Текст книги "Похищение"

2

8:20 утра. Отодвинув стул, выхожу в коридор и направляюсь к парадной двери. Снимаю с крючка связку ключей, изучаю ярлычки, чтобы выбрать нужный, отпираю замок и закрываю за собой дверь. Спешу к небольшой калитке рядом с главными воротами и вижу у подъездной дорожки знакомую машину Неда.

Нажимаю на кнопку пульта дистанционного управления, чтобы открыть ворота, выхожу на тротуар и бегу направо. В конце дороги путь преграждает шлагбаум. Бросаю взгляд вниз – там пляж. Ищу тропинку к нему и слева, примерно в пятидесяти ярдах, вижу зигзагообразные ступеньки, ведущие к набережной.

Сбежав по лестнице, спрыгиваю с невысокого парапета набережной на пляж. Людей вокруг немного, и я спешу к паре, выгуливающей на песке собаку.

– Извините, – говорю я, тяжело дыша. – Я ищу мужа, он сказал, что пойдет прогуляться на пляж, но до сих пор не вернулся. Среднего роста, темные волосы, серые глаза, в шортах до колена и белой рубашке поло. Не видели?

Они качают головами.

– Мы видели пару бегунов…

– Нет, он не из бегунов, он бы не стал бегать, – отвечаю я, уже торопясь дальше. – Все равно спасибо!

Тот же вопрос я задаю мужчине, который бежит трусцой вдоль кромки воды; молодой женщине, играющей на песке с малышом; пожилой даме, выгуливающей далматинца. Никто из них не видел человека, подходящего под описание Неда. Я мечусь по пляжу уже десять минут. Впереди замечаю пирс – наверное, это пирс Борнмута.

Бегу дальше, останавливаю по пути еще несколько человек, и все твердят, будто не видели Неда. Почти добежав до пирса, поворачиваю и тороплюсь обратно тем же путем, что сюда прибежала, мимо ступенек, по которым спустилась, пока не выбиваюсь из сил. Останавливаюсь ненадолго перевести дух, затем возвращаюсь к лестнице и поднимаюсь к дому.

Уже почти девять. Со своего телефона набираю номер местного отделения полиции.

– Здравствуйте, можете мне помочь? – спрашиваю я. – Я волнуюсь за мужа. В шесть утра он вышел на прогулку и все еще не вернулся. Я бы не переживала, но он забыл телефон на кухонном столе.

– Ваш муж раньше уходил на такие долгие прогулки? – говорят на том конце трубки.

– Нет, без телефона точно нет. Но в последнее время у него был большой стресс, его кое в чем обвинили, подали на него заявление, его преследовали журналисты…

– Как зовут вашего мужа?

– Нед, Нед Хоторп, давайте произнесу по буквам…

– Не надо, все в порядке. – Женщина внезапно оживляется. – А вы?..

– Амели Хоторп – его жена.

– Ваш адрес?

– Точно не знаю, мы не дома. Нед снял особняк на пару недель, это в Хейвен Клифф. Поместье «Альбатрос», но я не знаю, как называется дорога, которая сюда ведет.

– Хорошо, мадам, оставайтесь на месте. Я пришлю к вам кого-нибудь, они будут у вас в течение двадцати минут.

– Прекрасно, спасибо! – с облегчением говорю я и кладу трубку.

Жду. Чувство тревоги нарастает. Через пятнадцать минут раздается звонок домофона. Открываю ворота с помощью пульта. Въезжает полицейская машина, останавливается перед домом. Выходят два офицера: мужчина и женщина. Я спешу открыть им дверь.

– Миссис Хоторп? – говорит женщина. – Я офицер Вэнди Гаррат, а это офицер Фил Олсон. Можно войти?

– Конечно, – отвечаю я, надеясь, что мой голос звучит не нервно, а взволнованно. – Спасибо, что так быстро приехали.

Веду их на кухню, предлагаю сесть и повторяю все, что уже сказала по телефону.

– Значит, ваш муж Нед в последнее время испытывал стресс? – уточняет офицер Гаррат.

