Текст книги "Искусство ведения войны. Эволюция тактики и стратегии"

Цезарь оставил два легиона в Массилии, еще несколько отправил в Галлию, полагая, что будет неразумно давать галлам слишком большое искушение для бунта. С остатками своей армии он вернулся в Рим в начале зимы и немедленно был провозглашен диктатором. Гражданские дела государства были в совершеннейшем беспорядке, общественное доверие было подорвано, долги не погашались, и весь народ испытывал ужас перед флотом Помпея. В таких обстоятельствах Цезарь одиннадцать дней проработал в Риме, а затем (как раз год спустя после того, как он перешел Рубикон) вместе со своей армией, не превышавшей по численности 30 000 человек, направился в Южную Италию. (Автор напутал. Армия примерно такой численности у Цезаря была позже, под Фарсалом. Здесь же, в Брундизии, Цезарь сосредоточил 12 легионов и 10 000 человек конницы – гораздо больше. – Ред.) Помпей вместе со своим войском и сенаторами теперь находился на другом берегу Адриатического моря в Западной Греции с девятью легионами, имея в избытке деньги, запасы и всевозможные вспомогательные механизмы. Помимо этого из Сирии шли еще два легиона, а также большое количество пращников и лучников с островов. В добавление ко всему у Помпея был флот из ста тридцати кораблей (всего в восточной части Средиземного моря у Помпея было до пятисот судов. – Ред.), главная цель которого состояла в том, чтобы помешать Цезарю осуществить переправу.

Приложив немалые усилия, Цезарь собрал двенадцать боевых гребных кораблей и достаточное количество (100. – Ред.) транспортных судов, чтобы перевезти половину его армии. Пытаться плыть в таких обстоятельствах казалось безумством, и по этой-то причине Цезарь и попытался сделать это, да еще в плохую погоду, зная, что ждать его никто не будет. В результате он переплыл на другой берег Адриатики с 15 000 солдат (7 легионов – гораздо больше. – Ред.) и 500 всадниками и высадился на восточном берегу пролива Отранто, который разделяет Италию и Грецию. Сойдя на берег, Цезарь приказал, чтобы транспортные суда отправлялись назад в темноте. Но даже Цезарь не мог пробудить в своих людях разум и энергию в свое отсутствие, в результате чего транспортные суда задержались до рассвета и вскоре были перехвачены.

Не зная об этом и ожидая, что Марк Антоний вскоре последует за ним, Цезарь занял Аполлонию и укрепился на левом берегу реки Апс. Раньше он выступал против гражданской войны, хотя в какой-то степени стал ее причиной, и все еще надеялся убедить Помпея прийти с ним к соглашению. Помпея не было в Македонии, но он поспешил назад в Диррахий (современный Дуррес в Албании. – Ред.) неподалеку от Аполлонии, и в течение некоторого времени противники стояли друг напротив друга, разделенные только узкой рекой. С обеих сторон были выбраны делегаты для переговоров (с одобрения Цезаря), но эти переговоры закончились, как только на одного из офицеров Цезаря посыпался дождь дротиков.

Проходили месяцы, пока Цезарь тщетно высматривал вдали Марка Антония и другие свои легионы, но Антоний был заперт в Брундизии (Бриндизи) кораблями Помпея. Антоний отогнал их, но не выступил в поход. В конце концов Цезарь написал Антонию, что легионы надежны как сталь и готовы пойти на любой риск, только чтобы не оставлять своего командира в опасности.

Подстегнутый этим, Антоний воспользовался благоприятным ветром и отплыл, хотя погоня была близка. В темноте его корабли сошли с намеченного курса, но в конце концов они наткнулись на бухту, в которую им повезло благополучно зайти, хотя преследователи шли по пятам.

