Текст книги "Пособник"

76

Егор прошел через турникет и мимо «пираньи» в стеклянной будке-«аквариуме». Его потянуло в сторону кирпичного здания с неоштукатуренным фасадом и пирамидками на крыше. Живот бурлил и судорожно сжимался. В глазах зеленело. Пешеходная улица ходила ходуном. Окна прыгали и наплывали друг на друга. Гудящую голову словно пытался проломить молоток.

– Егор! – Окликнул веселый голос. Остановившись, Егор растерянно оглянулся. Чад в длинном желтом шарфе вокруг тощей шеи, в темно-серой мешковатой камуфляжной куртке карго, в штанах с карманами по бокам схатил Егора за руку и тряхнул ее. Поодаль, задрав выступающий острый подбородок, нахмурилась Анна Павлова с короткими светлыми волосами и в длинном темном пальто. Сердитая Павлова смахивала на Гленн Клоуз. – Опять универ пропустил? – С тревогой осмотрелся суетливый Чад.

– Был занят.

– Чем или кем?

– Не важно. – Нахмурился Егор.

Чад с настороженной усмешкой вгляделся в лицо Егор:

– Конспирация… Гм… А фисолофа замели. Прямо посредине лекции о Гегеле. В аудиторию вломились двое в штатском и увели куда следует… Все действительное кошмарно, а все кошмарное действительно… Тотчас стали сочинять челобитную в защиту фиолософа… Ну ладно Ларч. Он больше дружит с гитарой, чем с головой. А вот герой-любовник Филин… Говорю ему, с дуба рухнул? Ведь упакуют как соучастника. Раз, два и ты уже на том свете.

– А Филин?

– Говорит, жалко дядьку. И если не мы, то кто же за «Гегеля» нашего встрянет…

– Блажит. Встал не с той ноги. – Расеяный взгляд Егора остановился на лавочке рядом с хлебным киоском и сквером Дениса Давыдова. На ней бок о бок сидели Астаховы и с виноватой мольбой буравили Егора глазами.

– Что там? Пустое место? Точка в пространстве? – Невольно оглянулся на лавку Чад.

– Очень пустое. – Нахмурившись, оторвал взгляд от призраков Егор.

– Ну и дела… очень странные. – Вгляделся в лицо Егора Чад.

Из промзоны прикатили и обрушились на улицу раскатистый грохот и трубный рев. Испуганно завыли машины и рыжая собака, которая забилась под лавочку. Прохожие замерли, задрав головы в залитое графитовой мутью небо.

– Я с Павловой – в КФС. Ты как? Присоединишься? – Напрягся Чад.

– В другой раз.

– Ну и ладно. – Оживившись, улыбнулся Чад. – Кстати, насчет подполья… Гм… – Смущенно наморщил и почесал переносицу Чад. – Ты там скажи кому надо, что я передумал.

– А что так?

– Плотно сел на измену. Замучили кошмары. Ночи напролет торчу «У Рика». Шарахаюсь от черноглазых штурмовиков в черной униформе. Полная «Касабланка». – Виновато усмехнулся Чад, пряча глаза и поеживаясь. – Уже иду! – С досадой бросил он Павловой, которая, поджав губы и еще выше подняв подбородок, испепеляла Чада возмущенным взглядом. – Не мое это. Не потяну. Таких не берут в подпольщики. – Он сорвался с места и поспешил к надменной Павловой, быстрым шагом приближавшейся к вывеске улыбчивой седой бородки клинышком.

77

Егор поплелся через площадь Ленина на автобусную остановку. По обеим сторонам притерлись призраки.

– Что еще? – Нахмурился Егор.

– Спаси ее! – Заглянул в лицо Егора Астахов.

– За тридцать сребреников? – Опустив голову и глядя в брусчатку, мрачно усмехнулся Егор.

– Придется испачкаться. Но тебе зачтется. – Вскинулась Астахова.

– Цель оправдывает средства. – Подхватил Астахов. – Чтобы сделать «хорошее», надо совершить «плохое».

– Какой-то Гегель. – Усмехнулся брусчатке Егор. – Отрицание отрицания.

Астаховы исчезли.

– Вот шебутные. – Усмехнулась Пушкарева.

– А тебе чего? Надоела хуже горькой редьки… и матери.

– Ты меня порешил, тебе меня и терпеть.

– До второго пришествия?

– Посмотрим на твое поведение. – Усмехнулась Пушкарева. – Сбавь обороты и шаг. От меня не убежишь, как и от себя.

