Текст книги "Предсказание 1: о единстве. 12 пророчеств, которые хранит Русская Северная Традиция"

Душа человеческая будет перерождаться из тела в тело, покуда не почувствует Бога истинного. Твоя принадлежность к определенной религиозной конфессии – вера твоя – показывает, велик или мал опыт перерождений твоего духа. С точностью почти что количественной характеризует она твой качественно самый глубинный опыт.

Человек без Бога (богов) не может – природа его такая! Поэтому человек всегда ищет Бога (или богов хотя бы). Начиная уже аж с людоедов-дикарей, которые мало чем отличаются от животных.

Но вот отличаются же. Не разумом. Он и у зверей многих есть (наша человеческая надменность в упор не видит нетехногенные цивилизации, живущие с нами бок о бок). А – верой: человек отличается от зверя религиозностью или, точнее, богоискательством.

Следовало бы назвать наш биологический вид не homo sapiens, а homo religiosus. (Наверное, не надо тут пояснять, что атеизм есть тоже религия, хоть и наиболее экзотическая из всех, – даже Энгельс понимал это!)

У зверей нет религий, а у человека «их есть». На деле мы с ними разнимся только этим.

Гиперборейская философия говорит: истинная природа людей – ангельская (см. книгу Алены Селивановой "Об ангелах и о вечности»). Все мы представляем собой – по СУТИ – духи бесплотные. Телесность это лишь ОБСТОЯТЕЛЬСТВО наше. А вовсе не наша СУТЬ, не природа.

Мы можем не умирать, не рождаться (для достижения первого «не» требуется лишь соблюденье второго). Дух вечен и для него бытие в материи есть инобытие …вообще-то.

Что же тогда завлекает перерождаться бесплотный дух вместо того, чтобы ему так и оставаться бесплотным – то есть просто блаженствовать?

Развернутый ответ можно прочитать в упомянутой книге Алены Селивановой "Об ангелах и о вечности». Процитировать его тут места не хватит: ведь это, можно сказать, СЕРДЦЕВИНА книги ее.

А кратенько? Это возможно только прибегнув, опять же, к метафоре-притче-шутке.

Ангелы еще до сотворения мира начитались Есенина (для Бога все есть только СЕЙЧАС и, следовательно, Есенин актуален для них и до зачатия своего): «Лицом к лицу лица не увидать – Большое видится на расстоянье…» А ведь ангел только и делает, что созерцает Бога лицом к лицу.

Еще Сведенборг писал об этой поразительной (для нашего трехмерного мира) способности рода ангельского: «куда бы ангел ни направлялся, какое бы положение ни занимал в пространстве, а его лицо постоянно обращено в сторону лица Бога» (книга Arcana Coelestia).

И вот – он постоянно видит один лишь неиссякаемый благодатный Свет. И ангелу интересно: а что же есть Он такое – Свет неиссякаемый сей? Сиречь он хочет разгадать тайну Бога.

И вот этот любознательный ангел… отскакивает… куда подальше. Чтобы увидеть это Большое – на расстоянии. А подальше от Духа это куда же будет? – в материю. То есть любопытствующий ангел сей воплощается и поэтому на время перестает быть ангелом.4747
  Один из афоризмов Арконова: «люди это любопытные ангелы».


[Закрыть] Если верить апокрифу, Христос говорил о том, что некоторым ангелам надлежит родиться людьми.4848
  «Вот видишь ли этих ангелов, Магдалина? Много меж ними тех, которым надо родиться на Земле» – Евангелие от Марии Магдалины, речение 64.


[Закрыть] Не о том ли у Данте:

 
«…Но как без страха сходишь ты во тьму
Земного недра, алча вновь подняться
К высокому простору твоему»?
 

Сквозь материальные временные миры Дух Вечный только просвечивает. И чем грубее материальный мир, тем слабее Свет…

Парадокс: вот здесь-то бывший ангел и начинает разгадывать тайну Бога! Младенцу надо оторваться от сиси, чтобы за сисей разглядеть и осознать мать (сравнение хромает).

А о взрослых: многим из них надо потерять близкого человека, чтобы суметь почувствовать, ЧЕМ он являлся для них (хоть и тоже сравнение хромает).

Воплощенному получается вместо Света увидеть лишь отсвет, отблеск. Но… тут он и понимает, ЧТО есть он такое, слабенький этот отблеск! И… боготворит его.

