Текст книги "Берег скелетов"

Вашингтон

– Понял, – сказал по телефону Аллен. – Завтра вас заберут на базу, а оттуда первым самолетом вернетесь в Штаты. Бумаги я получу в ближайшие дни. Молодец, бросил в ящик у посольства. Правда, у ФБР появились вопросы, но я ответить смогу. ЦРУ делает вид, что ничего не знает. Кстати, где Ратха?

– Она вместе с Умой, – ответил Билл. – Живой останется та, кто быстрее развяжется. Но ненадолго. Лягушка квакнет только один раз.

– Правильно. Ты растешь прямо на глазах. До встречи, Билл. – Генерал отключил телефон. – Молодец! Ну что же, значит, остались Макосса и Амира со своим полковником. С ними покончить еще легче, чем с остальными. Надо отвезти денег матери морпеха. Цена его жизни – Фунджак. Если бы не ждали его, морпех был бы спасен. Но главное – Фунджак. И странно, я впервые чувствую свою вину за смерть человека. А ведь он сразу согласился сыграть роль моего агента. Думаю, его мать, получив полмиллиона, легче переживет гибель сына. Так, – он подошел к окну, – надеюсь, с Алонсо покончит Санчес. Даже если не Санчес, то люди Алонсо будут уверены, что сделал это он, и убьют его. У графини в Москве все спокойно, что удивляет. Неужели никто не может вычислить Мирославских? Хотя графа знают немногие. Графиня мне нравится. Но этот русский цветок не для меня, я стар. Интересно, она мне понадобится или нет? Я отвезу ей половину того, что найду. Точнее вызову, пусть решает сама, что лучше – деньги или сокровища? В моей профессии нельзя иметь слабости, а если человек нравится, то это слабость. И все-таки графиня мне нравится. Ладно, надо съездить к матери морского пехотинца.

– Прочитал? – спросил Дик по телефону.

– Пока нет, – виновато отозвался Морель, – но начало положено. В бумаге говорится о двух индийцах. Один был из диверсионной группы английской разведки, работавшей на Дальнем Востоке и в Азии. Но я звоню по второму вопросу. Кажется, я нашел что-то касающееся твоей матери и одного офицера разведки, некоего Стива Марло. Они были близки и хотели пожениться. Но Марло отправили на задание, и он пропал без вести. Больше ничего. Я попробую зайти на сайт архивов тех лет специальных групп ЦРУ, что, конечно, незаконно, но мне самому стало интересно. Что касается бумаги, то…

– Займись сначала именно ею, – сказал Дик. – Я не знал отца тридцать четыре года и еще пару месяцев как-нибудь проживу. К тому же ты допускаешь, что он погиб. Делай перевод.

Канада, Оттава

– Все снова летит к чертям! – заорал Макосса. – Фунджака взяли, и я уверен, что он все расскажет полиции. Ну а те свяжутся с нашими, и начнется… – Он чертыхнулся.

– Почему ты так волнуешься? – спросила Элен. – Даже если Фунджак расскажет о вашем договоре, его слова против твоих…

– Но звонок они наверняка определят, и время, и откуда звонили. Черт бы побрал эту технику!

– Подожди, милый, почему обязательно звонил ты? Звонила я своей подруге по университету. Мы с ней немного поболтали, вспомнили то время и все. А то, что она была у нас год назад, подтвердят все.

– Но она откажется, – помолчав, возразил Макосса. – И…

– И снова ее слова против моих. Все можно объяснить. Когда она гостила у нас, то пыталась совратить тебя. Ты выгнал ее и ради моего спокойствия мне об этом не рассказал. Вот и все.

– Умница ты…

– Я не позволю обвинять моего мужа в том, чего не было.

– Но ведь договор был. Хотя ты права, вряд ли Фунджак вообще станет что-то говорить о пиратском кладе. А мы, получается, опять вне игры. Мы ничего не знаем, а лезть в джунгли без ножа и противоядия – верная смерть. Значит, будем заниматься своими делами. Если только попробовать договориться с генералом процентов за пять…

– Правильно. Этот клад, похоже, всем приносит только несчастье. Вспомни Бадензе, пирата из сорок четвертого – сорок пятого годов. У него был глобус. О капитане Бадензе вообще никто ничего не знает.