Армия Антония заняла такое положение, что армия Помпея располагалась между его армией и армией Цезаря. Цезарь преодолел эту трудность, совершив быстрый марш-бросок в обход армии Помпея, и присоединился к Антонию прежде, чем Помпей узнал, что тот передислоцировался. Цезарь все еще сильно уступал Помпею по численности войска (наверно, теперь у Цезаря было 11 легионов против 9 у Помпея. – Ред.), но Помпей не вступал в бой. Тогда Цезарь построил вокруг него линию редутов длиной 24 километра и перекрыл водные потоки, которые давали Помпею воду, так что начались падеж коней и скота и лихорадка. Боевые порядки Цезаря растянулись, так что возникает вопрос: почему Помпей не напал на него, как, без сомнения, сделал бы Цезарь, окажись он на его месте (Цезарь этого и ждал, поскольку имел перевес. – Ред.). У армии Цезаря было много мяса, но практически не было пшеницы; однако, будучи привычными к трудностям и имея изобретательного командира, легионеры делали лепешки из кореньев, которые они размалывали в кашицу и смешивали с молоком.

В июне 48 г. до н. э., когда к Помпею стали приближаться два его легиона из Сирии, которые шли через Малую Азию и Македонию, Цезарь послал навстречу два своих легиона. (Кроме того, Цезарь отправил полтора легиона в Элладу для привлечения греков на свою сторону. – Ред.) Когда его войско в лагере сократилось таким образом, два молодых галла, предав Цезаря, передали Помпею информацию о слабом месте в боевом порядке Цезаря (левый фланг), и Помпей незамедлительно нанес по нему удар (кроме удара с суши Помпей высадил десант в тыл укреплений Цезаря. – Ред.). Так как войска Цезаря были захвачены врасплох и были растянуты на большое расстояние, то его левый фланг был разбит. Если бы Помпей обладал способностью Цезаря быстро оценивать ситуацию, он ухватился бы за эту возможность и, наверное, разбил бы все войско Цезаря. Несколько сотен легионеров Цезаря были взяты в плен; несмотря на милосердие Цезаря, проявленное во многих подобных случаях, их отвели в лагерь Помпея и убили.

Цезарь сразу же понял свое положение и немедленно отступил к Аполлонии. Оставив там больных и раненых, он попытался соединиться с легионами, которые он отправил в глубь Греции. И ему это удалось. Потом он походным маршем отправился в Фессалию, плодородный край, способный прокормить его армию, и вскоре достиг окрестностей Фарсала. Теперь Помпей следовал за ним, чтобы сразиться, руководствуясь не своими собственными соображениями, а подчиняясь угрозам сенаторов, которые сопровождали его армию и к этому времени уже почти лишили его власти. Не понимая относительную важность различных факторов войны, узнать о которых можно только через опыт, они были абсолютно уверены в том, что войско Помпея может разгромить войско Цезаря, потому что оно превосходит его по численности. Они были в этом настолько уверены, что договорились, что следует сделать с Цезарем и его сторонниками и даже теми, кто соблюдал нейтралитет.

Долгожданное сражение наконец состоялось на берегах реки Энипей. Оно произошло в месте и во время, определенное не Помпеем, а было навязано ему сенаторами и политиками. У Цезаря (по его словам) было всего 22 000 солдат и 1000 всадников; у Помпея – 45 000 римских пехотинцев и 7000 кавалеристов, помимо союзников. (Другие источники сообщают, что у Помпея было 30 000 пехоты и около 3000 конницы, а у Цезаря 30 000 пехоты и около 2000 конницы – и это ближе к истине. – Ред.) Правый фланг Помпея был защищен рекой, а левый растянулся на открытой равнине, простираясь, разумеется, дальше, чем правый фланг Цезаря. Помпей намеревался отправить свою конницу вместе с лучниками и пращниками атаковать конницу Цезаря на его правом фланге. Цезарь ожидал этого и обучил 1000 человек помогать его кавалерии. Кроме того, он добавил четвертую линию когорт из специально отобранных воинов, чтобы они завязали бой с вражеской конницей. Он сказал этим людям, что результат сражения будет зависеть от них.

