Текст книги "Пять дней мимикрии"

Сучья в печи догорали, а пышущие жаром угли уже не давали много света. Воздух в палатке сильно нагрелся. Слышалось храпение Винпулькера.

«А храпеть-то он у кого научился», – подумал Григорий, зевнул, и, повернувшись на правый бок, уснул.

Глава 12. Усадьба.

18 октября. Австралия. Пустыня Гибсона. 22-15. Время местное.

Жаркий весенний вечер, тридцать восемь градусов по Цельсию. Смеркалось. Многометровый слой обжигающего воздуха и раскаленный за день песок не давали мелким животным выбраться из своих нор. Змеи, ящерицы и грызуны, прячась в норах, терпеливо ждали ночной прохлады. Абориген, охотник на варанов, в одной набедренной повязке, сидел у подножия небольшого, плоского, словно лепешка, валуна. Рядом лежало копье и рогатина, тут же валялся альпинистский высокий, оранжевого цвета рюкзак. Небольшое продолговатое сукно накрывало американский карабин М-16 от перегрева. Из-под тряпки были видны лишь несколько сантиметров ствола. На груди у местного жителя, свисая на тонких ремешках с шеи, весела небольшая магнитола. Громкая электронная музыка с грохотом неслась из динамиков. Абориген же, закатив глаза, похлопывал ладонями по коленям в такт песни, голова ритмично подергивалась. Вараны выходят на поверхность лишь прохладным ранним утром. Сегодня охотнику не удалось поймать ни одного и он, чтобы не быть осмеянным в своем поселении, решил остаться в пустыне еще на сутки. Государство запретило отстрел и ловлю варанов, так как популяция их сильно сократилась. Аборигенам давали небольшую квоту на отлов, в связи с их религиозными обычаями, связанными с этими ящерами. К тому же вараны у местных жителей по сравнению с кенгуру и кроликами являлись деликатесами.

Из-за горизонта на севере стал выплывать желтый шар, похожий на луну, и охотник, увидев его, сразу же выключил музыку. Он повернул голову направо и нашел на небе блеклый облик настоящего спутника Земли. Посмотрев на правую руку, он сначала вытянул один палец, потом второй и, встряхнув головой, протер глаза. Старейшины рассказывали, что в районе соленого озера находится место, где живут дети Луны, и предки в древние времена часто наблюдали игры желтых шаров. Это место считалось священным у аборигенов и так и называлось: «Там, где живут дети Луны». Озеро находилось недалеко от стоянки охотника и тот, увидев шар, сразу же вспомнил эту легенду. Воспитанный в духе времени, он никогда не верил байкам, которые рассказывали старейшины, увидев же подтверждение одного из этих рассказов, абориген встал на колени и в поклоне припал головой к песку, моля прощение у всех богов, которых он только мог вспомнить. Тем временем объект поклонения быстро и бесшумно приближался. Охотник опасливо взирал на маленькую луну исподлобья, сердце бешено колотилось и, несмотря на жар раскаленного воздуха, по его позвоночнику прокатилась волна холодной дрожи. Шар на высоте примерно пятисот метров пролетел прямо над стоянкой аборигена и стал удаляться в сторону берега озера. Местный житель повернул голову и увидел, что перед второй луной прямо в воздухе возник радужный круг и через мгновение объект растворился. Охотник быстро вскочил на ноги и стал надевать на плечи рюкзак. После этого он поднял с песка автоматический карабин, копье, рогатину и побежал в свое селение. О варанах он уже забыл, все мысли были о том, чтобы быстрее рассказать о происшествии старикам. Преодолев около километра, абориген услышал резкий оглушительный звук. Он остановился, взглянул вверх и увидел три темных силуэта низколетящих сверхзвуковых самолетов, которые быстро удалялись в сторону озера.

«Луну не поймать», – подумал он и побежал дальше.

Планетолет, попав в зону сжатого пространства, опустился прямо перед центральным входом в Императорский дворец. Усадьба располагалась на острове посреди озера и построена была еще в те времена, когда ни один из картографов не вступал на территорию материка. Климат поддерживался влажный, тропический. Многочисленная растительность покрывала весь остров, лишь небольшая, покрытая травой площадь перед строением, использовалась под стоянку планетолетов. Около десяти шаров стояли здесь в ряд, который заканчивался плоским огромным звездолетом, находившимся возле самой кромки воды. Усадьба, слепленная из аккаспила, имела форму пирамиды со множеством круглых окон, вместо стекла на которых была натянута прозрачная органического происхождения пленка. Восьмиэтажное строение походило на глиняный муравейник.