Так именно и рождаются религии. (Оговорка: как правило так рождаются, не всегда – имеется единственное и очень яркое Исключение.)

Рожденная религия этого воплощенного возвышает, конечно (пусть воплотился он даже и как бы после рождения оной: переоткрыл), однако приходит время ему преставиться вновь пред Свет. И тут понимает он: Тайну-то разгадал отчасти, а не всецело: что-то во Свете есть, в религию, воплощенным им принятую, не укладывающееся… Но вот что именно? Не может доразгадать это бесплотный дух и засим желает… вновь воплотиться! Чтобы ДОРАССМОТРЕТЬ ускользнувшие нюансы черт лица этого Большого – на расстоянии…

Наверное результатом следующего воплощенья такого духа окажется открытие им следующей же – логически и богословски, богоискательно следующей – конфессии… веры, приближающей и еще на какой-то конкретный шаг к постижению Бога истинного… к тому ведению, которое получив, не потребуется уже ему воплощаться никогда больше.

Вот из этого-то всего и вытанцовывается ответ на вопрос: почему экуменизм – яд?

Представьте: любознательный бесплотный дух воплотился в очередной раз, а – уже никаких конфессий… ЭКУМЕНИЗМ! То есть дух, принявший на себя обязательство побыть снова в школе (во плоти) для того, чтобы перейти в следующий класс боговедения4949
  «Ибо Я милости хочу, а не жертвы, и Боговедения более, нежели всесожжений» (Ос 6:6).


[Закрыть], обнаруживает: а в школе-то уже и нет классов – экуменизм, плюрализм, инклюзивность… Лествица боговедческих восхождений подорвана бомбой экуменизма.

Причем инклюзивность разрушительная сия – это лишь начальная стадия отравления оным ядом. Гиперборейская философия учит: где нет несоприкосновенности, там происходит выравнивание по нижнему. Низший уровень религиозности, доступный даже тем самым дикарям-людоедам, это: убей врага – принеси его в жертву нашему племенному богу!5050
  Как вам, например, заявление: «мы исповедуем почти как религию, что русских и любых других врагов надо убивать, просто убивать, а главное, не бояться это делать; и это то, что мы делаем» – думаете, это заявил какой-нибудь маргинал-террорист? Нет, 3 декабря 2022 это произнес человек, наделенный огромной военной – да и политической – властью. Не верите? Тогда почитайте сами первоисточник: «we have practised almost like a religion is that Russians and any other enemies must be killed, just killed, and most importantly, we should not be afraid to do it. And this is what we are doing» (The Economist, «In his own words», Dec 15th 2022).


[Закрыть] Комментарии, как говорится, излишни… А ведь это еще лишь средняя стадия отравления.

А вот его финальная стадия. Что лежит еще ниже самого нижнего уровня религиозности человеческой? Ниже, так сказать, уровня моря ландшафта веры людской? Только религия зверя (антихриста). О коем сказано «и вышел из моря зверь» (Ин 13:1). Религия зверя это религия расчеловечивания, звероуподобления – она восторжествует на короткое время, но тут же и разрушит саму себя просто потому, что у зверей нет религии.

Государствообразующая религия
Приложение 4

Какая в стране религия признана государственной – такое и государство. Факторов, которые формируют государство, немало. Но духовный из них главенствует, я убежден в этом. Да ведь и сама история убеждает.

Советское, например, государство было каким? Не просто светским (о, если бы!). Оно было официально АНТИ-религиозным. Антихристианским прежде всего, потому что в эпоху ненавистного большевикам царизма государственной религией России было христианство. «Мы живем в стране победившего воинствующего атеизма», с наглой гордостью заявляла советская власть. То есть в СССР атеизм не просто допускался и поощрялся, но в роли своеобразной государственной РЕЛИГИИ выступал.

Вот и получилось государство не только безбожное, но и бесчеловечное. Христос ведь не только Бог, но и Бого-ЧЕЛОВЕК.

В СССР на словах был «человек человеку друг, товарищ и брат», а на деле: человек человеку был «враг народа», на которого ты должен стучать в соответствующие органы. (Нет, я не Солженицына начитался. Просто люблю архивы.)

