Текст книги "Любовник под подозрением"

Глава 10

Сердце Джен бешено колотилось, а кровь стыла в жилах. Хоть Уокер и упал, она продолжала двигаться, в то время как отряд окружил дом и проник внутрь. Она вывела пациента из горячей зоны, предоставив его сотрудникам скорой помощи, которые тут же умчались в ближайшую больницу, разрезая ночь светом мигающих огней.

Джен побежала прямо к Уокеру. Куда он ранен? Опасна ли его рана? Поравнявшись с кустарником и увидев, что он сидит без посторонней помощи, беседуя с Инманом, она испытала такое облегчение, что, казалось, не могла вздохнуть полной грудью. Закончив разговор с ее напарником, командир пошел через дорогу к лейтенанту полиции, отвечавшему за операцию.

Фонари в нескольких ярдах от них отбрасывали достаточно света, и она увидела кровь на перчатках Уокера, а также брызги в области шеи и плеч. Подойдя ближе, Джен поняла, что шатается. Он криво улыбнулся, и у нее перехватило дух.

Подавляя ненужные эмоции, она опустилась рядом с ним на колени, потянулась к нему, затем отпрянула – на ее перчатках осталось много крови заложника.

– Куда попали?

– Бронежилет остановил пулю.

Скривившись, Уокер потрогал грудь.

– У тебя кровь, – неуверенно проговорила она, осмотрев жилет. – Много крови.

– Я в порядке, Джен, – мягко ответил он. – Кровь не моя.

– Рада это слышать. – Она судорожно вздохнула.

Когда он упал, мозг ее словно вошел в ступор. Когда он прокряхтел ей: «Давай, пошла, пошла!» – ей удалось сдвинуться с места лишь благодаря прежним тренировкам. Оставить его на земле, не зная наверняка, сильно ли он пострадал, было так больно, словно она вырывала у себя кусок плоти.

Как только Уокер упал, ситуация стала быстро меняться. Неизбежная угроза жизни позволяла отряду действовать по обстановке. Никакие переговоры уже не велись, предпринимались все необходимые шаги для скорейшего разрешения ситуации.

Когда из дома вывели подозреваемого в наручниках, Уокер поднялся с земли. Джен оценила его походку и нашла ее достаточно ровной. Он пересек грунтовую дорогу, залитую светом фонарей и луны. Они подошли к общему фургону, Джен открыла ему заднюю дверь и убедила сесть.

Уокер сел, осторожно снимая жилет. Джен засунула окровавленные перчатки в емкость для потенциально опасных отходов под сиденьем, надела свежую пару и помогла ему снять жилет через голову.

В оцепенении она уставилась на залитый кровью жилет:

– Ты уверен, что все в порядке?

– Да.

Избавившись от перчаток, он поднял черную футболку, и Джен содрогнулась при виде жуткой шишки, на глазах назревавшей прямо в центре его груди.

Дрожащими руками она отложила жилет и дала ему проспиртованные подушечки. Одной он очистил шею и руки от кровавых разводов, а другой протер себе лицо.

– Слава богу, что кровь не твоя.

Джен стянула с себя вторую пару перчаток и убрала их в емкость.

Уокер взглянул на нее. Что бы ни увидел он в ее лице, это побудило его к тому, чтобы взять ее за руку и сжать ладонь. Он отпустил руку, когда другие члены команды стали собираться вокруг фургона.

– Маклейн, ты как? – спросил Инман.

– Просто ушиб.

– Рад слышать, что все в порядке. Подозреваемый арестован, женщина в безопасности.

– Что произошло с Тирни?

Уокер хотел знать, почему его коллега оступился.

– Наступил в яму, но с ним все в порядке. – Инман повернулся к Джен: – Что с раненым заложником?

– Бригада скорой позвонит нам сразу после разговора с доктором, – ответила она.

Командир оглядел отряд:

– Откуда, черт возьми, стрелял этот тип?

– Из подвального окна. – Уокер поерзал и сморщился.

