Текст книги "Влюбись в меня, девочка!"

Глава 50

Это жестоко, но я не смогла иначе.

– Ты перепутал, Адриан. Стеша сейчас с Роном, – с непроницаемым лицом говорю я. – Вставай, и советую подумать, прежде чем бежать к этой вертихвостке и молить о прощении на коленях.

Сложно не выдать волнение, которое переполняет меня. Тем не менее, я оставляю его внутри. Смотрю на парня прямо и уверенно. Немного времени ему понадобилась, чтобы осознать ошибку. Не рухнет ли его убежденность и решительность так же быстро? Я настроена держаться до последнего.

Адриан растерян. Вижу, как терзается, но лишь пожимаю плечами на его немой вопрос «Что за грязные шутки?» Тогда он поднимается с колен и настороженно всматривается в мои глаза. Не верит. В ответ я вопросительно изгибаю бровь, чтоб не подловил так скоро:

– Мыслительный процесс уже пошел?

Я не хочу его дурить или посмеяться. Мне сейчас не смешно. Это лишь маленький урок, который необходимо вынести. Иначе дальше двигаться вперед бесполезно.

– Издеваешься надо мной? – трясет головой он, не соглашаясь с ролью дурака, которого хотят обвести вокруг пальца. – Я был тысячу раз не прав, Стеша…

– Я же сказала, Стеши дома нет, не догоняешь? – вхожу в роль стервозной сестрицы.

– Не правда. Не шути так.

– Какие шутки, Адриан? Все очень серьезно, – бросаю взгляд на его перевязанную руку. – Я бы даже сказала, за гранью.

– Прости меня. Я идиот, – шумно выдыхает, и хочет подойти ближе ко мне, но я не позволяю.

– Нет. У тебя проблемы со слухом… Повторять в сотый раз не собираюсь, – я начинаю закрывать двери перед ним.

Закрыть разговор не выходит. Адриан крепко удерживает дверь, оставляя небольшой проем, через который вижу его недовольное выражение лица. Игнорирую. Хочу пафосно фыркнуть, на запоздалую реактивность, но не успеваю. Парень дергает дверь, и я вместе с ней лечу в его сторону. Прямо в его объятия.

Ловит меня, обхватывая за талию.

– Я знаю, что это ты Стеша, – настойчиво шепчут мужские губы, которые приблизились к моему уху. – Прекращай…

– Еще недавно ты не был так уверен.

– Вот ты и попалась, – вспоминает о неприятном разговоре в его доме. – Обиделась сильно… Я оскорбил и прогнал тебя, не разобравшись.

– О, спасибо, что напомнил. Может взять с тебя пример? Для чего пришел? Такая, как я, недостойна тебя.

– Перестань давить на больное… – губы поджимаются в сожалении. – Это я недостоин тебя.

– Если знаешь это, то на что надеешься? – грубо чеканю я, выстраивая баррикаду в виде сложенных на груди рук.

Адриан пожимает плечами и тихо умоляет:

– На еще один шанс.

Я усмехаюсь.

– Он был у тебя. Или считаешь, что здесь распродажа шансов открылась?

– Нет, не считаю, – шумно вздыхает он. – Я виноват. Перепутал тебя с сестрой… Кто ж знал, что Мила встречается с Роном?

– Нет, Адриан, ты не только перепутал меня сестрой, что уже обижает… – толкаю в грудь, чтоб пробить начисто все живое. Достучаться до его сердца. – Ты обесценил меня и наши отношения. В секунду отказался от нас!

– Не перегибай… Эта была очень длинная секунда. Я думал, ты предала меня. Что ж мне плюнуть надо было на все и забить? Я жить тогда не хотел…

– Ах, ты думаешь только о себе, – всплескиваю руками, когда слышу, что он умудряется найти себе оправдание. – Это невыносимо, Адриан. Не хочу продолжать…

Отталкиваю его от себя, но он упрямо держит, не думая расцеплять кольцо рук, которым обвил меня.

