Текст книги "Корабль мечты"

Глава 15

За толстым слоем темной пелены

Был спрятан серпик узенький луны,

И не нашлось бы подходящих слов

Для ярости бушующих валов…

Сэмюэл Тейлор Колридж. Сказание о старом мореходе

Когда Кент вернулся с бумагами, Делия показалась ему какой-то странной, но только к самому концу вечера он узнал от Берча об оскорбительном поведении Фрэнсиса.

– Этот тип надрался, – презрительно хмыкнул Билли, – а характер у него и без того не сахар. Мне удалось отвлечь его внимание, но за такими надо приглядывать постоянно.

– Знаю, – вздохнул Кент. – Придется мне теперь не спускать с него глаз. А вам я приношу свою искреннюю благодарность.

Он вернулся к Делии, но так ничего и не сказал ей до тех пор, пока они не оказались наедине в своей каюте.

– Жаль, что все так получилось. Я слышал, Фрэнсис успел тебе нагрубить. А меня как назло рядом не было!

«Жаль» – это было чересчур слабо сказано. Кент был пристыжен и раздосадован. Если ему не удалось оградить Делию от оскорблений даже здесь, на пароходе, что же будет в Нью-Йорке? И это после всех его заверений!

– Вот и хорошо, что тебя не было, – к его удивлению, сказала она. – Этот человек был пьян и намеренно искал ссоры, он так и исходил злобой. Будь ты со мной, дело бы кончилось дракой.

– Уверяю тебя, что не все на побережье таковы, – заверил Кент, видя ее подавленность. – Кэдбери не джентльмен. Он с детства был драчливым трусом, из тех, кто изводит слабых, но никогда не осмелится поднять руку на более сильного. Хотя наши матери и дружили, я Фрэнсиса терпеть не мог. Тебе не часто придется сталкиваться с людьми вроде него.

– Неужели ты думаешь, что я сочла бы его твоим другом детства? – Делия улыбнулась. – Это не сделало бы чести моей проницательности. Но я рада, что ты подтвердил мое впечатление. Вдруг я приписала Фрэнсису всевозможные пороки просто… из-за ревности…

– Тебе не к кому ревновать! – воскликнул Кент, привлекая ее к себе. – Помолвка с Каролиной была сделкой, а не результатом чувств. Наш союз нужен был для процветания фирмы, и никто из нас не давал себе труда притворяться, что влюблен.

– Это в самом деле так или ты меня просто утешаешь? Знаешь, как неприятно стать причиной чьих-то страданий? Если Каролина относится к тебе хоть вполовину так, как я, ей будет нанесен ужасный удар!

– Удар по ее гордости и амбициям, – хмыкнул Кент, прижимаясь щекой к рыжим кудрям. – В детстве мы с Каролиной неплохо ладили, и матери усиленно поощряли нашу дружбу. Но с возрастом, когда я занялся бизнесом, а она целиком отдалась светской жизни, у нас не осталось общих интересов. Это моя мать заговорила о женитьбе на Каролине, а поскольку обзаводиться семьей мне все равно пришлось бы, я позволил себя уговорить и посватался. Предложение было принято с тем же равнодушием, с каким и сделано.

– Вот уж не думала, что ты так расчетлив.

– Именно таким я и был, милая, – сказал Кент со вздохом. – А все потому, что прежний Кентон Брэдфорд о многом просто не имел понятия. Счастье, что я встретил тебя! Ведь я мог связать себя с нелюбимой на всю оставшуюся жизнь!

Теперь вздохнула Делия.

– Счастье… – повторила она, крепче прижимаясь к нему. – Я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты был счастлив. А ты обещаешь мне это?

– Обещаю!

Это прозвучало как торжественная клятва.

На следующее утро Делия, спавшая с краю, проснулась от того, что ее едва не сбросило на пол. Обрывки приятного сновидения еще таяли в памяти, когда она оглядела каюту непонимающим взглядом, цепляясь одной рукой за Кента, а другой за дощатый бортик. Судя по вою ветра и реву океана, шторм и не думал затихать.

– Еще один день волнующего приключения, – заметил Кент, зевая. – Помнится, так ты называла это поначалу.