Два мимикрийца с оружием в руках, стоявших у входа во дворец, приблизились к приземлившемуся планетолету. Оба заглянули внутрь и, сказав что-то друг другу на булькающем языке, побежали и скрылись внутри дворца. Минут через пять в сопровождении этих же охранников из строения вышел Хранитель усадьбы, которого звали Склане. Ничем с виду не отличающийся от остальных мимиков, старший этой базы обследовал только что прибывший шар. Он что-то сказал своим подчиненным и те вытащили из аппарата Смотрителя маяка. Вместе с телом наружу появилась пустая бутылка из-под виски, которая лежала на груди Ульфа и, перекатившись, упала на землю. Взяв Хакеннена за руки и за ноги, охранники понесли его в усадьбу. Хранитель вынул из панели круглую, плоскую дискету, хранящую запись полета и тоже проследовал в дом. То, что Смотритель маяка оказался пьяным, его нисколько не удивило, но откуда взялась кровь в салоне планетолета и куда подевался Главный чистильщик еще предстояло выяснить.

Прошло около часа. Смотритель маяка, закованный в желтоватую дымку энергетических наручников, сидел на слепленном из аккаспила стуле в тронном зале. По бокам стояли два мимикрийца с оружием в руках и в естественном для них конусообразном виде. Тут же был и Хранитель усадьбы. Все ждали появления Императора. Хакеннену влили антиалкогольную сыворотку и еще пару препаратов, успокаивающих нервы. Он сидел, опустив голову вниз и отлично помня все произошедшее с ним, пребывал в прострации.

Огромный продолговатый зал находился на самом верхнем этаже мини-дворца. С двух сторон располагалось несколько круглых окон. Множество разнообразных темно-бурых, объемно слепленных узоров, персонажей мифологии, животных и мимиков покрывали стены и потолок. Многочисленные сценки из жизни и легенд планеты Флонга и других территорий Империи переходили одна в другую так, что все это великолепие казалось одной сплошной картиной. Чтобы осмотреть все накладное скульптурное произведение, потребовался бы, наверное, не один день. Почти все пейзажи и герои участвовали как бы в нескольких пересекающихся между собой запечатленных действиях.

Солнце уже зашло за горизонт и в зале зажглись находящиеся на потолке несколько длинных узких полос, дающих желтовато-зеленые фосфоресцирующие лучи. Мягкое свечение придавало некоторый уют большому помещению. Если не считать стул, на котором сидел Ульф, и располагавшийся на возвышении трон, слепленный, как и стены, из многочисленных сценок, в зале больше не было ничего из мебели.

Раскрылась двустворчатая дверь, встроенная позади трона, и в помещение вошел Император. Голое тело главного мимикрийца отличалось от остальных лишь своими размерами. Массивное, на полметра выше и в два раза объемнее, чем у стоящих здесь охранников и Хранителя усадьбы, оно говорило о том, что с аппетитом у Императора все в порядке. Короткими шагами, не торопясь, он проследовал к трону и занял свое место. Он обратил свой взгляд на Ульфа, и его тело стало менять облик, имитируя Смотрителя. Охранники, поддавшись какому-то древнему инстинкту, тоже стали менять тела, но Император зло посмотрел на них и те вновь приняли свою природную форму.

– Почему? – произнес главный мимикриец, закончив трансформацию. – Я не спрашиваю: как? Это я просмотрел на записи. Ответь только, зачем тебе надо было это делать?

Хакеннен молчал.

– Я использовал мое эксклюзивное право воспользоваться телепортером, – продолжил Император. – И, оказавшись здесь, выясняю, что мой тринадцатый сын не найден, а Смотритель маяка убивает Главного Чистильщика, вместо того, чтобы совместно с ним заниматься своими прямыми обязанностями. Найти моего сына и скрыть следы его пребывания здесь. Ты считаешь, что я могу простить тебе это? Отвечай! Я приказываю!

– Я считал, что все происходящее – заговор. И делается лишь для того, чтобы избавиться от меня, подставить или, возможно даже убить.

– Ты думаешь, что являешься человеком, ради смерти которого, надо было бы затевать похищение моего сына?

– Да, я так считал. Но теперь понял, что ошибался.

– Считаю нужным сообщить вам, Император, – вмешался в разговор Хранитель усадьбы. – Смотритель маяка был не себе, у него явные признаки паранойи, связанные, скорее всего, с постоянным употреблением алкоголя.

