Текст книги "Любовник под подозрением"

Глава 4

Уокер всего лишь смотрел, однако кожу Джен покалывало так, словно он провел руками по всему ее телу.

Даже спустя три дня после учений она все еще пыталась выкинуть из головы тот неловкий момент, возникший между ними. Отогнать от себя воспоминая о его мощной груди и небольшой стрелке, идущей к животу.

Она не имела права влюбиться в основного подозреваемого. Поэтому в отведенный ей перерыв зашла в спортзал третьего отделения, дабы избавиться от ненужных мыслей вместе с потом. Но, увы, кикбоксинг ничуть не помог.

Сегодня был первый день их общей четырехдневной смены, и Джен видела Уокера утром во время переклички. С тех пор нервы ее, казалось, дрожали от напряжения.

Джен старалась переключиться на мысли о последнем разговоре с пожарным маршалом и детективами. Она рассказала им о встрече Уокера с мужчиной возле приюта для бездомных и о том как долго он оставался на улице. Вот все, что имелось у нее на руках. О Фэррисе информации у нее было еще меньше.

После нескольких минут прыжков и ударов по здоровенной груше обмотанные бинтами ладони Джен основательно взмокли, равно как и ее майка. Она взяла полотенце и вытерла им лицо и шею. И тут же мысленно перенеслась в день, когда Уокер пожирал ее глазами. А это вновь заставило ее вспомнить о его потной обнаженной груди. Она хотела обнять его за плечи, провести ладонями по его торсу, а затем обратно. Тренировка лишь возбудила ее сильнее прежнего.

Джен почти обрадовалась, когда вошел Брэтт Фэррис. На нем были теннисные туфли и черные шорты. Его обнаженная грудь, покрытая золотистыми волосами, была красивой, но пульс ее не участился. И мысль о том, чтобы прильнуть к этой груди своей собственной грудью, вовсе не казалась ей соблазнительной. Только Маклейн на уме!

Фэррис направился прямо в ее угол:

– Привет, Лоусон.

Привет.

Почему на нем нет футболки? Как Джен показалось, ему бы понравилось, дай она понять, что обратила на это внимание, а потому она решила не реагировать и сконцентрировалась на своей мишени.

Мускулистый пожарный подошел к имитирующему греблю тренажеру в нескольких футах от нее и добавил вес. Затем опустился на сиденье и взялся за рукоять. Двигаясь нарочито медленно, он принялся грести. Она чувствовала его взгляд на своей открытой майке и шортах и подумывала о том, не смерить ли его убийственным взглядом.

– Я заметил, вы заглядывали под капот своего джипа этим утром, когда приехали. Проблемы с машиной?

– Эта жестянка сегодня утром никак не желала заводиться. Хотела проверить, не нужно ли подлить воды в аккумулятор.

Фэррис кивнул:

– Если вас нужно будет подвезти на работу, звоните мне.

– Хорошо, спасибо, – пробормотала Джейн и подумала: «Обойдешься».

– Как вам здесь нравится?

– Нравится, даже очень. – Она с силой ударила по груше. Теперь ее пульс учащался, подавляя внутренний озноб, что царил в ней с самого утра.

– А отряд особого назначения? Там все в порядке?

– Да, отличная команда. Профессионалы.

Фэррис закряхтел, потянув на себя рукоять тренажера, и его мышцы напряглись.

– С Маклейном уже подружились?

Джен оглянулась:

– А разве у нас есть причины конфликтовать?

– Иногда он слишком молчалив. И мрачен. – Фэррис пожал плечами. – Вы ведь знаете об убийстве его жены? Его это гложет до сих пор.

И Джен обязана выяснить, насколько сильно. Могло нераскрытое убийство супруги так повлиять на Маклейна, что он превратился в убийцумстителя? А может, и в прошлом Фэрриса есть нечто, заставившее его убивать?

– Убийцу так и не поймали, – продолжал Фэррис.

– А какие-нибудь зацепки у полиции есть?

– Нет, – ответил он. – Вероятно, подонок до сих пор свободен, как птица. Может, хотя бы мститель до него доберется.

