Текст книги "Криминология"

1. Преступность проявляется вовне через множество совершаемых преступлений, в этом смысле она обладает массовым характером. Она подчиняется закону больших чисел, в соответствии с которым усредненные характеристики большого числа наблюдений близки к среднему значению всей совокупности. Это свойство позволяет изучать закономерности преступности на основании не сплошных, а выборочных криминологических исследований, при которых по специальной методике из всего массива отбирается его часть – определенное число уголовных дел лиц, совершивших преступления, потерпевших, экспертов и т. п.

Преступное множество поддается количественному выражению. В исследовании преступности важную роль играют статистические материалы, отображающие преступность и криминогенные процессы в абсолютных и относительных числах, графиках, матрицах.

2. Преступное множество характеризуется устойчивостью количественных соотношений между различными видами преступного поведения. При более или менее равномерном развитии общества в числе совершаемых преступлений лишь в незначительных пределах колеблются такие показатели, как, например, преступления несовершеннолетних, женщин, рецидив и т. п. Преступное множество обладает количественной взаимозависимостью составных частей. Так, например, росту числа тяжких насильственных преступлений сопутствует обычно увеличение хулиганства и нетяжких насильственных посягательств, нарастание незаконного оборота наркотиков находится в количественной связи с усилением различных видов преступной активности, и в частности краж и грабежей.

1. Начиная с середины 70-х годов при осмыслении явления преступности в качестве научно-познавательных методов наряду с классификацией и причинно-следственным анализом стал применяться также системный подход. Этот метод, воспринятый из кибернетики, создает предпосылки для более глубокого понимания изучаемого предмета (в данном случае – преступности, ее моделирования и прогнозирования). Он может быть использован только если исследуемый предмет является системой, под которой принято понимать совокупность взаимосвязанных элементов, составляющих единое целое, обладающее новым интегральным качеством, не сводимым к свойствам ни одного из элементов. Главное в системе – обратная связь между ее элементами (Н. Винер).

Освоение советской криминологией методологии системного анализа было связано, в частности, с именами У. Джекебаева, Я. И. Гилинского, Г. И. Забрянского, В. Н. Кудрявцева, Н. Ф. Кузнецовой, А. В. Шахматова. Эти исследователи усмотрели систему собственно не в преступности (как мы ее определили выше), но лишь во внешнем ее проявлении, а именно в массе совершаемых преступлений, именуемых преступным множеством. Соответственно данному подходу в качестве элементов изучаемой криминологией системы В. Н. Кудрявцев называл отдельные преступные акты; А. В. Шахматов наряду с элементами (отдельными преступлениями) выделял также подсистемы – виды преступности (корыстная, насильственная и т. д.); Н. Ф. Кузнецова, следуя той же схеме, дополнила ее тем, что рассматривала преступность в рамках более широкой системы правонарушений. Подчеркнем, что эти авторы не включают причины преступлений в описываемую ими систему (или, точнее, в то, что они считают системой).

Такой подход к применению в криминологии системного анализа оказался уязвимым для критики и дал повод некоторым криминологам вообще усомниться в возможности его осуществления в отношении преступности (И. И. Карпец). Критики справедливо указывали на невозможность доказать наличие связи между отдельными преступлениями. В самом деле, связаны ли между собой, к примеру, совершаемая подростками кража из автомобиля и осуществленный по политическим мотивам акт терроризма? Если же нет взаимосвязи между элементами явления, нет его целостности, то отсутствуют основания считать его системой.

Итак, непосредственной связи между конкретными преступлениями как будто бы нет, не очень отчетливо наблюдается и связь между видами массового преступного поведения. Но есть связь опосредованная, что может быть понято только при новом теоретическом подходе к преступности. При традиционной трактовке преступности в качестве совокупности совершаемых преступлений системный подход не дает для ее понимания ничего нового.

2. По нашему мнению, основное положение системного анализа в криминологии может быть сформулировано таким образом: причины преступлений, взаимодействуя между собой, а также с преступным множеством, образуют систему «преступность». Вертикальная структура преступности (не путать с составом преступного множества!) складывается из двух основных подсистем: 1) преступного множественного поведения и 2) механизма взаимодействующих между собой причин преступлений (см. схемы 4.3, 4.4, 4.5). Наше представление о структуре преступности согласуется с тем, как характеризует структуру «преступности несовершеннолетних» Г. И. Забрянский. Он отмечает, что явление преступности несовершеннолетних представляет собой сложный системный объект, включающий в себя разные подсистемы, к которым он относит: преступность – в нашем словоупотреблении «преступное множество», криминогенные факторы и даже социальный контроль.[234]234
  См.: Забрянский Г. И. Предупреждение преступности несовершеннолетних: основы концепции государственной политики //Журнал российского права. 1997. № 8. С. 32.