– Беру свои слова обратно!

Она уселась, невольно скривившись: пол ходил ходуном куда сильнее, чем накануне. Вспомнив свои вчерашние мысли, она вздрогнула и решила в дальнейшем быть осторожнее. Не хватало еще, чтобы судьба избавила ее от проблем, пустив пароход ко дну!

Лиловое платье так толком и не просохло, прилипнув к доскам верхней койки. Все же Делия натянула его, даже не взглянув на кринолин, представлявший во время ураганного ветра уже не досадную помеху, а опасность для жизни. Кое-как покончив с бритьем, Кент повернулся к ней.

– Почему ты надела это платье? Хочешь опять прогуляться по палубе? – Голос его звучал встревоженно.

– Я только выгляну. Я не настолько безрассудна, как ты думаешь.

Скоро она убедилась, что о выходе на палубу не может быть и речи. Судно так накренилось, что подняться по лестнице было почти невозможно. По ступенькам непрерывным потоком струилась холодная вода, но самый жуткий сюрприз ожидал за дверью.

Навстречу пароходу катился чудовищный вал. Чтобы увидеть его гребень, пришлось запрокинуть голову. Делия вскрикнула и схватила Кента за руку, ни минуты не сомневаясь – это последнее, что она видит в своей жизни. На них катилась настоящая водяная гора свинцово-серого оттенка! Казалось, пароход уйдет под нее целиком, но в последний миг, словно подброшенный невидимой ладонью, он взлетел на гребень, носом разрезав верхушку.

Вода ринулась по палубе к двери. Делию окатило с головы до ног. Протерев глаза, она успела увидеть, как пароход падает в бездонный провал между валами. Не в силах сдвинуться с места, она смотрела, смотрела, смотрела…

– Может быть, хватит? – крикнул Кент ей на ухо.

За бешеным ревом бури его крик показался шепотом. Делия судорожно кивнула. Им удалось захлопнуть дверь прежде, чем на них обрушился новый поток.

Добравшись до салона, они огляделись. Помещение было почти пустым. Исчезли даже стюарды, только крепкая негритянка-буфетчица, которую все называли тетушкой Люси, подавала холодные закуски считанным смельчакам, решившимся на прием пищи. Горячего не было и в помине. Кок, очевидно, отказался разжигать плиту.

В углу собралась толпа насмерть перепуганных пассажиров. С ними вполголоса разговаривал судья Монсон. Подходя, Делия услышала все ту же песню: «Опасности никакой».

– Это еще не самый сильный шторм, – говорил судья с невозмутимым видом, – а пароходы строятся с таким расчетом, чтобы выдержать даже настоящий ураган!

– Тогда почему же они тонут? Ведь они все-таки тонут иногда? – настаивала одна из дам. – Если мы пойдем ко дну…

– …то с песнями! – вмешался Билли Берч, подходя. – Что толку паниковать? Делу этим не поможешь, а нервы испортишь. Я только что говорил с капитаном, и он уверен, что все обойдется. Помнится, он утверждал, что намерен разделить участь своего парохода. Уж не думаете ли вы, что он горит желанием утонуть? Команда сделает все возможное, чтобы этого не случилось.

Его легкомыслие имело больший успех, чем рассудительные доводы судьи Монсона. Паникеры начали успокаиваться.

– А что, капитан в самом деле так уверен в своем судне, как вы только что утверждали? – вполголоса спросил Кент, как только толпа рассеялась.

То, что он заговорил об этом в ее присутствии, Делия расценила как комплимент.

– Почему бы и нет? – ответил вместо Билли судья Монсон. – Честно говоря, я никогда не попадал в подобный шторм, но это не значит, что он какой-то из ряда вон выходящий!

Казалось странным, что еще совсем недавно она боялась этого приятного человека до дрожи в коленках. Размышления Делии прервало появление капитана Гериндона. Его тотчас забросали вопросами.

– Пароход мой испытан в деле, и команда подобралась замечательная. Не позволяйте стихии запугать вас, друзья!

Капитан не стал задерживаться и проследовал дальше. Настроение в салоне заметно улучшилось. От Делии, однако, не укрылось, как изменился Гериндон за прошедшие часы: он выглядел совершенно измотанным. Возможно, он не отдыхал с самого начала шторма. Энзел Истон проводил его мрачным взглядом.