– Да, его обвинили в изнасиловании. – Бросаю взгляд на полицейских. – Вы, наверное, об этом слышали. Его обвинила одна из сотрудниц журнала «Эксклюзив», который принадлежит мужу. Он ее уволил, и она отомстила. – Я сжимаю руки на коленях. – Она забрала заявление, но журналисты все равно не оставляют его в покое, потому Нед снял дом, чтобы хоть немного побыть вдалеке от всего этого. Я думала, он в порядке, ну, может быть, немного подавлен, но вроде как справляется. Однако прошлой ночью я проснулась, а его в кровати не было. Пошла искать, нашла его, здесь на кухне, он сидел за столом, опустив голову на руки. Сказал, голова болит, а меня отправил обратно в постель… – Я умолкаю и продолжаю медленнее: – Я все-таки уговорила его пойти со мной, но заснуть Нед так и не смог, примерно в половине пятого принял душ и сказал, мол, идет прогуляться на пляж, а когда вернется, мы позавтракаем. Поцеловал меня, и я уснула.

– Тогда вы за него еще не волновались?

– Нет, только из-за его головной боли, но надеялась, что после прогулки она пройдет.

– Когда вы начали волноваться?

– Когда спустилась после душа вниз, примерно в восемь утра. И это случилось не сразу, потому что его телефон лежал на столе. – Я тянусь к нему, беру телефон в руки, и снова кладу на стол. – Я решила, что Нед в бассейне, он телефон никогда надолго не оставляет. Поэтому я сварила кофе и пошла, чтобы его позвать. В бассейне мужа не оказалось, и я подумала, что он, наверное, в кабинете или в гостиной. Но в доме я его не нашла, тогда-то и заволновалась, потому что была уже половина девятого, а он ушел примерно в шесть. – Сглатываю тяжелый комок в горле и продолжаю: – Без телефона. Я пошла на пляж и стала искать его, но и там Неда не было, тогда я подумала – может, он успел вернуться домой и мы как-то разминулись… Но дом был пуст.

– Может быть, вы поссорились – вчера или сегодня утром?

– Нет, совсем нет, – застенчиво смеюсь я. – У нас все еще медовый месяц, мы поженились всего несколько недель назад.

Офицер Олсон кивает на телефон Неда.

– А мобильный проверяли? – спрашивает он.

– Нет, я не знаю пароль. Но там все равно ничего нет, Нед все удалил перед тем, как мы сюда уехали, хотел полностью отказаться от соцсетей.

Офицер Гаррат берет телефон.

– У вас нет догадок, какой может стоять пароль?

– Кажется, Нед говорил, что выбрал день рождения матери, но я не знаю, правда это или нет.

– А вы знаете дату ее рождения?

– Нет. Мы никогда не встречались. Она не слишком обрадовалась нашей свадьбе, и с тех пор Нед ее не видел. Это его тоже огорчало.

Офицер Гаррат бросает взгляд на коллегу, который что-то набирает в своем телефоне.

– Выяснил?

– Два-три-ноль-три-пять-семь, – говорит Олсон.

– Ладно, давай попробуем. – Она вводит пароль в мобильный Неда. – Бинго!

Я с замирающим сердцем смотрю, как офицер Гаррат листает телефон Неда. Спустя пару секунд показывает напарнику, который тут же выходит из кухни.

– Вы что-то выяснили? – с тревогой спрашиваю я.

Вэнди колеблется, затем передает телефон мне. На экране только два свежих поста Неда: последний, опубликованный в 6:05 утра, гласит: «Мне жаль. Прости меня». Предыдущий пост от прошлой субботы с подписью: «Да, я сказал, что беру перерыв, но не удержался – хочу показать фото Амели, которое я сделал сегодня. Разве она не прекрасна?»

Я рассматриваю фото. На нем я в красном бикини растянулась на шезлонге в желто-серую полоску.

– Не понимаю, – бормочу я.

– За что он мог бы просить прощения, как вы считаете? – спрашивает офицер Гаррат. – Ведь, как вы сказали, вы не ссорились.

Встрепенувшись, быстро прикрываю свой промах.

– Я и говорю: не понимаю, о чем он сожалеет.

Офицер Гаррат не отвечает, наступает тишина, и я будто бы осознаю:

– Но вы же не думаете… – Мой голос прерывается.