[Закрыть] В. А. Номоконов по существу также усматривает в структуре преступности наличие причин – криминогенных факторов. Он пишет: «С нашей точки зрения, преступность представляет собой комплекс наиболее глубоких и острых деформаций общества, его политической, экономической, социальной и духовной сфер».[235]235
  Организованная преступность. Тенденции, перспективы борьбы / Отв. ред. В. А. Номоконов. Владивосток, 1999. С. 132.


[Закрыть] Системными свойствами преступности, прежде всего, являются: взаимосвязь подсистем и элементов, динамическое равновесие, саморазвитие, целостность.

Взаимная связь комплекса причин преступного поведения и массы совершаемых в обществе преступлений проявляется в том, что не только причины порождают преступления, но и сам факт воспроизводства в обществе преступлений, присутствие в обществе лиц, данные преступления совершающих, оказывают влияние на этот причинный комплекс. Так, с одной стороны, сосуществование в обществе богатых и бедных людей как одна из причин корыстных преступлений воспроизводит кражи, грабежи, мошенничество и т. п., с другой – причиненный подобными деяниями ущерб вызывает недоверие людей к существующему общественному порядку, озлобляет какую-то их часть, в результате чего растет агрессивность, ведущая к насильственным преступлениям против личности, хулиганству, грабежам и т. д. Рост числа осужденных, особенно подвергшихся уголовному наказанию в виде лишения свободы, влекущего за собой отчуждение наказанных от остального общества и нередко углубление их преступных наклонностей, дает толчок дальнейшему росту преступности. Не подлежащее сомнению наличие обратных связей в структуре преступности есть главное основание считать ее системой.

Наряду с вертикальной структурой преступности (преступное множество – факторы преступности) (см. схему 4.2), существует ее горизонтальная структура, складывающаяся из преступности различных социальных институтов или, иными словами, подсистем общества. Это виды преступности, различаемые на основании критерия принадлежности к тому или иному институту (семейная, экономическая, политическая преступность, преступность СМИ и т. д.) (см. схему 4.3). Под видом преступности следует понимать свойство социального института воспроизводить внутри и вне себя массу преступлений, складывающееся из взаимодействующих между собой причин преступлений и самого множества преступлений.

Кроме видов преступности можно говорить также о ее типах, которые не привязаны к определенной подсистеме общества, носят сквозной характер. В основе типа преступности лежат мотивы преступного поведения – корыстная, насильственная, политическая, сексуальная преступность. В психологической основе преступлений нередко лежат не один, а несколько мотивов, что ведет к смешанным типам преступности: корыстно-политическая, насильственно-сексуальная и т. п. (см. схему 4.4). Под типом преступности мы подразумеваем свойство общества воспроизводить массу преступлений определенного типа, структурно включающее в себя разбросанные по различным социальным подсистемам множество причин и актов преступного поведения.

3. Динамическое равновесие преступности как системы выражается в ее приспособлении к изменяющейся в обществе и государстве ситуации и, таким образом, в самосохранении. Очевидно, это относится к преступным проявлениям корысти, которая вечно ищет лазейки для незаконного, не связанного с соответствующими трудовыми затратами обогащения. Так, в последние годы в России незащищенность мелкого предпринимательства породила вымогательство в виде навязываемых охранных услуг (рэкет), компьютеризация бухгалтерии повлекла за собой компьютерную преступность, используя доверие и финансовую беспомощность населения, финансисты и банкиры изобретают все новые и новые способы мошенничества, направленные на изъятие у людей денег. Склонность к преступному насилию (преступная агрессивность) также в зависимости от обстоятельств перекачивается из одной области общественной жизни в другую. К примеру, за прекращением агрессивных войн или государственного террора следует увеличение числа общеуголовных насильственных преступлений. Принимая во внимание безрезультатность затрачиваемых испокон веков усилий на подавление преступности, можно сказать, что живучесть ее чрезвычайна.