– Да, может, где-то утопили его пиратскую флотилию.

– Но тогда получается, что потопили и тех, кто уничтожил флотилию Бадензе. Но связь была на всех кораблях. Тем более на военных, и если бы они вели бой, это было бы известно.

– Верно. Я и не думал об этом. А может, Бадензе нашел клад Черного Джона и затих?

– Но ему самому пришлось бы убивать всех и топить флотилию.

– Ну хватит, давай перестанем об этом говорить. Больше я никогда не возьмусь за такое. Хотя сначала все было просто. А сейчас…

– Ты ведь предложил не говорить об этом, – засмеялась Элен.

Россия, Москва

– Как ты? – спросил Волк Пустыни Индиру, лежащую на кровати с забинтованной головой и следами побоев на лице.

– Ночной Ястреб погиб, – простонала Индира. – Его надо предать огню, иначе душе не будет покоя.

– Я вывезу его в лес и сожгу, – успокоил ее Волк Пустыни.

– Кто на нас напал, Захид?

– Скинхеды. Им повезло, что напали сзади. Я найду и убью их. Пусть не тех, кто напал, но…

– Перестань. Нас ждут…

– Я все сказал! – Захид ушел в другую комнату, сделал себе укол и заглянул в ванную. Лед почти растаял. Обложенное льдом, в ванне лежало тело Ночного Ястреба. Захид высыпал в ванну еще ведро льда. – Я найду их, брат, – процедил он.

– Наркотики, – сказал майору милиции худощавый мужчина в штатском. – Качество отменное. Откуда дровишки? – спросил он сидящих в наручниках «братьев» Рамха и Зашара. В стороне от них сидела Майя.

– Я не понимаю ваш язык, – проговорил Рамх на урду.

– Не понимает по-нашему, – засмеялся стоящий в двери спецназовец с автоматом. – А когда брали, мата было больше, чем в сельском клубе на танцах.

– Все, – в комнату заглянул милиционер, – кареты прибыли.

Майя, вцепившись зубами в уголок платка, что-то проговорила. Рамх и Зашар успели зубами придавить воротники, прежде чем к ним подскочили спецназовцы.

– Твою и ихнюю мать! – Майор вскочил. – Врача! Быстро.

– Не надо, – сказал старший спецназовец. – Яд наверняка быстродействующий. Впервые в моей практике такое. Теперь буду проверять воротники…

– Век живи, век учись, – пробормотал майор. – И как это было сейчас – на ошибках других. А ведь мы не поверили звонку. И про яд, кстати, он говорил. Кто же этот доброжелатель?

– Что случилось? – В комнату вошел полковник милиции.

– Три жмура, – хмуро ответил майор. – Яд. У нее в платке, а у этих в воротниках. Предупреждал же человек, который звонил.

– Разберемся, – сказал полковник.

– А все было как всегда, – усмехнулся спецназовец. – Правда, баба и тот, – он кивнул на Рамха, – за стволы схватились. А этот, – посмотрел он на скрюченного Зашара, – возомнил себя Брюсом Ли, махать ногами и руками начал. Успокоили быстро. Все по инструкции.

– Вы свое сделали и можете проваливать, – хмуро проговорил полковник. – Так мы ничего и не узнали. Ни поставщика, ни покупателя. И вообще этих религиозных центров слишком много развелось. Закрыть бы все к едрене бабушке!..

«Ну вот, – думал Исао, – с этими покончено. Индиру и двоих кто-то избил, один погиб. Возвращаться в Японию? – Он вздохнул. – Нет никакого желания. И сейчас это опасно. Золотой Воин, спасибо учителю, предупредил, что меня разыскивают люди Якудзы и посоветовал не возвращаться. К тому же и здесь еще не все ясно. А мне это надоело. Когда я узнал о предательстве отца и прочитал в его дневнике, как он поступил со своим товарищем, дал клятву на мече и обагрил лезвие своей кровью, что найду и расскажу правду родственникам русского офицера, графа Евгения Мирославского. И я сделал это, помог найти истину. Что-то в этой графине есть, что заставляет сердце биться быстрее и появляется желание делать добро. А ее улыбка – отблеск солнца на морской глади. Она красивая…» – Исао завел мотоцикл.

