Текст книги "Хроники Азура. Белая королева"

Цилия, в часе пути на восток от Равануны, полдень, 14-й день месяца Вина, год второго восхождения Сасмиры на престол

Раинульф дернул уздечку, осаживая рыжего коня. Повернувшись в седле, он посмотрел на запыленную дорогу, широкой полосой змеившуюся среди холмов. На холме, за которым скрывалась Равануна, раскинулась оливковая роща. Урожай уже собрали, и за каменной кладкой, которой была огорожена роща, не было видно ни одного крестьянина. Полей тут тоже не было, и только вековые дубы высились там и сям среди скал и густого кустарника. А уже к северу от оливковой рощи простирался лес. Раньше весь Швертвальд покрывали леса, но потом сюда пришли лесорубы и угольщики, и часть леса сгорела в ненасытных кузнечных горнах Ферранты, города, прозванного железным сердцем острова. Именно там делали лучшие доспехи и оружие, которые вот уже двадцать лет покупали войска, сражавшиеся за трон империи.

– Что случилось? – спросил Милан.

Раинульф все осматривал окрестности, пытаясь определить, не следит ли за ними кто-нибудь.

– Это я у тебя хотел спросить. Позавчера мы убили грима. А вчера появился еще один. Как это возможно?

И только когда его товарищ не ответил, лучник наконец-то повернулся к Милану. Юноша прятал глаза.

– Не знаю. Может, это одна из тайн, которую мне открыли бы в Красном монастыре… – Он пожал плечами. – Но теперь нам придется разбираться в этом самим.

– Не говори глупости, сын священника. Я всего лишь стрелец. Как я могу разобраться в том, чего даже ты не понимаешь?

– Ты охотник. Ты хорошо знаешь леса…

– А ты знаешь сказки и предания, – грубо перебил его Раинульф. – Поэтому объясни-ка мне вот что. В сказке грим был только один. Так почему мы убили уже двух? И сколько еще таких тварей подкарауливают нас где-то там? – Он широким жестом обвел рукой холмы.

– Не знаю, – удрученно признался Милан. – Но мы все выясним! – Только теперь решимость, столь поразившая Раинульфа в его юном спутнике в последние месяцы, вернулась к парню. – Вчера это чудовище хотя бы не сожрало меня. Ты отлично справился, Стрела Роз.

Раинульфу не нравилось, что Милан приписывает ему этот титул. Именоваться Стрелой Роз – это большая честь. А называть себя так, не имея на то права… Это позор!

– Вчера мне просто повезло. Не стоит рассчитывать, что тебя и дальше никто не сожрет.

Лучник до сих пор не понимал, как Милану удалось пережить столкновение с огромным медведем. Парень даже не был ранен – всего лишь пара синяков да царапин. Почему он так легко отделался? Зубы грима должны были разорвать его тело в клочья.

– Это не везение, – возразил Милан. – Именно так все и должно было произойти. Об этом говорится в сказке. Стрела Роз убивает грима стрелой в глаз.

Раинульф покачал головой. Он явственно помнил этот момент.

– Это была бесова случайность! Чудище повернуло голову и…

– Но так и должно было случиться! Все должно происходить в точности, как рассказывается в сказке.

– Ты в это действительно веришь, Милан? А как же Человек-ворон?

– Наверное, я был не тем, о ком повествует легенда. – Уверенности у Милана сразу поубавилось. – Мне кажется, то, что происходит сейчас на острове, объяснить не так просто, как ты думаешь.

Раинульф опять огляделся. Он следил за тем, не взлетят ли где-то над лесом птицы. Это был бы верный знак того, что их кто-то вспугнул. Но в округе никого не было. К Швертвальду приближалось три войска, и на дорогах не осталось ни торговцев, ни лудильщиков, ни бродячих проповедников. Они либо присоединялись к армиям, либо старались держаться от солдат подальше.

Где-то к югу отсюда стационировалось войско одноглазого Рудольфо Акуто, кондотьера, который раньше сражался на стороне князей. По слухам, он трижды побеждал отряды императрицы на поле боя.