– И убьет его?

Фэррис пожал плечами:

– Он оказал бы услугу обществу. Сомневаюсь, что многие стали бы горевать. Тем более Маклейн.

Не шутит ли Фэррис? Достаточно ли он уверен в своей теории, чтобы лишить жизни убийцу Холли Маклейн?

– Похоже, у вас с Маклейном действительно никаких проблем. Это прекрасно.

У Джен все было далеко не в порядке. – Маклейн ей нравился.

– Что-то случилось, Лоусон? – весело спросил Шеперд, появляясь в дверях вместе с Уокером. – С кем проблемы?

– Ни с кем. – Джен едва не проглотила сказанное, увидев Уокера.

Боже! Черная футболка без рукавов открывала ее взору бронзовые стальные бицепсы. Свободная, не обтягивающая ткань позволяла разглядеть роскошную скульптурную грудь. Грудь, которую Джен пыталась забыть.

Ну вот, лучше не придумаешь.

В дверях он задержался, будто решая, заходить ему или нет. Затем двинулся к противоположному углу комнаты и взял прыгалки, висевшие на перекладине:

Привет.

– Привет. – При том, как неуверенно она себя чувствовала, Джен удивляло, что голос ее не дрожит. Взяв бутылку с водой, стоявшую позади, она сделала большой глоток.

Фэррис прервал греблю:

– Маклейн, я как раз спрашивал Лоусон, заноза ты в заднице или нет.

Джен нахмурилась и начала было возражать.

Уокер перевел взгляд на нее:

– И что же она ответила?

– Она ответила «нет». – Джен обвела обоих раздраженным взглядом, ставя бутылку на место. – Кстати, я все еще здесь.

Шеп медленно направился к перекладине в углу, переводя глаза с Уокера на Лоусон и обратно. Фэррис закончил упражнения на тренажере и пошел к задней стене, прихватив по дороге пару блинов от стоящей там штанги. Джен решила сконцентрировать все свое внимание на висящей перед ней боксерской груше, стараясь не замечать Маклейна, но задача оказалась нелегкой. Мужчина был великолепен, и само его присутствие наполняло ее вены безумным, необузданным напряжением.

Дилан Шеперд выглядел неплохо, как, впрочем, и Фэррис, если вам по вкусу Брэд Питт, накачанный стероидами. Но не один из них не заводил Джен. Так почему же Уокер? Что такого было в нем? И почему сейчас? Из всех периодов ее жизни именно этот следовало бы назвать самым неудачным для появления сексуального голода.

Уокер стал прыгать, и мускулы на его руках напрягались с каждым взмахом веревки. Длинные стройные ноги, прикрытые лишь серыми шортами из хлопковой ткани, сжимались, подобно мощным пружинам.

Фэррис встал позади нее. Так близко, что Джен его почувствовала.

– Ну, так чем же ты занимаешься в нерабочее время, Лоусон?

Ей казалось, что рабочее время у нее всегда.

– А чем занимаешься ты?

Ухмыляясь, он встал возле нее:

– Почему бы завтра нам куда-нибудь не сходить вместе? Тогда узнаешь…

Вопрос она проигнорировала, прислушиваясь лишь к ударам прыгалок Уокера об пол.

– Я слышала, ты помогаешь бездомным в здешнем приюте.

– Да, но мы могли бы заняться чем-нибудь более интересным. Интересным для нас двоих.

Он протянул руку и легонько подергал ее за хвостик.

«Тебе руку не оторвать ?» – подумала она. Бросив на Фэрриса недвусмысленный взгляд, шагнула в сторону и вернула разговор к предыдущей теме:

– И давно ты в волонтерах?

– Пару лет. – Он слегка нахмурился и отошел.

Джен попыталась понять, что заставило его помрачнеть: ее намек или излишний интерес к его жизни?

– А как вышло, что ты им стал?

– Благодаря моей церкви.

Джен приподняла бровь:

– Ты не похож на активного прихожанина.

– Проведи со мной время – убедишься в обратном.

