Текст книги "Руна гибели"

С каждым шагом инквизитора охватывал все больший оптимизм по поводу исхода предстоящего дела. Но, лихорадочно решая проблему высшей криганки и ведя отчаянную борьбу с собственной совестью, он как-то забыл о присутствии в лагере Логинова еще одной представительницы темных Вторых – проблемы, безусловно, мелкой на фоне арха, но все же… Шестаков не знал, да и не мог знать, что ламии в эту ночь уж точно будет не до того, чтобы мешать кому бы то ни было убивать Э-мага. Не имел он понятия и о том, что как раз сейчас на станции находится анхорийка из касты господств и готовится захватить Алису Хохлову, чтобы, допросив ее, отправиться по его следам. Пребывая по поводу этого в счастливом неведении, старший инквизитор Святого Ордена Сергей Александрович Шестаков мерно шагал по грунтовой дороге и даже слегка улыбался, ощупывая внутри висевшей через плечо походной сумки рукоять охотничьего ножа, по какому-то немыслимому наитию приобретенного им в Манадо.

* * *

Устроиться в гостинице оказалось довольно-таки непростой задачей: туристический сезон в Индонезии, благодаря ее жаркому климату, длился круглый год. К тому же, Северный Сулавеси являлся известным на весь мир дайверским раем. Любители нырять с аквалангом съезжались сюда со всего мира. Правда основные дайверские места находились восточнее, в окрестностях Манадо, так что место, все-таки, нашлось, хотя цена и заставила Хохлову внутренне вознегодовать. Хорошо еще, что Шестаков ссудил ей довольно приличную сумму, благодаря чему инквизиторше не пришлось снова заниматься манипулированием человеческим сознанием. Но цена ценой, а ночевать где-то надо. Алиса вообще сильно сомневалась, что дипломатическая миссия Сергея Александровича увенчается успехом, а уж о том, что переговоры будут быстрыми, нечего было и думать.

Закрыв, наконец, за собой дверь номера и тщательно огородив его сторожевым и отторгающим защитными арканами, Хохлова облегченно рухнула на кровать. Утомление давало о себе знать: ведь последнее время она только и делала, что получала магические удары от доминаторов и престолов, теряла сознание, телепортировалась, летала через полмира и ездила на поездах. Столь насыщенный график перенапряг даже ее выносливый организм. До вечера еще оставалось время, а спать Хохловой хотелось куда больше, чем есть, так что мягкая подушка показалась ей куда привлекательнее ресторана внизу. Потому, едва коснувшись ее головой, Алиса провалилась в сон без сновидений.

Разбудило ее тревожное ощущение чужого недоброго присутствия. Сон сразу слетел с инквизиторши, и она резко села на кровати, готовая пустить в ход самые мощные боевые и оглушающие чары. Однако ее опередили: еще не рожденное заклятие Алисы погасло, словно кем-то задутая свеча, а она сама оказалась энергетически спеленута так, что не имела возможности даже пошевелиться. Хохлова могла лишь зубами скрипеть от бессильной ярости – пленили ее просто мастерски, без шансов, причем, предварительно миновав два охранных заклятия и почти их не потревожив. Почти, потому что какой-то смутный сигнал все же вырвал Алису из объятий сна. Но толку-то от этого?! Все равно она не успела ничего сделать, словно какая-нибудь неофитка первого года обучения.

– Кричать бесполезно: номер огорожен «кругом тишины», – спокойно предупредил ее незнакомый женский голос.

А секунду спустя в поле зрения Алисы появилась и сама его обладательница. При виде ее у Хохловой перехватило дыхание и начисто вымело из головы всякую самокритику: это была светлая Вторая одной из высших каст, перед которой даже ее наставник оказался бы беспомощней котенка.

Между тем анхорийка устроилась в кресле напротив кровати, на которой застыла скованная заклятием Алиса, и окинула ее оценивающим взглядом.

– Поговорим?