– Как пули пролетели сквозь щиты? – спросил Инман.

– Одна из пуль пролетела мимо, когда Тирни споткнулся. – Уокер нахмурился. – Но как он потом в меня попал, я не представляю.

Джен тихо стояла рядом. Пока Инман делал пометки в блокноте, Уокер выудил мобильник из кармана брюк. Она не слышала звонка и поняла, что включен режим вибрации. Из того, что говорил Уокер, и по выражению его лица Джен поняла, что речь шла о человеке, который, как он полагал, мог быть причастен к гибели Холли.

Джен хотелось схватить его за руку и не отпускать, но она старалась не показать, как напугана, особенно после той слабости, которую позволила себе после вызова к душевнобольному пациенту. Она постаралась стряхнуть с себя осколки парализующего страха, засевшего в ней с той минуты, как Уокера подстрелили.

Она чувствовала дурноту. Что, если бы пуля попала Уокеру в шею или какое-нибудь другое незащищенное место?

Инман терпеливо ждал, пока Уокер закончит разговор. Наконец он закрыл телефон и начал доклад. Получив от него всю информацию, командир повернулся к Джен.

Стараясь говорить не дрожащим голосом, Джен ответила на все его вопросы. Это не заняло много времени. Убедившись, что медицинская помощь Уокеру не требуется, Инман приказал всем загружаться в фургон и уехал за двумя полицейскими машинами.

Джен смотрела на Уокера. С виду он казался в норме. Она знала, что так и есть, но не могла забыть той ледяной, всепоглощающей пустоты, которую ощутила, подумав, что он ранен. Такую же пустоту она пережила, когда впервые исчез Марк.

Она нервно глотнула, осознав то, что гнала от себя очень долго. Она по уши влюблена в Уокера Маклейна.

Каждый из них нес свое обмундирование и жилеты по дороге к его машине. Уокер указал на свой мобильник:

– Это звонил хозяин «Звездного ломбарда», однин из тех, кого я просил следить, не появится ли цепочка Холли или человек, подходящий под описание убийцы. Он сказал, что человек со шрамом на костяшках правой руки находится в его магазине прямо сейчас. И судя по информации, которую он уже успел у этого типа выудить, уверен, что этот парень бездомный. Проедешься туда со мной?

– Ты уверен, что готов это сделать?

– Да, но даже если и не был бы готов, ехать нужно сейчас.

Она понимала, что он прав. Неизвестно, как долго тот человек будет оставаться на месте.

– Ладно. Если примешь ибупрофен и позволишь мне вести машину.

– Позволить прекрасной женщине быть моим шофером? – Он усмехнулся. – Идет.

Джен улыбнулась, беря у него ключи. Садясь на водительское место, она подавляла в себе потребность броситься Уокеру на шею и крепко обнять, как ей хотелось с того мгновения, как она узнала, что Уокер в порядке.

Следуя его инструкциям, Джен поехала по Тридцать пятому шоссе, все еще радуясь, что Уокер едет с ней, а не в реанимационном фургоне. Мобильный Уокера зазвонил, и он ответил. Это был его брат.

– Попали в меня, но я в порядке, – сказал Уокер. – Ранен заложник, и он на пути в больницу.

Уокер некоторое время молча слушал.

– Обязательно. Позвоню им прямо сейчас. – Уокер посмотрел на Джен. – Да, с ней все в порядке.

Несколько секунд спустя он отключил связь.

С улицы на его лицо падал свет, и Джен заметила, как он напряжен.

– Как Колиер узнал о происшествии?

– Кайли услышала по рации, что заложник и медик ранены. – В голосе его слышалась усталость. Он провел рукой по лицу. – Они знали, что мы на задании.

Было любезно со стороны Колиера беспокоиться и о ней. Она свернула на Тридцать пятое шоссе в южном направлении, а Уокер позвонил родителям. Несколько раз заверив их, что с ним все в порядке, он попрощался. Затем положил руку Джен на колено:

– Хорошо сработала с пациентом.

