Текст книги "Похищение"

20

Еду на такси в аэропорт. Со мной тот же чемодан, который четыре месяца назад я брала с собой в Лас-Вегас. Вокруг провожающие обнимают на прощание друзей и родственников.

– Отдыхай как следует и напиши, когда приземлишься, – говорит мать дочери и прижимает ее к себе, а я отвожу взгляд.

Я уже прошла онлайн-регистрацию на рейс, поэтому направляюсь прямо к стойке сдачи багажа. Вспоминаю о Поле Карре и сообщении, которое получила от него утром: «Счастливого пути и удачи, Пол».

Хорошо, что хоть кому-то известно, куда я лечу. Если я вдруг исчезну, Пол узнает. Это успокаивает.

Я поняла – проблеск гнева, который я заметила, признавшись, что была в церкви, был адресован не мне, а Карлу – потому что тот отказался со мной поговорить и вел себя так, чтобы я поверила, будто все выдумала. Иначе зачем Пол помогает мне? Зачем сказал про Акароа?

Путешествие тянется долго. Примерно тринадцать часов до Сингапура, остановка на пять часов, затем десятичасовой перелет до Крайстчерча. Во время первого полета я запрещаю себе думать. Читаю, ем, сплю, смотрю фильмы. К тому времени, когда я сажусь в самолет на Крайстчерч, меня начинает мучить тревога.

Даже обладая всей информацией, которая у меня есть, вряд ли я найду Карла. К тому же следует быть осмотрительнее. Я внимательно прочла все об Акароа – поселение совсем маленькое. Если я начну расспрашивать о Карле Хантере, который строит дом где-то в холмах, до него дойдут слухи. А я хочу его удивить.

Наконец самолет приземляется. Спускаюсь по трапу и вместе с остальными пассажирами прохожу паспортный контроль, а потом следую в зону выдачи багажа. Пока жду свой чемодан, пишу Полу короткое сообщение: «Приземлилась в Крайстчерче. Спасибо».

Вижу свой чемодан, ставлю его на пол, открываю и убираю внутрь плед, который брала с собой в салон самолета, а потом направляюсь к выходу. Я заказала такси до Акароа, где забронировала номер в гостевом доме на набережной. У выхода поджидает мужчина с табличкой в руках, на которой написано мое имя; подхожу к нему.

– Добро пожаловать в Крайстчерч, – широко улыбаясь, говорит он и забирает у меня чемодан. – Первый раз здесь?

– Да, – улыбаюсь я в ответ.

– Надеюсь, и не в последний.

Таксиста зовут Билл. По дороге он рассказывает, что в Акароа живет его кузен. Мгновение я колеблюсь: не спросить ли про Карла Хантера? Но все-таки не решаюсь. И слушаю то, что и так уже читала в путеводителе: что Акароа было первым и единственным в Новой Зеландии французским поселением, о пляже Френч-бей, гавани и пристани. А когда Билл расспрашивает обо мне, выдумываю себе жизнь, о которой мечтала – ту, где я беру отпуск на год перед началом учебы в магистратуре, где мои родители живут в Великобритании и ждут меня, где у меня есть друзья в Австралии и я обязательно с ними когда-нибудь увижусь.

Мы добираемся до места. Разница во времени столь велика, что я не могу дождаться, когда лягу спать. Такси останавливается перед небольшим строением, Билл относит в дом мой чемодан и уходит, а я иду регистрироваться. За конторкой хозяйка по имени Гленда – она добра и дружелюбна. Пока мы поднимаемся по лестнице в мой номер, я рассказываю ей ту же историю, что и Биллу.

Номер симпатичный. Он состоит из спальни и ванной и еще одной большой комнаты с диваном, столом, стульями и кухонной зоной. А еще есть балкон с видом на море.

– В холодильнике молоко и масло, в шкафчике чай, кофе, хлеб и прочие мелочи, – рассказывает Гленда.

– Спасибо, – отвечаю я, с благодарностью глядя на вазу с киви, мандаринами, яблоками и авокадо. – Вы так добры.