Конечно, бушевало это лишь на советской заре. К полудню чуть легче стало. «Все во имя человека, все на благо человека» – Косыгин даже пытался делать, чтобы такое было не болтовнею только. Но 90% блага доставалось номенклатуре брежневской. Жестокое отчуждение меж человеком и государством ощущалось весьма конкретно (вопреки слащавым байкам об СССР, нынче набирающим популярность у части юношества, реалий тех времен не вкусившего).

И на закате лишь, при болтуне Горбачеве, попыталось государство советское нам изобразить «социализмом с человеческим лицом». Но перестройка тогдашняя, как поколение то подметило, перешла в перестрелку…

Взгляд на СССР объективен у людей, которым довелось эпоху безбожия пережить от и до. Поэтому рекомендую книгу Виталия Бебихова «Кипящий океан». Читай и сам все почувствуешь.

А каково же БОЖНОЕ государство? (Простите неологизм.) Какою показывает себя, например, страна, у которой государственная религия – христианство (неизвращенное)?

В ней обязательно чувствуется человеколюбие хоть какое-то. Ибо сказал Христос: «возлюби ближнего своего, как самого себя».

Скептик: – да неужели? давай-ка вспомним…

Да помню я это все, скептик, помню… И даже вот удивляюсь, но – не особенно: ведь «мир сей во зле лежит». А значит и даже христианское государство лишь в общем и целом означит благоволение свое гражданам своим, тогда как частные случаи будут… разные. (Да и общее-целое будет наблюдаться лишь если христианство – неизвращенное.) И все же в христолюбивом отечестве проблем от власти у граждан будет поменьше, а помощи от нее – побольше.

Ну а если государственной НИКАКАЯ религия не является? Тогда… зыбко. Настолько, что в некоторых конкретных обстоятельствах и государство такое рискует стать… никаким.

Называть ли пример? Указывать ли страну, где аж и сатанизм признан официально-конституционно наряду с исповеданиями другими прочими? Да он и так перед глазами у всех… пока, пример этот.

Но посмотрите на покровителей безобразия, то есть на страны ЕС – ведь и правительствами оных манипулируют извне нынче с легкостью такой же почти, как и правительством примера. Возможно ли было подобное, когда европейские страны хоть на словах означали себя приверженцами христианской религии? Да никак! А вот сейчас ко всему толерантное ЕС это… почти колония. Так что делайте выводы.

Итак. Вера, власть, род – этой троицей образуется государство. Вспомним старинный гимн: «Так за царя, за родину, за веру…». Чтобы государство стояло и действенны были власти его – в конституции да будут с определенностью обозначены:

• государствообразующий народ и

• государствообразующая же религия.

Вера ведь не только цементирует государство. Она родит ОБРАЗ оному во всех смыслах этого слова. Вера образует и образовывает – научает сограждан сакральному смыслу общенародного государственного строительства.

Даже политэкономия страны, формируясь в умно-энергийном поле ее государствообразующей религии, показывает особенности, соответствующие базовым ее положениям. «Возлюби ближнего…» Факт сей доказательно демонстрируется, к примеру, в работах доктора экономических наук Александра Олейникова.

Гражданин и государство подобны чем? Если человеку в любых обстоятельствах, особенно в экстремальных, помогает выстоять его ВЕРА, то точно так и стране помогает сделать это же в них же – что? Ее ГОСУДАРСТВООБРАЗУЮЩАЯ РЕЛИГИЯ.

Об этом хорошо сказано у известной писательницы Натальи Иртениной. Передаю кратко:

«Идут разговоры о том, что необходимо официальное закрепление за Православием статуса государствообразующей религии. Дело полезное и нужное. Думается, сторонников этой идеи много – больше, чем противников. Однако последние оказывают и до конца будут оказывать жесткое сопротивление. Очевидно, что само Православие в этой войне дискурсов должно быть не только объектом, но и активным ее субъектом.

Носится в воздухе идея необходимости формирования внутри Православия политического сектора. Кому-то удобнее считать это новой религией на базе традиционной, для кого-то это и есть восстановление исторической традиции русского православного государствоустроительства, олицетворяемой прежде всего преподобным Сергием Радонежским и святыми митрополитами Московскими Алексием, Ионой, патриархами Гермогеном и Филаретом.

Для того, чтобы возрождение православного государствоустроительства состоялось у нас, – православному сообществу, Церкви следует овладеть политическим инструментарием, рычагами формирования общественного мнения, в том числе долговременного, уходящего в перспективу.

