Текст книги "Влюбись в меня, девочка!"

Глава 57

Что?

Я подскакиваю, как ошпаренная.

– О, нет, не вздумай его пускать, мама, – остатки сна мгновенно улетучиваются из меня. – Скажи, что меня нет.

Метаюсь по комнате, как мысли в моей голове. Какого черта он приехал?

– В смысле? Может объяснишь?

– Чуть позже ладно… А сейчас выпроводи его из дома, умоляю, – разворачиваю маму к дверям.

– Но я уже сказала, что ты…

– Пожалуйста, – пищу я и закрываю за мамой дверь, придерживая её спиной.

Через надутые щеки выпускаю потоком воздух – такого знакомства Адриана и моей мамы я точно не предполагала. И как совести хватило прийти к моей маме, и что-то спрашивать обо мне?

Толчок в спину, и меня отбрасывает от двери вперед. Рано расслабилась.

– Мам, я же попросила…

– Твоя мама любезно мне все передала, – слышу знакомый голос.

О, нет…

В комнату заходит Адриан и запирает за собой дверь. Хочу выглядеть уверенно, но ноги сами отступают в противоположный от него угол.

– Гостеприимство из тебя прямо прет… – движется на меня, оглядывая пространство.

– А я гостей не ждала, – встаю в позу. – Зачем пришел?

– За тобой. Сбежала, ничего не сказав… Думала, не найду?

– Давай, не угрожай. Обратно не вернусь, так что поиски прошли даром.

Я дерзю, насколько хватает духу. Адриана мало задевает это. Он приближается максимально близко ко мне, загоняя в угол. Спиной чувствую дверь шкафа-купе, а еще, как неспокойно затрепыхалось мое сердце, когда так смотрит на меня. С прищуром, насквозь, вычитывая каждую эмоцию в глазах.

– Не пойдешь на своих двух, я понесу на руках. Выбора у тебя нет, моя хорошая.

– Я не твоя. И не хорошая, а очень злая!

– Если не моя, то чья еще, м? – шепчет губами, склоняясь к моим.

– Принадлежу самой себе.

Отворачиваю голову в сторону, чтобы разорвать обволакивающий гипноз его проницательных глаз.

Адриан уверенным движением хватает меня за подбородок, возвращая голову в исходное положение.

– Нет, не ясно, – твердо чеканит и бросает взгляд на живот. – Как минимум, потому что в тебе растет мой ребенок.

– Я напомню… Ты отказался от него!

– Я не отказывался! Я лишь сказал, что был не готов.

– А сейчас готов, да? Всю ночь готовился? – эмоции захлестывают.

– Ну хватит, – обхватывает мои плечи, сжимает их, чтобы сбить упрек в выражении лица. – Прости. Мне не стоило уходить вчера. Просто не знал, что мне делать с кавардаком, творящемся в голове. Не хотел его выносить на тебя, мне надо было переварить и осмыслить все.

– Осмыслил?

– Да.

– Поздравляю, – усмехаюсь. – Я тоже всю ночь осмысляла. И знаешь, к чему пришла? Без тебя мне будет лучше, Адриан. Спокойнее. Как раз то, что мне нужно.

– Выбрала спокойствие, значит… – недовольно сжимает челюсть он. – По факту сама сбежала от проблемы. А то, что что я жить без тебя не могу, тебя не колышет?

– Не колышет, – сглатываю я, опускаю глаза.

– Хочешь оставить ребенка без отца? – призывает к совести. И я понимаю, что пора рассказать правду.

– Этого не случится.

– Не понял? – осекается он.

– Никакого ребенка нет, – руки ложатся на живот.

Адриан опускает глаза на плоский живот и потом она вопрошающе впиваются в меня.

– Что происходит, Стеша? В смысле нет ребенка?

– Я не беременна. Так что ни к чему твои стенания… Решила проверить тебя, вот и все.

Он отстраняется от меня и встряхивает головой.

– Проверить? Так ты сейчас оправдываешь свою наглую ложь?

