Текст книги "Временщик. Книга пятая"

Глава 14

Подарок, о котором ты знаешь и который преподносят друзья, вызывает приятные эмоции. Презент, полученный от врага и оказавшийся просто пределом любых ожиданий, заставляет вопить от восторга.

Правда, именно сейчас было не до этого. Более того, я молчал по нескольким причинам. Во-первых, мы бежали, проворно петляя между палатками. Во-вторых, судя по неполной строке Здоровья, моя бытность в образе смертной тени не прошла бесследно. В-третьих, я не мог до конца поверить в то, что попало мне в руки.

Но спустя несколько резких поворотов (черт знает, куда нас тащит Эймс, пришли мы совсем по другому пути), я все же не вытерпел и снова заглянул в инвентарь. Потому что такими щедрыми, как оказался цверг, не были даже родители на мой последний день рождения.

Главным призом стала та самая пушка, из которой коротышка и пытался меня убить. И выглядела она внушительно. Задняя половина была похожа на обычное охотничье ружье, даже приклад вроде как под дерево (хотя сдавалось мне, это просто имитация), но спереди начинались странности. Ствол с двух сторон прижимали две вытянутые прямоугольные железки, похожие на рельсы. А рядом какие-то индикаторы, кнопочки, здоровенная и прозрачная бандурина снизу с чем-то грязно-коричневым.

Мобильный электромагнитный ускоритель масс S-6

Уровень заряда плутониевой батареи: 84 %.

Режимы стрельбы:

Со снарядом – расходует 8 % заряда. Скорость снаряда: 8 км/с.

Без снаряда (плазменным сгустком) – расходует 4 %.

Про себя я назвал эту игрушку «рельсотрон». Судя по всему, цверг стрелял в меня именно плазмой. И даже тогда мне мало не показалось. Кстати, о снарядах. Они тут тоже были. Небольшие, почти игрушечные, аккуратно сложенные в чехол. Я посчитал: четыре штуки.

Кумулятивный боеприпас для мобильного электромагнитного ускорителя масс S-6.

И все. Хотя бы писали, как бьет и что-нибудь такое. Интересно же. Но и на этом подарки от цверга не заканчивались. Коротышка еще не успел скинуть ту самую железную коробку с множеством тоненьких ножек, которую починил Шос. Поэтому она тоже выпала с него во время смерти.

Малый генный трансмутатор.

Прибор рассчитан для направленных генных мутаций существ гуманоидного типа.

Уровень мутагена: 34 %.

Конечно, для меня это был лишь набор слов. Но я уловил следующее. Трансмутатор рабочий! Это раз. И он заряжен на треть. Это два. Соответственно, может быть полезен. Осталось лишь выяснить, для чего.

Ну, и совсем пошло и почти откупаясь, цверг «подарил» мне два килограмма триста шесть граммов пыли. Учитывая все последние многочисленные переходы, теперь карман грело девять с половиной кило. Корейко бы умер от зависти. А я лишь пожал плечами.

К тому же надо помнить, что мертвым, как известно, деньги не нужны. А чтобы потратить такую кучу пыли, мне надо было как минимум выбраться из этого палаточного городка, как максимум – из паучьего мира.

– Туда, – в очередной раз махнул Эймс.

– Что там?

Вопрос повис в воздухе. Потому что и Рис, и шизофреник недоуменно покосились на меня. Первой подала голос девушка:

– Сереж, ты если хочешь, чтобы тебя понимали, говори членораздельно и не глотай гласные.

Чертова Пляска на костях. Оказывается, на речевой аппарат она тоже влияет. Пришлось повторить все то же самое, только гораздо медленнее. Так меня поняли. Эймс даже сдержанно кивнул и стал объяснять, активно жестикулируя:

– Центральный выход всяко уже перекрыт, – неторопливо, растягивая слова, рассказывал Игрок. – Выйдем сбоку, где поменьше людей. Я постараюсь справиться с защитным заклинанием на небольшом участке купола.

