Текст книги "Опасное влечение"

Глава 16

Четверг, 23 января 1902 года, 1 час пополудни

Франческа закрыла дверь своей спальни и прислонилась к ней. Она пребывала в полном смятении.

Элиза ненавидит Бартона всей душой.

Возможно ли это? Неужели она настолько ненавидит мужа, что в ее голове родился безумный план похищения собственного сына и дальнейшей жестокой игры?

Франческа села и обхватила голову руками. Ей не верилось, что Элиза настолько коварна, безжалостна и безумна. Ведь Франческе Элиза всегда нравилась, более того, она пусть издали, но восхищалась ею.

И даже сейчас, узнав о ее изменах, девушка не разочаровалась в ней.

Она прикрыла глаза и откинулась в кресле, пытаясь понять, что собой представляет Элиза Бартон.

Элиза умна, жизнерадостна, ее жизнелюбие заразительно. Стоило ей войти в комнату, как все оживлялись, головы присутствующих поворачивались в ее сторону. Очевидно, она вышла замуж за Бартона очень молодой. Близнецам шесть лет, Элизе лет двадцать шесть или около того. Похоже, оба мальчика унаследовали от матери энергию и энтузиазм.

Франческа подумала о Бартоне, который был совладельцем адвокатской конторы. Она часто видела Бартонов вместе, Роберт буквально молился на свою красавицу жену. Элиза отличалась грацией и удивительной уверенностью в своих силах. Ее муж, сам привлекательный и элегантный, почти боготворил жену.

Боготворил или делал вид?

Безжалостно оценивая семейную пару, Франческа пришла к выводу, что Бартон лишен очарования, обаяния и ума своей жены. Она всегда высказывала мнение, а он лишь разделял его. Элиза была более сильным партнером, что необычно для супружеской четы. Интересно, почему Франческе это раньше не приходило в голову?

Сколько любовников было у Элизы?

Она, вероятно, сама пускалась в любовные интриги, поскольку Бартон не внушал ей ни любви, ни уважения. Франческа поняла Элизу, по крайней мере отчасти. Это яркая женщина, и ее любовники, во всяком случае, Брэгг и Мон-троуз, люди незаурядные. Бартон был ниже ее уровня, а в отличие от большинства женщин Элиза смело добивалась того, чего хотела.

Но неужели она настолько презирает Бартона, что готова подвергнуть его жестоким страданиям и довести до безумия?

Нет, все это притянуто за уши. Тем не менее кто лучше самой хозяйки ориентируется в доме Бартонов?

Эта мысль ошеломила Франческу.

Раздался негромкий стук в дверь. Сердце Франчески упало при виде Конни. Сестра улыбалась.

– Привет! Я возвращаюсь с изумительного завтрака у Шерри.

Франческа с трудом выдавила улыбку. Она еще была под впечатлением разговора с Нейлом.

– Привет!

– Что-то случилось? Ты выглядишь очень бледной. Или ты все еще болеешь? – Конни шагнула в комнату.

– Похоже, я не вполне оправилась от простуды. – Франческа чувствовала, как на виске отчаянно бьется жилка. Она не могла поднять глаза на сестру.

Конни села рядом, осторожно коснулась ладонью лба Франчески:

– Кажется, температуры нет.

Франческа наконец посмотрела на сестру, как всегда веселую и сияющую. Та была в элегантном розовом шелковом костюме в обтяжку, отделанном кремовым кружевом. В ушах сверкали рубиновые серьги.

– С кем ты завтракала?

– С Сарой Чаннинг и ее матерью, – улыбнулась Конни.

– И что ты о них думаешь?

– Похоже, миссис Чаннинг не слишком умна, а вот Сара гораздо умнее, чем кажется. – Конни встала. – Только она очень молчалива. – Она подошла к окну. – Какой славный день!

– Тебе не кажется, что Сара – неподходящая партия для Эвана?

Конни обернулась:

– Не знаю, право. Они совсем разные, но противоположности притягиваются. И потом, похоже, он влюблен.

Франческа в упор посмотрела на сестру.

– Он вовсе не влюблен, Кон. Папа приказывает ему жениться, но я подозреваю, что за этой… этой трагедией стоит мама.

Конни вздрогнула.

– Я сомневаюсь, чтобы папа или мама могли заставить Эвана жениться против воли. – Затем, после паузы, добавила: – Конечно, если он не проигрался в пух и прах.