«Эта проклятая Лига не пожалела серебра, чтобы заручиться поддержкой самых лучших наемников», – в отчаянии подумал Раинульф.

Второе войско шло со стороны Ферранты. Оно направлялось в центральную часть Швертвальда. Возглавлял его Николо Тримини, самый влиятельный купец Ферранты. А с севера уже подбирался Черный отряд Вольфхарда фон Уршлингена.

Герцоги Швертвальда вступили в безнадежную борьбу. На этот раз им не победить. И Раинульф думал, что должен быть сейчас вместе с ними. Но в то же время он был уверен, что Фелиция приказала бы ему защищать Милана. Без человека, который прикроет ему спину, парнишка не переживет эту зиму. И у семьи Тормено было слишком много врагов.

Спешившись, Раинульф взял коня под уздцы и отвел на обочину дороги.

– Ты что делаешь? – удивился Милан.

– Твои проклятые подвиги очень облегчают задачу тем, кто нас ищет. В деревне я сказал, что мы поедем на запад. – Лучник указал на скалистую почву на обочине. – Но тут им не прочесть наши следы. Значит, нам стоит повернуть на север! – Мужчина с опаской взглянул на густой лес, темневший на далеких склонах. – Остается только надеяться, что мы не наткнемся на очередного грима. Очень уж эта тварь любит лакомиться одинокими путниками.

Цилия, в холмах к западу от Матани, ранний вечер, 14-й день месяца Вина, год второго восхождения Сасмиры на престол

Ролло уселся на валун на обочине и вздохнул.

– Все, ни шагу больше не пройду, – устало сказал он. – Оставьте меня здесь. Я все равно вам обуза. Могу поспорить, наемники Лиги на меня даже внимания не обратят. А если…

– Все, хватит! – перебила его Сара. Ее работник вот уже целый день ныл, что ему все равно, перережут ему горло или нет. – Так, присмотрите за ним! – бросила она сыновьям.

Адельмо и Флавио с несчастным видом уставились на нее.

– А ты куда, мам?

– Поднимусь на холм. Хочу посмотреть, нет ли кого в округе.

– Думаешь, они уже на подходе? – испуганно спросил Адельмо.

– Нет, – как можно увереннее солгала она. – Расфуфыренные воители на благородных скакунах. Я тебя умоляю, Адельмо. Они и сами неженки, и лошади у них к такой дороге не привыкли. Значит, они не смогут продвигаться достаточно быстро. Особенно в такой теплый осенний день. Подождите меня, я сейчас вернусь.

Женщина принялась поспешно взбираться на склон у обочины. Тут холмы были очень крутыми. От дороги, тянувшейся на запад, почти ничего не осталось. Вот уже несколько десятилетий ею никто не пользовался, и повсюду валялись камни, скатившиеся со скалистых холмов. Кое-где на дороге пробивались кусты. И все же Николо Тримини оставался только этот путь, если он хотел добраться до Швертвальда. Другой дороги в округе не было. Возможно, лишь та, куда осмелится ступить разве что глупец: там резвился василиск.

Сара почти поднялась на вершину скалистого склона, когда кто-то протянул ей руку. Не раздумывая, она приняла помощь. Наверху она увидела трех широкоплечих парней. Раньше в этой округе она их никогда не видела.

У валуна неподалеку женщина заметила длинные луки и колчаны со стрелами. Говорить тут было не о чем, все и так было очевидно.

– Ты прямо как полководец, глаз у тебя наметанный, – весело сказал круглолицый парень, который помог ей подняться сюда. Волосы у него были рыжими, с медным отливом.

– Ты о чем? – Сара возделывала землю и в искусстве войны разбиралась не лучше, чем, скажем, в ковке мечей.

– Это лучшая точка обзора в округе. И лучшее место для засады на этих проклятых ублюдков из Лиги.