– Не хочешь продолжать что? Разговор или наши отношения? – прицепляется к словам, прожигая взглядом.

А я не могу смотреть ему в глаза. Мучительно. В глубине души я рада, что он пришел, просит прощения, хочет все исправить, но… Сложившаяся ситуация не дает мне преспокойно закрыть глаза и продолжать дальше, словно ничего не произошло. Я не поклонник истерик и скандалов, но без трепки нервов друг другу, показухи принципов и элементарной гордости тут не обойдется.

– А какая разница. Все одно.

– Нет, дорогая, это не одно и то же. Ты обижена и не хочешь разговаривать сейчас, или в принципе не хочешь больше видеть меня? Бросаешь меня?

– Как я могу, раз ты сделал это первым. И не в первый раз.

– Стеша, – тяжело выдыхает он, набираясь терпения, на мои острые упреки и отличную память. – Я виноват. Я осознал. Прости меня – все, что желаю сейчас. Дай еще один шанс… Никогда больше не позволю себе усомниться в тебе.

– Простить ради того, чтобы ты вновь в припадке ревности перепутал меня с сестрой? Не хочу ничего тебе доказывать в принципе… Не в суде. Либо ты чувствуешь и доверяешь априори, либо… Катись ты к черту своей дорогой и не смей ступать на мою!

Не могу держать все в себе. Психую. Пусть знает, что терпение – не резиновое. Есть реальная угроза потерять все, и я смогу срубить с плеча, если не увижу причин остановится хоть на мгновенье.

– Клянусь, больше никогда не перепутаю, – вверяет Адриан, заставляя смотреть ему в глаза. – И доказывать буду я. Что достоин находится рядом, и достоин твоей любви. Каждый день. Каждую минуту, Стеша…

– Сладко поешь, – не даю себе растаять от слов, которые мечтает услышать каждая девушка. – Мы с Милой – одинаковые, разве ты так не считаешь?

– Разные. Абсолютно. Я ослеп от ревности в тот момент, когда увидел твою копию рядом с Роном.

– Копию? Так в каком это месте мы разные, интересно?

– Во всех. Я из тысячи клонов узнаю эти глазки, эти губки, – он проводит ладонью по лицу, всматриваясь в каждую черточку. – Эти сладкие щечки, которые не целовал уже век… А так хочу. Ты моя, Стеша, и это главное различие.

От его признаний мурашки по коже. Я чувствую, что он говорит это искренне, и мне приятны его прикосновения, по которым скучала не меньше.

– И это все? – набираюсь наглости я.

– Конечно, нет, есть ли хоть клеточка на твоем теле, что не узнаю наощупь? Я не знаю таковой, – он проводит по моей шее, и прижимается ко мне вплотную. Теперь я вспоминаю его тело в прямом контакте. Голову кружит. – А твой запах… Он один такой в целом свете. Век не надышаться… Тебе не нужны духи, они перебивают твою природу.

Адриан утыкается в шею носом и шумно вдыхает. Его губы припечатываются к коже, и я вздрагиваю. Щекотно, нежно, сладко.

– И только? – сглатываю я. Сама уже как пластилин. Бери и лепи.

– Не только. Только ты можешь настолько промыть мой мозг и поставить на колени. Больше никто. Моя истеричка.

– Истеричка?! – истерично протестую я.

– Это я с любовью… Не шипи.

– Ах, еще и змея!

Адриан глухо смеется.

– Зато любимая. И надеюсь, не будешь жалиться понапрасну, – иронично добавляет он.

– Как заслужишь, раз так!

– Укусам предпочту поцелуи, – широко улыбается он на то как злюсь на нелицеприятное сравнение.

– Их тоже заслужить надо, мальчик мой, – хмыкаю я.

– Раз «твой», то подаришь хоть один, м? – склоняется он за поцелуем.

– Еще чего. Конечно, нет. Тоже мне… – бурчу я.

Адриан приподнимает мой подбородок и проводит по нижней губе пальцем:

– Тогда возьму взаймы. Верну в двойном размере.