– В основном работал ты, но спасибо. – Взгляд Джен упал на его грудь. Она знала, что ему больно. – Было трудно оставить там вас с Тирни.

– Ты следовала процедуре – не останавливаться ради убитых и легкораненых.

– Но это не значит, что она мне нравится.

Уокер промолчал.

– Как твоя грудь? – спросила Джен.

– Чувство такое, словно меня придавило бетонной плитой, но могло быть и хуже.

Джен знала, что могло.

Они находились в двух милях от цели, когда его мобильник зазвонил снова. Он взглянул на экран:

– Снова хозяин ломбарда. Не к добру это.

Обменявшись парой слов с собеседником, Уокер выругался, вызвав тревожный короткий взгляд Джен.

– Давно он ушел?

Она нахмурилась.

– У вас в магазине есть камера наблюдения? – спросил он, выслушал ответ, затем сказал: – Спасибо за звонок.

– В чем дело? – спросила Джен, когда он захлопнул мобильник.

– Этот ублюдок ушел. – Уокер был крайне расстроен. – У хозяина нет камеры наблюдения, так что я не смогу взглянуть на бездомного. Ехать туда бессмысленно.

– Ладно. – Она свернула на ближайшем выезде, проехала под мостом и вернулась на шоссе, направив машину обратно, в сторону Пресли.

– Такое чувство, будто за ветром гоняюсь. – Уокер почесал кончик носа. – Мне кажется, я никогда не найду эту мразь.

Было время, когда Джен призадумалась бы о том, что Уокер собирается сделать, отыскав того человека. Но теперь знала: он, несомненно, вызвал бы полицию. Не стал бы брать правосудие в свои руки.

Ей не нравилось охватившее его уныние.

– Хотела бы я тебя как-нибудь переубедить.

– Спасибо.

Джен почувствовала на себе его взгляд, внимательный и задумчивый. Он будто видел, как под ее кожей пульсируют нервы. Именно в этот момент ей захотелось рассказать ему все: о работе под прикрытием и о своих чувствах. О своей уверенности, что убийца не он, невзирая на любые факты. Но чистый эгоизм и, возможно, отчаяние заставили ее отказаться от этой затеи.

Признаваясь во всем, она хотела бы сразу назвать ему и имя убийцы. Волей-неволей мститель бросил тень подозрения на Уокера. И Уокер имел право узнать, кто он такой.

И конечно, Джен втайне надеялась, что, если назовет ему истинного убийцу, это смягчит удар, когда Уокер узнает, кто она. Смягчит в достаточной степени, чтобы он простил ее и не чувствовал себя преданным. Она не хотела отказываться от него. Ни сейчас и никогда.

Когда они въезжали на ее стоянку, Уокер внешне уже забыт о том, как недавно рисковал, но Джен не забыла и знала почему.

Потому что могла его потерять. Эта мысль колотилась в ее мозгу подобно молоту. И пока Уокер помогал ей перегружать вещи в машину, страх привел Джен к осознанию, как глубоки ее чувства.

– Спасибо, что согласилась поехать со мной в ломбард.

Его тихий голос вернул ее к реальности.

– Всегда рада.

Если бы на операции все случилось иначе и Уокер неудачно повернулся в момент выстрела, он мог бы погибнуть. И мысль о том, что он мог покинуть ее, казалась Джен невыносимой.

Она захлопнула дверь джипа и неровным голосом произнесла:

– Я очень испугалась, когда в тебя попали.

– Я в порядке.

– Знаю. Теперь знаю.

Но ей требовалось убедиться в этом до конца. Она протянула руку. Он взял ее, прижав к себе ладонь:

– Я в порядке. Разве это не чувствуется?

– Да. – Она положила ладони ему на плечи и провела по его рукам. – Ты очень даже в порядке.

Уокер склонил голову и коснулся ее губ, затем положил ладонь ей на затылок, и поцелуй их стал глубже. Когда он выпрямился, она обняла его за талию, прошептав:

– Останься со мной на ночь.