Помпей командовал своим собственным левым флангом. Цезарь во главе своего любимого 10-го легиона командовал своим правым флангом, Марк Антоний – левым, а Логинус – центром. Цезарь пошел в наступление, как обычно: передняя линия продвигалась бегом. Увидев, что солдаты Помпея не двигаются, они остановились, отдышались и снова ринулись вперед, бросая дротики, и схватились с противником на мечах. Тогда конница Помпея, усиленная лучниками, атаковала правый фланг Цезаря. Конница Цезаря отступила, после чего кавалерийские эскадроны Помпея поскакали в обход, чтобы атаковать с тыла. К их удивлению, четвертая линия обороны Цезаря внезапно вступила с ними в бой. Захваченные врасплох и озадаченные решительностью сопротивления пехоты, которая обычно боится конницы, кавалеристы Помпея пришли в смятение и ускакали (они сражались, были разбиты, а легкая пехота Помпея перебита. – Ред.). В качестве объяснения следует сказать, что это были не обученные кавалеристы, а вспомогательная конница. Четвертая линия обороны Цезаря теперь атаковала открытый левый фланг Помпея, и ее немедленно поддержала третья линия. Внезапно левый фланг Помпея дрогнул, а потом уже вся армия повернулась и побежала.

Цезарь потерял всего 200 человек, у противника на земле лежали 15 000 мертвых (данные Цезаря, весьма сомнительные. – Ред.). Была одержана огромная победа. Тем не менее Цезарь не дал своим людям отдыха, а взял из них самых бодрых и быстрым маршем направился отрезать пути к отступлению разгромленному врагу. В результате ему удалось взять в плен 24 000 солдат, которые пришли к нему, умоляя о пощаде. Со своим обычным милосердием Цезарь простил их всех.

Битву при Фарсале называют битвой между аристократией и демократией. Так оно и было на самом деле. Безусловно, результатами были поражение коррумпированной аристократии Рима и победа демократии в Италии и того дела, которое вскоре сделало Рим величайшим государством, когда-либо существовавшим на земле, и образцом умелого управления для всех государств, которые возникали вслед за ним.

Помпей бежал в Египет, но был вероломно убит при попытке высадиться на берег. Цезарь последовал за ним, и по прибытии в Александрию, к его крайнему негодованию, ему была вручена голова Помпея. Александрийцы попытались умилостивить Цезаря и полагали, что это будет нетрудно и что он вскоре вернется в Италию и дарует им независимость. Но Цезарь вскоре рассеял подобные ожидания, после чего начался мятеж, который вскоре приобрел огромный размах. Цезарь оказался запертым во дворце, в то время как египетский флот, который возвратился из Греции, находился в прибрежных водах и, превышая флот Цезаря по численности, угрожал его коммуникациям с Италией. Без колебаний Цезарь приказал поджечь доки, сжечь и вывести из строя большинство египетских кораблей в доках, захватил остров Фарос и дамбу, которая соединяла его с городом, и укрепил дворец.

Александрийцы закачали морскую воду в трубопроводы, которые снабжали дворец питьевой водой. Тогда Цезарь приказал выкопать колодцы и добыл пресную воду. Александрийцы построили новый флот, привели другие суда с каналов и делали весла и перекладины даже из лавок и столов. Однажды они совершили внезапное нападение на корабль, на борту которого случилось быть Цезарю и с которого ему пришлось вплавь спасаться до берега. Увидев, наконец, что их действия не производят никакого впечатления, александрийцы притворились, что желают мира. Но этот шаг не обманул умного Цезаря. Наконец, к нему прибыло подкрепление под командованием Митридата, но между ним и Цезарем находилась часть египетской армии. Используя обычный способ – необыкновенно быстрое перемещение, Цезарь присоединился к Митридату, несмотря на александрийцев. Александрия сразу же сдалась.