Хохлова кивнула. В конце концов, что ей еще оставалось? Эта дамочка, при желании, способна ее наизнанку вывернуть, а пока хочет лишь пообщаться. Так почему бы и нет? Не кромешница же и даже не криганка, а представительница светлых Вторых, с кем, по уму, Ордену давно бы уже следовало возобновить союзнические отношения. Правда, Святые Отцы (магистры то бишь) и так, наверное, не против, но ответного желания со стороны Внутреннего обода что-то пока не просматривается. Правда, есть Покровитель – тайный куратор Ордена среди высших анхоров. Может быть, она от него? Или она – это он и есть? Только зачем в таком случае столь крутые меры? Нет, скорее всего эта леди принадлежит к партии власти – то есть, к тем, кто до сих пор считает Орден (и, надо признать, не без некоторых на то оснований) экстремистской организацией. По крайней мере, методы Святых Отцов наталкивают на такой вывод. А если так, то чего же этой анхорийке надо от нее, Алисы Хохловой? Впрочем, тут можно не гадать: сейчас она сама все скажет.

– Сейчас я буду задавать тебе вопросы, – начала светлая Вторая, – и в твоих интересах отвечать на них честно, ибо ложь я сразу почувствую. Поняла?

– Да.

– Хорошо. Твое имя и ранг в Ордене.

– Младший инквизитор Алиса Хохлова.

– Ты знакома с Э-магом Игорем Логиновым?

У Алисы замерло дыхание. Любой вопрос, связанный с Орденом не был столь опасен, как этот. Быть в Ордене, с точки зрения партии власти анхоров, конечно, плохо, но еще не состав преступления: в конце концов, эта организация не является прямым врагом хозяев Внутреннего обода… в отличие от Э-мага. И быть уличенной в сотрудничестве с ним – это серьезно. Вполне потянет на повод для казни без суда и следствия. Но и солгать нельзя – анхорийка мигом распознает ложь, если, конечно, она не блефует. Хотя, вряд ли: при таком неравенстве сил ей нет нужды блефовать. Похоже, надо говорить правду, но только касательно того, о чем она будет спрашивать, и ни полслова больше. Так, возможно, удастся утаить кое-что важное, даже не прибегая ко лжи, а в итоге (чем криг не шутит?!) даже выиграть жизнь.

– Да.

– Насколько давно?

– Почти два месяца.

– Как вы познакомились?

– Меня тяжело ранила ламия. Он спас мне жизнь. Практически с того света вытащил.

На эту новость анхорийка отреагировала легким поднятием брови. Интересно, она что, действительно воображала Игоря исчадием зла, неспособным в принципе ни на какие хорошие дела?

– Что ему было от тебя нужно?

– Ничего. Он просто меня спас, а потом еще и выходил.

– Взамен на?..

– Я же сказала, – устало повторила Алиса, – он ничего не просил и не требовал.

– Он знал, что ты из Ордена?

– Догадывался. А потом узнал точно.

– И все равно помогал?

Хохлова молча кивнула.

– Значит, небезнадежен, – пробормотала себе под нос анхорийка, а затем, повысив голос, продолжила:

– Какие между вами отношения?

– Сейчас – никаких.

– А были?

Алиса поколебалась, а потом, внутренне сдавшись (все равно ведь дознается!) ответила:

– Любовные.

– Сколько длились?

– Месяц с небольшим.

Светлая Вторая понимающе усмехнулась:

– Он тебя бросил? Надоела?

Честно говоря, тут у Алисы возникло сильное искушение сказать «да» (ведь похоже именно такого ответа ждет анхорийка). Но одновременно в голову пришла мысль, что это может быть ловушка – явная провокация на ложь, которую ее «детектор», несомненно, сразу же определит.

– Нет, – произнесла она после легкой заминки. – Ушла я.

– Вот как? – удивление незваной гостьи казалось абсолютно искренним. – Почему?

– Это… сложно объяснить.

– Постарайся, – суховато потребовала анхорийка.

Однажды выбранной тактики следовало придерживаться, и Алиса решила говорить максимум той правды, которая никому не повредит и не внушит светлой Второй мысль, что она, Хохлова, – преступница, достойная немедленной казни.

