Текст книги "Национальные приоритеты"

Все, что формулируется, достаточно быстро находит законодательные формы. В некоторых случаях – беспрецедентно быстро: между формулированием идеи и ее нормативным воплощением иногда проходит два—три месяца. Даже мой опыт государственной службы показывает, что это очень неплохие сроки, потому что обычно предложения реализуются в течение года—двух, некоторые зреют несколько лет.

Выступление на первом заседании экспертного совета, созданного при Совете при Президенте РФ по реализации приоритетных национальных проектов и демографической политике[27]27
  Заседание состоялось 2 февраля 2007 года.


[Закрыть]

Добрый день, уважаемые коллеги!

Рад, что мы наконец собрались, для того чтобы поработать и обсудить ситуацию, которая, собственно, уже целый год называется в нашей стране реализацией национальных проектов. Не так давно произошло организационное оформление экспертного совета, и мне бы хотелось сегодня, в преддверии, так сказать, уже более конкретной работы, сказать несколько слов – чем, на мой взгляд, мог бы заниматься Экспертный совет, который создан при Совете при Президенте по реализации приоритетных национальных проектов и демографической политике.

Первое – просто отслеживать ситуацию с реализацией национальных приоритетов, смотреть за тем, как претворяются в жизнь те идеи, которые заложены в этих проектах, естественно, смотреть за тем, какие есть проблемы. Это, по сути, такой экспертный мониторинг, потому что есть социальный и государственный мониторинг, когда за реализацией проектов следят контрольные инстанции – и есть экспертный мониторинг. Это очень важно и для нас, и просто для правильного понимания того, в каком направлении мы движемся. Это первая задача.

Вторая задача, которую, как мне кажется, мог бы исполнять Экспертный совет, заключается в формулировании набора идей, которые могли бы быть положены в концепции модернизаций тех отраслей, которые и попали в работу по приоритетам. Я имею в виду концепции модернизации таких важных для государства и общества отраслей деятельности, как образование, здравоохранение, предложение по изменению в законодательстве в сфере жилищного рынка, предложение по аграрному проекту. Все это, на мой взгляд, может быть как раз той работой, которой должен был бы заниматься Экспертный совет. Потому как

неоднократно говорилось на разных уровнях, я думаю, что и вы с этим согласны, что проекты – это не раздача денег, а все-таки способ поменять нашу жизнь, добиться каких-либо результатов, которые ожидаемы, которые надеются получить люди.

Несмотря на работу по финансированию отдельных мероприятий проектов, которыми мы действительно занимаемся (еще раз говорю, за этим тоже, наверное, нужно наблюдать не только с контрольной, но и с экспертной площадки), может быть, более важная задача – это сформулировать набор идей, которые могли бы быть положены в концепции модернизации соответствующих отраслей деятельности.

И, наконец, третья задача. Она носит вроде бы подчиненный характер, но, на мой взгляд, тоже очень важна. Много говорят и пишут о национальных проектах, тем не менее мой личный опыт показывает: многие люди, которые заинтересованы в получении информации – информации квалифицированной, аналитической, – не знают ничего. Есть какой-то информационный фон. Но по содержанию проектов, по набору тех возможностей, которые открылись после начала совместной работы, по предстоящим перспективам, по тем механизмам, которые удалось сформулировать в прошлом году и которые должны развиваться в этом году, квалифицированной информации мало. Между тем мы вступили в стадию практической реализации таких масштабных элементов нашей работы, как демографическая программа, и по ней тоже, соответственно, нужно будет работать много и по-серьезному.

Даже опыт такого регулярного общения с руководителями разного уровня показывает, что вроде бы все с удовольствием занимаются этой деятельностью, но глубоко проникли в набор проблем далеко не все, кто хотел бы этим заняться. Поэтому публичное обсуждение нашей работы – это крайне важная миссия, которой тоже мог бы заняться Экспертный совет, и в этом была бы большая польза для дела.