– Я же говорил! Я с самого начала предсказывал, что смена названия добром не кончится!

– Да ну вас, Истон, в самом деле! – усмехнулся Берч. – Мы еще не на дне морском!

– Но и не в нью-йоркском порту, – резонно возразил тот, но, заметив за спиной Кента Делию, сразу сменил тон: – Впрочем, капитану виднее!

– Как дела у Адди? – спросила Делия мягко, хотя у нее чесался язык заявить, что она не кисейная барышня и к тому же терпеть не может лицемерия.

– Морская болезнь ее сегодня совсем доконала, – вздохнул Энзел. – Кстати, я пришел за чаем. Возможно, он ей немного поможет.

– Бедняжка! Хотите, я вас на время сменю?

– Что вы! Адди мне голову оторвет, если я позволю кому-нибудь увидеть ее в таком состоянии. Вот когда ей станет лучше, милости просим. Но спасибо за предложение.

Он пошел к тетушке Люси за чаем, а Кент улыбнулся Делии.

– Ты очень добра!

– Не так, как Адди. С первого дня, еще ничего не зная обо мне, она держалась так просто и дружески, что сильно скрасила мне жизнь. Надеюсь, у меня будет шанс отплатить ей добром.

Он промолчал, но вид по-прежнему имел удивленный. Делия спросила себя, неужели ни одной женщине в его кругу не пришло бы в голову ухаживать за подругой, которую свалила морская болезнь.

Казалось, шторм достиг своего пика и сильнее стать просто не может, но за день он набрал еще баллов. Теперь даже матросы в открытую называли его ураганом. Все только об этом и говорили, и каждому было ясно, что капитан и команда (вопреки их непрестанным заверениям в обратном) всерьез обеспокоены.

В салоне начали появляться пассажиры третьего класса, которые были еще способны принимать пищу и не могли выносить дольше тесноту битком набитых общих кают. Никто не протестовал против их вторжения – большая часть мест все равно пустовала.

К вечеру Делия почувствовала тошноту. Зная, что в таком случае лучше всего отвлечься, она собрала вокруг себя перепуганных детей. Пока джентльмены старались успокоить наиболее нервных особ женского пола, небольшая группа дам с Делией во главе развлекала малышей. Они по очереди читали, рассказывали сказки, играли, а когда подали холодный ужин, устроили соревнование, кто сумеет больше съесть из мисок, скользящих туда-сюда по столам.

С наступлением темноты (а из-за низкой облачности стемнело рано) стали все сильнее слышны скрежет и треск многострадальной обшивки корпуса парохода. В некоторых каютах уже было полно воды, постели совершенно вымокли. Их обитатели ютились по углам салона, напоминавшего теперь военный лазарет, полный стонущих раненых. Разговор снова и снова возвращался к тому, каковы шансы выйти из шторма невредимыми. Делия случайно услышала, как Томас Баджер, в прошлом капитан парохода, сказал своему другу, машинисту «Центральной Америки»:

– Помяни мои слова, этот шторм еще не набрал полную силу!

– Точно! – мрачно согласился тот, чем ужаснул ее до глубины души. – Не дай Бог, зальет котлы! Любая течь в машинном отделении станет нашим билетом на дно морское.

– А что, есть такая опасность?

Машинист промолчал, и это само по себе было ответом. Она не решилась передать разговор Кенту. Если эта ночь окажется для них последней, пусть она будет полна любви, а не отчаяния. Чему быть, того не миновать, и если ничего нельзя изменить, нужно по крайней мере вынести удары судьбы с достоинством.

Каждый вдох наполнял легкие влажным и спертым воздухом: двери в салон теперь всегда оставались закрытыми, не говоря уже об иллюминаторах. Находиться там становилось все более тягостно. Оглядевшись, Делия увидела о чем-то беседовавших Кента и судью Монсона, а подходя, успела уловить что-то о запуске сигнальных ракет.

– А, это ты, дорогая, – приветствовал Делию Кент, и его ласковый взгляд согрел ее. – Как твои маленькие подопечные? Спят?