Вэнди доброжелательно объясняет: сейчас ее коллеги ищут Неда, она уверена, его найдут сидящим где-нибудь на скамейке… Он, мол, даже не подозревает, сколько волнений причинил. Она предлагает приготовить чай, и я указываю на шкафчики и говорю, где найти заварку в пакетиках и чашки. Пока мы пьем чай, офицер Гаррат задает осторожные вопросы о нас с Недом, о нашем головокружительном браке, наших отношениях, об обвинениях, которые против него выдвинули.

Должно быть, прошло около часа, и вот офицер Олсон просовывает в дверь голову и вызывает напарницу в коридор. Я слышу их приглушенные голоса и вытираю вспотевшие ладони о шорты. Ожидание невыносимо.

– Миссис Хоторп… – мягко зовет офицер Олсон. – Мы получили информацию от коллег. Мне очень жаль, но я вынужден сообщить, что в зарослях папоротника у подножия одного из утесов возле пляжа найдено тело.

У меня текут слезы. Найдя салфетку, офицер Гаррат передает ее мне.

– Мы не уверены, что это Нед, – говорит она. – Простите, но я должна спросить, есть ли у него какие-то особые приметы?

Я киваю.

– На пояснице у Неда татуировка орла.

– А еще что-то?

– М-м… Родинка на ноге между пальцами – между большим и следующим.

– Можете вспомнить, на которой?

Делаю вдох, тру глаза.

– На левой.

– Что-то еще, что могло бы помочь опознать тело? – спрашивает офицер Олсон.

– Нет, больше ничего не могу припомнить. – И я принимаюсь смотреть куда-то в пространство.

Ожидание, пока офицеру Гаррат позвонят и подтвердят, что тело принадлежит Неду, длится бесконечно. К тому времени, когда это наконец происходит, я измотана морально и физически, и мне вовсе не сложно притворяться убитой горем. Облегчение так велико, что я не могу перестать рыдать. Нед действительно мертв, он больше мне не навредит.

Когда я успокаиваюсь, офицер Гаррат говорит, что я должна отправиться с ней в полицейский участок и подать заявление. Захватив одеяло, поднимаюсь наверх, чтобы забрать чемодан, заодно складываю и вещи Неда. Вэнди молча идет за мной. Она кажется доброжелательной, но глаза ее так и обшаривают комнату, профессионально ищут улики.

– Нам нужно, чтобы кто-то официально опознал тело Неда, – вежливо говорит офицер Гаррат, когда мы садимся в полицейскую машину. – Возможно, вы могли бы?..

Я быстро качаю головой.

– Я… вряд ли смогу. В любом случае, кто-нибудь из семьи предпочел бы сам заняться, не знаю… Может, отец.

Позже, значительно позже – когда мне уже кажется, я вот-вот закричу, так хочется остаться одной, обдумать и пережить все, что случилось, – офицер Гаррат, которая весь день была рядом, сопровождает меня в дом Неда в Уэнтворте. Я готова умолять не отвозить меня туда, но нельзя. Даже если Нед мертв, я должна продолжать изображать любящую жену.

Оказавшись у дома, я достаю из сумки связку ключей и с помощью пульта открываю ворота.

– Обычно здесь охранник, – объясняю я, – но Нед отпустил его на время нашего отъезда.

– Есть в доме еще кто-то, кто мог бы побыть с вами? – говорит офицер Гаррат, глядя на меня в зеркало заднего вида.

Я качаю головой.

– Экономка уехала навестить родственников. Ничего, все в порядке, я позвоню друзьям. – Вдруг ни с того ни с сего я начинаю плакать и быстро закрываю рукой рот, чтобы успокоиться.

– Все хорошо, миссис Хоторп. У вас шок. Если хотите, я побуду с вами, пока ваши друзья не приедут.

– Спасибо, но, кажется, мне просто надо побыть в доме. Все еще не верится…

Она кивает, машина останавливается. Я выхожу, благодарю офицера Гаррат, но та все равно провожает меня в дом. На некоторое время мы остаемся одни в пустом холле.

– Если вам что-нибудь понадобится или вы о чем-то вспомните, просто позвоните, – говорит Вэнди.

Я соглашаюсь, благодарю ее, и она уходит.

Наконец я остаюсь одна.