Саморазвитие преступности характеризуется усложнением преступной деятельности, приобретением ею новых форм – не только вследствие изменения обусловливающих ее общественных обстоятельств и применяемых против нее мер со стороны государства, но также в итоге протекающих в ней самой сложных криминологических процессов, взаимодействия подсистем и элементов, которые образуют ее структуру. Например, наблюдаемое в последние десятилетия омоложение круга лиц, совершающих преступления, ведет к тому, что, спустя несколько лет, увеличивается также число взрослых преступников. Расширение наркобизнеса и вовлечение его дельцами все новых людей в потребление наркотиков сказывается на росте обусловленных наркоманией преступлений, и в частности хищений наркотических средств, а также денег с целью приобретения наркотиков. Организованная преступность, расширяясь, устанавливает противозаконные контакты с властью, с ее силовыми ветвями, милицией, прокуратурой, судом, давая тем самым толчок к расширению коррупции. Преступные группировки последовательно делят экономическое пространство на сферы влияния. Кроме того, они устанавливают связи с нормальной, не преступной хозяйственной деятельностью посредством вливания капиталов, нажитых преступным путем.

В. Н. Кудрявцев иллюстрирует саморазвитие (самодетерминацию) преступности на примере наемных убийств в России на рубеже веков. Почти нулевая их раскрываемость (в экономике и политике) детерминировала убийства по найму в семье и быту.[236]236
  Кудрявцев В. Н. Причины преступности // Криминология: Учебник / Под ред. B. Н. Кудрявцева и B. Е. Эминова. 2-е изд. М.: Юристъ, 2002. С. 198.


[Закрыть] Целостность системы «преступность» связана с новым качеством, приобретаемым благодаря сложению воедино ее элементов. Это качество – опасность для общества, вынуждающая государство иметь уголовное законодательство и большой карательный аппарат – от милиции (полиции) до органов, исполняющих наказание.

1. Официальная статистика далеко не полно отражает подлинную распространенность преступлений, значительная их часть остается официально не учтенной или, как принято говорить, латентной. Следует различать неучтенность: 1) преступной государственной политики; 2) вновь возникающих видов преступлений, которые или прямо не предусмотрены уголовным законом, или, если и предусмотрены, в практике применяющих закон органов не признаются в качестве таковых; 3) преступлений, не учтенных в силу невыполнения чиновниками обязанности регистрировать соответствующие заявления; 4) преступлений, о которых не заявлено потерпевшими и свидетелями; 5) скрытых преступлений, известных только самим преступникам.

Преступная политика выражается в преступлениях, совершаемых властями (например, ленинский, гитлеровский, сталинский террор и т. д.). В России массовые репрессии (казни, лишение свободы, ссылки, высылки) не только не повлекли наказания, но даже остаются не зарегистрированными в качестве преступлений.

Законодательство не поспевает за вновь появляющимися видами преступлений, вследствие чего они не учитываются статистикой до введения соответствующих составов в закон. Подобное было с многими видами преступлений, например с такими, как заражение ВИЧ-инфекцией; похищение человека; незаконное помещение в психиатрический стационар; торговля несовершеннолетними; незаконная банковская деятельность; лжепредпринимательство; легализация (отмывание) имущества, приобретенного незаконным путем; незаконное получение кредита; невозвращение из-за границы предметов художественного, исторического и археологического достояния; неправомерные действия при банкротстве; захват заложника; угон воздушного, водного или железнодорожного транспорта; вандализм; нарушение правил обращения с экологически опасными веществами и отходами; нарушение правил безопасности при обращении с биологическими агентами или токсинами; порча земли и т. д. Большинство из перечисленных преступлений и теперь остаются неучтенными.

Обычные предусмотренные законом «устоявшиеся» преступления, о совершении которых правоприменительным органам известно, также далеко не в полной мере попадают в государственную отчетность. Нельзя не заметить, что у российской милиции с советских времен сохранилось пристрастие искусственно создавать видимость снижения числа преступлений, представляя таким образом результаты своей работы по подавлению преступности в «лучшем свете». Тем самым достигается и другая цель: уменьшение нагрузки. В 90-е годы, когда страну захлестнула волна преступлений, милиция сосредоточила внимание на наиболее опасных из них. Выборочный учет преступлений существенно искажает подлинное положение дел.

