Текст книги "Космогон"

Нокаут

– Сбой? Что вы молчите, Джош?

«Радары работают. Альтиметр работает. Перезагрузка?» Капитан отдёрнул руку от блокировочной крышки клавиши перезапуска. «Нельзя, двигатель включён. Высота…» На альтиметре было тысяча двести два и пять. «И шесть… и семь… – отметил Джошуа. – Поднимаемся или проблемы с альтиметром? Бред! Так не бывает».

– Не бывает, – шепнул он, мельком глянув на позиционер. – Пять-пять-пять-пять поставлено. Ход – одно деление.

– Что вы мямлите? Сбой программы? Перезагрузка? – повысив голос, спросил Марсианин.

– Нельзя, – хрипло ответил Джошуа. – Высота тысяча двести. Если отключится двигатель…

Тут капитан спохватился и вырубил интерком. Шоу закончилось, паника в салоне ни к чему. «Марси бы отсюда выгнать, но некогда. Радио есть?»

На счастье, станция работала.

– Хьюстон, здесь «Актеон».

После паузы, показавшейся капитану бесконечной, помощник диспетчера сонно ответил:

– Слушаю, «Актеон».

– Хьюстон, у нас проблемы. Сбой программы.

– «Актеон», вы о плановом сбое? – недовольно спросил диспетчер.

Джошуа услышал, как он спрашивает у кого-то, отстранившись от микрофона: «Дик, мы тоже должны в этой комедии участвовать?»

– К чёрту комедию, Хьюстон, – Джошуа старался говорить спокойно. – Сбой системы управления. Перезагрузить не могу, высота тысяча двести, я не успею перезапустить двигатель. Высота растёт, но очень медленно. Метр в минуту. Я не понимаю…

– Топливо, – вклинился Марсианин.

– Помолчите! – рявкнул Джош. – Хьюстон?

– «Актеон»! – прозвучал в наушниках голос старшего диспетчера. – От вас не поступает телеметрия. Нет информации о состоянии бортовых систем. Сообщите причину сбоя. Сообщите координаты и параметры движения.

Пискнул зуммер «приём-передача», Джошуа стал докладывать:

– Причину сбоя установить не могу. Координаты сообщить не могу из-за сбоя программы управления. По радарам и альтиметру: корабль над точкой старта, высота тысяча двести шесть. На позиционере «пятёрки», ход – одно деление. Высота растёт метр в минуту. Хьюстон?

Снова пискнул зуммер, Джош услышал переговоры диспетчеров: «Дик, у них серьёзные проблемы. Я вызову экспертов». – «Вызывай. Он висит над стартовой позицией? Перезагружать нельзя, рухнет на станцию. Что за ерунда с высотой? Метр в минуту…»

– Вы собирались инсценировать небольшую аварию? – спросил Марсианин.

– Это сделали за нас, – сквозь зубы процедил капитан Росс. – Я просил помолчать.

«…перекрыть топливопровод вручную, – бубнил кто-то из экспертов. – При истечении топлива меняется масса. Ошибка в расчёте траектории…»

– Я вам говорил, Джош, перекройте топливо, – снова заговорил Марсианин. – Высота растёт, потому что меняется масса.

Капитан только зашипел в ответ. Что за чушь?

– «Актеон»! – вызвал старший диспетчер. – Немедленно перекройте аварийный вентиль номер двенадцать-один топливопровода. Проверьте визуально и подтвердите, что корабль находится над точкой старта. Как можно точнее дайте отклонение от стартовой позиции и высоту после того, как прекратится расход топлива.

Джошуа опешил. В голове – кавардак: «После того как прекратится расход топлива, место крушения будет известно точно. Они спятили?» Капитан снял наушники.

– Вы что, не слышали приказ, Джош?