Вот три позиции, которые, как мне кажется, было бы важно вовлечь в орбиту экспертной работы. У нас в марте месяце предстоит большой Совет по реализации национальных проектов под руководством Президента. Регулярно проходит (минимум один раз в месяц) президиум совета по национальным приоритетам. Я всех присутствующих приглашаю принимать участие в деятельности президиума, в случае если вы считаете необходимым лично поучаствовать, послушать обмен мнениями. У нас там площадка, по сути, открытая, несмотря на то, что какие-то вопросы, которые мы обсуждаем, что называется, обсуждаются «с колес». И в этом, кстати сказать, может быть большой плюс нашей деятельности – деятельности по реализации приоритетов. Все, что формулируется, достаточно быстро находит законодательные формы. В некоторых случаях – беспрецедентно быстро: между формулированием идеи и ее нормативным воплощением иногда проходит два-три месяца. Даже мой опыт государственной службы показывает, что это очень неплохие сроки, потому что обычно предложения реализуются в течение года-двух, некоторые зреют несколько лет. И мы как-то с этим смирились, считаем, что, в общем, это и нормально.

Прелесть проектной работы заключается в том, что можно быстро воплотить интересные, позитивные для страны идеи, и я рассчитываю на вашу помощь в этой работе.

Сегодня же, говоря о современной России, я отмечу, что поистине общенациональной является задача ускоренного развития человеческого потенциала, и именно поэтому были запущены в жизнь так называемые национальные проекты. Причем прицельно были выбраны те сферы, которые непосредственно оказывают влияние на человека, определяют не только уровень его жизни, но и стимулы для его развития как личности.

Выступление на заседании Общественной Палаты Российской Федерации[28]28
  Заседание состоялось 6 февраля 2007 года.


[Закрыть]

Уважаемые коллеги, я искренне рад возможности, которая сегодня представилась: выступить перед вами, столь представительной аудиторией.

Я хотел в своем коротком выступлении сконцентрироваться на одной теме, которая, на мой взгляд, и мне уже об этом довелось недавно говорить в Давосе, является одним из ключей к развитию Российской Федерации как государства. Напомню, что говорилось о трех направлениях работы по развитию страны, по развитию экономики, по развитию нашей жизни в целом – это диверсификация экономики, это развитие инфраструктуры и развитие человеческого капитала. Именно на последнем ключе мне бы хотелось остановиться в этом выступлении.

Разумеется, что эта тема имеет непосредственное отношение к той проблематике, которой вы занимаетесь, ведь гражданская инициатива всегда являлась и является источником экономического роста, подъема гуманитарной и социальной сфер, фактором повышения качества госуправления, оптимизации государственных расходов. Однако известно, что гражданское общество является эффективным только в том случае, если оно состоит из зрелых и подготовленных к демократии личностей. Вот поэтому

прямой задачей любого демократического государства является создание благоприятных условий для развития и самореализации людей, для развития того, что несколько наукообразно именуется человеческим капиталом.

Если этот вопрос в повестке дня не стоит, естественно, мы не можем назвать такое общество развитым. Откровенно говоря, к этой теме мы долго готовились и, может быть, на протяжении десяти лет никаких серьезных разговоров о развитии личности, о потенциале человека не велось в силу нашей неустроенности, в силу того, что мы просто к этому были не готовы. Денег не было, морально не готовы, сумбур был в головах.

Сегодня же, говоря о современной России, я отмечу, что поистине общенациональной является задача ускоренного развития человеческого потенциала, и именно поэтому были запущены в жизнь так называемые национальные проекты. Причем прицельно были выбраны те сферы, которые непосредственно оказывают влияние на человека, определяют не только уровень его жизни, но и стимулы для его развития как личности.

Одной из наиболее актуальных задач, естественно, является формирование здоровой нации. Как и ожидалось, благодаря соответствующему приоритету, начался процесс обновления этой сферы нашей жизни, приток молодых кадров, молодых специалистов, прежде всего, в первичное звено здравоохранения. Я не буду вас сегодня утомлять цифрами, но некоторые все-таки назову. Они, на мой взгляд, довольно впечатляющи, несмотря на то, что работа над национальными проектами по своей природе фрагментарна. Эти фрагменты являются ключевыми для возрождения вот этих важнейших сфер нашей жизни. На 680 тыс. человек, которые работают в здравоохранении, распространяются новые условия оплаты труда – это хорошая цифра, имея в виду что всего в сфере здравоохранения у нас работает 2 млн. человек – это и высший (врачи), и средний, и младший медицинский персонал. Понятно, что это еще не кардинальное решение вопроса, но это все-таки уже достаточно серьезный подход.