Сара внимательно осмотрела троицу. Все высокие, статные. И, наверное, с самого детства умели стрелять из лука.

– Вы хотите втроем задержать войско Ферранты?

– Место самое подходящее, – спокойно объяснил рыжий. – Но от помощи мы бы не отказались.

Сара посмотрела на восток. К небу взвивались столбы дыма – где-то горели хутора и целые деревни. Со времен последней войны эта земля никому не принадлежала. Сильвия ди Орса, Меч Медведей, отказалась от этой территории. Бóльшую часть леса здесь вырубили. Но ни один из вольных городов Лиги не объявил о своих притязаниях на эту землю. Время от времени сюда приходили сборщики податей – от Лиги или от герцогов Швертвальда. Но они забирали куда меньше, чем двойную десятину, которую Сара платила раньше Мечу Медведей. После войны настали годы без голода.

Теперь же за это пришлось платить. Николо Тримини, глава войска Лиги, относился к местным жителям как к врагам. Его солдаты грабили деревни и жестоко казнили крестьян. Все, кто мог ходить, бежали на запад, под защиту Швертвальда.

По дороге, змеившейся у подножия холма, шли сотни беженцев. Кто-то вел мулов, тяжело груженных пожитками: котелками, тюками с одеждой, мешками с припасами, железными плугами, косами, вилами и лопатами. Некоторые тащили сундуки. Даже с такого расстояния было видно, насколько нелегко бедным животным. Сара сомневалась, что все они дойдут до спасительной чащобы Швертвальда.

– Твои там, внизу? – В голосе рыжего слышалась печаль, и от этого у Сары по спине побежал холодок.

– Двое моих сыновей и слуга.

– Скоро уже появится кавалерия, – ровным голосом сказал парень с луком. – Тебе с родней стоило бы сойти с дороги. Среди холмов будет безопаснее.

Сара посмотрела вниз, на Ролло, скрючившегося на валуне. Он и по дороге-то с трудом передвигался. Идти по бездорожью среди холмов у него просто не хватит сил. Ролло всегда жил на ее хуторе. Еще когда она была ребенком. Он вырезáл ей игрушки из дерева, долгими зимними вечерами рассказывал чудесные сказки, смешил, когда мир казался ужасным. Сара не могла его бросить.

– Вы действительно думаете, что можете задержать целое войско?

– Если нам помогут семь-восемь крепких мужчин… или женщин… – Рыжий оценивающе посмотрел на нее. – Ты могла бы присоединиться к нам. Нам нужно торопиться.

Она махнула рукой в сторону дороги:

– Сильных мужчин там почти не осталось. В последние недели они присоединились к одной или другой стороне.

– Мы примем любую помощь.

Сара посмотрела на Адельмо, Флавио и Ролло:

– Сколько времени мы сможем выиграть?

Рыжий покачал головой:

– Не стану тебе лгать, я и сам не знаю. Но шансы беженцев добраться до леса возрастут. Ты видела деревья с повешенными? Знаешь, что эти проклятые лигисты творят?

Сара понурилась. Да, она уже видела такое! Тогда ей было лет семь или восемь, но эта картина навсегда запечатлелась в ее памяти. Она ни за что не позволит, чтобы такое случилось с ее семьей.

– Я приведу вам помощников.

Она уже начала спускаться по обрывистому склону, но один из лучников Швертвальда задержал ее. В его темно-зеленых глазах светилась печаль.

– Ты понимаешь, что любой, кто бросит вызов лигистам, погибнет?

– Если моя смерть поможет моим сыновьям выжить… – Она не отвела взгляда. – Все равно когда-то умирать.

Лучник отпустил ее, и Сара, цепляясь за кусты и корни, поползла вниз.

Адельмо просиял, завидев маму. Он был ее младшим сыном, мальчишке только-только исполнилось четырнадцать. Черные волосы упрямо топорщились во все стороны. К концу лета он немного подрос, да и плечи стали шире. Ему это шло.

– Мы возьмем Ролло под руки. Он немного отдохнул. Сверху уже видно Швертвальд?