Марсианин был уже на ногах, толкал в плечо. Джошуа сбросил его руку, поднялся, сдержав желание двинуть мистеру Марси в челюсть. «Он же и устроил, сволочь. Лазил в двигатель… Нет. При чём здесь двигатель? Сдохла электроника. Проверить визуально отклонение? Это можно. Только не через «клопиные глазки». Нужно выйти в салон. Спокойно, чтоб без паники».

Когда сдвинулась в сторону переборка, стало понятно: без паники обойтись не получится.

– Мы падаем?! – визжал кто-то истерически. – Падае…

Рыдания.

– Капитан! – орал, дёргаясь в кресле, Портер. – Я требую ответа! Что вы сказали?! Что с двигателем?!

Он пытался встать, но мешали ремни.

Хань Симен в кресле не было. «Где она?»

– Падаем! – не своим голосом кричала Изабелла.

– Успокойтесь. Мы не падаем. Всё в порядке, я посмотрела.

«Ага, Сима уже смотрит вниз, – отметил про себя капитан Росс, направляясь к правому борту. – Надо прикрикнуть, чтоб они успокоились».

– А ну-ка заткнитесь все! Молчать! – рявкнул Джошуа, подойдя к борту. Чтобы разглядеть купол ресторана, пришлось прижаться к прозрачной стенке салона.

– Смещаемся только по вертикали, – негромко сказал Марсианин. – Я так и думал.

– Оставьте ваши комментарии при себе, – буркнул Джош. – Сима, вернитесь на место. Быстрее! И пристегнитесь.

– Что происхо… – снова завёл волынку Портер.

– Я сказал, всем молчать! – перебил его капитан. – Слушать меня!

– Сказано же, вернитесь на место, – негромко увещевал Марсианин.

– Я сажусь. Сейчас, – едва слышно отвечала Хань Симен, поглядывая на капитана искоса.

«Она спокойна. Нервы, как тросы. Вавилов у себя, спит, проверять не буду. Портер очухался. Бэла… Ну, будем считать, тоже. Все пристёгнуты, остался только Марси».

– Дайте отвёртку, кэп, я вскрою отсек, а вы пока скажите ребятам из Хьюстона координаты. Ну?! Чего вы ждёте? Вам же приказали, надо перекрыть. Я помогу!

Марсианин протянул руку, ждал.

– Вы мне очень поможете, если займёте своё место, – отрезал капитан Росс. – С топливопроводом вышла ошибка. Я переспрошу.

– Конечно, кэп, – тут же согласился Марси.

Глаза у него стали похожи на смотровые щели в рубке «Актеона». Руку убрал, повернулся боком.

«Садись давай, – думал капитан. – Глупость эту с топливопро…»

Огненный шар разорвался в голове Джошуа, и тут же погас. Всё исчезло, капитану почудилось, что он лежит на дне колодца, а сверху, где свет, лениво гудят голоса: «Заче-ем-вы-ы…», «На-до-отклю-учи-ить…», «Отвё-ортка-а…», «У-него-о».

Джошуа попытался сказать, чтобы не дурили, а вытащили бы его наружу, потому что нужно доложить в Хьюстон координаты, а отключать двигатель, когда до поверхности километр, – бред сумасшедшего.

– Бред!.. – бормотал он, пытаясь выкарабкаться из колодца, но соскальзывал обратно в вязкую темень.

«Данг!» – гулко лязгнула крышка.

«Это не крышка колодца, а люк отсека», – сообразил Джош и пришёл в себя. Увидел черноту. Прозрачный потолок салона, лампу. Пошевелив одеревеневшей шеей, он приподнял голову. Первое, что бросилось в глаза, – распахнутый настежь люк машинного отсека.

– Ох-он по-эс ту-а… – прохрипел Джош.

Язык ворочался с трудом. Джош хотел спросить: «Он полез туда?» – но вышла вместо слов бессмыслица.

– Капитан, вы в порядке? – спросил Портер.

Джошуа поморщился: гудела голова. «Он мне по шее дал. Сбоку. Надо встать».