– Видите ли, я, после моего, можно сказать, воскрешения, потеряла память. За прошедшие с того момента два месяца моя жизнь обросла новыми воспоминаниями, общими с Игорем Логиновым. И неудивительно, что чувство благодарности ему за спасение и помощь постепенно переросло в нечто большее. К тому же, он и сам испытывал ко мне интерес. Тем, на кого увлеченный Э-маг никогда не изливал положительные волны, такое сложно понять, но… противиться тому, что возникло в моем сердце, я не смогла. Однако недавно, в результате сильного стресса память вернулась. И в моей душе наступил полный раздрай. Одни эмоции сменялись прямо противоположными, и справиться с этим у меня не получилось. В результате я сбежала.

– Значит, настолько сильное смятение, что смогло преодолеть даже эмоциональную зависимость? – с явным недоверием переспросила анхорийка.

– Не знаю, о чем вы говорите. Никакой зависимости у меня не было.

– Врешь, девочка, – хладнокровно отреагировала на ее возражение незваная гостья. И хотя материальная оболочка светлой Второй выглядела немногим старше Алисы, у той не возникло ни малейшего сомнения, что анхорийка имеет все основания называть ее девочкой: истинный возраст представительницы высшей касты мог исчисляться как несколькими веками, так и десятком тысячелетий. – Тебя сейчас тянет к нему?

– Ну… пожалуй.

– А говоришь – нет, – удовлетворенно хмыкнула Вторая. – Тот шок от возвращения памяти лишь одномоментно помог преодолеть узы этой зависимости, но она никуда не делась. Сколько времени прошло с расставания?

– Несколько дней.

– Значит, скоро тебя начнет ломать без его положительных волн, если уже не начало.

Алиса отрицательно помотала головой.

– Со дня на день жди, – посулила анхорийка и тут же резко сменила тему. – Зачем ты сюда вернулась, да еще со своим коллегой?

Алиса замерла. Она прекрасно понимала, что дальше начинается тонкий лед. Подставлять Сергея Александровича она уже не имела права. Кстати, не под него ли копает эта анхорская леди из высшего общества, или ее цели, все же, – Игорь и Моргана? Второе вероятнее: доминаторы и престолы на мелочи не размениваются, а для них даже старший инквизитор Ордена – все же, мелочь. Но ведь Сергей Александрович здесь не просто сам по себе – он представляет всю организацию, коль скоро магистры уполномочили его на переговоры с Э-магом.

– Молчание – не лучшая тактика, в твоем положении, милочка! – перебила анхорийка течение мыслей Хохловой. – Зачем ты вернулась к Э-магу, да еще с другим инквизитором?

– На переговоры, – решилась Алиса. – Орден хочет заключить перемирие с Игорем Логиновым.

Светлая Вторая скептически прищурилась.

– Честно говоря, верится с трудом. Орден всегда воевал с Э-магами и не одного из них отправил на тот свет, не считаясь даже с посмертной волной. Почему вдруг такая перемена? Это первое. А второе: я проанализировала ауру твоего спутника. Он – не командор и не магистр. Не находишь, что мелковато для переговоров на высшем уровне?

После этих слов Хохлову слегка замутило. Ведь действительно, как ни крути, ранг Шестакова для переговоров с личностью такого калибра, как Игорь Логинов, категорически недостаточен. Тут уж даже не о командоре надо речь вести, а о магистре. Но отправили Сергея Александровича. Нелогично. Или… Внезапно по спине Хохловой пробежал мороз… А что если все ложь? Все, что Шестаков рассказал ей о переговорах с Игорем? Что если цель Ордена осталась неизменной – убить Э-мага?! Для этого он и притащил с собой эту странную спутницу. Коли так, то она, Алиса, – полная дура, раз повелась на эту ложь, в которую так хотелось верить… Или это сейчас ею овладела паранойя, а у магистров были какие-то особые причины направить на переговоры именно Шестакова?

