил… Бэмби!.. Мне тебя не хватит никогда. Ясно? Я тебя постоянно буду держать возле себя и наказывать. Собой. Всю свою жизнь.

Давид подхватил меня на руки и опустился на диван, устроив у себя на коленях. Он прижался губами к моей шее, целуя, а пальцы начали шарить по спине в поисках застёжки-молнии.

– Давид…

– М-м-м? Что?…

– Мы в офисе… Тут людей полно!

Давид оторвался и посмотрел на меня. В малахитовых глазах горел огонёк жажды и нетерпения.

– И что? Мой офис, моя женщина. Что хочу, то и делаю. А сейчас я хочу тебя!

Давид теснее прижал меня к себе, толкнувшись бёдрами вверх, давая понять, как сильно он меня хочет. Чёрт!.. Я прикусила губу, гася непроизвольный стон. Давид нахмурился:

– Это что ещё такое? Я же говорил тебе, не люблю, когда ты кусаешь свои губки и пытаешься себя сдерживать. Эти губки должен кусать только я! И если тебя смущают посторонние…

Давид снял меня с колен и решительно пересёк кабинет, распахнув дверь.

– Все свободны! Объявляю внеплановый выходной! Освободите помещение!..

– О-о-о, ожил! – засуетился Савелий.

– И ты тоже проваливай! – нетерпеливо прикрикнул Давид. – Пошевеливайтесь, пошевеливайтесь! У вас всего одна минута, чтобы покинуть офис и тем самым заслужить премию!

Бухгалтер обрадовано пискнула и побежала разносить новость. Сотрудники радостно загудели и потопали на выход из своих кабинетов. В коридоре царило небывалое оживление. Здоровяк Антон подошёл к дверному проёму и заглянул в кабинет Давида.

– А ты кто такой? – недовольно спросил Давид у здоровяка.

– Я так понимаю, что у вас всё в порядке, да? – спросил здоровяк.

– Да, – радостно заулыбалась я.

– Хорошо, – пробасил здоровяк.

– А ты-то ей кто? – Давид повторил свой вопрос недовольным голосом и напрягся.

– Никто, – заулыбался здоровяк, – я мимо проходил. Сознательный просто…

– Я рад. А вы лучше займитесь Алиной, нашим бухгалтером, которая тут сидела. Она от шока почти в бессознательном состоянии. Спасёте одинокую женщину.

Давид закрыл дверь на ключ и подошёл ко мне, потянул за руку, вынуждая подняться.

– Как я по тебе соскучился, Бэмби! – выдохнул на ухо, отстранился, вглядываясь в глаза. – И ты смогла вот так просто уйти от меня?

– Ты же говорил…

– Я много чего говорил. Но неужели было непонятно, что ты нужна мне? Я не собирался тебя отпускать, моя сладкая. А ты коварно сбежала!

– Я не сбежала, – я обняла Давида, млея от нашей близости, – я хотела тебе сказать накануне, что мне нужно съездить в Рязань. На годовщину смерти мамы. Но ты мне не дал сказать.

– А телефон?

– У меня его украли. На вокзале. Я даже не заметила, как это произошло… Поняла только когда в поезде ехала. В Рязани нужно было немного задержаться, потому что на могилке мамы земля просела и памятник покосился. Пришлось искать рабочих, ждать, пока всё исправят…

– Почему ты мне не позвонила? Номер наизусть не помнишь?

– Помню, Давид. Но я думала, что ты не хочешь меня видеть и слышать. После всего, что было. После всех этих пакостей.

– Дурёха моя, – поцеловал меня в губы Давид, – я выразился не самым лучшим образом. Чёрт… Я говорил, как самая последняя сволочь и вёл себя ещё хуже. Но хотелось тебя хоть как-то привести в чувство и дать понять, что нельзя портить людям жизнь на основании призрачных домыслов. Нельзя играть на их чувствах.

– Прости, Давид! Мне очень стыдно.

– Когда ты так на меня смотришь своими оленьими глазками, я готов тебе простить что угодно, Бэмби, – улыбнулся Давид.

– И я не играла с тобой. Ты мне на самом деле очень понравился.

– Понравился? – переспросил Давид. – Я без тебя едва не помер, сходя с ума от беспокойства… И когда позвонили и попросили приехать на опознание… Бля, это был самый хреновый момент в моей жизни. Мне даже жить расхотелось. А ты говоришь, что я тебе просто нравлюсь…

Я спрятала лицо на груди Давида, улыбнувшись.

