Текст книги "Похищение"

30
Прошлое

В самолете на пути домой стюардесса поздравила нас со свадьбой.

– Бокал шампанского, миссис Хоторп? – спросила она.

Я вздрогнула. Я не миссис Хоторп. И тут до меня дошло, что в глазах всего мира я – именно она.

– Нет, спасибо, – твердо ответила я.

Во время полета я притворилась спящей, чтобы не разговаривать. Когда мы приземлились в Фарнборо, нас встретил Хантер.

– Миссис Хоторп, поздравляю с бракосочетанием, – без капли эмоций произнес он.

Его неприветливость смутила меня, но потом я осознала чудовищность своего поступка. Как же я забыла о Хантере? О том, что мы собирались сходить куда-нибудь выпить? У меня заныло в груди. Я хотела схватить его за руку, сказать, что свадьба ненастоящая, что это просто сделка. Но Нед решительно подтолкнул меня к дверце автомобиля.

Забравшись в машину, я попыталась перехватить взгляд Хантера. Но тот, не глядя на меня, вручил Неду газету, открытую на какой-то странице. Нед посмотрел на нее и показал мне: я увидела нашу с ним фотографию у часовни и заголовок: «Тайная свадьба наследника Хоторпа».

Нед улыбнулся.

– Прекрасно, – сказал он, когда Хантер захлопнул дверцу с моей стороны. Нед устроился на заднем сиденье рядом со мной.

– Прямо домой, пожалуйста, – сказал он, и мое сердце дрогнуло. Я была уверена, что мы едем ко мне за вещами. Я собиралась закрыться в квартире и отказаться выходить.

– Мы можем заехать ко мне за моими вещами? – спросила я.

– Хантер их уже забрал, они ждут тебя в нашем доме, – ответил Нед.

Желудок будто завязался в узел. Я вновь попыталась поймать взгляд Хантера – на сей раз в зеркале заднего вида, но он внимательно следил за дорогой.

– Откуда у вас мой ключ? – поинтересовалась я.

Оба не обратили на меня никакого внимания.

У Неда зазвонил телефон. Он выругался себе под нос и сбросил вызов. Телефон тут же затрезвонил снова. Я покосилась на экран и увидела: «Отец». Снова чертыхнувшись, Нед ответил.

Голос Джетро Хоторпа звучал так громко и злобно, что я слышала каждое слово. Догадавшись об этом, Нед отвернулся от меня, но это ничего не изменило.

«Какого черта ты там вытворяешь?»

– Я в машине, – резко ответил Нед. – Позвоню, когда доберусь домой.

«Заеду поговорить».

– Нет, не приезжай! Я же сказал…

Джетро Хоторп сбросил вызов.

Затем телефон Неда снова разразился мелодией и звонил, звонил, звонил. Наконец он ответил.

– Хватит наяривать мне, ясно? – сердито рявкнул Нед. Я была потрясена, что он смеет так грубо разговаривать с отцом. – Я серьезно, Лина! – добавил он, прежде чем бросить трубку.

У меня замерло сердце. Знай я, что это Лина, выхватила бы у Неда трубку и спросила, как там Жюстин. Хотя предполагалось, что я не в курсе выходки Неда. Я покосилась на Хантера – а он в курсе? Наверное, поэтому Лина звонила… Поэтому Нед не хотел ей отвечать.

Спустя полчаса мы подъехали к особняку в Уэнтворте. Хантер высадил нас у дома, а сам повел машину к заднему входу. Я поднялась по трем широким ступеням к черной парадной двери и подождала, пока Нед введет код на панели справа. Послышался щелчок, и тяжелая створка приоткрылась.

Вслед за Недом я вошла в отделанный мрамором холл. Посреди него высилась широкая лестница, влево и вправо от нее тянулся коридор.

– Поднимешься наверх, твоя комната слева, – сказал Нед. – Хантер принесет багаж. Увидимся позже.

Сам он пошел к правому коридору. Я подождала, пока Хоторп скроется из виду, затем повернулась и зашагала обратно к двери. Но ручки на ней не было, только панель на стене рядом, чтобы открыть – нужен код. Я постаралась не паниковать. Не станет же Нед держать меня здесь против воли. Позвоню Кэролайн и узнаю, что делать. И тут до меня дошло: мы же не забрали мой телефон в аэропорту.