Но руки и ноги не слушались. «Вот так Марсианин. Как саданул! В черепушке гул, как в ускорителе. Зачем он туда полез? Неужели… Надо встать, пусть даже…»

– У вас руки привязаны, – сообщил Портер.

Джош проверил – и правда. Ремни кресла пристёгнуты, а руки привязаны перетяжками от комбинезона к подлокотникам.

– Помогите… отвяжите… – попросил Джош.

– Он сказал, что пристукнет каждого, кто двинется с места. Сказал: «Сейчас перекрою вентиль, и сам отвяжу».

У Джоша засосало под ложечкой, он дёрнулся ещё раз для порядка, но без толку. «Конец. Сейчас отключится двигатель».

Закружилась голова, Джошу показалось, тело теряет вес. «Сорок секунд падения, и…»

– Джош!

Капитан вынырнул из беспамятства. Его трясли за плечо, совали в рот жёсткое. Что-то полилось на подбородок, за шиворот.

Капитан глотнул, закашлялся, стал отплёвываться, сообразил: «Поят энергетиком».

– Придержите ему голову, – давал указания Марсианин.

Джошуа почувствовал под затылком ладонь, собрал все силы – руки слушались! – и попробовал оттолкнуть склонившегося к нему двухметрового верзилу. Это удалось лишь отчасти.

– Ай! – пискнул за спиной у капитана женский голос.

– Тихо, тихо! – предостерёг Марси, придерживая капитана за локти.

Джош понял, что не справится.

– Ты!.. – хрипел он. – Хоте… Отклю…

– Говорю, тихо! – крикнул Марси, толкнув капитана обратно в кресло. – Я уже перекрыл.

– Что?!

– Вентиль двенадцать-один, как тебе приказывали парни из Хьюстона. Если б ты не был таким упрямым болваном, не пришлось бы… Ты куда?

«Не может быть! – думал Джош, переволакивая ноги через высокий порог машинного отделения. – Этого не может быть!» – уверял он себя, сползая по крутой лестнице. Его шатало, пришлось держаться за трубопровод. Схватившись за холодную трубу, капитан понял – Марсианин не врёт, подача топлива перекрыта, – но всё-таки добрался до запорного вентиля в стенке бака.

– Убедился? – негромко спросили за спиной.

Джош крутнулся на месте, чуть не упал.

– Тш-ш! – зашипел Марсианин, поймав капитана за плечи. Притиснул спиной к стене и стал шептать скороговоркой: – Я думал, ты прикидываешься, а ты и вправду ни сном ни духом. Слушай, что скажу, кэп, пока они все там, наверху. Ионный реактор – муляж. Поверь, я в этих делах спец. Бак с топливом – балласт. Ускоритель, распределитель тяги, сопла – пиротехника для отвода глаз. Я проверил. Видишь, вентиль перекрыт, а мы висим над поверхностью, как дирижабль. Пока сгорало топливо, мы потихоньку всплывали. Метр в минуту.

– Почему?

Джоша мутило. То ли от полученного нокаута, то ли от мысли, что Марси, пожалуй, прав.

– Потому что носовой бак – фальшивый. Это я проверил ночью. Снял заглушку одного из насосов. Нет там ни насоса, ни топлива.

– А что есть? – спросил, не поднимая глаз, Джош.

– Гравитационный реактор. Показать?

– Не надо, – буркнул капитан.

Затхлый воздух фальшивого машинного отделения душил его. Нужно было подняться на пост управления и объясниться с начальством. Капитан, держась за стену, побрёл к лестнице.

– Стой, – Марсианин схватил его за рукав.

– Что ещё?

– Кто-то, кроме нас с тобой, лазил сюда ночью. Кто-то тоже знает. Кто-то мог устроить аварию.

– Каким образом?

– Помнишь, я заглянул в багаж Портера?