– Постараешься? – грозно спросил я. – Я думал, ты знаешь что делаешь. Послушай, попробуешь меня обмануть – я тебя…

– Что ты мне сделаешь? – сказал сквозь сжатые зубы Эймс, гневно смотря на меня. – Убьешь? Меня и так практически не существует. Я надстройка, то, чего нет. Больное дополнение к основной личности. Нельзя угрожать тому, у которого и так ничего нет. Мы не друзья, а лишь те, кто смотрит в одну сторону. Уясни это. Засунь свой язык в задницу и не пытайся рассуждать о том, в чем ни хрена не понимаешь.

Сказать, что я удивился, – мало. Я был обескуражен напором Эймса. Перед ним стоял тот, кто не так давно разнес его «приятелей» практически одной левой и освободил самого шизофреника. Однако именно я-то как раз проводника и понимал. Слишком свежа еще была история с Темнейшим. Правда, Эймсу это знать необязательно.

К тому же именно сейчас произошло два интересных события. Первое – я будто вынырнул из-под воды. Окружающие звуки перестали быть смазанными, а движения моих соратников замедленными. Значит, кончилось действие Пляски. Второе – мои хитпоинты заметно поднялись. Ого, жив еще, курилка, в смысле, мой Костяной лорд. И по всей видимости, дает жара местным наемникам. Жалко, что я не смог понаблюдать его бой. Думаю, он выглядел довольно любопытным.

Мы пробежали еще немного и затаились за одной из палаток. Теперь был виден главный выход – единственное место, не охваченное заклинанием. И народу тут собралось порядочно. Я почему-то думал, что наемники – Игроки с плохой дисциплиной. А хрен там. Вон как организованно.

– И что делать? – шепотом спросил я.

– Можно шмальнуть из той штуки, которую ты подобрал, – по доброте душевной предложил Эймс.

– Нельзя, – я покачал головой, – не все там могут относиться ко мне враждебно.

– Хочешь, я выстрелю? – спросила Рис, заглядывая в глаза. – Мне как раз надо опустить карму.

Я с сомнением покосился на девушку. Раньше она подобной кровожадностью не отличалась. Но Рис выглядела уверенной и решительной. Соратница была готова пойти на все, чтобы выбраться отсюда. Поэтому я достал из инвентаря ускоритель масс и передал спутнице.

– Тут еще какие-то снаряды могут быть, – она осмотрела рельсотрон. – У тебя есть?

– Есть.

Вдвоем мы даже смогли зарядить это оружие очень массового поражения. Если честно, в груди неприятно ныло. С одной стороны, убить обидчиков, которые хотели твоей смерти, – это одно. А жахнуть из уберплюшки по куче ничего не понимающих наемников – совершенно другое. Однако выбор был сделан, жребий брошен, Рис укомплектована захваченным оружием.

Жалко, что действие Пляски закончилось. Потому что происходящее после того ошеломило и навалилось, казалось, со всех сторон. Да и, признаться, случилось все одномоментно. Рис действительно нажала на спусковой крючок. Однако дуло почему-то задралось вверх, и снаряд, пролетевший расстояние от нас до купола за доли миллисекунд, пробил защиту и разорвался в ночной мгле.

Зеленое свечение мгновенно погасло. Словно на лампочку накаливания накинули мокрую тряпку, и вольфрамовая нить лопнула. А следом взорвалось нечто в центре Оплота, россыпью белых осколков разрывая ближайшие палатки и сминая бедняг, оказавшихся не в том месте не в то время. И наступила тьма. Последнее, что я еще успел заметить, – как Рис опрокидывает на землю отдачей.

И после этого все опять вернулось на круги своя. Точнее, количество событий на момент времени сократилось, и жизнь потекла в привычном темпе. Громко, с нотками истерики в голосе, переругивались наемники, ветер трепетал лоскут купола, вдалеке то тут, то там зажигался магический свет. Хотя мрак, густой пеленой моментально захвативший все пространство вокруг, не собирался отступать.

– Рис, – я позвал девушку почему-то шепотом, хотя в общем гвалте нас вряд ли можно было бы услышать. – Ты как?

– Нормально. Погляди, где там пушка. Я ее уронила. Блин, сколько известности отсыпали. И еще репутация с Вольнонаемными упала в пол.