– Идиот!.. Я правильно произношу это слово? – Император посмотрел на Склане и тот в ответ качнул головой. – Мне нужны специалисты, разбирающиеся в нравах этой планеты для поисков Винпулькера. Но один из них идиот, а другой убит этим идиотом. И как же я должен поступить?

– Император, – произнес Хранитель. – Я нахожусь на этой планете большую часть своего существования и неплохо информирован о жизни во многих государствах. Интересовался политической и экономической обстановкой в России. Это – государство, которое постоянно тревожит всю планету своими выходками. Думаю, вы должны взять меня на поиски Винпулькера. Смотрителя же надо отправить на лечение, и лучше всего это сделают на Флонге.

– Ты уже выучил этот русский язык?

– Да, очень давно.

– Вот и отлично. Мне, пока я ждал прибытие Смотрителя маяка и Главного чистильщика, тоже пришлось пройтись по двум обучающим программам. Теперь я владею местным международным, так называемым английским, и также русским. Но все равно считаю, что нам надо взять Смотрителя маяка с собой. И снимите с него наручники. Видно же, что он не опасен.

Один из охранников нажал на кулон, висевший на его шее, и желтый туман, окружавший кисти Хакеннена, исчез.

– Примените все нужные для этого случая препараты и полностью лишите его спиртного и аналогов. Завтра, при восходе звезды, мы отправляемся на ближайшую от места падения спасательной капсулы базу. Сделайте все приготовления и предупредите Старшего той базы. И еще, вы убедили меня, Хранитель усадьбы. Вы полетите со мной. И на этом мы закончим разбирательство поступков позорного подданного, – Винпулькер указал пальцем в сторону Ульфа, – моей империи.

Глава всех мимикрийцев встал с трона и направился к выходу из зала. Хранитель усадьбы принял форму Хакеннена. Охранники тоже, видя, что Император удалился, стали изменять тело, копируя Смотрителя маяка.

– Пойдемте, Ульф, я покажу вам комнату, в которой вы будете отдыхать, и советую вам хорошо выспаться, иначе Император вас ликвидирует.

– Что значит для меня смерть, когда честь династии Хакенненов потеряна.

– Прекратите ныть, Ульф. Возможно завтра вы восстановите свою, поруганную вами же, честь. Все в ваших руках.

Смотритель маяка нащупал свою кобуру и, обнаружив, что оружие по-прежнему там, подумал: «Все в моих руках».

Когда Ульф встал со стула и, поправив любимую фуражку, направился в сторону дверей, за ним проследовали три двойника, но лишь он один из четырех совершенно одинаковых особей имел на теле одежду.

Глава 13. Сухой Лог.

19 октября. Россия. 25 км южнее г. Сухой Лог. 8-25. Время местное.

Орлов проснулся оттого, что сильно замерз. Он лежал, свернувшись калачиком и дрожал от холода. Снаружи доносился какой-то шум и треск горящих сучьев. Григорий выполз из палатки. Светало. Утреннее небо пока еще не охватили лучи солнца. Где-то недалеко слышался ритмичный стук дятла. Жухлая трава покрылась влагой. Сильно пылал костер и жар от огня горячей волной хлынул прямо в лицо Григория. Стоящий возле полыхающих сучьев Винпулькер помешивал что-то в котелке, не боясь при этом обжечься. Сэмплер прошел за палатку и, помочившись на трухлявую березу, вернулся к костру и протянул руки ладошками вперед.

– Что готовишь? – спросил он хриплым голосом и прокашлялся.

– Две банки пообедать. – Двойник указал пальцем на пустые жестянки, валявшиеся недалеко от него.

– Гуляш, – произнес Григорий, определив по этикеткам.

Сэмплер присел возле костра и вдруг стал лихорадочно хлопать себя по карманам и, просунув правую руку во внутренний карман куртки, достал оттуда квадратную дискету.

– Черт, совсем забыл о ней, надо немедленно ее спрятать.

– Что это? – спросил Винпулькер.

– Лучше тебе пока не знать. Это может обернуться сплошными неприятностями, и поэтому я пока не буду говорить тебе, что это такое, и зачем мне оно нужно. Согласен?

– Согласен.

– Ну, тогда я пойду, спрячу это где-нибудь, а ты забудь, что вообще видел эту штуку. Договорились?

– Договорились.

