Текст книги "Пособник"

200

В номер на втором этаже просачивался бархатистый баритон Сэма:

– Вздох – только вздох.

Тихо хрюкнув, Волак вломился в Наталью Алексеевну. По телу Волака пробежала судорога. Из полыхнувших черным пламенем глаз посыпались черные искры.

Наталья Алексеевна зажмурилась. Тотчас открыла глаза и увидела желтого пухлого крылатого карлика верхом на двухглавом драконе в черных шлемах, похожих на перевернутые ночные горшки. Глаза дракона полыхнули черным пламенем и на мгновение ослепили Наталью Алексеевну.

И вот на Калганову уставились змеиные глаза черного скуластого должностного лица, окруженного шестью шевелящимися остроконечными отростками-щупальцами, похожими на бараньи рога. Черное лицо ощерилось и заклацало частоколом длинных кривых узких зубов.

Наталья Алексеевна захолонула и едва сдержала крик… Через секунду все исчезло. Пыхтя и содрогаясь, на ней медленно елозил товарищ Волак.

Дверь затрещала и с грохотом распахнулась. В комнату ворвалась Астахова с калашом наперевес.

Отшатнувшись и приподнявшись, Волак вытаращился на девушку:

– Это что еще такое?

– Смерть космическим оккупантам! – Настя вскинула автомат и в упор полоснула длинной очередью. Волак заревел, задергался и, грохнувшись с кровати, затих.

Наталья Алексеевна вскрикнула и вся затряслась. На нее уставилось черное дуло.

– Пожалуйста, не надо. – Побелевшее лицо Калгановой задрожало. – Я мама Егора, который…

– Неприятно познакомиться. – Усмехнулась Настя.

В комнату вбежали Рыков с маузером, Жвалов с аркебузой и Ларч с окровавленным тесаком.

– Чего тормозишь? – Нахмурился Рыков. – Вали подстилку и валим.

– Ваше слово, товарищ Калаш. – Угрюмо подхватил Ларч.

– Егору привет. – С брезгливой улыбкой бросила Настя. Призрачные подпольщики исчезли в коридоре.

– Сделай или умри. – Промурлыкал пианист Сэм.

Уронив лицо на ладони, Наталья Алексеевна всхлипнула.

201

Прийдя в себя в полумраке готической спальни, Наталья Алексеевна резко приподнялась.

На другой половине кровати лежащий навзничь Волак лепетал и заговаривался:

– Смерть космическим купатам! Тра-та-та-та… Трах – тибидох… Горю, горю… Горе мне, горе… 101, 101… – И подергивая плечами, вращал глазами и тихо хихикал. Из перекошенного пухлого рта, пузырясь, вытекала белая пена.

– Спекся! – Наталья Алексеевна спрыгнула с кровати и бросилась вон из комнаты…

Выскочив на крыльцо, Наталья Алексеевна столкнулась с Заганом, который склонив голову набок, с задумчивой улыбкой вглядывался и вслушивался в вечернюю зарю.

– Уже? – Вскольз улыбнулся Калгановой Инферналес.

– Хорошего понемногу. – Поежилась Наталья Алексеевна.

– А товарищ Волак?

Наталья Алексеевна бросила тревожный взгляд на дверь замка:

– Отдыхает. – Болезненно поморщилась Наталья Алексеевна и опустила глаза.

Развернувшись, Заган деревянной походкой направился к машине. Калганова поспешила за ним.

202

Затаив дыхание, Егор тихо постучался и неловко боком вошел в кабинет.

Стоя спиной к двери, хмурый Балам смотрел на трехмерное изображение той самой серебристой конструкции, которая возвышалась на изрытой кратерами красной равнине и на фиолетовом фоне горного хребта. Из-за хребта выглядывали и глазуньей расплывались на оранжевой сковороде неба два звездных диска: бардовое и бирюзовое. Балам обернулся и все исчезло.

– Принесли?

Егор торопливо вынул из пакета книгу и протянул Баламу.

Бросив книгу на стол, Балам сутуло и быстро зашагал по кабинету, заложив руки за спину и глядя в пол. Застывший Егор, уставился на полковника. Молотком стучали шаги полковника и сердце Егора

– Что еще? – Остановился и сдвинул брови Балам.

– Что будет с Егором?

– Ничего хорошего.

– Я прошу о снисхождении… Он больше так не будет.