Его тело напряглось под ее ладонями.

– Ты сказала, что не готова, и я тебя понимаю.

– Я передумала.

Глаза его сверкнули.

– Джен…

Она не собиралась спрашивать, даже не думала задавать вопросов, но момент казался подходящим. Она никогда не испытывала таких чувств в отношении кого бы то ни было. Она будто бы нашла недостающую, потерянную частичку своей жизни, о которой сама не знала. Она нуждалась в нем и верила что он нуждается в ней.

– Прошу тебя.

Он стиснул зубы:

– Дорогая, ты должна быть уверена.

– Я уверена.

Она взяла его лицо в ладони и нежно поцеловала.

Он заглянул ей в глаза, увидев там то же, что испытывал сам:

– Хорошо.

Уокер держал Джен за руку всю дорогу от стоянки до ее двери. Пока она нащупывала ключом замок, он стянул резинку с ее волос и распустил их, склонил голову и зарылся лицом в шелковистые пряди.

– Люблю, когда они у тебя распущены, – прошептал он.

Они вошли, и Джен нажала на выключатель. В дальнем углу зажглась лампа. Уокер нашел ее губы своими и ногой захлопнул дверь. Руки их переплетались, пока они снимали с себя пистолеты. Обе кобуры остались на маленьком столике. Продолжая целовать ее, Уокер обнял Джен за талию и прижал к себе, не обращая внимания на боль в груди.

Она погрузила пальцы в его волосы. Ее язык, горячий и шелковистый, сновал в его рту. Он пытался сбавить обороты, держать в узде томившуюся в нем темную жажду, но все напрасно.

Ее аромат – цветов, женщины и духов – окутал его. Вытянув ее футболку из брюк, он просунул руки под ткань, ощутил теплую, нежную, бархатистую кожу.

Она помогла ему снять футболку, положила руки на плечи и поглаживала ушиб на груди.

Когда Джин, склонившись, тихонько припала губами к заметно синеющему ушибу, Уокер почувствовал боль совсем иного характера. Испытывая дикое желание прикоснуться к каждой частичке ее тела, он стянул с нее футболку и не сдержал возгласа, увидев пышные, сочные груди в обрамлении белого лифчика, который она так и не успела сменить перед вызовом.

– Хорошо, что я не видел этого перед заданием, – хрипло прошептал Уокер. – Я был бы мало на что годен.

Борясь с желанием, он провел тыльной стороной ладони по ее гладкому, упругому телу, казавшемуся золотистым в мягком свете лампы. Джен затаила дыхание, и он понял, что изнемогает. Он заметил тонкий шрам на ее левой груди и провел по нему большим пальцем:

– Похоже на ожог.

– Уголек попал под одежду. – Ее голос был тихим, и она трепетала, следя за его рукой. – Я тушила пожар и не могла снять экипировку, чтобы достать его. Тушить пришлось быстро, пока огонь не разошелся. А уголек тем временем тлел.

Такое случалось со многими пожарными, но от мысли, что головешка обжигала ее нежную кожу, Уокера передернуло. Он нагнулся и провел языком вдоль края ее лифчика, прямо по шраму, ощутив сладкий привкус ее тела.

Джен тихонько вскрикнула, когда он расстегнул лифчик, выпуская на волю ее груди.

Он обмер, стоило ему лишь взглянуть на ее неземную розово-кремовую плоть. Протянув к ней обе руки, он погладил большими пальцами ее затвердевшие соски:

– Ты ослепительна.

Она прижалась к нему:

– Уокер…

– Дай мне минуту, – пробормотал он. – Я хочу полюбоваться тобой. Это недолго, учитывая, что ты уже дотронулась до меня. – Он склонился над ней, и их губы встретились.

Издав звук, частично напоминающий стон, а частично возглас, она похлопала его по плечам и тяжело дыша произнесла:

– Мне нужно куда-нибудь присесть, или…

– Может, в спальню?

– Ладно.