Он целует меня, и меня мгновенно отпускает. Напряжение слетает, как и все зажимы и замки, которые сдерживали встречный порыв и желание.

Адриан отстраняется на секунду, чтобы уточнить:

– Возвращаю долг прямо сейчас.

Вновь целует, даря свою ласку и нежность. А что я? Я не хочу, чтобы он останавливался. Обнимаю его и тихонько отступаю в квартиру. Наши слитые воедино тела скрываются за дверью от лишних глаз и ушей.

Поссорились громко, поэтому и примириться надо соответствующе…

Глава 51

– Можешь открыть глаза, – с интригующей интонацией разрешает Адриан.

Запах жаренных яиц и кофе витает в спальне. Улыбаюсь и открываю глаза.

– Вай, – ахаю я, когда поднос с завтраком ложится на колени. – Красиво…

Аккуратные сердечки, как знак любви, служат формой яичнице, они же вырисованы на пенке капучино. Адриан сияет, а я боюсь сглазить такой прекрасный момент. Может парень нагло врал, и есть в нем что-то от романтика? Постарался он на славу.

– Хочешь окончательно покорить меня? – кокетничаю и приступаю к завтраку я, оценивая его на вкус. – М-м-м, неплохо…

– Неплохо? – переспрашивает Адриан с претензией к оценке его стараний.

– Это значит – очень вкусно, спасибо, – целую шеф-повара в благодарность и даю попробовать кусочек.

Он разжевывает, и его лицо меняется в секунды:

– Блин, посолить же забыл, – с досадой признает он.

– Правда? Даже не заметила… – сдерживаю смешинку я. – Во всяком случае, это лучше, чем пересолить.

– Факт, – соглашается он, приободряется и решительно идет на кухню. – Сейчас все исправим. Я за солью.

Пару секунд шебуршания за стеной, и парень с победоносным взглядом и солонкой вместо знамени возвращается в спальню.

– Вот так… – пару раз встряхивает солонкой над яичницей. – Готово! Пробуй.

Возражения не принимаются, поэтому я съедаю кусочек и успокаиваю парня, который испытывающий тенью стоит надо мной.

– Намного лучше, – киваю я и в подтверждение протягиваю ему вилку, чтобы убедился сам. – Ты удивляешь меня, Адриан…

Он лишь усмехается на то, как смотрю на него. Я правда не ожидала, что парень специально встанет раньше меня, чтобы заморочиться с завтраком.

– Рад стараться.

– Даже так? – подозрительно изгибаю бровь.

– Даже больше.

Он забирается ко мне под одеяло и целует в нос.

– Хочу, чтобы ты переехала ко мне.

– Как это? – не верю ушам, предполагая, что это просто шутка, или в крайнем случае, сиюминутное помутнение рассудка у кого-то из нас.

– Мне нравится просыпаться с тобой, – раскрывает секрет он на ушко. – И засыпать намного приятнее, когда ты рядом.

– Я… – теряюсь от таких слов. – Мне надо подумать, Адриан.

– Думай. Недолго, – делает важное уточнение.

– Меня будут ждать такие завтраки каждый день? – начинаю торговаться.

Он усмехается, потирая подбородок.

– Возможно. Но ты ведь не ради завтраков переедешь ко мне?

– Возможно… И не ради завтраков… – тяну я по-лисьи, слегка издеваясь над мужскими нервами. – Что-то еще можешь предложить?

– Сейчас я тебе предложу, – принимает вызов Адриан и, перевернув меня на спину, запрыгивает сверху. – Точно не сможешь отказаться…

– О-о-о, я в предвкушении… – дразнюсь, бегая пальчиками по мужскому торсу.

Сама знаю, что не смогу отказаться, бабочки внутри меня уже проснулись и щекочут крылышками под ребрами. Облизываю губы и, обхватив Адриана ногами, притягиваю его к себе.

Мое нагое тело трепещет от нежных прикосновений, разгорается от жарких поцелуев. Я мгновенно реагирую на каждую ласку, которой умело испытывает меня Адриан. Он знает, что мне нужно, и делает так, как мне нравится. Бедра сжимаются, а низ живота начинает тянуть в предвкушении большего.