Втянув голову в плечи и сжав зубы, Егор ускорился.

– Ах, да. – Спохватилась Пушкарева. – АКА отчекрыжили душу.

Остановившись, Егор растерянно вытаращился на призрака.

– Но ведь Балам… – Запнулся Егор и, нахмурившись, сорвался с места.

– Хотела попасть в триста второй на шоу с твоим участием. Да вот беда. Меня накрыла и завернула астральная стража. – Разочарованно вздохнула Пушкарева. – Может, расскажешь? А?

– Как же она без души? – Вырвалось у Егора.

– Так же как твоя тетка. Будет еще одна Кассандра. – Съязвила Пушкарева и у светофора исчезла.

Из нагрудного кармана куртки рингтоном вырвался «Некромант» от Гнарлса Баркли.

– Был там? – По смартфону спросил отец.

– Только что оттуда.

– Все-таки отпустили. – Выдохнул отец. – А то я думал… – Осекся голос.

– Я тоже думал… – Подхватил Егор. «Индюк тоже думал, да в суп попал», – вспомнилось некстати.

– Что там было?

– Маппет-шоу. – Усмехнулся Егор.

– Что еще за мопед? – Напрягся недоуменный голос.

– Не по телефону. – Отрезал Егор.

78

– Так что Балам? – Спросил Калганов-старший на скамейке у таганаита солнца и любви.

– От тюрьмы и того света меня отмазала мать.

Побледнев, Вадим Витальевич поморщился:

– Ну, хоть какая-то польза… – Криво усмехнулся он. – Нет худа без добра… Что еще?

– Еще предложили стать Иудой. – Глядя в асфальт, Егор ногой сдвинул шуршащую обертку батончика «Сникерс».

Вадим Витальевич пристально посмотрел на Егора:

– А ведь Он сам попросил Иуду предать Его.

– Что?! Но зачем? – Вскинув глаза на отца, опешил Егор.

– Видимо, таков был распорядок действий. – Пожал плечами Вадим Витальевич. – Допустим, чтобы освободить дух от оков человеческой плоти. Как там, в Евангелии от Иуды? «Ты станешь превыше всех их. Ибо ты предашь в жертву человека, в которого я был облачен». А может, это было что-то вроде рекламной акции под девизом: «А кому легко?»

– А кому легко. – Тяжело вздохнул Егор, рассеяно глядя на потрепанного тощего бормотуна в облезлой куртке из потрескавшейся клочковатой крошащейся кожи. Человек – секонд-хенд прошел мимо, скукожившись и подергивая седой головой.

– Как-то я разговорился с Евно Фишелевичем Азефом. Он сказал, что сделал для революции больше, чем даже картавый брехун и честоплюй Ленин. А Савинков…

– Ты и с ним пересекался? – Вытаращился Егор.

Некромант покачал головой:

– С ним говорил… – Калганова-старшего перебил смартфон. – Уже бегу. – Вскочив со скамейки, ответил он Чо. Вадим Вительевич убрал смартфон в карман куртки. – Проклятая работа. – Он переглянулся с Егором. – Матери ни слова.

– А зачем? – Усмехнулся Егор.

– Ах, да… – Спохватившись, смешался Вадим Витальевич. – Высшие силы… Но все равно: не надо.

Егор пожал плечами. Сгорбившись и вжав голову в плечи, отец ушел.

– Пропащий человек. – Пожалел Егор отца… и заодно себя. А станет ли он превыше всех их? Если предаст в жертву безумного Альфа, в которого облачился «гастролер» с планеты Видар? – Все будет ненормально. – Тяжело поднялся Егор со скамейки. В груди скребло и царапало. Как будто там ворочался протез.

79

В автобусе сухая кассирша с белыми похожими на парик короткими буклями и бледным помятым лицом держала как блюдце смартфон у уха. Облокотившись о перегородку, водитель в темно– синих шлепанцах покачивал ладонью на отлете. Рядом с водительским креслом чернели ботинки.

– На остановке! – Крикнула угрюмая веснушчатая женщина с багровым шрамом на щеке и синюшной полосой на шее. Автобус миновал остановку. – Оглох что ли? – Лицо со шрамом сердито сверкнула глазами на Егора.

– На остановке! – Вырвалось у Егора.

– А чего спим? – От уха оторвала смартфон кассирша.

– Надо предупреждать заранее! – Дернулась рука на перегородке кабины.