– Я не оправдываю! Я соврала, потому что была не уверена, и как стало ясно, не зря!

– Не уверена в чем?

– В тебе. В себе. В нас. В том, нужна ли я тебе по-настоящему, не испугаешься ли ты ответственности, когда прижмет? Не скинешь ли груз, если станет давить через чур на твои плечи? Могу ли я положиться на тебя, как на мужчину?

Ну вот, эмоции опять взяли вверх. Я же все решила для себя, закрыла тему. А он пришел и расковырял больное. Будит сердце, вытрясает душу – невозможно молчать или сдерживаться. Мне хочется спрятаться, чтобы не видел меня такой уязвленной и в растрепанных чувствах, но некуда.

Он напротив и впитывает каждое слово и эмоцию, как губка.

– Я стою здесь, перед тобой, Стеша, – выступает со своей правдой. – Хочу, чтобы была моей, с ребенком или без. Какие ответы и доказательства тебе еще нужны? Я никогда бы не посмел бросить тебя с ребенком. Потому что вы мои, родные, и никому вас не отдам… Я не обещаю, что из меня получится идеальный отец или муж, даже скажу, что такого не будет, но я буду стараться, Стеша. Становиться лучше каждый божий день ради тебя и ребенка.

– Нет никакого ребенка, – напоминаю я, желая остудить огонь в его глазах. Но для него это ничего не значащая капля.

– И очень жаль… Я бы хотел. И он когда-нибудь обязательно будет, – уверяет Адриан. – Я хочу от тебя детей, слышишь? Как минимум двоих, но чем больше, тем лучше.

Он берет мои ладони, сложенные в лодочку, и целует. Согревает теплом губ. Я начинаю оттаивать.

– Если бы ты мне сказал все это вчера… – роняю тихо.

– За день успела перелюбить?

– Я люблю тебя, Адриан, но…

– Продолжай.

– Страх, что тот день, когда-нибудь повториться не покидает меня.

Я не уточняю, какой именно день, это и не нужно. Адриан понимает все. Хмурится секунду, а потом говорит свое и абсолютно не в тему:

– А я боюсь пауков. Ты не знала, верно?

– Что… Я тебе серьезные вещи, а ты про пауков.

– Серьезней некуда, малышка. Как только представлю в уме эти мохнатые лапки, – пальцами изображает их движение и морщится. – Перетряхивает всего.

– О боже… Ладно, ты меня не слышишь.

– Слышу, моя хорошая. Хватит жить страхами. Я готов съесть паука, чтобы ты забыла тот день, но понимаю, что это не реально. Это часть нашей истории, да, неприятная, болезненная, но… Я бы никогда не понял, каким придурком был и что ты нужна мне, если бы её не было.

Да, тот еще придурок. Но именно в такого я влюбилась. И люблю до сих пор.

– Жаль, я бы посмотрела на то, как ты ешь паука, – вздыхаю с сожалением.

– О, я даже не сомневаюсь. Тебе только дай волю меня помучить.

Я тихонько смеюсь в ответ и потом возвращаюсь к главному:

– Я постараюсь, Адриан. – ставлю свой голос на чашу любви. Против страхов. – Будет сложно, но я постараюсь.

– Ты молодец… – одобрительно кивает он, поглаживая ладонью щеку. – Все правильно. Ты знаешь, я чуть с ума не сошел, когда пришел домой – а тебя нет. Не единой твоей вещички… Кроме одной.

Он достает из кармана браслет, держит двумя пальцами за цепочку и, сузив глаза, уточняет:

– Мой подарок.

– Именно поэтому он и остался в твоей квартире.

– Логика в это есть, однако, – смягчается он и берет мою руку. – Наденешь обратно?

– Стоит ли?

– Тебе решать. Если что сможешь выбросить опять. А я опять принесу его обратно…

– Не смешно.

– Ни капельки. И? – ждет моего решения.

– Одень, пожалуйста. Мне не сподручно самой… – тихо соглашаюсь я.