– Пожалуйста. Если что-то нужно, дайте знать.

Принимаю душ, забираюсь в постель – в Англии сейчас середина ночи – и засыпаю, размышляя о том, зачем Карлу понадобилось совершить такое долгое и утомительное путешествие из Новой Зеландии, чтобы попасть на церемонию прощания с девушками, которых он даже не знал.

21

Два дня даю себе на то, чтобы справиться с джетлагом и осмотреться: прогуливаюсь по Акароа и пляжу Френч-бей, любуюсь чудесными пейзажами, дышу свежим морским воздухом… И постоянно высматриваю Карла.

Плана у меня как не было, так и нет, нужно его придумать. Но если я замечу Карла, поступлю, как в нашу последнюю встречу, – пойду за ним.

Дождавшись затишья у конторки Гленды – одни гости выписались, другие еще не заселились, – подхожу к хозяйке.

– Как у вас дела? – спрашивает она.

– Все хорошо, спасибо. Здесь так красиво и спокойно.

– Это точно. И погода для этого времени года просто отличная. – Она облокачивается на конторку, чтобы поболтать. – Чем сегодня займетесь?

– Я хотела найти одну семью, с которой мои родители познакомились в Англии. Возможно, они эмигрировали в Акароа, и мы потеряли их из виду. Родители просили отыскать их, раз уж я здесь, – театрально вздыхаю я. – Не представляю, как это сделать без адреса.

– А фамилию вы знаете?

– Да, Хантер.

– Вон там на холмах, один парень строит дом, – кивает она, указывая куда-то за гостиницу. – Кажется, его зовут Хантер. Но вряд ли он ровесник ваших родителей, ему, наверное, лет тридцать или сорок. Правда, еще несколько месяцев назад он жил в Великобритании, так что, похоже, вы не его ищете.

Немного отступаю, сердце в груди колотится так, что ей наверняка слышно. Кажется, это именно тот, кто мне нужен.

– Да уж, он точно не подходит, – соглашаюсь я в таком потрясении, что едва понимаю, о чем говорю. – Моим родителям пятьдесят, а та пара эмигрировала два года назад.

– Может, он их сын или еще какой-нибудь родственник?

Я качаю головой.

– У них детей, кажется, не было. Родители об этом не упоминали. – Лихорадочно соображаю, о чем еще спросить – так, чтобы это не выглядело подозрительно. – Дом на холмах – наверное, это очень красиво. Хотя далековато отсюда.

– Совсем нет. Если это там, где я думаю, то есть где-то на пути к вершине, то пешком туда можно добраться примерно за час.

– Серьезно? Боже, место там, наверное, просто идеальное.

– Прогуляйтесь, поболтайте с ним. Хотя держится он довольно замкнуто.

– Ну что вы, не буду его тревожить, это точно не та семья. Родителям скажу, что пыталась. А вообще-то, позвоню-ка я им прямо сейчас, они еще не спят – поздно ложатся.

И я ухожу, пока Гленда не принялась задавать новые вопросы.

Меня трясет так, что я роняю ключ-карту на пол. С трудом открываю дверь. Пройдя через весь номер, выхожу на балкон и стою, вцепившись в перила и глядя на море. Это должен быть Карл. Все сходится: и возраст, и недавнее возвращение из Великобритании, и дом на холмах.

Только теперь я понимаю, что должна его бояться. Однако Пол вряд ли отправил бы меня сюда, если бы считал, что Карл может мне навредить. Дома в Рединге я оставила письмо на случай, если не вернусь из Новой Зеландии или если мое тело выбросит на берег. Или если его вообще не найдут.

Письмо адресовано Энтони Барристону, и в нем я рассказываю все: как Нед убил Жюстин и Лину; что, скорее всего, Кэролайн погибла от рук моего мужа или его помощника; и что Хантера убил Лукас или кто-то из его подручных. Я обвинила Карла и Лукаса в своем похищении и описала, что они велели мне делать в обмен на свободу. Вот в чем, оказывается, злая ирония судьбы: знай я, что буду находиться в полной неизвестности и терзаться сожалениями, не рвалась бы так на волю.

