Текст книги "Элита «Эмпайр-Хай»"

Я это понимала. Понимала, однако… все равно поспешила за ним следом.

Глава 10

Пятница

На основной кухне никого не было, поэтому я отправилась на кухню для персонала. Миллер стоял, прислонившись к кухонному столу, и смеялся над чем-то, что ему перед этим рассказала шеф-повар. Однако его смех стих, едва он заметил меня. Шеф-повару стало интересно, что такого увидел Миллер, и она тоже обернулась.

– Я сейчас вам что-нибудь принесу, милочка, – сказала она.

– А вы не возражаете, если я поем здесь?

Она посмотрела на Миллера, потом – на меня.

– Нет, конечно. Какое мороженое предпочитаете? С мятой и шоколадной крошкой или… – Она открыла морозильную камеру и достала оттуда два контейнера. – Еще есть с малиной и шоколадной крошкой.

Я толком не обратила внимания, какое именно мороженое она мне предлагала, потому что на обоих контейнерах была написана фамилия Миллера.

– Ой, я не хочу воровать чужое мороженое. Разве вы не готовите его для Пруиттов?

Шеф-повар рассмеялась.

– Нет. Пруитты не едят мороженое.

– У них непереносимость лактозы или что-то в этом духе?

Хорошо, что я не унаследовала эту особенность. Сложно было сказать, что хуже: не иметь возможности есть сыр или получить по наследству гены зла. Наверное, гены зла все-таки хуже. Но ненамного.

– Скорее из тщеславия, – уточнила она. – Так какое мороженое ты будешь?

Я посмотрела на Миллера.

– Ничего не нужно. Я только… – Я оглянулась на дверь. Мне совсем не хотелось уходить отсюда.

– Все в порядке, – сказал Миллер. – Барбара, я сам разберусь. – Он забрал у нее контейнеры.

– Вот и замечательно! – Шеф-повар сняла фартук и повесила его на крючок. – Я хотела посмотреть один сериальчик, так что оставлю вас. Хорошего вечера!

– Так какое мороженое ты будешь? – спросил Миллер, когда Барбара вышла из кухни.

Я убрала за ухо непослушную прядь волос.

– Тебе не стоит отдавать мне свое мороженое.

– Я вижу, что тебе это нужно. – Он достал две миски, и я даже не стала пытаться скрыть улыбку. – Итак… мятное с шоколадом или малиновое с шоколадом?

– Мятное. Спасибо, что поделился.

Миллер ничего не ответил, просто стал выкладывать мороженое. Я села за стол посреди кухни и стала наблюдать за ним. К той информации, которую я про него уже узнала, можно было добавить, что он любит мороженое с шоколадной крошкой. А еще он был щедрым. И проявил доброту, когда разрешил мне воспользоваться своим телефоном. Этим вечером Миллер мог придумать себе миллион разных занятий, но отказался от всего этого и предпочел провести время со мной – совершенно незнакомым ему человеком только потому, что услышал о моем разрыве с парнем. Это было так мило.

Миллер поставил передо мной миску, до краев наполненную мороженым, и сел напротив. Его лицо все расплылось от удовольствия, когда он положил в рот первую ложку. Я вспомнила, что когда-то мороженое тоже могло сделать меня счастливой. Я откусила маленький кусочек и улыбнулась. Возможно, с тех пор ничего не изменилось. Нужно было всего лишь вспомнить это ощущение и не сопротивляться ему. Увидев улыбку на лице Миллера, я поняла, что это будет не так уж сложно сделать.

– Сколько тебе лет? – слова вылетели у меня прежде, чем я успела остановить их.

– Я старше тебя. – Он продолжил есть мороженое, вероятно, решив, что ответил на мой вопрос. Но до того, как я успела задать еще один наводящий вопрос, он опередил меня и сам спросил: – Так что он не сделал?

Я проглотила кусочек мороженого.

– Что?

– Ты сказала, что порвала с ним из-за его поступка. – Миллер зачерпнул большую ложку мороженого. – Твой бывший парень, – добавил он, когда я ничего не ответила.

– А. М‐м…

– Я подумал, что раз ты сюда пришла, то тебе хотелось с кем-нибудь поговорить. Но мы не будем это обсуждать, если ты не хочешь.

Я покачала головой.

– Мне просто не хотелось оставаться одной.

Он сжал челюсти.