3

Офицер Гаррат ушла всего несколько минут назад, а мне уже хочется кричать, чтобы она вернулась. Жаль, я не догадалась попросить ее проверить безопасность дома перед уходом. В огромном особняке в полном одиночестве я чувствую себя ужасно уязвимой.

Я методично прохожу по комнатам, дергаю окна, проверяю дверь кухни, ведущую во внутренний дворик, убеждаюсь, что все заперто, а потом возвращаюсь на кухню. Мой телефон на столе. Тянусь к нему, уже собираясь позвонить Кэролайн, когда вспоминаю инструкции и отдергиваю руку. Нельзя, рано. Переворачиваю мобильный экраном вниз и бездумно смотрю в стену.

По мраморной столешнице ползет свет, отмечая течение времени. Я сижу, будто окаменев, наконец наступают сумерки и желудок начинает урчать от голода. В холодильнике есть немного еды, и срок годности еще не закончился: упаковка копченого лосося, коробка яиц, кусок масла и хлеб. Делаю бутерброд, откусываю пару раз и отодвигаю в сторону. Я не могу расслабиться в этом доме. Голос в голове твердит, что нужно бежать. Но нельзя, я застряла здесь до похорон Неда. И только тогда я смогу покинуть особняк Хоторпа.

Душу снедает тревога. Что, если сегодня я где-то оплошала? Поверит ли полиция моим словам? Все ли я сделала правильно, как должна была?

Закрываю глаза и повторяю вторую часть инструкции.

В 8:20 утра выйдешь из дома. Ключи от двери и боковых ворот висят на крючке в прихожей. На улице поверни направо и иди вниз к пляжу. Когда дойдешь, начинай останавливать людей, говори им, что ищешь мужа, опиши его: среднего роста и телосложения, темные волосы, одет в темные шорты до колен и белую рубашку поло.

Пробегись до пирса и обратно, затем в другую сторону, потом возвращайся в дом. Позвони в местный полицейский участок, скажи, что вы остановились в поместье под названием «Альбатрос», что ты волнуешься за мужа, который рано утром ушел на прогулку, оставив телефон на столе, и до сих пор не вернулся. Скажи, что у Неда стресс из-за выдвинутых против него обвинений. Когда ты назовешь его имя, они тут же заинтересуются. Скорее всего, пришлют кого-нибудь сразу, а если нет, набери еще раз через час, сообщи, что все еще переживаешь.

В какой-то момент у тебя спросят пароль от телефона Неда. Скажи, что не знаешь его, но помнишь, что муж говорил, будто это дата рождения его матери. Они найдут ее сами, разблокируют телефон и обнаружат три сообщения: первое от пятницы, 16 августа, где сказано, что он хочет отдохнуть от социальных сетей; второе, опубликованное на прошлой неделе, с фотографией, которая доказывает, что вы оба были здесь, в доме; и третье, отправленное в 6:05 утра, где написано: «Мне очень жаль, прости меня».

Последнее сообщение должно вызвать твое беспокойство, спроси полицию – не думают ли они, что он мог как-то себе навредить. Если к тому времени тело не обнаружат, они примутся за поиски. В конце концов его найдут у подножия скалы недалеко от дома – все будет указывать на самоубийство. Ты должна сыграть роль убитой горем вдовы. Не предлагай опознать тело, но когда спросят об отличительных признаках, упомяни татуировку орла на пояснице и родинку между большим пальцем и следующим на левой ноге.

Пройдет некоторое время, прежде чем самоубийство подтвердят, но как только полиция тебя отпустит, возвращайся в дом в Уэнтворте. Охранника нет, он уехал, потому что получил с телефона Неда сообщение: тот велел ему взять отгул на время вашего отсутствия и ждать дальнейших распоряжений. Если полиция спросит, есть ли еще кто-нибудь из персонала, скажи, что экономка в отпуске. Не спеши, обдумай как следует события сегодняшнего дня и приготовься выполнить следующие пункты инструкций.

Я думаю о своем фото в красном бикини, которое нашла в ленте Неда. Лукас снял меня в тот день, когда мы приезжали на обед. Все было давно спланировано. Почему со мной обращались лучше, чем с Недом, почему не убили? Потому, что мы в тот день познакомились, или потому, что он хотел с моей помощью замести следы?