Часть преступлений остается латентной в связи с тем, что о них в правоприменительные органы ни от потерпевших, ни от свидетелей не поступает сведений. Готовность свидетелей сообщать о ставших им известными случаях нарушения уголовно-правовых запретов находится в зависимости от характера преступления. Путем опроса граждан установлено, что 85 % из них готовы сообщить, если им станет известно об умышленном убийстве, 36 % – о хулиганстве, 2 % – о незаконном производстве аборта.[237]237
  Босхолов С. С. Латентные преступления против личности: общая характеристика и методы выявления. Минск, 1984. С. 25–26.


[Закрыть] Обратная пропорция между тяжестью содеянного и готовностью заявить о нем властям объясняется вполне естественным нравственным порицанием доносительства.

Определенная доля преступлений остается вообще никому не известной, кроме людей, которые сами их совершают. Рост профессионализма преступников, приток в их ряды (в частности, по причине появившейся безработицы) людей со специальным образованием, интеллектуалов способствует совершенствованию преступных «технологий», надежности сокрытия противоправной деятельности.

О совершении некоторых преступлений не знает никто, в том числе сам преступник. Это преступления по небрежности или при отсутствии осознания нарушения закона.[238]238
  Акутаев P. М. Криминологический анализ латентной преступности: Автореф. дис…. докт. юрид. наук. СПб., 1999. С. 12.


[Закрыть]

2. Преступления различаются по степени их неучтенности: в литературе выделяют от трех до пяти степеней. Исследования показывают, что низкой степенью неучтенности характеризуется убийство, причинение тяжкого вреда здоровью, разбой; средней степенью – изнасилование, мошенничество, вымогательство; высокой – кража, взяточничество, незаконное производство аборта.

По данным Г. Кайзера, в Германии соотношение учтенных и неучтенных краж равняется 1: 30.[239]239
  Kaiser G. Methoden der Kriminologie // G. Kaiser. Kriminologie. 3. Auf. Heidelberg, 1996.


[Закрыть] В России, по оценкам специалистов, регистрация отражает от 1/3 до 1/2 реального массива преступлений.[240]240
  Преступность и правонарушения (1992–1996): Статистич. сб. М., 1997. С. 9.


[Закрыть] При этом считается, что более 50 % потерпевших от преступлений против жизни, здоровья личности, а также против собственности ставят об этом в известность правоприменительные органы, и в частности о кражах сообщают свыше 75 % пострадавших.[241]241
  Криминология: Учебник для вузов / Под ред. А. И. Долговой. М., 1997. С. 156.


[Закрыть] Исследования латентности преступного поведения в Дагестане во второй половине 90-х годов позволили P. М. Акутаеву сделать вывод о том, что латентность убийств, разбойных нападений, причинения тяжкого и средней тяжести вреда здоровью, нарушение правил дорожного движения, повлекшее смерть человека, составляет в этом регионе до 35 % от всех соответствующих преступлений; мошенничество и хулиганство – от 35 до 70 %; умышленное причинение легкого вреда здоровью, хищение чужого имущества, обман потребителей, злоупотребление должностными полномочиями и взяточничество превышают 70 %[242]242
  Акутаев P. М. Криминологический анализ латентной преступности. С. 18–19.


[Закрыть]

3. В 90-е годы в России, по-видимому, происходит ухудшение учета преступлений, латентность преступности растет. Экономические преступления, которые всегда в официальной статистике отражаются менее представительно, чем обычные преступления против личности и собственности, учитываются лишь в незначительной их доле (2–5 %).[243]243
  Криминология: Учебник для вузов / Под ред. А. И. Долговой. М., 1997. С. 134–135.


[Закрыть] Специалисты полагают, что существенно увеличилась доля оставшихся неизвестными преступлений даже среди относимых согласно обыкновению к отличающимся низкой степенью неучтенности, в том числе к умышленным убийствам. Об этом косвенно свидетельствует увеличение в отчетности судебно-медицинской экспертизы числа трупов с неустановленной причиной смерти. Например, в Москве в 1990–1994 гг. это число возросло в 3,8 раза и превысило зарегистрированное число трупов с признаками убийства.[244]244
  Там же. С. 156.