– Слава Богу! Представь себе, испанка из Лимы путешествует с тремя малышами. Один был так перепуган, бедняжка, что его едва удалось убаюкать сказкой.

Судья Монсон пробормотал что-то насчет ее великодушия и откланялся.

– Значит, твой испанский пригодился снова, – заметил Кент. – А вот мне ни разу не довелось применить свое знание латыни и греческого. И зачем только я корпел над ними в колледже?

– Надо было изучать что-нибудь более практичное, – отшутилась Делия, поддерживая легкий тон разговора. – Отец предлагал нанять учителя латыни, но не хватило средств. К счастью, мама немного знала этот язык и дала нам его азы.

– Да ты, можно сказать, получила классическое образование!

– Предлагаешь с порога объявить твоей матери, что перед ней вовсе не невежественное ирландское отродье, а вполне образованная леди?

– Я вовсе не имел в виду…

– Знаю, знаю! Плохая вышла шутка. А все потому, что нервы совсем издерганы. Все время ждешь беды. Пойдем к себе. Уже совсем поздно, да и неизвестно, что будет завтра. Надо хоть немного поспать.

«Неизвестно, будет ли завтра», – мысленно уточнила Делия.

Хотя эти слова не были произнесены, Кент все понял. Он тоже не видел смысла в мрачных пророчествах. Возможно, завтра их не станет, но пока… пока они вместе, целые и невредимые.

Попрощавшись, они отбыли восвояси.

В каюте воздух тоже был довольно спертым, но все же свежее, чем в салоне, где скопилось множество народу, пахло влажной одеждой и обувью, потом и страхом. Чтобы разуться, пришлось проявить чудеса акробатики.

Пока Делия сбрасывала обувь, Кент смотрел на нее не отрываясь. Теперь он знал еще одну сторону ее характера: способность быть полезной людям, сострадать и утешать. Он и сам порой занимался благотворительностью, но лишь потому, что это считалось хорошим тоном и было принято среди людей его круга. Он никогда не задумывался о тех, на чьи нужды выделял средства. Делии же было свойственно истинное великодушие, по-видимому, произраставшее из личного опыта и умения поставить себя на место обездоленного.

– Ты что? – спросила Делия, заметив его завороженный взгляд.

– Я просто удивляюсь тому, что и после тяжелого дня ты выглядишь прекрасно.

– Прекрасно? Сейчас? В жеваном платье и с вороньим гнездом на голове? – Она расхохоталась. – Надо взглянуть в зеркало. Если лицо испачкано, я никогда больше не поверю ни единому твоему комплименту!

– В самом деле, у тебя на носу пятно, – признал Кент. – Но это только придает тебе очарование. Иди ко мне!

Делия повернулась. Ее зеленые глаза сияли, вся она светилась любовью и была чудо как хороша. Как случилось, что эта замечательная девушка выбрала его?

Кент выразил свои чувства в полном страсти поцелуе и получил горячий отклик. Вспомнив вдруг о грозящей им опасности, он привлек к себе Делию с такой силой, что она ахнула. Его пальцы нетерпеливо затеребили пуговки ее платья. Она, в свою очередь, стала быстро расстегивать его рубашку.

Очень скоро оба были обнажены по пояс и приникли друг к другу – кожа к коже – словно впервые. Делия наклонилась, обвела языком плоский сосок, и Кент содрогнулся от удовольствия. Затем настал черед Делии запрокинуть голову и отдаться ощущениям.

Внезапно пароход особенно резко качнуло, и Кент оказался на полу. Делия свалилась прямо на него. Некоторое время они возились, пытаясь подняться, потом зашлись истерическим смехом, всхлипывая, кашляя и перегибаясь пополам.

– Может, здесь и останемся? – спросил Кент, когда снова обрел способность к связной речи. – Что-то не хочется слететь с койки… хм… в разгар событий.

– Здравая мысль. – Делия привстала и занялась своими нижними юбками. – Надо было уже давно освоить эту территорию. Правда, коврик не слишком мягкий…

Лукаво подмигнув, она отбросила оставшуюся одежду и перенесла ногу через бедра Кента. Он не удержался от усмешки.