– Почему я последней узнала о том, что Эван превратился в заядлого игрока? – спросила Франческа. Конни сделала гримасу:

– Это одно из преимуществ брака, дорогая. Нейл нередко посещает те же самые заведения, что и наш брат. Он-то и рассказал мне о подвигах Эвана. Нас обоих беспокоили возможные последствия, если правда всплывет наружу.

– До вчерашнего вечера я ничего об этом не знала, – пожаловалась Франческа.

Конни пожала плечами и улыбнулась:

– Вероятно, тебе тоже нужно обзавестись мужем!

– Очень смешно. – Франческа внезапно вспомнила поцелуи Брэгга.

Сестра снова повернулась к окну.

– Карета Нейла! – воскликнула она. – Должно быть, собрался навестить Бартонов.

Франческа едва не упала в обморок.

– Что? – Да как он посмел отправиться туда сразу после их разговора?!

– Пожалуй, я поеду вместе с ним. – Конни повернулась, собираясь уходить.

– Нет, погоди! – Франческа бросилась к сестре.

Та с недоумением посмотрела на Франческу:

– Фрэн, что с тобой?

Франческа растерянно смотрела на сестру. А что, если Конни наткнется на Монтроуза и Элизу, как это случилось с ней самой вчера?

– Фрэн! Почему ты так странно смотришь на меня?

Франческа изобразила улыбку.

– Мне нужна твоя помощь, – выпалила она.

Конни внимательно вгляделась в ее лицо:

– А в чем дело?

Франческа молчала. Конни внезапно нахмурилась. Франческе показалось, что в голубых глазах сестры промелькнула тревога.

– Почему ты пытаешься меня задержать? – Конни вдруг покосилась в окно на дом Бартонов.

Она знает, подумала Франческа. Или, во всяком случае, подозревает.

– Конни, мне нужна твоя помощь. – Франческа взяла ее за руку и подвела к креслу. – Присядь, пожалуйста.

Конни повиновалась.

– Так в чем дело? – спросила она довольно спокойно.

– Мне надо отправиться в полицию, и я хочу, чтобы ты пошла со мной, – на ходу придумала Франческа.

Конни ошеломленно уставилась на сестру.

Франческа села на оттоманку.

– Ты, наверное, не поверишь, но я помогаю расследовать дело о похищении Джонни Бартона.

– Что? – недоуменно воскликнула Конни.

– Я нашла ключи к решению задачи, – с серьезным видом сказала Франческа. – Этим утром появилось еще одно письмо.

– И что в нем говорится? – Конни подалась вперед.

– Я не могу тебе сказать, Кон. Брэгг меня задушит, если я скажу. Время уходит. Если Джонни еще жив, надо действовать немедленно.

– А полиция считает его мертвым? – обеслокоенно поинтересовалась Конни.

– Открыто об этом не говорят, но… Возможно, преступник хочет посильнее помучить Элизу или Роберта Бартона. – «Или Брэгга», – мысленно добавила Франческа.

– Это ужасно! Но почему ты в этом участвуешь и чем я могу тебе помочь?

– Слишком долго объяснять, как я оказалась втянутой в это дело, – уверенно заявила Франческа. – Но, Конни, вполне возможно, что письма были напечатаны в доме Бартонов.

Конни ахнула.

– У них есть машинка, очень старая, со сменным регистром. Письма были напечатаны на такой же. Кон, нужно отправиться в полицейское управление. Я уверена, что Брэгг еще у Бартонов. Ты постоишь на страже у его кабинета, а я войду и возьму оригинал письма. Я видела их в его папке. – Франческа откинулась на спинку кресла и заулыбалась. Теперь у нее был четкий план действий. Она продолжала: – Если я добуду оригинал письма, то сегодня же проникну в дом Бартонов и сравню шрифт.

Конни потрясенно смотрела на сестру. Лицо у нее вспыхнуло, и она срывающимся голосом спросила:

– Ты намерена, как взломщик, забраться в офис комиссара? Хочешь совершить преступление в полицейском управлении?

Франческа вспыхнула:

– Ты чересчур сгущаешь краски.

Конни вскочила.

– Я так не думаю! Это настоящая кража со взломом, Фрэн! Да ты совсем свихнулась! Подумать только – прийти в кабинет Брэгга и украсть главную улику! Я тебе не помощница в этом преступлении!