Я кастанул Свет, почему-то прикрывая его другой ладонью, и быстро нашел рельсотрон. А после помог девушке подняться.

– Ты стрелять-то умеешь? – догадался я о причине столько грандиозного провала.

– Ну так, – пожала плечами Рис. – Навык Стрельбы на шестерке был… Теперь на семерке.

– Так тебе за это еще и плюсанули. И как мы выбираться будем теперь?

– Вообще, легко, – Эймс подошел к краю купола, вытащил нож и разрезал его, – без защитного заклинания это просто ткань. И лучше нам поторопиться, скоро здесь будут пауки со всех окрестностей.

Я выбрался наружу, и холодный ветер растрепал мои волосы. Темень тут была такая же, как и внутри, поэтому еще работающий Свет оказался кстати. Однако повернувшийся ко мне Эймс поглядел на заклинание и повелительным голосом приказал:

– Погаси. Не стоит здесь привлекать к себе внимания.

Он подождал, пока выберется Рис, и продолжил:

– Запомните, идти надо за мной, никуда не сворачивать. Не шуметь, ничем не светить. Будете послушными ребятишками – дойдем до Врат без приключений. Все, вперед, надо торопиться.

– Слушай, а что там про пауков, которые скоро сюда явятся? – спросил я его, как только мы отошли немного от купола. Точнее, наверное, отошли, потому что в этой чертовой тьме ничего нельзя было разобрать, кроме очертаний ближайших спутников.

– Ты про «не шуметь» не понял, да? – шикнул на меня Эймс.

– Хорошо, – я перешел на шепот, – так что там про пауков?

– Погоди, отойдем еще немного.

Мы бодро шагали минуты три, после чего наш провожатый присел около небольшого камня.

– Оплот держится на трех основных вещах. Заклинание формы поддерживает купол таким, какой он есть. Однако не защищает от физического повреждения. Заклинание защиты занимается как раз этим, но никак не влияет на пауков. Тут вступает в дело третье заклинание – Отвод глаз для существ.

Я чуть было не сказал, что у меня есть такое же, только для обывателей. Однако вовремя прикусил язык.

– Первое заклинание – достаточно долговечное. Мы делаем его вручную, то есть попросту какой-нибудь маг накладывает – и дело в шляпе. Последние два требуют огромного расхода маны. Потому и подпитывались арнорхольским кристаллом. Его работы должно было хватить на сто сорок местных лет. Но твоя подруга каким-то образом пробила защиту, чего в принципе случиться не могло, и вся энергия, что уходила на подпитку купола, видимо, пошла обратно. И уничтожила кристалл. Так что теперь Оплот без защиты в самом сердце паучьего мира. Как думаете, настоящие хозяева Хиста скоро поймут, что им преподнесли деликатесную закуску?

Точно отвечая Эймсу, небо метрах в трехстах от нас озарилось разноцветными сполохами заклинаний. Застрекотало оружие; мерзко скрипя, заверещали гигантские, судя по звуку, чудовища. После нескольких минут темноты яркий свет слепил и заставлял закрывать глаза ладонью. Однако я разглядел очертания гигантоподобных ног, покрытых длинными жесткими волосами, острых жвал, хитиновых тел. Пауки были огромными и вместе с тем не непобедимыми. На моих глазах одному из самых больших арахнидов разнесло голову выстрелом из чего-то внушительного.

Однако волна, накатывающая на Оплот, подсказывала, что сила пауков не в величине, а в количестве. Гиганты были своего рода дредноутами, тяжело плывущими и отвлекающими внимание. А мелкие пауки предстали маневренными эсминцами, наносящими основной урон.

– Твою ж маму, – тихо ругнулась Рис.

Я сначала думал, что она это про то масштабное сражение, что разворачивалось у нас на глазах, однако последовавшее пояснение расставило все на свои места:

– Известность все растет.

– Правильно, – кивнул Эймс. – Ты разрушила купол, по сути, уничтожила Оплот. Мало кто представлял, где он находится, но все в центральных мирах знали о его существовании. Будь готова проснуться новой рок-звездой.

– И сколько сейчас? – спросил я Рис.

– Уже сорок два, – ответила она.