Легкие стоны и вздохи перекрываются грохотом посуды на кухне.

– Что это? – останавливаюсь я.

Адриан только пожимает плечами, продолжая изводить поцелуями, спускаясь все ниже и ниже.

Пытаюсь расслабиться, как на кухне опять что-то упало на пол и с треском разбилось.

– Адриан? – беру парня за щеки, отрывая от себя. – У тебя посуда живет своей жизнью, тебя это не смущает?

– Неа, – мотает головой.

– Зато меня – да, – вылезаю с кровати под вздох Адриана.

– Стеша, не стоит сейчас… – пытается остановить меня, но я открываю дверь кухни.

– О бог мой, – ахаю я, когда вижу хаос на кухне.

Вчера вечером тут все блестело, благодаря моим рукам. Сейчас в раковине образовалась покошенная горка посуды, которая рушится от одного только взгляда на неё. Стол, плита – все грязное. И это всего лишь от готовки завтрака…

С открытым ртом и растерянными глазами поворачиваюсь к Адриану.

– Яичница же только… Откуда столько посуды?

– Еще кофе, бутерброды… – с виноватым видом чешет затылок. – Все не с первого раза получилось…

Хоть смейся, хоть плачь. Ни то, ни другое не поможет привести в порядок обстановку.

– Ясно, – вздыхаю, смиряясь с обратной стороной завтрака в постель. – Надо все тут убрать.

Иду к раковине и присаживаюсь, чтобы собрать осколки от бывшей тарелки.

– Эй, ты что серьезно? – Адриан подрывается ко мне и поднимает с корточек. – Нет, дорогая, только не сейчас.

– Это еще почему?

– Есть дело куда важнее, – берет меня руки и несет в спальню.

– Но Адри…

– Никаких «но», – бросает меня на кровать, как добычу, и сам залезает следом. – Сначала расправлюсь как следует с тобой, а потом со всем остальным.

* * *

Я все больше нахожусь в квартире Адриана. После пар, на выходных, после работы – мне хочется быть рядом с этим человеком все свое свободное время. Ужинать вместе, засыпать в обнимку, а по утрам, если еще спит, рассматривать его спокойное безмятежное лицо… Одним словом, я влюблена. Вновь. В этого же парня.

Риск, которому позволила случится, оправдал ожидания. Я рискнула сердцем, чувствами, всем, что буйствовало внутри и толкало к первому шагу навстречу.

Я вижу, что Адриан тоже влюблен. Его выдают глаза. А еще нежность и мягкость, которая сопровождается во всем по отношению ко мне. Ты ценишь что-то в два раза больше, если потерял это однажды… А потом неожиданно нашел. Вцепишься и ни за что не отпустишь более.

Так случилось и с нами. Мы нашли друг друга и не намерены теряться. Когда мы порознь – нам плохо. Причиняя друг другу боль – в первую очередь причиняем её самому себе. И доказывать что-то – лишнее. Убиваться в воспоминаниях, упрекать за ошибки – гиблое дело, которое сожрет отношения, и все прекрасное, что есть в них.

Мы счастливы в моменте. Здесь и сейчас. Никто и ни что не испортит его дурным взглядом, резким словом и даже действием против – вот, во что я верю и чем живу.

– Уже иду! – оставляю сборы корзинки для пикника и мчусь к двери.

Адриан пришел. Так рано? Это к лучшему. Не виделись с утра, а я уже соскучилась по его теплым ладоням и не менее согревающим объятиям.

Сегодня выходной, и мы планируем провести его на природе, наедине друг с другом.

Открываю дверь, и моя широкая улыбка сползает уголками вниз. За порогом стоит мать Адриана. Она удивлена не меньше моего.

– Ты здесь? – не очень вежливо встречает меня Ольга и пробегается недовольным взглядом по мне с ног до головы.