– А больше и не надо. Высшие силы смертельно осерчали. Наслали горе и беду. Началась повальная психическая эпидемия. Одолели ментальные паразиты. Участились тяжелые отравления душами. В астрале активизировались призрачные подпольщики. Час назад они напали на товарища Волака. Довели его до психушки.

– Взломали защиту? – Вырвалось у Егора.

Полковник досадливо махнул рукой:

– Какого рожна распылили этих отморозков? – Опустив голову, опять сердито застучал по кабинету «молоток». – Надо было их отправить гнить на Журп. И вот теперь колонисты валом валят из этой дыры. Это исход. Это… черт знает что.

– А если я воскрешу аватара?

Полковник остановился и уставился на Егора.

– Во всяком случае попробую. – Тихим дрожащим голосом проговорил Егор и, опустив глаза, вжал голову в плечи.

Полковник быстро посмотрел на черную книгу, а потом придавил Егора подозрительным тяжелым взглядом. Егор весь сжался и съежился.

– Что-ты вы темните, Вадим Витальевич. – Сухо проскрежетал полковник. – Смотрите у меня. – Егор невольно вскинул глаза на полковника и, смешавшись, тотчас опустил вниз и поежился. – Дотемнитесь… До семейного подряда на Журпе…

Балам помолчал, всматриваясь в оцепеневшего Егора.

– Развлекайтесь. – Вздохнул он.

Бледный как платок Егор схватил книгу и выскочил за дверь.

203

Как только Егор переступил порог, из комнаты выскочила Наталья Алексеевна и недоуменно уставилась на него:

– Ты чего так рано?

– Лекции отменили. – Егор повесил куртку на вешалку.

– Лекции? Заработался что ли?

– Ах, да. «НГС». Чо. Черт! – Побледнел и скривился Егор.

В кармане отцовской куртки задребезжал смартфон.

– Где вас черти носят? – Проскрежетал Чо.

– У Балама. Буду через час.

– Не дергайтесь. Вас подменит Заболоцкий. Но чтоб завтра никаких Баламов. А иначе… – Чо осекся и оборвал разговор.

– Что Балам? – Пронизала взглядом Наталья Алексеевна.

– Сама знаешь. – Усмехнулся Егор. Наталья Алексеевна тяжело вздохнула и понурилась. – А Волак доастралился до психушки. – Егор покосился на мать.

– Больше никаких астралов. – Поежилась и сжалась Наталья Алексеевна.

– Ну наконец-то. – Усмехнулся Егор.

Наталья Алексеевна кинулась к Егору и прильнула к нему.

– Я так соскучилась! – Жарко прошептала она.

– Ты чего? – Испуганный Егор резко оттолкнул ее. – Прекрати.

– Это все из-за астрала?

– Из-за меня.

– О чем ты? – Она растерянно уставилась на него.

– Я – Егор. – Опустив глаза, сдавленным тихим голосом проговорил он.

– Совсем заработался. Составишь компанию Волаку.

– Отец совершил обряд и перевоплотился в меня. А я – в него. Вот и все.

– О господи! – Побледнев, Наталья Алексеевна отшагнула назад, остановилась… и кинулась к Егору.

Он с испугом отшатнулся от нее.

– Да я как сына тебя. – С дрожащим лицом всхлипнула она.

– Если только так. – Смешавшись, буркнул Егор. Она порывисто прильнула к нему. Весь напрягшись и одеревенев, он с опаской обнял ее.

– Щи будешь? – Отстранившись, заглянула Егору в лицо Наталья Алексеевна.

– Буду омара с шампиньонами и ньюбургским соусом.

– Да… Ты не отец.

204

Закрывшись у себя, Егор нажал на пульт: «О, неужели никто не видит?», – и в позе трупа на кровати уставился в потолок.

Из потолочных теней и трещин появился крылатый толстячок верхом на драконе о двух головах в касках. Через мгновение толстячок на драконе обернулся темным окруженным рогоподобными отростками лицом. Оно вытаращило на Егора змеиные глаза и ощерило частокол кривых узких длинных зубов. А потом на потолке нарисовалась и усмехнулась Егору горгулья. Вслед за ней Егор увидел там…

– Вставай, поднимайся, Калганов Егор. – Выкатился из-за приоткрытой двери шкафа и разрушил парейдолическую иллюзию нетерпеливый голос. Пушкарева вылезла из шкафа и плюхнулась на край кровати. – Ну что?

