Текст книги "Исповедь Сатурна"

ОЛД-ТАУН.
ДЕНЬ ТРЕТИЙ

В этот день все должно было решиться. Рано утром я разбудил Сашу. Она вышла из дома, как обычно, направляясь к школьному автобусу, который ждал ее у нашего дома. Я видел из окна, как двое наблюдателей следили за ней. Она села в автобус и уехала в школу. Наблюдателям не обязательно знать, что по дороге в школу она выйдет из автобуса и пересядет в машину Джеральда Джеймиссона, который отвезет ее на железнодорожную станцию. На поезде она доедет до Питсфилда, а там ее будет ждать автомобиль брата Джеральда, который отвезет ее в Хартфорд и затем переправит на юг, в небольшой городок в штате Канзас, где находится община баптистов. Там Сашу надежно спрячут. Домой она обычно возвращалась к трем часам дня, поэтому у меня есть время. Когда она выходила из дома, то не смогла сдержаться и заплакала. Честное слово, у меня тоже были слезы на глазах, так я привязался к этой девочке. Но оставаться в доме ей никак нельзя. Теперь нужно решать проблему Кости.

С ним, конечно, сложнее. Он не знает английского языка и вообще может запутаться. Но парень он башковитый, я надеюсь, что сумеет добраться до места без приключений. Примерно через час после того как Саша уехала на автомобиле, я выхожу из дома и подгоняю свой джип с другой стороны, – так, чтобы его не видели наблюдатели. Костя вылезает в окно и ложится между сиденьями. На расстоянии увидеть его невозможно. Я спокойно устраиваюсь за рулем и выезжаю со двора. Собачки, как обычно, провожают меня дружелюбным лаем. Я даже о них подумал, понимая, что нельзя оставлять своих друзей этим живодерам.

Джип едет в город, и мои наблюдатели медленно следуют за мной. Примерно на расстоянии двухсот метров. Сегодня за мной наблюдает двухместный «Фиат браво». Интересно, сколько у них автомобилей? Или они берут машины напрокат, чтобы не примелькаться в городе? Главное, чтобы они не заметили Костю. Мы подъезжаем к бензозаправке, сейчас будет поворот. Когда я поворачиваю машину, Костя на ходу спрыгивает и скрывается в магазине рядом с бензоколонкой, прежде чем его могут увидеть из «Фиата». Я медленно еду дальше, и мои наблюдатели следуют за мной. Они еще не знают, куда и зачем я еду. Вот, наконец, и телефонный звонок. Я ждал, когда позвонит мистер Барлоу.

– Куда вы направляетесь? – спрашивает он вместо приветствия. – Вы не забыли, что послезавтра мы уезжаем в Канаду?

– Нет, не забыл. Поэтому и выехал купить продукты. Хочу привести в порядок все дела. На всякий случай.

– А где дети?

– Неужели вам не доложили? Дочь уехала в школу, а сын спит дома. Я думал, вам докладывают обо всех наших передвижениях.

– Это делается в ваших интересах, – проворчал Барлоу. – Куда еще вы собираетесь поехать?

– Больше никуда. Куплю в супермаркете продукты и поеду на болота закрыть свой охотничий домик. Потом вернусь домой и два дня буду дома. Вы удовлетворены моим ответом?

– На болота ездить обязательно? – интересуется он. – Может, отложите до возвращения из Канады?

– Не могу. Там у меня запасы дичи. Она просто сгниет. Я и так уже несколько недель там не был. Нужно поехать обязательно. Иначе запах привлечет внимание не только хищников, но и людей. Вы хотите, чтобы у меня были проблемы с шерифом до того, как я уеду с вами в Канаду?

– Почему я ничего не знаю про ваш домик на болотах? Где он находится? Далеко?

– Это я у вас должен спросить, почему вы не знаете. Я купил его у нашего лесника. Купил очень недорого. Просто никому особенно не рассказывал. Ваши люди могут за мной проследовать, это совсем недалеко, около часа езды.

– Обязательно поедут, – заверяет меня Барлоу. – И не выключайте ваш мобильный аппарат, мистер Келлер.