– Бруклин, послушай… я не должен говорить с тобой. Тем более сидеть здесь с тобой. Наверное, мне стоит уйти. – Однако он даже не сдвинулся с места.

– Просто расскажи мне что-нибудь о себе. Что угодно.

Он поджал губы.

– Пожалуйста, отвлеки меня от того ада, в который я попала. Например, почему ты стал работать на Пруиттов?

– Они хорошо платят. И я хочу скопить на колледж.

Колледж. Сколько же ему на самом деле? Восемнадцать? Конечно, он старше меня, но всего на пару лет? А вел себя так, словно раза в два старше.

– Но в городе наверняка есть и другие вакансии для охранников с хорошей оплатой.

– Но не настолько хорошей.

– Почему?

Миллер положил в рот еще одну ложку мороженого и задумался над ответом.

– Потому что это Пруитты.

– Ага. Но в городе полно богатых семей. Те же Хантеры или Колдуэллы. Грины и Диксоны. – Я не была уверена, что родители Феликса и Капкейка настолько же богаты, как и остальные семьи, которые упомянула, но они точно могли себе позволить самую квалифицированную охрану. Черт, да у большинства ребят в школе денег было не меньше, чем у Пруиттов. – Что же в вашей работе такого особенного?

Миллер доел свое мороженое и поставил локти на стол.

– Чем выше риск, тем больше зарплата.

– Выше риск?

– Из-за особенностей работы мистера Пруитта.

Я в удивлении уставилась на него.

– Чем же таким он занимается? – Я ничего не знала про человека, с которым жила. У меня не было возможности расспросить его об этом. Я только помнила, что при первой нашей встрече он поинтересовался, читала ли я газеты.

– А еще мне платят за то, чтобы я хранил его секреты, – улыбнулся Миллер.

– Нет, правда, кем работает мистер Пруитт? – Если о нем писали в газетах, значит, он был… кем? Писателем? Или, может быть, речь шла о местных газетах? И он был каким-нибудь… политиком?

– Я и так сказал слишком много. А теперь давай вернемся к тебе. Ты уверена, что не хочешь перезвонить Мэттью Колдуэллу? Он продолжает названивать на мой номер.

– Нет.

– Нет, ты не уверена? Или нет, ты не хочешь?

– И то и другое. – Я съела еще кусочек мороженого. Мне совсем не хотелось говорить про себя. Я хотела выведать побольше секретов мистера Пруитта.

– Весь персонал слышал сегодняшнюю ссору за обедом. Изабелла в самом деле облила тебя молоком?

Я кивнула, но не могла сказать, поверил он мне или нет. Миллер просто разглядывал меня, словно я была какой-нибудь неразрешимой загадкой.

– Почему ты мне не сказала, когда я спросил, что случилось с твоим блейзером?

– Потому что в тот момент я не знала, буду ли вообще кому-нибудь об этом рассказывать. Но потом решила, что это отличный повод разозлить Изабеллу и вынудить ее выгнать меня из дома. Только мой план привел к обратным последствиям. А теперь еще и ее мама меня возненавидела так же сильно, как дочка.

– Да, миссис Пруитт лучше не злить.

– И не говори! – сказала я со смехом.

Миллер улыбнулся.

– Но она особенно и не стремилась познакомиться со мной поближе.

– Обстоятельства довольно щекотливые. Ты же понимаешь, что тебе будет непросто влиться в мир таких людей?

«Таких людей». Я улыбнулась. Он не считал меня одной из них.

– Хочу дать тебе один совет насчет миссис Пруитт. Ты не должна пасовать перед ней. Иначе будет только хуже.

Миллер положил свою ложку в пустую миску и встал. Он забрал и мою миску тоже, а я стала молча наблюдать за тем, как он моет посуду.

– Спасибо, что поделился со мной мороженым, – сказала я, когда он поставил последнюю тарелку на полку для посуды.

Скрестив руки на груди, Миллер прислонился к разделочному столу за своей спиной.

– Всегда пожалуйста. Надеюсь, тебе это помогло.

– Еще как!

Теперь я знала, что в квартире находится хотя бы один нормальный человек, и для меня это очень много значило. Он даже не представлял себе, как много.

– Завтра все будет лучше, – сказал Миллер.

– Думаешь? – Я в этом не была уверена.