– Не знаю. Я не особенно вникала. Сергей Александрович – мой бывший наставник, и я ему верю.

– В таком случае, ты страдаешь повышенной наивностью, девочка! – усмехнулась анхорийка. – Как думаешь, если бы он, скажем, готовил покушение на Логинова, то сильно бы откровенничал с той, которую считает эмоционально зависимой от Э-мага?

Действительно, такая мысль еще не приходила в голову Алисе.

– А вот тебе еще небольшой факт. Тебя твой бывший наставник на переговоры не взял, хотя ты могла бы стать серьезным подспорьем миротворческим планам (если они у него действительно были), выступая в качестве посредника.

– Не могла бы. Я сбежала от Игоря, и он, конечно же, этим сильно уязвлен и раздосадован. Так что, я бы только помешала делу.

– То есть, ты сама отказалась?

– Да.

В ответ раздались иронические аплодисменты светлой Второй.

– Браво, девочка, браво! Ты практически все сделала сама. Привела своего бывшего наставника к Игорю Логинову – раз. С готовностью поверила в его легенду о переговорах – два. Сама отказалась от участия в них – три. Твой Сергей Александрович, наверняка, готов был пойти на все, лишь бы «отцепить» тебя от финальной стадии своей миссии, но ты благородно избавила его от забот. Просто великолепно! Вижу, я только теряю с тобой время. Как ты еще с таким уровнем интеллекта ухитрилась дослужиться до младшего инквизитора? Или это эмоциональная зависимость столь катастрофически тебя оглупила? Так вставь портрет своего Э-мага в рамку и молись на него три раза в день! А то, небось, из-за своих амурных мыслей ничего вокруг уже не замечаешь, в том числе и подготовки покушения на него?!

Вот тут Алиса уже разозлилась. Честно говоря, значительная часть стрел анхорийки попала в цель – в голове Хохловой действительно царил полный кавардак, одно из основных мест в котором принадлежало периодически всплывающему перед глазами образу Игоря Логинова. Но от справедливости ядовитой критики гнев разгорался только сильнее. Кроме того, Алиса просто не могла поверить, что ее бывший наставник, которого она очень уважала и даже любила почти как отца, мог вынашивать за ее спиной столь коварные планы. В результате, совокупность всех этих мыслей и эмоций и привела к тому, что Хохлова, напрочь забыв, кто перед ней, вспылила:

– Да с чего вы взяли, что Сергей Александрович готовит покушение?! Тому, что именно его послали на переговоры, может быть десяток разумных объяснений, но вы, конечно же, избрали сразу самый худший вариант! Ну да, Святой Орден – это же фанатики, экстремисты, убийцы! Они могут только убивать, убивать и убивать!

Анхорийка со снисходительной улыбкой пережидала ее вспышку.

– Закончила? – спокойно осведомилась она, когда Алиса, наконец, выдохлась. – Тогда вот тебе еще один аргумент на закуску. Тебе знаком такой аркан «узы Пустоты»?

– Ну… я что-то слышала о нем, – ответила Алиса, не желая признаваться в своем невежестве: эта анхорийка уже и так опустила ее самооценку почти до нулевой отметки.

– Слышала… Значит, эта информация превышает твой уровень доступа. А вот наставник твой этим арканом не только владеет, но и успешно применяет на той женщине, которая сейчас его сопровождает.

Позвоночник Хохловой буквально заледенел.

– Что это за аркан?

– А говоришь, слышала, – усмехнулась светлая Вторая. – Так вот, это заклятие предназначено для того, чтобы подчинять и ставить себе на службу кромешников. Во Внутреннем ободе им уже давно не пользуются по негласной рекомендации Конклава, ибо сама мысль о том, чтобы поставить себе на службу абсолютное разрушение, крамольна. А вот в Ордене, похоже, оно по-прежнему в ходу. И означать это может только одно: в той женщине сидит визитер из Пустоты, а твой бывший наставник тащит его на поводке к Э-магу. И ты по-прежнему думаешь, что он сюда на переговоры приехал?