– Но речь идет о жизни мальчика! – воскликнула Франческа, также вскочив с кресла.

– Ну почему ты не хочешь просто рассказать Брэггу о машинке Бартонов? – сказала Конни.

Франческа посмотрела на сестру отсутствующим взглядом.

– Я уверена, что он с радостью узнает о ее существовании, изымет ее в качестве вещественного доказательства и сравнит шрифт. – Конни покачала головой.

Франческа поняла, что сестра права.

– Почему я не додумалась до этого сразу? – сконфуженно пробормотала она.

– Тебя просто захватила эта новая идея, – объяснила Конни.

Франческа попыталась улыбнуться.

– Я очень хочу найти Джонни. Живого.

– Я уверена, что ты увидишь его живым. – Конни вздохнула, направляясь к двери. – А я иду к Бартонам. Пойдешь со мной?

Сердце у Франчески упало. Она не успела ответить, поскольку Конни уже вышла, и бросилась вслед за сестрой.

Все собрались в дальнем углу гостиной.

Входя вместе с Конни, Франческа одним взглядом окинула всю комнату. Элиза в одиночестве сидела на позолоченном канапе. Монтроуз расположился в кресле рядом с ней. Бартон стоял за канапе, сунув руки в карманы, такой же всклокоченный, как и прежде. Брэгг, судя по всему, собирался уходить.

Франческа увидела, что Бартон дрожит мелкой дрожью. Она перевела взгляд на Брэгга, и сердце у нее сжалось: комиссар выглядел страшно усталым. Затем взглянула на Элизу и Монтроуза.

Элиза сидела прямо и чопорно, положив руки на колени. Ее бледное лицо хранило следы слез. Она напоминала статую.

Монтроуз вскочил при виде Франчески и жены. Он поцеловал Конни и выразил нечаянную радость и удивление.

– Я увидела твою карету из окна Франчески, – с улыбкой объяснила свое появление Конни.

– Я заехал узнать, могу ли чем-нибудь помочь, – сообщил Монтроуз. – Здравствуй, Франческа.

Девушка сухо кивнула. Она не может смотреть ему в глаза, когда в двух шагах сидит его любовница.

Элиза неожиданно встала:

– Простите, мне нужно идти. Пойду наверх отдохнуть. – Она быстро вышла из комнаты, шурша шелковыми бледно-зелеными юбками.

Интересно, вызван ли ее поспешный уход появлением сестры, или она больше не может прилюдно нести свое горе? Если она замешана в похищении, то у нее недюжинные артистические способности, ибо в ее глазах читаются безнадежность и тоска.

Бартон, держа руки в карманах, осматривал заснеженный сад. Франческа поймала взгляд Брэгга.

– В чем дело? – тихонько спросил он.

Франческа смотрела мимо него на сестру и Монтроуза. Зять положил руку на талию Конни, а та что-то шептала ему. Франческа видела ее лицо вполоборота.

Потом девушка перевела взгляд на Брэгга.

– В прошлый раз я увидела старую пишущую машинку в гостиной Элизы, на письменном столе. Слуга сказал, что Бартон пользуется ею часто. Я думаю, мы нашли «Ремингтон-2», Брэгг. – Франческа говорила чуть слышно, чтобы ее не подслушали. Затем снова взглянула на сестру и ее мужа.

Теперь заговорил Брэгг. А Конни казалась нервной, или, скорее, озабоченной.

– Возможно, вы правы. Но я ухожу, поскольку машинка все равно не расскажет нам ничего нового. – И Брэгг добавил: – Им придется самим решать свои проблемы.

Франческа обернулась к нему:

– Наверное, это так. Но я не хочу делать ей больно.

– В жизни часто бывает, что человек не может справиться с обстоятельствами. Это тот самый случай, Франческа, – сочувственно проговорил Брэгг.

Она впервые внимательно посмотрела ему в глаза. У него сейчас по горло забот, но он уделил ей время и выразил сочувствие.

– Спасибо, Брэгг, – сказала она.

Он еле заметно улыбнулся, не сводя с нее глаз:

– Это все?

Франческа некоторое время колебалась.

– Нет. – Она со вздохом оглянулась, почувствовав на себе взгляды Конни и Монтроуза. Она вспыхнула, схватила Брэгга за руку и потащила его в зал. – Я предъявила обвинения Нейлу.

