Текст книги "Как влюбить в себя воина. Мечты и планы"

– Я успел. Живы твои щенки. – Он обеспокоенно заглядывает мне в глаза. – А ты… Ты как?

– Спасибо! Я в порядке. – Прочитав на лице драгоценного растерянность, интересуюсь: – А ты не помнишь, случаем, что означает пальмовая ветвь?

– Победа. – Адриан разглядывает меня с возрастающим изумлением. – Откуда здесь ветка пальмы?

Я кокетливо отвожу взгляд:

– Получила в подарок от магической покровительницы.

– Ого! – восхищенно качает головой милый. – И кого ты победила, если не секрет?

– Себя, – говорю я, внезапно осознав, что это именно так. – Свой страх.

– Сильно, – произносит Адриан с искренним уважением в голосе. – Эта победа всегда самая трудная…

Зачарованно смотрю на драгоценного. Как он близко… Я слышу его дыхание, чувствую биение сердца, вдыхаю терпкий запах разгоряченного быстрой ездой тела. А глаза у милого синие-синие. Разве не удивительно? Ведь у людей очень редко встречается такой яркий цвет глаз. Прекрасно понимая, что так пристально разглядывать человека по крайней мере неэтично, все же бесцеремонно скольжу взглядом по любимому лицу. А губы у Адриана… Интересно, какие они на вкус?

Повинуясь внезапно возникшей, но такой притягательной идее, нахально задерживаю взгляд на губах. А ведь я могу их попробовать. Прямо сейчас. Более того, мне это необходимо. А нормы этикета и правила приличия всего лишь глупые, нелепые предрассудки.

Глава 17

Адриан… Догадался о моих намерениях? За мгновение во взгляде милого сменяется столько чувств, что я не успеваю распознать ни одно из них. Словно тихая гладь озера на миг вскипела, забурлила горячими ключами и тут же, разогнав к берегам острые гребни волн, вернулась в привычное состояние спокойной невозмутимости. Что-то еще прячется в самой глубине синих глаз – радость или просто снисходительное одобрение?

Наклонив голову, жду еще несколько секунд. Эх, Адриан, конечно, мои подростковые опыты не идут ни в какое сравнение с твоими познаниями, но зря ты думаешь, что мне нечем тебя удивить! Слышала, у людей при поцелуе учащается сердцебиение, кровь быстрее начинает бежать по телу, синтезируются гормоны радости… Да-да! И это все!

Таинственно улыбнувшись милому, осторожно тянусь к его губам. Эх, как скучно быть человеком! Для магов поцелуй – возможность совершить прогулку по внутреннему миру любимого, побродить по тайным уголкам души, увидеть, познать, почувствовать… Конечно, настолько, насколько позволят, но все-таки! Целый мир, а не просто гормональная эйфория. Как замечательно, что я принадлежу к высшей расе!

Легонько касаюсь губ Адриана. А губы у него теплые. И немного обветренные. А еще… на удивление… мягкие. Как у ребенка. Я почему-то ожидала чего-то более… А не знаю, чего я ожидала! Прошлые воспоминания, думаю, здесь мало помогут. Во-первых, это человек. А во-вторых… Да, любимый. С радостным предвкушением закрываю глаза.

Весна. Пестрое одеяло цветущего луга, прохладный, пьяняще-сладкий аромат разнотравья с еле уловимыми острыми нотками пряности. Легкий майский ветерок озорничает: то играет с моими волосами, путая рассыпанные по плечам прядки, то развевает подол свободного деревенского сарафана, словно стремясь заглянуть под юбку. С деланым возмущением оглаживаю руками подол. Вот нахаленок! На моей голове венок из полевых трав, украшенный бутонами дикой вьющейся розы.

Мысленно верчу-приближаю красочную картинку-видение, тщательно разглядывая со всех сторон. Вот он – мой родной и привычный мир, потому-то и я здесь – воплощенное изображение мага Жизни с картинки учебника для младших классов.