– И вы тоже, мистер Барлоу.

Я убираю телефон и направляюсь к супермаркету. Костя выскочил из машины около бензоколонки. Рядом находится автобусная станция. Отсюда автобус идет не на юг, а на северо-восток, к границе Канады, в Вудсток. Никому и в голову не придет, что парень мог уехать к канадской границе. Ведь он не может перейти границу, у него нет канадской визы, а с российским паспортом и без визы в Канаду въехать нельзя. Поэтому направление на Вудсток они исключат абсолютно. Вот это мне и нужно. Он доедет до Вудстока и пересядет там на другой автобус, который пойдет в глубь страны. Только не на юг, а на запад. Я ему все подробно объяснил, надеюсь, что справиться. А в Буффало приедет моя родственница с мужем, которые готовы сделать для меня все что угодно. Тем более что их услуга будет щедро оплачена. Кажется, я все предусмотрел. И тем не менее я очень волнуюсь за ребят. Как они будут одни, без меня? И вообще, что с нами со всеми будет.

За дом я не волнуюсь. Его я подарил местной баптистской общине. Поэтому и заезжал в Огасте в нотариальную контору, чтобы все оформить. Теперь дом – собственность местных баптистов, и Барлоу со своими людьми должен знать, что эта чужая собственность. Правда, мои счета в банках будут заморожены до тех пор, пока бандиты будут их контролировать. Но это не так страшно. Учитывая, что у меня есть больше миллиона долларов, нам на первое время вполне хватит. Значит, остается исчезнуть самому. Я набираю продукты и несу их в машину. Один из наблюдателей, не выдержав, заходит вслед за мной в магазин. Другой осматривает машину. Дурашка, нужно было раньше заглянуть в салон. Костя уже на пути в Вудсток, а Саша едет с мистером Джеймиссоном. Иногда нужно верить людям, и когда мне пришлось выбирать, я выбрал Джеральда.

После того как я наполнил продуктами свой джип, самое время двинуться на север. Интересно, каким образом «Фиат» сумеет следовать за мной? Я ведь не просто поеду через болотистую местность. Там есть тропинки, которые знают только несколько человек. В основном местные жители. Я бы на месте моих сопровождающих поостерегся. Конечно, я не Сусанин, но завести в болото смогу, и у них не будет шансов оттуда выбраться.

Я подхожу к машине и вижу одного из своих наблюдателей. Он с мрачным видом стоит у автомобиля и смотрит на меня.

– Чего смотришь? – дружелюбно спрашиваю я его. – Лучше бы помог нести продукты.

Он отворачивается. Явно не хочет со мной разговаривать. Ну и пусть не разговаривает. Через некоторое время он будет умолять кого-нибудь с ним поговорить. А с другой стороны, я все время думаю: почему они позволили мне так легко себя провести? Почему не предусмотрели вариант, при котором Саша просто не вернется из школы, а Костя тайком уйдет от них. Они ведь не сидели у меня дома и не могли контролировать каждый его шаг. Или у них в запасе есть еще один козырь? Тогда какой? Ребята знают, что звонить мне нельзя ни в коем случае. Я сам позвоню из автомата и справлюсь, как они доехали. Причем сделаю это в таком месте, где меня не сможет проконтролировать мафия. Тогда каким образом Барлоу и его люди сумеют заставить меня выполнить их «заказ»? Честно говоря, я начинаю нервничать. Все получилось слишком легко. Получается, что ни Барлоу с его умением просчитывать варианты, ни советник шефа, наркоман со стажем, но все еще неплохо шевелящий извилинами, не сумели учесть даже простой вариант.

Но почему я так нервничаю? Они уверены, что контролируют все мои деньги и знают про все мои счета. Я не могу исчезнуть, оставив свой дом, самолет, машины – всю свою недвижимость. Я не могу просто так сбежать с двумя детьми. Мне понадобятся деньги, и рано или поздно я захочу снять какую-нибудь сумму с одного из счетов. Тогда они меня и остановят. Но ведь может оказаться, что уже поздно. Насколько я понял, им важно убрать этого бывшего премьера как можно раньше. То есть у них мало времени.