– Это не мне, а… – Запнулся Егор, растерянно глядя на пустое место.

Кассирша уставилась сверху вниз на Егора. Поежившись, он отвернулся. За мутным окном над домом клубилась пришедшая с промзоны тьма. Как будто прорвало трубу с нечистотами и залило небо.

– Ну и пассажиры пошли. Один другого интереснее. – Покачав белой головой, кассирша блюдцем поднесла смартфон к уху.

Закрыв дверь, автобус мягко толкнулся с места.

80

Выйдя из автобуса, Егор как будто продолжал смотреть в его окно. Улица полиняла и посерела. Вокруг расстилался мутный, тусклый и грязноватый нуар. Егор почему-то оказался в универсаме.

У хлебной витрины окаменела тощая смуглая женщина в серо-голубом платке и длинной юбке в пол. Она очень глубокими и грустными глазами пожирала чиабату.

– Что вам? – Уставилась на Егора приземистая квадратная продавщица с густыми бровями на широком оплывшем лице.

– Берете? – Кивнул Егор тощей смуглянке

– Вы это кому? – Квадратная продавщица бросила недоуменный взгляд сквозь смуглянку.

Грустно улыбнувшись Егору, смуглянка исчезла. Продавщица переглянулась с похожим на старшеклассника круглолицым румяным напарником.

– Гречишный калач. – Смешался Егор, глядя в пол

Продавщица протянула Егору калач в бумажном пакете. Он машинально схватил теплый пакет в темных пятнах жира и, отойдя от витрины, положил пакет в корзину с овсяным печеньем со скидкой. Егора вынесло из «Сезама» через боковое крыльцо.

От тревоги стал мир темнее. Невозможно отличить живых от прочих. Отдалился и потускнел этот свет. Приблизился и прояснился тот…

– Свято место пусто не бывает. – отпер Егор дверь.

81

Из комнаты выскочила мать:

– Уже отучился?

– Хватит притворяться. – Они переглянулись.

– Ты о чем? – Наморщила лоб мать.

– О ККБ. – Брякнул Егор.

Ее лицо помертвело и вытянулось:

– Что?!

– Ах, какой был мужчина. Настоящий полковник. Кстати, спасибо…

– Ну, теперь держись! – Усмехнулась на кушетке Пушкарева и сгинула.

– За что? – Опешила мать.

– За все хорошее.

– Тебя вызывали из-за нее? – Наталья Алексеевна вгляделась в лицо Егора.

– Я сам вызвался. Просил за Настю.

Мать всплеснула руками:

– И на что напросился?

– На роль Иуды.

– Тоже мне Иуда. – Снисходительно фыркнула мать. – Да у них таких Иудушек пруд пруди… Тот же муж Парамоновой. Каждую неделю строчит отписки: «На заводе все спокойно. Заводчане всем довольны. Слава пришельцам!» Однажды Парамонов повздорил с начальником цеха. В сердцах накатал на него донос. Но тотчас опомнился и порвал. Так что не делай из мухи слона. Не ты первый, не ты последний.

– Успокоила. – Криво усмехнулся Егор.

– Щи будешь? – Егор покачал головой. – Живот?

– Душа. – Глядя в пол, поморщился Егор.

82

Закрывшись в комнате, Егор упал на диван и угрюмо уставился в потолок. Тот стал опускаться… Словно крышка давильни.

И грянул смартфон. Номер был скрыт.

– Оперативно. – Прогудел Дарт Вейдер.

– Кто это? – Растерялся Егор.

– Ее освободили.

– Уже?! – Внутри что-то оборвалось и обожгло. Егор осел на кровать.

– Я думал, что ей кранты.

– Я тоже. – Признался Егор.

– Слишком все легко и просто. Как в сказке. У тебя отец волшебник? – Насмешливо проговорил Дарт Вейдер.

– Только учится. – Смутился Егор.

Вейдер помолчал, тяжело дыша в ухо Егора.

– С тобой хочет поговорить большой человек.

– Зачем? – Напрягся Егор.

– Узнаешь в десять вечера у кукушки. – Голос Вейдера сменили быстрые гудки.

– Знание умножают страдания. – Напомнил сам себе Егор, тупо глядя на экран.

Егора замутило. В глазах потемнело. Он словно сорвался в пропасть. Дартом Вейдером гудела голова. Полковник сделал ход Настей. Чем ему ответить? Надо набрать Настю. Она опередила.

83

– Ты меня осыпал звонками и сообщениями.

– Я так рад за тебя!