– Ничего себе, получается, ты даже меня сделала. А что с кармой?

– Упала до нужного уровня. Лик снова открылся.

– Если вы все обсудили, то имеет смысл двигаться дальше, – поднялся Эймс.

– А что с наемниками? Справятся? – я указал на вспышки света.

– Кто же его знает? – пожал плечами Игрок. – Тут главное отбиться от первой волны. И успеть удрать. Но в ваших же интересах, чтобы там всех положили.

Собственно, он был прав. Гуманизм тут мог в дальнейшем нам только навредить. Рано или поздно все выжившие наемники поймут, откуда растут ноги. А судя по тому, что у Рис еще и известность скакнула, долго искать виновников не придется. Интересно, как много у этих ребят друзей в центральных мирах?

Эймс продолжал вести нас все дальше. Не совсем по прямой, если судить по карте, но если исходить из того, что за все время на нашем пути мы не встретили ни одного паука, то проводник у нас оказался неплохой. Эймс действительно двигался весьма уверенно, изредка останавливаясь и словно рассматривая что-то на земле. Хотя для меня везде была тьма. Пусть глаза и худо-бедно привыкли к ней, однако ни о каких мелких деталях речи и не шло.

Поэтому когда проводник остановился в очередной раз, у нас это не вызвало никаких подозрений. Разве что ждали мы чуть больше обычного. Но Эймс как-то странно сгорбился, словно ему было плохо.

– Ты как? – спросил я его.

– Нормально, просто живот крутит, – ответил Анализатор.

Чуть позже он действительно, как ни в чем не бывало, выпрямился. Однако выкинул совсем неожиданную штуку. Эймс вдруг сорвался с места и рванул куда-то во тьму. Я даже сообразить ничего не успел, размышляя, что могло послужить причиной такого поведения. К слову, рельсотрон вытащил, благо, заряда батареи хватало, чтобы поджарить нескольких крадущихся в темноте врагов. Однако их не было.

– Эймс, – негромко позвал я. – Эймс. Эймс, чтоб тебя!

– Кто вы? Что вам наобещал этот безумец?

Голос принадлежал нашему проводнику, и вместе с тем что-то в нем было странное. Эймс говорил нагло, уверенно, а этот явно боялся. И тут до меня дошло.

– Архи?

– Откуда вы меня знаете? Кто вы? – знакомый незнакомец пошел по второму кругу.

– Послушай, Архи, у нас с Эймсом была небольшая договоренность.

– Я не имею ничего общего с этим мерзавцем!

Хорошо, разговор мы начали не с того. Значит, этот шизофреник страсть как не любит свою вторую личность. Попробуем сыграть на этом.

∞

– …Кто вы?

– Друзья. Люди из Оплота попросили нас отвести тебя к хорошему специалисту. Он поможет избавиться от Эймса.

– Я вам не верю. Мне надо поговорить с Бротом.

Кто такой Брот, я в душе не представлял. И вообще мне очень хотелось взять и как следует прижать этого параноика. По сути, нам нужен лишь его навык, чтобы добраться до Врат. Проблема в том, что мы не представляем, где находится этот шизофреник. Даже вопреки всем предосторожностям, я кастанул Свет и обвел рукой-фонариком окрестности. Толку с этого вышло чуть.

– Мне надо поговорить с Бротом. Мне надо в Оплот.

– Оплот разрушен, на него сейчас нападают пауки. Идти туда неразумно.

В ответ зашуршали скатывающиеся по склону камни и послышались торопливо удаляющиеся шаги. Вот ведь зараза. Я почему-то думал, что путь к Оплоту только один, по которому мы шли. Но судя по всему, Эймс, вернее, Архи, нашел другой. Дьявол!.. Существовал, конечно, вариант вернуть все на четыре секунды назад. Однако зарядов оставалось всего лишь на один откат. И Интуиция, которой я привык доверять, подсказывала, что мы потратим этот откат впустую. Архи был себе на уме. И мне кажется, шизофрения – не самое плохое, что происходило с его психикой.

– Зараза. И чего так все не вовремя, – подала голос Рис. – И что теперь делать будем, мастер переговоров?