– Бунт на судне? Попытка захвата власти командой?

– А если и так? – Делия склонилась к нему. – Что скажет капитан? Будет протестовать?

– Он сдастся добровольно. Возможно, тогда его пощадят.

– Никакой пощады! Его немедленно задушат… поцелуями.

Она наклонилась ниже и впилась в его приоткрытые губы. До предела возбужденный, Кент приподнялся. Не стараясь подавить рвущийся с губ стон, он схватил Делию обеими руками за талию и прижал к себе изо всех сил. Как раз в этот момент пароход снова резко качнуло, но это лишь усилило остроту наслаждения.

Снаружи неистовствовал шторм, то бросая судно вниз, то толчком посылая вверх, но ни Кенту, ни Делии уже не было дела до буйства стихии. Они были во власти силы, столь же могучей и древней, как океан, как буря. Они ласкали друг друга и сплетались воедино, как если бы это было в последний раз, а когда их накрыла волна блаженства, двойной страстный крик смешался с ревом ветра.

Еще долго после этого они лежали без сил, выложившись целиком. Наконец Делия пошевелилась, вздохнула.

– Хорошо, что ураган так шумит, правда, милый? Иначе как бы мы смотрели завтра в глаза соседям?

– Ты всегда во всем находишь светлую сторону, – улыбнулся Кент, устраивая ее поудобнее. – Наверное, если посетовать на черные тучи, ты скажешь, что с изнанки они серебристые. А для меня все серебро мира в тебе, Делия. И все золото. Я совершенно счастлив даже сейчас, когда…

– Когда нам, быть может, осталось жить считанные часы? – Но в глазах ее не было страха, только умиротворение и любовь.

– По-моему, невозможно их провести лучше.

– Я согласна. Спасибо, что обвенчался со мной, Кент.

– Не спеши говорить «спасибо» и «жаль», которые обычно оставляют на последний момент. Все еще может обойтись. Ну, выбьемся немного из расписания…

Между бровей Делии залегла легкая складка. Она как будто собиралась возразить, но передумала.

– Конечно, ты прав. Пока пароход на плаву, у нас есть шанс выбраться из шторма живыми. Надо только уметь ждать и надеяться.

«Что за девушка!» – снова подумал Кент. Но потом он вспомнил, что Делия весь день возилась с чужими детьми и, должно быть, ужасно устала.

– Давай попробуем забраться на койку, – предложил он. – Если нас не сбросит, может, удастся поспать.

– А если хорошенько подоткнуть одеяло? Это поможет удержаться, а если упадем, сохранит от синяков.

Они сделали все, что могли: со всех сторон подоткнули одеяла, положив их поперек койки, – но все равно приходилось то и дело цепляться за все, что попадалось под руки, чтобы не оказаться на полу. Судно вело себя как необъезженный мустанг.

А еще Кенту не давали спать мысли о том, как быть, если пароход пойдет ко дну. Что тогда предпринять для спасения Делии? Положение, деньги и даже крепкое телосложение не так уж много значили в штормящем открытом море. Во всяком случае, он сделает все от него зависящее.

Делия тоже бодрствовала, хотя обычно для того, чтобы уснуть, ей было достаточно устроиться в уютном кольце его рук. Пару раз он чуть было не спросил, о чем она думает, но решил не начинать бессмысленный разговор, который приведет только к новому всплеску отчаяния.

Перед самым рассветом оба впали в тяжелое забытье. Измученное сознание уже не реагировало ни на рев ветра и волн, ни на качку. Сон их был внезапно и грубо прерван.

Резкий крен судна сбросил Кента и Делию на пол. Машинально он схватил ее и уперся ногами в стену, готовясь к столь же сильному броску в противоположную сторону. Но его не последовало. Секунды шли, а пол так и оставался вздыблен, так что дверь теперь находилась внизу, а иллюминатор смотрел чуть ли не в самое небо.

– Что это значит? – наконец прошептала Делия. – Подсади меня на койку, я хочу выглянуть.