А мир Адриана… Прямо у моих ног начинается дорожка, мощенная белым камнем. Кажется, такой камень добывают в горах. Осторожно босой ножкой пробую путь в страну мыслей дорогого мне человека – хорошая дорожка, основательная, и доверчиво так улеглась. Что ж, милый, я воспользуюсь твоим приглашением!

Шаг вперед. Ласковое тепло нагретого солнцем камня. Изображение вокруг меняется с невообразимой скоростью: мир растягивается, разрастается, многократно увеличиваясь в размерах. Синий купол неба взлетает ввысь, открываясь бескрайнему прозрачному простору. А воздух… чистый, мелодично-звонкий, словно хрусталь. Горный хрусталь.

С восторгом смотрю на открывшийся пейзаж. Что ж, угадала – я стою у подножия гор. Прямо передо мной возвышается, отчаянно рвется в высоту величественная горная страна. Задрав голову вверх, восхищенно задерживаю дыхание. Непривычно как… Особенно после моего уютного зеленого мирка. Совсем непривычно. Но раз меня пустили сюда, значит, я хочу узнать больше!

Я в реальности кладу руки на плечи милому и, наклонив голову, прижимаюсь к его губам. Адриан обнимает меня за талию, привлекает к себе. Кажется, он не против прогулки? Что ж, тогда вперед!

Дорожка разветвляется. Я могу свернуть направо, где с каменной террасы открывается головокружительный вид на предгорную долину, а мир внизу похож на детское лоскутное одеяльце: сквозь неровные квадратики полей голубой ленточкой протянулась полноводная река. А могу подняться выше – к заповедным высокогорным лугам, где чистейшая роса наполняет травы особой целительной силой. А если свернуть влево, дорожка приведет в таинственный сад камней.

Неуверенно замираю у развилки. Все предложения хороши, но… Вот что-то подсказывает мне, что здесь берет начало еще один путь. Прямо за этой скалой. Осторожно подхожу ближе, прикасаясь кончиками пальцев к серой глыбе, оплетенной снизу густым колючим кустарником. Если здесь когда-то и был проход, то теперь… Горько вздохнув, прижимаюсь щекой к сырому камню. Какой холодный!

А Адриан в реальности такой теплый, близкий, надежный! На миг оторвавшись от губ милого, доверчиво утыкаюсь носиком в его плечо. Вот как же хочется доверять любимому человеку! Не играть с ним, не соперничать в остроумии, а просто доверять – полностью и без остатка, не сомневаясь ни на минуту!

Милый, словно подслушав мои мысли, подхватывает меня на руки и, усадив к себе на колени, долго смотрит в глаза, после чего сам решительно тянется к моим губам. Я вновь во власти видения. Ой, мне показалось или… Скала тихо вздрагивает, и я вдруг замечаю в самом низу крошечный проем, даже, скорее, лаз, ведущий… Хм, а куда это я попала? Темень-то какая! Брр! И холодина! Воздух густой и влажный, словно утренний ноябрьский туман. Где-то совсем рядом решительно шумит горная река, наполняя пространство гулким эхом… Да что это за место, тролль подери?

Глаза понемногу привыкают к полумраку, начиная выхватывать из него еле различимые очертания. Или это магическое зрение включилось? Я стою на дне горного ущелья. Узкая глубокая трещина рассекает огромную скалу аккуратной длинной линией, словно разрез, сделанный скальпелем умелого хирурга. Края ущелья покрыты густым непроходимым лесом, отчего солнечный свет почти не проникает на глубину. По каменистому руслу неукротимо несется поток, монотонно бормоча какие-то неясные слова, словно читает древнее заклинание. Более или менее пологие участки реки сменяются крутыми уступами, с которых устремляются вниз водопады. Шумный поток, обрушившись на острые камни, разлетается миллионом колючих брызг, сползает со стен густой белой пеной. Потрясенно выдыхаю – какая завораживающая картина. Подхожу ближе. Вода! Пить! Как же я забыла, что меня мучает жажда? Во рту давно пересохло, и если я сейчас же не напьюсь, то умру! Падаю на колени, ладонями зачерпывая живительную влагу, подношу к губам…

Восхитительно! Чудесно! Совершенно! В детстве я читала сказку о живой воде, но никогда не думала, что она существует на самом деле. Весело смеясь, набираю еще пригоршню, и еще, и еще! Великолепная водичка! Минеральная, не иначе! И кожа от нее просто бархатная! Глаза блестят! И магии наконец-то полный запас!