Значит, на случай моего исчезновения они имеют резервный вариант или какой-нибудь козырь, о котором я не знаю. Хотя что меня может остановить? Если мои дети в безопасности, все остальное меня мало волнует. Но возможно, Барлоу имеет резерв для усиления своей позиции.

Я выехал из города, направляясь строго на север. Там, в болотах у Пассадамкее, находится мой домик. И там так легко заблудиться. Тем более я не думаю, что «Фиат браво» сумеет преодолеть дорогу, которую я проеду на джипе. Они не рассчитали моего маневра. И не учли еще одного обстоятельства. В болотах иногда плохо работают мобильные телефоны. Во всяком случае, в некоторых местах. Пусть они думают, что не могут до меня дозвониться. Увеличивая скорость, я двигался на север, а мои преследователи следовали за мной.

Неожиданно зазвонил телефон. Молодец, Барлоу! Сообразил еще до того, как я въехал в болота, что «Фиат» за мной не проедет. Поэтому и позвонил.

– Куда вы едете? – снова спросил Барлоу.

– Я уже вам объяснял, что в свой домик. Зачем вы меня нервируете по пустякам? И учтите, Барлоу, вам нужно избавиться от этого телефона. Иначе в случае моего провала полиция будет проверять все звонки.

– Почему вы думаете о провале? Я уверен в успехе, – сразу насторожился этот хитрый лис.

– Я тоже уверен, но всякое бывает. Поэтому не нужно так часто звонить. Я вам подробно объяснил, куда еду.

– Мои парни сумеют за вами проехать?

– Это зависит от их умения водить автомобиль. Не думаю, что «Фиат» сумеет подняться на холмы по дороге, которая там есть. Это лесные тропы и джип там с трудом передвигается. Причем учтите, что я должен буду оставить машину и последний километр пройти пешком. Я бы не посоветовал им ехать за мной на «Фиате».

– Я вам перезвоню, – быстро сказал Барлоу.

Очевидно, он решил посоветоваться с кем-то из своих главарей. Скорее всего, с тем самым советником, которого я видел. Удивительно, как бывает в жизни. Феномен наркоманов до сих пор не изучен, а я его наблюдаю уже много лет. Сначала, действительно, человек получает удовольствие. Потом начинает лучше мыслить, активнее творить, любить, чувствовать. В общем, наркотики словно открывают некие заслонки в мозгу. А потом они сжигают весь мозг. У советника еще не наступила последняя стадия, но я полагал, что наступит довольно скоро. Однако сейчас он был очень опасен. И мог придумать некую пакость, к которой я должен быть готов.

Я словно себе нагадал. Через минуту раздался телефонный звонок.

– Это говорит Барлоу. Доедете до станции и остановитесь, – приказал он, – мои люди пересядут в вашу машину. Они поедут с вами до вашего домика и пройдут последний километр пешком. Заодно можете попросить их помочь вам с вашими вещами. Я думаю, так будет правильно.

Все-таки решили не выпускать меня из вида, понял я. Значит, боятся. И верят, что Саша еще в школе, а Костя дома. Если я откажусь, они поднимут тревогу. Саша, возможно, еще не очень далеко отъехала от города, а Костя находится в автобусе, который недавно покинул наш городок. Их могут остановить. Нет, так нельзя. Нужно выиграть время.

– Почему вы молчите? – встревоженно спросил Барлоу. – Вы меня слышите?

– Конечно, слышу. Я остановлю машину, и пусть они пересядут ко мне. Надеюсь, что это приличные ребята и у меня не будет с ними проблем. Но вообще-то мне неприятно, что вы так не доверяете мне.

– Считайте их своей персональной охраной, – хмыкнул Барлоу, – и постарайтесь пройти так, чтобы вас не увидели.

– Вот с этим проблем не будет никаких. Там вообще в будни люди бывают редко. Да и на уик-энд не каждый найдет дорогу в наших болотах.

– До свидания, – вежливо попрощался Барлоу и положил трубку.