Тускло светили в машинном отделении аварийные лампы, настроение у Джоша тоже было тусклое. С души воротило от того, что узнал, и от того, чем предстояло заняться. Обыски, расследование… «Не факт, что это сделал Портер, возиться с его багажом сейчас некогда. Пусть этим Марси займётся, раз он такой шустрый. Он будет наблюдать за остальными, а я – за ним самим. Нет причин ему верить. С какой стати? Только потому, что он скрыл имя, шпионил по ночам и дал мне по шее?»

– Мне не до Портера, – ответил Джошуа, снова уставившись в пол. – Надо сказать пару тёплых слов начальству.

– Тогда я сам с ним поговорю.

– Валяй, – разрешил Джошуа, проводил взглядом широкую спину Марсианина и стал подниматься по освещённым сверху дырчатым ступеням.

Переговоры

– Кто-то устроил диверсию, Уильям Эс. Мы с кэпом решили, что это твоя работа, Уильям Эс, – услышал Джошуа, выбираясь из машинного отделения.

Марсианин возвышался – руки за спиной, подбородок вперёд – над креслом Свистуна Дика. Тот кривил рот, пытаясь улыбнуться, скулил:

– Это шутка? Марси, скажите, что это рекламный трюк!

Увидев капитана, Портер попытался встать, в который раз забыв о ремнях, крикнул:

– Капитан, скажите, что всё это…

– Шутки кончились, Портер, – ответил капитан Росс и добавил, набирая на кодовом замке цифровую комбинацию: – Лучше расскажите всё как есть.

Пока входил в рубку и закрывал дверь, успел услышать:

– Я сдую с тебя пенку, мистер Тёмное Пиво. Теперь моя очередь шутить. Я выброшу за борт сначала твой драгоценный багаж, потом тебя самого. Ты – балласт. Мы без тебя всплывём, а ты… Представь: сорок секунд свободного падения, и – шлёп!

Задвигая переборку, Джошуа подумал: «Блеф. Не получится ничего выбросить за борт. Шлюз управляется бодиконтроллером, а тот заблокирован автоматикой при старте».

Пристёгиваться было незачем, но капитан сделал это машинально, снимая показания альтиметра, и вызвал:

– Хьюстон, здесь «Актеон».

– Слушаю, «Актеон», – тут же откликнулся старший диспетчер.

– Докладываю: двигатель остановлен, расход топлива прекращён, высота тысяча двести пятьдесят один, радиальное отклонение от стартовой позиции в пределах десяти метров, азимутальное отклонение ноль. Положение корабля стабильно.

– Принято, «Актеон», – ответил старший инспектор.

«Дик волнуется, – заметил капитан. – Сейчас я ему дам ещё один повод для переживаний».

– А раз принято, Дик, объясните мне, почему положение корабля стабильно? Почему мы висим с выключенным двигателем в полутора километрах от поверхности? Заодно скажите мне, что за игрушка у меня в носовом баке вместо топлива? Я жду, Дик.

– «Актеон», – отозвался старший диспетчер, – я не уполномочен отвечать на такие вопросы, я должен…

– Связаться с начальством? – перебил Джошуа. – Я даю вам на это три минуты. С учётом нашего положения, это очень много. Через три минуты вы расскажете мне…

– Принято, «Актеон».

– Я не закончил. Через три минуты вы не только правдиво опишете задницу, в которой мы все оказались, но и расскажете, как из неё выбраться.

– Принято, «Актеон», – поспешно проговорил старший диспетчер.

Перед тем как отключиться, Джошуа услышал, как Дик орёт: «Николь! Быстро, первый канал мне! Я сказал…»

Камеры наблюдения умерли, но интерком работал. Подключившись к сети, капитан услышал голос Портера:

– …новый формат реалити-шоу! Понятно тебе?! Не бомба, не демодулятор, не бозонный излучатель! Накопитель и ретранслятор! Всё! Ты понял?! Убери лапы, ты его сломаешь! В моих руках разглядывай, горилла ты марсианская!

– Хочешь сказать, эта штука подключена к твоему мозгу? Выходит, ты ходячая видеокамера? Уильям Эс Кам? Не понимаю, как тебе дали протащить на борт ретранслятор.