– Нет, не просто. Я в тебя, как дурочка, влюбилась, – тихо сказала я.

– Влюбилась? – Давид поднял моё лицо за подбородок, пристально вглядываясь в глаза.

– Да.

– Я тебя тоже люблю, Бэмби… – серьёзно произнёс Давид, – но кое от чего мне тебя хочется избавить. От лишних дурных мыслей…

Горячие ладони Давида заскользили по моей спине, он чертыхнулся.

– Где эта чертова застёжка? Это платье прямо на тебе сшили, что ли?

– Молния сбоку, – улыбнулась я. – Она крошечная, и её почти не видно.

– Коварно, – плотоядно осмотрел меня Давид и нащупал миниатюрную застёжку, поведя её вниз. – На чём мы остановились? Ах да, на избавлении тебя от лишнего… Первое – это платье и твоё бельё. А чулки и туфельки пусть остаются. Мне нравится…

Платье полетело на пол, через мгновение туда же полетел мой бюстгальтер и кружевные трусики. Давид впился поцелуем в мой рот, лаская грудь пальцами. Он жадно сминал упругие полушария и перекатывал между пальцев затвердевшие сосочки, заставляя меня прижиматься к его телу. Я слепо шарила по его рубашке, расстёгивая пуговицы. Справившись с этой задачей, я с наслаждением провела ноготками по его телу, царапая гладкую кожу пресса.

– Ты не хочешь раздеться? – выдохнула я, прежде чем Давид окончательно завладел моим ртом, глубоко и быстро толкаясь своим языком.

– Если ты этого тоже хочешь, Бэмби…

Хочу ли я? Я уже вся превратилась в одно влажное пульсирующее желание. Хотелось бы, чтобы Давид как можно быстрее заполнил меня собой, подмял под себя и сделал своей. Давид улёгся на диван, похлопав ладонью рядом с собой. Я рассмеялась.

– Мне твоя поза что-то смутно напоминает!

– Да-а-а, это было впечатляюще, – признался Давид, пожирая меня взглядом, – исполнишь одно моё маленькое желание?

– Кажется, я даже знаю, какое…

Я опустилась на колени около дивана и расстегнула ремень на брюках Давида. Молния тихо зажужжала, спускаясь вниз. Давид приподнял бёдра, спустив брюки ниже. Тонкая ткань плавок была натянута сильной эрекцией. Я провела рукой по стволу, сжимая его через ткань. Давид застонал и дёрнул бёдрами вверх.

– Бэмби, по твоей вине у меня было несколько дней воздержания… Если ты сейчас же не возьмёшь его в свой ротик, я просто взорвусь.

– Как скажешь, босс, – улыбнулась я, облизнув губы и смочив их кончиком языка.

Я стянула плавки вниз, освобождая член, напряженный до предела. Сжала его ладошкой у самого основания и накрыла крупную головку ротиком, лизнув её язычком.

– М-м-м… – довольно простонал Давид, накрыв мой затылок своей ладонью, – возьми поглубже, Бэмби… Прошу тебя.

Повторять дважды Давиду не пришлось. Я уже вбирала его член в ротик, продвигаясь всё дальше. Увлажнённые губы скользили по нежной бархатистой коже ствола. Горячий, пульсирующий, он скользил всё глубже, заставляя меня плавиться от невероятного возбуждения, овладевшего мной. Я активно помогала себе язычком, лаская его снизу. Давид застонал и ткнулся концом в нёбо, потёршись об него. Ещё немного – и он заполнит всё пространство моего ротика так, что станет тяжело дышать. Я мелко и часто вдыхала, продолжая ублажать Давида, даря ему наслаждение.

– Охренеть, как вкусно… – прошептал он и переместил руки. Он зажал мою голову между ладоней и толкнулся несколько раз особенно глубоко, заполняя весь ротик до самой глотки. Я потрясённо вбирала в себя его яростные жадные толчки, чувствуя, что завожусь ещё больше от того, как глубоко он трахает мой ротик.

– А теперь иди ко мне, Бэмби…

Голос Давида прозвучал хрипло и пронёсся обжигающей волной по моей оголённой коже, покрывшейся бисеринками пота. Мужчина потянул меня на себя, устраивая сверху. Он обхватил меня одной рукой за попку и упёрся горячим членом во влажные лепестки, обрамляющие вход.