– О, Создатель!

– Поздно сейчас поминать Его! – сурово оборвала ее анхорийка. – Что за мода такая – творить непотребства, а потом взывать к высшим силам за помощью или отпущением грехов?! Думаю, правильно в свое время Конклав отлучил Орден от руки своей: всегда в вас эта гниль сидела!

– Но надо же что-то делать! Предупредить Игоря или…

– А вот делать что-либо буду я, и без всякого твоего участия. Ты уже натворила более чем достаточно! И будь в твоих действиях хоть толика злого умысла, мне пришлось бы казнить тебя на месте. Но я знаю, что любовь имеет свойство очень сильно снижать умственные способности смертных, а мой эмпатический дар показывает мне, что ты не лжешь. Сейчас я вызову сюда ближайшего стража. Посидишь тут, под охраной, а я займусь твоими спутниками.

На несколько секунд взгляд анхорийки сделался отсутствующим (она явно с кем-то мысленно разговаривала), а затем снова сфокусировался на Хохловой.

– Подождем пять минут. Сейчас страж будет здесь…

И только Алиса собралась сделать последнюю попытку уговорить светлую Вторую взять ее с собой, как та вдруг замерла, словно превратившись в соляной столб, а на лицо ее начала медленно вползать восковая бледность. В ту же секунду Хохлова и сама почувствовала то, на что анхорийка отреагировала гораздо раньше – резкие и рваные пульсации какой-то злой Силы. Идентифицировать ее точнее Алиса никак не могла, зато с этим, похоже, вполне справилась ее пленительница. Лицо светлой Второй вдруг отразило такую бешеную ярость, что не будь Хохлова парализована заклятием, она бы непременно отшатнулась, стремясь оказаться как можно дальше от анхорийки. А секундой позже та зло произнесла, словно выплюнула:

– Магия крови!

* * *

Кейт Хангертон недовольно покосилась на своего мужа.

– Ну что, доигрался со своей гордостью?! Доволен теперь? В третий раз уже не туда сворачиваем! А ведь говорила я: «Давай спросим дорогу у местных!»

Джим виновато потупился.

– Да найдем мы наш лагерь, Кейт! Точно найдем! – Уверенности, однако, в его голосе не ощущалось. – Теперь я вспомнил…

– Вспомнил он! «У меня фотографическая память!» – зло передразнила она. – Мы этот третий поворот у накренившейся пальмы уже два часа ищем! И это, чувствую, еще не предел. Хочешь в джунглях заночевать, среди змей и пауков? В гостинице-то мест уже нет – я сама видела, как в последний свободный номер какая-то русская въезжала. Что ты на это скажешь, «фотограф»?!

– Помолчала бы ты, а? – с досадой отозвался Джим. – Хоть пару минут. А то я из-за тебя сосредоточиться не могу.

На это его супруга только фыркнула, однако, замолчала. Впрочем, ненадолго. Когда из-за поворота дороги показался среднего роста мужчина, выглядевший чуть старше сорока, Кейт с радостным возгласом устремилась ему навстречу, даже не заметив робкой попытки мужа удержать ее.

– Мистер, мистер! Вы нам не поможете? Мы с мужем заблудились…

Джим сзади хотел, было, что-то возразить, но только рукой махнул.

– Тут неподалеку на побережье группа бунгало находится. Там наши друзья остановились. А мы никак не можем их найти.

– Группа бунгало? – переспросил незнакомец. По-английски он говорил с легким акцентом. – На побережье, на побережье… – Мужчина нахмурился, что-то припоминая. Несколько секунд спустя его лицо прояснилось. – Ну конечно! Я знаю где это!

Кейт обернулась и бросила на своего мужа торжествующий взгляд, который словно спрашивал: «Ну что, съел?!»

– Расскажите нам, пожалуйста, как туда пройти, – продолжила женщина. – Мы уже давно ходим, устали. А между тем, смеркается, – Она указала взглядом на темнеющее небо.