Взяв Уокера за руку, Джен провела его по короткому коридору в спальню.

Аромат ее тела казался здесь еще сильнее, и Уокер возбудился как никогда прежде. Широкая двуспальная кровать из красного дерева занимала большую часть комнаты. Свет из коридора скупо освещал небольшой трельяж с зеркалом и высокий четырехстворчатый шкаф у дальней стены. Лунный свет пробивался сквозь опущенные жалюзи.

Джен выглядела неуверенно на кровати, застеленной голубым с зеленоватым рисунком бельем. Подушки были немного темнее простыни.

– Как ты хочешь, чтобы все прошло? Я не хотела бы причинить тебе боль.

Он опустился на край матраса и притянул ее к себе так, что она очутилась между его коленями:

– Как-нибудь разберемся.

Он расстегнул ее брюки и одним движением стянул их, обнажив стройные бедра Джен. Пульс его подскочил до небес, стоило ему лишь увидеть ее тело.

Джен заметила его изголодавшийся взгляд, и ком встал у нее в горле. Он смотрел на нее глазами возбужденного зверя, не в силах оторвать глаз от представшей пред ним красоты. Никто и никогда еще не смотрел на нее с таким вожделением. С таким жаром.

– Уокер?

– Ты идеальна.

Она улыбнулась:

– Ты говоришь это потому, что у тебя давно не было секса и ты… О…

Она не успела договорить, когда он, наклонившись, легонько укусил ее за бедро. Комната, казалось, накренилась, и Джен ухватилась за его плечи.

– Я говорю так потому, что это правда.

Что правда? Она уже не помнила, о чем шла речь, и ей было плевать. Ноги ее дрожали, когда он, стоя на коленях, положил ее на спину.

Руки его исследовали ее тело, в то время как она покрывала поцелуями его щеки, уголки рта и уши.

Джен припала к его шее, тихонько кусая за ухом. В нижней части его затылка, там, где шея соединяется со спиной, она нащупала тонкий рваный шрам.

– У тебя тоже ожог! Откуда?

– Запускали фейерверк вместе с братом.

Джен потерла шрамик пальцем, затем губы их снова слились в поцелуе, и она нежно толкнула его, заставив лечь на спину. Чувствуя на себе ее груди, ее бархатную, теплую кожу, Уокер понял, что обречен. Приподнявшись, Джен быстро сбросила с него ботинки и носки, затем нагнулась и занялась брюками и шортами. Каждый мускул его тела напрягся. Она провела руками по его твердому животу, по бедрам и обратно, к горячей, возбужденной плоти. Он был великолепен.

Джен обняла его, и он поднялся, рывком притягивая ее к себе на колени, прошелся губами по ее тонкой шее, нащупал языком то место, где бешено колотился пульс.

Джен приподнялась на его коленях, чтобы оседлать его, но вдруг застыла, почувствовав, как он вводит палец в ее лоно. И закрыла глаза, смакуя каждый миг этого блаженства. Наслаждаясь им. Он ввел в нее второй палец, и она впилась в его губы.

Джен стала ритмично двигать тазом, изнемогая от жара между ног. Теряя терпение, она стала опускаться на него. Затем остановилась, уронив голову на плечо:

– У меня нет презервативов.

– У меня есть, – успокоил Уокер, поглаживая ее ниже талии. – В кармане брюк.

Джен спрыгнула на пол, схватила брюки и извлекла пригоршню пакетиков из фольги. Глаза ее расширились.

– Семь штук? А ты, похоже, оптимист.

Он ухмыльнулся:

– Просто зачерпнул горсть.

Бросив их на кровать, Джен медленно, плавно вернулась на его колени:

– Я думала, у тебя больше никого не было.

– Так и есть.

– Так сколько же им лет?

– Они не старые.

Его горячий язык чертил маленькие кружочки на ее плече.

– Так что же, ты носил их с собой в ожидании подходящей женщины?

– В ожидании тебя. Я недавно взял их у брата.

– У брата?!