Глаза Брэгга сверкнули.

– Зря ты это сделала!

– У меня не было выбора.

– У тебя был выбор, – жестко сказал комиссар. – Мы имеем дело с опасным и непредсказуемым типом, Франческа. И я не хочу, чтобы ты пострадала.

Его слова взволновали ее.

– Он сказал, что Элиза ненавидит Бартона всей душой. Так и сказал, Брэгг… Ты, кажется, не удивлен? – спросила она после паузы.

– Нет.

– Значит, ты уже все знаешь о ее чувствах.

Он ничего не ответил, но этого и не требовалось.

Франческа расстроилась. Она поняла, что ревнует. Пусть это было много лет назад, но Брэгг и Элиза по-прежнему настолько близки, что он хорошо понимает ее. Резко повернувшись, Франческа спросила:

– Она входит в число подозреваемых?

И покраснела.

– В общем, нет. – Брэгг посмотрел ей прямо в глаза, сохраняя полное спокойствие.

– Нет? – Франческа не могла этому поверить. – А почему нет? – запальчиво спросила она.

– Послушай, Франческа. – Он вздохнул. – Я знаю ее очень хорошо. Мы оставались друзьями все эти годы. Она не сахар, но и не безумна. Многие люди презирают свою половину.

Франческа скрестила руки на груди.

– Кажется, ты ее защищаешь.

– Возможно. Но тебе не приходило в голову, что Монтроуз лгал, чтобы обелить себя?

– Да, приходило, – призналась она.

Он кивнул.

– У меня есть еще один подозреваемый. – Франческа злилась, что Брэгг защищает Элизу, да и Монтроуз намеренно направил их по ложному следу, желая выгородить себя.

Брэгг улыбнулся:

– Попробую угадать. Макдугал?

Она ахнула. Затем воскликнула:

– Почему же ты держал эту догадку при себе?

– Мне кажется, ты забываешь, что это полицейское расследование. Я вовсе не обязан делиться с тобой информацией, Франческа.

Она с горечью вздохнула:

– Ты прав, и Конни тоже. Я слишком увлекаюсь.

– Я опросил всех слуг в воскресенье, ты помнишь? – объяснил Брэгг. – Макдугал поразил меня своей неординарностью.

– Он состоит на учете в полиции? Совершил преступление? Сидел в тюрьме? – засыпала его вопросами Франческа.

Брэгг улыбнулся:

– Ответ на все твои вопросы один: нет! Но два года назад он был неожиданно уволен с работы, причем хозяин не объяснил причины. В ходе дополнительного расследования выяснилось, что его уличили в связи с любовницей друга дома.

– Это гол в ворота! – возбужденно воскликнула Франческа.

– Ты увлекаешься футболом, Франческа? – снова улыбнулся Брэгг.

– Я трижды ходила с братом на игру команды Колумбийского университета. Мне понравилось. – Она попала в точку. Если Макдугал и есть тот самый безумец, она будет счастлива и почувствует облегчение. – И что ты собираешься делать?

– Мы наблюдаем за ним с воскресенья. Плохо, что с момента похищения он ведет себя безукоризненно. Если он и причастен к делу, то у него есть партнер.

– Гордино?

– Возможно.

Франческа сжала кулаки.

– Брэгг, мы ходим вокруг да около!

– Верно, – мрачно согласился Брэгг.

Франческа тронула его за руку.

– Арестуй Макдугала. Устрой ему «допрос с пристрастием», как собирался.

– Я могу арестовать не только Макдугала, – сказал Брэгг, глядя мимо нее.

Франческа проследила за его взглядом, устремленным на Монтроуза.

– Нет! – возразила она.

– Извини, мне надо уйти.

Но Франческа успела схватить его за руку.

– Только не сейчас, не здесь. Делай то, что должен, но не в присутствии моей сестры, – попросила она.

– В таком случае уведи свою сестру.

Его тон не допускал возражений. Франческа знала, что он не пойдет на компромисс. Она испуганно кивнула и направилась к Конни и Монтроузу.

Конни как-то странно посмотрела на сестру.

– Кон! Давай вернемся домой? Я забыла кое-что тебе показать.

– Хорошо, – согласилась Конни и бросила Монтроузу: – Увидимся дома?

Он кивнул и поцеловал ее в щеку. Улыбнувшись, добавил:

– Чем бы вы ни собирались заняться, желаю хорошо провести время.