– Я вас лучше провожу, – произнес незнакомец. – Это на другой дороге. Тут по лесным тропам срезать придется. Без меня заблудитесь, а в обход идти – крюк приличный.

– А вас это не очень затруднит? – сымитировала Кейт заботу о ближнем. – Не хотелось бы создавать вам проблемы.

Мужчина беспечно махнул рукой.

– О чем вы говорите?! Я тут недалеко остановился. А на станцию мне не к спеху – можно и завтра сходить.

– О, в таком случае, это было бы замечательно! – расцвела Кейт и повернулась к мужу. – Джим, пойдем! Этот джентльмен любезно согласился нас проводить.

– Как это мило с вашей стороны, – кисло улыбнулся Хангертон, тщательно скрывая охватившее его облегчение. Он приблизился к незнакомцу и протянул руку. – Меня, как вы уже поняли, зовут Джим, а это – моя супруга Кейт.

– Логинов, – представился незнакомец, отвечая на рукопожатие, – Игорь Андреевич. Предлагаю поспешить – сумерки здесь короткие.

Атака (из воспоминаний Игоря Логинова)

Индонезия. Северное побережье острова Сулавеси.

Ночь с 26 на 27 декабря 2010 года.

– С тобой все нормально, Данира? – окликнул я необычайно задумчивую сегодня ламию.

– Вполне, – буркнула она в ответ и поспешно проскользнула через входную дверь.

Я поймал многозначительный взгляд дочери и кивнул в ответ. Можно было не беспокоиться: коль скоро Моргана взялась бдеть за нашей пьющей души спутницей, из-под своего контроля она ее уже не выпустит. Причем, контроль этот будет достаточно скрытным, чтобы сущность, которая, возможно, вселится в ламию, его не почувствовала. По крайней мере, дочь меня в этом убедила. Она сказала, что у резидентных сущностей, подселяющихся в чужие материальные оболочки, чувствительность к магическому воздействию несколько притупляется. В таких делах Моргана была экспертом, и я не видел причин ей не верить.

Более вести разговоров нам не требовалось: все планы были уже давно обговорены, и всякие дополнительные совещания могли, скорее, повредить, лишний раз насторожив нашего оппонента. Поэтому, ограничившись молчаливым обменом взглядами и кивком, я последовал за Данирой в бунгало.

Атмосфера внутри несколько отличалась от обычной. Повисшее напряжение, источником которого наверняка являлась сидящая на своей кровати ламия, мой Э-детектор чувствовал превосходно. И хотя за последние месяцы он существенно прибавил в чувствительности, но сейчас ему словно что-то мешало более четко определить, что же именно творится внутри криганки. Это ощущалось как некий туман, наполнивший воздух и снижающий видимость. Только туман этот был незримым, да и висел он исключительно в области магической и эмоциональной сенсорики. Впрочем, что-то не так было и с обычными чувствами, но уж это точно не поддавалось идентификации. Хуже всего, что я стал ощущать какую-то сонливость, словно, как минимум, одну из последних ночей провел без сна, что, конечно же, было не так. Откуда взяться усталости, если мы уже, почитай, два дня сидим сиднем на месте, выжидая неизвестно чего?! Или это отходняк от напряжения? Может быть, хотя все равно странно.

Искушение поддаться этой сонливости было весьма велико, тем более, что моя роль в предстоящем, быть может, ночью действе была сугубо пассивной. Моргана все контролирует. По крайней мере, мне хотелось бы в это верить. Однако разобраться с напряжением Даниры все равно не помешает, и сделать это желательно до того, как я завалюсь спать. Конечно, оно может быть обусловлено ожиданием и подготовкой ночной попытки похищения Осколка, а в этом случае желательно не пугать ее излишней подозрительностью. Вот только недостаток бдительности с моей стороны может отпугнуть не меньше, чем ее избыток. Наш враг, в хитрости и недюжинном уме которого мы уже имели возможность убедиться, может заподозрить ловушку, если я уж слишком рьяно буду исполнять роль беспечного балбеса.