Что?!! Это… Похолодев от страшной догадки, медленно опускаю руки в воду, ощущая легкое покалывание в пальцах, похожее на электрический разряд. Сила… Энергия… Жизнь? Это я что, как паршивая вампирка, безнаказанно хлебаю жизненную силу? Я… дрянь?!! Всхлипнув, незаметным движением вытираю руку о сарафан. Да уж, нехорошо вышло… Но я же не знала, правда не знала! Слышала, что у людей запас жизненных сил намного больше, чем у магов. Или расходуют они его нерационально? Но чтобы целый поток! Это же… несметное богатство!

Восхищенно всматриваюсь в чистейшую целительную реку. Маг Жизни черпает силу из разных источников. Свежая пища, родниковая вода, аромат цветов, ласковое тепло солнышка – все это в большей или меньшей степени способно восстановить запас магии. Да вот только не сразу! Должно пройти время, чтобы щедрая энергия природы растворилась, преобразовалась, перетекла в магическую силу. А здесь – почти мгновенный эффект, как при внутривенном вливании лекарства… Тряхнув волосами, принимаю решительный вид. Мне подобные инъекции не нужны! Обойдусь! Доверие – понятие двустороннее…

Слизнув с губ прохладные капельки, скольжу взглядом вверх. Как интересно! Горный поток размыл стену ущелья, обнажая разноцветные слои известняка. Красный! Розовый! Желтый! Зеленый! Словно обои в прихожей, разрисованные шаловливым ребенком. Ну да, и я так делала когда-то. А начало реки… Задрав голову еще выше, зачарованно наблюдаю, как из аркообразной пещеры звонко падают серебряные капли.

«Река, – мысленно шепчу я, не в силах отвести взгляд от таинственного грота. – Исток. Ключ. Да, правильно, ключ! Ключ к чему-то! Человек, как и всякое разумное существо, мыслит символами! И этот образ означает…» Задумчиво наклонив голову, инстинктивно просчитываю путь к пещере. И, изумленная собственным поведением, смущенно оглядываюсь вокруг. Я что, действительно хочу туда попасть? Без спроса?

Вывалившись на миг в реальность, мягко отстраняюсь от Адриана, собираясь… Сказать? Уточнить? Попросить разрешения? Но губы милого вновь настойчиво находят мои, и я тут же, забыв обо всем, тянусь навстречу, позволяя жаркий, чувственный и такой откровенный поцелуй. До чего же волнующе-приятно это ощущение открытости, приятия, полного единения двоих… А может, и впрямь – нам не нужно тайн друг от друга? Никаких?

Мои руки кольцом обвиваются вокруг шеи Адриана, нежно гладят его по спине. И вновь мысленная картинка поглощает, затягивает меня в призрачный и такой притягательный мир человеческой души.

«Хорошо, – мысленно соглашаюсь я. – Только взгляну, угадала или нет».

К пещере ведет узенькая скалистая тропинка, будто вырезанная в стене бесстрашным мастером-каменотесом. Даже не тропинка – неровный карниз, нависающий над бурной речкой. Безмятежно улыбнувшись, уверенным шагом направляюсь туда – к загадочному гроту. Легонько морщусь, чувствуя босой ступней болезненные уколы острых камешков. И без того еле заметная тропа постепенно истончается еще больше. Совсем узко! Часто дышу, прижимаясь спиной к шероховатому камню. Ох, будет у меня весь сарафан сзади разноцветный!