Гленда сказала, что к дому Карла идти примерно час, поэтому я беру с собой бутылку воды из холодильника, надеваю бейсболку, проверяю, захватила ли очки, и бегу вниз по лестнице.

– Я ошиблась, – говорю я Гленде, пожимая плечами. – Друзей моих родителей звали Хамбер, а не Хантер. К тому же они старше моих родителей, им должно быть уже за семьдесят. – Принужденно смеюсь. – Наверное, они уже и не живут здесь.

– А вы узнайте на почте, – предлагает Гленда. – Там могут помочь.

– Хорошая идея, так и сделаю. Но не сегодня. Хочу еще раз прогуляться по пляжу Френч-бей.

– Отдыхайте!

Выйдя на улицу, поворачиваю налево, прохожу немного и снова поворачиваю, сверяясь с картой на телефоне. Дорога постепенно поднимается в гору, становится круче. Через пятнадцать минут она раздваивается. Снова поворачиваю налево и шагаю вверх. Вопреки всему, вопреки тому, что меня сюда привело, время от времени останавливаюсь полюбоваться яркой зеленью местных деревьев и захватывающим видом на море. В воздухе разливается потрясающая тишина, я пытаюсь вспомнить, когда в последний раз чувствовала себя так спокойно. И осознав, что это было в Лас-Вегасе, в день, когда мы с Недом поженились, осознаю горькую иронию ситуации.

Домов вокруг не так уж много, а те, мимо которых я прохожу, выглядят так, будто стоят тут много лет. Продолжаю подниматься, ищу строящийся дом, и уже собираюсь поворачивать назад, потому что дорога превратилась в узкую тропинку, как вдруг замечаю что-то среди деревьев. Прохожу дальше, и впереди, на участке размером с футбольное поле, вижу стены дома. Крыши пока нет, леса все еще стоят, но первый этаж, с верандой вокруг здания, кажется, закончен. Останавливаюсь, чтобы оглядеться. Место оказалось более уединенным, чем я думала. Если это тот самый дом, Карл может быть неподалеку.

Отхожу к деревьям, затем крадусь по кромке участка и еще раз осматриваю местность из укрытия. Дом стоит под небольшим пригорком, и я могу рассмотреть его сверху. Участок завален инструментами, слева от дома есть сарай. Признаков жизни не видно, но я жду еще двадцать минут и ухожу. Торопливо шагаю обратно по дорожке, надеясь, что не столкнусь с Карлом… Я пока не готова с ним увидеться. Если он на машине, то, может быть, примет меня за очередную туристку, которая возвращается из похода. Но если Карл идет пешком и мы встретимся лицом к лицу, он меня узнает.

Успокаиваюсь я, только оказавшись в городе. Мысль о том, что мне придется вернуться в это безлюдное место, пугает.

22

Поднимаюсь по холму к дому, надеясь, что на сей раз все сделала правильно. Сейчас утро, и воздух намного прохладнее, но это пока.

Вчера, как и позавчера, я добралась сюда только после обеда, потому что с утра купалась в море. И снова участок был пуст. Но строительное оборудование явно двигали, виднелись свежие следы машины, и я поняла – тот, кто здесь был, вероятно, уже закончил работу. Вот почему сегодня я встала так рано.

Приближаясь к дому, слышу голоса. Сердце колотится, я прижимаюсь к деревьям, затем подползаю ближе, раздвигая ветки.

Первое, что замечаю, – у дома стоит большой автомобиль, похожий на грузовик. А второе – на его капот опирается женщина.

Не знаю, почему меня потрясает наличие в жизни Карла женщины, однако это именно так. Меня глубоко ужасает, что человек, который держал людей в плену, паршиво с ними обращался и угрожал, может вернуться к обычной жизни.