– Добрый день, проходите… – открываю дверь шире перед ней, приглашая внутрь. – Вы к Адриану?

– Наверняка так, – перешагивает через порог и, не снимая туфель, заходит в квартиру. – Тут же живет мой сын, я правильно понимаю?

С хозяйской осанкой она идет по недавно вымытому линолеуму, вонзаясь в него шпильками. Я растерянно мельтешу сзади. Для чего она пришла? Мне не нравится её настрой и металл в голосе. Нервничаю.

– Да. Только он еще на работе…

Ольга то вздыхает, то прицокивает, осматривая немногочисленные комнаты и убогое убранство квартиры.

– С ним живешь? – заглядывает на кухню.

– Нет, я просто… – прочищаю горло и вцепляюсь в полупустую корзинку. Мне неловко. Ольга давит упрекающим взглядом. – Мы на пикник собрались. Может чаю?

Выдавливаю гостеприимство как могу. Но мои старания напрасны.

– Я не чай сюда пить пришла, – твердо отрезает она. Я напрягаюсь. – А поговорить. Раз сына нет, то скажу тебе… Так даже эффективнее будет.

– Что вы имеете в виду? – напрягаюсь я.

– Хочу, чтобы ты меня сейчас послушала и приняла правильное решение, – она брезгливо смахивает со стула невидимую пыль и садится. Смотрит на меня в упор. – Оставь моего сына в покое, Стефания.

– Что? – встряхиваю головой на такую жесткую просьбу. Нет, какая просьба… Это приказ.

Рука быстро находит опору в виде стены – мать Адриана рубит под корень, не глядя и не давая вставить слово. Есть её правда и только.

– То, что происходит с ним сейчас – твоя вина, – её голос набирает мощи. – И не смей этого отрицать.

– А что с ним происходит? – не понимаю трагедии.

– Он ушел из семьи – раз…

– Вы его выгнали, – вспоминаю я.

– Что ты знаешь? – упрекает она. – Я звоню – он не отвечает. Живет не понятно где, непонятно с кем, вместо учебы работает на мойке… Какой кошмар! Думаешь, этого я желаю своему сыну?

– А причем тут я? Я всегда была за то, чтобы Адриан помирился со своей семьей… И вообще в его попытки самостоятельности нет ничего плохого – большинство студентов так живут.

– Ты мне голову не дури, – усмехается она, журя пальчиком. – Сыну смогла, мне – не пытайся… Мой сын чуть из-за тебя не умер. Хватит изводить его, Стефания!

– И не думала изводить…

– Сначала с Роном, потом с Адрианом… Нет, мне такие родственники не нужны. Уйди сама, пока Адриан сам не понял, с кем связался. Я приложу все силы, чтобы у сына открылись глаза на тебя.

– Постойте… У меня с Роном ничего не было. И Адриан знает это.

– Да-да, Мила рассказывала про твои изощрения. Было или не было, ясно одно – хитрая ты, девчонка, изворотливая… Как еще умудришься издеваться над Адрианом?

Имя сестры в развернувшемся конфликте режет слух. Опять эта Мила сует нос, куда не следует.

– Не собираюсь издеваться над Адрианом. Хватит так давить, Ольга. Я вас не узнаю…

– Я за своего сына не то, что надавлю, я загрызу, – угрожающе приближается она ко мне и направляет на меня указательный палец. – Запомни это, Стефания.

– Тогда и вы запомните, – гашу дрожь в голосе, отвечая с вызовом самонадеянной матери. – Ваш сын вправе самостоятельно решать, чего он хочет.

– Пока рядом такая, как ты – нет! Адекватно не может решать! – на тон выше отвечает Ольга. Её лицо возмущенно краснеет.

– Что же вам такого наговорила моя сестра, что вы так ненавидите меня… – глаза метаются в предположениях. Когда же она перестанет лезть в мою жизнь…

– О своих проделках ты и сама знаешь! – хмыкает Ольга. – Получше всех нас. Я поражаюсь, как вообще сын посмотрел на такую. За милым личиком ничего и нет хорошего.