Уокер прервал ее поцелуем:

– Не волнуйся. Я ничего ему не сказал. Просто взял из его кабинета.

Продолжая ласкать ее, он наблюдал за тем, как кровь приливает к ее груди. Его рука опустилась ниже, он нащупал ее бугорок наслаждения и нежно массировал, пока она не выгнулась с утробным стоном. Капли пота выступили на его теле, а мускулы судорожно сжимались.

Совместными усилиями они надели презерватив, и Джен опустилась на Уокера, окружив его возбужденное естество своей бархатной, пышущей жаром плотью.

– Ты такой чудесный! – прошептала она.

– Ты тоже.

Он смотрел в ее глаза, чувствуя, что пьянеет от прикосновения к ее шелковистой коже, от тяжести ее пышных грудей, от того, как уверенно она атаковала его своим телом.

Плавно и медленно он впрессовывал в тело Джен свои бедра, погружаясь в нее все глубже и глубже. Выражение ее лица едва не заставило его достичь пика наслаждения, но он не собирался делать этого раньше, чем она.

Уокер выгнулся, войдя в нее сильнее и глубже прежнего, и ощутил, как ее половые губы запульсировали вокруг его тверди. Она простонала его имя, и лишь тогда он позволил себе отдаться собственному порыву.

Много минут спустя они лежали рядом, приходя в себя. Джен устроилась на боку, глядя на Уокера, а он ласкал ее плечо.

Он поцеловал ее волосы и лениво сказал:

– За весь день у меня не было лучшего развлечения. Я прощен за то, что взял презервативы у брата?

– Тебе повезло, я сегодня добрая, – пошутила она, целуя его в шею. – Так что прощен.

Он обнял ее:

– Ты ни с кем не была после Марка?

– Нет, и ожидание себя оправдало.

Он улыбнулся, проведя рукой от ее талии до бедра:

– И мне так кажется.

Ее теплый взгляд трогал его до глубины души. Эта женщина значила для него так много – она стала напарником, другом, любовницей… Он не думал, что когда-нибудь сможет испытывать к кому-то те же чувства, что и к Холли, но чувства к Джен были не менее сильными.

Он ощущал это с того самого дня, когда впервые ее увидел, но давал этому иные объяснения.

Он называл это физиологией, одиночеством… Чем угодно, но не тем, чем следовало.

– Ты молчишь, – сказала она. – Грудь не болит?

– Не сильно. – Он погладил ее по голове. – Просто устал.

– Я тоже. – После свидания, а затем вызова Джен чувствовала себя вымотанной. Его пряный аромат окутывал ее, и она теснее прижалась к нему.

Я не шутил, говоря, что готов жить дальше, – неожиданно произнес он и обнял ее. – С тех пор как умерла Холли, я много времени провел на кладбище. Там я и находился тем вечером, когда окончательно понял, что ты нужна мне не только как напарник.

Джен подавила зевок:

– Каким вечером?

– Тем самым, когда помогал Коллиеру с внутренним двориком.

Она замерла, напрягшись каждой клеточкой тела.

– Я заехал на кладбище по дороге домой и побыл там немного. Тогда я и попрощался с ней. С тех пор я туда не ездил.

Слезы навернулись на глаза Джен, она приподнялась и подарила ему долгий, медленный поцелуй. Затем она снова легла рядом и почувствовала, как тело его расслабляется. Несколько секунд спустя его ровное дыхание подсказало ей, что он либо спит, либо вот-вот погрузится в сон.

«Кладбище», – с трепетом подумала Джен. Если кладбище Пресли такое же, как большийство других в наши дни, наверняка там есть камеры слежения. А значит, она может проверить записи и найти на них Уокера. Тогда видеозапись обеспечит ему алиби на время по крайней мере одного из убийств мстителя. Более того – она получит материал, доказывающий его невиновность.

Погружаясь в сон, она улыбалась.

Джен проснулась несколько часов спустя. Рука Уокера покоилась на ее животе, а нога была закинута на ее ногу, словно он не хотел ее никуда отпускать. Вообще она не любила, чтобы кто-то трогал ее, когда она спала, но Уокер – совсем другое дело.