Теперь Цезарь отправился в Сирию, оставив в Египте два легиона. Когда Фарнак – сын царя Митридата VI Великого – узнал, что Цезарь заперт в Александрии, он предъявил права на царство своего отца (Понтийское царство, захвачено римлянами и в 64–63 гг. до н. э. включено в состав римской провинции Вифиния и Понт. – Ред.), начав убивать или жестоко обращаться со всеми римлянами на его территории. Цезарь понял, что должен наказать Фарнака до возвращения в Рим, и немедленно выступил к нему навстречу. Фарнак обещал покориться и послал Цезарю золотую корону. Но Цезарь настаивал на том, чтобы свою покорность тот выразил империи, а не ему и чтобы немедленно были освобождены провинции, в которые тот вторгся. Фарнак принял выжидательную тактику, зная, что присутствие Цезаря необходимо в Риме. Но Цезарь прекратил переговоры и, захватив ночью позицию на холме неподалеку от лагеря противника, начал возведение укреплений. Увидев это, Фарнак решил немедленно атаковать и сумел внести некоторое смятение в ряды римских легионеров, прежде чем они смогли поменять свои инструменты для рытья земли на оружие и доспехи. Но как только это произошло, войска Фарнака были отброшены с огромными потерями, и бунт получил неожиданное завершение (после этой битвы при Зеле 2 августа 47 г. до н. э. Цезарь лаконично сообщил Сенату о своей победе: «veni, vidi, vici» – «пришел, увидел, победил». – Ред.).

Когда Цезарь возвратился в Италию, в Испании начались беспорядки. Италия была дезорганизована, и во всей республике повсеместно чувствовалась нехватка руководства. Исход противостояния между сенатом и народом еще не был окончательно решен, и, хотя Цезарь теперь был консулом, ситуация была чрезвычайно сложной даже для Цезаря. Вскоре он восстановил спокойствие в городе и стране, но вслед за этим столкнулся с трудностью, которой не ожидал, – проблемой со своими собственными легионерами. Проблема была в том, что они были введены в заблуждение глупыми или злонамеренными командирами и ожидали щедрых наград. Не получив их, они уже были на грани бунта. Даже любимый 10-й легион требовал разговора с Цезарем, а потом попросил увольнения. Цезарь холодно встретил легионеров, но предоставил им увольнение и даровал определенные земли, о выделении которых он уже договорился. Он дал им также и денег и велел уходить.

Но они не ушли. Цезарь пристыдил их, разговаривая с ними так, как никогда еще не говорил, – не как с товарищами по оружию, а как с простыми гражданами, предложил им землю и деньги, но с явным презрением. Ни один солдат не покинул его.

Теперь Цезарю нужно было отправиться в Африку, где собралось большое войско сторонников Помпея под командованием Сципиона, состоящее из 60 000 итальянцев, 120 слонов и многочисленной африканской конницы. Цезарь выступил в поход с очень небольшим войском, приказав остальным следовать за ним, как только смогут, и прибыл в подходящее укрепленное место на побережье под названием Руспинум. Другие легионы подтягивались медленно. Наконец, когда все прибыли, явная нехватка подходящей экипировки показала, как деградировали их командиры.

Заметив, что его солдаты боятся слонов, Цезарь отложил активные боевые действия до тех пор, пока ему не доставили нескольких слонов из Италии, чтобы его люди могли научиться справляться с ними. Затем он попытался завязать сражение, но враг остался к этому безучастен. Чтобы подстегнуть его, Цезарь заблокировал полуостров Тапс с моря и суши, рассудив, что это заставит Сципиона прийти на помощь. Дальнейшее показало, что он, как обычно, оказался прав. Враг наступал на Цезаря, и его легионеры продемонстрировали такое сильное желание сразиться с ним, что Цезарю даже пришлось выступить раньше, чем он сделал бы в других обстоятельствах. Он вскочил на своего коня и лично возглавил атаку. С самого начала произошло следующее: слоны, которые были поставлены в передние ряды армии врага, развернулись на 180 градусов и ринулись, трубя и ревя, через свои собственные боевые порядки, ускорив их разгром.