– Почему генерал не звонит? – вздохнул Женя. – Обещал ведь.

– Я вижу, тебе очень хочется попасть в Америку, – рассмеялась Катя.

– А тебе нет?

– Мне – нет. Потому что снова возникнет разговор об этом кладе. Я не хочу в Америку и не хочу ничего знать об этих сокровищах. С меня вполне хватило и того, что уже произошло. А вообще-то ты не забыл, что гибель Мишиной семьи, можно сказать, на твоей совести?

– Перестань, Катька. Кто просил Мишку что-то рассказывать о глобусе? Наверное, он хотел продать эти сведения.

– Может быть, и так, но если бы ты ничего не говорил, ничего не случилось бы.

– Ну хватит, Катька. Я и так все время об этом думаю. Но и предположить не мог…

– Я тоже! – Катя обняла брата. – Хотя генерал предупреждал. А ты оторваться от глобуса не можешь. Неужели думаешь, что эксперты что-то не заметили?

– Да у меня появилась мысль, что придумали это триста лет назад. И вполне может быть, что все высокие технологии здесь не нужны, только человек может разгадать эту тайну. Но пока ничего не выходит. А вот зачем на глобусе сетка из мелких квадратиков?

– Женька, – засмеялась Катя, – спроси что-нибудь полегче. Я всего несколько дней смотрела на этот глобус, и у меня начала болеть голова.

– Ты знаешь, каких бабок этот шарик стоит? – усмехнулся бритоголовый верзила. – Ни в одном банке столько не возьмешь. Да и делов-то тут – две бабы и три фраерка. Один уже и так на ладан дышит. Только парнишка ничего и машется ништяк. Но мы бодаться с ним не будем. Ворвемся в хатенку и сразу валим всех. Хапнем эту хреновину и на ход. Делов-то – раз плюнуть! Войти в хибару нет проблем, там пьянчуга один живет, так он за пару пузырей с понтом к себе в гости приведет, и все дела. Ему тоже потом врежем по черепушке и свалим. Да и бить его не надо. Напоить ништяк, и он потом божиться будет, что те, кто с ним был, никуда не сваливали. В общем, вы как хотите, а я работаю. Найду себе…

– Не выделывайся, Гладкий, – сказал крепкий мужик, – будем вместе работать. Надо все там вынюхать.

– А чё там нюхать? – засмеялся длинноволосый парень. – Нам шарик нужен, ну, по поверхности еще чего хапнем и на свал. Короче, когда на дело канаем?

– Сегодня. Я с бухариком дочирикался. Может, есть желающие отвалить? – Гладкий осмотрел четверых парней.

– Я – за, – сказал длинноволосый.

– Мы тоже, – проговорил второй.

Двое остальных кивнули.

– А куда и кому этот шарик мы потом предлагать будем? – поинтересовался мужик. – А то хапнем его, жмуров наделаем, а он будет лежать и…

– Слышь, Фомка, такие дела по заказу делаются. Неужели ты меня за дурака держишь? Просто цену не уточнили еще. Предлагают сто кусков зеленью. А я тормознул его – мол, дело сделаю, тогда и про бабки разговор будет.

– Короче, вот что, – сказал Фомка, – не пить и никуда не вылезать. Отдохнем немного, и надо разработать план, как из столицы свалить.

– А на кой сваливать? – усмехнулся Гладкий. – Главное – следов и свидетелей не оставить, и все, сиди спокойно, не рыпайся, хрен найдут.

Исао прыжком встал с пола, коснулся пяткой выключателя. Вспыхнула люстра. Он тут же пальцами ноги выключил свет и поклонился. Сделал глубокий вдох, задержал дыхание и медленно выдохнул. Подошел к окну, взял бинокль и тут же отошел. На балконе дома напротив стояли Катя и Женя. Исао покачал головой.