– С удовольствием.

Он фиксирует застежку и целует запястье. Поднимается губами выше до локтевой впадины.

– Щекотно, – останавливаю его, держу руками его голову. Пальцы проходят сквозь его волосы и сами начинают играться с ними. Вспоминают, как это приятно.

Смотрю на его полуоткрытые губы и сглатываю. Адриан читает в моих глазах желание и склоняется ко мне. Я закрываю глаза и приоткрываю рот, вытягивая губы…

– Очень сексуально, – Адриан застывает в сантиметре от лица.

Растерянно хлопаю глазами, пока парень давится смешком. С досады стучу ладонью по мужской груди.

– Дурак… – успеваю выговорить я.

Адриан затыкает мне рот поцелуем. Берет свое, а я отдаю. Мне не жалко. И как я думала жить без этого? Когда плавлюсь в его сильных и одновременно нежных руках, как сыр на солнышке.

– Тук-тук, – дверь приоткрывается и в проеме появляется мамина голова. – Я извиняюсь…

Сразу отлипаем друг от друга. Я прочищаю горло и краснею пуще рака… Мама все видела, теперь не отмазаться.

– Раз все хорошо, – она заходит в комнату и шуршит пакетом с надписью «Детский мир». – Я задам только один вопрос. Кому предназначены детские вещи, которые принес твой молодой человек. – стреляет глазами вопросительно на мой живот. – Дочь, я чего-то не знаю?

Я удивленно таращусь на пакет, а потом на Адриана. Он что реально гулял по «Детскому миру»?

– Это… Эм… Моя школьная подруга родила недавно сына. Маша Петрова, может помнишь такую?

– Ну да. Помню…

– Вот, я попросила Адриана прикупить что-нибудь – заглянем к ней в гости на днях.

– А, ясно. Ну ладно, – облегченно выдыхает мама. – А то я уж подумала… Кхм, чайник уже вскипел. Пойдемте за стол. Нам есть о чем поговорить, неправда ли?

– Конечно, – обреченно киваю я. – Мы сейчас…

– Жду.

Мама выходит, а я толкаю локтем в бок Адриана, который все это время любезно лыбился моей маме.

– Ну все. Ты попал, – констатирую факт я.

– Что ты имеешь в виду?

– Знакомство с мамой за семейным столом… Считай посвящение в женихи. Теперь не отвяжешься от меня просто так.

– Не угрожай, – усмехается он. – Не страшно.

– Хотя… Раз ты додумался накупить детских вещей, то может я тебя недооцениваю.

– Ты постоянно это делаешь, – подкалывает на ходу. – Но я рад, что ты приходишь к правильным выводам.

Я закатываю глаза, а Адриан подталкивает меня к выходу.

– Пошли уже, не будем заставлять будущую тещеньку долго ждать.

– Как ты назвал мою маму? – удивленно вскидываю брови.

– Все ты слышала, – ржет он. – Топай уже…

Мне становится не смешно. Момент-то ответственный.

– Надеюсь, хватит ума не называть её так за столом? – умничаю. – Если что её зовут Татьяна Викторовна.

– М-м, я разберусь, окей?

– Какой самоуверенный…

– Еще слово, – он шлепает меня по заднице, когда спускаемся по лестнице. Выходит слишком смачно и звучно. Готова прибить его чем-нибудь тяжелым. – Хватит трещать, все будет норм. Разрулим.

Я сглатываю миллион кипящих слов. И чего я паникую, честное слово? Разрулим? Пф-ф-ф… На раз-два. И не такое разруливали, правда на этот раз руль полностью на Адриане. Держись крепче, мой хороший.

Глава 58

На следующий день случилось невообразимое.

Когда я последний раз видела, как мама плачет? Никогда. Сегодня первый раз.

– Что такое, мам? Что с Милой? – переживаю еще сильнее, когда вижу бледное лицо матери и красные глаза.

Я поехала в больницу сразу, как только услышала мамин тревожный голос в динамике телефона. Мила попала в больницу – все, что я знаю, никаких подробностей.

