Текст книги "Национальные приоритеты"

Съезд «Единой России», конечно, стал очень важным политическим событием не только прошедшей недели, но и всего текущего года. И надо признать, что «Единая Россия» неплохо подготовилась к проведению этого съезда. Как один из людей, которые координируют решение социальных вопросов в правительстве, могу сказать, что все национальные проекты, которыми мы занимаемся, – и образование, и здравоохранение, и жилище, и состояние дел на селе, – все находится в поле зрения партии «Единая Россия». И практически ни одно решение, которое мы принимали, не могло бы быть реализовано без такой действенной поддержки.

Интервью информационной программе «Время»[60]60
  Интервью Первого заместителя Председателя Правительства РФ Дмитрия Медведева информационной программе «Время» Первого канала российского телевидения 7 октября 2007 года.


[Закрыть]

Дмитрий Анатольевич, вопрос к вам как к председателю совета директоров «Газпрома». Всю неделю обсуждается огромный долг Украины за потребленный газ. Скажите, пожалуйста, решен ли этот вопрос и какова будет цена газа для наших соседей на — Этот вопрос будет решен тогда, когда Россия получит деньги. Вот это решение долговой проблемы любой. Поэтому мы продолжаем переговоры. Сейчас есть определенные подходы к тому, как эту долговую проблему наша украинская сторона, наши украинские партнеры пытаются гасить. На следующей неделе они будут продолжены, и надеюсь, что этот инцидент будет исчерпан. Вообще нашим партнерам пора привыкнуть к мысли, что за газ надо платить. Платить вовремя и в соответствии с заключенными контрактами.

– Какова цена на следующий год? Потому что каждый раз разговор о цене на газ и объявление этой цены провоцируют огромное количество политических дискуссий, и на Украине и у партнеров России в Западной Европе огромное беспокойство на этот счет.

– Этот вопрос не должен провоцировать никакие политические дискуссии, это сугубо договорный экономический вопрос. Хотя, действительно, по поводу договорной кампании периодически разгораются споры, для нас непонятные, иногда даже возникают какие-то истерики. Что касается цены, то цены будут определяться в соответствии с имеющимся сегодня рыночным механизмом ценообразования. Так, как это делается применительно к нашим партнерам. Эти цены будут справедливые и рыночные.

– То есть замедляется темп газификации в России?

– Нет, он не замедляется, конечно, потому что мы эти программы останавливать не будем. Но «Газпром» – не бездонная бочка. И мы не можем закрывать одни программы другими.

Если наши партнеры нам не платят, мы просто вынуждены тогда искать иные механизмы финансирования, и это плохо для финансового бюджета такой крупной компании, как «Газпром».

Надеюсь, что этот вопрос будет закрыт в ближайшее время.

Что же касается самой программы, то она приобрела уже очень хорошее движение. В общей сложности в 2005-м, 2006-м и 2007 году на программу газификации страны израсходовано будет 43 миллиарда рублей. Это уже весьма и весьма значительная сумма. В рамках этой программы мы смогли газифицировать довольно большое число районов, регионов, по сути, и сейчас мы говорим о том, что даже в этом году уже будет газифицировано более 2 миллионов квартир и домовладений. А что это означает? Это означает, что во все эти квартиры и дома придет газ. Кроме того, газ – это ведь не только отопление, возможность нормальной жизни, но это еще и возможность развития бизнеса. Это возможность развития аграрного производства, потому что когда газ приходит в деревню, масса проблем решается сама собой. Те же самые теплицы, создание новых хозяйств в рамках национальных проектов, – все это связано с программой газификации.

– Но дело в том, что подготовка к зиме – это сейчас вопрос номер один в регионах. Вы сказали про отопление и про то, как разводят эти местные сети, в начале 1990-х это была вообще беда и проблема номер один. Сейчас как с этим дело обстоит, на ваш взгляд? Как справляются с этим региональные власти? Или это из Москвы не контролируется?