У женщины темные волосы, она с кем-то разговаривает; я слышу переливы ее голоса, хотя сама нахожусь слишком далеко, чтобы разобрать слова. Она смотрит в сторону сарая, ближайшего строения ко мне – и вскоре оттуда выбегает маленькая черная собака. Слышу звонкий смех женщины, когда песик бежит к ней, а затем снова скрывается в сарае. Раздается звучный мужской голос, и я замираю, затаив дыхание и дрожа каждой клеточкой тела. И тут из сарая выходит обладатель этого голоса с собачкой в руках. Меня охватывает разочарование: это не Карл, этот человек выше ростом, и у него длинные волосы. Но я его знаю, я в этом уверена. Неужели Лукас?..

Но вот он поворачивается – и я наконец вижу его лицо. Пячусь, мир вокруг исчезает. Этого не может быть. Но это он.

Хантер.

23

Прерывисто дыша, падаю на колени. Не могу поверить в происходящее.

Это не может быть Хантер, Хантер мертв, я видела, как его застрелили, я видела его в луже крови. Боль в груди сокрушает. Пытаюсь наполнить легкие воздухом, но дышу слишком часто, а зная, к чему это приведет, паникую еще сильнее. Роюсь в рюкзаке, ищу бутылку с водой, откручиваю крышку, делаю глоток и едва не захлебываюсь. И тогда я зажимаю рот руками, пытаясь успокоиться и подавить звуки, которые издаю. Из глаз текут слезы. Наконец удается справиться с собой.

Дрожа, оседаю на землю. Откуда здесь Хантер? Я ведь видела, как его убили, и читала о том, как нашли тело. Это же невозможно… Наверняка это сон – сон или кошмар. Скоро я проснусь, в номере в Акароа или у себя дома в Рединге.

Лежу в зарослях, не представляя, сколько прошло времени. И лишь услышав шум двигателя, сажусь. Пытаюсь угадать, в какую сторону едет машина. Так, ясно, она направляется к дороге. Хантер и та женщина уехали.

Беру воду, пью. Мне хочется одного – вернуться к себе в номер. Я ничего не понимаю. Не могу придумать, зачем Хантеру инсценировать свое убийство. Но каковы бы ни были его мотивы, я ему этого не прощу.

И все же – это дом Хантера или Карла? Судя по словам Пола, здесь живет Карл. Наверное, адвокат отправил меня сюда, потому что Хантер может объяснить, как найти его брата. Выхожу из леса и шагаю по тропинке к дому, надеясь найти то, что подскажет, кому он принадлежит. Глубоко задумавшись, не сразу замечаю, что грузовик по-прежнему на месте.

Быстро приседаю, сердце у меня бешено колотится. Наверное, тут была еще одна машина – машина, которую я не заметила, она стояла за грузовиком. Неужели Хантер все еще здесь? Или та женщина? Крадусь обратно в лес и наблюдаю за домом. Через пару минут из сарая выходит Хантер, подходит к грузовику, открывает дверь и забирает что-то из кабины. Отблеск солнечного света подсказывает, что это его телефон. Хантер замирает на миг, бросает взгляд на экран телефона. Так странно видеть его в джинсах и джинсовой рубашке. С того времени, как я видела его в последний раз, он похудел, волосы стали длиннее. Он кладет телефон обратно в машину, вытягивает руки над головой, а потом просто стоит и смотрит на свой недостроенный дом, окруженный потрясающим видом. Все это время он был здесь, в Новой Зеландии, жил своей чудесной жизнью, пока я горевала и страдала. При мысли об этом меня трясет от злости.

Он возвращается к сараю, оставив дверь машины приоткрытой. Я бегом скатываюсь со склона, чтобы перехватить его, пока он не уехал. Судя по звукам, доносящимся из строения, Хантер где-то в глубине. Осторожно приближаюсь, ступая бесшумно. Хочу видеть его потрясенное лицо, когда он заметит меня на пороге. Но повернув за угол, я замираю: за ручку двери прицеплен открытый навесной замок. Не думая ни секунды, устремляюсь вперед, захлопываю створку и закрываю замок.