Одним из инструментов индоктринации разных слоев населения может стать православная фантастика, как специфический сектор литературы, целенаправленно работающий с концептами и парадигмами. В первую очередь – социальная прогностическая фантастика, делающая упор не на психологии или эстетизме, а именно на дискурсивности. Она, конечно же, как и произведения остальной изящной словесности, стремится (по определению И. Ильина) «видеть в образах Божественное и строить форму человеческого духа», раскрывать «нечувственную тайну и чувственную красоту». Однако тут разговор идет о произведениях, в которых прежде всего Православие показывается как действующая сила, как стихия, творящая историю, то есть о произведениях историософских.

Их смысл и задача – «рекрутирование» сторонников, вовлечение в православный дискурс новых людей, хотя бы и не верующих, но принимающих Православную цивилизацию как родную и естественную для себя. Произведения этого круга будут выражением позиции не столько воинствующей Церкви, сколько воинствующего Православия. В этом случае «линия фронта» проходит уже не столько внутри личности (борьба с собственными грехами и страстями), сколько внутри мирового сообщества, пораженного гангреной антихристианства. Лечить болезнь поздно – надо проводить ампутации, выкорчевывать злобесие, хотя бы и на страницах книг, в умах читателей (не в душах – поскольку это совсем другой уровень очищения)…

Актуальность православного социального заказа ни у кого не вызывает сейчас сомнения. Но задача воинствующего Православия – сделать православный социальный заказ – заказом государственным, призвать государство в союзники и соратники. Россия как империя, как Третий Рим или Второй Иерусалим должна быть Крепостью, обеспечивающей защиту от зла внешнего, его постоянного грубого натиска. И этот концепт России-Крепости – тоже заданность, константа «православной футурологии», «выведенная» множеством пророков и святых старцев.

Как любой христианин, православный писатель (тем более обладающий даром Божьим) не может устраняться от сообщения ближнему благой вести и «признаков антихриста». «Не для вас одних дано вам разуметь это, а через вас для целого мира, чтобы все, сами утвердившись в деле Божием, и другим могли быть полезными» (преп. Серафим Саровский). С другой стороны… необходимо создавать яркий образ самостоятельной Православной цивилизации как важной части мира, цивилизации ныне поруганной, но вновь осуществимой в будущем.

Должно быть четкое отмежевание от приоритетов и девальвированных ценностей антихристианского Запада. Акцент здесь – именно на четкости демаркации, фиксации разграничения дискурсов… Например, если американский политический миф – «борьба со злом», то русским ответом на это в том или ином виде мог бы стать концепт «борьбы с подделками под добро»…

Важной составляющей [этой чёткости разграничения] является элемент сакрального. Ни в коем случае не следует пренебрегать этим, недооценивать глубоко подсознательные запросы общества, национальные архетипы.

Ни одна великая империя древности и современности не обходилась и не обходится без собственного священного мифа, который выполняет консолидирующую и мобилизационную функцию. «Вечный Рим», «Третий Рим», «Второй Иерусалим», «бремя белого человека», «тысячелетний Рейх», «светлое будущее», «страна, несущая миру свободу» и т. п.

Россия, в противовес самой «западной» части Запада, американской «свободной стране», может и обязана сознать себя «богохранимой страной», а потому и страною мирохранящей, имеющей в том свое сакральное призвание. Оно состоит в том, что мы не даем миру покончить самоубийством, мешаем всяческим попыткам самоуничтожения. Причем как в материалистическом смысле, так и в апокалиптическом – удерживающем. Россия… не позволяет неустойчивому корыту человечества перевернуться в набегающих волнах исторического и технологического прогресса. Разработкой этого сакрального концепта в художественных подробностях и надлежит заняться…

Спрос в этой области – во многом еще латентный, неявный – существует немалый. Нужно только, чтобы он был осознан и самим потребителем, и производителем. Особенно потребителем – осознан, сформулирован и озвучен. Очевидно же, что растущий интерес людей к Православию может и должен быть удовлетворен не только катехизисами и брошюрами по азам веры, но и художественной литературой – в противовес литературным же попыткам грубой или даже вполне изящной дискредитации христианства (пресловутый «Код да Винчи» и др.). Пути Господни неисповедимы, пути к Нему неисчислимы.»