– По крайней мере, здесь не будет Изабеллы и миссис Пруитт. И ты сможешь чуть лучше узнать своего отца.

Мне совсем не так хотелось провести эти выходные, но вместо того, чтобы сказать об этом вслух, я только кивнула.

– Уже поздно. Тебе лучше лечь спать.

– Хорошо, – проговорила я едва слышно. Мне предстояло остаться совсем одной в этой страшной квартире. Холодок пробежал по спине.

Миллер направился к двери, но затем вдруг остановился и обернулся.

– И вот еще, если парень не готов за тебя заступиться, лучше не тратить на него свое время.

Я замерла под его пристальным взглядом.

– Спокойной ночи, Бруклин.

– Спокойной ночи, Миллер. – Так странно было обращаться к нему по фамилии. И хотя казалось, что он на моей стороне, все равно своим нежеланием называть свое имя Миллер как будто старался отгородиться от меня. Ему платили за то, чтобы он хранил секреты мистера Пруитта. И я понимала, что он будет хранить их в том числе и от меня.

Какое-то время я просто сидела за кухонным столом. В моей комнате меня ждала еще одна бессонная ночь, которую я проведу, глядя в потолок. Но когда я увидела на часах, что время уже близилось к полуночи, пришлось все-таки встать со своего места. Я прошла через зловещую квартиру и поднялась по лестнице. Оказавшись наверху, посмотрела в ту часть коридора, где ночевали члены настоящей семьи Пруиттов. Интересно, спал ли сейчас мистер Пруитт? Или тоже размышлял о том, как, черт возьми, он угодил в такую ситуацию?

За обедом он встал на мою сторону. Я, наверное, должна была испытать к нему какие-то чувства? Он заступился за меня, как и надлежало отцу. Но я чувствовала только смущение. У него были любимые жена и дочь. Зачем ему защищать девушку, которую он не любил?

Я пошла по коридору и остановилась около закрытой двери. Оглянувшись и удостоверившись, что за мной никто не следит, я попыталась открыть ее. Но она была заперта, как и входная дверь. Тогда я прижалась ухом к деревянной панели. Сама не знаю, что ожидала услышать, но там было совсем тихо, как и в запертой комнате в другой квартире мистера Пруитта. Я отступила на шаг и посмотрела на дверную ручку. Там были скрыты какие-то секреты. Секреты, которые Миллер охранял ради мистера Пруитта. Секреты, о которых, возможно, было известно Изабелле и миссис Пруитт. Какие ужасные поступки он совершал, раз платил своим охранникам такие заоблачные деньги?

Я услышала скрип половицы и зажала ладонью рот, прежде чем успела вскрикнуть. Вместо того, чтобы посмотреть, что было источником этого звука, я побежала в свою комнату, захлопнула дверь и заблокировала ее. Сердце так колотилось, что на мгновение мне показалось, что это шумит оно, а не что-то за дверью. Но потом до меня снова донесся этот хорошо различимый скрип половиц около двери.

Я попятилась, не сводя глаз со щели под дверью. Посередине виднелась чья-то тень, заградившая собой свет. Несколько секунд она совершенно не двигалась. И я не слышала ничего, кроме своего дыхания.

Затем половицы снова заскрипели, и тень под дверью исчезла.

Я знала, что это был человек. Все логические выводы указывали на это. Кто-то услышал, как я поднималась по лестнице, и вышел проследить за мной. А когда стало ясно, что я ничего дурного не замышляю, этот человек ушел.

Но если это было так, почему я не могла отделаться от ощущения, что в этот самый момент за мной следили? Я обернулась и осмотрелась по сторонам. В комнате никого, кроме меня не было. Но я все равно чувствовала это. Я обхватила себя руками, пытаясь избавиться от озноба, пробиравшего до костей. Мне казалось, что та тень проникла сквозь щель под дверью в мою комнату. Но это был полный бред. Как и странное ощущение, что температура в комнате вдруг упала на десять градусов. Я с трудом проглотила ком в горле.

Сегодня вечером я боялась, что останусь одна. Сейчас же я переживала из-за того, что рядом со мной кто-то находится.

Глава 11

Суббота

Уснуть я так и не смогла. Всю ночь ворочалась с боку на бок и впервые за много лет боялась призраков. В последний раз такие фантазии посещали меня в детстве. Я всю ночь не открывала глаз, надеясь, что сон рано или поздно придет ко мне. А мое воображение постоянно рисовало тень под дверью, которая просачивалась ко мне в комнату.