– Нет, из Москвы, конечно, контролируется ситуация с подготовкой к зиме, все необходимые мероприятия проводятся. Я уверен, что мы будем готовы как следует провести и наступающий отопительный сезон, наступающий зимний сезон. Что касается «Газпрома», как председатель совета директоров, я могу сказать, что «Газпром» готов сейчас на 100 %, и у нас весьма значительный объем газа заложен в подземные хранилища. Это порядка 63,5 миллиарда кубических метров. Мы готовы как к теплой зиме, которая была в прошлом году, так и к экстремально холодной. Напомню, что два года назад во время зимнего периода был достигнут исторический минимум температур, и «Газпрому» приходилось ежедневно добывать и поставлять на внутренний рынок порядка 1,7 миллиарда кубических метров газа. Это огромное количество. Это пик. Но тем не менее этот зимний период «Газпром» прошел достойно, и отопление было на должном уровне. Что касается других коммунальных служб и других инфраструктурных вопросов, связанных с подготовкой к зиме, они тоже находятся под контролем правительства. Я уверен, что все будет нормально.

– Дмитрий Анатольевич, хочу задать вам вопрос в связи с главным событием этой недели. Прошел съезд «Единой России», и Президент Владимир Путин возглавил список «Единой России» на предстоящих декабрьских выборах. Не считаете ли вы, что эти выборы стали не столько выбором партии, сколько выбором пути, по которому должна двигаться Россия? Как вы считаете, каков этот путь? Что предопределяет выбор этого пути?

– Я думаю, что съезд «Единой России», конечно, стал очень важным политическим событием не только прошедшей недели, но и всего текущего года. И надо признать, что «Единая Россия» неплохо подготовилась к проведению этого съезда. Как один из людей, которые координируют решение социальных вопросов в правительстве, могу сказать, что все национальные проекты, которыми мы занимаемся, – и образование, и здравоохранение, и жилище, и состояние дел на селе, – все находится в поле зрения партии «Единая Россия». И практически ни одно решение, которое мы принимали, не могло бы быть реализовано без такой действенной поддержки. Причем, что особенно важно, я об этом говорил нашим коллегам во время одной из последних встреч, эта поддержка нацпроектов «Единой Россией» носит не популистский характер, она осмысленная и ответственная. Партия не боится брать на себя такую ответственность, и те решения, которые она принимает, реализуются в соответствии с возможностями государства. Это очень важно.

– А этот путь, о котором говорилось на съезде, этот план Путина, это строительство государства с более выраженной, четко выраженной социальной составляющей… Часть его – национальные проекты?

– Конечно, мы хотим иметь и эффективную экономику, и развитую нормальную полноценную социальную сферу. Для того чтобы заниматься социальными вопросами, мы должны были подготовиться, и еще 3–5 лет назад мы не были вполне готовы. Сейчас же ситуация другая. Почему появились национальные проекты, о которых говорил Президент? Именно потому, что в результате работы, проводимой Президентом и другими властями в стране, появились фундаментальные экономические возможности для того, чтобы решать очень сложные социальные задачи.

– Какие основные проблемы, которые нужно решать?

– Основной проблемой является проблема повышения качества жизни наших людей. Мы достаточно много сумели сделать за прошедший период в плане укрепления экономики, совершенствования макроэкономической ситуации, решения ряда застарелых финансово-экономических проблем, в том числе и долговых проблем.

Сейчас задача должна быть полностью переформатирована. Задача заключается в том, чтобы добиваться решения наиболее сложных проблем, уменьшения размера бедности, которая, к сожалению, в нашей стране еще очень и очень приличная, хотя за последние годы она снизилась.

Добиваться решения вот этих основных проблем, которые волнуют людей: жилищные проблемы, совершенствовать здравоохранение, образование. Наконец, заниматься демографической проблемой, потому что если мы сейчас не заложим основы для решения демографической задачи, то через 20–25 лет мы получим другую страну которая, к сожалению, не сможет воспроизводить сама себя. Вот эти задачи, как мне представляется, выходят на передний план. Но, конечно, для любого правительства необходимо будет поддерживать макроэкономические параметры, заниматься снижением инфляции, заниматься решением ряда крупных инфраструктурных задач, которые есть у нашего государства.