«В дом войти можно, так говорила женщина. Я бы не понял, но видел ее с живущим в этом доме пьяницей. Она вполне прилично говорила по-русски и набивалась в гости. Он с радостью согласился. Пьяный человек – пятая часть разума, – вспомнил он. – Агрессивность, невнимательность, быстро меняющееся настроение и… – В дверь позвонили. – Снова хозяйка», – понял Исао.

Остановив грузовик «Газель», Волк Пустыни вышел из кабины, открыл задний борт и взялся за ручки самодельных носилок. Вытащил и воткнул ручки в землю. По брезенту соскользнуло тело Ястреба Ночи. Он взял его на руки, отнес метра на четыре в сторону и положил на заранее сложенный хворост. Посмотрел на небо.

– Прости, богиня, – прошептал он, – не могу я брата предать чужой земле. Пусть это будет погребальный костер, как делали наши предки с павшими на чужой земле воинами.

– Стоять! – послышался крик, и он замер. – Руки вверх и четыре шага назад.

«Зачем поднял руки? – зло подумал Волк. – Теперь не скажешь, что не понимаю по-русски».

– Вызывай группу. Не зря искали, он жмура привез. А ты на землю мордой вниз, – приказал сержант. – И не дергайся, а то сразу пулю получишь.

Волк лег.

«Их двое, – понял он. – Один за моей спиной, другой слева и немного дальше. Деревьев там нет…» Он мизинцами дотянулся до торчавших из рукавов тонких шнуров и вытянул рукоятки узких коротких ножей, рывком перевернулся на спину и бросил ножи. Державший его на прицеле милиционер успел нажать на курок. Нож воткнулся ему в живот. Второй упал с врезавшимся ему в глаз ножом. Волк попытался подняться, но не смог. Что-то пробормотал и перевернулся на спину. Цепляясь за траву, пополз к приготовленному костру, но потерял сознание.

– Помогите, – держа в окровавленной руке сотовый, прохрипел сержант. – Лосиный остров…

Волк Пустыни из последних сил дополз до кучи хвороста с лежащим наверху телом брата. Сунул голову в хворост и, протяжно застонав, вытащил зажигалку, сунул ее в хворост и снова потерял сознание. Из хвороста потянулась тонкая струйка дыма. Огонек стал расползаться по сухой ветке и перекинулся наверх.

– Где они? – Остановив «уазик», старший сержант милиции выглянул в окно.

– Хрен их знает, – глядя по сторонам, ответил капитан.

– Дым, – сказал сидящий сзади прапорщик. – ОМОН туда поехал.

Раненый сержант, расширив глаза, смотрел на разгорающийся костер с трупом наверху.

– Вот он! – раздался крик.

Индира пошатнулась. Пытаясь удержаться, схватилась за угол узкого шкафчика. Шкаф покачнулся, с него полетели две вазы. Одна ударила Индиру по макушке. Вторая догнала затылок падающей женщины.

– Папа, – недовольно сказала Катя, – снова футбол?..

– С испанцами играют, – не отрывая взгляда от экрана, отозвался Александр Иванович.

– Ухожу! – Катя засмеялась. – Но вы слишком не болейте, а то соседка снова жаловаться пойдет.

– Что здесь? – спросил вошедший Иван Евгеньевич.

– Успел! – Женя вбежал в комнату.

Катя, улыбаясь, пошла к себе. На кухне мать смотрела какой-то сериал.

* * *

– Вы, мужики, самое то, – заплетающимся языком говорил плешивый мужичонка. – У меня беда-горе, а тут вы. Две бабы в гости напрашивались, а не пришли, крысы! Я…

– Давай еще врежь, – поднес ему стакан водки Гладкий.

«Почему никто не идет? – думал Исао. – Они там уже десять минут. Как вымерли все…» – пробормотал он по-японски.

– В чем дело? – послышался за его спиной женский голос. Обернувшись, он увидел пожилую женщину с маленькой собачкой на поводке.

– Я говорю, не видно никого, – по-русски повторил Исао.