– Где он? – Приподнялся и опустил ноги на пол Егор.

– У меня. Совсем тепленький. Обожрался водкой с мухоморами. Взбесился, все расшвырял и перевернул вверх дном. Деньги! Вот ему. – Пушкарева показала дулю. – Ноги в руки и ко мне. Жду.

Пушкарева нырнула в шкаф. С качнувшихся плечиков с тихим шорохом соскользнула клетчатая фланелевая рубашка.

Прошмыгнув в прихожую, Егор надел свой бомбер и переложил туда из куртки отца его смартфон, ключи и паспорт.

– Куда сорвался?

– Так надо. – Схватив пакет, Егор отпер дверь и выскочил на площадку.

– А «Русские суеверия» зачем? – Высунулась на площадку Наталья Алексеевна.

– Пригодяться. – Кинулся вниз по лестнице Егор.

– Что?! Опять за свое? Нарываешься? Вернись! – Всполошившись, бросила вдогонку Наталья Алексеевна.

Егор промолчал и еще быстрее побежал вниз, словно падая в пропасть.

205

В круглосуточном «Сезаме» Егор рассчитался за литровую бутылку абсента «Ксента» отцовской корпоративной карточкой «Вселенная».

Вцепившись костлявыми пальцами в руль, испитой яндекс-таксист молчаливо хмурился на дорогу. Выпуклыми рыбьими глазами он примечал колдобины и точно проглатывал их, судорожно подергивая большим острым кадыком. В салоне тихо царапал сердце реквием Моцарта в ироничной джазовой обертке.

Плачевен день тот,

Когда восстанет из праха

Для суда Егор обвиняемый…

Киа Рио остановился в парковочном кармане в двух шагах от «Магнита». У крыльца магазина из-под асфальта выросла Пушкарева и стала нетерпеливо потирать ладони.

– Он уже готов. Промедление смерти подобно. – Пушкарева сорвалась с места и полетела в сторону дома.

Дверь подъезда была заперта. Егор позвонил по домофону. Пушкарев не ответил.

– Звони вертухаю.

Горин подозрительно стал расспрашивать. Выслушав Егора, помолчал, посопел… и впустил его.

Тяжело поднявшись по широкой лестнице на третий этаж, Егор позвонил в квартиру Пушкаревой и прислушался к зябкой тишине.

Призрак проскользнул сквозь дверь и тотчас вернулся на площадку:

– Дрыхнет на полу в гостиной.

Егор стал осыпать квартиру настойчивыми звонками и стуками в дверь. На площадку высунулся Горин и окинул Егора подозрительным взглядом.

– Наберите его. – С виноватой улыбкой попросил Егор.

– Может, лучше завтра? Пусть прийдет в себя. – Поморщил и скривил синеватую нитку губ Горин.

– А если не придет и усугубит? – Покачал головой Егор.

Горин исчез за плотно прикрытой дверью и через минуту появился с мобильником с большими кнопками… Раздались длинные гудки.

– Ты чего, Михалыч? – Оборвал гудки заплетающийся сиплый голос.

– К тебе гость.

– Который хуже татарина? – Дверь лязгнула и приоткрылась. Опершись рукой о стену, в прихожей покачивался всклокоченный помятый Пушкарев. Он выпучил оловянные мутные глаза на Егора и обдал перегаром. – Чего?

– Лучше с глазу на глаз. – Егор покосился на Горина, который жадно навострил уши.

– Здесь все свои… – Пушкарев рыгнул. – Мухоморы. – И поморщился. – Не томи. – Он сердито уставился на Егора.

– Я помогу найти ее деньги.

Пушкарев вздрогнул и, остолбенев, вытаращился на Егора.

– Может, полицию? – Вмешался Горин.

Пушкарев отмахнулся от него.

– Ты кто?

Егор представился.

– Ну, заходи, Вадим Витальевич. – Отойдя в сторону, пошатнулся Пушкарев. – Штормит. – Поморщился он. – К непогоде… или деньгам. – Усмехнулся и рыгнул. – Мухоморы!

– Если что, я у себя. – Горин исчез за дверью.

206

В гостиной царил обыскной беспорядок. Комнату словно пытались вывернуть наизнанку.