Я огляделась; телефон обязательно должен где-то быть. В холле я его не увидела, поэтому повернула в левый коридор, намереваясь искать, пока не найду аппарат.

Там было три двери, за первыми двумя скрывалась огромная гостиная и такая же большая столовая; комнаты были разделены внутренними дверями, если их открыть – получалось просторное помещение для приемов. Я быстро прошла мимо роскошных диванов и низких столиков, затем направилась в столовую, осматривая по пути все поверхности. Но телефона нигде не было.

Третьей комнатой оказалась большая кухня с выходом на террасу для отдыха. Похоже, здесь были все технические новинки, которые только можно пожелать, кроме телефона. Последняя дверь в конце коридора вела в сад сбоку особняка. Там была еще одна дверь; я открыла ее и увидела лестницу, которая спускалась в подвал.

Я вернулась в холл, постояла немного, обдумывая: пойти искать Неда и спросить у него, где телефон, или продолжить поиски самостоятельно. Приняв решение, я взбежала по мраморной лестнице, считая ступеньки. Всегда их считала, привыкла так делать – в доме, где мы жили с отцом, их было одиннадцать, а в особняке Неда – двадцать четыре. Я оказалась на широкой площадке с полированным деревянным полом под нарядной зелено-красной дорожкой.

Помня слова Неда о том, что моя спальня слева, я открыла первую же дверь. Как и все комнаты, которые я видела, она была просторной. Мой багаж из поездки в Лас-Вегас уже находился здесь. Наверное, Хантер принес его, пока я была внизу. Я без сил упала на громадную кровать. Выходит, шанс объясниться с ним насчет свадьбы я упустила.

Постепенно я поняла, что все предметы, украшавшие комнату – деревянная шкатулка, пара фарфоровых чаш, книги, фото родителей, – мои. Это было как-то чересчур, очень бесцеремонно и деспотично. Я вскочила и нашла душевую, где были разложены туалетные принадлежности из моей квартиры. В гардеробной на плечиках висела моя одежда. Открыв ящики комода, я обнаружила свои футболки и нижнее белье; при мысли, что Хантер копался в моих трусах и лифчиках, щеки заполыхали. Я разозлилась; он не имел права вламываться ко мне в дом и хватать мои вещи. Мне нужен телефон, и быстро.

Сначала я подумала, что спальня рядом с моей принадлежит Неду, но ее цвета – оттенки желтого, – а также платье, аккуратно развешенное на стуле, и две пары прилежно задвинутых под него удобных туфель подсказали, что здесь ночует женщина. Возможно, у Неда была экономка с проживанием? На тумбочке у кровати телефона не оказалось, а когда я продолжила поиски, то выяснила, что остальные двери в противоположном коридоре заперты.

Разозлившись еще больше, я побежала вниз и свернула в правый коридор, разыскивая Неда. Там все было в точности как слева – три двери и еще одна в конце, та, что вела на улицу. Из-за средней доносился голос Хоторпа. Он говорил по телефону, и судя по раздраженному тону, с кем-то ругался.

Я замерла, прислушиваясь. Но слов было не разобрать, поэтому я отошла от двери и повернула обратно. Заглянула в следующую комнату и очутилась в прекрасной, отделанной деревянными панелями библиотеке, где на полках были расставлены сотни книг, а может, даже тысячи. У стеллажей стояли две резные лесенки на колесиках, чтобы добираться до самых верхних полок, а в дальнем конце – два чудесных кресла с высокими спинками, развернутые к окнам, выходящим на лужайку перед домом. Слева я увидела раздвижные двери, которые вели в комнату, где находился Нед. Теперь я отчетливо слышала его голос.

– Ну послушай, я все уладил, – говорил Нед. – Вышло недоразумение, я сказал ей, что расторгаю контракт, а она решила отомстить.

Я замерла на месте. О ком это Нед?

Подкралась ближе к двери.