– Спасибо некроманту и тебе. Я думала, что моя песенка спета. Готовилась к встрече с предками. И тут меня выпускают. Как будто я совершила мелкое хулиганство. Какой-то Шарль Перро. Отец у тебя что…

– Он только учится! – С досадой перебил Егор

Помолчав, Настя вздохнула:

– Он нужен мне.

– Зачем? – Растерялся Егор.

– Не на месте душа. Что-то с ней не так.

– А может это после ведьмы? У меня живот до сих пор крутит. – Заторопился Егор.

– Нет. Это после тюрьмы. – Возразила Настя. – И голос страшно изменился. Ты разве не слышишь? Надо провериться.

– Скажи Насте: ее душой закусывает пришелец.

– Увидимся? – Бросив косой взгляд на Пушкареву, поморщился Егор. Пушкарева со смехом исчезла с кровати.

– Перезвоню ближе к вечеру.

– Извини, что соврал про отца. – Вырвалось у Егора. И прикусил язык, раскаиваясь. Ну, зачем он? Не надо было…

Настя грустно вздохнула. Раздались короткие гудки.

84

Егор упал на край кровати и, тотчас вскочив, заметался по комнате. Мысли разбегались тараканами и рвались бумажными клочками. Внутри обрывалось и переворачивалось. Накатил, обжег и стал душить тошнотворный страх. Убыстрился полет наяву в гулкую бездну.

Закружившегося Егора остановил звонок.

– Ну что? – Скрежетнул Балам.

– Спасибо за Настю. – Пролетепал Егор.

– Тебе звонили через тот свет по зашифрованной анонимной призрачной линии. – Егор окаменел и онемел. – Чего молчишь. Язык отсох? Задумался о Насте?

– А между тем горлан-главарь Рыков везет Настю к себе. – Высунулась из шкафа Пушкарева и подлила масло в огонь. – Наверное, будут вслух читать Шарля Перро.

Егор содрогнулся и чужим голосом с трудом выдавил из себя:

– Сегодня в десять вечера у кукушки.

– Увидимся. – Раздались короткие гудки.

– С почином тебя! Лиха беда начало! – Рассмеялась Пушкарева и исчезла за дверцей шкафа.

Егор упал на кровать и, уткнувшись лицом в подушку, тихо заплакал, подвывая.

85

Горло залепила ватная тошнота. Метнувшись в уборную, Егор сложился над унитазом и его бурно вырвало. Так, что брызнули слезы.

– Иуда. – Уставился Егор на испачканную кромку унитаза…

Пытаясь остыть и прийти в себя, он сложил ладони кошвшиком и ополоснул лицо ледяной водой. Но виски и лоб продолжали гореть. И внутри все полыхало, обрывалось и переворачивалось. Подняв голову, он вгляделся в зеркало. Там задрожала кривая отчаянная улыбка:

– Иуда. – Выходя из ванной комнаты, он споткнулся о порог.

– Ты выпил что ли? – Впилась глазами Наталья Алексеевна.

– Оставь меня! – Егор грохнул дверью маленькой комнаты.

– Ненормальный. – Покачала головой Наталья Алексеевна.

Проклятый Балам. Взял и выложил все Егору. Вот и верь после этого пришельцам! Только о себе и думают. Кусая губы, хмурилась Наталья Алексеевна. На кухне, плеснув из чайника в стакан, она стала судорожно пить. Даль грохнула и затрубила сливным бачком, смывая белый свет. Поперхнувшись, Наталья Алексеевна отрывисто закашлялась… Вода расплескалась на полу…

Егор схватил смартфон. Надо позвонить Насте и открыться ей.

– Ну, зачем? – Встряла Пушкарева из шкафа. – Они только начали читать!

– Абонент временно недоступен. – Виновато обломал вежливый голос.

Егор швырнул смартфон на кровать.

– Да-да. Убей горлана-главаря, себя и напоследок Настю. – Поймала таракана в голове Егора Пушкарева. Егор упал на край кровати и, упершись локтями в колени, схватился за голову. – Да чего ты дергаешься? Тебе же на руку. Избавишься от горлана-главаря руками пришельцев и дело в шляпе Хамфри Богарта.

– Она не любит меня. – С горечью вырвалось у Егора.

– Стерпиться! – Усмехнулась ведьма.

Егор в изнеможении повалился на подушку и закрыл глаза.

– Баю-баюшки-баю. Не ложися на краю бездны мрачной. За любовь пусть водой прольется кровь. – Голос Пушкаревой отдалился, задрожал и погас.