Значит, они все еще боятся, что я могу исчезнуть. Значит, не совсем доверяют. Это очень хорошо. У меня поднялось настроение. Конечно, я остановлю машину рядом с железнодорожной станцией, и пусть эти двое парней пересядут ко мне. Только до станции еще нужно доехать. И я знаю окружной путь, который увеличит нашу дорогу еще километров на пять-шесть. Не бог весть что, но сейчас мне дорога каждая минута.

К станции мы подъезжаем через полчаса. Я теперь знаю, почему шпионы всех стран мира так легко уходят от наблюдателей. Последних губит отсутствие творческой фантазии, шаблонное мышление. Они ведь обязаны прикрепиться к человеку и не отставать от него. Теперь представьте, что я увеличиваю скорость, стараясь от них оторваться. Конечно, они начинают нервничать и пытаются меня догнать. А если я, наоборот, еду медленно, словно показывая им, что не собираюсь сбежать? Как они себя поведут? Все правильно. Будут следовать за мной и следить, чтобы я не увеличил скорость. Чего я и не собирался делать. А еще учтите, что эти двое – явно не подготовленные специалисты ФБР или бывшего КГБ, а обычные бандиты, нанятые Барлоу для слежки за мной.

В общем, у станции я остановил машину и смотрел, как двое молодых людей загоняют свой «Фиат» на стоянку. А потом пересаживаются ко мне в машину. Один был с веснушками, он даже поздоровался со мной. Второй был тот самый, дежуривший у моей машины, когда я ходил в супермаркет. Это был высокий загорелый мужчина с мрачным лицом. Он сел ко мне в автомобиль, ничего не сказав, и мы поехали.

– Как мне вас называть? – спросил я, обращаясь к своим попутчикам. – Хотя бы сказали, как вас зовут.

– Меня Славиком, – сообщил первый, а второй толкнул его в бок.

– Как хочешь называй, хоть горшком, только в печь не засовывай, – пошутил второй.

– Значит, хочешь, чтобы я тебя Горшком называл. Или у тебя фамилия такая?

– Ты не шути, – посоветовал мрачный, – места здесь глухие, людей мало. Всякое может случиться, а у тебя одной руки нет.

– Мне Барлоу говорил, что вы будете меня охранять, – удивился я. – Или я могу ему передать, что ты мне угрожаешь.

– Ишь ты какой шустрый, – заволновался мрачный бандит, – не успел я слово сказать, как ты ко мне цепляешься. Ну и хваткий ты. Наверное, поэтому мы за тобой уже столько дней хвостом ходим. Не нужно ничего говорить. Макаром меня зовут.

– Неужели еще дают такие имена? – сделал я удивленное лицо. – Мне казалось, что уже давно нет ни Макаров, ни Иванов, ни Сидоров.

– Полно, – усмехнулся Макар, – в деревнях еще такие имена дают – закачаешься. Сам я деревенский, в честь дедушки меня назвали. Геройски погибшего на войне деда. Вот ведь как.

– Значит, носишь имя достойного человека, – сказал я, вглядываясь в дорогу.

Сейчас нужно будет повернуть на лесную тропу. Там с трудом проходит мой джип. Но я не собираюсь подъезжать слишком близко к дому. Ничего не случится, если эти двое побегают. Говорят, бег укрепляет мышцы.

– Достойного, – с вызовом сказал Макар. – А ты на что намекаешь?

– Ни на что. Просто рад за тебя. Что назвали в честь деда.

– Издеваешься, – обиделся Макар, – все вы, городские гниды, вот так себя ведете. Как только имя мое слышите, сразу шутковать начинаете. Только ты себя больно умным не считай. И не таких жеребцов объезжали.

– Опять ты мне угрожаешь. Чувствую, что нужно позвонить Барлоу и рассказать ему о наших беседах. Непонятно, зачем мне такой попутчик. Я думал, ты меня охранять будешь.

– Ну и заткни тогда пасть, – разозлился Макар. – Ты чего ко мне цепляешься? Я тебе ничего не говорил, а ты мне ничего не отвечал. Давай помолчим. Здоровее будем.