– Моя дочь осталась без лица, – зажимает нос платком и трясет головой, до сих пор не веря в сказанное.

– Боже… Что? Мам?!

– Ожог на пол лица… Кто-то облил её серной кислотой. Её прекрасное личико превратилось в… Господи…

Меня саму начинает трясти.

– Я зайду? Как она?

– Ужасно. Она разбита. Не разговаривает… Ей больно, Стеша. Её нужна наша поддержка.

– Да, мам. Я понимаю. Держись…

Приоткрываю дверь палаты и бесшумно переступаю порог. Мила лежит на кровати. Я издалека вижу её лицо. Меня перетряхивает. Сжимаю кулаки, унимаю дрожь и иду к кровати.

Сестра лежит с закрытыми глазами, склонив голову на бок. Изувеченная кожа занимает половину лица и частично шею. Замечаю, как её веки и подрагивают – она не спит.

– Мила, это я… Стеша, – тихо говорю я, присаживаюсь на стул рядом с кроватью. – Кто это сделал?

Сестра приоткрывает здоровый глаз, с которого скатывается слеза и еле шевеля губами произносит:

– Сука…

– Имя, Мила.

– Анже… – не договаривает и морщится от боли.

– Анжелика?

Вместо ответа она закрывает глаза, её лицо кривится в попытке зареветь.

– Сумасшедшая, – ставлю диагноз подружке Рона. – Что же она натворила…

– Все так ужасно, да? – хрипит Мила, и я прикусываю язык. – Зеркало есть? Никто не дает взглянуть.

– Не стоит сейчас, – сглатываю я.

– Значит правда: я уродина, и всегда такой останусь, – обреченно выдавливает сестра.

Я беру её за руку и сжимаю пальцы, не позволяя раскисать ни себе, ни ей.

– Нет, неправда, – говорю твердо. – Мы сделаем все возможное, чтобы вернуть твое прекрасное лицо.

– Ясно, ахах… – горький смех слетает с дрожащих губ. – Зато теперь мы не похожи друг на друга. Никто не перепутает.

– Ах, Мила… – с сожалением вздыхаю я. Сердце сжимается от того, что ничего не могу изменить, чтобы сестра так не страдала. – Внешность не главное, помни об этом и не вздумай сдаваться.

– Легко говорить такое о внешности с прекрасным лицом, да?

– Вовсе нет…

– Не жалей меня, умоляю, – освобождает руку. Упрекает взглядом. – Не смотри так, словно я обречена… Это убивает сильнее.

– Прости…

– Нет, это ты меня прости. Стеша… За все, – гнусавит через нос, заложенный от слез и чувств. – Теперь никому не нужна, понимаешь? Ни один парень не посмотрит на меня. Все будут бросать косые взгляды… Не знаю, выдержу ли я.

– Хватит о других. Все ты выдержишь, у тебя выхода нет, и мы с мамой тебя поддержим и не дадим упасть!

– Да… Я встану на ноги. И первым делом скажу «спасибо» это дряни… Она забрала мое лицо, в долгу я не останусь.

– Мила, т-ш-ш… – пытаюсь вернуть сестре благоразумие. – Ты за старое? Отбрось свою злобу и жажду мести, хотя бы сейчас. Все в жизни происходит не просто так, по-моему случившееся верный знак того, что пора остановится и задуматься. Хватит, Мила всех этих страстей, предостаточно и даже сполна. Сконцентрируйся на себе, своем состоянии и здоровье. Мы с мамой и с докторами будем рядом.

– Спасибо… За то, что вы есть у меня, – она касается пальцами моей ладони и я в ответ я сжимаю их, передавая свою поддержку.

То, что сделал Анжелика – уголовно-наказуемо, и она обязана понести наказание. «Покушение на убийство» – её статья, за которую могут дать до двадцати лет лишения свободы. От решетки девушку тщательно уберегают её богатые родители… Где? В психиатрической лечебнице. Все необходимые бумажки и заключения подписаны для этого. Возможно, это даже лучше для неё, ведь она реально больная, раз творит сумасшедшие вещи ради парня, которому до лампочки на её чувства.