– Нет.

Что же ему сказать? Не правду же. Но Сара не хотела, чтобы последними ее словами, обращенными к ним, оказалась ложь…

– Вам придется обогнать меня.

– Почему? – Огромные карие глаза Адельмо удивленно распахнулись. Глазами мальчик пошел в отца. В каком-то смысле муж Сары продолжал жить – в ее сыновьях.

– Мне нужно помочь нашим стрельцам. – Женщина указала на крутой склон. – Там, наверху, много камней. Мы обрушим их на дорогу. Это задержит продвижение лигистов.

– Что происходит? – К ним подошел Флавио.

Долговязый, с непропорционально длинными руками юноша с подозрением уставился на мать. Это недоверие всегда сквозило в его взгляде – недоверие и острый ум. И всегда чувствовалось в нем какое-то беспокойство, непоседливость, которая едва ли позволит Флавио стать землепашцем. Сара уже давно боялась, что однажды утром она проснется и обнаружит, что ее сын сбежал к браконьерам, бесчинствовавшим в Швертвальде.

– Вы с Ролло отправитесь дальше. – Тон Сары не терпел возражений.

– А ты? – столь же резко спросил Флавио.

– Несколько человек собираются перекрыть тут дорогу. Я помогу им. Так мы выиграем время.

Флавио посмотрел на почти отвесный скалистый склон слева. Потом сделал шаг в сторону противоположного края дороги, доходившего почти до обрыва.

– Может сработать, – тихо сказал он и посмотрел на мать. – Это мне стоило бы остаться здесь. Я сильнее и бегаю быстрее.

– Именно поэтому ты и пойдешь с Ролло, – возразила Сара. Она втайне гордилась сыном. Флавио уже исполнилось шестнадцать. И он был умен. Он понимал, чем может закончиться попытка разгневать врага. – Ты сильнее меня, а значит, тебе легче будет вести Ролло под руку. Вместе с братом ты успеешь отвести его намного дальше, чем смогла бы я. А это главное. Вам нужно уйти отсюда как можно скорее. Кроме того, этим мужчинам на склоне нужна помощь. – Она мотнула головой в сторону беженцев, которые небольшими группками шли по дороге. – Как ты думаешь, кого они послушают? Мальчишку, у которого еще борода не выросла, или состоявшуюся женщину, в чьих волосах уже немало седины?

Флавио помолчал, крепко сжав губы, и кивнул.

– Но потом ты догонишь нас? Мама…

Сара сглотнула. Он давно уже не называл ее так.

– Конечно, – хрипло ответила она. И увидела, что он распознал ее ложь.

Юноша вдруг шагнул к ней, заключил в объятия и крепко прижал к себе.

– Я позабочусь о Ролло и Адельмо. Они доберутся до Швертвальда, – шепнул он ей.

А потом отстранился – и пошел прочь, не оглядываясь. Сара помахала Ролло и Адельмо рукой. Иного расставания она бы не вынесла. Стараясь не думать об этом, женщина направилась к небольшой группке беженцев. Немолодой крестьянин шел в окружении трех женщин. Одна из них сидела верхом на осле, прижимая к груди младенца. Еще несколько детей крутились возле нее. У каждого на спине висело по тюку.

– Мне нужна твоя помощь. – Сара решительно обратилась к крестьянину.

Вначале тот отнекивался, но когда она напомнила ему о деревьях с повешенными, мужчина побледнел. Посмотрев на женщину с младенцем, он медленно кивнул.

Сара показала ему, где подняться на склон, и направилась к очередной группке. Всего неделю назад она радовалась тому, что живет в глуши, на ничейной земле, и что ее хутор так далеко от других поселений. А еще возле ее дома жили кобольды. Маленький народец помогал ей с домашними хлопотами и присматривал за животными. Кобольды никому не показывались на глаза, но благодаря им жизнь Сары стала куда легче. И все это – лишь за хлеб и парное молоко, которое Сара оставляла для них у сарая. Она берегла тайну маленького народца, зная, что кобольды очень пугливы. Тем не менее около шести недель назад к ней в усадьбу явились двое мужчин, бежавших из Швертвальда, и попросили ненадолго приютить их. И эти двое заметили кобольдов. Наверное, младший. Он показался Саре смышленым парнишкой. Интересно, что с ними теперь?