– Эй! – доносится из сарая голос Хантера. – Это ты, Мара? Забыла что-то? – К двери приближаются шаги. – Очень смешно! Давай-ка выпусти меня.

Сердце так грохочет в груди, будто вот-вот взорвется. Пячусь от двери, словно он может вырваться оттуда.

– Мара! – стучит в дверь Хантер. – Ну ладно, славно повеселилась.

Я вдруг обретаю голос.

– Сказал покойник.

Повисает мертвая тишина, точно весь мир затаил дыхание.

– Амели?.. – Недоверие в его голосе придает мне сил. Он такого не ожидал. – Это ты? Боже мой, что ты здесь делаешь?!

– Это ты что здесь делаешь?! – кричу я, не пытаясь скрыть гнев. – Разве тебя не похоронили в какой-нибудь дыре?

– Слушай, я могу объяснить…

– Ну так объясняй, я жду.

– Не так. Если я просуну под дверь ключ от замка, ты меня выпустишь?

– Нет. Я открою дверь, только когда ты расскажешь, зачем имитировал свою смерть, почему не помог мне, хотя прекрасно знал, что собой представляет Нед и что он натворил. – В сердцах ударяю ладонью по двери сарая. – Погибли люди, Хантер! Которых я любила, которых ты знал. Все умерли: Кэролайн, Жюстин, Лина. – Мой голос срывается, я пинаю створку. – Как ты мог?

– Амели… – говорит он. – Пожалуйста. Позволь мне объяснить.

– Давай, – резко отвечаю я. – Объясни, зачем заставил меня поверить, что ты мертв?

– Хорошо. Только сяду – здесь, у двери. Предлагаю и тебе сделать то же самое. – Он ненадолго умолкает. – Потребуется время.

Что-то глухо ударяется о дверь – Хантер садится. Подхожу ближе и тоже сажусь лицом к сараю.

– Даже не знаю, с чего начать.

– Сначала, – хрипло говорю я. – Я хочу знать все. Ты должен мне хотя бы это.

24

– Мы с Карлом братья, – начинает Хантер. – Наш отец из Новой Зеландии, а мама англичанка. Мы родились в Великобритании, но еще когда были детьми, родители эмигрировали. Новая Зеландия стала нам домом. Я окончил здесь колледж и уехал. Мне казалось, Новая Зеландия слишком далеко от остального мира, а мне хотелось его посмотреть. Я немного путешествовал по Европе, а после оказался в Англии. Поступил на службу в полицию…

– Ты служил в полиции? – удивляюсь я.

– Да, в отделе по борьбе с преступностью. Отец тоже служил в полиции, так что, наверное, это у нас в крови. Карл сразу после колледжа начал работать в службе безопасности, но потом, как и я, приехал в Лондон и основал собственное охранное агентство. Примерно год назад я ушел из полиции. Я недавно расстался с девушкой, и мне показалось, что настал подходящий момент, чтобы исполнить мечту: вернуться сюда и построить дом. Карл был счастлив в Англии. Бизнес процветал. За эти годы ему удалось заключить контракты с известными людьми, включая Неда Хоторпа. – Хантер ненадолго умолкает. – А еще он встречался с Линой Мелькуте.

Я так потрясена, что едва могу говорить.

– Карл встречался с Линой?

– Да. Впервые они познакомились по телефону, когда возникли сложности с оплатой за продление контракта. Они сблизились и в конце концов стали встречаться. Но никому об этом не рассказывали, даже Жюстин. Не хотели, чтобы слухи дошли до Неда. Думали, вряд ли тому понравится, что директор его охранной фирмы встречается с его же бухгалтером. У них настолько разыгралась паранойя, что они даже свои настоящие имена в переписке друг с другом не использовали.

А ведь Жюстин и правда поддразнивала Лину насчет ее тайного поклонника… Похоже, ниточки этой запутанной истории начинают распутываться.