– Люблю, когда ты такая мокренькая для меня…

Сжал второй рукой грудь и одновременно с этим двинул бёдрами, призывая опуститься на него. Я простонала, насаживаясь на его член, чувствуя, как лоно ритмично сокращается и сочится жаркой влагой. Чувствовать его в себе очень глубоко, до самого предела, было невероятно волнительно. И казалось единственно верным быть соединёнными вот так…

Немногим позже я лежала на Давиде, щекой на его широкой груди. По телу пробегали отголоски схлынувшего оргазма, как мелкая рябь на поверхности воды от лёгкого ветра. Мы с Давидом лежали и болтали, лениво перебрасываясь словами. Хотя по большей части мы обменивались сладкими поцелуями.

– Я не могу от тебя оторваться, – вздохнула я.

– И не надо. Куда ты опять собралась? – недовольно спросил Давид и крепче сжал меня в объятиях. – Я тебя никуда не отпускаю.

– Я уже поняла, Давид, – улыбнулась я, – но надо вставать, одеваться…

– Надо избавить тебя от лишнего беспокойства и суетливости, – сыто улыбнулся Давид.

Я замерла, вглядываясь в его лицо.

– Что такое? – спросил он.

– Больше всего ты сейчас напоминаешь сытого хищника.

Давид рассмеялся.

– Этот хищник скоро проголодается и захочет перекусить своим сладким Оленёнком. Р-р-р-р… – шутливо зарычал он, укусив меня за шею.

– Ты самый настоящий тигр, – возмутилась я, – наглый и красивый.

– Зато твой.

– Мой тигр.

Чёрт. Мне кажется, щёки треснут от счастливой улыбки. Но тут я вспомнила кое-что и спросила:

– Если ты кинулся меня искать, почему не позвонил сестре? Чтобы отбросить в сторону прочие варианты? Мало ли куда я могла поехать…

– Самохиной? – мрачно спросил Давид. – Ей я позвонил в первую очередь. Она сказала, что понятия не имеет, куда ты запропастилась.

– Вот сучка! – не выдержала я, окончательно убедившись в том, какая Аня оказалась мстительная и злопамятная! Наверное, поняла, что Марков мной интересуется не как бывший босс, но как мужчина, и решила напакостить хотя бы так. Мелочная и завистливая гадина.

– Но почему полицейские звонили тебе для опознания? Обычно же зовут близких родственников.

– Потому что я твёрдо намерен избавить тебя от всего лишнего, – беспечно улыбнулся Давид.

– Не поняла?

– Я хочу избавить тебя от твоей девичьей фамилии. Она у тебя явно лишняя. Я сказал, что я твой будущий муж, поэтому они разговаривали со мной.

– Что? Но…

– А что такого? Чем тебя не устраивает фамилия Маркова? Маркова Ксения Владимировна, – просмаковал Давид. – Мне кажется, что очень хорошо звучит. И заметь, я тебе не предлагаю, а утверждаю, что так оно и будет.

Я округлила глаза, боясь перевести дыхание.

– В чём дело, Оленёнок? Застыла так, словно собираешься убежать от меня со всех ног. Не получится. Будешь моей. Вся. И точка. Возражения не принимаются. Это прямой приказ.

– Да, босс, – улыбнулась я, целуя Давида.

* * *

Алик, вернувшись в столицу, от услышанных новостей впал в дикий и неописуемый восторг.

– Я так и знал, тыковка!

– Ты меня сейчас задушишь, Али-и-ик! – попыталась я увернуться от своего приятеля, но тот вцепился в меня, словно клещ. Даром, что подружка, а сил раз в пять больше, чем у меня, а то и в десять.

– Ты же доверишь свадебную причёску умелым лапкам своего котика? – прищурился Алик. – Я не потерплю конкурентов. Не зря же я трудился над созданием твоего имиджа!

– Я о других даже не думала, – честно призналась я.

– Правильно! Все эти завистливые сучки превратят тебя фиг знает во что. И будут в один голос твердить, что тебе к лицу и модно до жути!

Алик скорчил недовольную рожицу и заулыбался.

– Твой будущий муж отпустит тебя развеяться перед свадьбой?

– Что ты ещё придумал? – насторожилась я.

– Клуб, конечно же, – беспечно заявил Алик и подмигнул, – со стриптизом.

– Э-э-э-э… Не уверена.

– И мужской, и женский стриптиз, – добавил Алик и начал канючить. – Должен же у тебя быть девичник!