Более системной становится поддержка талантливой молодежи и педагогов. В 2006 году премиями были отмечены 10 тыс. лучших учителей страны и более 5 тыс. победителей, призеров международных олимпиад и международных конкурсов. Причем конкурсный отбор этот абсолютно твердо проводился при непосредственном участии общественности. В этом направлении у меня есть полная уверенность, рассмотрение всех кандидатур было прозрачным и понятным. Это не активность каких-то местных чиновников, не какая-то кулуарная деятельность – там общественность свое слово сказала.

Хочу подчеркнуть, что поддержка врачей и учителей – это не только задача в рамках модернизации соответствующих отраслей, обеспечение качества социальных услуг, хотя это, может быть, и важнейшая вещь в работе над национальными проектами, но это и поддержка, в известной мере, всей интеллигенции как опоры гражданского общества. Потому что не секрет, что, например, врачи и учителя, особенно в сельской местности, являются лидерами общественного сознания. И от их благополучия – и материального, и морального – зависит социальное здоровье в конкретном населенном пункте.

Системные меры стали проводиться и в демографической сфере. Их цель очевидна – это повышение рождаемости, выход из того демографического коллапса, в который мы попали в последней четверти ХХ столетия, включая различные элементы этой демографической политики. Это и поддержка материнства и детства, и повышение рождаемости как таковой, и грамотная эффективная миграционная политика. Определенные положительные тенденции здесь уже наметились, мы имеем некий скромный прирост рождаемости, хотя понятно, что это только самое начало работы.

Кроме того, с 2008 года планируется дополнить национальный проект «Здоровье» мероприятиями по снижению уровня смертности. Речь идет о более качественной помощи при дорожно-транспортных происшествиях, при так называемых острых отравлениях, которые распространены, к сожалению, в нашей стране, а также эффективных формах лечения сосудистых заболеваний и снижении смертности от травматизма и профессиональных заболеваний. По этим показателям, вы хорошо знаете, мы занимаем тяжелые, плохие места в мире, и здесь у нас колоссальный ресурс для того, чтобы заниматься именно этими вопросами, заниматься повышением этих факторов.

Нельзя забывать, что мероприятия национальных проектов ориентированы прежде всего на перспективу, поэтому через все национальные приоритеты проходит идея внедрения новейших технологий: будь то здравоохранение, образование, сельское хозяйство и даже решение жилищной проблемы.

Вы знаете, что в прошлом году довольно серьезно укрепилась материальная база инновационных вузов. Те вузы, которые участвовали в конкурсе, получили довольно приличную поддержку, речь идет о сотнях миллионов рублей, направленных в конкретное высшее учебное заведение, и это для наших вузов при их скромном достатке очень неплохие средства. Не говоря уже о том, что мы в прошлом году приняли решение о создании двух крупных научных университетов, двух крупных научных центров на базе федеральных университетов, куда тоже направлены весьма приличные деньги в этом году будут: по 3 млрд. рублей в каждый университет – это и на Юге, и в Сибири.

Многие медицинские учреждения, которые вообще находились в совершенно «разобранном» состоянии, получили ультразвуковое, эндоскопическое, иное оборудование. Конечно, это для нашей медицины очень хорошая поддержка.

К концу текущего года все школы России получат широкополосный доступ в Интернет. Это расширит возможности поиска необходимой информации, можнро будет использовать так называемые дистанционные методы обучения, и вообще возможности получать информацию прямо из Глобальной сети, более активно участвовать в жизни общества, коммуницировать с теми или иными цельными группами не только внутри страны, но и за ее пределами. Вы понимаете, что Интернет – это такая сеть, которая позволяет это делать.

В целом реализация национальных приоритетов позволяет решить назревшие и жизненно важные для наших граждан проблемы. Но еще раз подчеркну, что

работа над национальными проектами не является «лекарством от всех болезней». Это именно наши приоритеты, это те фрагменты, которые на сегодня являются самыми чувствительными для соответствующих отраслей нашей жизни.

Еще одна вещь, на которой мне бы хотелось специально остановиться, – это работа государства в социально значимых направлениях, забота о престарелых, работа с детьми, которые остались без попечения родителей, естественно, и популяризация здорового образа жизни, спорта, семейных ценностей, благотворительности и меценатства.

Известно, что каждое государство в меру своего развития по-своему стимулирует инициативы гражданских объединений. Здесь сказываются и исторические, и культурные традиции и особенности, и сложившаяся система ценностей.

И у нас в этом направлении тоже определенные шаги предпринимаются. Однако наиболее выигрышными выглядят те страны, которые обладают разветвленной системой гражданских институтов, которые эффективно взаимодействуют с государством.