Брожу по кухне. Не знаю, куда себя деть. Здесь я чувствую себя еще больше загнанной в угол, чем в той темной каморке. Но и уйти не могу, инструкции были четкими. Остается лишь ждать, оставаясь в доме, который я всей душой ненавижу, пока события следуют своим чередом.

4

В девять утра звонят в интерком.

Я не спала, просто не смогла. Ночь я провела, свернувшись на диване. На рассвете вышла на улицу, стояла, закутавшись в одеяло, и смотрела, как встает солнце. Ходила босиком по влажной прохладной траве и пыталась успокоиться.

Подхожу к видеофону у двери: у ворот ждет Джетро Хоторп; дверь его машины со стороны водителя приоткрыта. Не говоря ни слова, нажимаю кнопку, которая управляет воротами, и смотрю, как он садится за руль. Хоторп въезжает на территорию, а меня вдруг охватывает желание стиснуть кнопку пульта и раздавить машину железными створками, лишь бы его не видеть.

Он направляется к парадной двери, шины дорогого автомобиля шуршат по гравию. Мистер Хоторп выбирается из машины, мрачный, в темном костюме и галстуке. Я разглаживаю темно-синее платье, которое надела к его приезду, хотя и не знала, когда это произойдет и произойдет ли вообще.

Хоторп поднимается по ступенькам, я молча открываю дверь и отступаю в сторону, чтобы его пропустить. Мы внимательно смотрим друг на друга. На лице Джетро отпечаток горя, и мое сердце сжимается от жалости. Что сказать, не знаю, поэтому жду, пока начнет он.

– Поговорим в кабинете.

– Предпочитаю библиотеку, – предлагаю я, и Хоторп кивает, возможно, понимая, что это будет менее болезненно, чем общаться там, где он в последний раз видел сына.

Пропускаю его вперед и иду позади, сжимая руки. Придется действовать по обстоятельствам.

– Сразу к делу: я не верю в самоубийство моего сына. Именно так я и сказал в полиции, – заявляет Джетро Хоторп, даже не присев. – Я считаю, что его убили, и думаю, – он наставляет на меня палец, – что не без твоего участия.

От брошенного в лицо обвинения в убийстве мое сердце подскакивает в груди. К такому я не была готова.

– Зачем мне желать Неду смерти? – спрашиваю я, лихорадочно размышляя.

– Из-за денег, почему же еще?

– Мне не нужны его деньги, я…

– Не ври! – Темные глаза вспыхивают гневом. – Нед рассказал, что ты притворилась беременной, и об условиях брачного соглашения тоже. Ты обвела его вокруг пальца. Я подсчитал, сумма составляет миллиард фунтов. – Он смотрит на меня с недоверием и отвращением. – Невероятно – ты ведь думала, что выйдешь сухой из воды.

– Думаете, я взяла бы хоть пенни у человека, который женился на мне только ради того, чтобы избежать обвинений в изнасиловании и выставить себя жертвой? – Я делаю шаг к нему, чувствуя, как пылает мое лицо. – Думаете, я бы взяла хоть пенни у человека, который растрезвонил всему миру, будто я обманом женила его на себе? А ведь это он меня обманул! Нед сказал, что хочет отделаться от вас – мол, вы заставляете его жениться на девушке, которую выбрали ему в супруги, и что если я соглашусь, он даст мне сто тысяч фунтов на учебу в колледже.

– О чем ты? На ком я заставлял его жениться?

– Ваш сын сказал, что наш брак – просто сделка и через месяц мы разведемся. Скажем, что совершили ошибку. И да – я в это поверила, потому что была круглой дурой, а теперь мне до конца жизни за это расплачиваться. Но я его не обманывала!

Хоторп кривится от растерянности и боли, и на миг мне кажется, будто он мне верит. Но потом Джетро снова принимает суровый вид.

– Говори что хочешь, твое слово против моего. А я скажу правду: ты притворилась беременной, чтобы завладеть деньгами моего сына, а когда Нед обнаружил ложь, столкнула его со скалы. Или тот, кто помог тебе все провернуть.

Накатывает паника, я ее подавляю.