Григорий обследовал рюкзак и, найдя небольшой полиэтиленовый мешочек, в котором вчера лежали ложки, положил туда органическую дискету. Недалеко от костра он увидел лежащий промасленный кусок бумаги, в которую при продаже были упакованы части печи, и завернул в него пластиковый пакет. Потом Сэмплер перевязал все это шнурком, выдернутым из рюкзака, и направился искать место для тайника. Обнаружил он то что надо на самой верхней части возвышенности. На расстоянии около трех метров от земли в стволе сосны находилась дупло-трещина. Григорий вскарабкался на дерево, цепляясь за жесткую кору руками и коленями. Втолкнув сверток в пустое пространство ствола, он оттолкнулся от ствола, спрыгнув вниз, но не удержался на ногах и сел на землю.

– Ну вот, штаны запорол, – произнес он, осматривая потертую кожу брюк с внутренней стороны коленей.

Сэмплер стал смотреть на тайник с разных сторон на расстоянии нескольких метров. Пакет не высовывался и, удовлетворительно кивнув головой, он направился вниз по склону к своей стоянке. Винпулькер, издалека завидев Орлова, стал накладывать пищу в тарелки, и когда тот подошел к костру, он уже доедал свою порцию.

– Гуляш – клево.

– Ну, раз ты уже позавтракал, займись разборкой палатки, а я после того, как поем, схожу помою посуду. Договорились?

– Договорились.

Утренние лучи солнца уже освещали верхушки деревьев. Орлов, доев свой завтрак, спустился к ручью и ополоснул тарелки и котелок. Потом он вернулся в лагерь и помог «близнецу» упаковать палатку. Когда все вещи были уже сложены, Григорий прикрепил их к мотоциклу и затушил костер водой, заранее принесенной в котелке. Сев за руль, он скомандовал:

– Садись, Вин. Пора отправляться в путь.

Двойник занял свое место сзади на сиденье. Сэмплер, осмотревшись, чтобы хорошо запомнить место, крутанул рукоятку газа и отпустил сцепление. Выбравшись на дорогу, Григорий прибавил скорость и уже через пятнадцать минут они въезжали в какой-то брошенный город. Болтающийся на одном шурупе дорожный знак оповещал, что впереди находится населенный пункт: Сухой Лог. Орлов остановил «харлей» и достал карту. Раскрыв ее, он провел пальцем по глянцевой поверхности и произнес:

– Проедем этот город и по второстепенному шоссе, не заезжая в Асбест, выедем на основной тракт в районе поселка Белоярский. Таким образом мы минуем милицейские посты, но окажемся в районе ядерной катастрофы. Другого пути и не надо. Этот лучший, он не должен проверятся милицией.

Григорий дотянулся до рюкзака и достал из наружного кармашка маленькую коробочку.

– Это «радвей». И хотя говорят, что радиация в этих местах уже незначительна, но на всякий случай надо принять эти таблетки, подстраховаться.

Орлов вытащил из упаковки четыре капсулы, две сунул себе в рот, а две протянул Винпулькеру. Однако тот покачал головой и сказал.

– Я знаю, о чем ты говорить. Мне это не надо. Я даже сейчас чувствуешь радиация и мне не надо таблетки.

– Ну, как знаешь, – Григорий положил капсулы обратно в коробочку и сунул ее в боковой карман куртки. – Знаешь, я немного устал от общения с тобой. И чтобы вечно не поправлять твое произношение, я кое-что придумал.

Мотоцикл въехал в давно брошенный город. По пути они проследовали мимо заколоченного двухэтажного строения, когда-то служившего постом дорожной милиции. Далее потянулись стандартные пятиэтажные дома. Стекла в окнах отсутствовали. Легкий ветерок гонял мусор по улице. Попадались ржавые остовы разнообразных автомобилей. По этому населенному пункту уже давным-давно прошлась не одна стая мародеров, не боявшихся ни вирусов, ни радиации. Орлов снизил до предела скорость, будто бы боясь разбудить древних призраков мертвого города. Солнце освещало верхние этажи домов, внося в окружающую немую и пугающую пустоту немного разряжающий обстановку эффект.

По пути следования мотоцикла попадались магазины с разбитыми витринами. Возле одного из них Григорий остановил «харлей». На рекламной вывеске «Книги» последняя буква висела на электрических проводах и, как маятник, качалась из стороны в сторону.

– Подожди меня здесь, – сказал Сэмплер и зашел в магазин прямо через витрину с отсутствующим стеклом. Он стал открывать шкафы и обследовать полки и ящики. Прошло минут десять, и Григорий появился на улице с улыбкой на лице. В руках он держал тонкую, с мягкой, пожелтевшей от времени обложкой книгу.