После этого Цезарь возвратился в Рим, где был встречен триумфальными процессиями, ликованием и всевозможными почестями. Он стал диктатором на десять лет и получил полномочия, сравнимые с царской властью. Он использовал их более разумно и энергично и в большей степени в противовес усилиям и желаниям правящих классов, чем какой-либо другой государственный деятель в истории. На страницах этой книги нет места для описания того, что именно он сделал, да в этом и нет необходимости. Однако следует помнить, что великие реформы, которые осуществлял Цезарь, проводились величайшим стратегом, которого когда-либо видел мир, и он не смог бы провести их, если бы не достиг положения диктатора, а он не смог бы добиться этого, если бы не действовал посредством стратегии. Поэтому мы должны понимать, что величайшим и единственным фактором, сделавшим возможным такое управление в Риме, которое стало с тех пор образцом хорошего правления, была стратегия.

Но Цезарю нужно было провести еще одну военную кампанию, хотя ему было уже 55 лет, и его великолепное здоровье начало подводить его из-за неимоверного напряжения предыдущих четырнадцати лет. Его присутствие требовалось в Испании, где посланные им военачальники усугубили ситуацию, как это обычно делали командиры, подчиненные великим стратегам, оставленные руководствоваться своим собственным разумом и характером. Цезарь взял с собой своего внучатого племянника Октавиана, тогда семнадцатилетнего юношу, которому суждено было прийти вслед за ним к власти и довести до наивысшей точки непревзойденной эффективности и славы учрежденную им форму правления.

Цезарь встретил врага 17 мая 45 г. до н. э. на равнине Мунда у реки Анас (Гвадалквивир) недалеко от Кордубы (ныне Кордова). Обе армии состояли главным образом из отлично обученных римских солдат. У врага было преимущество в диспозиции, у армии Цезаря – в боевом духе. Сражение было просто жестокой рукопашной. Долгое время бой был равным, и Цезарь счел необходимым сделать что-нибудь такое, что придало бы сил его людям. Он схватил знамя (красное знамя римского полководца. – Ред.) и, проявив свое редкое умение убеждать и управлять, привел в чувство легион, который уже начал колебаться. В тот момент все увидели, что Лабиен, предатель из армии Цезаря в Галлии и один из самых видных полководцев на стороне врага, во весь опор скачет через поле. Поднялся крик, что он спасается бегством. Последовала паника, которой воспользовались легионы Цезаря, чтобы прорвать вражеские ряды. После этого вражеская армия разделилась на две части, одна из которых побежала укрываться в Мунде, а другая – в Кордубе.

Вскоре Цезарь возвратился в Рим и возобновил свою историческую деятельность по искоренению злоупотреблений правительства. Эту деятельность не поддерживал сенат по причинам, которые также являются историческими. Конец ей настал 15 марта 44 г. до н. э.

В тот день этот человек, сделавший больше, чем любой другой смертный, когда-либо живший на Земле, для установления справедливой формы правления и главенства закона, был убит римскими сенаторами, которые притворялись его друзьями (во главе с Брутом и Кассием. Согласно одной из версий, Брут был внебрачным сыном Цезаря. – Ред.).