Кент помог ей. Цепляясь за что придется, Делия добралась до иллюминатора. Долгую минуту она оставалась в неподвижности, а потом сказала то, чего Кент больше всего боялся:

– Думаю, мы тонем, милый…

Глава 16

На шхуне этой повидал я свет,

Делил с ней сотни радостей и бед,

Но я могу заверить вас в одном:

Еще она не плавала вверх дном!

Сэмюэл Тейлор Колридж. Сказание о старом мореходе

Делия не могла оторвать взгляда от бесновавшихся волн. Пароход продолжало качать, но он упорно оставался в одном положении, то есть почти на боку. Все это не сулило ничего хорошего.

Кент вскарабкался вслед за Делией и вскоре тоже созерцал страшную картину.

– Пожалуй, ты права, – согласился он с поразительным спокойствием. – Нужно выйти из каюты. Возможно, команде требуется помощь.

– Я с тобой!

Он не спорил. Облачившись лишь в самое необходимое, они отодвинули засов, откинули сильно потяжелевшую дверь и выбрались в коридор. Добравшись до обеденного салона, они обнаружили его в состоянии полнейшего хаоса. На своих местах оставались только привинченные к полу столы. Пассажиры карабкались к дверям, словно по крутому склону, цепляясь за их ножки, сейчас открытые дня всеобщего обозрения – скатерти грудой лежали у стены, напоминая сугробы.

Истоны, занимавшие каюту с противоположной от салона стороны, как раз выбирались в коридор.

– У нас за иллюминатором сплошная вода! – испуганно поведала Адди, увидев Кента и Делию. – Боюсь, что…

– Джентльмены! – послышался звучный бас капитана Гериндона. – Все, кто способен помочь, немедленно к помпам! Котлы затоплены, но если удастся откачать воду, все обойдется. Течь не так уж велика, а корпус крепок.

– Придется тебя покинуть, – сказал Кент Делии.

Он был рад хоть какой-то возможности внести свою лепту в спасение судна. Бездействие в час опасности было худшим из зол.

– Вот видишь, к чему приводит излишняя эмоциональность, дорогой! – грустно пошутила Адди. – Не женись ты на мне – не пришлось бы тебе плыть в Нью-Йорк.

– Я бы все равно на тебе женился, даже если бы знал, как все обернется, – торжественно заверил тот и поцеловал ее.

И Энзел с Кентом начали пробираться к капитану. Адди с нежной улыбкой смотрела им вслед. Повинуясь внезапному порыву, Делия обняла ее, и они вместе проводили взглядом удаляющуюся группу добровольцев. Оставалось лишь гадать, есть какой-то смысл в плане Гериндона или он просто хочет как-то отвлечь людей и дать им надежду.

– Давай и мы чем-нибудь поможем, – предложила Делия подруге. – Здесь столько перепуганных детей… да и женщин тоже!

– Конечно! – воскликнула Адди, радуясь возможности не мучиться бездействием. – Вчера я уже приобрела некоторый опыт. Какая жалость, что я не знаю испанского! Те несколько слов, что я успела выучить, не очень-то помогают.

– Это не важно, – заверила Делия. – Большинство здесь говорит по-английски. Смотри, миссис Эллис, бедняжка! Вот у кого хлопот полон рот! Тем более теперь: доктор Эллис тоже пошел к помпам.

На попечении Синтии Эллис было четверо детишек, трое из которых были ее собственными, а четвертого родня упросила взять с собой. Поскольку Эллисы были родом из Огайо, Делия очень сблизилась с Синтией и вела долгие разговоры о родном штате, не забывая при этом о малышах. С самого начала шторма миссис Эллис страдала от морской болезни, а дети постоянно плакали. Вот и сейчас Делию встретил их жалобный плач.

Кое-кто из юных пассажиров, наоборот, расценивая шторм как волнующее приключение, не понимая опасности. Белокурая Гарриэт Локвуд и кудрявый смуглый Огюстен Пагу наперегонки ползали между ножками столов, заливисто хохоча и жуя что-то из запасов буфета. Им оставалось только позавидовать.

Постепенно у обеденного салона скапливалось все больше народу. Мужчины из третьего класса, услышав о спасательных операциях, спешили внести свою лепту. Женщины, оставшись в одиночестве, сбивались в молчаливые группы. Делия и Адди занимались с дюжиной детишек, на ходу выдумывая игры. Наибольшим успехом пользовалась игра в слова: каждый следующий участник должен был назвать слово, которое начиналось бы с последней буквы предыдущего. В нее охотно играли даже те, кто говорил только по-испански.