А внизу грохочет, злится, пугает безудержной силой великолепный многоступенчатый водопад. Как сладко здесь дышится! Моя воля – я бы тут поселилась! Ловлю языком крошечные брызги, обжигающие, словно газированная вода из сифона. Еще несколько осторожных шагов… Вот и все. Тропинка резко обрывается. Завороженно заглядываю вниз – огромный кусок скальной породы нахально выглядывает из речных вод, омываемый искристым потоком. Обвал… Оценив расстояние до сохранившейся части тропы, бессильно поникаю. Далековато! Человеку туда не попасть. И тут же, звонко рассмеявшись над собственной нерешительностью, уверенно подхожу к самому краю карниза. Но я-то не человек! И это всего лишь мысленная картинка! Значит…

Вернувшись в реальность, влюбленным взглядом смотрю на Адриана. Какой он все-таки забавный сейчас! С закрытыми глазами, и влажные губы слегка припухли от поцелуев. Не разглядеть в милом ни грозного военачальника, ни лукавого насмешника, играющего со мной в какие-то странные игры. Он сейчас похож на… Уклонившись от горячих родных губ, нежно-нежно, словно легкое прикосновение крыльев бабочки, целую любимые глаза. Ладно-ладно, Адриан, я молчу! Это ведь только наше дело, какие мы наедине друг с другом, правда? И, ласково погладив дорогие льняные локоны, настойчиво прижимаюсь к губам милого. Эх, если бы мне кто-то еще сегодня утром сказал, что я способна на такое… Не поверила бы ни за что! Но теперь… Теперь я сама отчаянно хочу целовать милого так, как он меня несколько минут назад, – дерзко, откровенно, чтобы сердце колотилось, как угорелое, чтобы мысли путались в голове и чтоб земля, качнувшись, медленно уплывала из-под ног. Да, именно так!

Возвращаюсь назад. Прыжок! Горная круча остается внизу, прохладный воздух освежает разгоряченное лицо. Нет, даже не прыжок – полет! Плавный, медленный, завораживающий! Как в детском разноцветном сне…

Планирую над водопадом. Озоновый вихрь над бушующей стихией замирает, превращаясь в огромную ледяную сосульку. И вдруг рассыпается на мельчайшие частицы-молекулы, падает с небес искрящимся дождем, путаясь в волосах серебряным бисером.

Это Адриан, схватив меня в охапку, с жаром прижимает к себе, на удивление робко гладя мои локоны. А его губы… мягкие, податливые, доверчиво открываются навстречу мне, словно разрешая любые вольности и эксперименты. Он что, мне вообще все позволяет? Все, что я захочу?!

Опять полет! Кто сказал, что это страшно? Мягко приземляюсь на другой стороне карниза. Ха! А зачем мне, собственно, тропа? Отбросив назад влажные кудри, бесшабашно ступаю на отвесную скалу. Какая сила тяжести? Это же мысль! Образ! Символ! Да и вообще, разве может меня сейчас что-нибудь удержать! Еще прыжок! Теперь уже в высоту! Весело рассмеявшись, хватаю улетающие полы сарафана. У цели! Вот он – вход в пещеру! Восстанавливаю дыхание, разглядывая массивный свод, что растрескавшейся полусферой нависает над длинным коридором, уходящим в глубь скалы. Уверенно ступаю на каменный пол, легко перешагнув узкое русло горного истока.

А ведь здесь спрятано что-то важное! И ценное, не зря путь к таинственному сокровищу таит столько преград и опасностей! Но мне же можно, правда, Адриан?

Еще несколько шагов. Коридор разветвляется, превращаясь в многоуровневый лабиринт. Лукаво улыбаюсь. Ох, милый! Сложная задачка, я оценила! Но не для мага. Помедлив какие-то доли секунды, уверенно выбираю правильный поворот.