Франческа не сумела улыбнуться в ответ и потащила сестру к выходу. Спускаясь по лестнице, Франческа заметила, как Брэгг разговаривал с Монтроузом. Судя по всему, этот разговор был не слишком дружеским. Неожиданно комиссар догнал их.

– Простите меня, миледи. – Он вежливо улыбнулся Конни и отвел Франческу в сторону.

– Что такое? – всполошилась она.

– Забыл предупредить. Вряд ли тебе может что-то угрожать, но все же будь осторожна! – тихонько сказал Брэгг.

– А что случилось? – Она приготовилась к удару.

– Этим утром Гордино сбежал из заключения, – сурово объяснил Брэгг.

Глава 17

Четверг, 23 января 1902 года, 5 часов пополудни

– Я хотела попросить тебя кое о чем. – Франческа тянула время, пытаясь придумать, зачем она увела сестру от Бартонов.

Конни удивленно вскинула брови:

– Франческа, ты ведешь себя как-то странно, и у меня такое чувство, что ты что-то скрываешь.

– У тебя богатое воображение, Кон. – Франческа избегала взгляда сестры. Она пыталась себе представить, что происходит у Бартонов. Собирается ли Брэгг допросить Нейла? Или отправит его в полицейское управление? Она поморщилась, вспомнив о Керланде и прочей репортерской братии. Страшно вообразить, какие заголовки появятся завтра в газетах! «Лорд Монтроуз подозревается в похищении сына Бартонов!» Она молила Бога, чтобы Брэгг не задержал Монтроуза. Пусть все выскажет Нейлу в доме Бартонов.

Если бы Нейл был верен жене! При этой мысли сердце у нее болезненно сжалось.

– Так в чем все-таки дело? – спросила Конни. – Ты заметила, что между Нейлом и комиссаром произошло нечто необычное?

Франческа едва не поперхнулась. От ответа ее спасла Джулия, появившись на пороге в элегантном бледно-голубом жакете и голубой юбке.

– Здравствуйте, девочки! – с улыбкой приветствовала их мать. – Что поделываете?

– Мы только что от Бартонов, мама, – сказала Конни.

Джулия помрачнела:

– Я так сочувствую бедняжке Элизе. Есть новости?

Франческа и Конни переглянулись.

– Да, в общем, нет, – ответила Франческа.

Джулия вздохнула:

– Я только что пришла. Собираюсь вздремнуть до ужина. Вечером мы идем в оперу.

Как всегда, дважды в неделю мать посещала оперу. После ее ухода Франческе пришла в голову блестящая идея.

– Кон, я хочу объяснить папе, что Сара Чаннинг не пара Эвану. Ты поддержишь меня?

Конни захлопала глазами:

– Фрэн, я не стану возражать против этого брака.

– Но неужели ты его одобряешь? – воскликнула Франческа.

– Вовсе нет. Но это личное дело Эвана и папы. Не стоит тебе в это вмешиваться.

– Как ты можешь так говорить? – рассердилась Франческа и покачала головой. Она вспомнила страстные объятия Монтроуза и Элизы. Похоже, Конни что-то знает, хотя и притворяется. Разве можно закрывать глаза на супружескую неверность? – Он наш брат. И мы обязаны вмешаться и выразить свое отношение к его женитьбе.

– Я люблю Эвана так же, как и ты, но с тобой не согласна. Кроме того, папа обычно бывает прав. А Эван – вертопрах, и Сара Чаннинг будет для него лучшим вариантом.

– Или худшим, – возразила Франческа. – Ты можешь всерьез задуматься? Если в субботу состоится помолвка, то потом будет поздно. Надеюсь, папа отложит объявление о помолвке и не станет пороть горячку.

– Я подумаю, – сказала после паузы Конни. Она подошла к окну. – Интересно, что Брэгг хотел обсудить с Нейлом? – пробормотала она.

– Уверена, что ничего особенного, – слишком уж поспешно отреагировала Франческа.

Конни покосилась на сестру.

– Может, стоит вернуться к Бартонам? – проговорила она. – У меня недоброе предчувствие.

– Пойдем поговорим с папой. – Франческа взяла сестру под руку. – Мне нужна твоя поддержка.

– Ну хорошо, – согласилась Конни, но, выходя из комнаты, снова посмотрела в окно. – Если бы я знала. – Покачав головой, она замолчала.