– Не представляю, как это попало в прессу, но я обо всем позаботился, она не станет выдвигать обвинения. – Нед повысил голос, в нем появились злобные нотки. – Конечно, не дай бог, дело коснется твоего бесценного Фонда. Нет, там нет ни слова правды, я уже говорил, и да, обойдется без последствий… Папа? Папа?? – Тишина, затем грязная брань, а меня за раздвижными дверями охватило чувство надвигающегося ужаса.

Что-то пошло не так.

31
Настоящее

– Простите, – говорю я мужчине, когда он входит в комнату. – Простите, что бросила в вас поднос и наговорила всякого. Знаю, вы не виноваты, вас заставляют. Наверное, вы сами все это ненавидите. Конечно, вы помогли бы мне, если бы была возможность. Вы тоже жертва, как и я. Если я когда-нибудь отсюда выберусь…

Дверь закрывается, в комнате снова тишина.

Я сижу в темноте и моргаю так сильно, что под веками вспыхивают отпечатки в виде звезд. Щиплю себя за кожу на руке. Для похитителя меня будто не существует. Но я здесь. И все еще жива.

В туалете я выцарапываю на стене очередную линию. Две недели. Мы здесь уже две недели. Почему ничего не происходит?

Я прохожу первый круг по своей каморке, когда слышу шаги в коридоре. Если я их слышу, значит, он в обуви. Если он в обуви, значит, идет за мной.

Бросаюсь в угол, прячусь под пледом в тот самый миг, когда открывается дверь. Пытаюсь дышать глубоко и ровно, но знаю, что мое притворство его не остановит.

Я права. Плед стаскивают, меня ставят на ноги. Вместо того чтобы драться, я позволяю распоряжаться собой. Пусть думает, будто я ему помогаю. И это приносит свои плоды – капюшон мне на голову надевают аккуратно, а руки за спиной связывают не так туго. Он выводит меня из комнаты, почти ласково положив ладони мне на плечи.

В коридоре пахнет иначе. Даже сквозь капюшон я чувствую, что воздух более тяжелый, насыщенный, возможно, от солнечного света. По коже на руках бегут мурашки – меня ведут вниз по двенадцати каменным ступеням в прохладный воздух подвала, в помещение, где держат Неда. Слышу, как хлопает дверь, без сопротивления усаживаюсь на стул и позволяю себя привязать.

Как прежде, с меня снимают капюшон, глаза обжигает свет, и их быстро завязывают. За эти несколько секунд я не успеваю ничего разглядеть, просто слепящая вспышка, затем снова темнота. Рука, твердая, безжалостная, сжимает мой затылок, не давая повернуться. Я знаю, что это другой мужчина. Так крепко, не позволяя пошевелиться, меня всегда держит второй.

И тут я снова чую его – тот же кислый запах, но теперь сильнее. Нед. Он здесь, рядом со мной. Они посадили нас рядом.

– Назови свое имя, скажи, что у тебя сообщение для Джетро Хоторпа. Вот какое: если он не заплатит, его сын умрет. – Пауза. – Говори.

– Нет.

Голос становится угрожающим.

– Назови свое имя…

– Нет.

– Передай сообщение, черт тебя дери, или нас прикончат, – рычит Нед.

– Умру, ну и плевать, – отвечаю я.

– Ну а мне не плевать, так что просто передай гребаное сообщение!

Рука сжимает меня крепче.

– Говори.

Шею сводит судорогой, и в душе у меня вспыхивает страх.

– Меня зовут Амели Хоторп, – говорю я, стараясь дышать ровно. – Это сообщение для Джетро Хоторпа. Если вы не заплатите, ваш сын умрет. – Делаю глубокий вдох. – Не платите им, он заслуживает сдохнуть, он у…

Резкое движение, порыв воздуха – сбоку в меня врезается Нед. Мой стул опрокидывается, тюремщик сыплет ругательствами, когда моя шея выскальзывает из его хватки. Я ударяюсь об пол, да так, что искры из глаз.

Снова я их открываю уже у себя в комнате. Издаю стон и вновь зажмуриваюсь. Голова болит, но я улыбаюсь. Нед не справился. Все его привилегии и богатство, что имеют огромное значение во внешнем мире, здесь пустышка. Здесь мы на равных. Но психологически я сильнее.