Глава 9
КАРЛ ВЕЛИКИЙ, ВИЛЬГЕЛЬМ И ГЕРЦОГ МАЛЬБОРО

Смерть Цезаря возымела действие, противоположное тому, которого хотели добиться, потому что она вселила в сердца и убеждения людей веру в искренность его характера и мудрость его политики. Его преемником у власти стал его внучатый племянник Октавиан, что было одной из самых больших удач в истории, потому что Октавиан обладал характером и способностью построить еще более высокое здание, чем то, что заложил Юлий Цезарь. При сменяющих один другого императорах Римская империя становилась все больше и сильнее до царствования Траяна в начале II в. до н. э., когда площадь ее территории стала максимальной. После этого империя медленно, но верно шла к упадку, и если проанализировать причины этого, то можно увидеть, что непосредственной причиной было снижение сначала стратегических, а затем и чисто военных возможностей империи; а это снижение стало следствием увеличения ее богатств.

Когда империя стала слабеть изнутри, варвары становились все сильнее за ее пределами, и в конце концов сам Рим был разграблен Аларихом, вождем вестготов. Затем римляне ушли из Британии, а вскоре после этого король вандалов Гейзерих завоевал римские провинции в Северной Африке, а затем захватил и разграбил сам Рим. Гунны под командованием Аттилы, настоящего военного гения, разгромив готов и получив дань от Константинополя (Восточной Римской империи), двинулись на запад в Галлию и в конечном итоге в 451 г. до н. э. сошлись на поле боя с римскими легионами (и их союзниками. – Ред.) под командованием Аэция на Каталаунских полях близ Каталаунума (совр. Шалон-Сюр-Марн). Тогда произошло одно из решающих сражений в мировой истории, в котором Аттила потерпел поражение по той же самой причине, по которой варвары обычно проигрывали битвы в своей старой как мир войне с цивилизацией – он проиграл более высокой стратегии. Но Рим теперь был в слишком большом упадке, чтобы долго противостоять сильным варварам, и Западная Римская империя пала в 476 г. до н. э.

Однако Восточная Римская империя продолжала существовать со своей столицей Константинополем и на протяжении почти тысячи лет сдерживала варваров и мусульман просто благодаря силе более развитой стратегии. Тем временем в 486 г. до н. э. в Галлии возникло королевство франков, населенное германскими племенами, а позднее силой меча на Востоке и в Африке распространился ислам. К 732 г., всего через сто лет после смерти пророка Мухаммеда, ислам был навязан народам, жившим на берегах Южного Средиземноморья, и через Испанию попал во Францию. В тот год произошло еще одно решающее сражение, известное как битва при Туре (обычно ее называют битвой при Пуатье. – Ред.), между сарацинами-мусульманами с одной стороны и христианами-франками под командованием майордома (фактического правителя Франкского государства Карла Мартелла) – с другой. Сражение велось с беспримерной храбростью и энергией с обеих сторон, но с явным отсутствием стратегии со стороны сарацин. В результате христиане вытеснили мусульман из Галлии в Испанию и тем самым остановили продвижение ислама в Западную Европу.

Преемником Карла Мартелла в 751 г. стал его сын Пипин Короткий, который стал королем франков с одобрения папы римского и с его помощью (династию Меровингов сменила династия Каролингов. – Ред.). За эту услугу тот позже вознаградил его тем, что вошел в Италию, разбил лангобардов и передал земли, отнятые у них, папе. Это заложило основу светской власти папы.

После Пипина Короткого к власти пришел его сын Карл, который позднее стал известен как Карл Великий. Он правил сорок семь лет. За эти годы он провел более пятидесяти войн, в результате которых границы его царства раздвинулись за Рейн (они и были за Рейном, но при Карле достигли Эльбы и Среднего Дуная, в Испании – Барселоны. – Ред.), Рим, а его территория раскинулась от Средиземного моря на юге до Северного моря на севере. Главными его войнами были войны с лангобардами, маврами-мусульманами в Испании и (особенно) с саксами – группой варварских германских племен, на севере Германии.