Громкий стук заставил меня распахнуть глаза. Я закричала изо всех сил, когда увидела мужчину, который, сгорбившись, стоял около моего шкафа.

Он оглянулся, держа в руках платье.

– Пожалуйста, успокойтесь.

– Что? Кто… что вы делаете у меня в комнате?

Я ведь запирала дверь. Точно запирала, так как сильно испугалась ночью. Я инстинктивно подтянула одеяло к груди, хотя мою одежду никак нельзя было назвать откровенной.

– Так у вас раньше времени появятся морщины, – сказал он и повесил платье на вешалку.

– Кто вы, черт возьми, такой?

Он улыбнулся, мой тон совершенно не встревожил его.

– Джастин. Ассистент Дианы.

– А кто такая Диана?

– Ваш стилист. Вы виделись с ней вчера. Ну, знаете… большие очки, безумная прическа, примерно такого роста. – Он вытянул руку, показывая ее рост.

Я удивленно выпучила глаза.

– Как вы вошли?

– Дверь была незаперта.

– Нет, я ее запирала.

– Эм… но, тем не менее, она оказалась открыта. – Он повесил на вешалку еще одно платье. – Мне развесить все по цветам? Или вы предпочитаете располагать все по типу одежды: тут брюки, там – все остальное?

– Я никогда не вешала брюки на вешалку.

– Как интересно. Тогда сделаю все по-своему. – Он снова повернулся к шкафу.

Несколько секунд я просто смотрела на его затылок. Утро только началось, а я уже чувствовала себя не в своей тарелке. Я выбралась из постели и открыла одну из коробок, которые привез Миллер, но не успела вытащить оттуда свою старую одежду, как Джастин остановил меня.

– Ни в коем случае. Наденьте это. – Он бросил мне темные «вареные» джинсы и такой короткий свитер, что мой живот в нем точно остался бы обнаженным.

– Не думаю, что мне это… подойдет.

– Чепуха! Диана не отобрала бы для вас эту одежду, если бы не была уверена, что она будет отлично смотреться на вашей фигуре. Поверьте. Некоторые знаменитости душу готовы продать за такие наряды. Но если они не могут в них влезть, Диана ни за что им не пришлет их.

– Она одевает знаменитостей?

– Это же Диана Картрайт! Знаменитый стилист! Из какой депрессивной дыры вы приехали?

Вероятно, из Делавэра. Мне не хотелось спорить с этим странным мужчиной. Я взяла одежду с собой в ванную и переоделась, после чего посмотрела в зеркало, показывавшее меня в полный рост. Между поясом джинсов и свитером оставался примерно дюйм открытой кожи. Я улыбнулась своему отражению. Выглядело все в самом деле хорошо. И, в отличие от тех колючих свитеров, к которым я привыкла, этот был безумно мягким. Когда я вышла из ванной, Джастин даже присвистнул.

– Какая девчонка! Ну-ка, повернитесь!

Сама не знаю почему, но я повернулась, показывая ему себя и не испытывая никакого чувства смущения. Напротив, эффект был прямо противоположный.

– А когда вы улыбаетесь, то выглядите еще лучше. Само совершенство. И пока, любуясь на вас, я совсем не потерял голову… приходил очаровательный мужчина и сказал, что завтрак готов. Как же вам, малышка, повезло, вы целый день сможете любоваться на этого красавчика!

Его слова окончательно сбили меня с толку. Но я была уверена, что он говорил про Миллера, который заходил и приглашал меня на завтрак.

– Ничего, если я оставлю вас здесь? – спросила я. – Или вам нужна моя помощь?

– Моя главная обязанность – приводить все в порядок. И пока я не смогу реализовать свой истинный потенциал, то буду заниматься этим.

– А в чем заключается ваш истинный потенциал?

Джастин оторвался от работы. Кажется, мой вопрос удивил его.

– Я был рожден, чтобы заниматься организацией мероприятий.

– Любых или каких-то особенных?

Он посмотрел на меня так, словно перед ним стояла инопланетянка.

– Главным образом – свадеб.

– Не работа, а просто фантастика.

Он улыбнулся.

– Вот именно! Фантастика. Флирт. Феерия. Сразу три «Ф». Лучшая работа на свете. И единственная, которая мне подходит.