– Что ж, спасибо…

– Рано благодарить, – дергает плечом, смеряя высокомерным взглядом. – Я предупредила тебя, девочка. Хватит виться около Адриана. Он тебе не пара.

– Это не вам решать.

– Я его мать!

– Любящая мать не пойдет против воли сына, – не смею поддаваться её истерике.

– Любящая мать желает сыну только добра. А с тобой ему этого не видать! – рявкает она.

– Не стоит доверять сплетням, Ольга, и бросаться злой собакой на людей, не разобравшись во всем.

– Хамка! Я тебя предупредила, два раза не повторяю! – оскорбляется она, а я напоминаю ей, где в квартире выход.

Открываю дверь и облегченно выдыхаю:

– Даже не надеюсь на повторную встречу. Всего доброго, Ольга.

Взвинченная женщина громко фыркает и вместо прощания хлопает дверью перед моим носом, оставляя после себя дурной шлейф.

Я закрываюсь и тяжело вздыхаю. Приподнятое настроение нещадно испорчено. И на пикник уже не хочется. Скоро придет Адриан, и я не знаю, как рассказать ему о неожиданном визите матери с истерикой и угрозами… И стоит ли это делать?

Глава 52

Вечер. В комнате выключен свет, только телевизор мигает, сменяя кадры фильма один за другим. Укутавшись в плед, лежу на софе, в руках почти полная тарелка с соленым попкорном. В рот не лезет. Внутренне беспокойство и напряжение не дает беззаботно заглатывать попкорн и полностью погрузиться в фильм. Не моргая, сверлю точку в экране и прислушиваясь далеко не к фразам главных героев… С притихшим дыханием волнительно улавливаю обрывки разговора, доносящимся с балкона.

Адриану позвонила мать. Как не кстати… Промывает мозг конкретно. Парень психует – диалог на повышенных тонах и срывающихся хрипах заставляет болезненно морщиться. Именно этого я боялась и так не хотела… Чтобы Адриан ссорился с родными из-за меня.

Я не рассказала ему, что приходила Ольга. Не знаю, на что понадеялась… Зато пикник был спасен. Мы хорошо отдохнули на природе и строили планы на не менее приятный вечер. Но Ольга решила все за нас… Вечер испорчен. Ультиматумами и истериками она добивается своего. Не подастся ли Адриан на очевидные провокации?

– Я убью её, – дверь с балкона резко открывается, и в комнату входит Адриан.

Крайне взбешенный. На лбу пульсирует напряженная венка.

Я подскакиваю с таких заявлений. Ставлю на паузу фильм, и пытаюсь успокоить парня. Он пыхтит от гнева, сжимая челюсти. Дело хуже, чем я предполагала.

– Адриан, остынь… – касаюсь его плеча, и то нервно дергается в ответ.

Мужской кулак впечатывается в стол, отчего его стеклянная столешница дрожит секундами после от выплескиваемого негатива и эмоции.

Остудить бы его пыл, но как самой не обжечься?

– Что она сказала? – осторожно спрашиваю я.

Адриан не находит себе места, измеряя комнату широкими шагами. Бесшумно вздыхаю и терпеливо выжидаю, когда тот начнет говорить и хоть чуточку успокоится.

– Гадюка такая, – кривится в лице парень, как от укуса. – Надо было тогда еще на место её поставить…

– Она твоя мать, Адри, не забывай… – считаю крайностью опускаться до бесполезных оскорблений в сторону матери.

– Твоя сестра. – уточняет Адриан и чертыхается. – Мила, чтоб её… Хитрая змея!

– Мила?

– А кто ж еще? Она настроила мать против тебя. Дрянная девчонка! Увижу – убью.

– Не стоит так резко… У Ольги своя голова на плечах, в конце концов.

– Твоей сестре спокойно не живется, понимаешь? Что ей надо? Чего добивается?

– Я не знаю…

– Она ненавидит меня, ладно… Но, блин, подставлять сестру? Не вздумай защищать её, Стеша!