Коридоры и тупики мелькают перед глазами. Уже не иду – бегу, мчусь по полутемному лабиринту, почти не касаясь ногами пола. Скоро увижу, пойму, узнаю! Разгадка все ближе и ближе! Еще один крутой поворот, и…

Свет! Яркий, дневной, непривычный для глаз, уже приспособившихся к мраку подземелья. Глубоко вдохнув, от неожиданности зажмуриваю глаза. И, подождав несколько секунд, медленно открываю. Вот это да! С искренним восхищением рассматриваю открывшуюся картину. Огромный подземный зал… Да какой там зал – дворец! Живописная известковая колоннада, бесконечной вереницей уходящая вдаль, на стенах роскошные натечно-капельные фигуры, похожие на древние изображения забытых мифических существ. Солнечные лучики тонкими рваными струйками проникают в зал, словно через гигантское решето, и, веселясь, играют на стенах причудливыми бликами. На полу толстый слой векового льда, гладкого, будто дорогой, отшлифованный старинными умельцами белый мрамор. Пораженная, околдованная величием ледяных королевских палат, машинально делаю несколько шагов вперед. И вдруг, ощутив неясную тревогу, инстинктивно сжимаю руки в кулаки. Красиво здесь! Грандиозно! Но холодно, так холодно, что…

Лихорадочно трясу головой, пытаясь вернуться в реальность, чтобы согреться, ощутить волнующую и такую необходимую сейчас близость любимого человека, его прикосновения, нежность, тепло… Получилось! Замерев от странного предчувствия, встречаюсь взглядом с Адрианом. Нет, мы уже не целуемся, просто смотрим друг другу в глаза, и отчего-то этот взгляд заставляет меня еще больше дрожать от холода. Как-то непонятно усмехнувшись, Адриан вновь тянется к моим губам.

Опять ледяной зал. Медленно поднимаю голову, глядя прямо перед собой, с удивлением ощущая, как губы сами складываются в необъяснимую, презрительно-ледяную усмешку. Вот оно – то, что меня интересовало! В центре помещения на небольшом возвышении переливается разноцветными бликами маленький хрустальный шар, чистый сгусток энергии, крошечная живая Вселенная.

Взволнованно наклоняю голову, соглашаясь с собственной догадкой. Да, я была права, это – ключ. Ключ к сознанию. Просто и красиво.

Шар медленно вращается, приковывая к себе взгляд. Что может быть пленительней, чем тайна? Притягательней, чем сила? Слаще, чем недозволенное? Ведь я сейчас могу получить над человеком полную власть! Заставить подчиняться! Выполнять любые желания!

Робкий шажок вперед. Не знаю зачем, не могу объяснить собственный поступок, но ноги действуют, совершенно не подчиняясь голосу разума. Лед обжигает босые ступни, сковывая и лишая последних остатков воли. Лед… Скользкий, опасный, обманчивый! Колдовское дыхание вечной мерзлоты, аж кровь стынет! Делаю еще несколько шагов к цели, каждый последующий быстрее предыдущего. Кровь стынет от ужаса? От осознания того, что я сейчас сделаю? Я пришла, потому что не могла не прийти. Этой силе невозможно противостоять. Не-воз-мож-но!

Еще шаг… И еще… Гордо улыбаюсь, небрежно поправляя рукой спутанные кудри. Ой, да не так-то и трудно идти по льду! Ха! Даже можно бежать! Легко и грациозно! Ничто и никто меня не остановит! Даже я сама! Это как дышать. Или видеть свет. Или ощущать подушечками пальцев гладкость и шероховатость поверхности. Это нельзя запретить…

Нет, не вижу – каким-то шестым или седьмым чувством ощущаю, как я в реальности в поисках защиты, в инстинктивном желании согреться всем телом прижимаюсь к Адриану. Он в ответ обнимает меня еще крепче. И губы милого сейчас жесткие, но в то же время страстные, волнующе-медовые, – не отказаться от них, не вырваться, не забыть. Как же сладко в горячих объятьях Адриана! Слышать, как сердца бьются в такт, ощущать стремительный ток крови по телу, чувствуя любимого человека, как саму себя. И в то же время мне страшно! Глотая на бегу слезы, мысленно пытаюсь позвать, докричаться, сломать эту неведомо откуда возникшую ледяную оболочку. Милый, ну нельзя же так! В теле огонь, а в душе – вековой лед! И почему ты не вмешиваешься? Да, маги – высшая раса! Но если честно… я тоже… всего лишь… смертная.