Подобно Александру и Цезарю, Карл Великий был великим государственным деятелем и великим стратегом; он вел войны не просто ради завоевания, а ради установления хорошей формы правления на большой территории (хорошей для завоевателей-франков – ради этого он подверг саксов (и не только) геноциду. – Ред.). Во времена Карла Великого цивилизация, которую создали Египет, Греция и Рим, почти угасла, за исключением Западной Азии (и Балканского полуострова – то есть Восточной Римской империи. – Ред.); а Галлия недалеко ушла от состояния варварства. Карл Великий не расширил границы своих владений на такой большой территории, как Александр и Цезарь, но он был, вероятно, такой же великой личностью, как и любой из них, – и как стратег, и как государственный деятель, потому что у него не было того преимущества, которое было у них, командовавших армиями, которые сильно превосходили в военном искусстве и дисциплине армии врага. В одном Карл Великий добился большего личного успеха, чем они оба: он был коронован императором Запада (800 н. э.) и в течение четырнадцати лет был правителем империи, которую сам и создал. После его смерти империя была поделена на три части, которые затем превратились в две; но она не исчезла, как империя Александра. Половина его империи стала приблизительно современной Францией, а другая половина – Германской империей.

Именно стабильная форма правления, которую учредил Карл Великий в своей империи, сделала возможной современную европейскую цивилизацию. И нельзя игнорировать тот факт, что объединение столь многих враждебных друг другу варварских племен под одной формой правления изначально стало возможным благодаря более высокой стратегии Карла Великого.

После смерти Карла Великого в его владениях начались гражданские войны, в результате которых власть стала такой слабой, что в северной части Галлии стали хозяйничать норманны. В 912 (911. – Ред.) г. они вынудили французского короля уступить им (во главе с Роллоном) провинцию Нейстрию. Позже название этой провинции сменилось на Нормандию. Норманны стали воплощением самого лучшего сочетания цивилизованности, интеллекта и характера, имевшихся в Галлии.

В 1065 г. герцогом Нормандии был Вильгельм. Этот человек обладал недюжинными способностями, энергией и честолюбием. Он воспользовался кораблекрушением, которое потерпел вблизи его берегов Гарольд – вероятный наследник трона Англии, чтобы заставить его дать клятву верности и пообещать помочь ему добиться короны Англии после смерти короля Эдуарда. После этого Гарольду было разрешено вернуться в Англию. Вскоре король Эдуард умер, и Гарольд был провозглашен королем, так как усопший король назвал его своим преемником (нового короля, как было принято, назначил Уитенагемот – «совет мудрых» англосаксонской знати. – Ред.). Вслед за этим Гарольд заявил, что его клятва Вильгельму не имеет юридической силы, потому что она была дана под принуждением, и стал королем.

Вильгельм немедленно организовал вторжение и в сентябре 1066 г. отправился в Англию во главе армии численностью 60 000 человек (нормандский герцог собрал под свои знамена не более 12 000, в основном французов. – Ред.). К счастью для него, в тот же месяц Гарольд подвергся нападению армии Норвегии и был вынужден участвовать в кровопролитном сражении при Стамфорд-Бридж, в котором он потерял много людей. Именно во время отсутствия армии и кораблей Гарольда, участвовавших в этой кампании, Вильгельм появился у берегов Англии. Он немедленно высадился на берег 29 (28. – Ред.) сентября 1066 г., не встретив никакого сопротивления.

Гарольд двинулся на юг навстречу Вильгельму; и, хотя его армия сильно уступала по численности (была такой же, но хуже по качеству. – Ред.) войску Вильгельма, а его флот (громко сказано – несколько небольших судов) мог серьезно угрожать коммуникациям Вильгельма с Нормандией, он совершил стратегическую ошибку, поспешив вступить в сражение, тогда как гораздо лучшей стратегией было бы опустошить окрестности, держаться подальше от армии Вильгельма и заставить ее голодать. Два войска в конце концов сразились у Гастингса (где и высадился Вильгельм). Гарольд выбрал очень хорошую позицию на холме Сенлак, на котором оба его фланга и тыл были хорошо защищены, и возвел перед своим войском преграду из щитов и деревянных кольев, соединенных друг с другом таким образом, чтобы они образовали стену.