Вчера Сара увидела на востоке столбы дыма и поняла, что светлая полоса в ее жизни подошла к концу. Теперь ей оставалось надеяться только на то, что ее сыновья и Ролло спасутся.

Она заговорила с мужчиной из следующей группы.

Цилия, в холмах к западу от Матани, ранний вечер, 13-й день месяца Вина, год второго восхождения Сасмиры на престол

Вдалеке раздался конский топот. И крики. Три лучника посоветовали Саре и еще семерым добровольцам, вызвавшимся помочь, держаться подальше от края обрыва. Но Сара спряталась за кустом, скрывавшим ее от людей на дороге. Она медленно выглянула из-за ветвей.

Крики становились все громче, слышался чей-то топот, тяжелое дыхание, молитвы и брань.

Группа из двадцати беженцев показалась на дороге шагах в тридцати от холма. За ними следовал отряд рыцарей, воинов в ярко-желтых накидках Ферранты. На груди у них виднелся герб – черный молот на желтом фоне.

Сара увидела, как какая-то пожилая женщина в дорогом зеленом платье – похоже, она была весьма богата – споткнулась на бегу. Никто не остановился, чтобы помочь ей подняться, и она угодила под копыта боевых коней. Несчастная вскинула руки, пытаясь защититься. Тщетно!

Рыцари неслись в галопе. Они догнали беглецов. Впереди бежала какая-то девушка с длинными светлыми волосами. Волосы растрепались и космами падали ей на лицо. Один из рыцарей занес меч и, проезжая мимо девицы, с размаха нанес ей удар клинком в лицо. Девушку отшвырнуло назад, волосы мгновенно пропитались кровью.

– Пора! – крикнул кто-то у Сары за спиной.

Трое лучников поднялись, перестав скрываться. Стрелы уже были наготове. Мгновение – и швертвальдцы плавно спустили тетивы. Рыцари попали под обстрел.

Сара с изумлением обнаружила, что лучники целились не в тех рыцарей, которые скакали впереди, а в тех, что следовали за ними. Трех воинов выбило из седла. Кони встали на дыбы. Воцарился хаос.

Один из рыцарей едва успел направить соловую лошадь в сторону, но стрелы доставали и туда. Наконечник впился в шею лошади, и соловая повалилась набок, не удержалась на склоне и увлекла за собой всадника вниз с обрыва.

– Назад! – завопил рыцарь с окровавленным мечом.

Всадники попытались развернуть лошадей на узкой полоске дороги между крутым склоном холма и обрывом.

– Камни! – приказал рыжий командир стрельцов.

Сара вскочила. Вместе с двумя другими добровольцами она поспешила к огромному, в человеческий рост, валуну, выдававшемуся над краем обрыва. Валун они подперли толстыми ветками и сейчас, объединив усилия, навалились на рычаг.

Среди мечущихся в западне лошадей Сара увидела на дороге искалеченную девушку.

– Чудовища… – прошипела она. – Твари… Ах вы…

Камень поддался. Взметнув комья сухой земли и мелкие камни, он покатился вниз, с корнем вырывая кусты на пути. Словно кулак великана, валун обрушился на рыцарей.

Ржали кони, копыта выбивали искры о мощеную дорогу, слышались вопли. Один из рыцарей выпал из седла, и камень пронесся по его ногам, дробя кости. Его товарищи отчаянно пытались уклониться от удара, но в них уже летели стрелы – и поджидал крутой обрыв.

Схватив небольшой, размером с голову, камень, Сара швырнула его в сторону рыцарей. Добровольцы заготовили несколько десятков таких камней и уложили на краю склона. Камни градом ударили в поспешно поднятые щиты. Часть из них обрушилась на головы лошадей.