– А ты мог бы просто ответить, – с улыбкой возразила она, чувствуя, что Уокер и Шеп смотрят на них. – Я мало знаю о приютах. Люди всегда приходят в один и тот же? Или останавливаются в разных?

– Смотря кто. Многие днем попрошайничают на улице, а к ночи возвращаются, чтобы получить ужин и место для ночлега. А есть и другие, не местные.

– В основном это люди, которые не хотят работать?

– Есть и такие. Многие так избиты жизнью, что не способны подняться со дна.

– Звучит печально.

– Отчасти. – В голосе Фэрриса мелькнуло было сочувствие, но тут же сменилось брезгливостью. – А нередко они вроде того отродья, которое убивает мститель. Вышедшие из тюрьмы, отбывшие срок за тяжкое преступление и снова принявшиеся за старое. Трудно желать таким людям добра.

– Но откуда тебе знать, кто несчастный, а кто злодей?

– Я говорю с ними. Ты не поверишь, сколько всего можно узнать в доверительной беседе. Кроме того, администрация приютов сотрудничает с полицией, получая от нее сведения обо всех, кого недавно освободили, кто находится в розыске.

Получается, Фэррис без труда мог узнавать, кто из бездомных является рецидивистом.

– Я могу отвести тебя в приют «Руки помощи» и представить директору. В следующий раз, если хочешь, пойдем со мной.

Джен быстро взвесила этот вариант, но с директором приюта вполне могла поговорить и сама. Если Фэррис под подозрением, она больше узнает без его помощи. Кроме того, он и так уже проявлял к ней излишний интерес, который не стоило подогревать.

– Забавное выйдет свидание, – сухо заметил Шеп.

– Заткнись, Шеперд. Лоусон, мы могли бы заняться и чем-нибудь… – его взгляд опустился на ее грудь и застыл, – другим.

– Эй, приятель! – Джен щелкнула пальцами, дабы привлечь его внимание к своему лицу.

В другом конце комнаты Шеп прыснул со смеху:

– Тебе не светит, дружище.

Фэррис проигнорировал замечание коллеги, ближе склонился к Джен и тихо сказал:

– Я ждать умею.

Ей хотелось ударить его вместо груши.

– Разве в Пресли нет статьи относительно служебных романов?

Нет.

– Правда? А странно. Ее нужно ввести.

– Тебе стоило бы дать мне шанс, – игриво возразил Фэррис. – Много теряешь.

– Забудь об этом. – Джен покачала головой, устав от его тупости.

Блондин отошел от нее, а она перевела взгляд на Уокера. Тот сразу же помрачнел и отвернулся.

Он прервал упражнение и вытер взмокший лоб. Джен не могла заставить себя оторвать глаз от его твердого смуглого живота, на миг показавшегося из-под задравшейся футболки. Тем временем Уокер сменил Шепа на турнике. Джен наблюдала за тем, как поигрывали мускулы на руках Уокера, когда он брался за перекладину. Во рту у нее пересохло, и ей показалось, что тело ее пылает.

Желание овладело ею, и она не сразу осознала, что Шеп ее о чем-то спрашивает. Она перестала бить по груше:

– Прости, что?

Он ухмыльнулся с видом человека, прекрасно понимающего, о чем она только что думала.

– Слышал, вы с Маклейном на последней тренировке побили все рекорды. Хотел бы я это видеть.

– Мы неплохо справились. – Вспомнив о жгучем взгляде Уокера, когда они столкнулись за зданием учебного центра, Джен едва сдержала легкую дрожь.

– Думаете, просто везение?

– Нет, – резко возразил Уокер, прежде чем Джен успела ответить. – Мы хорошая команда.

Джен удивленно улыбнулась ему и, когда Уокер улыбнулся в ответ, даже ненадолго забылась.

Лишь когда он снова отвернулся, ей удалось собраться с мыслями. Что же с ней такое? Она здесь ради того, чтобы выполнить задание, о чем себе постоянно твердила. И все же не могла заставить себя думать о деле, находясь в одной комнате с Уокером.

Он и двое его коллег, скорее всего, пробудут в зале еще какое-то время. Она собиралась обыскать шкафы Фэрриса и Уокера, и, возможно, это лучший шанс что-либо выяснить.