– Так футбол сегодня. Я потому и вышла из дома. Орут соседи со всех сторон. А ругаться… – Она махнула рукой. – За Россию же болеют. Я сначала жаловалась, а потом поняла, что там наши футболисты за родину сражаются. Оказывается, лет двадцать не пробивались наши никуда. Ну вот я и гуляю с Тишкой. А ты чего тут стоишь? – подозрительно спросила она.

– Мне надо к Мирославским, а я не знаю как попасть. Они, видно, отключили телефон.

– Тоже болельщик. Вон Тишкин с собой шестерых привел. Болельщики, а водки набрали – на свадьбу хватит. У Мирославских сейчас не слыхать ничего. – Достав связку ключей, женщина пошла к двери. – Мужики футбол смотрят, а Ольга в сериалы уставилась. Катя наверняка работает с компьютером и тоже ничего не слышит. Заходи… – Она отперла кодовый замок. – А что-то я тебя раньше не видала. – Женщина хотела закрыть приоткрывшуюся дверь. Исао ткнул ее пальцем в шею, подхватил падающее тело, взял поводок собаки и затащил женщину в подъезд.

– Извините, но мне очень надо посмотреть футбол, – проговорил он, аккуратно подстелил свою куртку, положил женщину на пол и бросился вверх по лестнице.

– Ништяк, – кивнул Фомка, – футбол зырят. Сейчас отворим дверь и работаем. Бабы, наверное, по своим комнатам сидят. Ты старую, ты доченьку, – сказал он парням. – Мы делаем мужиков. Молодого валите сразу, он каратист.

– Открывай, – поторопил его Гладкий с финкой в руке.

– Не играли ни хрена! – зло восклицал Женя. – Где великий мастер Аршавин?! Где проходы Жиркова? Уже два – ноль. Проиграли! – Махнув рукой, он встал.

Ольга Павловна, вытирая слезы, всхлипнула.

– Неужели ты не понимаешь, дурак, что она твоя дочь?..

Дверь распахнулась, и в кухню ворвался парень. Ольга Павловна повернулась, и это спасло ей жизнь. Удар ножа вспорол ей плечо. Вскрикнув, она упала. Убийца снова взмахнул ножом, но, вздрогнув, упал на завизжавшую женщину.

Катя, потягиваясь, встала. В комнату вбежал парень с ножом и бросился к ней. Она отскочила в сторону, поймала руку бандита с ножом, ударила коленом по локтю, одновременно дернув руку на себя. Парень взвыл, и Катя уложила его ударом в живот.

Женя, отбив руку с ножом, локтем ударил бандита в висок.

Александр Иванович с трудом удерживал пойманную руку верзилы с ножом.

Иван Евгеньевич пытался попасть ключом в замок сейфа. Фомка, согнувшись, матерился. Старый боевой офицер пнул его ногой в колено. У двери стоял Гладкий с пистолетом в руке.

– Да кончайте вы их! – заорал он. Звездочка воткнулась ему в плечо. Выронив пистолет, он упал.

– Как вы, графиня? – заглянув в открытую дверь спросил Исао. Он успел пригнуться, и Катина нога пронеслась над его головой.

– Вижу! – Исао метнулся к гостиной, у двери которой лежал мужчина с пистолетом. Катя бросилась следом.

Удар пяткой в затылок уложил парня, бросившего Жене в глаза горсть измельченного табака. Исао ударил его ногой. Острие ножа достало плечо Александра Ивановича, и тот выпустил захваченную руку противника. Парень упал. Исао прыгнул к нему и приземлился на его живот. Фомка, услышав шум, обернулся. Иван Евгеньевич наконец сумел открыть сейф и схватил пистолет. Повернувшись, он с силой опустил рукоятку ТТ на голову Фомки.

– Что с тобой? – Катя подбежала к брату.

– Глаза промойте, – послышался голос незнакомца.

– Исао? – не удержалась она.

– Глаза промойте, – с улыбкой повторил тот. – Надо узнать, кто их послал.

Он присел около лежащего бандита. Катя, обняв стонущего от рези в глазах брата, повела его в ванную. Гладкий, открыв глаза, нащупал рукоятку лежащего рядом ПМ. Схватил оружие и поднял руку с пистолетом. Исао рыбкой прыгнул к нему. Приглушенно хлопнул выстрел. Исао обмяк. Катя, обернувшись, закричала.