«А я вообще ничего не понимаю. Какой ретранслятор? Две с лишним минуты есть, надо расспросить толком».

– Марси! – позвал капитан. – Надо поговорить.

– Сейчас, – отозвался Марсианин. – Уильям Стерео Камерамэн, я не рекомендую тебе вставать, пока меня не будет, если не хочешь из стерео стать моно. Кстати, всех касается. Имейте в виду, здесь повсюду камеры.

«Опять блефует», – подумал Джошуа, собираясь встать, чтобы открыть дверь. Это не понадобилось, на сей раз капитан смог убедиться воочию – Марси откуда-то знает код.

– Что Хьюстон? – деловито спросил Рэй Марсианин.

– В раздумьях. Я дал им три минуты.

– Если будут артачиться, намекни им, что все переговоры пойдут в прямой эфир.

– Я не люблю блефа, – поморщился Джошуа.

– Это не блеф. У нас на борту смесь шоумена и видеостудии. При правильной постановке дела это полезный гибрид. Помнишь, я сунул нос в багаж Портера? Он не зря взбесился. У него в чемодане ретранслятор. Штука, которую он таскает на шее, не стереокамера, а модем. Всё, что видит и слышит Свистун, попадает в его чемодан. Там пакуется и сбрасывается по гравиканалу на Землю. Вернее, сбрасывалось. Он говорит, что в момент аварии ретранслятор потерял фокусировку. Может, врёт. Надо проверить. Уильям говорит, что может настроить своё хозяйство, но требует, чтоб я дал ему чемодан.

Марсианин бросал отрывистые фразы, зрачки его бегали: пульт, радары, часы, экран штурмана, – два или три раза он оглянулся через плечо, как будто боялся, что кто-то может подобраться сзади.

«Откуда он знает код? – размышлял параллельно Джошуа. – Ретранслятор… Неплохо. Но не опасно ли?»

– Ты ему веришь? – спросил он у Марсианина.

Тот глянул капитану в глаза и сказал твёрдо:

– Да. Если б он врал, мог придумать что-нибудь получше. Кроме того, я кое-что знаю и о его игрушке, и о лавочке, на которую он работает.

«Не слишком ли ты много знаешь для набитого деньгами бездельника?» – подумал Джошуа, а вслух сказал:

– Пора вызывать Хьюстон, а ты пока дай Портеру чемодан. Пусть настраивает.

– Ладно, – сказал Марсианин и уже в салоне продолжил: – Я ему ещё кое-что дам. Ты слышишь, Универсальная Станция Портер? Капитан приказал настроить тебя на передачу.

Дождавшись, пока закроется дверь, Джошуа вызвал Хьюстон.

– «Актеон», доложите о ситуации.

– Без изменений, – коротко ответил капитан Росс, скользнув взглядом по приборной панели.

– Мы пытаемся установить связь и получить телеметрию.

– Хьюстон, я жду объяснений.

После короткого молчания старший диспетчер сказал:

– «Актеон» оборудован гравитационным двигателем. Эксперты считают, что реактор не повреждён. Возможная причина сбоя системы управления устанавливается. Мнения разделились. Наш специалист по бортовым системам считает, что…

– Дик, – перебил капитан Росс. – Вы даром тратите наше время. Давайте рекомендации, и покороче. Хьюстон?

– Эзра считает, что реактор управляем. После сбоя должно было включиться ручное управление. Надо проверить, – деревянным тоном ответил старший диспетчер.

– Как проверить?

– Позиционер оставить «пять-пять-пять-пять». Ходовую рукоять «два», без фиксации «ноль», без фиксации «один». При этом следить за альтиметром, если будете терять высоту, верните на «два» и немедленно доложите. «Ноль» строго без фиксации!

– Принято, Хьюстон. Чёрт вас возьми, Дик, я же не знаю отклик ходовой ручки! Спросите вашего Эзру…

– Вы знаете, – вмешался незнакомый голос. – Отклик ручки не изменился. Вы управляли гравитационным приводом, ионный – фикция.