Может быть, базовым пунктом для взаимодействия является система местного самоуправления, потому что оно – это по сути такой срез, который не является в полной мере государственным и в то же время это не в полной мере общественная активность. Это как раз синтез между отдельными аспектами государственной работы и общественной инициативой. Задача власти сегодня – может быть, одна из самых сложных – обеспечить этот уровень власти адекватными финансовыми ресурсами. С этим пока не все благополучно, но будем над этим работать – помочь в укреплении первичного звена, которое фактически завязано на муниципалитеты.

Общественные советы для решения этих вопросов созданы на всех уровнях, появились и законодательные инновации, которые должны укрепить деятельность некоммерческих организаций. Вы знаете, в прошлом году мы довольно подробно обсуждали один из важных законопроектов – закон о так называемых целевых фондах, о целевом капитале или об эндаументе, если говорить на английский манер, который должен стать дополнительным источником поддержки для социальных учреждений: для образования, науки, культуры. Этот закон только начинает работать, и государство, конечно, очень заинтересовано в том, чтобы вы как общественные коммуникаторы следили за тем, каким образом этот закон реализуется. То, что здесь есть и страхи по поводу того, что эти деньги пойдут, как принято говорить, «налево», и в то же время очевидно, что механизм пока только апробируется. Сегодня с утра я проводил попечительский совет бизнес-школы, которую мы создаем тоже в рамках национального приоритета. Это бизнес-школа в Сколкове, в Подмосковье. Вот это, может быть, будет одним из случаев формирования целевого капитала, но было бы желание, чтобы это был не единственный случай, потому как все-таки этот инструмент может принести пользу.

Очевидно, что все взрослеют – взрослеют и некоммерческие организации в нашей стране. Конечно, они могут использовать свой опыт для помощи и в этих направлениях, тем более что богатая практика есть не только у нас, но и за рубежом, вы хорошо с ней знакомы. В разумных рамках, конечно, она должна использоваться и у нас.

Еще раз, в заключение, хотел бы подчеркнуть, что мы намерены и впредь с учетом тех возможностей, которые сложились в нашей стране, делать все возможное для того, чтобы активизировать человеческий капитал, активизировать вот эту работу, и надеемся на то, что эти процессы будут идти в постоянной кооперации с Общественной палатой. Рассчитываю, что тот диалог, который сложился между государством, между исполнительной властью и Общественной палатой, между всеми вами, будет продолжен и будет развиваться продуктивно и полноценно. Тогда мы вправе рассчитывать на весьма неплохой результат.

Из ответов на вопросы

По поводу контактов с региональными властями я думаю, что вам и без моих слов все понятно. У нас никто по-нормальному не умеет работать с общественными силами. Это так. И если, как обычно, центральная власть в этом смысле оказывается более подготовленной, то зачастую в регионах такие навыки просто отсутствуют, тем более что вы сами прекрасно знаете: власть по своей природе – это такая вещь, которой, принято говорить, не очень нравится делиться, и зачастую такого рода попытки рассматриваются местными начальниками как покушение на их полномочия со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Есть ли в этом что-то трагическое? Я считаю, что, конечно, нет. Надо действительно подавать правильные знаки. Мне уже как-то приходилось на эту тему рассуждать, еще раз скажу: у нас страна, которая пока еще существует в такой знаковой парадигме, и без знаков из центра, как правило, на местах движение идет очень слабо. Так вот, сам факт возникновения Общественной палаты и диалога, который существует между государством, исполнительной властью и общественной средой, общественными институтами, конечно, имеет воспитательное значение применительно к регионам.

Но там иногда эти проблемы носят более сложный, застарелый характер.

Мне кажется просто, что основная миссия и Общественной палаты, и всех, кто хочет заниматься развитием гражданского общества, – говорить об этом открыто, без стеснения, на камеру, в газетах, в тех или иных социальных средах. Только таким образом можно научить власть отвечать на запросы гражданского общества. Поэтому принятие какого-то закона, который бы их обязывал реагировать… Я не думаю, что это очень эффективно. Мне это скорее напоминает указ Президиума Верховного Совета СССР «Об ответах на письма и жалобы трудящихся», который, если я не ошибаюсь, был принят в 1982 году и предписывал всем органам власти отвечать на обращения граждан в течение месяца. Как это было эффективно вы, наверное, помните, те, во всяком случае, кто тот период еще не забыл. Поэтому я думаю, что такого рода вопросы нормативными способами не решаются – это скорее общий дух взаимодействия. Но он должен быть таким, чтобы побуждать в том числе и местные власти к эффективному взаимодействию.