Поморщившись, сажусь. Лицо пылает жаром, я прикасаюсь пальцами к коже и на левой стороне нащупываю припухлость – зреет большой синяк. Еще дальше, над виском, огромная шишка – последствия того, что Нед толкнул меня на пол. Больно, но оно того стоило. Одного только жаль: видео, которое они снимали, так и не отправят.

Ищу плед и радуюсь, что тот по-прежнему на месте. После моей выходки его могли забрать. Заворачиваюсь в него и встаю. Но голова так кружится, что приходится вновь опуститься на четвереньки. Ползу в туалет. Опираясь на крышку унитаза, смачиваю мочалку, намыливаю и протираю лицо, морщась от прикосновения грубой ткани к нежной коже.

И только сейчас, при тусклом свете, я понимаю, что от удара об пол пострадало зрение. Все вокруг в тумане, будто я смотрю сквозь кусок марли.

Сотрясение мозга, у меня сотрясение мозга.

Хочется плакать. Очередную попытку сбежать придется отложить на несколько дней – такова цена моего бунта. И еще кое-что я поняла: высказаться там, в подвале, было приятно, но поступила я глупо.

Когда приходит тюремщик с подносом, я обращаюсь к нему:

– Пообещайте мне кое-что. Когда Джетро Хоторп заплатит выкуп, не отпускайте меня вместе с Недом. Отвезите его куда захотите, но меня высадите в другом месте. – Он отодвигается, я тянусь к его руке, касаясь пальцами рукава, но они сразу повисают в воздухе. – Если вы освободите меня одновременно с ним, – отчаянно взываю я, – он меня убьет!

Ключ поворачивается в замке. Тюремщик ушел.

32
Прошлое

Я тихо ждала в библиотеке, давая Неду время успокоиться, и размышляла о подслушанном. Если он говорил о Жюстин, почему сказал, будто она не выдвинет обвинений? Жюстин передумала? Нед обмолвился, что все уладил. Неужели он надавил на нее и заставил забрать заявление, угрожая выгнать из журнала?

Я выскользнула из библиотеки, повернула направо и постучала в дверь.

– Да? – отозвался Нед.

Я вошла. Комната оказалась огромной, с такими же высокими, как в библиотеке, окнами, по правую и по левую руку находились двойные двери. Одни вели в библиотеку, где я только что была. Нед, сгорбившись, сидел в черном кожаном кресле за огромным столом размером со стол для пинг-понга.

– Мы забыли забрать мой телефон из аэропорта в Фарнборо, – начала я. – Можно тут откуда-то позвонить? Хочу сообщить Кэролайн, что вернулась.

– Конечно. – Мобильник лежал перед ним на столе. Нед взял его и протянул мне. – Вот, держи.

Я заколебалась. Я хотела рассказать Кэролайн о разговоре Неда с отцом, который только что подслушала, но если просто взять и выйти из кабинета с его телефоном в руке, это будет подозрительно. К тому же не хотелось давать Неду понять, будто я знаю, что он натворил.

– Спасибо, – поблагодарила я и взяла мобильник.

Набрала номер Кэролайн, радуясь про себя: когда она впервые продиктовала мне его мне, я была так счастлива, что у меня теперь есть кому звонить, и выучила цифры наизусть. Ждала ответа, собираясь невзначай поинтересоваться, давно ли она видела Лину и Жюстин, не ходили ли они выпить кофе? В таком вопросе нет ничего особенного, зато я, не спрашивая напрямую, пойму, что с ними все в порядке.

Но Кэролайн так и не сняла трубку.

– Не отвечает? – спросил Нед, и я поняла, что все это время он за мной наблюдал.

– Нет, – отозвалась я. – Отправлю сообщение…

Я добавила номер Кэролайн в список контактов на телефоне Неда, выбрала в меню «Вотсап» и напечатала:

Привет, Кэролайн, это Амели, пишу с телефона Неда. Просто хотела сообщить, что вернулась из Вегаса. У меня все в порядке.

Я хотела добавить: если вдруг она слышала, будто мы с Недом поженились, то я объясню все при встрече. Но не могла этого написать, ведь Нед проверит сообщение. На секунду задумавшись, я продолжила:

Жду не дождусь, когда все тебе расскажу. Может, у тебя получится заглянуть к Неду, чтобы со мной повидаться?