– И не думаю. Мне кажется, Мила просто поддержала сомнения Ольги насчет меня, когда это стало удобно, чтобы заработать себе дополнительный балл в глазах потенциальной свекрови.

– Свекрови? Я тебя умоляю… Рон – конечно, мудак, но не до такой степени.

– Что ты имеешь в виду?

– Все не серьезно. Мила – лишь способ хоть как-то, пусть визуально, заиметь то, чего ему никогда не видать, – на мой вопрошающий взгляд, Адриан уточняет. – Тебя.

– Меня… – пространно вторю я, переваривая предположение.

– Может Мила это понимает, она не дура, вот и злится. Надо прижать её, пока не распустилась в край.

– Опустится до её уровня? – невообразимо и неправильно для меня. Категорично мотаю головой. – Это не выход Адриан. Она ничего не поймет, и еще больше обозлиться.

– А что ты предлагаешь, спокойно сидеть и смотреть, как она гробит нашу жизнь?

– Если ты так считаешь, то так и будет. Твоя мать поверила Миле, если бы Ольга была чуточку проницательней, то увидела бы кто и зачем делиться с ней чужими секретами.

– Ты словно не знаешь свою сестру – увертлива и хитра, зараза… Ничего, я популярно объяснил маме, кто рядом с ней живет.

– Думаю, пока этого достаточно. Ольга должна задуматься и присмотреться. Подождем немного, хорошо..? Не хочу всех этих войн и разбирательств.

– Не любишь разбирательств… – в своей манере повторяет Адриан и, надавив на плечи, усаживает меня на диван. – Прости, дорогая, но один важный вопрос у меня к тебе имеется. Почему не сказала, что мама приходила сюда, когда меня не было?

– Я… – шумно вбираю носом воздух и закрываю глаза. – Не хотела портить…

– Что портить?

– Все. Все только наладилось, понимаешь, и тут твоя мать… Извини. Думала, она успокоится. Не вышло.

– Стеша, послушай, – приподнимает подбородок, и следом мой виноватый взгляд. – Я не хочу, чтоб ты хоть что-то скрывала от меня. Будь на то самая веская причина… Не делай больше этого, прошу.

– Хорошо… – с комом в горле гнусавлю я.

Еле сдерживаю слезы, которые подступают блестящей прозрачной пеленой на глаза.

– Что такое? – замечает мои расстроенные чувства Адриан.

– Ольга настаивала на том, чтобы я оставила тебя в покое и грозилась добиться этого любыми способами. Она – твоя мама и могла бы повлиять на тебя…

– И?

– И ты послушаешь её и оставишь меня в пользу благополучия своей семьи.

– Ах, вот как ты решила… Интересно получается, – с ноткой обиды заключает он и опускается на колени чтобы поравняться со мной взглядом. – Не дождешься, Стеша. Как бы ты там не боялась или не хотела, по запросам моей семьи или из-за козней твоих родственников, просто так я тебя не оставлю. Ни в покое и никак иначе. Запомнила?

– Угу, – киваю, тихо всхлипывая.

– Я быстрее откажусь от них, от самого себя, чем от той, которой живу. Если тебя не станет, не будет причины просыпаться и сердцу биться в груди.

– Правда?

– Послушай сама, – кладет ладонь на грудь. Я чувствую характерное глухое постукивание. – Оно чуть не остановилось от твоих слов. Никогда не сомневайся и верь мне – все, о чем прошу.

Он заключает меня в объятия и целует в висок. Я размякаю и, сморгнув, выпускаю слезу облегчения. В его руках хорошо, спокойно и приятно. Уткнуться в его шею и вдыхать любимый запах, которым пропитана кожа – получше всякой аромотерапии. По телу распространяется тепло, оно согревает холодные сомнения и страхи.

– Люблю тебя, малыш, – говорит Адриан, глядя в глаза, и оставляет чувственный отпечаток поцелуя на моих губах.

– Люблю, – повторяю главное, что наполняет силой и верой изнутри, и целую любимые губы, с которых впервые сошло признание.