На усыпанном хлебными крошками и покрытом маслянистыми пятнами столе теснились приземистый стакан с толстым дном, зеленая стопка, пустая бутылка водки «Пять озер», початая жестяная банка шпрот в масле «5 морей» из балтийской кильки, почти полная полтора литровая газированная вода «Святой источник», глубокая тарелка с куском засохшей заплесневелой пасхальной кулебяки с яйцом и капустой, а так же надкушенная куриная копченая голень.

– Так где деньги, Вадим Витальевич? – Упал поперек стула Пушкарев и уперся в Егора мутным взглядом исподлобья.

– Она сама тебе скажет.

– Сама?! – Скривился Пушкарев. – На том свете что ли?

– Зачем? В астрале.

– Ну вот и вали туда сам. – Насупился и ощетинился Пушкарев. – Привет хрычовке. Пусть подавиться своими деньгами.

– Но ведь…

– Проваливай! – Ударил кулаком по столу и заревел Пушкарев. Бутылка «Пять озер» спрыгнула на пол и закатилась под диван. – А то Михалыча натравлю. Будет тебе астрал в клеточку.

Втянув голову в плечи, побледневший Егор схватил пакет и пошел прочь.

– А что в пакете? – Остановил его Пушкарев.

Вернувшись, Егор достал из пакета зеленую литровую бутылку и поставил на стол:

– Насыщенный аромат с нотками аниса, мелиссы, укропа, кориандра, аира и полыни. Содержание туйона в пределах нормы.

– Гм… Звучит заманчиво. – Криво улыбнулся Пушкарев. – Присаживайся. Как там астрал?

– По разному. И потихоньку. – Пожал плечами Егор…

После стакана абсента Саша обмяк, поник и захрапел.

От нескольких глотков крепкого зеленого напитка Егора замутило. Он торопливо и криво начертил черным мелом перевернутую пентаграмму. Егор с трудом стащил мертвецки спящего Пушкарева со стула и положил навзничь в пентаграмму так, что ноги, руки и голова Пушкарева оказались в вершинах пентакля.

Встав перед головой спящего, Егор открыл книгу и быстрым заплетающимся шепотом стал читать.

– Мамочка! – Тихо вскрикнул Пушкарев, весь затрясся, заходил ходуном, конвульсивно подергиваясь… и затих.

Комнатный бардак обернулся тошнотворной каруселью. Егора зашатало, закружило, завертело. И он провалился сквозь пол.

207

Егора тряхнуло. И он очнулся внутри пентаграммы, уткнувшись лицом в символ огня. Нутро полыхало. Трещала и раскалывалась голова. Тошнило и потряхивало. Разве водой зальешь такой пожар? Только с водкой Егор чувствовал солидарность. Он с трудом оторвался от пола.

К нему склонился отец:

– Ты как?

– Бывало и лучше. – Егор попытался подняться и на ватных ногах пошатнулся вместе с растрепанной комнатой, которая закружилась перед глазами, обрастая травянисто-зелеными пятнами. Вадим Витальевич подхватил Егора под руку.

Егор рухнул на край дивана и, упершись локтями в колени, схватился за гудящую колоколом голову:

– Тошно мне. Тошно. Полцарства за стопку.

Егор посмотрел на свои растопыренные трясущиеся пальцы. Ощупал опухшее лицо в буграх, морщинах и колючей щетине. Болезненно поморщился, обжегшись о глубокую ссадину на щеке. Скривился, дотронувшись до шишки на лбу.

Вадим Витальевич с неохотой протянул Егору стакан с зеленым напитком:

– Только не спеши.

Схватив стакан, Егор облизнулся и выпил залпом. Немного отпустило.

– Лучше? – Сочувственно улыбнулся Вадим Витальевич.

– Лучше. – Крякнув, Егор оттер губы тыльной стороной ладони. – Я не я когда… такой. Спасибо

– Это тебе спасибо. – Голос отца дрогнул.

– Ну и некроманты же вы! – Выросла из-под пентаграммы Пушкарева. – Объегорили! Креста на вас нет.

– А на тебе? – С кривой улыбкой появился Саша.

– Проваливай в свою берлогу. – Нахмурилась на него Пушкарева.

– Кстати, где деньги, мать?

– Кстати, ты – призрак. – Огрызнувшись, всколыхнулась Пушкарева. – Зачем они тебе?