В конце добавила два поцелуя и вернула телефон Неду.

– Что-то еще? – спросил он, когда я не двинулась с места.

– Да. Это насчет моей квартиры.

– А что с ней?

– Все мои вещи здесь. Ты ведь не стал предупреждать хозяина, что я съезжаю?

– Нет, конечно, нет.

– Значит, я смогу туда вернуться, как только мы заявим о разводе?

– Да. Это все? У меня дела.

– Нет, еще не все. – Удивленный моим тоном, Нед поднял на меня взгляд. – А как же моя работа?

– Ну, ты же работаешь на меня, верно?

– Да.

– Тогда, пока мы не расстанемся, будешь работать отсюда.

– Но у меня нет ноутбука, он сломался, помнишь?

– Я разберусь.

– Можно мне съездить за своим телефоном? Может, Хантер меня отвезет?

Нед снова уставился в экран компьютера.

– Нет. Боюсь, что нет, мне нужно, чтобы он выполнил кое-какие мои поручения.

Тон был настолько снисходительным, так небрежно Хоторп произнес слово «поручения», что я покраснела.

– Я все равно хотела бы куда-то съездить.

– Извини, это невозможно. Не сегодня. Журналисты уже разбили лагерь за воротами. Как только ты выйдешь – набросятся на тебя, как стая стервятников. Мы договорились встретиться с прессой вместе, так и поступим. Но не сегодня. А теперь иди, отдохни, поплавай, постарайся справиться с джетлагом. Тебе тут понравится, в доме есть бассейн и тренажерный зал. Думай об этом как о длинном отпуске. Увидимся позже за ужином. Моя экономка на несколько недель уехала в Венгрию повидаться с семьей, так что, может быть, сама что-то приготовишь? Или я закажу доставку на дом. В семь тридцать, в столовой в левом крыле. – Нед поднял голову, и впервые я заметила в его серых глазах отблеск стали. – И кстати, Амели, сюда больше не спускайся. Распоряжайся свободно остальной частью дома и садом, но комнаты в правом крыле – мои личные. – Он многозначительно помолчал. – Надеюсь, ты понимаешь.

33
Настоящее

В подвале слышатся голоса. Я сдвигаю матрас и ложусь на живот, чтобы послушать.

– …не очень-то умно с твоей стороны.

– Она заслужила! Тупая сука! – голос Неда.

– Это отбросило нас на несколько дней. Нам нужна была та запись. – Тишина. – И что ты собираешься делать, Нед? Твой отец не платит, жена не хочет умолять о спасении твоей жизни. Похоже, всем плевать, выживешь ты или сдохнешь.

– Грохните ее.

– Твою жену?

– Да. Прикончите ее и отправьте тело моему отцу. Тогда он заплатит.

– Ну, не знаю. Она-то ему зачем? Лучше послать ему что-то твое – ухо или хоть палец.

– Думаю, это будет ошибкой.

– Ну, разумеется. – Голос дразнит, насмехается. – Я вернусь, Нед. Кто знает, может, в следующий раз захвачу нож.

Лежу на полу и свирепею. Да как он посмел им сказать, что меня надо убить?

Вскочив на ноги, принимаюсь колотить по стене над тем местом, где держат Неда. Хочу разозлить его, чтобы сходил с ума от ярости – пусть знает, каково очутиться в чужой власти и лишиться возможности повлиять на происходящее.

Похоже, силы Неда тоже подошли к концу. Он быстро и бешено отзывается на мой стук.

– Хватит! – раздается вопль снизу.