– Как ты думаешь, сколько это будет продолжаться? – спросила Адди вполголоса, бросив взгляд в ту сторону, куда ушли мужчины.

– Сколько потребуется, – ответила Делия, пожимая плечами.

Она постаралась произнести это небрежно, но про себя подумала, что если в скором времени не заделать течь и не разжечь котлы, им придется плохо. Волны и ветер довершат начатое разрушение.

– Что ж, – вздохнула Адди, – наше дело – занимать этих бедняжек… до самого конца.

Губы ее задрожали, но, поймав ободряющую улыбку Делии, она справилась с собой и улыбнулась в ответ.

– Итак, на каком слове мы остановились? Игра продолжалась.

А в это время в машинном отделении, разбившись на группы, мужчины откачивали воду. Как только одни выбивались из сил, на их место заступали другие.

– Не хочется показаться занудой, но я говорил, что это плохо кончится, – буркнул Энзел Истон, прислоняясь лбом к перегородке, чтобы отдышаться.

– Отныне будем знать, что моряки не верят в приметы, если не испытают их действия на собственном опыте, – хмыкнул Кент.

– Не понимаю, почему из всех помп работают только две, да и те ручные? – тяжело дыша, поинтересовался его сменщик.

Кент еще раньше его заприметил, поскольку тот напомнил ему Чарльза: тоже был красив, не пропускал ни одной хорошенькой женщины и в карты играл только по крупной.

– Потому что современные помпы работают от дизелей, дизели от котлов, а котлы залиты, – ответил кто-то. – Это называется «прогресс»!

Кент скользнул взглядом по двум параллельным людским шеренгам, уходящим вверх до самой палубы. По одной передавали друг другу полные ведра, по другой возвращали пустые. Этот способ казался еще более жалким, чем ручные помпы, но, возможно, жизни всех пассажиров зависели от каждого вылитого ведра.

– Черт бы побрал этих механиков! Не могли удержать пар!

Голос был пронзительный, злой. Его поддержал нестройный хор голосов.

– Что толку сейчас искать виноватого? – громко возразил Кент. – Если мы доберемся до берега, будет официальное дознание, а до тех пор лучше поберечь свой запал для работы.

Билли Берч приветствовал эти слова одобрительным возгласом и сразу же затянул ритмичную песню. Ее подхватили поначалу с большим воодушевлением, но энтузиазма хватило ненадолго, тем более что упорный труд пока не увенчался ощутимым результатом, не считая гудящих от усталости мышц.

Стемнело рано по причине все той же низкой и плотной облачности. Капитан Гериндон выбрался на палубу оценить обстановку и вернулся мрачнее прежнего.

– Придется избавиться от фок-мачты. Возможно, это поможет пароходу выправиться.

Остальные продолжали откачивать и вычерпывать воду, а он сам, второй помощник, боцман и здоровяк Баджер принялись рубить такелаж. Наконец мачта рухнула, корпус содрогнулся, и Кент с ужасом подумал, что потрепанная штормом обшивка может разойтись и дать новую течь. Руки налились свинцом, и каждый новый подход к помпе требовал больших усилий. Кое-кто уже выдохся, и живые цепочки сократились. Правда, упал и уровень воды. Так что можно было устраивать более продолжительные передышки. Когда выпало отдыхать Кенту и Энзелу, они отправились разыскивать своих жен.

Делия и Адди все еще исполняли обязанности воспитательниц и в этот момент пели дуэтом колыбельную. Голоса их звучали хрипловато и устало. Их подопечные лежали вокруг на одеялах. При виде мужей молодые женщины дружно просияли.

– Вам обоим нужно присесть, – сказала Делия. – Так и кажется, что вы сейчас рухнете!

Адди молча бросилась к Энзелу. Смертельно усталый, он все же нашел в себе силы обнять ее.

– Мы за вас беспокоились, – продолжала Делия. – Женщины даже спрашивали капитана, не нужна ли помощь, но он отказался.