Поэтому я подошел к ламии и, поддев пальцем ее подбородок, заставил ее посмотреть мне в глаза.

– Давай, колись! Что с тобой происходит?

– Голод. Нужна энергетическая подпитка…

– А чего тогда молчишь как партизан? Или надоела кошерная энергия и решила ночью на охоту отправиться?

– Нет! – Она даже вздрогнула. – Вы же запрещаете…

– А ты, типа, паинька, – усмехнулся я, подавив зевок. – Ладно, давай покормлю.

Ламия с готовностью протянула руку ладошкой вверх, и я взял ее кисть в свои ладони. Сосредоточенность, потребная для смешивания в нужной пропорции энергии из позитивного и негативного резервуаров, сегодня давалась необычайно трудно. Только максимальным напряжением воли мне удалось сохранить четкость ощущений и не нарушить дозировку, что для ламии могло бы обернуться серьезными проблемами. Для «кормления» криганки требовалось физическое прикосновение, так как при излучении – моем обычном способе обращения с эмоциональной энергией – был довольно велик риск превысить интенсивность, особенно сегодня, когда сконцентрироваться на процессе мне удалось благодаря прямо-таки неимоверным усилиям. Что за чертовщина?!

Энергия принялась тихонько переливаться в ламию, а у меня появилось ощущение, что с каждой каплей ее из меня уходят силы. Где-то внутри зазвенел тревожный звоночек – что-то не так! Неужели Кукловод уже начал действовать? Но я по-прежнему не чувствовал в Данире чужого присутствия. Впрочем, в моем состоянии это не показатель: неведомо откуда взявшаяся усталость здорово притупила мою чувствительность. Однако прерывать процесс я не мог. Во-первых, ламии от этого могло резко поплохеть. Поэтому начинать и заканчивать «кормление» требовалось плавно. А во-вторых, если это атака, то пусть Кукловод думает, что все на мази – в конце концов, ради этого все и затевалось.

Закончив переливание энергии, я отпустил руку Даниры, шагнул назад, покачнулся и едва не упал. Ощущение выжатого лимона – это уже серьезно. Ловушка ловушкой, но что если в результате махинаций Кукловода я прямо тут концы отдам? Не слишком-то привлекательный вариант развития событий. Кстати, ощущения мои чем-то напомнили тот день, когда Мишка Тихонов, находящийся под внушением Гипнотизера, пытался вырубить меня сильным снотворным. Только ведь в ближайшие часы я ничего не пил и не ел, а попытку энергетической атаки непременно заметил бы мой сторожок. Или нет? Мысли начали путаться, и внезапно меня охватил страх: а что если я ошибаюсь и это нападение не Кукловода? Мне вдруг вспомнилось второе покушение Ордена… и сонный камень, который тогда ко мне применили. Неужели и сейчас то же самое? Но ламия и… Орден?! Слишком невероятно, чтобы быть правдой. И все же, такую вероятность нельзя сбрасывать со счетов: в конце концов, я же не знаю, кто такой Кукловод. Он вполне может оказаться связан со Святыми Отцами. Скажем, их тайный покровитель. Но в таком случае сейчас я рискую куда бо́льшим, чем потеря Осколка – жизнью. Где там Моргана? Неужели она ничего не чувствует? Ладно, попробуем сами. Сонные чары сильны, но и я стал существенно круче, чем два года назад.

Бороться с сонливостью! Бороться во что бы то ни стало! Черты лица Даниры передо мной стали расплываться. Плохой знак… Еще чуть-чуть – и я вне игры. Попытаться окатить себя положительной волной, но стало только хуже: тело расслаблялось и норовило погрузиться все глубже в объятия Морфея, которые, если мои предположения верны, запросто могут превратиться в объятия Танатоса[5]5
  Танатос – бог смерти в древнегреческой мифологии.


[Закрыть]. Все естественно: положительная Э-волна лечит вред, нанесенный организму, а погружение в сон Э-магия не воспринимает как вред, а значит, и противодействовать ему не будет. Что же делать?