– Ага. А Давид тоже, значит, пойдёт смотреть на голые сиськи и крепкие задницы? – возмутилась я.

– Мне кажется, его твоя попка устраивает, я уже молчу про передовую…

– Ты просто не знаешь его приятеля… С обширной базой данных. Того кривоносого… Мне кажется, что он уж точно потащит Давида в самый грязный и развратный клуб, – забеспокоилась я.

– Если ты не доверяешь Маркову уже сейчас, не стоит и пытаться строить отношения, – глубокомысленно изрёк Алик.

– Я доверяю! – возразила я.

– Тогда идём в клуб! – радостно подвёл итог нашему разговору мой приятель.

Эпилог

Марков не захотел оттягивать женитьбу в необозримое и далёкое будущее, поэтому свадьба должна была состояться уже через полтора месяца. Услышав, что я отправляюсь с Аликом в клуб праздновать свой девичник, Давид немного напрягся. Но по моим рассказам он уже знал, что Алик чуточку отличается от других мужчин. К тому же Давид не раз слышал, как я болтаю с Аликом по телефону, словно с подружкой. Поэтому в итоге милостиво разрешил мне прогуляться.

– Но не шали, Бэмби. Не заставляй своего тигра нервничать и злиться, идёт?

– Ты страшен в гневе? – улыбнулась я, обняв Давида за шею и потёршись щекой о его колкую щетину.

– Очень, – серьёзно заявил Марков, – меня надо долго пытаться вывести из себя. Но если я увижу, как к тебе кто-то клеится, или узнаю, что ты лезла в трусы к стриптизёрам… Все они останутся без причиндалов, а тебя посажу под домашний арест.

– Могу пообещать тебе то же самое, – улыбнулась я, – правда, я не умею отбивать причиндалы ударом левой ноги, как ты. Но что-нибудь обязательно придумаю!..

– Даже не сомневаюсь. Ты у меня ещё та выдумщица!

Давид довёз меня до клуба и долго целовал, прежде чем выпустить из салона автомобиля. Мой телефон без конца трезвонил: Алик уже ждал меня внутри и зарезервировал столик.

– Если ты меня сейчас не отпустишь, Алик прибежит сюда, – улыбнулась я, – а у него очень цепкие пальчики!

– Хорошо, хоть не шаловливые, – усмехнулся Давид, отстраняясь. – А твой приятель точно гей?

– Стопроцентный, – заверила я Давида. – Он больше моего ждёт представления у шеста, поверь. Всё-таки ты с ним должен будешь познакомиться…

– Познакомлюсь. Ладно, Бэмби, иди. А то с каждой секундой отпускать тебя в это гнездо разврата хочется всё меньше и меньше.

– Люблю тебя, тигрёнок, – я шаловливо потёрлась язычком о губы любимого и вылезла из автомобиля.

Алик уже ждал меня внутри. На столике стояла целая шеренга разноцветных коктейлей. В уши долбила громкая музыка.

– Ну, наконец-то! – прокричал Алик. – Я начал переживать, что твой ревнивец тебя не отпустит!

– У него была такая мысль, – ответила я.

– Пей! – всунул мне в руку коктейль Алик. – Они все, как один, вкусненькие и слабоалкогольные.

Я послушно взяла в руки стакан с коктейлем и расслабилась, поглядывая по сторонам. В клубе было весело. С Аликом так вообще скучать не приходилось. Но я всё равно мыслями то и дело возвращалась к Давиду, скучая по его поцелуям.

– Женщина, прекрати витать в облаках! Сейчас будет десерт!

– Стриптиз?

– Не-е-е-е, лучше! Pole-dance!

Я честно пыталась вникнуть, в чём разница, пока Алик не махнул на меня рукой.

– Объяснять бесполезно. Это надо увидеть. Раздеваться никто не будет…

– Ладно-ладно, я вся во внимании, – пробормотала я.

Грохочущая музыка смолкла. У одинокого шеста появился парень. На удивление не жутко перекачанный, как обычные стриптизёры, а просто мускулистый. Каждая мышца выделялась на его стройном загорелом теле. А с нашего места так вообще всё было видно прекрасно, мы сидели почти у самой сцены. Заиграла лёгкая ритмичная музыка. Танцор начал двигаться, очень пластично и чувственно. Движения были завораживающими, глаз не отвести.