– И правильно сделал. Каждый должен быть на своем месте, милая, – заметил Кент. – Здесь вы принесете больше пользы. К тому же не все джентльмены сразу же пошли откачивать воду, так что есть еще резерв свежих сил. Правда, их придется уговаривать, но, возможно, поможет то, что уровень воды потихоньку снижается.

– Значит, есть надежда на спасение? – спросила Делия, вглядываясь ему в глаза.

Мгновение он медлил, потом решил, что она заслуживает искреннего ответа.

– Надежда! Она исчезла, когда мы избавились от мачты, но не выправили этим посадку корабля…

– Смотрите! – перебила Адди, указывая вверх.

Делия расслышала мелодичный звук, похожий на легчайший перезвон льдинок. Оказывается, хрустальные люстры медленно меняли положение, отчего их подвески слегка колебались. Присутствующие затаили дыхание. Прошла, казалось, целая вечность, пока этот процесс не прекратился. Теперь люстры висели почти перпендикулярно потолку. Пароход выправился. Звук заводимых моторов вызвал хор радостных восклицаний. Кент переглянулся с Делией, крепко обнял ее и позволил себе облегченно вздохнуть.

Однако всеобщая радость была недолгой: минут через пять рокочущий звук умолк.

– Что ж, пароход все еще на плаву и притом, как положено, килем книзу, – робко заметила Вирджиния. – Это ведь уже хорошо, верно?

– В чем дело? Моторы повреждены? – тихо спросила Делия.

– Не знаю, я ведь не специалист. – Кент пожал плечами. – Котлы были залиты, и я, по правде сказать, сомневался, что их удастся разжечь. То, что пароход выправился, не такой уж добрый знак. Скорее всего вода равномерно распределилась в нижней его части. Думаю, появилась новая течь и вскоре мы начнем погружаться. Только не говори об этом никому.

Делия обернулась и увидела Адди и Вирджинию, стоявших бок о бок со сложенными руками и склоненными головами, – они молились.

– Конечно, не скажу. Я и сама думаю, что это просто передышка. А другие… что ж, пусть надеются, пока могут.

– Ты чудо! – Кент стиснул ее в объятиях и чмокнул в кончик носа. – Я уже говорил, что люблю тебя? – Но она не успела ответить.

– Все сюда! – раздалось из коридора. – Нужно попытаться откачать воду из машинного отделения! Все мужчины ко мне!

Кент со вздохом поднялся. Его самые мрачные предчувствия сбывались.

За иллюминатором на черном фоне небес метнулись вверх яркие сполохи – это капитан отдал приказ выпустить сигнальные ракеты в знак того, что судно терпит бедствие. Возможно, подумал Кент, кто-нибудь увидит их и придет на помощь. Он сообразил, что в окна салона женщины тоже, должно быть, увидели ракеты, и пожалел, что не может сказать Делии еще несколько утешительных слов.

Но ничего, она сильная. В некотором смысле даже сильнее, чем он. Должно быть, она сейчас утешает других.

Это помогло ему собраться с духом, и через пару минут Кент уже брался за рукоятку помпы.

* * *

Окна салона выходили на корму парохода. Когда ракеты с шипением окунулись в бушующее море, по спине у Делии прошел холодок, но она спокойно ответила на встревоженные расспросы:

– Ничего страшного, просто подан сигнал бедствия. Днем его было бы не так хорошо видно, а сейчас, в полной темноте, другой пароход может без труда заметить, если находится достаточно близко. Тогда нам вообще не о чем будет беспокоиться.

В последние дни, и особенно часы, Делия стала чем-то вроде всеобщего утешителя. Стоило возникнуть вопросам, обращались именно к ней – вероятно, потому, что она давала четкие, вразумительные и всегда спокойные ответы. Вот и на этот раз, к ее большому облегчению, все закивали. Хотя сама она сильно сомневалась, что в такой ураган сигнальные ракеты будут замечены (разве что кто-то подойдет совсем уж вплотную – на милю или две). А если и будут, вряд ли удастся снять пассажиров с «Центральной Америки» при таком чудовищном волнении на море. Но она не хотела лишать людей надежды.