Я тоже улыбнулась ему. Не совсем понимала, о чем говорил Джастин, но вид у него был очень воодушевленный.

– Значит, работа ассистентом Дианы – это первый шаг к достижению вашей цели?

– Именно. У Дианы потрясающие связи. – Он обвел рукой комнату. – Вспомните обо мне, когда будете планировать свадьбу мечты.

Я засмеялась.

– Боюсь, в ближайшее время я ничего такого не планирую. Но обязательно вспомню про вас.

Он внимательно посмотрел на меня.

– Знаете, я могу свернуть ваши брюки и положить их в ящик.

– Спасибо, – улыбнулась я. – Мне так будет намного проще.

Тем более, что у меня не было намерения вешать их обратно в шкаф.

– Не за что! Вы просто как глоток свежего воздуха. – Он принялся что-то напевать себе под нос.

Я не стала ему мешать и вышла из комнаты. И на я позволила себе подумать о Мэтте. Несколько ночей тому назад он шутил о том, что станет моим первым мужем и вообще будет у меня первым во всех смыслах. Тогда я не восприняла его слова как шутку. Но теперь все было иначе. Как он мог жениться на девушке, с которой боялся даже показаться на людях? Между нами с Мэттом все было кончено. Все осталось в прошлом. Но почему я так сильно по нему скучаю?

Я постаралась прогнать эти мысли, пока спускалась по лестнице и шла в столовую. Днем дом казался уже не таким зловещим. Но, уже подойдя к столовой, я оглянулась. Мне снова показалось, что за мной кто-то следит. Стараясь не обращать внимания на холодную дрожь, пробежавшую по спине, я вошла в комнату.

Мистер Пруитт пил кофе. Он замер, поднеся чашку к губам, и его лицо растянулось в улыбке. Я еще не видела, чтобы он улыбался такой открытой улыбкой.

– Доброе утро, Бруклин.

Можно ли было назвать это утро добрым? Он похитил меня. Выгнал вчера свою жену и дочь. Ничего «доброго» во всем этом не было.

– Э‐э… доброе утро, – сказала я, но мои слова прозвучали, скорее, как вопрос.

Он жестом указал на стол, сервированный легким завтраком.

– Угощайся. Я не знал, что ты предпочитаешь, и попросил шеф-повара приготовить разной еды. Надеюсь, ты голодна.

Мне совсем не хотелось есть. Хотя вчера вечером я съела только одно мороженое. А перед этим? У меня совсем пропал аппетит. Однако отказаться от такого пиршества я не могла, поэтому села за стол и положила себе в тарелку свежих фруктов, бекон, омлет и пухлые вафли, которые полила сиропом. А потом обмакнула в сироп кусочек омлета.

– Мама любила омлет с сиропом.

Он посмотрел на меня.

– Да, это так.

Не знаю, почему я так удивилась тому, что он знал об этом. Разумеется, ему многое о ней было известно. Судя по рассказам мамы, у них были продолжительные отношения, а не приключение на одну ночь. И мне казалось, что она его любила. Но любил ли он ее?

– Вы покрасили стены в моей комнате в желтый.

– Ты так и не сказала, какой у тебя любимый цвет. А твоя мама любила желтый. Поэтому я решил рискнуть. Но если ты хочешь, можно все поменять…

– Нет, мне нравится, – сказала я, стараясь не кривиться. Не могла же я признаться, что мне нравится моя тюремная камера. Я по-прежнему хотела уйти отсюда. Но прежде должна была задать ему миллион вопросов. И сейчас, кажется, мне представилась отличная возможность. Однако сначала я хотела узнать ответ на самый важный из них для меня.

– Вы могли найти меня в любой момент моей жизни. Почему же так долго ждали?

– Мне лишь недавно стало известно о твоем существовании.

Что? Это было ложью.

– Мама говорила, что вы расстались с ней после того, как узнали о ее беременности. Так что вы знали обо мне.

– Нет, я дал ей денег, чтобы она об этом позаботилась. А после я больше о ней не слышал.

Об этом? Я не была каким-то безликим «этим». Разумеется, он больше о ней не слышал. Она хотела меня. Я была ей нужна.

– И вы никогда не пытались выяснить, нет ли у вас еще детей?

– Я был женат, что создавало дополнительные препятствия. И я не видел причин сомневаться в том, что она сделала аборт после того, как снабдил ее приличной суммой.