– Незадолго до моего отъезда из Англии с Карлом связался очень влиятельный человек, имеющий отношение к Фонду Хоторпа. Его крайне беспокоил Нед. Ходили слухи, что Хоторп-младший – просто сексуальный маньяк, он домогается девушек, которые на него работают. Этот человек – назовем его мистер Смит – волновался, что любой скандал, связанный с Недом, пагубно скажется на Фонде Хоторпа. Мистер Смит был не только одним из самых щедрых меценатов, он также убеждал других состоятельных людей делать пожертвования. Дурная слава Неда заставила его поволноваться, и он попросил Карла выяснить все, что можно. Тот уже знал от Лины, что ей пришлось сделать пару крайне неприятных платежей, хотя она никогда не упоминала, кому они предназначались и почему ее заставили их провести. Карл попробовал выудить у нее больше информации, но Лина отказалась, сославшись на то, что это неэтично. Брат согласился помочь мистеру Смиту. Однако не захотел использовать для слежки за Недом оборудование, которое установило его агентство. Это было бы нарушением правил. Он искал другой выход, а когда Нед обратился в фирму Карла с просьбой предоставить ему личного охранника, брат понял, что это идеальное решение. Он убедил меня отложить возвращение в Новую Зеландию и занять эту должность. – Хантер ненадолго умолкает. – Я знал о Неде со времен службы в полиции. Ходили слухи, что его дед использует свое влияние, чтобы выгородить внука, и постоянно вытаскивает его из неприятностей. Однажды из-за него погибла девушка, но доказать ничего не смогли. Когда Карл попросил меня стать охранником Неда, я подумал, что смогу наконец прижать его.

– Лина обо всем этом знала? – спрашиваю я.

– Не обо всем. Карл не хотел ставить ее в неудобное положение. Она знала, что я буду работать на Неда, но Карл наплел ей, будто делает мне одолжение, вроде как мне нужна работа на несколько месяцев перед отъездом в Новую Зеландию. – Слышу, как он ерзает там, на полу. – Однажды Нед позвонил рано утром и велел приготовить машину, потому что ему нужно срочно лететь в Лас-Вегас. Сказал, что ты едешь с ним. Приказал мне забрать тебя, а потом вернуться за ним в Уэнтворт. Только через несколько дней, когда Лина вернулась от друзей из Шотландии, она узнала от вашей общей подруги Кэролайн, что Нед пытался изнасиловать Жюстин. Лина рассказала Карлу, а Карл – мне. – Снова молчание. – Я испугался за тебя и попытался выяснить, в каком отеле вы остановились. Но, похоже, никто этого не знал, а Нед не отвечал на звонки. На следующий день Карл снова позвонил мне – Лина волновалась за Жюстин. Ни она, ни Кэролайн не могли до нее дозвониться. Еще она упомянула, что Кэролайн и с тобой не может связаться.

– Нед забрал у меня телефон. Обставил все так, что я решила, будто забыла его в самолете. Ноутбук тоже не работал, я подумала, что сломала его, когда уронила сумку. Но это тоже его рук дело. Он хотел убедиться, что я не узнаю о нападении на Жюстин. Я выяснила это, только когда Кэролайн позвонила мне в отель – в то утро, когда мы уезжали.

– К тому времени вы уже были женаты.

– Это было не то, о чем ты подумал.

– Теперь я знаю. Но тогда и понятия не имел.

Пальцем рисую на земле круги.

– Откуда ты узнал, что мы поженились?

– Нед позвонил мне в четверг вечером. Сообщил новости и попросил забрать твои вещи из съемной квартиры. Я поинтересовался у него, как сделать это без ключей, а он посоветовал мне использовать воображение. И к следующему утру, когда я буду забирать вас в аэропорту, все должно быть готово.

– Как ты проник в мою квартиру?