– А что нам остается? Станем продвигаться сами. Раз все пауки ушли в сторону Оплота, то у нас есть шанс дойти до Врат и никого не встретить. Только двигаться надо быстро.

К тому моменту звуки позади действительно стали затихать. Все реже небо разрезала яркая дуга заклинаний, совсем редко раздавались выстрелы. Либо пауки подавили сопротивление, либо наемники смогли отбиться. Нам было без разницы. При втором варианте они в любом случае направятся к Вратам. Поэтому нам надо добраться до них первыми.

Я вытащил рельсотрон, который, как и всякое оружие в руках, придавал значительно больше уверенности в своих действиях, и махнул Рис. Потом понял глупость своего поступка и негромко сказал, чтобы она двигалась за мной.

Собственно, до Врат, если судить по карте, было не так далеко – минут пять быстрой ходьбы. Это по прямой, пересекая все те невидимые тропы пауков, которые пересекать нельзя было. Но иного выхода я не видел, как бы смешно это ни звучало в полной темноте. Поэтому мы шустро пошли вперед, насколько позволяли острые камни.

Опасность такого передвижения я понял довольно скоро. Глыба, на которую я оперся, чтобы преодолеть очередной подъем, показалась неприятно колючей. А когда она вдруг шевельнулась, при соприкосновении с камнями скрипя огромным туловищем, я понял, что не все твари ушли разрушать Оплот.

Глава 15

В истории Дикого Запада был один очень простой принцип, который звучал, как «Сначала стреляй, а потом разбирайся». Понятно, что человечество давно ушло от этого варварского способа ведения переговоров. Однако именно теперь это единственное, что мне помогло.

Я отпрянул в сторону, вскидывая рельсотрон. Конечно, сейчас бы хоть чуть-чуть подсветить противника, потому что мне приходилось стрелять практически вслепую, лишь отдаленно понимая, где находится паук. Однако времени просить Рис дать огня, а арахнида не шевелиться, пока я как следует не прицелюсь, не было. Я прижал приклад к плечу, вспомнив об отдаче, хорошенько оперся и нажал на спусковой крючок.

На мгновение стало невероятно светло и страшно. Страшно по нескольким причинам. Во-первых, я разглядел монстра перед собой, который действительно находился совсем рядом. Во-вторых, как бы ни был высок (относительно Рис) мой навык обращения с оружием, я попал не туда, куда рассчитывал. Одна из внушительных конечностей с хрустом отлетела, орошая ближайшие камни бурой жидкостью. А само мохноногое чудовище заскрипело жвалами, явно намереваясь меня сожрать. Уж не представляю, знает ли оно, что будет жевать песок, или это станет неприятным сюрпризом.

Навык Стрельбы повышен до тридцать третьего уровня.

Я мельком просмотрел сообщение интерфейса, и мир снова погрузился во тьму. Ну да, мне же все-таки удалось попасть. Этого отрицать нельзя. Причем во всех смыслах. Что может быть хуже огромного паука? Лишь огромный, разъяренный ранением паук.

Рельсотрон мигал индикаторами, как елка, увешанная гирляндой. Больше всего мне не нравилось, что основная часть обозначалась красным цветом. Я, уже все понимая, несколько раз нажал на спусковой крючок – и ничего не произошло. Надо мной грозовым раскатом скрипели жвала арахнида, разрезая в клочья не только окружающую нас тишину, но и малейшую надежду выбраться отсюда.

И тут удивила Рис. Она не собиралась истерить, плакать или просто складывать лапки, ожидая скорейшей смерти. Моя соратница подошла к делу с присущим ей спокойствием. Более того, она стала действовать так, точно перед нами был не огромный паук, а обычное мелкое насекомое. Поэтому и запустила сразу несколько фаерболов в чернейшую глыбу. И это помогло.

Нет, конечно, не победить паука. Тот по-прежнему оставался неприступным мобильным бастионом. Однако теперь я смог проанализировать ситуацию и подвести итог – у нас был шанс. Как только длинные жесткие волосы на конечностях паука занялись огнем, мне удалось разглядеть некоторые особенности в поведении противника. Он двигался в нашем направлении, но как-то не сказать чтобы очень уж уверенно. Припадал на задние ноги, приближался порывисто, словно боясь рухнуть без сил.