Он угрюмо замолчал. Меня всегда поражало, как такие типы попадают в Америку. Неужели в консульском отделе посольства не видели эту бандитскую рожу. Неужели они не видят, кому дают визу? Или сознательно закрывают глаза? Мне говорили, что во всех западных посольствах есть надежные люди, которые за соответствующую сумму готовы проставить вам любую визу. Только таким путем такой бандит, как Макар, может попасть в Америку. Он ведь наверняка по-английски ни слова не понимал, когда сюда попал. Да и сейчас, наверное, не очень много знает. Скорее, второй говорит по-английски. Я подумал, что второй еще очень молод. Ему было не больше тридцати.

– А тебя, Славик, в честь кого назвали? – спрашиваю я у второго бандита.

Он неожиданно хищно улыбается. Нехорошая у него улыбка, злая, оскал зверский. Я таких хорошо знаю. Благообразная внешность комсомольского активиста, прилизанные светлые волосы, круглые глаза, ровные черты лица. У этого даже веснушки есть. А в глаза посмотришь – и содрогнуться можно. Хищник. Самый настоящий волк. И ничего с этим не сделаешь. Он родился таким.

– А меня мамаша в колонии родила, – весело сообщил Славик. – Я вообще в зоне вырос. До пяти лет только небо в клеточку видел. Да и потом много раз эту баланду хлебал.

– А где сейчас твоя мать?

– Ты это знать хочешь? – метнул в меня бешеный взгляд Славик. – Я тебе скажу. Думаешь, что нас можно на жалость взять. Ты это брось. Я про тебя еще в Питере слышал, Левша. Ты ведь зверь опытный. За тобой столько крови, что умываться можно, ручьем потечет, если вместе собрать. Не ангел ты, Левша, и никогда им не был. Поэтому ты на доверие не бери и к нам в душу не лезь. Мы должны за тобой следить, чтобы ты не сбежал. И еще мы должны докладывать о всех твоих передвижениях. Само собой, мы тебя и охранять будем, если кто, к примеру, тебе в морду дать захочет. Трудно тебе с одной рукой будет справиться, хотя машину ведешь неплохо. И вообще, давай договоримся: каждый свою работу делает. Мы свою, а ты свою. Не знаю, зачем ты нужен Барлоу, но догадываюсь, что опять тебе новый «заказ» светит. Значит, скоро разбогатеешь. Ты и так у нас человек не бедный, три тачки, дом такой, самолетик имеешь. Небось от трудов праведных?

Я прикусил губу. Еще недавно я считал, что главный в этой паре – Макар, но теперь понял, что ошибался. Этот молодой стервец не только главный в паре. Он из породы тех безумных отморозков, которые не остановятся ни перед чем. Наверное, поэтому Барлоу и набрал таких. Трошин, Оглобля, вот этот Славик с безумным выражением глаз и таким обычным веснушчатым лицом. Такие опаснее всего. Он будет резать тебя и смеяться в лицо. У них нет жалости, они не способны почувствовать чужую боль. А про совесть они вообще никогда не слышали и считают ее выдумкой сотрудников милиции.

Больше мы не разговаривали. Я повернул джип на тропу, и мы поехали еще медленнее. Когда мы свернули, Славик достал телефон и набрал номер Барлоу.

– Мы повернули на болота, – сообщил он по-русски. – Да, мы сидим в его машине и вместе едем к нему в гости.

Он убрал телефон и тихо засмеялся. Смех у него был нехороший, словно стекло рассыпалось на мелкие осколки.

– Барлоу советует нам поскорее возвращаться. Говорит, что боится за нас. Чтобы мы на ночь глядя не заблудились в лесу. Как «красные шапочки».

Я смотрю на него в зеркало заднего обзора и думаю, как глупо устроена жизнь. Если я прав и меня действительно хотят использовать для устранения бывшего премьера, то для гарантии безопасности сразу после моего выстрела они уберут всех, кто со мной общался. А значит, и Славик со своим ангельским лицом и нутром зверя, и Макар, бывший сельский житель, а ныне уголовник-рецедивист, сбежавший в Америку, обречены. Они этого не знают, а я знаю. Барлоу специально находил таких людей, исчезновения которых никто не заметит. Я еще раз смотрю на Славика. Рассказать ему об этом я еще успею. Пусть пока смеется. Скоро я остановлю машину, и мы пойдем пешком.