86

Егор оказался в коридоре «У Рика». Триста тринадцатая дверь надрывалась в крике голосом Навроцкого:

– Соедините меня с Пушкиным!

Егор открыл дверь триста второго номера. На широкой кровати, плотно прижавшись друг другу, лежали валетом Настя и Рыков… Мысли свело.

– Вы что творите? – Остолбенел Егор.

– Протестуем – Саломеей улыбнулась Настя. – Шарль Перро лучше, чем не Шарль Перро. Почитаешь с нами?

– Дайте Шарлю Перро шанс! – запел Рыков голосом Джона Леннона.

Обожгло и ослепило вожделение. Швырнув шляпу на прикроватную тумбочку и выплюнув сигарету, Егор стал раздеваться. Но тотчас опомнился. Спектакль в постеле?!

Содрогнувшись, Егор выхватил из бокового кармана пиджака товарища Маузера и выстрелил в горлана-главаря. Акционист болезненно вскрикнул, конвульсивно дернулся и, обернувшись полковником Баламом, затих.

Егор приставил ствол пистолета под подбородок и, зажмурившись, нажал на курок. С грохотом и ревом промзоны обрушилась и оглушила темнота.

Теперь пришел Насти черед! Но, услышав резкий запах череды, Егор спохватился. Надо было – АКА, а потом уж – себя. Промахнулся! Не беда.

Дубль два. Вернувшись в коридор, Егор толкнулся в дверь номера… Там было пусто и грустно, и в некого стало стрелять. Если только в себя нелюбимого.

От выстрела в висок пол расступился, и Егор с валким грохотом упал в пропасть… Колено и бок прошила ослепительная резкая боль. Проснувшись, Егор вскочил и, болезненно морщась, отряхнулся.

87

– Что за грохот? – Ворвалась Наталья Алексеевна.

– Грохнулся. – Морщась, потер колено Егор.

– Опять спал на самом краю?

– Хоть мгновенье еще постою на краю. – Егор опустился на кровать.

– Купи защитный бортик. А то шею свернешь.

– Мне нужен барьер от Балама. – Криво улыбнулся Егор.

Вспыхнув, мать хлопнула дверью. Даль отозвалась раскатистым грохотом. Задребезжало окно, нервно завыли машины и залаяли собаки. Егор бросил взгляд в окно на траурное небо. Под покрывалом чернильной тьмы все пропадало пропадом. В сердце выстрелил рингтон. «Дороги» Портисхэда.

– Я видел тебя во сне. – Вырвалось у Егора.

– Что я там забыла? – Насторожилась Настя.

– Не помню. – Смешался Егор. «Дайте Шарлю Перро шанс!» – В голове насмешливо проблеял Рыков.

– А где «Гамлет» помнишь?

– Когда? – Вспрыгнуло сердце Егора.

– Через час.

– Бегу, еду, лечу.

88

Выскочив из маршрутки у театральной площади, Егор метнулся через дорогу и вошел в кафе. В меланхоличном «Гамлете» было тускло, пустовато и уныло. За столиком в дальнем углу Настя рассеянно уминала слоеный пирог с заварным кремом и ягодами. Ее лицо пожелтело, осунулось и вытянулось. Углубились глаза, и запали щеки. Под глазами темнели круги и мешки. На лбу, в уголках глаз и губ прорезались морщины. Устало блуждал отстраненный тусклый взгляд. Егор упал на стул напротив АКА.

– Что? Изменилась? – Вынув белые наушники из ушей, усмехнулась Настя.

– Если только голос. – Смешался Егор, опустив глаза

– Как будто поставили электронную гортань.

– Там же не курорт. – Осторожно посмотрел Егор на Настю.

– Совсем не курорт. – Сорвался голос Насти. Девушка с лицом сердечком, в увешанных ремешками штанах с недоуменной улыбкой бросила косой взгляд на Настю. Кривоглазый обшарпанный посетитель в дырявых кроссовках, с приспущенным на бельмо веком, словно подмигивая Астаховой, усмехнулся. – Даже вкус пирога изменился. – Прикрыла глаза Настя, брезгливо причмокивая губами, присасывая и прищелкивая языком. – Глючит что ли? – Она придвинула тарелку к Егору.

– Да вроде как обычно. – Попробовав чайной ложкой кусочек, пожал плечами Егор.

– Что-то со мной не так. Почему я такая деревянная и спокойная? Как покойник.