– Нашел хозяина, рассказал о вашей внезапной свадьбе с мистером Хоторпом, упомянул, что мистер Хоторп будет очень благодарен, если он впустит меня в квартиру, чтобы я забрал твои вещи и отвез в дом мистера Хоторпа. Поверь, имя Хоторпа, трижды упомянутое в одном предложении, оказывает на людей удивительное воздействие. – Его голос снова становится серьезным. – Однако от Жюстин по-прежнему не было ни слуху ни духу; Нед всем сообщил, будто она вернулась во Францию, но мы заподозрили неладное. А потом к Неду приехала Лина.

Нас окутывает молчание.

– Карл сказал мне, – тихо говорит Хантер, – сказал, что когда виделся с тобой в церкви, ты призналась, что видела, как Нед убил Лину…

Перед глазами все плывет. Хочу что-нибудь ответить, но боюсь расплакаться.

– Амели, если я передам тебе ключ, ты откроешь дверь? – спрашивает Хантер спустя мгновение.

Глотаю слезы.

– Нет. Продолжай.

Хантер вздыхает.

– Смерть Лины изменила все. Особенно для Карла, но и для меня тоже.

– Откуда ты узнал, что Лина и Жюстин мертвы? – спрашиваю я. – И что убийца – Нед?

– Точно мы этого не знали, пока не нашли их тела. Подозревали, но доказать ничего не могли. В тот день, когда Лина приехала к Неду в Уэнтворт, я пытался уговорить ее уйти. Я знал, она хочет бросить Неду в лицо обвинения в том, что тот врет, будто Жюстин во Франции… А я не хотел, чтобы Хоторп думал, что его кто-то подозревает в убийстве Жюстин, иначе он мог кинуться заметать следы. За Лину я не волновался. Не думал, что Нед решится убить кого-то среди белого дня, когда вокруг люди. Я позвонил Карлу, сказал, что Лина у Неда, и брат попросил сообщить, когда она уедет. Но потом Нед отправил меня в Лондон забрать какие-то документы из офиса. Я уже ехал обратно – прошло, наверное, часа два, потому что везде были пробки, – позвонил Карл и спросил, там ли еще Лина, они договорились встретиться вечером, а она не пришла. Брат не смог до нее дозвониться. Когда я вернулся с документами, которые так нужны были Неду, то спросил, долго ли у него пробыла Лина. Мой вопрос удивил Неда, но он сказал, что она расстроилась из-за увольнения и уехала. И якобы сказала, что раз в Англии ей больше задерживаться незачем, она вернется в Литву. – Хантер едко хохотнул. – Ты не представляешь, как громко звенел у меня в голове тревожный звонок. Я сообщил все это Карлу, он отправился в офис и проверил камеры. Брат видел, как Лина подъехала к дому, проскользнула через ворота за машиной Неда, но не видел, чтобы она выходила. Однако он заметил черный фургон, который въехал на территорию особняка Хоторпа примерно через полчаса после того, как меня отослали в Лондон. Карл назвал мне регистрационный номер фургона. Было нетрудно отследить, кому он принадлежит, хотя владелец использовал вымышленное имя.

– Эймос Керриган, – тихо говорю я. – Я слышала, как Нед разговаривал с ним по телефону.

– Это имя я слышал, еще когда служил в полиции. Я понял, что если он связан с этим делом, то, скорее всего, Лина мертва. У Эймоса Керригана была определенная репутация – наемного убийцы. Я решил, что Нед попросил его убить Лину. Потом Вики получила сообщение – предположительно, от Лины, где говорилось, будто та вернулась в Литву. Карлу очень хотелось в это верить, хотя в глубине души он знал – Лина никогда бы не уехала, не предупредив его. Но мы должны были выяснить, вдруг это правда.

– Не представляю, каково было Карлу – жить с этим призраком надежды… – говорю я.

– Очень тяжело. Помогло то, что у него был знакомый, который мог докопаться до правды. Друзья Карла переехали в Дубай, а он присматривал за их домом и время от времени ненадолго сдавал его.

– Дом в Хейвен Клифф, – бормочу я.