Но мы не должны обольщаться, мы не должны строить все наши инвестиционные планы, а тем более социальные программы, о которых мы только что говорили, только на основе какого—то быстрого роста цен на нефть. Наоборот, мы должны закладывать негативный сценарий, связанный с понижением тренда цен на нефть и газ, для того чтобы мы были готовы отвечать на все вызовы, которые предъявляет современная экономика. Для того, чтобы наши экономические, инвестиционные планы не оказались поставленными под удар, чтобы наши социальные программы были сбалансированы вне зависимости от того, какая ситуация на нефтяном рынке.

«Об итогах совместных национальных годов России и Китая»[61]61
  Интервью опубликовано на сайте информационного агентства «Интерфакс» 3 ноября 2007 года.


[Закрыть]

Первый вице-премьер Правительства РФ Дмитрий Медведев в преддверии завершения Года Китая в России ответил на вопросы главного редактора агентства «Интерфакс» Алексея Мешкова.

– Дмитрий Анатольевич, подходит к концу 2007 год, который был объявлен Годом Китая в России. Каковы его основные итоги и что, на ваш взгляд, необходимо сделать для того, чтобы после завершения этих проектов заложенная в них позитивная динамика сохранилась и работала на благо дальнейшего развития российско-китайского сотрудничества?

– Эти результаты действительно выдающиеся, и ничего подобного, во всяком случае на протяжении десятилетий, между нашими странами не было. Более того, я могу с уверенностью сказать, что в сравнении даже с теми очень серьезными мероприятиями, которые были в рамках других совместных годов, в которых принимала участие Российская Федерация, эти годы выделяются особенно.

Начнем с количества мероприятий. И год нашей страны, который проходил в Китае, и Год Китайской Народной Республики в России отличают 200–250 мероприятий, по-разному можно считать. И это не какие-то заштатные небольшие встречи, кулуарные разговоры – речь идет именно о полноценных больших мероприятиях: национальные выставки, бизнес-форумы, Неделя русского языка, открытие всякого рода крупных фестивалей, межрегиональный обмен.

Ничего подобного, я думаю, вообще за всю историю российско-китайских и даже советско-китайских отношений не было.

Когда к нам в гости приезжали представители самых разных провинций Китая и люди из наших федеральных округов, субъектов Федерации гостили у китайских друзей, все это, конечно, создало совершенно беспрецедентный фон.

Что же касается практических результатов, то помимо того, что это были крупные мероприятия, в ходе которых проходили разные встречи, они были объединены и результатами экономического сотрудничества. Скажем, в ходе визита председателя КНР Ху Цзиньтао в марте было подписано более 20 соглашений на сумму, превышающую 4 миллиарда долларов. Это вполне практические результаты нашего года и года наших друзей в Российской Федерации. Причем 500 миллионов – это соглашения о поставках машинно-технической продукции из Российской Федерации в Китай, что для нас является сверхактуальным и очень важным.

Так что и в этом плане я считаю, что Год Китая в России простимулировал всю совокупность китайско-российского социально-экономического взаимодействия. Мы стали больше общаться, мы стали лучше общаться, и это общение получило вполне осязаемые формы. Но и, наверное, самое главное, что мы стали лучше понимать китайцев, а китайцы стали лучше понимать нас.

У нас многовековая история сотрудничества. И тем не менее, для того чтобы понять такого крупного, важного для нас стратегического соседа и партнера, как Китай, необходимо, чтобы общение переходило с правительственного уровня на уровень человеческого, гуманитарного взаимодействия. И вот это, может быть, самый важный результат Года Китайской Народной Республики в России.

– Удовлетворены ли в Москве темпами роста экономического взаимодействия и товарооборота между двумя странами? Что можно сказать, в частности, о потенциале инвестиционного сотрудничества и сотрудничества в области энергетики РФ и КНР? Какие области помимо энергетики являются наиболее перспективными для развития экономического сотрудничества с КНР?

– У нас действительно много сфер для сотрудничества. Только что я сказал про то, что мы подписывали соглашения в разных отраслях нашего экономического взаимодействия. Энергетика, конечно, – абсолютно ключевой пункт, потому что Россия – ведущая энергетическая держава мира, а Китай – самое крупное государство на планете и бурно развивающаяся экономика, которая сегодня набрала беспрецедентные темпы развития. И, конечно, такая экономика должна использовать серьезный набор энергоносителей.