Теперь по поводу молодежной темы: 5 тыс. грантов – это, конечно, мало. Но, с другой стороны, – это кое-что. И потом, это – реально лучшие, потому что отбор был принципиальный, открытый, честный. И действительно, побеждали сильнейшие – те, кто гранты получал, и высшие учебные заведения. Поэтому мы эту компоненту будем расширять.

Но было бы желательно, чтобы параллельно с расширением федеральной части происходили и соответствующие движения со стороны региональных властей и местного самоуправления, и такие примеры есть. Потому что всякого рода деятельность эффективна только тогда, когда она идет друг к другу. Когда мы занимались подготовкой проекта по образованию, исходили из того, что, допустим, на каждый рубль федеральных средств наши партнеры из регионов постараются обеспечить свои 50 копеек. В зависимости от бюджетной обеспеченности регионов, в зависимости от приоритетов, которые существуют в том или ином регионе. В некоторых случаях получилось гораздо веселее. Я не буду сейчас специально никого называть, хотя у нас есть регионы, которые, допустим, по проекту «Образование» на каждый рубль государственных вложений (в том числе по грантам) обеспечили четыре рубля софинансирования. Это поворот в мозгах. Мне уже доводилось на эту тему говорить, тем не менее практически в каждом регионе губернаторы занимались вот этой социальной деятельностью и в 1990-е годы. Может быть, в тех пределах возможностей, которые у них были, не всегда системно.

Но у каждого губернатора была, что называется, своя «фишка»: у кого-то – образование, у кого-то – жилье, кто-то занимался сельским хозяйством, кто-то – медициной. Но только после того, как возникли национальные проекты, каждый из губернаторов получил сигнал, что государство за эти вопросы взялось по-серьезному И когда я общаюсь с нашими коллегами, работающими в регионах, с руководителями субъектов Федерации, они говорят: «Самое главное – даже не деньги, а то, что вы нам сказали: этим надо заниматься. И ваша активность правильная, и мы вам еще поможем». Вот это самое главное. Поэтому и молодежный компонент, мне кажется, нужно расширять с учетом этого момента.

Есть реальный дефицит – дефицит общения между обществом, между гражданскими силами и властью. Он носит у нас хронический характер. Откровенно говоря, никогда не было, во всяком случае на моей памяти, ситуации, когда этот дефицит был бы преодолен. Наверное – это объективная вещь – нужно стремиться просто к минимизации, к уменьшению этого дефицита. Я уже при ответе на первый вопрос сказал, что в силу специфики власть в любом обществе, в любом государстве старается отгородиться. Власти так удобнее, какая бы она ни была, даже самая сверхдемократическая, основанная на тех традициях, которые формировались столетиями.

Но этот дефицит общения – вещь, которая преодолевается, преодолевается самим общением. Для этого нужно, не стесняясь, общаться и призывать власть к порядку, к тому, чтобы она отвечала на те запросы, которые исходят из гражданского общества.

Что же касается отношения людей к национальным проектам… Тоже как-то мне довелось на эту тему рассуждать. Я считаю, что, конечно, существует неверие в то, что происходит. Оно носит объективный характер, потому что люди не избалованы вниманием, и вся та социальная политика, которая у нас существовала, во всяком случае в 1990-е годы, людей настроила на крайне пессимистический лад. Поэтому все социальные инициативы сегодняшнего дня, может быть, многим кажутся каким-то заигрыванием, тем, что вы назвали попыткой укрепления авторитета власти, доверия к ней. Но на самом деле, во-первых, это не так, а во-вторых, всякая власть свой авторитет должна укреплять, иначе смысла в этой власти никакой нет.

Поэтому я считаю, что отношение к национальным проектам вполне объективно, и в целом, я вам скажу откровенно, оно, на мой взгляд, значительно более положительное, чем это можно даже было себе представить при начале работы. Потому что, если еще год назад идея национальных проектов, идея оформления вот этих социальных взаимоотношений между государством и людьми вызывала тотальное неверие, то сейчас, вы, наверное, цифры знаете, значительное число наших граждан (по отдельным направлениям практически половина) верят в успех этих программ. Это очень хороший показатель. Я почти не знаю ни одного примера, где бы в других странах и в нашей стране 30, 40, 50 % населения верило в успех социальных программ. Так уж устроена человеческая природа, и так люди воспринимают инициативы власти. Поэтому в этом смысле у меня, откровенно говоря, умеренный оптимизм.