– Извини меня, Вин, но это все, что мне удалось найти. Это книга. Не лучшая, но какая есть. Моя идея такова, раз ты, каким-то образом, понимаешь значения произнесенных слов, то я сейчас буду читать тебе это произведение, а ты запоминай слова. Потратим час или два, сэкономим месяцы общения. Слазь с сиденья. На изучение этого материала потребуется некоторое время.

Орлов подошел к крыльцу перед входом в магазин и присел на вторую от тротуара ступеньку. Винпулькер опустился на деревянный ящик, стоящий перед лестницей, и приготовился слушать. Григорий смочил слюной большой и указательный пальцы левой руки, после чего открыл книгу и прочитал титульный лист:

– Уголовный кодекс Российской Федерации. Издание третье, доработанное. Кстати, тут есть и предисловия и комментарии в конце. Они написаны более человеческим языком, чем сами статьи, а это как раз хорошо, для тебя конечно.

Чтобы процитировать весь свод законов, времени потребовалось больше одного часа. Когда Сэмплер уже читал предпоследнюю страницу, он услышал какой-то шум сверху и поднял голову. Прямо над ними на балконе второго этажа стоял человек. Сильно заросший волосами и одетый в какие-то лохмотья, он опирался на перила и внимательно смотрел на Григория. Когда он увидел, что его заметили, хриплым голосом произнес:

– Великолепно. Просто великолепно. Какие прекрасные были законы.

– Я думал, что в таких городах никто не живет, – сказал Орлов.

– Здесь живет еще пара таких же, как я. У вас не будет чего-нибудь съестного?

– Пожалуй, пару консерв я смогу выделить. А остальное нам нужно самим, у нас дальняя дорога.

– Отлично, я сейчас спущусь.

Через несколько минут местный бродяга появился из-за угла дома и подошел к мотоциклу. Григорий достал две банки с куриным супом и протянул их незнакомцу. Тот принял консервы и, присев тут же на крыльцо, одну банку сунул за пазуху, вторую стал вскрывать маленьким перочинным ножом. Пахло от него какой-то мочой или даже мертвечиной и Сэмплер сделал пару шагов в сторону. Довольно быстро распечатав жестянку, бродяга сунул пальцы внутрь и, достав оттуда кусочки пищи, стал заталкивать их себе в рот.

– Хорошая у вас тачка, – жуя, произнес он. – У меня когда-то тоже был мотоцикл. «Урал» называется. Но это было так давно. Какими судьбами в нашем городе? Странно видеть чужих в этом захолустье. Тут только натовцы бывают, да партизаны иногда наведываются.

– Путешествуем. Интересно посмотреть на мир, – ответил Григорий, морщась при виде того, как бродяга поглощает пищу.

– У нас тут ничего интересного нет. Одни развалины.

– Мы заблудились.

– Теряться тут негде, город маленький. Впереди дорога на Асбест, позади Сибирский тракт.

Бродяга опустошил содержимое консервы и странно замер, будто бы что-то почувствовал или услышал. Орлов повернул голову вправо и увидел две фигуры, появившиеся вдали на улице.

– Ну ладно, ребятишки, спасибо за курицу, но мне пора. А то сами понимаете, конкуренты житья не дают, – бродяга проверил, на месте ли банка, которую он спрятал за пазуху. – А книжку-то, оставили бы мне. Вам уже, наверное, ни к чему, сам слышал, всю прочитали. А мне, какая ни есть, а память о молодости моей.

Григорий пожал плечами и протянул уголовный кодекс. Незнакомец отправил его за консервной банкой и быстрым шагом стал удаляться.

– Бродяжничество запрещено законом, – произнес Винпулькер.

– Забудь, – махнул рукой Сэмплер. – Эти законы уже давно не действуют. И давай-ка, Вин, побыстрее уедем отсюда, а то «конкуренты» тоже, наверное, есть хотят.

Григорий завел мотоцикл и когда Винпулькер уселся сзади, направил его в сторону Асбестовского тракта. Уже на самом выезде из города он услышал странный рев позади и, обернувшись, увидел, что их нагоняет военный бронетранспортер.

– Вот черт, я ни с кем не планировал встречаться. – Сэмплер прибавил скорость и стал быстро удаляться от боевой машины. Скорость достигла ста семидесяти километров, когда Григорий увидел впереди еще один такой же бронетранспортер. Тот перекрывал дорогу поперек. Рядом с ним стояли люди в камуфляже с оружием в руках. Один из них направил ствол автомата вверх. Раздалась громкая череда выстрелов. Орлов стал замедлять ход мотоцикла.