Мы с Китаем эти темы обсуждали, они сейчас находятся в плоскости практического взаимодействия, в плоскости практической реализации. В частности, речь идет о поставках нефти в Китайскую Народную Республику, соответствующие контакты между «Роснефтью» и китайскими структурами реализуются. Речь идет и о том, чтобы наладить поставку газа в КНР, причем по этому вопросу мы говорим о существовании нескольких возможных маршрутов транспортировки газового топлива из России, и разные варианты сейчас просчитываются.

Мы надеемся выйти уже в ближайшие годы на практическую модель сотрудничества в области поставок газа. Сейчас согласовываются параметры по ценам и маршрутам, и я думаю, что это вопрос самого ближайшего будущего. Китайские товарищи в этом направлении проявляют самую большую заинтересованность.

Но, конечно, и нефть, и газ – это не все, что есть в Российской Федерации. Очевидно, что для нас являются ключевыми и вопросы взаимодействия в области транспорта, в области связи – это все то, где мы можем сотрудничать, где у нас есть очень хорошие возможности для взаимодействия. Скажем, мы всегда имели неплохие заделы в КНР при поставке российских средств транспорта. Я думаю, что и сегодня мы можем развивать полноценное сотрудничество в этой области. Китайская Народная Республика закупает много самолетов, другие транспортные средства, и в этом плане, я считаю, мы можем улучшить фон нашего взаимодействия.

Есть и другие сферы, в которых у нас тоже достаточно активно развивается сотрудничество, в частности, атомная энергетика: не так давно была запущена первая часть проекта Тяньваньской АЭС, и мы сейчас заговорили о том, что и вторая очередь будет в ближайшие годы создана и пущена в эксплуатацию. Пока начиная с сентября все в порядке, и надеюсь, что и дальше сотрудничество в области атомной энергетики будет планомерно развиваться, это очень важный сегмент нашего взаимодействия.

– Намерена ли Москва использовать опыт китайских коллег при подготовке к Олимпиаде в Сочи в 2014 году?

– Вы знаете, учиться нужно всегда, всю жизнь, и в том числе у соседей, у друзей. Я еще два года назад, когда приехал в Китай, был поражен тем, как фундаментально, как по-серьезному, детально готовятся наши китайские коллеги к проведению Олимпиады в Пекине. Это такая в полном смысле этого слова народная стройка, но с использованием самых современных технологий и самых современных методов экономического регулирования этой стройки.

Сегодня, я так понимаю, наши китайские коллеги практически готовы к приему Олимпиады, и это, вне всякого сомнения, будет беспрецедентным мероприятием с учетом масштабов Китая, интереса к этой Олимпиаде и трудности задач, которые они решают. В этом смысле я уверен, что наша делегация, которая поедет в Китай в следующем году, найдет возможность побеседовать с нашими китайскими коллегами, поговорить о том, какие были проблемы и какие рекомендации они могли бы дать для того, чтобы наша Олимпиада в Сочи прошла на уровне, не худшем, чем, я уверен, пройдет Олимпиада в Пекине.

Но есть и более практические элементы сотрудничества. Я думаю, что о них тоже можно поговорить, потому что в Китайской Народной Республике накоплен опыт создания самых разных спортивных сооружений. Здесь тоже есть о чем разговаривать.

– Дмитрий Анатольевич, велико ли число россиян, жизнь которых затронули приоритетные национальные проекты? Во сколько сегодня оцениваются совокупные затраты государства на реализацию нацпроектов? Можно ли говорить о конкретных сроках их завершения? Как вы относитесь к звучащим в обществе предложениям об увеличении числа нацпроектов?

– Вы знаете, национальный проект появляется в том случае, когда общество, государство сталкивается с какими-то большими проблемами в жизни нашей страны. И вообще в истории человечества были проекты, которые в полной мере можно назвать национальными.

Вот, например, в середине позапрошлого столетия в нашей стране проходила аграрная реформа 1861 года. По сути, она превратилась в большой национальный проект, у которого были и выдающиеся результаты, и значительные сложности, но в результате той работы, которая была проведена государством и обществом, всем миром, что называется, – мы получили другую аграрную страну. Страну кстати, которая занимала лидирующее положение на рынке продовольствия в начале XX столетия.