Воины, скакавшие позади, успели осадить коней и теперь галопом неслись прочь, но большей части отряда дорогу назад теперь преграждал огромный валун. Они попытались обогнуть камень, однако склон был слишком крутым. К тому же, оказавшись под обстрелом, рыцари не могли продумать план побега.

Саре казалось, что ее сердце не совершило и ста ударов с того мгновения, как всадники подскакали к холму. Теперь же ни одного из рыцарей в седле уже не было.

– Ближний бой! – мрачно крикнул рыжий.

Его товарищи обнажили клинки.

Лошади метались в панике, топча копытами поверженных раненых.

– Вперед! – Рыжий подмигнул Саре и другим беженцам.

Затем трое мужчин осторожно спустились по склону.

Сара взяла тяжелую дубинку и последовала за ними. Она с ненавистью смотрела на рыцарей. Теперь их желтые накидки стали алыми от крови.

Но когда она подошла к дороге, стрельцы уже завершили начатое. Все враги были мертвы. Те, кто пережил град стрел и камней, лежали в пыли с перерезанным горлом.

– Заберите лошадей! – приказал рыжий.

Несколько скакунов умчались на запад, но большинство уцелевших коней остались рядом с павшими хозяевами. Животные дрожали, в их глазах читалась паника.

– Мы поскачем где-то на милю западнее и устроим там новую западню. Кто из вас готов помочь? – спросил рыжий.

Сара взяла под уздцы соловую лошадку с белым пятном на лбу. После слов лучника она отвела глаза. Теперь у нее была лошадь. Она могла усадить Ролло в седло, как только догонит своих, и они будут продвигаться намного быстрее. Она сумеет доставить старика и сыновей в лес, где их защитят густые заросли. Но если она останется с лучниками… не стоит искушать судьбу.

Она посмотрела на светловолосую девушку и с ужасом увидела, что у той шевелятся пальцы на правой руке. Несмотря на жуткую рану, девушка была еще жива. Не выпуская уздечку лошади, Сара опустилась на колени рядом с раненой.

У девушки был разрублен рот и нос, лезвие вспороло ей лицо от левой стороны подбородка до правой брови.

– Мой… брат… – На губах девушки пузырилась кровь, но взгляд светло-серых глаз оставался ясным.

– Им всем удалось сбежать. – Сара сжала руку девушки.

Раненая с облегчением вздохнула.

– Рана… серьезная? Я… ничего не чувствую. Меч… – Она моргнула. Замолчала.

Сара стиснула ее пальцы.

– Все пройдет. На следующем празднике весны ты будешь танцевать под дубом у себя в деревне и парни от тебя взгляда отвести не смогут.

Распоротые губы растянулись в улыбке.

– Ей уже не поможешь, – тихо сказал рыжий у Сары за спиной.

Она раздраженно оглянулась и уставилась на его печальное лицо, покрытое россыпью веснушек.

– Посади ее в седло у меня за спиной! – Таким тоном она обычно разговаривала с сыновьями, когда сердилась на них.

– Меч проломил ей череп. Вон, над бровью. Видишь? – прошептал он. – Она не доживет до вечера. Она…

– Замолчи! – напустилась на него Сара, опасаясь, что умирающая услышит его слова. – Я сяду на лошадь. А ты поднимешь эту девушку, посадишь ее в седло у меня за спиной и привяжешь ко мне, да покрепче.

Она осторожно отпустила холодные пальцы умирающей и запрыгнула в седло.

Удивительно, но лучник ее послушался. И не произнес больше ни слова.

Дрожащие руки раненой обняли Сару за талию. Залитая кровью голова опустилась ей на плечо.

Лучник перетянул девушке живот веревкой и привязал к Саре.

Женщина осторожно тронула соловую. Она чувствовала дыхание несчастной у себя на шее. Слабое, неровное дыхание смертельно раненной девушки.