Как он мог говорить об этом таким равнодушным тоном? Он изо всех сил старался избавиться от меня. Неужели он не видел, насколько мерзкой была эта ситуация? С чего он взял, что у меня могло возникнуть желание находиться здесь с ним? Я попыталась сосредоточиться и задать ему оставшиеся вопросы.

– Мама знала, что вы были женаты?

Мистер Пруитт покачал головой.

– Нет. До нашей последней встречи.

Когда ты сказал ей избавиться от меня. Я глубоко вздохнула. Мне приятно было услышать, что мама ничего не знала о его браке. Впрочем, я никогда и не сомневалась в ней. Но если бы она все-таки знала… мне было бы сложнее это пережить. Она всегда являлась для меня единственным образцом для подражания. И я не хотела, чтобы мои воспоминания о ней оказались замараны… им. Боже, как только она могла в него влюбиться? Я этого просто не понимала. Мама была такой жизнерадостной. А мистер Пруитт такой… холодный и жестокий.

– Но если вы меня не хотели, почему же я нахожусь здесь?

– Потому что ты моя.

– Я не ваша. В этом-то все и дело. Я вам была не нужна. И, даже если вы изменили свою точку зрения, мы могли бы узнать друг друга получше, просто обедая раз в неделю или еще где-нибудь встречаясь. Мне не нужно жить здесь.

– Я пытаюсь защитить тебя.

– Мне не нужна защита. Я просто хочу вернуться к Алькарасам.

Он покачал головой.

– Я не могу позволить тебе там жить. О, тебе как раз принесли подарок.

В столовую вошел незнакомый мне охранник. В руках он нес большую коробку, обернутую в упаковочную бумагу, с большим бантом наверху. Он поставил ее на стол передо мной.

Мистер Пруитт на самом деле думал, что мою любовь можно купить?

– Мне ничего больше не нужно. Если честно, вы можете вернуть обратно всю ту одежду, что сейчас у меня в комнате. Все необходимое у меня уже есть.

– Ерунда! Тебе ведь нравится твоя новая одежда. Иначе бы ты не надела ее. К тому же, тебе это понадобится. Открой коробку.

Я посмотрела на подарок с таким видом, словно его пропитали ядом. Не нужно было надевать эти дурацкие шмотки. И неважно, что этот свитер такой мягкий и так классно выглядит. Надев его, я дала мистеру Пруитту понять, будто мне от него что-то нужно. Но это было не так.

– Нет, это…

– Сегодня ты чудесно выглядишь. Тебе идут эти цвета.

Его комплимент застал меня врасплох.

– И твоя мама хотела, чтобы тебя окружали красивые вещи. Ну давай же, открой подарок.

Я ошибалась на его счет. Он совершенно не знал мою маму. Для нее важно было проводить время с пользой, а не гнаться за красивыми вещами. Единственным дорогим предметом ее гардероба было темно-синее платье в пол, которое она надевала по особым случаям. Например, когда я притворилась, будто открыла свою пекарню посреди нашей кухни, а она пришла на праздник по случаю этого открытия. Мистер Пруитт совсем не знал маму. Он не был членом нашей семьи. Но мне не хотелось спорить с ним. Я и так уже слишком много пережила за последнее время.

Развязав бант, я открыла крышку. На дне коробки лежали ноутбук и мобильный телефон. А еще черная кредитная карта «Америкэн Экспресс» на мое имя.

– Это поможет тебе почувствовать себя здесь как дома, – сказал он. – Ты по-прежнему сможешь общаться с той девочкой из семейства Алькарасов по телефону, не встречаясь с ней.

Неужели мистер Пруитт думал, что я захочу остаться здесь после того, как он осыплет меня дорогими подарками? И вот так пренебрежительно отзовется о моей лучшей подруге? После этого мне захотелось только одного – убежать от него как можно дальше.

– Ее зовут Кеннеди.

– Так будет лучше для всех. Ты останешься жить здесь в достатке и безопасности, и тебе не придется возвращаться в ту грязную квартиру, откуда тебя забрали.

Стоп.

– Значит, мне нельзя выходить отсюда?

Он рассмеялся.

– Конечно можно. У меня есть список людей, которым разрешено приходить к тебе и которых ты сама можешь навещать. Миллер будет сопровождать тебя во всех поездках. В воскресенье утром ты должна представлять мне список всех твоих визитов, чтобы я их одобрил. Если хочешь, можешь дать Миллеру список твоих друзей, чтобы он проверил их всех на предмет благонадежности.