Сердце гулко стучало в груди у Франчески. Ясно одно – Конни любит своего неверного мужа, а потому правду ей ни в коем случае открывать нельзя, чтобы не нанести сестре глубочайшую рану.

Франческа не знала, хватит ли у нее сил вынести этот груз.

– Так что же привело вас ко мне, мои девочки? – с приветливой улыбкой встретил дочерей Кахилл. Он сидел за письменным столом в кабинете, перебирая бумаги.

Франческа осторожно прикрыла за собой дверь.

– У тебя был сегодня хороший день, папа? – улыбнулась она. Ей всегда было уютно и покойно в отцовском кабинете, когда он сидел за столом, а в камине потрескивал огонь. В кабинете приятно пахло сигарным дымом.

– Все хорошо, как и следовало ожидать, – ответил отец. – Если не считать трагедии в доме Бартонов. Меня очень беспокоит, что до сих пор не найдены ни мальчик, ни его похититель.

– Мы тоже волнуемся, – негромко сказала Конни, опускаясь в большое зеленое кресло.

– Это не так-то просто, – не преминула защитить Брэгга Франческа.

– Вероятно. У преступника явно садистские наклонности. Я вчера видел Брэгга в отеле на Пятой авеню, мы перебросились несколькими словами. Он прилагает нечеловеческие усилия, чтобы раскрыть преступление. – Ка-хилл покачал головой. – Похоже, он принимает все это близко к сердцу.

Франческа насторожилась. Ее отец – умнейший человек, который многое замечает.

– Что ты имеешь в виду, папа? – Франческа оперлась о край письменного стола.

– Не думаю, что Брэгг останется комиссаром полиции, если не поймает этого маньяка и не отыщет мальчика – живого и здорового.

Франческа испытывала противоречивые чувства. Разумеется, ей хочется, чтобы справедливость восторжествовала и тем более чтобы Джонни Бартон благополучно вернулся домой. Но, Боже милосердный, ведь это несправедливо, если Брэгг потеряет работу при неудачном исходе дела! Он делал все от него зависящее, действовал решительно и целеустремленно. Франческа была абсолютно уверена, что он лучший комиссар полиции со времен Тедди Рузвельта.

– Почему ты так считаешь? Ты разговаривал с мэром? – обеспокоенно спросила Франческа.

– Я не стану столь бесцеремонно вмешиваться в дела мэра, – ответил Кахилл. – Но разве ты не читаешь газет? Пресса вот уже несколько дней не стесняется в выражениях, обвиняя Брэгга в некомпетентности.

– Ужасно! – прошептала Франческа, меняясь в лице. Она настолько занята этим делом, что ей некогда читать газеты. – И несправедливо! – энергично добавила она.

– Прессу не упрекнешь в справедливости, – заметил Кахилл.

Франческа внезапно почувствовала, что Конни внимательно, изучающе смотрит на нее. Она вспомнила, как та наблюдала за ней у Бартонов, и залилась румянцем. Сестра редко ставила ее в неловкое положение, но сейчас был как раз такой случай. Интересно, что скажет Конни, узнав о том поцелуе? Должно быть, упадет в обморок.

– Так что вы хотели обсудить? – Кахилл обратился к Франческе: – Между прочим, ты как-то осунулась. Ты здорова?

– Я просто устала, папа. Эта ужасная история с Джонни Бартоном не выходит у меня из головы, и я плохо сплю. Кахилл встал, обошел вокруг стола.

– Дорогая девочка, ты очень добра. Чудесно, что ты полна сочувствия, но не принимай чужие беды слишком близко к сердцу.

Франческа выдавила улыбку.

– Я знаю, – сказала она и после паузы добавила: – Папа, я думаю, что Эван и Сара Чаннинг совершенно не подходят друг другу.

Кахилл нахмурился, опускаясь в кресло:

– В самом деле?

Франческа кивнула и торопливо заговорила:

– Она совсем не в его духе. Ты ведь знаешь, его всегда привлекали красивые и энергичные женщины. Она мила, но мой брат нуждается в женщине самостоятельной, папа. Ты должен согласиться со мной! Сара застенчивая и робкая, Эван будет с ней несчастлив, я уверена!

Кахилл улыбнулся:

– А ты, конечно, большой знаток взаимоотношений полов?

Франческа покраснела.

– Папа… – начала она.