Теперь в отношении коррупции и административных регламентов. Идея административных регламентов стара как мир. Я, откровенно говоря, начинал ею заниматься, еще работая в администрации, года четыре назад, и ряд коллег, которые здесь присутствуют, тоже принимали в этой работе участие. Административные регламенты нужны, безусловно, необходимо их внедрять, и чем более четко будут расшифрованы обязанности, шаги власти при принятии того или иного решения, тем проще будет всем, и самой власти, и тем, кто пользуется ее услугами, тем, кто ходатайствует по каким-то вопросам.

В гражданском законодательстве существует такая штука, которая красиво называется «отрицательный акцепт». Что это такое? Это акцепт, то есть согласие совершить то или иное действие в силу умолчания. То есть в частном праве – это абсолютно нормальная ситуация, когда молчание приравнивается к совершению действия. В публичном праве, а административные регламенты – это публичное право, это, конечно, гораздо более редкая вещь. Но тем не менее в принципе возможная по тем вопросам, которые не представляют угрозу национальной безопасности, общественному здоровью и так далее. В целом я считаю, что это вполне можно использовать как прием в регламентах для того, чтобы их сделать более понятными и более легко исполнимыми.

Вопрос самооценки, вопрос того, как тот или иной человек идентифицирует себя и свой статус в жизни, – это, может быть, важнейший вопрос, на который каждый из нас отвечает всю свою жизнь. И врачи, и учителя здесь не исключение.

Я считаю, как ни примитивно прозвучит эта мысль: деньги – это все-таки очень серьезное мерило статуса. Попытки построить систему мотивации к жизненным успехам, которые основаны на других стимулах, ни к чему хорошему нас не привели. Но это не единственный стимул.

Есть нравственность, есть мораль и, естественно, у нее есть свое место в жизни любого общества. Чем выше это место, тем более развитым является общество.

Почему я об этом говорю? Мне кажется, что проблема со статусом врачей и учителей сейчас становится чуть лучше, потому что конкурсы в институты все-таки есть (и в педагогические, и в медицинские). Да, не на все специальности, но тем не менее определенные сдвиги в этом направлении есть. Но сказывается ли денежное поощрение непосредственно на квалификации людей? Вот это очень сложный вопрос. И здесь нет прямой корреляции, вы правы. Здесь можно платить в три раза большие суммы, но не получить результата. Кстати сказать, это имеет и исторические причины. Большинство людей в силу разных причин, и особенно те, кто живет за счет государственного бюджета, считают, что государство им недоплачивает, что у них должна быть другая зарплата. И всякое увеличение заработной платы, которое происходит, рассматривается как компенсация вот этого разрыва. Не как стимул к лучшему труду, а как «что и так мало платили, но, слава богу, чего-то стали больше платить, но все равно платят мало и еще должны увеличивать многократно».

Поэтому вот здесь мотивационная часть немножко не срабатывает. Здесь нет никакой тоже трагедии.

Нужно последовательно заниматься изменением системы оплаты труда, в том числе и в медицине, и в образовании. И с этого года мы начали работу по так называемым пилотным проектам, проектам, направленным на изменение системы финансирования в здравоохранении, в образовании, которые позволят увеличить уровень оплаты труда в среднем на разумные, по нашим меркам, цифры.

Хотя по некоторым позициям, мы тоже с вами понимаем, уровень оплаты труда сегодня, по сути, соразмерен, допустим, уровню оплаты труда соответствующих категорий в Восточной Европе. Допустим, врачи общей практики, терапевты, педиатры сегодня у нас получают, по нашим прикидкам, чуть больше, чем в странах Восточной Европы. Это хорошо, но не всегда мотивирует. Чтобы мотивировало, необходимо и о других вещах думать. В частности, если все-таки существуют жалобы на качество услуг, если у нас есть основания сомневаться в том, кто и как работает, должны быть и меры по дестимуляции, по уменьшению тех выплат, которые идут. Чтобы те, кто получает дополнительные виды вознаграждения, понимали, что это не «с неба свалилось», а это плата за качественную работу.