– Фи-икция! – передразнил Джошуа. – Я отключаюсь. Надо предупредить пассажиров.

Он включил интерком. Портер бубнил: «На индикаторе девяносто восемь. Есть фокусировка. Есть сжатие. Пошли пакеты. Есть аудио. Есть видео».

– Внимание! – проговорил капитан. – Я выполню манёвр в ручном режиме. Кратковременно однократная перегрузка, невесомость и опять однократная. Всем занять места, пристегнуть ремни.

– Мы на местах и пристёгнуты, Джош, – ответил Марсианин. – Но у Портера на коленях его чемодан.

– Пусть остаётся.

– Ты понял, Уильям? Вцепись, держи крепко, чтоб не улетел. Однократная – чепуха.

«Это если будет однократная», – подумал Джошуа, взявшись за ходовую рукоять. Дрожали пальцы. «Ну же!» Тело потяжелело, на альтиметре тысяча триста… четыреста… пятьсот… Тяжесть исчезла. Джошуа тут же дёрнул рукоять вверх. Девятьсот… тысяча… тысяча пятьдесят. Всё.

– Есть управление! – не сдержавшись, выкрикнул капитан Росс.

– Не ори на ухо, – проворчал Марсианин. Слышно было – рад.

«Рано радоваться, – подумал Джош, отирая пот со лба. – Толку от управления, если нет штурмана. Что теперь? Доклад Хьюстону».

– Хьюстон, здесь «Актеон». Тестовый манёвр выполнил, ручное управление есть. Высота тысяча пятьдесят, остальное без изменений.

– «Актеон», мы считаем целесообразным перебросить вас по баллистической траектории в точку, откуда есть возвратная программа. Ваше текущее положение неудобно для аварийного старта.

– Что значит – перебросить?

– Вы установите распределитель в указанные нами позиции, ходовой рукоятью по таймеру обеспечите расчётное ускорение. На указанной нами высоте начнёте торможение. Садиться будете в ручном режиме.

«Легко сказать», – мысленно огрызнулся Джошуа, вслух спросил:

– Хьюстон, что у меня с запасом хода?

– Можете считать неограниченным.

– И на том спасибо. Перегрузка при старте и торможении?

– Чуть больше трёхкратной, пятьдесят две секунды. Будут коррективы. Мы пересчитываем траекторию.

Кое-что тревожило капитана Росса. Он осторожно спросил:

– Садиться в ручном режиме? Не работает целеуказатель. Как я найду место, откуда есть возвратная программа?

– Визуально. Там есть ориентир, он вам известен. От того, насколько точно вы ляжете на баллистическую траекторию и выполните торможение, зависит…

– Понятно, – перебил капитан Росс. – Я отключаюсь. Приготовлю пассажиров к перегрузкам. По готовности доложу.

В салоне галдели:

– Сима, но как же… если сломан двигатель?

– Марси, двусторонняя связь есть между геостационаром, этим гробом и модемом. С мозгом односторонняя.

– Не двигатель, только система управления.

– То есть массив данных на модем поступить может? А порты…

– Внимание! – сказал капитан Росс.

Четыре пары глаз смотрели на него, Хань Симен пришлось вытянуть шею, чтобы выглянуть из-за спинки кресла.

– Предупреждаю, сейчас будет трёхкратная перегрузка. Потом невесомость и опять трёхкратная. Всё лишнее из салона убрать. Портер, дайте мне чемо… ретранслятор, я отнесу его в каюту. Вашу камеру тоже.

– Модем не отдам, – возразил Уильям С. Портер. – Нарушится синхронизация с мозгом. Я буду держать на коленях.

Свистун Дик был непривычно серьёзен.