Он перебил ее:

– Франческа, я не могу с тобой согласиться. Я знаю, что ты обожаешь брата и идеализируешь его. Однако он крайне беспечен, и этому пора положить конец. Настало время ему почувствовать себя моим сыном и наследником. Я полагаю, Сара именно та женщина, которая ему необходима. Она может повлиять на него положительно. Менее всего твоему брату нужна этакая искусительница, которая будет потакать его слабостям. Со временем, я уверен, твой брат и Сара станут близкими друзьями. Именно это сделает их брак счастливым. А отнюдь не огонь, не страсть. – И отец улыбнулся дочери.

Франческа почувствовала смятение. Она не верила своим ушам.

– Папа, но ведь ты веришь в любовь?

– Да, конечно. Но я скорее реалист, нежели романтик, Франческа. Полагаю, и ты тоже.

Франческа озадаченно молчала. Да, она реалистка, но все же гораздо больший романтик, чем считала раньше. При мысли о Брэгге ее сердце вдруг учащенно забилось.

– Но ведь Эван не любит Сару Чаннинг. Как можно заставлять его жениться на ней, а тем более – так спешить со свадьбой?

Кахилл вздохнул:

– Он полюбит ее со временем.

– А что, если нет? Честно говоря, не представляю, чтобы Эван ее полюбил. Скорее, она начнет раздражать его. Ты не думал об этом? – спросила Франческа.

– Нет, дочка. Я уже принял решение. Сара – восхитительная женщина. Она пряма и искренна и будет отличной парой для твоего брата. Тебе меня не переубедить, и не пытайся.

Франческа чувствовала себя обескураженной.

– Ну а что за необходимость объявлять о помолвке послезавтра? Нельзя ли подождать? К чему такая спешка?

– Я не вижу причин откладывать, – спокойно возразил Кахилл.

– Папа, пожалуйста, отложи помолвку! По крайней мере дай им время получше узнать друг друга! – взмолилась Франческа с милой улыбкой, надеясь все же добиться своего.

Отец покачал головой:

– Надеешься найти способ помешать этому браку?

Франческа вспыхнула.

– Эван расстроен. Сара совершенно ему не нравится! – воскликнула она.

– Довольно, дочка. Помолвка состоится вечером в субботу, и больше не будем об этом говорить.

Франческа не верила своим ушам. Отец был всегда так добр, прислушивался к ней.

– Ты хочешь наказать его за карточные долги? – спросила она наконец.

– Нет, дорогая девочка, – серьезно ответил Кахилл. – Я хочу исправить его характер. Только и всего.

– У него чудесный характер!

Кахилл встал. Лицо его залилось краской.

– Франческа, не будем впустую терять время.

– Мы не теряем время впустую, папа, мы обсуждаем судьбу моего брата и твоего сына!

– Фрэн! – Конни поднялась с кресла. – Папа сердится. Он не намерен менять решения. Мне тоже нравится Сара. Я думаю, папа прав. Она действительно может повлиять на Эвана.

Франческа повернулась к отцу:

– Скажи мне, что это не так!

– Что именно?

– Что ты не пытаешься заставить его жениться, пообещав уплатить его карточные долги?

После некоторой паузы Кахилл сказал:

– Я вправе тратить свои деньги так, как я хочу. Я упорно работал всю жизнь, Франческа. Я родился совсем не во дворце. Моя мать работала на фабрике, отец – на ферме, и наш стол был весьма скуден. Я сам свежевал коров. Я упорно работал, чтобы обеспечить тебя, твоих сестру и брата. С какой стати я должен оплачивать чудовищные, безрассудные долги твоего братца? Я устал, мне тошно видеть, как он проигрывает все, что я заработал в поте лица! – воскликнул Кахилл.

Франческа растерялась. Она хорошо знала о прошлом отца и о том, в какой бедности он рос. Но она никогда не видела его таким сердитым. Она не знала, как ей себя вести, и наконец повторила свой вопрос:

– Но ты все-таки не пытаешься использовать его безвыходное положение?

– Не я первый отказываюсь оплачивать безрассудные долги. А теперь извините, мне нужно идти.

Франческа наблюдала, как отец, с трудом сдерживая гнев, покидал комнату. Он не хлопнул в сердцах дверью, но все же слезы подступили к ее глазам.

– Что ж, – нарушила молчание Конни, – можно не сомневаться, что Эван женится на Саре Чаннинг.