Сняв с рук бинты, она сунула их в карман шорт. Затем, подхватив полотенце и бутылку с водой, направилась к выходу.

– Вы что, уже закончили? – спросил Шеп.

– Да, я пришла задолго до вас, бездельники, – пошутила она.

Все трое что-то проворчали. Уокер кивнул, как кивал ей каждый день после той самой совместной тренировки.

Поскольку работали они в одной части, он не мог избегать ее, но после их столкновения на стоянке вел себя… точнее всего, наверное, будет сказать: осторожно. Он не приближался к ней чаще, чем того требовала работа. Его смущал тот случай? Джен тоже. Но избегать его она не могла.

Быстрым шагом Джен прошла первый этаж. Капитан говорил по телефону в своем кабинете, а остальные пожарные играли в баскетбол на заднем дворе.

Она быстро поднялась наверх, еще раз огляделась и прошмыгнула в мужскую раздевалку. Ряд красных шкафчиков стоял вдоль стены напротив двери. Имя Маклейна отчетливо виднелось на одном из них, ближе к стене. Замки на шкафчиках отсутствовали, и Джен открыла дверцу осторожно, боясь, что петли скрипят так же, как и в женской раздевалке.

Вещей внутри было немного. Пара теннисных туфель, набор для бритья с предметами личной гигиены, пара футболок и бейсболка с надписью «Нью-Йорк янкиз». Из-под нее выглядывал уголок фотографии. Прислушавшись и убедившись, что никто не поднимается по стальной лестнице, Джен вытянула фотографию из-под бейсболки и тут же обнаружила, что снимка два.

На первом Уокер был в смокинге. «Вот это да», – подумала она. Он походил на темного рыцаря, учтивого и сексуального, как вечерний одеколон. Покрой подчеркивал ширину его плеч и длину ног. На фоне белой рубашки его кожа казалась золотисто-бронзовой, а зеленый оттенок глаз выглядел особенно насыщенным. Но вот от чего колени Джен и правда сделались ватными, так это от ямочек на его щеках. Хотела бы она увидеть его вот также смеющимся. Если когда-нибудь он действительно захочет привлечь к себе ее внимание, она не устоит.

Он стоял рядом с красивой темноглазой блондинкой, и оба они разговаривали с женихом и невестой. У невесты были вьющиеся рыжие волосы, а жених удивительным образом походил на Уокера. Красивый, высокий, с таким же узким подбородком. Брат-следователь, о котором он упоминал, предположила Джен. Но кто эта блондинка?

Из второй фотографии становилось ясно, что не сестра, о которой так же упоминал Уокер. На снимке он обнимал ее стоя за спиной и положив руки на уже отчетливо беременный живот. На шее женщины сверкала золотая цепочка. Они смеялись, и во взгляде Уокера улавливалась невероятная нежность, отчего Джен сделалось не по себе. Это его жена. И видно, что он эту женщину обожал.

Выражение счастья на лице придавало его внешности совершенно иной окрас. Он был все так же великолепен, но отсутствовала та жесткость, которая часто имела место в его твердокаменном взгляде. Он не выглядел мрачным и одиноким, и лишь теперь Джен понимала, насколько это срослось с его нынешним обликом. Внешне человек казался тем же. Но внутри? Человека на фотографии Джен не знала.

Глядя на снимок, она чувствовала, что вторгается в его горе. В его боль. Там ей нет места. Как нет и никому другому.

Она понимала, что должна узнать о нем как можно больше, если получится, даже влезть ему в голову, но это казалось ей неправильным.

Есть вещи, о которых не стоит знать всему свету. Она хотела остановиться. Мгновение боролась с желанием уйти. Но уйти она не могла. А потому, вернув фотографии на место, заставила себя обыскать верхнюю полку ящика. Там была связка ключей, два баллона пены для бритья и пара белых шнурков. Она почувствовала внутреннюю тяжесть.

Тихо закрыв шкафчик, Джен вышла из раздевалки и направилась в женскую комнату отдыха. Оказавшись там, она опустилась на край своей аккуратно убранной постели.