– Это неправда, я не притворялась беременной. К тому же я собираюсь все, что мне достанется, пожертвовать в ваш Фонд, так что ваша теория, будто мне нужны его деньги, ничего не стоит.

Хоторп начинает сомневаться, а я радуюсь победе, но он тут же спохватывается.

– Неплохая попытка. Конечно, ты согласишься на что угодно – тебя ведь загнали в угол.

Не знаю, что еще сказать. Не знаю, как много можно ему открыть. Но нужно, чтобы он поверил, будто смерть Неда – результат самоубийства.

– Если уж зашла речь об убийстве, то вы должны знать: Хантер убит.

– Хантер? Охранник? О чем ты? Никто его не убивал, Нед его просто уволил.

Боясь, что наговорила слишком много, опускаюсь на ближайший стул.

– Нет, – говорю я. – Так Нед вам сказал. Но вот правда: Хантера убили за два дня до вашего последнего приезда сюда. Мы с Недом обедали с неким Лукасом, и по пути обратно на нас устроили засаду. Хантера вытащили из машины и застрелили.

– Где? – недоверчиво спрашивает Джетро. – Где это случилось?

– На проселочной дороге между Уэнтвортом и Хэйвен Клифф, на побережье.

– Полная чушь. Зачем кому-то убивать Хантера?

– В отместку за смерть Лины Мелькуте, бухгалтера «Эксклюзива».

– Хантер прикончил бухгалтера Неда? – хмыкает Джетро. – Да ты бредишь. Это что, шутка?

– Да какие шутки! Хантер не убивал Лину, это ваш сын сделал. Хантера застрелили в знак предостережения – и Нед все понял. Потому и спрятался в Хейвен Клифф. Знал, что за ним придут, и считал, что там его будут искать в последнюю очередь.

– Да как ты смеешь! Как ты смеешь обвинять моего сына в убийстве!

– Я видела, как все случилось, мистер Хоторп. Собственными глазами. – Я поднимаюсь и подхожу к нему. – Видела, как он душил Лину голыми руками прямо за этой дверью. – Я киваю в сторону коридора, и у меня выступают слезы.

Джетро Хоторп отходит к окну.

– И зачем Неду убивать эту женщину?

– Лина угрожала рассказать полиции, что Нед платил сотрудницам, которых домогался. Она была подругой…

Джетро протестующе поднимает руку.

– Не собираюсь больше это слушать. Тебе нужна помощь, ты сошла с ума и опасна.

– Это правда!

Хоторп проходит мимо меня, направляясь к двери, и наши плечи почти соприкасаются. Нельзя его отпускать.

– Вы знаете, что Жюстин Элан, которая несколько недель назад обвинила Неда в изнасиловании, исчезла? – Мой голос звенит на всю комнату, не давая Джетро Хоторпу уйти.

– Она во Франции, – отвечает он, поворачиваясь ко мне. – Как и ты, пыталась выбить из Неда деньги, а когда он ей их предложил – забрала и сбежала.

– Это вам Нед наплел. Я обращусь в полицию и расскажу, что видела, как ваш сын убил Лину, а вдобавок сообщу, что он всем раззвонил, мол, она вернулась в Литву – так же, как убеждал, будто Жюстин уехала во Францию. Попрошу проверить, приехала ли Мелькуте в Литву на самом деле. Полицейские, конечно, выяснят, что так и было, но я намекну, что нужно копнуть глубже. И тогда они поймут – через иммиграционную службу в аэропорту Вильнюса прошла вовсе не Лина, а кто-то с ее паспортом – некая женщина, которой Нед заплатил. Вот как он скрыл убийство Лины, мистер Хоторп: заставив кого-то слетать в Литву по ее паспорту. Лукас, тот мужчина, с которым мы обедали в день смерти Хантера, был знаком с Линой. Он каким-то образом узнал о подлоге и дал Неду понять, что в курсе случившегося. Нед переволновался и рассказал Лукасу, что попросил Хантера отвезти Лину в аэропорт. И дал понять: если с Линой что и случилось, то виноват охранник. Вскоре мы оттуда уехали, а потом Хантера застрелили.

– Если твои россказни правда, если ты в самом деле видела, как мой сын убил ту женщину, почему не обратилась в полицию?