После окончания Великой Отечественной войны вся страна восстанавливала народное хозяйство. По сути, это тоже был национальный проект. За три-четыре года вытащили из руин огромную державу. И в других странах такие примеры были. Я считаю, что даже известный «новый курс» президента США Франклина Рузвельта конца 1920-х – середины 1930-х годов прошлого века можно считать таким большим американским национальным проектом, проектом по выходу из Великой депрессии.

Наша страна тоже пережила депрессию в 1990-е годы. Депрессию, связанную с развалом прежнего государства и неготовностью экономической и, в известной мере, даже эмоциональной к тем переменам, которые произошли. И для того чтобы изменить жизнь к лучшему, была подготовлена вот эта концепция национальных проектов.

Вы знаете, я уверен, что

практически во всех сферах, где мы занимаемся вложениями, куда прикладываем силы, изменения есть. Где-то, наверное, люди это ощущают, где-то об этом не задумываются, но на самом деле влияние все-таки есть.

Вот, например, когда люди посещают поликлинику, они не всегда думают о том, что там и как, но новые диагностические приборы, новые медицинские средства, которые там есть, – это ведь наш национальный проект. Этого не было. Было все, как принято говорить, «в дровах». «Скорая помощь», когда приезжает, – это тоже национальный проект, потому что мы поменяли весь парк реанимационного транспорта.

Я сейчас не буду приводить достаточно понятные примеры. Главное даже не то, чтобы люди чувствовали прямую отдачу от национального проекта, а чтобы были результаты. Даже если это не ощущается как прямой результат национального проекта, главное, чтобы качество жизни улучшалось. Вот это, наверное, будет самым важным итогом их реализации.

Теперь несколько слов о цифрах. В прошлом году мы потратили на реализацию национальных проектов довольно значительную сумму – более 150 миллиардов рублей, в этом году сумма превышает 280 миллиардов. И это прямые затраты. Есть еще государственные гарантии, которые, по сути, тоже работают на национальные проекты. То есть это суммы, которые измеряются сотнями миллиардов рублей.

С одной стороны, это большие деньги. С другой стороны – в масштабах нашего государственного бюджета это не такие крупные суммы, потому что у нас есть обычная рутинная работа, которая идет и по образованию, и по здравоохранению, и в рамках аграрного сектора, и в области строительства жилья для людей. Она идет по другим статьям бюджета, и это значительные инвестиции.

Но смысл вот этих трат, смысл вот этих строчек (в бюджете. – Примеч. «Интерфакса») заключается в том, чтобы дать деньги в наиболее ключевые сферы – туда, где ситуация либо совсем тяжелая, либо где необходимо придать ускорение. Вот на эти средства как раз эта работа и ведется.

Что касается ближайшего будущего, то мы полагаем истратить сопоставимые средства, на ближайшее время – порядка 250–300 миллиардов рублей – для реализации новых программ в рамках национальных проектов. И эта работа будет проходить и в 2008, и в 2009, и частично в 2010 годах.

Что касается сроков. Понимаете, я считаю, что национальные проекты тем и должны отличаться от обычных программ, которые у нас зачастую растянуты на десятилетия, что вот мы взяли на себя какие-то обязательства – и выполнили. Надо оценить, конечно, качество выполнения. Но главное, чтобы они не растекались по всему периметру и не превращались в бесконечную историю. Поэтому то, что намечено в рамках национальных проектов на ближайшие годы, должно быть исполнено точно в срок. Это не значит, что мы после этого прекратим работу. Нет, конечно. Часть нереализованных задач, задач более широких, должна перейти на другой уровень работы или войти в обычную практическую работу. Например, дополнительные выплаты просто превратятся в повседневные текущие выплаты, которые идут в рамках текущего финансирования тех или иных отраслей – образования, здравоохранения и так далее.

Но такие крупные задачи могут быть структурированы в новую плоскость, работа по ним может идти уже в рамках других проектов. Кроме того, есть такие задачи, которые мы будем реализовывать, понятно, даже не пять и не десять лет. Задача обеспечения людей жильем не решается за два-три года, и так было не только в России, так было в других странах. Я считаю, что мы должны ясно понимать, как долго будет идти, например, ипотечный проект. Я думаю, что это может быть 10–15 лет. Проект по улучшению жилищных условий при помощи новых средств, которыми обладает наша страна, которыми обладают граждане.