– Что случилось? – воскликнул брат.

Плача, к ним бежала мать с окровавленным плечом.

– Глаза ему промой! – крикнула ей Катя и бросилась к Исао.

– Если бы не он, – связывая руки Фомке, пробормотал Иван Евгеньевич, – нас бы убили. Как ты, сынок? – посмотрел он на Александра.

– Живой. Я не смог руку его удержать, – поморщился тот.

– И этого надо связать, – подошел к сыну Иван Евгеньевич.

– Не надо, он мертв. И тот, который Женьке что-то в глаза сыпанул, тоже. Надо звонить в милицию.

– Нет, – возразила Катя. – Необходимо узнать, кто их послал. А его надо перевязать. Он спас мне жизнь. – Она вошла в гостиную. – Из них живой кто-нибудь есть?

– Да, – удивленно глядя на нее, ответил дед. – Вон тот, он без сознания…

– Помогите Исао. – Катя подошла к замычавшему Фомке и ногой перевернула его на спину. – Кто вас послал? – спросила она.

– Я ничего не знаю, – простонал тот. – Я ранен, и мне нужен лепило.

– Кто ему нужен? – спросил Александр Иванович.

– Врач, – ответил отец. – На жаргоне «лепило» – врач.

– А что случилось с Катей? – тоже удивленно глядя на дочь, спросил Александр Иванович.

– Она все делает правильно, в милиции они ничего не скажут.

Катя воткнула в розетку вилку утюга.

– Надо спасителя перевязать, – вспомнил Иван Евгеньевич.

– Ты чё делаешь, зараза? – промычал Фомка.

Катя приложила утюг к его оголенному животу.

– Сейчас нагреется, и я после того, как ты начнешь визжать, сниму с тебя брюки и трусы и приставлю утюг к яйцам. Кто вас послал?

– В кармане Гладкого телефон! – завизжал Фомка. – В нем последний звонок от того фраера.

– Кто это – Гладкий? – спросила Катя.

– Он с пушкой! – чувствуя, что утюг нагревается, заорал Фомка.

– Катюша, – позвал отец, – надо вызвать «скорую» или он умрет, у него пуля в животе.

– Вызывай. Теперь можно и милицию.

– Все руки вверх! – заорал, вбегая, старший лейтенант милиции с пистолетом. Рядом появился сержант с дубинкой.

– Отставить! – В квартиру ворвался Семенов. – Как вы? – Он подбежал к присевшему около Исао Ивану Евгеньевичу.

– Врача надо срочно, иначе умрет. Пуля в животе. Он собой Катю закрыл и бандита убил. Если бы не он…

– Где Женька? – не увидев парня, перебил его Федор.

– В глаза ему табак сыпанули, – ответил за отца Александр.

Из ванной вышел Женя.

– Как ты? – спросил Семенов.

– Щиплет немного, но уже лучше.

– Где раненый? – забежала в прихожую женщина в белом халате, за ней ворвался санитар.

– Катя как? – спросил Федор.

– Смелее всех, – усмехнулся старый Мирославский. – И за себя постоять сумела, и повела себя правильно.

Катя держала в руках сотовый телефон Гладкого.

– А как ты узнал? – спросил у Семенова Иван Евгеньевич.

– Да соседка ваша сверху вызвала. Кто-то сказал, что к вам идет. Она открыла дверь подъезда, а потом что-то заподозрила, он ее отключил и в подъезде уложил. Она очнулась и сразу в милицию позвонила. Футбол ведь…

– Счет какой? – спросил Александр Иванович.

– Два – ноль уже, – сумрачно ответил майор.

– Хорошо, что не смотрим, – сокрушенно произнес Иван Евгеньевич.

– Как он? – тихо спросила у врача Катя.

– Ранение тяжелое и большая потеря крови, – ответила женщина. – Но физически он крепкий, будем надеяться на лучшее. Помогите вынести раненого! – громко попросила она, глядя на лежащих. – Вот время пошло, бандиты на квартиры нападают. Таких и осматривать не хочется.