– Это все усталость.

– Надеюсь. – Настя вставила наушники в уши

– Портис?

– «Молодая гвардия».

– Ну и как? – Опешил Егор.

– Да так себе. Фадеев такой фантазер. «Война миров» и то реалистичнее.

– Или «Полет над гнездом кукушки». -Усмехнулся Егор.

– В десять вечера? – Похолодев, Егор окаменел. – Не забыл? – С пристальным прищуром посмотрела Настя.

Взгляд Егора упал в чашку, где плавал пакетик чая с бергамотом:

– Забыл. – За бирку извлек Егор из чашки пакетик заварки.

Настя молчаливо вгляделась в хмурое лицо:

– Это тебе не Шарль Перро. И даже не Фадеев. Ты должен там быть. И ты будешь там.

– Не буду. – Настя и Егор молчаливо и тяжело переглянулись.

– Было, было, было, но прошло. – Пела Ротару под назойливое звяканье посуды, говор посетителей.

– Быть или не быть, вот в чем вопрос… – Усмехнувшись, вздохнула Настя. – С тобой пойду я.

Содрогнувшись, Егор побледнел:

– Нет. Так и быть, я пойду. Но только без тебя.

Упрямо поджав губы, Настя покачала головой:

– Вдвоем веселее.

– Чистосердечное признание облегчить твою участь! – Пушкарева со смехом выросла на стуле между Настей и Егором. Егор оттолкнул ногой стул. Он боком грохнулся на пол. Пушкарева испарилась.

– А стул здесь причем? – Поморщилась и скривила губы Настя. Смуглая коренастая продавщица покачала головой.

На пороге вырос долговязый сухой пришелец в штатском с глубокими и близко посажеными глазами на длинном прямоугольном лице и тихо сел за соседний столик.

– Давай уедем. – Вырвалось у Егора.

– Куда? – Округлила глаза Настя.

– Какая разница!

– Белены объелся?

– Предельском. По горло сыт. А ты разве нет?

Настя покачала головой:

– Это лучший город Земли.

– Ты здесь ходишь по лезвию бритвы.

– Чему быть, тому не миновать. – Усмехнулась Настя.

– Опомнись. Уедем! – Точно в лихорадке с торопливым жаром заговорил Егор. – Да, я – не акционист. И ты меня никогда не полюбишь. Но зато я тебя всегда буду…

– Как тебя замкнуло! Как будто только что из тюрьмы. – Грустно усмехнулась Настя. – Все сказал? С облегчением. – Егор промолчал. Пальцы, губы и подбородок подрагивали. – Ты увидишься с этим человеком.

– Да какой это человек! – С досадой вырвалось у Егора. Словно пол расступился, и Егор ухнул в гулкую в пропасть.

– А кто же он? – Нахмурилась Настя.

– Нелегал из космоса. Голодная кровожадная тварь.

– Опять плющит что ли? – Настя подозрительно вгляделась в лицо Егор.

– Я от отца узнал. – Наобум брякнул Егор. – А его предупредил начальник Чо. А Чо нашептали сверху.

Поднявшись из-за столика, пришелец в штатском остановился у сладкой витрины. Продавщица вопросительно уставилась на него. Развернувшись, пришелец уколол хмурым взглядом Егора и вышел.

За столиком мягко засмеялась округлая женщина с шелковой накидкой на покатых плечах. И похожий на Хемингуэя бородач отпил из чашки кофе, с улыбкой глядя поверх очков на собеседницу.

– А Рыков знает?

– Да наверняка! – Вскинулся Егор.

– Он бы мне сказал. – Покачала головой Настя.

– Он притворщик и лицемер. Ты лишь одна из фигур его живой картины.

– Хватит наговаривать… и ревновать. И ты все-таки пойдешь. И я заодно. А там… будь, что будет.

Как бы отвечая Насте, живот Егора забурлил и судорожно стянулся. Егор поспешил в туалет. Там он решил, что все ей расскажет. И будь, что будет.

Облегчившись и собравшись с духом, вернулся за столик.

– Вспомнил? – Усмехнулась Настя. Егор недоуменно уставился на нее. – Что тебе снилось? Крейсер Аврора?

«Дайте Перро шанс!» – Опять проблеял Рыков, обжигая. Потемнев и нахмурившись, Егор молча покачал головой.

– Жаль. – Настя отправила в рот кусочек пирога. – Ничего не чувствую. – Поморщившись, вздохнула она.