НЬЮ-ЙОРК. БРУКЛИН.
ДЕНЬ ТРЕТИЙ

У Барлоу с утра было нехорошое предчувствие. Он вообще не верил в авантюру, которую ему навязал Семен Ерофеев. Барлоу был потомком греков, проживавших в России. Его вывезли из Одессы в начале семидесятых маленьким мальчиком, но русский язык он уже знал в совершенстве. В Греции они задержались ненадолго: у отца объявилась сестра в Америке, и они перебрались сюда, чтобы попытать счастья. Отец работал в небольшом пивном баре, который он умудрился открыть в Нью-Джерси, но пристрастие к алкоголю сказалось, и он довольно быстро умер от цирроза печени. Тогда у Барлоу еще была греческая фамилия и он должен был помогать матери и двум младшим братьям.

Ему пришлось работать вместо отца в пивном баре. Но, работая, он умудрялся по ночам читать книги и готовиться к поступлению в колледж. Когда средний брат подрос настолько, что мог его заменить, Барлоу собрал вещи и ушел из дома, твердо решив посвятить себя карьере юриста. Тогда исчез греческий мальчик-переселенец и появился мистер Барлоу, поступивший в колледж и выдержавший все экзамены на отлично. С тех пор он не общался ни с матерью, ни с младшими братьями. И даже когда однажды в Нью-Йорке случайно оказался рядом с пивной отца, он так и не вошел туда, полагая, что этот этап его жизни уже пройден. Барлоу поступил на юридический факультет Чикагского университета и закончил его с отличием. К тому времени у него появилось много друзей среди переселенцев из России. Бруклин становился центром не столько еврейской, сколько русско-еврейской эмиграции.

И Барлоу начал вести успешные дела с новыми гражданами свободной страны, прибывающими в Америку. Он начал оказывать и мелкие услуги мафии, причем среди его клиентов мог быть и подающий надежды молодой итальянец Маурицио, и переехавший сюда в конце семидесятых еще молодой и полный задора журналист Семен Ерофеев. Так они знакомились друг с другом. Барлоу был тем более неоценим, что прекрасно знал не только английский, но и русский язык.

Однако постепенно все стало меняться. С конца восьмидесятых в страну хлынули совсем другие люди. В Бруклине оказались уголовные авторитеты из России, бежавшие от кровавых разборок, которые начинались в крупных городах страны. Кто-то приезжал сюда, чтобы спастись. Некоторых здесь находили и убивали. Другие же устраивались и процветали, пуская корни и обрастая полезными связями.

Ерофеев к тому времени уже начал баловаться гашишем и марихуаной. Когда в Бруклине появились Рябой и его люди, стало ясно, что прежней вольнице приходит конец. Потом появились и другие «авторитеты». ФБР начало в срочном порядке создавать специальный русский отдел, а во всех полицейских участках стали появляться специалисты по «русской мафии». В середине девяностых разборки достали и Бруклин. Тогда погибло несколько авторитетов. Других арестовали агенты ФБР, сумевшие подобраться к некоторым известным рецидивистам из России. Оставшиеся несколько успокоились и перестроились, стараясь не выделяться. Именно тогда начал подминать под себя прежних друзей и конкурентов Коготь. Через некоторое время он взял себе советником Семена Ерофеева, а еще через несколько месяцев Барлоу уже работал на них, получая очень солидные деньги за свои консультации. Ерофеев к этому моменту уже «сел на иглу». Появились деньги, и он мог себе позволить более дорогие наркотики.

Когда Барлоу предложили провернуть операцию с Левшой, он думал, что будет достаточно легко убедить бывшего киллера вспомнить о своем занятии. Но когда он узнал, что мистер Келлер миллионер и уважаемый человек, получивший американское гражданство, он несколько призадумался. Зачем нормальному человеку рисковать всем, что у него есть? Во имя каких интересов? Барлоу был прагматиком и рационалистом. Если бы Келлер нуждался, его можно было бы купить. Но он был миллионером, и разговор с ним мог закончиться полным крахом.