– Ах, да! – Хлопнул себя по лбу Саша. – Денег не было, нет и не надо их до смерти. – И махнул рукой.

– Ты можешь стать мной. – Покосился на него Егор.

– И отправиться в отдаленное место вдоль по каторге? – Поежившись, Саша покачал головой. – Мне и здесь хорошо.

– Ну, тогда я отправлюсь. – Встрепенулась Пушкарева.

Егор, Вадим Витальевич и Саша вытаращились на Пушкареву.

– Может, не так страшен Журп, как его малюют. – Весело подмигнула им Пушкарева.

– Ну ты, мать, совсем… – Покачал головой опешивший Саша. – Далеко пойдешь.

– Полечу! – Досадливо отмахнулась от него Пушкарева и исчезла.

– Надо накатить. – Голодными глазами уставился на зеленую бутылку Саша и сглотнул. – Ах, да! Я же… того. – Спохватился он. – А почему тогда так? – Растерянно спросил он себя. – Тела нет, а жажда есть… Мистика! – Саша тоскливо вздохнул и растаял.

208

Вадим Витальевич мокрым кухонным полотенцем торопливо стер пентаграмму и, вместе с Егором убравшись из квартиры, запер ее на ключ.

Тихо скрежетнула и лязгнула соседняя дверь. Из-за двери высунулся Горин и обшарил Калгановых цепким подозрительным взглядом.

– В магазин? – Остановился взгляд на Егоре.

– На тот свет. – Ворчливо огрызнулся Егор, глядя в пол, и рыгнул. – Мухоморы.

– Эх, Саша, Саша… Дошутишься ведь. – Покривившись, покачал головой Горин и исчез за дверью.

Выйдя из подъезда, Калгановы остановились на крыльце, и Вадим Витальевич вызвал такси. Из подворотни вынырнуло «око», просканировало Калгановых и, сорвавшись ввысь, исчезло из вида.

Пройдя через подворотню, Калгановы свернули налево и остановились рядом с «Магнитом».

– Я рассказал матери. – Поежился Егор.

– Зачем? – Опешил Вадим Витальевич.

– Вспомнил Эдипа. – Криво улыбнувшись, опустил глаза Егор.

– Гм… – Нахмурился Вадим Вительевич…

Подъехал бухающий серый седан Форд Фокус с шашечным поясом и оранжевым фонарем на крыше.

Салон наполнял кислотный джаз. Плешивый Антон Караулов был в круглых очках флип-ап с откинутыми вверх черными стеклами и пестро-полосатом как восточный халат свитере с белыми и оранжевыми пятнами на груди и левом рукаве. В такт фанку покачивались сутулые плечи, постукивали узкие ладони о руль, подергивались серьга в ухе и испанская бородка. На полке между передними креслами в прозрачном полиэтиленовом пакете лежало недоеденное буррито. Висел сладковатый травянистый запах.

– Из города драпают пришельцы. Я подвозил троих черноглазов на их космодром в промзоне. Там у них портал телепорта… Проклинали какого-то Егора. Якобы он опустил высшие силы. А те отыгрались на своей черноглазой пастве. Вот этот момент цепляет! – Он прибавил звук.

Калгановых придавил и оглушил рев саксофона.

– Я бы поговорил с этим Егором. – Убавил звук таксист. За его спиной быстро переглянулись Калгановы.

– И чтобы ему сказали? – Улыбнулся Егор, предвкушая похвалу и фимиам.

– Ты мухоморов объелся что ли, Егор?

Улыбка замерла на лице Егора. Он съежился и понуро нахмурился.

– Вот еще! Бомба!

Опять перекатисто загромыхал оглушительный фанк.

– Конечно, пришельцы – твари. – Усмирил музыку таксист. – Но с ними был какой-никакой порядок. Горячая вода. Электричество. Вывозили мусор… иногда. Только-только стал привыкать, подстраиваться к ним. И тут на тебе… Егор подкузьмил.

– А как же свобода?

– Какая еще свобода! – Досадливо махнул рукой Караулов. – У нас свобода – это анархия, хаос и бунт бессмысленный и беспощадный. Заставь дурака Высшим силам молиться. он и лоб расшибет. Дай нам свободу, развяжи руки, так мы такой тарарам устроим, что самим тошно станет. Нас надо в узде держать и давать пресловутую свободу в гомеопатических дозах. А лучше вообще без нее. Глоток свободы для нас, как для конченого алкаша рюмка водки. – Караулов бросил насмешливый взгляд на опухшее помятое лицо Егора в зеркале заднего вида. – Стоит только выпить и сразу ошалеешь. Пойдешь вензеля выписывать и терять берега.