Нормандцы (в основном французы. – Ред.) бросились на саксов, но на протяжении нескольких часов все их усилия были безуспешны. Тогда нормандские войска прибегли к хитрости, притворившись, что отступают, чтобы выманить саксов из их небольшой крепости. Саксы попали в эту ловушку, последовали за нормандцами и в конце концов смешались в беспорядке, горя жаждой преследования. Воспользовавшись благоприятным моментом, нормандцы развернулись и возобновили свою атаку. Так как саксов было меньше (примерно столько же. – Ред.) и они были лишены защиты, которую давали им их частоколы, они были разгромлены. В день Рождества Вильгельм, герцог Нормандии, известный в истории как Вильгельм Завоеватель, был коронован королем Англии.

По мнению историков, завоевание Англии нормандцами было одним из самых удачных событий в истории. Потомки норманнов превосходили саксов не только способностями и характером; сочетание, которое в итоге дало слияние саксов с нормандцами, создало английский народ. Если бы вторжение не состоялось, нет оснований предполагать, что нескончаемые мелкие раздоры между племенами и провинциями прекратились бы раньше, чем какой-нибудь другой случай создал бы для Англии угрозу извне и сплотил бы англичан воедино в один народ.

Когда Вильгельм вторгся в Англию, свет обновления цивилизации в Европе был виден смутно, и народы начали формироваться приблизительно в том виде, в каком они существуют сейчас, путем объединения племен и кланов. Особенно «чистыми» были народы Англии, Франции, Германии и Испании. Крестовые походы, которые проводились против турок, главным образом в XII веке, способствовали этому движению; тогда как институт рыцарства, который возник в Крестовых походах, существовал во всех странах, особенно во Франции, с целью смягчить нравы людей и ослабить ужасы войны. Целая эпоха получила название Столетней войны; это был период с 1338 (1337. – Ред.) по 1453 г., в течение которого шли войны между Францией и Англией за владение короной Франции. Финальный итог этой войны – изгнание англичан из Франции в 1453 г. – имел меньшее воздействие на историю, чем тот факт, что война объединила каждый народ, заставив его воевать с внешним врагом. Война вызвала к жизни сильное чувство принадлежности к своему народу в каждой стране.

Нет никаких причин сомневаться в том, что это воздействие было благотворным, так как история говорит нам на безошибочном языке, повторяя много раз, что всякий прогресс цивилизации обязан вкладу какой-нибудь страны, народ которой был объединен естественным образом, так как был сплочен сильным чувством принадлежности к своему народу.

Народы, обладавшие чувством патриотизма, всегда приносили самую большую пользу миру.

В том же 1453 г., который ознаменовал изгнание из Франции англичан, Константинополь был в конце концов взят турками-османами под предводительством Мехмеда II, прозванного Великим. Вероятно, он был замечательным стратегом, так как трудности, которые ему приходилось преодолевать, были многочисленны и серьезны. У него появилась пушка – огромная по тем временам, – которая стреляла ядрами из твердого черного камня весом сто фунтов. (У Мехмеда II Фатиха были две бомбарды калибром 122 см, стрелявшие ядрами чудовищного веса, очевидно ок. 1 т. – Ред.) Он был не только энергичен, храбр и решителен, но и очень изобретателен и находчив. Одним из его хитроумных и успешных достижений была переброска восьмидесяти галер на расстояние восемьдесят миль (130 км) по суше до гавани, потому что он не имел возможности добраться до нее обычным путем. Затем он захватил или затопил все корабли в гавани и построил через нее мост, который открыл город для нападения. Оттоманские турки в то время были великими воинами; среди них были янычары – специальный военный корпус, в который набор шел сначала из отнятых у родителей детей-христиан, которые затем обучались военному ремеслу.