Наталья Иртенина, 2007 (работа приводится в сокращении, конспективно; полный текст ЗДЕСЬ).

Согласен с Натальей Иртениной: благо бы принесло стране нашей официальное закрепление за Православием статуса государствообразующей религии. Всегда становится больше порядка и меньше хаоса если наличествующее ПО ФАКТУ получает и оформление ЮРИДИЧЕСКОЕ.

По факту: духовный фундамент государства на Руси был, есть, будет – православная христианская духовность. Она играла положительную государствообразующую роль еще и задолго до Владимирова крещения: смотри книгу Кирилла Фатьянова "СЕМЬ крещений Руси».

Она продолжала играть ее даже после того, когда большевики навязали нашей земле атеистический официоз. Ибо: реально силой КАКОГО духа стоял народ за русское государство против немецких орд в 41—45 годах века прошлого? – православного духа силой стоял! Никаким иным духом народу не получилось бы победить, и понимали это даже в Кремле, почему и прислушались к наставлениям афонского старца, в столицу нашу тогда пришедшего волей Божьею. И обнесли тогда град Москву иконой на самолете – и Гитлер не сумел взять ее, стоя аж в шаге от!

Многовековая государствообразующая и государствохранящая роль православия на Руси не видна по фактам только слепому. Но видеть по факту мало – следует закрепить это видение официально, конституционно: де юре.

Зачем? Сравни: сила молитвы больше, когда ты не про себя ее читаешь, а вслух. Во всеуслышанье заявляя Православие своей государствообразующей религией – Россия вновь обретет величественное именованье СВЯТАЯ РУСЬ. Чем и отгонит антихриста (смотри мою книгу "Ныне») от священных границ своих и сделается той самой Россией-Крепостью, о коей проникновенно столь говорит писательница Наталья Иртенина.

Но, как правильно замечает она же, немало сыщется и противников у идеи придать Православию статус государственной российской религии. Неприятелей будет меньше в разы, чем сторонников, однако меньшинство это может оказаться весьма настырнее большинства.

Гласы несогласных, можно предположить, вот как станут звучать:

• а я другой веры, так и зачем это мне, чтобы государство, в котором я гражданин, православным себя звало?

• а я и вообще атеист, и потому мне милей государство светское, к религии безразличное, отделившее от себя церковь;

• а я-то православный как раз, но думаю: вот станет моя религия государственной официальной – и скатятся ее пастыри на уровень чиновников от религии, законодательно предписывающих пасомым, как надо, а как не надо быть православными? тоталитарный мирской режим уже проходили, но не может ли статься, что это еще цветочки по сравнению с тоталитаризмом духовным, который религиозная номенклатура развести сможет, бесясь-то с жиру? так ведь и до учреждения инквизиции недалеко!

Да, обязательно вопросы такие будут, это даже и не вопрос, а вопрос в другом: возможно ли переубедить несогласных таковых и – если да – то кого из них каким образом?

1.

Уверен, что с категорией противников первой можно договориться. Верующий поймет верующего. Конечно, если это и вправду ВЕРУЮЩИЙ, а не сектант-фанат-экстремист, выдающий (себе и другим) острое психическое расстройство свое за религиозное рвение.

Верующий человек согласится, что лучше жить в государстве духовном, чем бездуховном. Отсутствие духовности теснит больше, нежели чужая духовность. Вакуум вообще всякой веры – вот что более душно верующей душе, чем вера иная.

Великий русский духовидец Даниил Андреев говорил о СОВЕРЧЕСТВЕ (не путать с экуменизмом). Догматы разных вер могут не совпадать (они и не должны совпадать и они не могут в принципе совпасть полностью), однако ВЕКТОР ДОБРА, имеющийся в любой религии (кроме сатанизмов – явного и маскирующихся), он-то совпадать может! И совпадает. И крепок этим союз межконфессиональный противников того самого сатанизма-шайтанства. Попался на глаза недавно стих Константина Фролова-Крымского:

 
«…А как они на Западе мечтали
Нас подчинить то мёдом, то хлыстом,
Но тут им на пути стеною встали
Рамзан с Аллахом да Иван с Христом»!
 

А можно на государственном уровне быть и со Христом, и с Аллахом?

В исламе Христос почитаем под именем Пророк Иса, хоть Он, конечно же, есть «больше пророка» (Лк 7:26). Мусульмане верят, что именно пророк Иса придет судить мир.