Как ему объяснить, что после свадьбы с Недом у меня целый месяц не было доступа к внешнему миру? Джетро и так думает, будто я сочиняю, еще решит, что совсем завралась… Мне нужно, чтобы Хоторп перестал бросаться угрозами. Нужно, чтобы он меня выслушал.

– Из-за вашего Фонда, – говорю я.

– С чего тебя так заботит мой Фонд? – удивляется Джетро.

Я шагаю к нему.

– Мистер Хоторп, я знаю, насколько Фонд для вас важен. Если вы продолжите упорствовать и говорить, что Неда убили, правда о его жертвах выйдет наружу. Ваш Фонд пострадает. Думаете, меценаты станут по-прежнему финансировать его, если вашего сына, пусть и мертвого, обвинят в убийстве? Лучший выход для всех нас – смириться с тем, что Нед покончил с собой, поскольку знал – Лукас не простит ему смерть Лины. – Я так боюсь, что Джетро не поверит… – Есть еще кое-что. За день до гибели Неда я сказала ему, что видела, как он убивал Лину. И еще – что отправила письмо с подробным описанием всего, чему стала свидетелем, одной журналистке и проинструктировала ее: если от меня не будет вестей в течение недели, она должна пойти в полицию и отдать им мои записи. Так что Нед знал – так или иначе, но он поплатится. Если бы Лукас до него не добрался, это сделала бы полиция.

– Нет. – Хоторп трясет головой. – Не верю. Мой сын точно не самоубийца.

Он направляется к двери и выходит в коридор.

– К завтрашнему утру мне нужно знать, что вы решили, мистер Хоторп, – говорю я ему вслед. – Если вы со мной не свяжетесь, я пойду к копам!

Слышу грохот парадной двери и бегу к окну: Джетро Хоторп садится в машину и уезжает. Когда он оказывается за воротами, я мчусь в холл и закрываю их с помощью пульта. Никак не могу отдышаться. Но у меня получилось! Чувствую странное возбуждение. Что делать, если ко мне придет отец Неда, в инструкциях не говорилось. Там были лишь общие рекомендации.

Рано или поздно к тебе, скорее всего, заглянет Джетро Хоторп. Тут мы не можем помочь. Невозможно предсказать, что у него на уме. Ему известны условия вашего брачного договора, поэтому он наверняка заявит, что ты вышла за Неда ради денег. Чтобы положить конец обвинениям, скажи ему, что собираешься пожертвовать все, что тебе достанется, в его Фонд. Знай: Джетро Хоторп, в отличие от сына, человек честный. С помощью своего Фонда он не покладая рук помогает другим.

Возможно, он не захочет смириться с тем, что его сын самоубийца. В таком случае можешь использовать любую информацию из этого письма и убедить его, что Нед был подавлен и опасался за свою жизнь. Если необходимо, расскажи ему, как Нед убил Лину Мелькуте и что он боялся, будто его убьют в отместку за ее смерть. Хоторпу не понравится, что его сына называют убийцей, но нам известно, что ты видела, как застрелили охранника, так воспользуйся этой информацией в своих интересах.

Знай еще вот что: вероятно, Нед убил и Жюстин Элан, женщину, которая обвинила его в изнасиловании. Можешь упирать на это, чтобы убедить Джетро Хоторпа в том, что его сын виновен не только в убийстве Лины, но и в гибели Жюстин.

Я отправляюсь на кухню, чтобы сварить кофе. Эйфории как не бывало, меня одолевают жуткие сомнения. Разве не ужасно – говорить убитому горем отцу, что его сын убийца, пусть даже это и правда? Но Джетро Хоторп и сам обвинил меня в смерти Неда, а с его связями он может дать делу ход. Мое слово против его… Но мне все равно не по себе оттого, что я утверждала, будто Нед сам лишил себя жизни. Ведь я точно знаю, что это не так. Уж слишком он был счастлив тому, что наконец обрел свободу. Значит, его столкнули. Но кто?

Как всегда, мои мысли возвращаются к Лукасу. К той самой строчке письма, где говорится: «нам известно, что ты видела, как застрелили охранника». Об этом похитители могли узнать только одним путем: от человека, который застал меня в машине с Недом. А им мог быть только стрелок, которого Лукас послал нас убить.