На глаза ее навернулись слезы. Вдруг осознав всю тяжесть потери Уокера – весь его мир, все его будущее, – она на секунду почувствовала, что задыхается.

Такие страдания могли послужить идеальной причиной для того, чтобы стать линчевателем. Стал ли он им? Джен понятия не имела, являлся ли Маклейн убийцей-мстителем, но, увидев те фотографии, поняла, что винить бы его за это не стала.

До конца смены Джен не смогла забыть о фотографии Уокера с женой. Ей будто бы довелось бросить взгляд на человека, которым он был в прошлой жизни. Джен так потрясли его снимки, что она покинула мужскую раздевалку так и не проверив шкафчик Фэрриса. А потому ей пришлось вернуться несколько минут спустя и, проверив шкаф, не найти в нем ничего подозрительного.

То лишь, что Фэррис работал в одной смене с Уокером, не означало автоматически, что он свободен в те же самые дни. Фэррис вполне мог кого-нибудь подменять. Однако не подменял, ибо с датами его смен даты убийств не совпадали.

Даже по дороге домой после окончания смены она слишком много времени думала об Уокере и беременной Холли. Его пронзительный задумчивый взгляд так и подбивал Джен спросить Уокера о жене.

Невидимые тиски по-прежнему сжимали ей грудь в тот день, когда она сопровождала Шелби Джессап в офис пожарной инспекции, на интервью с местной газетой. Журналист писал статью о женщинах Пожарного департамента и потому хотел поговорить с Шелби, а также с Тэррой Спенсер, первой и единственной женщиной-следователем Пожарного департамента Пресли. И женой Джека Спенсера.

Шелби пригласила Джен, чтобы та могла познакомиться с Тэррой. Джен нравилась Шелби, но ей не хотелось чересчур сближаться ни с ней, ни с кем-то еще из новых сотрудников. Тем не менее ей следовало использовать любую возможность что-либо выяснить о главном подозреваемом, поэтому она согласилась.

Шелби остановила машину у здания из красного кирпича и сообщила Джен, что это самая первая пожарная часть, построенная в городе. Потертая металлическая табличка над стеклянной дверью гласила: «Пожарный инспектор», и черные буквы на самой двери повторяли ту же надпись.

Хотя электропроводку и санузел несколько лет назад обновили, интерьер оставался прежним, не лишенным антикварного шарма.

Джен вошла следом за Шелби и тут же уловила ненавязчивый запах дыма и химикалий. Позади видавшего виды секретарского стола располагался небольшой кабинет, отделенный от помещения стеклянными стенами.

Дальше по коридору стояла маркерная доска на колесиках с фотографиями сцен возгорания. Напротив доски находилась дверь с надписью «Пожарный инспектор».

– В Пресли два пожарных инспектора, – пояснила Шелби. – Тэрра Спенсер и Коллиер Маклейн.

– Маклейн?

– Да. Он брат Уокера.

Джен кивнула и тут же улыбнулась красивой рыжеволосой женщине, которая вышла из кабинета им навстречу:

Привет, Шелби.

Привет.

Шелби представила Джен, и Тэрра улыбнулась ей:

– Насколько я знаю, вы еще и медик отряда особого назначения?

– Да.

– Впечатляет. Не говоря уж о том, что вы привлекательны.

Джен понимала, о чем говорит Тэрра. В пожарной службе еще оставались мужчины, не воспринимавшие женщин как равноценных сотрудников. А привлекательной женщине доказать свою состоятельность было еще труднее.

Тэрра и Шелби выглядели не хуже, и Джен не удивилась бы, узнав, что кто-то из них или они обе в свое время испытали подобные трудности и их не сразу признали в исконно мужской профессии.

Тэрра вернулась в свой кабинет и вынесла оттуда два деревянных кресла:

– Дарла, моя секретарша, ушла на ланч, так что мы сможем поговорить здесь. Мой кабинет маловат, да и к файлам подпускать репортера не хотелось бы.

Она поставила одно из кресел напротив секретарского стола, в то время как Шелби подхватила второе и поставила его рядом.