Пока она глотает таблетки и поддается режиму лечебницы, мою сестру ждет не одна операция по восстановлению лица. Она жива, и это главное. Не знаю, заставить ли эта непростая жизненная ситуация Милу пересмотреть приоритеты и измениться в лучшую сторону. Я верю, что все происходит не просто так, испытания делают сильнее, как и в то, что все нюансы во внешности сестра будет компенсировать внутренними достоинствами, которые скрывала в себе за ненадобностью.

Глава 59

Две недели спустя

– И когда мы доедем до Маши? – вспоминаю про подругу, когда натыкаюсь на пакет с детскими вещами.

Как положили его в свободный угол, так и лежит до сих пор.

– Дети быстро растут, как бы не стали маленькими, – вздыхая, заглядываю в пакет. – О, я смотрю, ты рассчитывал на мальчика, ни одной розовой вещички…

Адриан отрывается от телефона и ловит мой намекающий взгляд.

– Может быть.

– А я вот больше девочку хочу, – протягиваю, запрыгивая к нему на диван.

– С чего это? – походу он не очень-то согласен со мной.

– Ну, Лапочка-принцесса…

– Есть одна лапочка, – намекает на меня, усмехаясь. Стучит по шее. – Вот так хватает.

– Я рада, что хватает, – решаю завершить разговор о детях. И чего размечталась? – Сегодня же позвоню Маше, и завтра вечером отвезем.

– А как же ужин у твоей мамы?

– То же верно… Все ты помнишь.

– А как же, – хлопает по животу. – С золотыми руками твоей матери пир желудка гарантирован.

А вот это камешек в мой огород. По первому образованию мама – повар. А у меня с кухонными делами отношения на «вы», у плиты стою с электронной книгой рецептов или смотрю видео с пошаговым описанием приготовления блюда. Но даже эти помощники не спасли мой вчерашний суп… Что-то пошло не так, и меня после него вырвало. Ну, я уверена, что из-за супа. Потом с утра еще прополоскало… Адриану – ничего, непробиваемый желудок, но суп я все равно вылила от греха подальше.

– Очень рада, что вы нашли общий язык, – маме понравился Адриан, как и ему она, так что зря я переживала. – Жаль, что у нас с Ольгой так не вышло… До сих пор бесится?

– Перебесится, – фыркает Адриан и через секунду смягчается. – Да нет, сейчас лучше. Привыкает.

– К хорошему привыкать сложнее, – усмехаюсь я себе под нос и встаю с дивана. – Ой…

Легкое головокружение заставляет присесть обратно и схватиться за виски.

– Опять, – такое не в первый раз за последние дни.

– Что такое?

– Не знаю, давление скорее всего.

– Стареешь?

– Вот спасибо, – прицокиваю я. – Не смешно.

– Не смешно, Стеша, – он странно смотрит на меня и потом с ног валит своим предположением. – Может ты беременна?

От его вопроса всякое давление как рукой сняло.

– Нет. Тест отрицательный, я же говорила, – отметаю беременность.

– Ну ладно… Мало ли, – пожимает плечами и обратно залипает в телефон.

Я захожу в ванную, и забываю, зачем пришла. Взгляд падает на навесной шкафчик. Помню, что в нем осталась еще одна тест-полоска, которую оставила на всякий случай.

Если бы не вопрос Адриана, то я не стала бы проверять беременность. И даже затянувшая задержка бы меня не смутила. Но вопрос задан, и тест сделан. Ответ пришлось ждать несколько секунд. Бумажная палочка становится полосатой…

Мгновение я пребываю в шоке. Потом отрицаю две полоски, которые ярко проявились. Ошибка? В мыслях допускаю вероятность беременности, ведь признаки есть. Стрессую, жуя нижнюю губу… Насмешка судьба какая-то. Адриан-то подумает, что прикалываюсь. А вот не смешно, блин.