Ерофеев сообщил, что им нужен конкретный исполнитель. Бывший офицер, потерявший руку в Афганистане, обманом получивший американское гражданство и скрывший от налоговых органов источники своего обогащения подходил как нельзя лучше. К тому же он был бывшим киллером. И тем не менее Барлоу не хотел заниматься этим делом, пока ему не позвонил Маурицио, которого он очень уважал. Барлоу знал, что Маурицио работает на семью Анчелли, и понимал, какие силы стоят за этим итальянцем. Когда Маурицио посоветовал согласиться, Барлоу сразу позвонил Ерофееву. Нужно отдать ему должное, дело свое он знал прекрасно. За месяц он раскопал все подробности жизни Келлера – от его деятельности в России до переезда в Америку.

Документы, которыми воспользовался Левша, готовились через Семена Ерофеева еще в середине девяностых, но совсем для других лиц. И теперь Ерофеев сдал человека, который воспользовался этими документами, чтобы въехать в Америку. Семен держал его как свой резерв, никому не рассказывая об одноруком киллере, сумевшим стать гражданином Америки. И теперь сдал Левшу, подготовив для мафии идеального кандидата на роль убийцы. Любой суд присяжных поверил бы в такого убийцу, если еще и помочь прокуратуре, подготовив несколько фактов из биографии бывшего киллера. Казалось, все идет нормально, но Барлоу не верил в конечный успех. В отличие от остальных, он слишком много и часто беседовал с Келлером. Ему не нравилась насмешка, иногда появлявшаяся в глазах однорукого убийцы, ему не нравилось поведение этого человека. Он не верил в Келлера. И никогда не скрывал своего неверия.

Чтобы убедиться в своей правоте, он даже приказал организовать нападение на Келлера. Он был убежден, что после случившегося Келлер либо обратится в полицию, либо сломается. Не произошло ни первое, ни второе. Келлер стал выдвигать свои условия, требуя, чтобы сам Барлоу был гарантом его сделки с мафией. Это было неожиданно и очень страшно. Барлоу понимал, что именно должен сделать Левша и как важно сохранить в секрете, кто и зачем его нанимал. И он прекрасно сознавал, что будет тем самым «лишним свидетелем», которого уберут в случае необходимости, даже не задумываясь. Именно поэтому он иногда переигрывал с Левшой. Ему хотелось, чтобы бывший убийца либо сорвался, решив обратиться за помощью в ФБР, либо окончательно сломался. Но Келлер продолжал оставаться непостижимым.

Последней козырной картой Барлоу должен был стать сын Келлера, живший в России. Но даже когда Левша узнал о том, что его тайна раскрыта, он не изменился. Лишь каким-то образом сумел убедить сына приехать к нему в Америку. Барлоу был опытным юристом и умным человеком. Он понимал, что юноша не мог просто так приехать к отцу именно в тот самый момент, когда они рассказали Левше о его существовании. Тогда выходило, что Левша по-прежнему упрямо и настойчиво ведет собственную игру, не обращая на них никакого внимания. И приезд сына является лишь необходимым компонентом этой игры.

Когда два дня назад Келлер неожиданно сорвался, Барлоу готов был от радости расцеловать избитых бандитов. Срыв Левши означал, что он загнан в угол и не знает, как ему быть. Но, поразмыслив два дня, Барлоу отвел первую версию. Если у мистера Келлера действительно произошел срыв, то почему он случился в нужном месте и в нужное время? Как раз для того, чтобы уйти от наблюдателей и куда-то заехать по дороге домой. Тогда выходило, что Келлер с ними играл, и его срыв был всего лишь тщательно спланированной акцией. Когда Барлоу продумал свою мысль до конца, он испугался. Именно поэтому он позвонил сегодня наблюдателям и приказал им пересеть в машину Келлера, чтобы не отпускать его одного даже на болота.