Открылась дверь, и вошел мужчина, с виду ровесник Джен. За ним следовал упитанный мужчина с камерой в руках.

Одетый в свежевыглаженные брюки цвета хаки и белую рубашку, мужчина улыбнулся Тэрре:

– Следователь Спенсер, я Дон Фрост. Это Рэнди Кук, мой фотограф. Спасибо что согласились уделить мне время.

– Всегда рада. – Она коснулась рукой плеча Шелби. – Вот наша вторая гостья, а это… – Она указала на Джен. – Джен Лоусон, новый пожарный нашего департамента. И еще она сотрудник отряда особого назначения.

– Рад познакомиться. – Он пожал руки Шелби и Джен.

Тэрра указала на кресла, принесенные из офиса:

– Мы можем поговорить здесь. С чего вам хотелось бы начать?

– Прежде всего факты из прошлого. – Репортер посмотрел на Джен. – Я бы и с вами поговорил, если вы не против.

Расследованию интервью не угрожало, поэтому Джен кивнула:

– Конечно.

После нескольких минут беседы с Тэррой репортер переключился на Джен:

– Может, вы расскажете мне, в чем именно заключается работа медиков отряда особого назначения?

Она кивнула и встала за спинкой кресла. В общих чертах рассказала о тактических функциях медработников. Он задал ей еще несколько вопросов, затем повернулся к Тэрре:

– Это же вы внедряли медицинскую спецпрограмму?

– Я и Коллиер Маклейн, второй следователь пожарной службы. Программе оказывал содействие Департамент полиции Пресли, и на сегодняшний день мы можем говорить о ее успешной работе.

Парадная дверь открылась, и в комнату вошел высокий красивый мужчина, темноволосый и прекрасно сложенный. Джен сразу же поразилась его сходству с Уокером.

Тэрра улыбнулась ему:

– А вот и он. Коллиер Маклейн, познакомься с Доном Фростом, журналистом из «Пресли газетт».

Мужчина поднялся и, шагнув вперед, пожал руку Маклейну:

– А вы не уделите мне несколько минут после того, как я закончу с дамами? Хотелось бы получить ваш отзыв о работе с женщинами-пожарными.

– Разумеется.

Маклейн обладал приятным баритоном, не вызывавшим, однако, в Джен того же трепета, что голос его брата.

– Прекрасно.

Фрост вернулся в кресло и снова обратился к Джен и Тэрре.

Джен услышала, как Шелби здоровается с Коллиером.

Шелби кивнула в сторону Джен:

– Коллиер, это Джен Лоусон.

– Ах да, вы ведь новый партнер моего брата! – Подмигнув темно-зеленым глазом, он протянул ей руку. – Соболезную.

– Пока справляюсь. – Она улыбнулась в ответ, с удивлением обнаружив на щеках Коллиера такие же ямочки, что и у Уокера. Казалось лишь, что улыбка давалась Коллиеру с меньшим трудом, нежели его брату. Телосложение мужчины было таким же атлетическим, как и у Уокера.

Коллиер сунул руку в карман синих форменных брюк:

– Брат говорил мне о вас.

Джен приподняла бровь:

– Мне стоит волноваться?

– Нет. По крайней мере, пока. – Он широко улыбнулся. – Рад наконец вас увидеть. Похоже, вы произвели на него впечатление.

– Хорошее ли, боюсь спрашивать, – пошутила Джен, надеясь, что ее признание заставит его рассказать что-то еще.

Коллиер начал было говорить, но тут у него зазвонил мобильник. Он извлек его из другого кармана, посмотрел на дисплей и прищурился:

– Легок на помине. Я сейчас.

Он раскрыл телефон и отошел на несколько футов:

– Что у тебя?

Ну вот! Как же о ней думал Уокер? Хорошо или плохо? Ей не терпелось узнать, что он сказал о ней брату.

Шелби села в пустое кресло и начала интервью с Фростом. Джен осталась там же, где стояла, делая вид, будто внимательно следит за интервью, хотя на самом деле прислушивалась к разговору Коллиера с братом.