Проторчав с тестом в туалете приличное время и покрутившись около зеркала с голым животом, я принимаю факт нового интересного положения и со звенящей мыслью «Мамочки, я беременна!», которое выражается на лице волнительной улыбкой, выхожу из ванной комнаты.

Адриан не упускает шанса подколоть мое долгое отсутствие:

– К давлению подключилось расстройство желудка? Или тебя случайно засосало в унитаз?

– Нет, Адри, все намного серьезнее, – сжимаю за спиной тест-полоску.

– Не пугай меня, – напрягается он. – Выкладывай.

– В общем, тут такое дело… – прочищаю горло и достаю из-за спины тест. – Я снова беременна. Только уже по-настоящему.

– Э-э… – пялится он на тест, потом на меня. Ищет подвох.

– Настоящая-настоящая, вон влажная еще.

– Влажная? От чего? – щупает полоску.

– Не важно… – огибаю подробности. К чему нагружать мужской мозг, который итак клинит. – Расстроен?

– Нет.

– Тогда чего молчишь?

– Подбираю слова…

– Не стоит. Скажи, что чувствуешь.

– Выходи за меня.

– Что? – в горле пересыхает. – Сумасшедший?

– Ага. Будешь сходить с ума вместе со мной?

– Конечно, нет, – категорично заявляю я. Увидев, как растерялся парень после отказа, я скромно уточняю. – Хотя бы у одного должна быть голова на плечах. Буду просто любить своего мужа, этого достаточно.

– Так, значит, ответ «да»?

– Да, – киваю я и смеюсь на то, как радуется короткому слову Адриан.

Поднимает меня на руки, как пушинку и целует так, словно сто лет меня не видел.

– Остановись сейчас же или я передумаю, – говорю я, когда он кружит меня слишком быстро. Рукой сдерживаю тошноту.

– Как скажешь, дорогая, – «сама любезность» аккуратно опускает меня на пол и обнимает. – Даже если тест ошибся, ты не возьмешь свои слова обратно?

– Ахахах, – начинаю смеяться от совпадения наших мыслей. – Знаешь, именно об этом я хотела тебя спросить… Но побоялась. Не хочу хомутать тебя из-за ребенка.

– Я ж не лошадь, чтоб меня хомутать, – усмехается Адриан и успокаивает. – Я сам этого хочу, а новость о ребенке удвоило это желание. Все.

– Я согласна, – мои губы разорвутся от широкой улыбки.

– Еще бы, – иронизирует Адриан и щелкает меня по носу.

Он оголяет мой живот, задирая футболку и прислоняется к нему губами, а затем ухом… Хочет услышать кишечные колики? А, не важно… Момент то романтичный.

– Твоя мама сильно «обрадуется» таким новостям, – задумываюсь о будущем и о своей потенциальной свекрови. – Скажет, что держу тебя ребенком, и все такое…

– Тебе не все-равно?

– Как ни странно, но нет. Мне же с этим жить.

– Любимая Стешенька, жить тебе со мной и с нашим ребенком, а не с моей матерью. И в конце концов, это её единственный внук, может он, наоборот, примирит нас. Не стоит переживать раньше времени. Тем более, тебе вредно.

– Да, ты прав. Когда скажем?

– Когда придет время.

– Интересный ответ, – спешить мы явно не будем. – Как скажешь.

– Мне льстит твоя покорность будущему мужу.

– Нет-нет, не привыкай. Разовая акция была.

– Ах ты коза… – начинает тормошить меня, и я смеюсь. Валит на диван, нависая сверху. – Акционерка, значит?

– Угу, значит, – расплываюсь в довольной улыбке.

– И что у нас нынче по акции?

– М-м-м, поцелуи, – стреляю глазками. – Чем больше, тем выгоднее.

– Понял. Беру все.

И Адриан забирает. Поцелуи и меня вместе с ними… Полностью и без остатка.