Устав от изнуряющей борьбы, собираю в кулак последние крупицы воли. Эх! Ногти, ломаясь, с силой впиваются в ладони. Гневно раздувая ноздри, с победным видом задираю подбородок. А вот возьму и не пойду! Плевать! И кто меня заставит? Изобразив на губах самую бесшабашную улыбку, кричу в ледяное безмолвие:

– Я не сделаю этого! Ни за что! Да лучше смерть, чем подлость!

Глоток свежего воздуха, кусочек тепла, вкус правды. Резко остановившись, падаю на колени, проезжая вперед еще несколько метров. Краем сознания успеваю заметить, как в реальности я вырываюсь из объятий, отталкиваю от себя Адриана, с трепетом читая в его глазах что-то… Ох, как это что-то мне сейчас нужно! Ведь получилось же! Получилось! Как все просто, оказывается! Нужно лишь произнести правильные слова! И все!

Странно, мы больше не целуемся, но ледяной зал не отпускает, по-прежнему держа меня в своем иллюзорном мире. Я все так же дрожу от холода на замерзшем полу, осторожно ощупывая ободранные при падении колени. Ну и что! Гордо выпрямляю спину. Я не жалею! Действительно, лучше смерть, чем подлость!

– Лучше, говоришь… – внезапно слышу за спиной леденящий насмешливый голос. – Тогда оглянись и посмотри в глаза той, что лучше.

Медленно, словно в страшном сне, оборачиваюсь. Что ж, вот и встретились… Знаешь, милый, а я ее почему-то совсем по-другому себе представляла. Не так. Страшно? Мрачно? Жутко? Да, но не это главное. Бессмысленно? Бесполезно? Безнадежно? И это тоже, но опять не совсем. Смысл ускользает, расплываясь, размазываясь по огромному полотну вечности. Слишком глупо. До смешного просто. И до боли обыденно. Нет ничего проще и обыденней, чем смерть. Лишь странное чувство отсутствия каких-либо чувств. Разве что усталость… И холод. Вечный, непобедимый, всеобъемлющий.

Словно превратившись в ледяную статую, смотрю перед собой, не в силах отвести взгляда от высокой призрачной фигуры в саване.

– Да исполнится древнее пророчество! – слышится скрипучий голос, не лишенный, правда, некоторой торжественности. – Да отверзнутся врата… да придет тот, который… И наступит время.

Лениво вслушиваюсь в слова, улавливая сознанием одно из десяти. Пророчества, врата, избранные – опять извечные темы, многовековая борьба Света и Тьмы, но что мне до этого? Где-то там в далекой реальности Адриан осторожно берет мою руку, мягко прижимаясь к ней губами. Но я ничего не чувствую, не вижу и не понимаю, поглощенная, обездвиженная вечной мерзлотой.

– Иди, смертная, исполни то, что предначертано, – не унимается страшилище. – Ибо властвует над тобой «зов тринадцати», вкусивших свежей жертвенной крови!

Еще не проснувшись, не вырвавшись из тягучего, бессмысленного марева, чувствую, как мои ноги вздрагивают и, покоряясь неведомой силе, готовятся бежать, мчаться, выполнять повеления… Брр! Невозможным, сверхъестественным усилием воли остаюсь на месте. Впрочем, если страшилище не обманывает… Если это действительно «зов тринадцати», то надолго меня не хватит, хоть извернись, разорви себя на части. У каждой силы есть предел, а это заклинание – самое страшное для мага Жизни. Капкан, поводок, зависимость – тринадцать древних проклятых рун.

Зябко повожу плечами – зуб на зуб не попадает! Здесь правит бал магия Смерти – тайная, недозволенная, запрещенная уже несколько тысячелетий. И не знаешь, куда бежать, во что верить и у кого просить помощи. А если и просить, то как? Не знаю, не умею, не пробовала!

Но если постараться…