Можно. Государство РФ это федерация. Христианство да будет осознано как общегосударственная (федеративная) религия всей России в целом. Ислам же может получить официальный статус республиканской религии в тех республиках, где он и так уже таковым по факту является. И представитель ни одной из вер не ощутит себя ущемленным. И можно будет говорить о СОПРИЧАСТНОСТИ духовной всех россиян без малейшего компромисса по догматам.

А может и сформируется даже постепенно в массовом сознании представление об УРОВНЯХ духовности. Ведь есть же вот у христиан-старообрядцев ТОЛКИ самые разные, а меж собой не собачатся: единою духовной семьей себя чувствуют «ревнители древлего благочестия», хоть и у всякого согласия (толка) установки свои – читай детальнейшие исследования в книгах Мельникова-Печерского.

Буддизм вот еще представлен весьма широко в России. Однако этого-то исповедания мудрецы давно поняли насчет уровней. Пришел, говорят, однажды русский к одному из великих учителей буддистских и попросил посвящения. Тот и спрашивает:

– А православный ты?

– … да.

– Так значит – УЖЕ буддист!

Не верите? Вот симметричный случай, документированный. Свидетельство покрестившегося буддиста Майлса (в крещении – Нила) Страйкера:

«Однажды вечером, в конце января 1999 года, я решил заняться своей ежедневной буддийской практикой. Я зажег свечи, и, закончив петь мантры, погрузился в молчание. Не помню, как долго я сидел в тишине; и вдруг услышал свои собственные слова: „Я скучаю по Христу“. Я сказал это вслух – вернее, что-то во мне сказало это вслух… Я спросил своего Учителя, не нарушу ли я буддийский долг перед ним, если приму крещение православное, и во время этого разговора заплакал… А он сказал мне: теперь твой единственный долг – стать ХОРОШИМ христианином».

2.

Противники второй категории, атеисты.

Атеист атеисту рознь. С атеистом неистовым согласие достижимо едва ли. О таких Фридрих Энгельс проговорился: «Атеизм, как голое отрицание религии, ссылающийся постоянно на религию, сам по себе без нее ничего не представляет и поэтому сам еще является религией»! Атеизм же воинствующий представляет религиозный экстремизм или, говоря прямо, психопатологией он является. Формой социопатии, опасной весьма для общества. Сомневаетесь? Просто посчитайте количество новомучеников российских… число их явно сопоставимо с жертвами религиозных войн прошлого.

Но есть и атеисты разумные, несомненно. И даже таковых нынче, пожалуй, твердое большинство. Прагматиками будучи, не фанатиками, такие зададутся вопросом: я-то есть атеист, конечно, да только вот в каком государстве комфортней жить? – в безбожном или какую-то государственную религию имеющем? Этот вопрос не празден. Известно высказывание Вольтера: «Если бы Бога не было, то следовало бы Его выдумать». Вольтер на деле был атеист и думал: если бы Бога не успели выдумать до меня, то я бы выдумал Его сам и проповедовал бы Бога моего выдуманного окружающим для того, чтобы они жили нравственно, потому что так мне – да и всем – комфортнее.

Хитрый Вольтер замаскировал даже свой афоризм этот под, как будто, не-атеистический из опасений того, что люди могут проникнуться идеей отсутствия Бога и тогда придется Вольтеру жить в государстве победившего атеизма, а значит и – в стране всех вытекающих из этакой пирровой победы глупостей и жестокостей, чего ему, атеисту неглупому… ой бы как не хотелось!

3.

Противники категории третьей… пожалуй, их опасения, их предостережения – заслуживают наиболее пристального, самого вдумчивого внимания. Игнорировать оные было бы роковой ошибкой. Не в смысле, разумеется, что будто надлежит отказаться от богоугодного возрождения православного государствоустроительства из опасения получить российский современный вариант иностранной средневековой инквизиции со всеми прилагающимися «прелестями». Но только в смысле, что чаемую реставрацию православности государства русского вести следует не без учета отечественного исторического опыта.

А начинается таковой – с Владимира князя. Не христианский наш опыт с него стартует (до Красна-Солнышка было целых шесть крещений Руси, как о том неоднократно помянуто), а зачинается с этого мужа государственного всего лишь огосударствление на Руси христианства.