[Закрыть]

4. Без учета количества не выявленной части преступлений оценка отягощенности общества преступностью была бы весьма не полной. Существует несколько приемов приблизительного определения доли невыявленных преступлений.

Виктимологический мониторинг заключается в представительном опросе населения на предмет выявления на той или иной территории за определенный период времени жертв не зарегистрированных официально преступлений. Такие опросы систематически проводятся государством в США, ФРГ и других странах, и их результаты публикуются, дополняя данные полицейской статистики. В России имеется опыт подобных исследований, проводимых в Санкт-Петербурге и других регионах энтузиастами-криминологами.

Сопоставление динамических рядов однородных (корыстные, насильственные и др.), но отличающихся по степени неучтенности преступлений основано на предположении того, что порождаемые сходными причинами виды поведения людей должны развиваться в целом подобным образом. Например, увеличению числа убийств должно сопутствовать увеличение случаев причинения вреда здоровью, росту мошенничества – рост краж и т. п. Если же на фоне увеличения количества преступлений с меньшей степенью латентности число однородных, но обычно лучше регистрируемых преступлений уменьшается, то можно предположительно говорить о том, что учет последних сокращается.

Контроль милицейских данных посредством сопоставления их с медицинской и иной статистикой о причинении вреда здоровью, количестве насильственных и с неустановленной причиной смертей, об исчезновении людей без вести позволяет уточнять представления о насильственной преступности. В частности, рост числа без вести пропавших может свидетельствовать о нарастании убийств.

Опрос знатоков дополнительно проливает свет на распространенность тех или иных видов преступной активности. В данном отношении может оказаться полезным мнение как сотрудников правоприменительных органов, ученых социологов, юристов, так и лиц, которые сами допускают нарушения закона и хорошо знают вопрос изнутри.

1. Под преступным множеством[245]245
  В традиционной криминологии, опирающейся на традиционное понятие преступности, употребляются термины «состояние», «уровень преступности».


[Закрыть] понимается совокупность преступлений и лиц, их совершивших, в определенной местности (районе, городе, области, стране и т. п.) за определенный период времени.

По данным МВД РФ, в 2004 г. в России зарегистрировано 2 893 810 преступлений (см. табл. 4.1). Коэффициент преступного множества в расчете на 100 тыс. населения составил 2007,2 преступления, из чего следует, что в течение года одно зарегистрированное преступление приходилось на 50 человек. Но люди живут, как правило, значительно дольше года. Если принять среднюю продолжительность жизни за 70 лет, то получится, что при сохранении преступности в ее современном размере число только зарегистрированных преступлений за время жизни нынешнего поколения превысит его численность! Из сказанного вытекает, что наше общество без преувеличения может быть названо преступным, т. е. таким, в котором проблема преступности касается практически всех и каждого. Преступления, очевидно, порождаются не какими-либо особенными, но повседневными обстоятельствами, влияние которых испытывается очень многими. Преступников же в таком случае не следует считать какими-то необычными, противоположными обыкновенному человеку людьми, не следует разделять общество на группы «они» и «мы» в зависимости от того, совершено ли членом соответствующей группы преступление. И те и другие – «мы», обитатели нашей преступной действительности. Это предопределяет и подход к мерам противодействия преступности. Они не должны быть жестокими. Их надо предусматривать в расчете на «среднего» человека, ибо приведенная здесь статистика показывает: очень многие обычные люди при соответствующим образом сложившихся обстоятельствах могут оказаться преступниками.

Говоря о чрезвычайной распространенности преступного поведения в России, мы имели в виду достаточно серьезные преступления, преступления «по своей природе», per se. Что же касается мнимых преступлений, то они вообще не поддаются подсчету. «Согласно букве уголовного закона большинства современных государств, включая Россию, – пишет Я. И. Гилинский, – 100 % взрослого населения – уголовные преступники (кто, например, в России ни разу не оскорбил кого-либо – ст. 130 УК РФ, не ударил кого-либо, причинив физическую боль – ст. 116 УК, не уклонился от уплаты налога – ст. 198 УК?).[246]246
  Девиантность и социальный контроль в России (XIX–XX вв.). Тенденции и социологическое осмысление / Отв. ред. Я. И. Гилинский. С. 132–133.


[Закрыть]

Состав преступного множества[247]247
  В традиционной криминологии употребляется термин «структура преступности».