– И не надо, – улыбнулся Семенов. – Четыре трупа, один инвалидом останется, а последний более-менее себя чувствует. Слышите, визжит? – усмехнулся он.

– …утюгом прижечь хотела?! – вопил Фомка. – Я и так ранен, а она…

– Не заткнешься, я тебя при попытке сопротивления пристрелю, – перебил его один из заполнивших квартиру милиционеров.

– Вы здесь не нужны, – сказал омоновцам Семенов.

– Надо уезжать, – укладывая бумаги в дипломат, сказал невысокий полный мужчина. – Их взяли, так что…

– И далеко ты собрался? – спросил лежащий на диване с бутылкой пива худощавый мужчина. – Если они сдадут, то нас найдут. К тому же я узнавал, там четыре трупа. Надеюсь, среди этих четверых и Гладков, только он знал о…

– Телефон, – испуганно вспомнил полный, – он же…

– Думаю, он не брал его с собой. Ну а если взял, суши сухари.

– А ты почему не уходишь? Ведь там только мой номер.

– Ты меня все равно сдашь. Не люблю я бегать. Ловил раньше, нравилось, а бегать, зная, что вот-вот возьмут, не хочу. Да и семью тревожить будут. А им и так несладко придется. Знаешь, Игорь, сейчас я жалею, что поддался. Кстати, тех, кто хотел купить этот глобус, взяли. И хозяина их в Индии тоже взяли. Все-таки умеет правосудие работать.

Раздался длинный звонок в дверь.

– А вот и ангелы прибыли! – Худощавый встал и допил пиво. Достал из-под подушки ПМ и передернул затвор.

– Ты что? – Игорь испуганно отскочил. – Павел Игнатьевич?!

– Последний раз держу в руках, – засмеялся Павел. – Застрелиться не смогу. – Он отбросил пистолет. – Была такая мысль, но передернул затвор и понял, что не смогу. Жизнь люблю. Ну сколько мне дадут? – Он открыл бутылку пива. – Наводку дал я, нападение ты организовал. Ну, пятерик от силы. При хорошем поведении…

Грохот выбитой двери заставил его замолчать. Он быстро выпил пиво, лег на ковер и положил руки на затылок.

– Советую сделать то же самое, – усмехнулся он.

Ворвавшийся в комнату омоновец ударом ногой свалил полного. Следом вбежали еще трое. Несколько человек проверяли другие комнаты.

– Не ожидал, Пунин?.. – В кабинет вошел полковник милиции.

– Все это начал я, – перебил его Павел. – Один канадец просил меня найти глобус. Предложил очень хорошие деньги. Я обратился к Пунину. У него давняя связь с бандой Гладкого.

– Врет он! – завизжал Игорь. – Я ничего не знал. А звонил мне Гладков, потому что был стукачом.

– Поехали, – кивнул полковник.

– Ты, Михайлов, возьми канадца, – посоветовал Павел, – а то уйдет, и, может быть, снова будет нападение на Мирославских. Глобус их, оказывается, очень хороших денег стоит.

– А как выйти на Канадца? – спросил полковник. – Он по нашей картотеке не проходит…

– Это не кличка, а гражданство. По-русски он не говорит. Вы ничего предъявить ему не сможете, а моих показаний будет недостаточно.

– Иностранец, значит, – недовольно проговорил полковник. – Это по ФСБ…

– Сыграй сам, Михайлов, – засмеялся Павел. – Я позвоню, и он приедет. А ты знаешь, что надо делать.

– Звони, – согласился полковник.

– Но встреча будет в «Космосе» – улыбнулся Павел. – Я предпочитаю нормальные рестораны.

– И с кого же ты начал? – спросил Михайлов.

– Помнишь дело Залетного? Вот тогда я получил десять тысяч евро. И понравилось.

– А не боялся, что возьмем? – зло спросил полковник.

– Боялся. Но был уверен, что сумею застрелиться, а не смог. И дело, пожалуй, не в том, что дадут не много. При самом суровом раскладе не больше шести. Но я жить люблю. В общем, звоню и назначаю встречу.

– Что с ним, доктор? – остановил вышедшего из кабинета хирурга старший Мирославский.