– Да. Одним из постоянных клиентов был литовец Лукас Андрис. Карл с ним сблизился. Он знал, что Лукас у себя в стране – влиятельный человек, и попросил его выяснить, вернулась ли Лина на родину. Лукас навел справки и выяснил, что Лина прошла иммиграционный контроль в Вильнюсе на следующий день после встречи с Недом. Карл обрадовался. Мне было очень непросто сказать ему, что Нед мог дать ее паспорт кому-то, похожему на Лину. Такое случалось… Пришлось напомнить брату, что на записях того дня Лина не покидала дом. Прибавим сюда приезд Эймоса Керригана и то, что Лина не вышла на связь с Карлом, – все указывало на то, что она мертва.

Он умолкает, и я понимаю – наверное, Хантер хорошо знал Лину, раз она была девушкой его брата.

– Когда Карл узнал правду, он совершенно спятил от горя, – продолжает Хантер. – Исчезновение Лины подтвердило, что Нед виновен в пропаже Жюстин. Мы не могли его арестовать, у нас не было доказательств. Да по сути и не могли. Меня назначили охранником Неда, чтобы я отчитывался перед Карлом о действиях Хоторпа, а брат докладывал мистеру Смиту. Если бы Неда арестовали по подозрению в убийстве, с Фондом Хоторпа было бы покончено. К тому времени мне уже хотелось все бросить, так что когда Карл предложил занять мое место и самому стать охранником Неда, я не слишком его отговаривал. Все, о чем я мечтал, – сесть на самолет и начать жизнь с нуля в Новой Зеландии, а Карл хотел подобраться к Неду как можно ближе, так что обмен был выгоден обоим. Нед не знал Карла в лицо, только разговаривал по телефону, поэтому брату оставалось лишь скрыть свой новозеландский акцент, когда он приступил к работе. Но я не мог просто взять и уйти в один день. Если бы я вдруг не явился на работу, у Неда сразу возникли бы подозрения, ведь я должен был предупредить об увольнении за месяц. К тому же я расспрашивал о Лине. Тогда Карл попросил Лукаса позвонить Неду, пригласить его на обед и предложить познакомить Хоторпа со знаменитостями, у которых можно взять интервью для журнала, а во время обеда дать понять Неду, что он – Лукас – хорошо знает Лину, а также подозревает Хоторпа в том, что он виновен в ее исчезновении. Затем по пути обратно в Уэнтворт меня должны были «убить» и нагнать страху на Неда. После этого мое место должен был занять Карл. Мы не ожидали, что Нед подставит меня, намекнув, что я был последним, кто видел Лину живой. Но это сработало в нашу пользу. Мое «убийство» должно было стать предупреждением. Но из-за того, что Нед указал на меня, оно стало расплатой.

– И тебя не волновало, что я бы поверила, что тебя убили? – с горечью спрашиваю я.

– Ты бы думала так всего минуту. По плану Карл должен был вытащить тебя из машины и позволить Неду уехать, а потом мы увезли бы тебя в безопасное место. Но Нед действовал слишком быстро.

– Карл и был стрелком, – вдруг догадываюсь я.

– Да.

Я хмурюсь, меня не отпускает одна деталь в рассказе Хантера.

– Значит, Лукас только притворялся, что знает Лину?

– Точно.

– Но если он не знал Лину, зачем участвовал в нашем похищении?

– Он и не участвовал.

– Но ведь он там был, в том доме с Карлом. Лукас был вторым похитителем.

Сквозь дверь я чувствую охватившее Хантера напряжение. Оно все растет, пока не начинает душить. Сначала я никак не могу понять. А потом вдруг понимаю – и все жестоко и поразительно становится на свои места. Я гадаю, как могла быть настолько слепа…

Даю себе минуту, чтобы успокоиться.

– Можешь дать мне ключ? – спрашиваю я.

– Конечно, – негромко отзывается Хантер. – Амели, я…

Он осекается, не зная, как продолжить. Ждет, когда я отопру замок, ключом, который просунул под дверь.

Я беру ключ, поднимаюсь на ноги. А потом просто ухожу.