Я отбежал на несколько шагов, специально в противоположную сторону от Рис, чтобы у нее был вариант сбежать, если ничего не выгорит, и дрожащими руками вытащил боеприпас для своего рельсотрона. Небольшой, но увесистый. Быстро зарядил пушку, с надеждой глядя на индикаторы и продолжая отступать. Рис обстреливала паука, превращая его в подобие светящейся взлетной полосы в темную ночь, однако арахнид не обращал на нее внимания и пер исключительно на меня, видимо, понимая своим чутьем, от кого здесь исходит основная угроза.

И даже учитывая свою нерасторопность, паук все же меня нагнал. Я вон какой маленький, а он в несколько раз больше. Одна из пылающих конечностей взметнулась и обрушилась сверху, сбивая с ног. Крепко так приложил, я даже в пространстве немного потерялся, уйдя на пару секунд в легкий нокдаун. А когда пришел в себя, увидел перед глазами острые жвала.

∞

Я отскочил в сторону, одной рукой удерживая «рельсу», а второй прикрываясь от ноги паука. Вышло неплохо. Удар пришелся по касательной, а протез послужил чем-то вроде щита. Камни рядом затрещали, рассыпаясь на части от приземления конечности, а я с нескрываемой радостью посмотрел на оружие. Что-то громко щелкнуло, и загорелся зеленый индикатор.

Наверное, арахнид был несказанно удивлен, как такая маленькая вошь способна доставить столько неприятностей. Может, даже и понять не смог, что его убило. Крохотная голова разлетелась в разные стороны фейерверком брызг чего-то мерзкого и пахучего. Арахнид шумно завалился на землю, подняв в воздух клубы пыли.

Навык Стрельбы повышен до тридцать четвертого уровня.

Я, еще взбудораженный выделившимся адреналином, стоял и тяжело дышал, утирая грязное от останков паука лицо. Колени подрагивали, а глаза щипало от пота.

– Сереж, ты в порядке? – Рис бежала ко мне.

– В полном, – ответил я, осматривая протез. Вроде целый, а то второй раз ехать и чинить его к Шосу мне не хотелось. Гости у него слишком неприятные.

Ноги паука почти «догорели», давая теперь меньше света. Пришлось кастовать свое заклинание, чтобы вновь не остаться в потемках. Я глянул на карту. Так, надо пройти вот этот небольшой кусок «тумана войны», и мы окажемся у Врат. Только двигаться надо быстрее. Мне почему-то думается, что шум довольно скоро привлечет сюда тех немногочисленных, но все же опасных тварей, которые не отправились к Оплоту. И судя по туше передо мной, они тут все же были.

– Рис, давай скорее, – ухватил я девушку за рукав.

– Сереж, погоди. Я знаю, почему эта тварь здесь оказалась.

– Какая теперь разница? Побежали.

– Дай мне минуту. Даже меньше. Я покажу кое-что.

Я сомневался несколько секунд. Сдержался, чтобы не наорать на девушку, сделал пару вдохов и вопросительно качнул головой. Рис замахала рукой, предлагая следовать за собой и, не дожидаясь ответа, побежала по камням обратно. Путь себе она подсвечивала посохом, делая полукаст. Это вроде как начальная активация артефакта, наподобие прогрева машины перед поездкой. Благодаря подобному действию я хотя бы мог наблюдать, куда перемещается девушка. Благо, ушли мы относительно недалеко, оказавшись на том месте, где впервые и столкнулись с пауком. Рис обошла груду камней и протянула руку, на что-то указывая. Подсвечивая, я подобрался ближе и стал осматривать находку. Весьма странную, если честно. Все здесь было усеяно небольшими помятыми канистрами, похожими на те, в которых автолюбители иногда возят бензин. Я насчитал несколько десятков.

– Что это?

– Все, что осталось от отряда, который отрядили, чтобы добыть эйтил.

– Что добыть?