– Ранение тяжелое, – ответил врач, – но организм молодой, сильный. Правда, вашему знакомому и раньше прилично доставалось. Три пулевых, с десяток ножевых. И даже одна рубленая рана на плече, но, повторяю, – увидев слезы на глазах Кати, торопливо добавил он, – надежда есть. Точнее скажу через трое суток, а сейчас состояние тяжелое, но стабильное, и это уже радует.

– Как вы себя чувствуете, молодой человек? – спросила врач.

– Немного щиплет, – ответил Евгений.

– Неприятные ощущения будут еще часа четыре. И позвольте спросить, как вас угораздило насыпать в глаза мелкий высушенный табак с перцем? По Афганистану знаю, что такую смесь использовали пуштуны в рукопашной схватке. Называется она кайеннская смесь.

– Вы были в Афгане? – удивился Евгений.

– Четыре с половиной месяца.

– Бандиты ему в глаза бросили эту смесь, – сердито вмешалась Ольга Павловна. – И мне плечо порезали. Если бы не японец этот… И его убили.

– Успокойся, мама, – обнял ее сын. – С Исао все будет хорошо. Он ниндзя, выживет.

– Где глобус? – с акцентом спросил подтянутый мужчина.

– А деньги? – улыбнулся Павел. – Или вы поступаете по принципу – сначала товар, потом деньги? Но я бы хотел видеть, что вы принесли мой гонорар.

Подтянутый, оглянувшись, подвинул ногой стоящий под столом кейс. Павел открыл его, достал пачку и начал просматривать.

– Позволю себе вопрос, – заметно нервничая, отчего его акцент усилился, сказал мужчина. – В чем дело? Я принес деньги, и я честный бизнесмен.

– Вы заказчик тяжкого преступления, – к нему подошли двое крепких мужчин. – И задержаны в соответствии с…

– Я канадский дипломат, – поднявшись, нервно проговорил подтянутый. – И требую…

– Все будет по правилам, – кивнул невысокий. – А сейчас давайте не привлекать внимания. Спокойно идите за мной.

К Павлу тоже подошли двое.

– Ох, рано встает охрана, – засмеялся тот.

– Зря веселишься, Рунов, – сказал один из подошедших.

– Ну почему? Я помог задержать иностранца, который организовал это преступление. С налетчиками контактов не имею. Так что пятерик, не больше. Отсижу и выйду. Конфискации не боюсь, все записано на жену. Пиджак и часы могу отдать сейчас.

– Не знаю я, кто их послал, – сердито сообщила по телефону Катя. – Если бы не Исао, нас всех убили бы! Вот что я вам скажу, Аллен, если вы не прекратите это, я напишу заявление в ФСБ, пусть…

– Простите, графиня, – было слышно, что генерал улыбается. – Вы же прекрасно знаете, что никогда так не сделаете. И не потому, что вам симпатичен генерал, а потому, что глобус – это все, что у вас осталось от вашего героического прадеда. Что же касается нападения, я этим займусь и обещаю, что такое не повторится. Вы говорите, канадец заказал?

– Да, гражданин Канады. Его задержали, но…

– Хорошо, – перебил ее Аллен. – Как Исао?

– Состояние стабильно тяжелое.

– А Женя?

– Промыли глаза, и ему стало немного легче. Маму и папу тоже задели ножом. Если бы не Исао…

– Вы говорили, он до этого напал на женщину. Надеюсь, ничего серьезного не произойдет.

– Нет. Антонина Петровна, когда все узнала, забрала заявление, но все-таки немного обижена.

– Но она ведь понимает, что обстоятельства…

– Конечно. В общем, с этим все хорошо. Но я очень боюсь…

– Знаете, графиня, вполне возможно, вам скоро нужно будет приехать в Штаты. Разумеется, за мой счет, – добавил генерал. – И оттуда совершить небольшое путешествие. Куда именно, пока не знаю. Но когда узнаю точно, надеюсь, вы не откажетесь от приглашения.

– Конечно, нет. А можно и Женька поедет? Свое путешествие мы оплатим сами.

– Конечно, – согласился генерал.