Но я не останавливаюсь. Его злость меня заводит, я напитываюсь ею, и потому, когда руки устают, а кулаки покрываются синяками, начинаю бросаться на стену всем телом, каждым плечом по очереди. Не останавливаюсь, пока, совсем обессилев, не валюсь на матрас – и тогда, решив, что выждала достаточно, чтобы усыпить его тревогу, придумываю новую пытку и принимаюсь медленно, размеренно бить пятками в стену: бах-бах, бах-бах, бах-бах. Хорошо-то как. Является тюремщик с подносом, а я все еще долблю в стену; Нед, охрипнув от воплей, безудержно рыдает. Я продолжаю колотить, и когда похититель пересекает комнату и ставит поднос на пол, и когда уходит, не подав вида, будто происходит нечто необычное; я же отвечаю на это яростной барабанной дробью, давая понять, что стучу не только для Неда. Все эти часы я ждала, что кто-то из тюремщиков ворвется и заставит меня прекратить несмолкаемый шум, но никто не приходит. Либо они находятся в другой части дома, где стук не слышен, либо с радостью позволяют мне бесить Неда.

Я опускаю ноги. От осознания своей невидимости, неспособности вызвать у них – у него – реакцию, меня охватывает ненависть. Пятки пульсируют. Представляю, что они покраснели и покрылись волдырями, как бывает, когда слишком долго ходишь на каблуках. И в разум врывается образ: красные туфли на высоких каблуках безнадежно скребут по мраморному полу. Спешу прогнать его, однако он не исчезает, и по моей щеке скатывается одинокая слеза.

34
Прошлое

Нед позвал меня. У ворот ждали журналисты. Мы вернулись из Вегаса пять дней назад, а я все еще не получила возможности выйти из дома.

У Неда всегда находился новый повод для отказа. Днем мы обычно не виделись, только по вечерам за ужином. Я была не против того, чтобы готовить еду, всегда это любила, к тому же было чем заняться.

Нед ждал в холле внизу, пока я спускалась по мраморной лестнице. Он окинул меня критическим взглядом. Я надела розовое платье без рукавов, распустила волосы по плечам. Нед одобрительно кивнул и достал из кармана помолвочное кольцо.

– Держи, – сказал он и надел его мне на палец, рядом с золотым обручальным, в котором я обычно спускалась к ужину. Сначала я его не носила, не могла видеть у себя на руке. Но когда Нед в первый вечер заметил, что я пришла без него, то заставил вернуться за ним.

Я мысленно содрогнулась от его прикосновения, тут же вспомнив о Жюстин. Наверняка она уже знает, что я вышла за Неда, и мой поступок для нее – ужасное предательство. Если бы я только могла с ней увидеться… Увидеться с Кэролайн, объяснить им, что произошло. Я надеялась, что Кэролайн позвонит мне на телефон Неда, но она так этого и не сделала, и я испугалась, что подруга не может заставить себя со мной разговаривать.

Мне часто хотелось расспросить Неда о Жюстин, поинтересоваться, хорошо ли прошло ее интервью с Офелией Тесье. Но внутренний голос – тот самый, что велел вести себя очень, очень осторожно и говорил, что я ничего не знаю о человеке, с которым связалась, – предупреждал меня этого не делать.

– Оно ведь не настоящее, правда? – спросила я, глядя на огромный бриллиант, такого большого я прежде ни разу не видела, а Нед засмеялся.

Я быстро отняла у него руку, и мы направились к парадной двери. Он повернулся ко мне спиной и ввел на панели код. Я попыталась встать с боку и подсмотреть цифры, но Нед заметил мое движение и склонился над консолью, загораживая обзор. Дверь со щелчком открылась, послышался гул голосов. Нед взял меня за руку, я инстинктивно попыталась ее отдернуть.

– Нам нужно поддерживать видимость, – напомнил он, крепко сжимая мою ладонь.

Подошел Хантер. Последний раз я видела его, когда он привез нас с Недом из аэропорта. Я чувствовала взгляд на своей спине, пока он провожал нас по длинной подъездной дорожке. Мы подошли к воротам, и они распахнулись. За ними топтались в ожидании десятка два журналистов с камерами и микрофонами. Репортеры бросились вперед, но Хантер быстро преградил им путь, раскинув руки и жестом приказав держаться подальше.

Сразу начались вопросы.

– Мистер Хоторп, не могли бы вы рассказать о вашей жене?

– Что сказать, кроме того, что она идеальна? – спросил Нед, повернулся ко мне с улыбкой и добавил: – Как вы и сами можете убедиться.

– Амели, вы работали на мистера Хоторпа?