Судя по розово-золотистому свету, пробивавшемуся сквозь жалюзи, солнце только начинало вставать. Она прислонилась к стройному, крепкому телу Уокера. Голова его покоилась рядом с ней на подушке. Явственно ощущался запах мужчины и секса.

Джен медленно повернулась к нему, ожидая, что ее движения разбудят его, но он по-прежнему спал. Хоть его лицо и было расслаблено во сне, все равно виднелись ямочки у его рта. Длинные густые ресницы и щетина вокруг рта смягчали его худощавую строгость. Она провела большим пальцем по его щеке, потянувшись, чтобы поцеловать в губы.

Уокер открыл глаза, сонно ей улыбаясь.

– Привет, – сказала Джен.

В ответ он нашел ее губы своими. Поцелуй был горячим и неторопливым. Его бедро скользнуло между ее ног:

– Я отключился раньше времени?

– Нет, я тоже спала.

– Долго?

– Несколько часов. Мы оба были совсем выжаты. Вчера так много всего произошло.

– И этой ночью тоже. – Он провел пальцами по ее волосам.

Она поморщилась. Ушиб на его груди выглядел ужасно.

– Как твоя грудь?

Усмехнувшись, Уокер провел рукой по ее груди:

– На ощупь хуже твоей.

Джен рассмеялась:

– У меня сегодня есть кое-какие дела. Пойду приму душ.

– Хочешь, потру тебе спинку? – Он ткнулся носом в ее шею. – И все остальное.

– Заметь, идея твоя.

Он мигом поднялся с кровати, подхватил ее, отнес на руках в ванную и лишь там поставил на ноги. Выложенное белым и синим кафелем помещение не отличалось большими размерами, но душевая кабинка была просторной. Когда Джен потянулась к крану, Уокер прижался к ней всем телом, одной рукой обнял за талию, а второй – убрал волосы с ее лица и стал покрывать поцелуями шею.

Джен проскользнула в кабинку, Уокер вошел следом, прикрыв за собой дверь, и встал вместе с ней под воду. Он был возбужден. Сильно.

Дверца душевой запотела от ароматного пара. Губы его ласкали ее ключицу, что, как он уже заметил, приводило Джен в экстаз. Затем он повернул ее, сомкнув ладони на ее талии, и они слились в поцелуе.

Вода стекала по его широким плечам, пропитывая волосы на его груди. Под его взглядом, исследовавшим каждый дюйм ее тела, она почувствовала себя абсолютно беспомощной.

Он открыл дверь, потянулся к полке и снова закрыл кабинку, держа в руке квадратную упаковку.

Видя озорной блеск в его глазах, Джен рассмеялась:

– Думаешь, тебе с этим повезет в душе, Маклейн?

– Нет, думаю, повезет тебе.

– Что ж, возможно, ты прав.

Джен опустила руку и стала ритмично его ласкать, а Уокер целовал ее груди, осторожно покусывая соски.

К тому моменту, как они надели презерватив, Джен готова была растаять в его объятиях.

Много минут спустя, после того как пульс их вернулся к обычному ритму, Уокер оставил Джен сушить волосы, а сам пошел одеваться. Закончив, она пошла к двери, на ходу завязывая махровый халат.

На нем были лишь черные брюки. Он стоял спиной к ней, по ту сторону кровати. Джен двинулась к нему, и Уокер к ней повернулся.

Он держал ее мобильник, повернув к ней табло.

– Твой телефон просигналил. Я думал, пришло голосовое сообщение. Хотел тебе отнести. – Он смотрел на нее неуверенно. – Но пришло не голосовое сообщение. А напоминание о том, что у тебя сегодня встреча.

Джен знала, о чем он сейчас спросит, и у нее засосало под ложечкой еще до того, как он снова заговорил:

– Дело об убийце-мстителе. Какое отношение оно имеет к тебе?