И последнее. Вы задали вопрос в отношении новых национальных проектов. Я думаю, что в принципе, когда мы почувствуем, что основные проблемы по текущим четырем проектам закрыты даже с пониманием того, что часть из них носит более длительный характер, мы можем принять решение по превращению в национальный проект какой-то другой работы. Например, сейчас в качестве такой основной темы возникает вопрос о культуре. Явно, что те или иные мероприятия в сфере культуры могут получить такую проектную форму, но вот делать это нужно тогда, когда мы будем к этому готовы.

– Правительству, как известно, не удалось сдержать инфляцию в запланированных рамках. Справедливы ли заявления экспертов, полагающих, что рост финансирования нацпроектов повлиял на темпы инфляции в России? Нет ли, с другой стороны, опасности снижения из-за инфляции отдачи от нацпроектов, в частности, в сфере АПК и строительства доступного жилья?

– Я думаю, что национальные проекты никак не повлияли на инфляцию, даже в силу того, о чем я говорил всего несколько минут назад. Дело в том, что это большие деньги, но в масштабах нашего бюджета, бюджета нашей страны это не столь крупные затраты, чтобы внести какую-либо значимую лепту в инфляцию, даже по цифрам. Что же касается по сути, то, скажем, национальный проект в области АПК вообще не может никаких, даже гипотетических добавок в инфляцию внести. Наоборот, это дополнительные рабочие места в деревне, это дополнительные инвестиции в животноводство, в социальную сферу села, здесь нет факторов, которые увеличивают инфляцию. Практически то же самое можно сказать и про строительство жилья. Поэтому я думаю, что здесь никакого вклада нет.

Но инфляция действительно выросла. И тому есть несколько причин. Основная причина, очевидно, рост стоимости продовольствия на мировых рынках. Это тот фактор, который, по подсчетам экономических экспертов, в текущем году добавил около 2 % в инфляцию против тех показателей, на которые мы рассчитывали, то есть против 8 %, которые прогнозировались по этому году.

Есть и некоторые другие факторы, которые, естественным образом тоже повлияли, в частности

массированный приток капитала. В нем, безусловно, содержится плюс, потому что он увеличивает возможности инвестирования внутри страны, но он содержит в себе и некие инфляционные добавления.

Таким образом, наверное, два этих фактора послужили основной причиной увеличения инфляции против тех цифр, которые прогнозировались на этот год.

Естественно, что правительство будет предпринимать, обязано предпринять все необходимые меры по ограничению темпов, по недопущению роста инфляции и выходу на те параметры, которые мы для себя устанавливаем.

Это вообще-то мировая проблема, и то, что произошло у нас, в том или ином виде произошло и в других странах. Могу привести пример наших ближайших соседей – и Китая, и Казахстана. В Китае, например, вообще темпы инфляции, по сути, выросли в два раза. В прошлом году у них реальная инфляция была в районе 3 %, а в этом году прогнозируемая инфляция будет около 6 %, что, конечно, для наших китайских партнеров тоже не очень хорошо. Аналогичные процессы происходят и в других странах. Сейчас нужно просто проанализировать сложившуюся ситуацию каждому государству и предпринять адекватные шаги. Меры по сдерживанию инфляции в нашей стране в настоящий момент сформулированы и реализуются.

– Какие факторы, процессы способны привести к росту капитализации акций «Газпрома»? Что для этого сделают совет директоров и правление «Газпрома»? Есть ли почва под слухами о возможности кадровых перестановок в руководстве компании?

– Капитализация «Газпрома», конечно, очень важный элемент в макроэкономической ситуации в стране, потому что эта компания относится к категории так называемых голубых фишек.

На «Газпром» ориентируется весь фондовый рынок, и, конечно, рост его капитализации подтягивает весь фондовый рынок.

И наоборот, его проблемы могут нести какие-то проблемы для рынка в целом. Поэтому совет директоров и правление «Газпрома» самым внимательным образом отслеживают все процессы, связанные с капитализацией крупнейшей российской компании.