– Ну, это жидкость внутри крупных пауков так называется. Эйтил. Его используют для охлаждения термоядерных реакторов кораблей в центральных мирах. Разводят, чего-то добавляют, в общем, я тебе точную формулу не скажу. Но стоимость эйтила космическая. Во всех смыслах. Потому что он вырабатывается лишь в пауках Хиста.

– Понятно, вроде как нефть из динозавров.

Рис так многозначительно посмотрела на меня, будто потеряла последние остатки уважения к моей скромной персоне. Но все же продолжила:

– К слову, я теперь понимаю, зачем наемники построили здесь такой дорогой в эксплуатации Оплот. Через них энергетические компании центральных миров достают эйтил. Остальным приходится посылать за ним сюда группы боевиков, вооруженные беззвучным оружием и магией. Хотя даже они могут привлечь внимание. И как ты понимаешь, не все возвращаются домой после таких походов.

– Ясно. Группа наткнулась на паука. Он их покрошил, а те его лишь ранили. Нам-то с этого что?

– Блин, Сереж, это же очевидно. Рядом лежит целая груда дорогущего материала, который можно продать. Скажу больше, в центральных мирах он дороже пыли. И может нам пригодиться. Ладно бы, если бы емкостей не было. Так вот они. Бери не хочу.

– У нас времени нет.

– Так мы быстро. Лишь парочку наполним.

Я поднял одну из канистр. Легкая, похожая на металлическую, но с очень уж странным отблеском. Зачарованная. Ладно, может, в этом и есть какой-то смысл. Я сложил четыре пустые канистры в инвентарь – вообще при желании можно было бы его заполнить полностью – и начал поторапливать Рис.

Спустя несколько драгоценных секунд мы вернулись к пауку. Оставался главный вопрос: как этот самый эйтил добыть? Благо, у меня под рукой была Рис, которая без лишних слов потребовала лунную сталь.

Она взобралась по ногам на туловище поверженного паука. Тот, без головы и освещаемый только моей рукой и посохом Рис, выглядел странно, нелепо, даже завораживающе. Будто колонны затонувшего города, что аквалангист обнаружил случайно при очередном погружении. А вот девушка к трупу паука никакого благоговения не испытывала. Она пробила хитиновый корпус, точно бочонок с вином, расширив отверстие, через которое уже сочился тот самый эйтил. Пах он резко, отталкивающе, будто перебродившая сивуха.

– Чего стоишь? Набирай! – крикнула Рис, совсем уже позабыв о безопасности.

Я осторожно, чтобы темная субстанция не попала мне на руки, открыл канистру и подставил под тонкую струю. Рис к тому времени спустилась ко мне, подсвечивая своим посохом. Я вдруг подумал, что мы похожи на полоумных водителей на заправке, что с помощью зажигалки смотрят, сколько бензина осталось в бензобаке. Однако Рис меня утешила, объяснив, что эйтил не горит. По крайней мере, сырец.

Когда мы набрали пять канистр и принялись за шестую, в груди неприятно защемило, а между лопаток пробежал холодок. Пора!

– Уходим, – сказал я, убирая емкости в инвентарь.

– Сереж, осталось всего ничего, – возмутилась Рис.

– Уходим! – грозно прошипел я, и девушка послушно захлопнула полупустую канистру.

Теперь мы передвигались не так осторожно, как раньше. Я бежал с вытянутой рукой, освещая светом дорогу впереди. Рис пару раз шмальнула файерболами, чтобы мы рассмотрели дальнейший путь. Весьма своевременно, кстати. Потому что тропа как раз ныряла между скалами, и мы легко могли бы пропустить ее.

Мне казалось, что я уже слышал позади ворох осыпающихся камней, грозный скрежет жвал и кровожадный треск паучьих голосов. И я бы очень хотел, чтобы у страха действительно были велики только глаза, но Интуиция, к сожалению, не подвела меня и в этот раз.

Навык Неутомимости повышен до восьмого уровня.

Врата уже были видны. В темноте недра обители тускло подсвечивались настенными лампами, а вечно раскрытые двери манили, обещая долгожданную защиту. И тут я в очередной раз почувствовал что-то нехорошее. Пропустил Рис вперед, вытащил «рельсу» и обернулся. Точнее, почти успел обернуться.