– Так выходит этот Егор погорячился? – Уныло спросил Егор.

– Не знаю… С одной стороны, конечно, накуролесил. А с другой стороны… И то и другое, как существование бога, не доказуемо. – Вздохнул плешивый резонер и остановил машину сбоку универсама.

Расплатившись, Вадим Витальевич вышел вслед за Егором. Погромыхивая фанком, седан умчался прочь.

– Тоже мне Бог из Форд Фокуса. – Проводил такси хмурым взглядом Егор.

– Не обращай внимания. – Махнул рукой Вадим Витальевич

– Возьми чекушку. – Поежился Егор.

– Остановись. Возьми себя в руки. – Вадим Витальевич заглянул в отечное лицо.

– Тогда я протяну ноги.

В «Сезаме» Вадим Витальевич взял поллитра «Беленькой»

– Решил споить? – Егор скривился в усмешке.

– Мне тоже надо.

– А как же «НГС»?

– Тем более. Хотя не факт. Может, уже прикрыли лавочку.

209

Тихо отперев дверь, Вадим Витальевич переступил через порог. Вслед за ним осторожно и нетвердо вошел в прихожую Егор.

– Лунный свет и песни о любви никогда не устаревают. – Мурлыкал в гостиной пианист Сэм.

– Так же как «Лебединое озеро» во время общегосударственного траура. – Тихо усмехнулся Вадим Витальевич.

– Егор? – Из гостиной выскочила Наталья Алексеевна и остолбенела. – Это что еще за чучело, Егор? – Окинув Егора брезгливым взглядом, поморщилась она.

– Это Егор. – Сказал Вадим Витальевич.

– А ты кто? – Наталья Алексеевна вытаращилась на Вадима Витальевича. – Спокойно, Наташа, я Вадим.

Содрогнувшись, побледневшая Наталья Алексеевна шатнулась на шаг назад и прикрыла ладонью рот.

– О, господи! – Всплеснув руками, схватилась за голову Наталья Алексеевна. Ее ошеломленный испуганный взгляд заметался между Вадимом Витальевичем и Егором. – С вами не соскучишься. – Вырвалось у нее.

С искривленным дрожащим лицом она бросилась к Вадиму Витальевичу и, прильнув, тихо вслипнула. Оторвавшись от мужа, Наталья Алексеевна с опаской обняла Егора.

– От тебя несет перегаром. – Поморщилась она.

– Побочный эффект. – Устало улыбнулся Егор.

Егор и Вадим Витальевич прошли в гостиную. «Касабланка» катилась к финалу.

– У пришельцев красный уровень опасности. Их как ветром сдуло.

– В астрале сказали? – Покосился на жену Вадим Витальевич.

– По телевизору. – Вспыхнула Наталья Алексеевна. Эвакуация… Заварил ты кашу. – Наталья Алексеевна всмотрела в отечное лицо Егора.

Егор молча развел руками.

Грянул смартфон Вадима Витальевича. Номер был скрыт.

– Что с аватаром? – Резанул ухо Балам. – Получилось?

Вадим Витальевич переглянулся с Егором. Тот покачал головой.

– Увы… Я не Высшие силы.

– А жаль… – Вздохнул Балам.

– Когда мне вернуть книгу?

– Оставьте пока у себя.

– А что с Егором?

– Он уже на Журпе… Странный какой-то. На себя не похож. Его как будто подменили. Все ему смешно. Все шутит да подкалывает. Рвется на кухню. Уверяет, что там его место.

– За ум взялся. – Осторожно ввернул Вадим Витальевич.

– Или лишился его… Меня ждет телепорт. – Проскрежетал Балам. – Привет жене.

Раздались короткие гудки.

– Полковник? – Скрестив на груди руки, с тревогой вгляделась в бледное лицо мужа Наталья Алексеевна.

– Настоящий. – С хмурой улыбкой кивнул Вадим Витальевич.

– Настоящая тварь. – Передернувшись, Наталья Алексеевна ушла на кухню.