Все счета мистера Келлера были под контролем Барлоу и его людей, однако в случае с этим человеком нельзя было быть уверенным ни в чем. И поэтому дурные предчувствия не покидали Барлоу с самого утра. К тому же звонил Маурицио, требовавший новой информации о Левше. Вчера Ерофеев сообщил, что они готовы убрать Левшу после исполнения им «заказа»? А итальянцам убийца нужен был живой. Барлоу не знал, что отвечать Маурицио, который кричал на него, требуя новой информации. В общем, получать деньги у двух хозяев всегда сложно, и Барлоу чувствовал, как запутывается все больше и больше.

Все разрядил телефонный звонок, прозвучавший в половине одиннадцатого утра. Один из его людей сообщил, что они едут в одном автомобиле с Келлером к его охотничьему домику. «Почему я так волнуюсь? – думал Барлоу, сидя в своем кабинете. – Он ведь не может сбежать. Все его счета и деньги под нашим контролем. А его срыв вполне объясним – среди тех, кого он отделал, были те, кто его избивал. И все-таки это слишком примитивное объяснение. Я же видел его глаза. Он очень умный, толковый человек. Просто так он бы не сорвался. Куда он поехал после того, как оторвался от наших людей? Нужно приказать проверить всю дорогу до Олд-Тауна, обратив внимание на крупные города».

Барлоу позвонил секретарш и попросил проверить, не заказаны ли билеты на фамилию Келлера из аэропортов Бостона, Огасты или Бангора в другие города. Через несколько минут секретарша передала его поручение одному из операторов, вошедших в компьютерную систему заказов крупных авиакомпаний. Еще через двадцать минут Барлоу узнал, что два дня назад мистер Келлер приобрел авиационный билет первого класса для своей дочери из Огасты в Сан-Франциско. Билет был приобретен с открытой датой в офисе авиакомпании, находящейся в Огасте.

– Сукин сын, – удовлетворенно подумал Барлоу, – он хочет спрятать дочь, а потом решить, что делать с сыном. Но мы ему не позволим чувствовать себя свободным. Интересно, когда он собирается отправлять дочь, ведь мы должны выехать с ним в Монреаль уже через два дня.

Барлоу было приятно, что он разгадал комбинацию своего визави. Он откинулся в кресле и улыбнулся.

– Представляю его состояние, когда мы встретим девочку в Сан-Франциско, – усмехнулся он. – Вот почему Левша разыграл нас, устроив побоище в туалете. Им двигали не личные обиды, он просто решил нас обмануть.

Барлоу снова улыбнулся. Он даже в чем-то сочувствовал Левше, попавшему в такие жернова. Но напрасно мистер Келлер полагает, что его авантюрный план может осуществиться. Барлоу протянул руку и хрипло приказал секретарше:

– Свяжитесь с Огастой и узнайте, кто видел нашего подопечного в городе. Мне интересно знать, где он еще мог быть, кроме офиса авиакомпании. Возможно, он заказал себе и второй билет на фамилию Воронина. Пусть проверят и эту фамилию.

В этот момент позвонил сопровождавший Келлера человек и сообщил, что они вышли на тропу и продвигаются в сторону охотничьего домика.

– Почему пешком? – нахмурился Барлоу.

– Здесь машина не пройдет, – доложил Славик, – очень крутой подъем и везде болота.

– Его сына рядом нет? Вы проверяли?

– Здесь никого нет, – в голосе Славика прозвучала насмешка, – даже комары вымерли.

– Что? – не понял Барлоу.

– Конечно, никого, мистер Барлоу. Мы проверили, все в порядке.

– Шпана, – прошипел Барлоу, бросив трубку.

Ему приходится работать с этими бандитами, не приученными нормально разговаривать. Ничего страшного. Пусть только закончится это неприятное дело, и он сразу порвет с Ерофеевым. Ему больше не нужны деньги мафии, он достаточно обеспеченный человек.

Но тревога осталась. Через некоторое время секретарша сообщила, что на фамилию Воронина не было сделано ни одного заказа. Барлоу снова нахмурился. Каким образом Левша собирается спасать сына? Или он оставит его дома? Почему он не заказал билет для него? Почему он вообще так равнодушен к приехавшему молодому человеку? Он достал мобильный телефон и набрал номер Трошина.

– Где наши остальные машины с наблюдателями? – спросил он вместо приветствия.