[Закрыть] отражает подразделение преступлений и преступников на их основные разновидности. Два основных криминологических рода преступлений – насильственные и корыстные; соответственно, можно говорить о насильственной и корыстной преступности как о свойствах общества порождать указанные виды преступного поведения.

2. Насильственные преступления связаны с умышленным посягательством на телесную неприкосновенность и свободу человека.[248]248
  Встречается и более широкая, едва ли приемлемая в криминологии, трактовка насилия.


[Закрыть] Большую их часть образуют преступления, именуемые преступлениями против личности: причинение различной степени тяжести вреда здоровью, убийства, изнасилование, незаконное лишение свободы и похищение человека и проч. Сюда же относятся и такие, как терроризм, захват заложника, бандитизм, посягательство на жизнь различных должностных лиц. Группа так называемых корыстно-насильственных преступлений должна приниматься во внимание при исследовании как насильственных, так и корыстных преступлений. Официальная статистика, основанная на вытекающей из уголовного законодательства классификации преступлений, к сожалению, показателя насильственных преступлений в целом не предусматривает.

По данным МВД РФ, в 2004 г. в России зарегистрировано: 31 553 убийства (коэффициент на 100 тыс. нас. – 21,9, доля – 1,09 %); 57 352 случая умышленного причинения тяжкого вреда здоровью (коэффициент – 39,8 (в 1,8 раза больше коэффициента убийств), доля – 1,98 % (см. табл. 4.1)). Показатели убийств принято считать наиболее достоверными, поскольку предполагается, что большинство преступлений этого вида регистрируется, они обладают наименьшей латентностью. Число зарегистрированных убийств в России конца XX в. был чрезвычайно велико. Есть основания полагать, что подлинное число этих преступлений несколько выше. Следует, в частности, принимать во внимание большое количество «пропавших без вести». В телепрограмме «Времена» 17.02.02 сообщалось, что из объявленных в розыск исчезнувших граждан не найденными ежегодно остается около 9 тыс. По мнению экспертов, от 60 до 70 от общего числа неразысканных без вести пропавших (около 5800 чел.) становятся жертвами убийств.

Преступлений террористического характера в целом зарегистрировано 9593 (коэффициент – 6,6, доля – 0,3 %); в том числе случаев терроризма – 265 (коэффициент – 0,2, доля – 0,01 %); захвата заложников – 22 (коэффициент – 0,02, доля – 0, 001 %). В стране было зарегистрировано 522 случая бандитизма (коэффициент – 0,4, доля – 0,02 %).

Изнасилований зарегистрировано 8 795 (коэффициент – 6,1 (в 3,6 раза меньше коэффициента убийств), доля – 0,3 % (см. табл. 4.1)); хулиганств – 24798 (коэффициент – 17,2, доля – 0,9 %); поджогов – 13 655 (коэффициент – 9,5, доля – 0,47 %); грабежей и разбоев – 306 891 (коэффициент – 212,8 (в 9,7 раза больше коэффициента убийств, в 4,2 раза меньше коэффициента краж), доля – 10,6 %). Грабежи и разбои, одновременно нарушающие неприкосновенность личности и посягающие на собственность, находятся на пересечении насильственной и корыстной преступности и входят в группу так называемых корыстно-насильственных преступлений (см. табл. 4.1).

3. Корыстные преступления связаны со стремлением к противоправному обогащению. Они составляют больше половины регистрируемого в России преступного множества. Большая часть корыстных преступлений – это преступления против собственности; к ним относятся и некоторые другие, например контрабанда.

В 90-е годы центр тяжести корыстных преступлений находился в экономической сфере. Причинившие наибольший ущерб народному благосостоянию преступления связаны со злоупотреблениями при разгосударствлении собственности. Одним из методов хищения государственных средств в этот период стали залоговые аукционы. Бывший заместитель председателя Счетной палаты РФ Юрий Болдырев описывает эту преступную схему следующим образом. В 1995 г. Министерство финансов разместило около 600 млн долл. США на депозитах в частных уполномоченных банках. Затем правительство у тех же уполномоченных банков произвело заимствование под процент, существенно больший, чем процент, под который были сделаны вклады. В качестве залога банкам были переданы контрольные пакеты акций ключевых стратегических предприятий страны: «Норильского никеля», «Юкоса», «Сибирнефти» и др. Пакеты были оценены с неимоверным занижением. При этом в бюджете страны деньги на выкуп этого залога не предусматривались. Таким образом, получив по сговору с коррумпированными чиновниками даром имущество страны, мошенники стали олигархами. Например, «Юкос» достался банку «Менатеп» Ходорковского за 43 млн 125 тыс. долл., его рыночная капитализация в 2003 г. составляла 54 млрд долл. По оценкам специалистов, в результате десяти лет приватизации государство недополучило 2 трлн долл. США.[249]249
  Приватизация по-российски // Аргументы и факты. 2004. № 49. С. 8–9.