В настоящий момент этот размер с учетом общего роста фондовых индексов, который произошел за последнее время, в том числе и в свете известных процессов на нефтяном, нефтегазовом рынке, составляет в целом где-то около 300 миллиардов долларов. Это очень высокая цифра, но мы считаем, что это не предел. Почему? Именно потому, что по запасам «Газпром» – крупнейшая газовая компания в мире, и мы можем улучшать его работу таким образом, что это улучшение будет получать и соответствующую оценку фондовыми индексами, оценку со стороны мирового бизнес-сообщества.

Что для этого нужно делать? Нужно развивать различные сферы, в которых работает «Газпром», вкладывать деньги в освоение новых месторождений, в транспортировку, причем на различных направлениях, заниматься тем, что принято называть диверсификацией маршрутов: заниматься поставками на традиционные рынки, такие как Европа, но думать и о Дальнем Востоке, Азии, Америке. Естественно, что такие мероприятия сказываются напрямую на оценке «Газпрома». Мы должны не только думать о поставках на другие рынки, но и заниматься структуризацией бизнеса самой компании внутри страны. «Газпром» – действительно очень большая компания, и мы должны заниматься рационализацией его внутренней структуры, когда, скажем, профильные бизнесы, находящиеся в разных местах, складываются в одну компанию. Недавно была создана компания, которая занимается подземным хранением газа. У нее много подземных хранилищ по всей стране, и сейчас мы этот бизнес структурируем. Мы занимаемся в последнее время и новыми для «Газпрома» видами проектов, электроэнергетикой, укрепили и упрочили свое положение на нефтяном рынке, где активно работает «Газпромнефть».

Наконец, есть еще одна тема, которая может внести свою лепту в рост капитализации «Газпрома». Это корпоративное управление, прозрачность, потому что о силе компании, как правило, судят по тому, насколько она открыта для анализа. Мы можем совершенно твердо сказать, что за последние восемь лет она проделала в этом направлении огромный путь. Еще в 2000 году, во всяком случае у меня как у председателя совета директоров, возникло ощущение, что, по сути, эта компания действует по правилам бывшего министерства, которое послужило базой для создания «Газпрома» – союзного министерства нефти и газа. Сейчас, конечно, ситуация другая. «Газпром» – полноценное акционерное общество, которое аудируется международным сообществом аудиторов, занимается улучшением корпоративного управления, бюджетированием. Все эти программы сегодня действуют в качестве основных направлений развития корпоративной структуры открытого акционерного общества «Газпром», и тоже вносят свою добавку в капитализацию.

Таким образом, суммируя то, что я сказал, считаю, что если вот эти все направления будут удачно развиваться, то у «Газпрома» неплохие шансы и дальше увеличивать свою капитализацию до величин, сопоставимых с самыми высокими в мире. Но и сейчас по капитализации мы где-то третьи-четвертые, в зависимости от того, как структурирован рынок. Я думаю, что есть перспективы превратиться в первую компанию по капитализации. Во всяком случае для того есть и объективные, и, на мой взгляд, вполне субъективные предпосылки.

Теперь в отношении слухов. Слухи всегда существуют, если жизнь продолжается. На них не стоит обращать никакого внимания, потому что слухи – они и есть слухи. Кадровый состав «Газпрома» стабилен, и все работают на своих местах.

– Есть ли у вас уверенность в том, что предстоящий Новый год ответственные сотрудники «Газпрома» (а вместе с ними и журналисты) встретят дома, а не на работе, «разруливая» очередной газовый инцидент с одной или группой соседних стран?

– Вы знаете, я надеюсь, что и сотрудники «Газпрома», и помогающие им журналисты смогут поднять бокалы шампанского за семейным столом. И для этого сотрудники компании сейчас довольно серьезно трудятся, согласовывая ряд позиций с нашими партнерами.

Но у нас непростые партнеры, и действительно периодически у них возникают собственные представления о том, как можно было бы структурировать дальнейшие экономические взаимоотношения с «Газпромом». Причем эти представления находятся в некоем разрыве с современными тенденциями регулирования нефтегазового рынка, с теми процессами, которые сегодня развернулись на пространстве СНГ, на территории нашей страны.

Что я имею в виду? Я имею в виду переход на рыночную экономику. Мы для себя это решение приняли, это непростое и достаточно болезненное решение, но