«Пусть, – решил капитан. – От минуты трёхкратной ещё никто не помер». Он забрал у Портера чемодан и закрыл его, стараясь не смотреть на содержимое, чтобы не отвлекаться. Отнёс ретранслятор в каюту, машинально отметив, что при лунной тяжести имущество Портера не кажется таким уж весомым. Думал рассеянно: «К аварии это хозяйство отношения не имеет. Или всё-таки… Из-за чего же сбой? Если Портер ни при чём и Марси тоже, кто тогда?»

Отогнав неприятные мысли, он закрепил чемодан в шкафу, хотел вернуться в салон, но в коридоре столкнулся нос к носу с Марсианином.

– Я же просил!

– Пару слов, – шепнул Марси. – Я хочу, чтобы ты понимал: твои хозяева, возможно, хотят замять эту историю. Ты говорил им о ретрансляторе? Нет? Напрасно. Грохнут нас о поверхность…

– Молчи. Я не знаю, на что они решатся, если узнают о ретрансляторе. Дай мне сначала сесть на грунт.

– Почему не сделать это здесь?

– Эксперты говорят, что эта точка неудобна для аварийного старта.

Марсианин молчал, обдумывая услышанное. Джошуа протиснулся к двери.

– Знаешь, что? – сказал Марсианин. – Давай-ка я побуду за штурмана. Буду слушать ваши переговоры. Прикину в уме. Если что-то будет не так, скажу. Что? Боишься, что я сам захочу разбить нас о скалы? Я похож на самоубийцу?

– Нет, не похож, – раздумчиво проговорил Джошуа. – Ладно. При условии, что без крайней нужды – ни слова.

– Договорились, – ответил Марсианин.

Капитан вышел в салон первым.

– Джошуа! – позвали его, когда он ступил в проход между креслами.

– Да, мисс Гилберт?

Страх и надежда были на осунувшемся лице актрисы. Бэла из «Осколков», подумал Джошуа.

– Это правда, что нам не о чем беспокоиться? Сима говорит, что всё в порядке с двигателем, сломана только система управления. Как же вы будете тогда управлять?

– Вам совершенно не о чем волноваться, мисс Гилберт, – ровным голосом ответил капитан Росс. – У нас неполадки с автоматическим управлением, но ручное работает. Расслабьтесь, ни о чём не думайте.

«Кажется, я дал верную реплику», – похвалил себя Джошуа. Он кивнул Хань Симен, глянул мельком на Портера: тот двумя руками вцепился в модем и капитана проводил обречённым взглядом.

«Я попал в объектив. Интересно, как шефы Портера распорядятся записью».

– Хьюстон, расчёты готовы? – первым делом спросил Джошуа, оказавшись в кресле пилота. Марсианин, стараясь не шуметь, возился в штурманском кресле. Джошуа заставил себя не думать о нём и отрешиться от всего, кроме панели управления.

– «Актеон», передаю исходные установки. Нужно поставить минус тридцать два по тангажу. Позиционер «шесть-шесть-шесть-шесть». Таймер перед стартом – на пятьдесят одну секунду, переключатель «нейтраль» – в положение «авто». Затем нужно дать рукоятью хода «четыре». Через пятьдесят одну секунду по таймеру ходовая рукоять отщёлкнется в ноль. После этого вы доложите курс и сориентируете корабль в ручном режиме, сделаете тридцать два по тангажу.

– Режим и начало торможения? – спросил Джош, ориентируя корабль, как указано.

В иллюминаторах появился отчётливо видимый на чёрном фоне край кратера.

– Начало – по достижении расчётной высоты. Режим тот же, что и при взлёте.

– Всё в порядке, Джош, – шепнул Марсианин.

– Не понял, «Актеон»?

– Принято, Хьюстон, – громко ответил капитан, думая: «Просил же молчать. Сам вижу, что в порядке. Меньше первой космической, если действительно отщёлкнется в ноль тяга, как они сказали. А если нет? Ладно, посмотрим».

– Хьюстон, даю старт, – объявил он и, чтоб пресечь колебания, установил таймер, поставил на позиционере «шестёрки» и двинул ходовую ручку.