– …Я заехал к тебе домой во время ланча, – говорил Коллиер, – но тебя не застал. Куда ездил?

После короткой паузы он спросил:

– Зачем?

Куда мог ездить Уокер утром, после окончания смены? Выслеживал очередную жертву?

Коллиер снова помолчал, затем произнес:

– Ты хоть немного поспал? Заезжай к нам. У нас с Кайли для тебя всегда готова постель. Если Кайли не будет, сам войдешь.

При мысли о том, что Уокер как раз замышляет очередную «месть», Джен становилось неуютно, однако именно предотвратить это и было ей поручено.

– Тогда в следующий раз позвони мне, или Шиа, или кому-то еще, – потребовал Коллиер, двигаясь к дальней стене.

Со слов Уокера Джен знала, что Шиа была их сестрой. Коллиер стоял далеко, а репортер продолжал задавать вопросы Шелби и Тэрре, пока фотограф делал снимки, так что больше Джен ничего не расслышала. А оглянувшись, увидела лишь то, как Маклейн закрывает мобильник.

Дон Фрост переключил внимание на Джен:

– Мисс Лоусон, вы не против, если мой фотограф сделает ваш снимок?

Ее фотография не должна была появляться в газетах. Джен провела рукой по волосам, будто размышляя о своей фотогеничности:

– Лучше не стоит.

– Ладно, фотографировать не будем. Но вы по-прежнему не против, если я использую интервью с вами для статьи?

– Конечно.

Журналист повернулся к Коллиеру и спросил, могут ли они теперь поговорить.

Ведя его по короткому коридору к своему кабинету, брат Уокера произнес:

– Офицер Спенсер принадлежит к числу лучших следователей на моей памяти. Как мужчин, так и женщин.

Тэрра рассмеялась:

– Коллиер говорит так лишь по одной причине: я научила его всему, что он знает.

Это вызвало несколько смешков, после чего мужчины скрылись в кабинете Маклейна.

Еще несколько минут поболтав с Тэррой, Джен и Шелби ушли. По дороге домой Джен спросила коллегу:

– Вы с Маклейнами давно дружите?

– Несколько лет. С Коллиером чуть дольше. Мы работали в одной пожарной части, и несколько лет назад он вел дело об убийствах в паре с моим мужем, Клэем. Тот тоже детектив.

– Это тогда вас чуть не убили?

Женщина удивилась:

– Откуда вы узнали?

– Фэррис сказал. Сначала я не поверила, но потом спросила Уокера, и он подтвердил.

– Тот парень теперь в тюрьме благодаря стараниям Клэя и Коллиера. Что касается Уокера, мы не были особыми друзьями до свадьбы его брата. На ней я познакомилась со своим мужем. А Уокер со своей женой, Холли.

– Так они с Холли не были знакомы раньше?

– Нет. Она была подружкой невесты, Кайли.

Джен подумала, не покажется ли Шелби излишним ее интерес к Уокеру, но ей нужно было выяснить как можно больше:

– Долго они встречались?

– Меньше двух месяцев. Потом поженились. Оба говорили, будто с первой же минуты почувствовали, что хотят вместе прожить остаток жизни.

– Звучит романтично, но импульсивно. На Уокера не похоже.

– Он не такой. Или не был таким. – Шелби улыбнулась. – В свое время он ходил на свидания как робот и ни к одной из женщин не относился всерьез. Очевидно, Холли была такой же. Но стоило им встретиться, и обоих замкнуло. Оба достаточно долго прожили холостяками и сразу же поняли, что теперь все иначе. Друг по другу они сходили с ума и ни секунды не сомневались насчет женитьбы.

Джен и Марку понадобилось больше двух месяцев, но они тоже не сомневались.

– Пару месяцев спустя Холли узнала, что беременна, а потом… – Голос Шелби оборвался. – Ты слышала, что с ней случилось? Что ее убили, возможно, из-за цепочки?

– Да.

К горлу Джен подступил комок, а в памяти промелькнула фотография Уокера с женой.

– С тех пор он только и делает, что ищет убийцу. Коллиер думает, что брат одержим.

– Ты тоже так думаешь?