– И все еще работаю, – ответила я. – Тут ничего не изменилось.

– Вы удивились, когда он сделал предложение?

Вспышки камер внезапно заморгали, ошеломив меня.

– Еще как, – спокойно ответил Нед.

– Похоже, это был головокружительный роман. Вы познакомились всего четыре месяца назад, верно, Амели?

– Мы познакомились в прошлом году на вечеринке, – снова вмешался в разговор Нед. – Я сразу понял, что в Амели есть нечто особенное. Когда она начала работать в «Эксклюзиве», я не поверил своей удаче. Похоже, это была судьба.

– Расскажите о вашей поездке в Вегас! Предложение было задумано заранее или стало спонтанным решением?

Нед покачал головой.

– Я спланировал это несколько недель назад. Но не хотел, чтобы Амели о чем-то догадывалась, поэтому притворился, будто это внезапная деловая поездка, и сказал, что мне понадобится ее помощь на переговорах. Я не пригласил ее ни на одну встречу, но она все равно ничего не заподозрила. Никаких переговоров, конечно, не было, я использовал это время, чтобы выбрать кольца, получить разрешение, найти свидетелей и все такое. – Ложь так легко срывалась с его губ.

– Покажите кольцо, Амели! – выкрикнул кто-то.

Нед вытянул мою руку вперед, и бриллиант сверкнул на солнце. Он приобнял меня, пока журналисты снова и снова снимали; я бестрепетно смотрела в толпу, а они просили меня улыбнуться. И вдруг краем глаза я увидела Кэролайн.

Наши взгляды встретились, и меня охватило облегчение. Я хотела пойти к ней, но рука Неда крепче сжала мою талию. Я попыталась вывернуться, но он держал меня так сильно, что ущипнул.

Кэролайн подняла телефон и указала на него свободной рукой.

– Я тебе не верю! – выкрикнула она сквозь шум толпы.

– Мистер Хоторп, правда ли, что против вас недавно выдвинули обвинение в изнасиловании? – закричал другой голос, перебивая Кэролайн.

Внезапно наступила тишина, все повернулись к журналистке, которая задала этот вопрос. Некоторые репортеры отошли в сторону, чтобы предоставить ей возможность видеть Неда, и я узнала девушку, которая подошла к нему на вечеринке «Эксклюзива». Нед позади меня застыл.

– Еще раз спрошу, мистер Хоторп. Можете ли вы подтвердить, что против вас недавно выдвинули обвинение в изнасиловании? – повторила она.

Поднялся хаос, журналисты принялись совать микрофоны к Неду, задавая ему тот же вопрос, пока Хантер поспешно не вышел вперед, загораживая хозяина. Ворота начали закрываться, и тут я снова услышала голос Кэролайн.

– Ее зовут Жюстин Элан! Женщину, на которую напал Нед Хоторп, зовут Жюстин Элан! – Она пыталась пробиться сквозь толпу журналистов. – Где она, мистер Хоторп? Где Жюстин?

Голова шла кругом, пока Нед вел меня обратно в дом. Жюстин так и не нашлась. Что имела в виду Кэролайн, когда сказала, будто не верит мне? Она показывала на свой телефон, но единственное послание, которое я ей отправила – это сообщение с телефона Неда. Я написала, что вернулась целой и невредимой и предложила приехать к Неду поговорить о поездке. Там не во что было «не верить». Если только Нед не отправил другое сообщение, притворяясь мной.

– Выясни, что это за журналистка! – рявкнул Нед Хантеру. – Та, которая спрашивала об изнасиловании. Она уже второй раз ко мне пристает, третьего быть не должно.

Тут он меня отпустил, и я помчалась наверх. Я попыталась попасть в те две комнаты, которые окнами выходили на подъездную дорожку, чтобы докричаться до Кэролайн. Но они были все еще заперты. Я побежала к себе в спальню и бросилась к окну, думая, что, если кричать достаточно громко, она все равно может услышать. Но когда я нажала на ручку, створка не сдвинулась. Сердце колотилось в груди; что я вообще здесь делаю? Я глубоко вдохнула и попыталась успокоиться. Кэролайн что-то заподозрила, значит, она придет и спасет меня.