[Закрыть]

Преступно завладевшими значительной частью ресурсов страны лицами осуществляется противозаконный вывоз за рубеж сырьевых, энергетических и других невосполнимых запасов.[250]250
  Преступность и правонарушения (1992–1996).


[Закрыть] В частные руки попали акции ряда секретных предприятий оборонного комплекса, в том числе «Пермские моторы», АТНК им. А. Н. Туполева и др.[251]251
  Приватизация по-российски. С. 8–9.


[Закрыть]

В стране широко распространено незаконное (незарегистрированное или нелицензированное) предпринимательство, и в частности связанное с торговлей спиртными напитками, уклонение предпринимателей от уплаты налогов, повсеместное невозвращение долгов.

Полученные преступным путем средства вливаются в кредитно-финансовую и внешнеэкономическую сферы, помещаются на счета иностранных банков («отмывание грязных денег»). Значительная доля валового национального продукта присваивается небольшим по численности слоем населения. Почти вся эта гигантская деятельность остается латентной, на практике обычно не влечет за собой уголовного наказания и не находит отражения в официальной статистике.

Так же как и в случае с насильственными преступлениями, наиболее опасные из корыстных преступлений, если и подпадают под признаки, указанные в уголовном законе, судебно-следственная практика «не замечает» данного обстоятельства, предпочитая привлекать к уголовной ответственности обычных мелких или средней руки корыстных преступников. Да и это делается далеко не во всех случаях совершения преступлений, поскольку перегруженная и плохо оплачиваемая милиция не ищет себе лишней работы.

Краж в России в 2004 г. зарегистрировано 1 276 880 (коэффициент – 885,7, доля – 44,1 %). Согласно статистике кража самое распространенное из регистрируемых в стране преступлений.

Случаев присвоения и растраты зарегистрировано 58 733 (коэффициент – 40,8, доля – 2,03 %).

4. Коррупция согласно сложившимся международно-правовым представлениям состоит прежде всего в злоупотреблении государственной властью для получения личных выгод.[252]252
  Лунеев В. В. Преступность XX века… С. 271.


[Закрыть] Она заключается в торговле служебными полномочиями и вытекающими из них возможностями. Известно немало способов расчетов между подкупающими и подкупаемыми: получение государственными служащими прямой оплаты их «услуг», а также дохода от совместной с подкупающей стороной предпринимательской деятельности; поступление средств в виде поддержки партийной и иной политической деятельности и др. Коррупция известна и широко распространена во всем мире. Повсеместно подавляющая часть злоупотреблений чиновников остается невыявленной. Очевидно, что в России органы власти поражены ею сверху донизу, чему способствует утрата сплошного контроля, имевшего место при советском режиме, и чрезвычайная активность внезапно разбогатевшего узкого круга дельцов, стремящихся во что бы то ни стало сохранить и приумножить наспех сколоченные капиталы.

Статистические данные о преступлениях государственных служащих не создают даже отдаленного представления об их подлинном количестве, что показывает бессилие в данном отношении карательной системы. В 2004 г. в стране выявлено только 15 675 случаев взяточничества (коэффициент – 10,9, доля – 0,5 %). Истинные размеры коррупции несоизмеримо больше; она связала чиновничество с организованными преступниками, действующими в сфере экономики, у которых появилась возможность не только использовать свои связи с властью для решения хозяйственных вопросов (разгосударствление собственности, преимущественное получение кредитов и государственных инвестиций, аренда помещений и пр.), но также влиять в целях дальнейшего обогащения на политику. Организованные преступники используют свои связи в милиции, прокуратуре, судах для уклонения от уголовной ответственности. Очевидно, что чем выше уровень власти, тем шире размах злоупотреблений среди коррумпированных чиновников.