Мистер Пруитт не мог говорить это серьезно! Я ждала, что он сейчас рассмеется.

– Входная дверь закрыта на кодовый замок. Скажите мне этот код.

– Тебе не стоит об этом беспокоиться. Ведь Миллер всегда будет сопровождать тебя.

– Но…

– Это для твоей же безопасности.

О какой безопасности могла идти речь, если в случае пожара я останусь совершенно беспомощной? Но в тот момент меня это не волновало. Я уже придумала план. Я не вернусь в этот дом. Нужно было только выбраться отсюда, и тогда у меня все получится.

– Мой друг, Феликс Грин, живет в этом здании. Я могу увидеться с ним сегодня?

– Грины? – Он отхлебнул кофе из своей чашки. – Торговцы картинами, верно?

– Да. – Хотя Феликс говорил, что это было лишь ширмой для каких-то темных делишек. Но чем меньше мистер Пруитт будет об этом знать, тем лучше.

– Хорошо. Миллер отведет тебя к ним после того, как мы поиграем в гольф.

– Мы поиграем в гольф?

– Да. Я подумал, что неплохо было бы съездить с тобой в клуб и познакомить с некоторыми моими партнерами.

Я думала, что вчера вечером пережила самый ужасный кошмар в своей жизни. Но это его предложение напугало меня еще сильнее. Я не хотела, чтобы меня показывали его партнерам, что бы он ни имел под этим в виду.

– Я знаю немного про мини-гольф, но в обычный совсем не умею играть.

– Правда?

Где, черт возьми, я могла научиться играть в гольф?

– Правда.

– Тогда боюсь, что сегодня ничего не выйдет. Билл предпочитает быструю игру. Придется заняться твоим обучением в другой день. Как бы там ни было, у нас уже запланирована игра. – Он положил салфетку на блюдце. – Хорошего тебе дня. И, если что-нибудь понадобится, не стесняйся и обращайся к персоналу. Их контакты уже занесены в твой телефон.

– Постойте. – Он так быстро перескочил на другую тему, что я не успела задать ему самый главный вопрос: – Сегодня у меня работа. – Я подумала, что будет лучше просто поставить его в известность, а не просить о чем-то. – Поэтому я не смогу прийти на обед.

Он рассмеялся.

– Нет. Это даже не обсуждается.

– Нет? – Я специально не стала просить у него разрешения. Чтобы он не мог сказать мне «нет». Неважно, что о себе возомнил мистер Пруитт, он не был моим родителем. Он даже не был моим официальным опекуном. Он был психопатом, который просто похитил меня.

– Ты больше не будешь работать, – сказал он.

– Но я должна работать.

Наклонив голову набок, он внимательно посмотрел на меня.

– Я могу дать тебе все необходимое. – Мистер Пруитт указал на подарки в коробке на столе.

Мне от тебя ничего не нужно!

– Я откладывала на колледж. Я…

– У тебя хорошие отметки. Я изучил сведения о твоей успеваемости. Можешь выбрать любое учебное заведение, я все оплачу.

Я открыла рот, а потом молча закрыла его.

– Но я не хочу поступать в хороший университет только потому, что имею отношение к вашей семье.

– Полагаю, что хочешь. Ты уже пользуешься преимуществами твоего положения. Как думаешь, почему тебе не пришлось остаться после уроков в наказание за тот инцидент в столовой на прошлой неделе, когда ты кидалась едой? Это я сделал так, чтобы ты могла начать все с чистого листа в своей школе. Надеюсь, ты хорошо проведешь время с мистером Грином. Можешь оплачивать картой любые покупки. – С этими словами он с важным видом вышел из столовой.

Честно говоря, я совсем забыла о том, что должна была оставаться после уроков. Я слишком сосредоточилась на своем горе, а потом – на похищении с похорон дяди. Та потасовка с Изабеллой казалась мне чем-то очень далеким. Я швырнула в нее горстью стручковой фасоли после того, как она оскорбила меня и моего дядю. Я не заслужила это наказание. В отличие от Изабеллы. И внутри у меня все сжалось от мысли, что мне удалось избавиться от этого наказания исключительно благодаря фамилии, которую носила Изабелла.