Внезапно произошло нечто, слегка меня взбодрившее. Мой Э-детектор, находящийся в предкоматозном состоянии, выловил эманации боли, крови и смерти. Мучительной смерти, происходящей в данный момент совсем недалеко. Что за черт?! Ощущение было странным: не просто эманации, а какие-то странные всплески Силы, переплетающиеся с ними. Силы, питающейся болью и страданиями. Я это воспринимал, как некий аналог зубной боли – дергающее, пульсирующее очень неприятное чувство где-то внутри меня. Но оно странным образом прояснило мое сознание. Боль и неприятные ощущения несколько разогнали одолевающий сон. Несколько и ненадолго. Однако навели меня на мысль.

Я попытался окатить себя отрицательной волной, чтобы вызвать боль. Она поможет мне бороться со сном. А если при этом я ненароком причиню себе значительный вред – что ж, положительная Э-магия потом все исправит. В дополнение к пульсациям чужой боли отрицательная волна сработала выше всяких похвал. Правда, ощущения при этом были еще те. Лекарство из серии: «о простуде и думать забыл – так желудок свело!» Боль, жжение и прочие подобные удовольствия. Однако сон перед ними отступал. Правда, очень медленно и неохотно, но сдавал свои позиции. Зрение понемногу стало проясняться, и сквозь постепенно рассеивающуюся дымку я увидел застывшую в напряженном ожидании ламию. Понятно – ждет, когда я окончательно вырублюсь. Но для чего? Чтобы забрать Осколок или убить? Хотя, почему «или», когда можно и то, и другое вместе?

Как бы то ни было, сдаваться сну нельзя – можно и не проснуться. Я постепенно одолевал усталость, правда, при этом делая своему организму, мягко говоря, нехорошо. Но ничего – сам сломаю, сам и починю. Зато мысли стали меньше путаться. Интересно, почему на ламию сонный камень не действует? У нее есть какой-то антидот, или криги в принципе нечувствительны к действию этого артефакта? Впрочем, какая разница? Главное сейчас – не подать виду, что я беру верх в сражении со сном, иначе вся наша засада насмарку. Надеюсь, Моргана бдит и не упустит момента, когда надо будет вмешаться.

Но что это? Пульсации чужих мучений прекратились, однако буквально несколько секунд спустя… вспышка! Даже в своем полусонном состоянии я ощутил этот мощный выброс Силы. Это не было обычной магией, иначе бы я ее вряд ли почувствовал. Нет, конечно моя восприимчивость к магическим энергиям выросла, но пока оставляла желать много лучшего. Так что же за дрянь там творится?!

Ладно, оставим это на потом. В данный момент мне вполне хватает проблемы с Данирой и сонным камнем… Но тут дверь сзади открылась, и недоуменный взгляд ламии устремился мне за спину. Неужели Моргана вошла? Ай-ай-ай, как она поторопилась! Еще же ничего не произошло и…

Должен сказать, что определить присутствие своей дочери я могу с закрытыми глазами и почти в любом состоянии. Однако сейчас, по вполне очевидным причинам, у меня произошел сбой, и понимание собственной ошибки запоздало: вошла не Моргана!

Так, оборачиваюсь медленно, словно сомнамбула… Похоже, я переусердствовал, все-таки, с отрицательной волной: на смену сонливости пришли глюки. Или коварный сонный камень, все же, незаметно меня одолел, и теперь я нахожусь во власти чересчур реалистичного сновидения? Так или иначе, я не верил своим глазам: в дверях стояла Лена Медникова! Она-то что здесь делает?! И почему у нее глаза серые?!

Подумать над ответами на все эти загадки мне не пришлось. Лена замерла в дверях, переводя растерянный взгляд с меня на Даниру и обратно. Тем же, очевидно, занималась и ламия. Но дело было не в этом: от Лены исходила новая мощная волна сна. Еще один сонный камень?! Для меня это было уже слишком. Мое сознание капитулировало под двойным натиском и оставило меня.