Православия, причем, РУСКОЛАНСКОГО. Ибо ведь Михаил Болгарин – епископ, у Византии вытребованный Владимиром, – в жесткой оппозиции стоял к византийской эллинизации (огречиванию) исконной скифской, малоазийской (семь церквей Откровения) версии христианства. Старец Михаил отстаивал истотную чистоту учения самого Христа и апостолов, не признавая ее конъюнктурные искажения последующих веков.

То есть тот Михаил Болгарин, первый официальный митрополит руссов, чин охранял Русколанской церкви. (О ней – ровеснице и наследнице семи церквей Откровения – подробно говорит моя книга «Протоапостол». ) Именно православие, наследованное от Русколанской церкви, сделалось государствообразующим, государствохранящим на Руси при Владимире. И пребыло таковым до никонианской реформы церкви.

Были в дониконианский период гонения на кого-либо со стороны церкви? Не было (хоть и вброшены нынче фейки, утверждающие обратное, но они разоблачены признанными специалистами и опровержения эти приведены выше). Почитающие богов почитали оных свободно столь же, как и до крещения Руси Владимирова. Причем эти почитатели не только ведь уживались с поклонниками Бога Всевышнего, но и крепко дружили с ними! Ибо не язычники были – ведари: ведали о духовных уровнях.

Историки прозвали тот золотой период согласия, мира, единства в Духе всех русских людей – ДВОЕВЕРИЕМ. Что, вообще-то, не очень верно, поскольку реально ведали руссы в оный период ступени две, два уровня ОДНОЙ, совершенной в единстве тех двух ступеней, веры.

Было ли тогда Православие (русколанское) государствообразующей религией Руси?

Было.

Произошел ли от этого какой-либо духовно-тоталитарный режим на русской земле?

Никак!

И в принципе такой возникнуть не мог в то время, поскольку РУСКОЛАНСКОЕ Православие – от самого Христа и апостолов, тогда как тоталитарщина не от Бога, а лишь от мудрования человеческого, а такового на Руси в области духовной до Никона и следа не было.

Но в недоброй памяти 1666 году православие, оставаясь у нас державным, резко поменяло характер. Горе-патриарх Никон велел произвести «книжную справу»: богослужебные книги, привезенные Михаилом Болгарином на Русь под эгидой Владимира Святого, или же списки с оных – переписывались-перевирались по греческим образцам (древнейшие! – «справлялись» по новоделу), а то и просто уничтожались.

Так православие на Руси грубо, тупо переплавлялось по византийской форме, переставая быть русколанским. «Огречились века назад» – скорбно пишет о том иеромонах Роман в стихотворении «Перихоресис».

В итоге стала реальной опасность появления и у нас – да – инквизиции… Византия имела почти не меньший, чем Рим, опыт расправ с еретиками или же с теми, кто им такими казался. А после 1666 года и некоторые пустосвяты Москвы уподобились иноземным чудищам кровожадным.

Ужасы гонений на старообрядцев известны. Некоторые даже преувеличивают их кровавый размах (зачем? – и без преувеличений понятно: рукой гонителей водил дьявол, желая зачать тогда на Руси тоталитаризм духовный, то есть доморощенную сестру пресловутой западной инквизиции). Ониконианившись, но оставаясь притом государственной религией Руси, официозное православие грозило стать и ее же духовным деспотом. Жандармом (а то и вовсе могильщиком).

Но царская (Петрова) рука – пресекла это злое поползновение. Асимметрично, как это бы сказали сейчас. Путем… упразднения патриаршества на Руси. Хоть и не само патриаршество было злом, а лишь конкретные патриархи-никониане (да плюс не в меру ретивое их тогдашнее окружение).

Но, так оно или иначе, духовный тоталитаризм не прошел – царю слава! Вместо самовластного патриарха стал коллегиальный синод, к тому же подчиненный еще одному из министров царских. При таком ограничении власти церкви не очень и разгуляешься, не родишь инквизицию… Гонения на старообрядцев ослабли, а после постепенно и вовсе сошли на нет…

Однако в перестройке такой обнаружил себя и минус. Роль Православия как государствообразователя и государствохранителя не исчезла, но… снижена весьма оказалось. И не в последнюю очередь по причине снижения такового – империя православная выстоять не смогла в кровавом кошмаре 1917 года.