Я не знаю. Будь я на его месте, вряд ли бы успокоилась. Он проводит уйму времени, наводя справки.

– Он опрашивает людей или читает полицейские отчеты? Что он предпринимает?

– И то и другое. А также навещает все окружные приюты.

– Не самое безопасное занятие.

Шелби кивнула:

– Мне тоже так кажется. Кроме того, он регулярно наведывается в ломбарды. Ищет цепочку.

Не ту ли цепочку, что Джен видела на снимке?

Несколько секунд они молчали, затем Шелби коротко взглянула на Джен:

– Он красавец.

Джен поймала ее взгляд:

– Возразить нечего.

– С тех пор как убили Холли, он не похож на того, каким был раньше. И дело не в том, что он мрачный и жесткий… Просто в нем что-то умерло. Даже не знаю, как объяснить. Просто вижу, что он другой.

Вспоминая фотографию – улыбку Уокера, выражение счастья на его лице, – Джен понимала, что это действительно так.

– Он когда-нибудь говорит об убийстве?

– Возможно, с Шепом или со своим братом. Со мной никогда. Было бы прекрасно, сумей он заговорить на эту тему с кем-то еще.

– Да, – пробормотала Джен, силясь подавить в себе смехотворное ощущение, что таким человеком могла бы стать именно она.

– К примеру, с ближайшим коллегой, – беспечно произнесла Шелби, и машина сдвинулась с места.

Джен покачала головой.

– Не пытайся отрицать, – усмехнулась женщина. – Ведь он тебе интересен.

Это верно, хотя такой интерес был лишним. Романтический интерес.

– Знаешь…

– О вашей тренировке в отряде уже слухи поползли. Ребята говорят, что вместе вы идеальны.

– Работать вместе не значит играть в одной группе.

Джен уже чувствовала связь с партнером, хотя нервничала в его присутствии. Связь эта казалась ей крепкой, будто они знали друг друга много лет, а не несколько дней.

Шелби сменила тему:

– А в Талсе у тебя есть приятель?

– Нет. Уже нет.

– Не сложилось?

Джен не любила вдаваться в детали. Собеседники либо не были знакомы с природой душевных болезней, либо считали, что ей следовало вести себя иначе.

– Можно сказать и так.

После долгой паузы Шелби тихо сказала:

– Может, у вас с Уокером больше общего. Не только профессия.

– Может, – пробормотала Джен.

Хоть обстоятельства и не были схожи, каждый из них потерял любимого человека. Потеря Уокера – дикая и неожиданная, в то время как Джен ждала много месяцев. В итоге не сумела вынести. Уокер сумел. И продолжал выносить. И, хотя Джен знала его меньше двух недель, она прекрасно понимала, что Уокер не остановится, пока не найдет убийцу Холли. Это стремление заставляло его жить прошлым. Джен, по крайней мере, могла двигаться дальше, хотя и испытывала эмоциональный паралич первые два года.

Она не ощущала потребности в мести, которая испепеляла душу Уокера, но ей не хватало ясности, ранее присутствовавшей в ее жизни. Ей потребовались месяцы на то, чтобы понять всю серьезность болезни Марка. В самом начале симптомы возникали недостаточно регулярно, чтобы она могла их распознать. Прояснилось все ближе к концу.

Джен мысленно вернулась к Уокеру. Она собирала о нем информацию, как того и требовало задание, но ее интерес к нему заданием не ограничивался.

Независимо от расследования она желала знать все об Уокере Маклейне. Абсолютно все.

Поиски цепочки жены и регулярные визиты в приюты для бездомных подтверждали, что он по-прежнему сконцентрирован на смерти жены, что желает вернуть предмет, который берегла его жена и который у нее отняли.

Как женщине, Джен такая преданность казалась трогательной. И привлекательной. Как следователь, она вынуждена была рассматривать его поведение как возможную одержимость и признать, что оно характерно для линчевателя. И вполне может сойти за подозрительное.

Ей не хотелось верить, что Уокер и есть убийца-мститель, но, оставаясь следователем, она вынуждена размотать клубок до конца. Забыв о собственных эмоциях.