Франческа скрестила на груди руки.

– Папа не хочет слушать мои доводы, – дрожащим голосом проговорила она. – Я впервые видела его таким. И хуже всего, что он шантажирует нашего брата.

Конни обняла сестру:

– Все не так страшно, как ты думаешь, Фрэн! Ведь все делается для блага Эвана.

– Но отец даже не стал меня слушать! – в отчаянии воскликнула она.

– Похоже, он уверен в своей правоте, – сказала Конни. – Ну-ка, выше голову! С Эваном могло произойти и кое-что похуже.

Но Франческа не могла с ней согласиться.

– Так или иначе, я иду домой. – Конни поцеловала сестру в щеку. – Если не увидимся раньше, то до встречи в субботу вечером.

Франческа в испуге посмотрела на сестру. Конни собирается домой. Интересно, Монтроуз там? Или он вместе с Брэггом в полицейском управлении? Господи, у нее нет сил тревожиться еще и за сестру!

– Хорошо, – сказала она.

После ухода Конни Франческа глянула в окно на черные газоны. Сгустились сумерки, быстро темнело. Она внезапно поняла, насколько устала.

К тому же им с Брэггом так и не удалось обсудить то, что произошло в его доме утром.

Ее взгляд упал на газету, лежавшую на письменном столе. С нее довольно, она не станет читать о неудачах Брэгга. Франческа отвернулась.

Но что-то бросилось ей в глаза, она резко повернулась и схватила последний выпуск «Сан». Заголовок гласил:

«Последняя подсказка – Вечность».

Франческа ахнула, и тут же ее осенило. Все стало предельно ясным.

Утечку информации организует сам маньяк.

Франческа села на разобранную кровать в одной ночной рубашке и распустила волосы. Может, ей удастся вздремнуть.

Но несмотря на усталость, она не сомкнула глаз. Вспоминала всех участников событий… а затем перед глазами возник маленький Джонни Бартон. Она больше не представляла его этаким улыбающимся чертенком, с озорными искорками в карих глазах и веснушками на носу. Сейчас она видела его бледным, с осунувшимся лицом.

Если Элиза решила сыграть злой трюк с мужем, то мальчик находится где-то в безопасном месте и в полном здравии.

Интересно, удастся ли привлечь ее к ответственности за похищение собственного сына?

Впрочем, подобное предположение слишком сомнительно. Как бы Элиза ни презирала Бартона, она не безумна и не жестока.

Монтроуз с явной готовностью ее оболгал.

Но тогда безумен он сам, к тому же еще жестокий садист.

Франческа попыталась проанализировать факты. Несомненно, явной жестокостью и садистскими наклонностями отличался только один подозреваемый – Гордино.

С театральным биноклем в руках она подошла к окну, не стесняясь того, что подглядывает, и навела его на соседский дом.

Свет горел лишь в окнах нижних этажей. Франческа вглядывалась во все подряд, но никого не видела. Она навела окуляры на второй этаж и изучала апартаменты Элизы, где была лишь несколько часов назад. Как жаль, что ей не удалось испробовать старую машинку в гостиной! Это не было бы лишним.

Гостиная была пустой и темной, а вот спальня…

Франческа крепко сжала бинокль и навела его на Элизу и Бартона. Судя по всему, между ними происходила нешуточная ссора. Они стояли на середине комнаты лицом друг к другу. Бартон энергично жестикулировал, Элиза застыла в напряженной позе.

Вот и конец мифу об идеальном браке, мрачно подумала Франческа. Она уже собиралась отвести бинокль, когда Элиза повернулась спиной к мужу.

В мгновение ока Бартон выбросил руку вперед и развернул Элизу лицом к себе.

Она сделала попытку освободиться.

Франческа понимала, что пора опустить бинокль. Эту сцену она не должна видеть. Между супругами завязалась борьба.

Однако у Франчески не было сил прекратить наблюдение. Она видела, что Элизе удалось вырваться и она заговорила с мужем.

Бартон резко ударил ее по лицу.

Франческа вскрикнула, увидев, как Элиза упала на пол. Бартон попытался поднять ее, но Элиза отчаянно сопротивлялась, желая освободиться. Франческа не поверила своим глазам, когда Бартон с силой потянул Элизу за волосы назад. Почувствовав страшную боль, та замерла в его руках.