Навык бездоспешного боя повышен до четырнадцатого уровня.

Меня сбило, сминая, точно плюшевую игрушку. Я сделал не совсем удачный кувырок, больно ударившись спиной об острый камень, зато удачно развернувшись к атакующему меня противнику. Я не видел ровным счетом ничего. Приходилось опираться на слух. И вот он подсказывал, что что-то приближалось. Стремительно и неотвратимо.

Палец плавно надавил на спусковой крючок, и мерзкая, негостеприимная тьма на мгновение развеялась, молниеносно и одновременно с этим в моем сознании почему-то фрагментарно. Сначала у ствола, потом рядом с тварью, что преследовала меня, а уже после, разворотив ей нутро, ушла дальше, освещая товарок умирающего паука.

Их было много. Пара десятков мохнорылых тварей, желающих растерзать нас, не знающих, что все, что им достанется, – прах и песок. Хотя, может, есть какой-то кайф в том, чтобы отведать крови и плоти раненого человека. Им виднее. К слову, они были намного меньше той раненой особи, которую мы прикончили. Несколько арахнидов размером с меня. То бишь совсем маленькие паучки, коих взрослые сородичи уже учили охотиться.

Вместе с этим мой выстрел внес некоторое смятение в ряды арахнидов. Заставил их остановиться и поразмыслить над бренностью существования. Как бы ни тупы они были, но понимали, что у двуногого есть какая-то палка, вышибающая паучьи мозги на раз-два. А мне только этого и надо было.

Я вскочил на ноги, убирая «рельсотрон», чтобы не мешался, и сделал последний рывок к Вратам. Рис уже стояла у самого порога, хотя заходить внутрь не торопилась. И судя по тому, что она сделала шаг по направлению ко мне, подозрения были не беспочвенны. Поэтому я буквально снес ее, и мы вместе влетели внутрь. Я развернулся, глядя, как в тусклом свете, будто в замедленной съемке, появляется морда, усеянная множеством черных глаз. И как она сминается под потоком огня, корчится и тут же пропадает.

Нет, это не Рис открыла в себе пиромана. Мы добились ровно того, на что рассчитывали: оказались под защитой великана в доспехах. И теперь он поливал тварей, что хотели проникнуть внутрь, огнем. Надо же, я почему-то всегда думал, что Вратари тупые рубаки и только и могут, что махать своим мечом. Ан нет, оказывается, ничто магическое им не чуждо.

Проводник миров чуть меньше минуты втолковывал паукам, что есть черты в жизни, которые лучше не переступать. И они в конечном счете вняли его доходчивым аргументам. В итоге Вратарь вернулся на постамент, а арахниды, те, что выжили, бежали в свой проклятый, вечно черный мир.

Мы же с Рис сидели и тяжело дышали, прислонившись к стене. Я чувствовал тепло ее тела, видел, как вздымается грудь, и не мог отделаться от мысли, что сейчас все могло закончиться. Собственно, в очередной раз. И вопрос вырвался у меня сам собой:

– А что если все будет зря?

– О чем ты? – не поняла девушка.

– Что если не существует никакого плана насчет меня? Не существует никакой сверхцели? Есть хороший анекдот про смысл жизни.

– Про солонку в поезде?

– Ага, именно он. Что если все эти жертвы, смерти, разрушения, что если они были зря и в конце пути меня не ждет ничего?

– Если ты будешь тут страдать, то никогда этого не узнаешь. Как думаешь, как много тех, кто доходит до конца и разочаровывается? Единицы. Потому что остальные не проделывают и половины пути. Так что вставай, нашел время раскисать. Если наемники живы и доберутся до Врат, хорошо бы, чтобы нас уже к тому времени здесь не было.

В словах Рис, как и всегда, был смысл. Я, кряхтя, как старый дед, поднялся на ноги. Спина чудовищно болела. Хорошенько меня все-таки приложил тот паук. Неплохо, если будет просто огромный синяк. Как бы не пришлось обращаться к какому-нибудь целителю.

– Сначала в Ооонт, потом через Калон в Мейр. Тот самый мир, где одеваются как хиппи.