Внезапно мои глаза накрыли чьи-то ладони. Я машинально пробежалась пальцами по мужским рукам, которые знала наизусть, и улыбнулась. Убрала пальцы Давида с глаз и запрокинула голову назад, а он прижался к моим губам, ласкаясь языком. Я едва смогла оторваться, тяжело дыша.

– Ты же уехал в клуб.

– Мне без тебя скучно. К тому же твой поцелуй меня завёл, и мне срочно требуется продолжение, – прошептал Давид, покусывая моё ушко.

Волна приятного возбуждения охватила всё тело, наполнив его эйфорией. Я спохватилась:

– Давид, надо же тебя познакомить с моим другом. Это… – я на мгновение задумалась, а потом решила представить Алика Давиду полным именем: – Это Альберт, мой лучший друг.

Давид пожал протянутую руку Алика и пристально на него посмотрел.

– Альберт? Не Риттер, случайно?

– Риттер, – кивнул Алик, с опаской покосившись на меня.

– Ты знаешь моего друга? – изумилась я.

– Теперь я понял, почему его лицо как-то показалось мне знакомым! – хохотнул Давид. – Мы в Самаре в университете вместе учились. По крайней мере, в самом начале. На первом курсе. Но потом я серьёзно увлёкся спортом, поэтому в основном прогуливал и в итоге бросил учёбу.

– Я тоже другим увлёкся и бросил учёбу, – улыбнулся Алик.

– Коренной москвич, значит, да? – спросила я у Алика, вспомнив его слова, когда я только начала с ним дружить.

– Тыковка, только не злись. Я в душе москвич. Давай лучше смотреть на танец! – попытался перевести тему Алик, пересаживаясь подальше от меня.

– А ну, иди сюда, поросёнок!

– Тебе вредно злиться! Когда-нибудь ты станешь мамой! – забеспокоился Алик и вскочил, пытаясь обежать вокруг столика.

Наконец ему это удалось, и он принялся улепётывать от меня со всех ног. На нас начали сердито шипеть. Мы мешали другим смотреть представление. Я догнала Алика, успев схватить его за пиджак.

– Ты всё знал! – зашипела я. – Про Бенджамина, да?

– Конечно, знал. Марков с этим фикусом носился, как с ребёнком, – фыркнул Алик. – Он даже морду бил тем, кто начинал подшучивать над его фикусом.

– Ты надо мной сильно хохотал? Гадёныш!

– Ошибаешься, тыковка! Я – твой добрый фей! Вы с Давидом – две неординарные личности и просто обязаны были друг другу понравиться! Всё получилось великолепно! Чего ты злишься?!

– Ты помогал мне пакостить!

– Ой, да разве это пакости? Детский лепет, – махнул рукой Алик. – Давай будем смотреть танец?

– Я тебе отомщу! – пригрозила я, но уже остыла, вернувшись к Давиду, наблюдавшему за нашей перепалкой со смехом.

– Не надо! – воскликнул Алик. – Я не Марков, у меня не такая толстая шкура! У меня тонкая душевная организация!

– Ладно, хватит шушукаться с моим Оленёнком, – недовольно цыкнул Давид, обнимая меня и прижимая к себе. – У меня есть предложение, от которого ты не сможешь отказаться, – прошептал он мне на ухо, – поехали домой? Станцуешь приватный танец своему тигру? Я щедро заплачу.

– Натурой? – усмехнулась я, загораясь от предвкушения.

– Натурой, а к ней прилагается моя жизнь. Годится?

– Шикарная сделка, взаимовыгодная.

– И чертовски приятная, – поправил меня Давид и потянул на выход из клуба.

Пришлось покориться Давиду. Опять. Разве можно было устоять против его обаяния и сногсшибательной харизмы? У меня точно не получилось. Я об этом ни капельки не жалею и не пожалею в дальнейшем. Потому что, чем больше я узнавала Давида, тем больше он вызывал у меня восхищения, и тем чаще я думала, как сильно я его люблю! Восторг от наших взаимоотношений становился всё более ярким. С каждым новым днём мы открывали в них новые грани и оттенки, купаясь во взаимной любви, подкреплённой теперь уже безграничным доверием.

Можно ли быть счастливее? Можно. Если появится крошечный человечек. Почему-то мне кажется, что появление малыша не заставит себя долго ждать. Нет, не кажется. Я в этом уверена. Остаётся только обрадовать Давида. И пусть это будет сюрпризом. Моим маленьким подарком любимому на нашу свадьбу.