Текст книги "Побратим смерти"

Когда руки заканчивалась, наставало время ног, которые расчленялись по той же схеме. Народ говорил, что палачи сами не любили эту казнь. Работа была долгой и нудной, а от воплей истязуемых у них потом долго болели головы и звенело в ушах. Горожане тоже не горели желанием таким образом расставаться с жизнью, поэтому стражу предпочитали обходить стороной. Если же обойти не получалось, то со служителями закона народ был исключительно вежлив и обходителен.

А тут налицо два бесчувственных тела… Так что не захочешь, а включишь фантазию.

– Надо что-то делать, пока тот ушлепок за подмогой не побежал, – прошептал Лис. – Давай так – я заору, а ты его сюда позови.

Колдун уставился на сокамерника, аж пальцами перестал шевелить.

– И что будет?

– Не знаю, – честно ответил Лис. – Но уж лучше пусть он здесь будет, чем в коридоре.

И заорал, не дожидаясь ответа Тестомеса.

– Что там у вас? – нервно поинтересовался стражник из коридора.

– Сюда иди! – прорычал колдун. – С подопечным проблемы.

– Не могу, – еще более нервно отозвался арбалетчик. – Меня Хорн не пускает, с цепи рвется…

– Бегом сюда, кутрубово семя! – заорал Тестомес. – Я те покажу «не пускает»! Я с тебя лично шкуру спущу почище Хорна!!! По стеночке иди аккуратно, он не тронет.

В коридоре послышался тихий стон. А через пару мгновений – вскрик, за которым практически незамедлительно последовал хруст костей и бодрое чавканье.

– Чертов паук… откусил мне ногу и жрет ее!

В вопле стражника был не столько ужас, сколько удивление. Нормальная реакция человека, лишившегося конечности. Только что была – и нету… Адская боль придет потом, через несколько мгновений, когда мозг осознает утрату…

– Неплохо, побратим дракона, – похвалил Тестомес. – Ты прям на глазах растешь.

Лис от похвалы невольно скривился. Он-то рассчитывал, что стражнику удастся проскользнуть в камеру, где его ждет отработанный удар связкой ключей по черепу. Но взбесившийся паук, похоже, знающий «в лицо» только Фрегга, все решил по-своему.

– Ну а теперь пошли, – сказал Итан, пряча за пазуху плотный шевелящийся комок только что созданного заклинания. – Когда Хорн завтракает, ему все остальное до факела. И не вздумай пытаться помочь тому одноногому придурку в коридоре, если сам не хочешь остаться без ноги. Хорн не любит, когда кто-то пытается отнять у него добычу.

* * *

«Ради вашей безопасности рекомендуется закрыть переднюю бронепанель», – прозвучал в голове Снайпера сухой металлический голос.

«Обнадеживает, – подумал стрелок. – Если оно заботится о моей безопасности, значит, вряд ли собирается запекать свежепоступивший мозг в черепной коробке».

– Может, ты вылезешь из нее, Снар?

В голосе Ксилии были слышны жалобные нотки.

«Надо же, а девчонка-то, кажется, боится, – отметил про себя Снайпер. – И кстати, она в первый раз назвала меня по имени. Вот уж не думал, что у этой валькирии могут быть какие-то чувства и эмоции».

«Команда не понята, – недовольно повторил металлический голос в голове стрелка. – Повторяю: перед началом движения ради вашей безопасности рекомендуется закрыть переднюю бронепанель».

«Бронепанель закрыть», – подал мысленную команду Снайпер. А вслух крикнул:

– Не боись, Ксюха, прорвемся! Где наша не пропадала.

Передняя панель опустилась с глухим щелчком – и вдруг, засветившись, превратилась в один сплошной экран, с вполне приличной четкостью отражающий обстановку за бортом. Следом включились боковые экраны, дав полную картину обстановки спереди и по бокам робота.

«Неплохо, – подумал Снайпер. – А теперь, товарищ робот, доложите-ка мне о последних событиях на данном объекте».

«Докладываю, – вновь зазвенело в голове стрелка. – Сто пятьдесят четыре лунных цикла назад основной мозг данной машины по воле предыдущего пилота был переподчинен дублирующему, что автоматически отключило встроенные логические системы безопасности. Предыдущий пилот уничтожил два заряда Игрек, но, поскольку системы внутренней безопасности, подчиняющиеся основному мозгу, были отключены, газ проник внутрь машины. Пилот погиб. Сегодня были разрушены обе верхние видеокамеры и дублирующий мозг, что автоматически вновь подчинило машину основному мозгу. В случае уничтожения основного мозга новый пилот может перейти на ручное управление».

«Так вот для чего рычаги-то, – подумал Снайпер. – Но пока они нужны только как подлокотники. Будем надеяться, что по прямому назначению использовать их не придется. Так вот в чем дело… Не биоробот убил всех людей в этом подземелье, а тот урод, что в нем сидел».

«Команды пилота непонятны. Просьба к пилоту использовать свой мозг по назначению».

«Хорошая просьба, грамотная, – усмехнулся про себя Снайпер. – И даже философская в некотором смысле: многие люди свои полтора кило мозгового вещества задействуют крайне редко. Живут на рефлексах, а думают в основном лишь о том, как поесть, поспать, потрахаться да ближнему своему напаскудить, чтоб тому жизнь медом не казалась…»

«Повторяю: команды пилота непонятны…»

– Ну, извини, – вслух сказал стрелок. – Потребность у меня такая: как боевого робота ножом да пистолетом обезврежу, так сразу тянет на порассуждать о смысле бытия. Постстрессовый мандраж называется.

– Пилот желает переключиться на голосовой обмен информацией?

Динамик заорал прямо над головой, да так громко, что Снайпер аж подпрыгнул в кресле от неожиданности – эффект пустой бочки внутри робота присутствовал в полном объеме.

– Ну уж нет, спасибо, – сказал Снайпер, утирая со лба выступившие капли пота. – Обязуюсь впредь использовать извилины только по назначению.

И, сосредоточившись, представил, как биоробот приподнимает правую ногу и делает шаг.

Все получилось как нельзя лучше. Древняя машина работала, и работала отменно. Впрочем, ничего удивительного. Помнится, старый друг Виктор Савельев рассказывал, что те же японские мечи при должном уходе сохраняются столетиями, и ничего им не делается. Так что если поколения подземных жителей эту железяку холили, лелеяли, смазывали и пылинки с нее сдували, то чего бы ей не работать?

Походив немного туда-сюда, Снайпер не удержался и, рассчитав возможный рикошет, послал машине очевидный мысленный приказ.

Короткая пулеметная очередь разорвала на части декоративную стеновую панель и выбила из каменной стены под ней веер осколков.

«Хорошо, что тот убитый мозг на свои кулаки понадеялся, – подумал стрелок. – Наверно, не хотел пулями рвать деликатесы. Если б он хоть один пулемет включил на расстоянии, сейчас вовсю шастали бы мы с Ксюхой по Краю Вечной войны. Кстати, надо бы на всякий случай отпилить Бритвой эту голову с убитым мозгом. А то мало ли, может, он регенерировать вздумает и еще что-нибудь учудит».

– Снар, ты слышишь меня? Демон, в которого ты залез, взбесился!

Не надеясь больше на свой лук, Ксилия выхватила из ножен меч, явно собираясь повторить подвиг напарника.

– Ксю, спокойно, здесь все свои, – сказал Снайпер, мысленно представив, как робот становится по стойке «смирно».

Голос стрелка разнесся по залу – похоже, управляющий мозг робота сообразил включить внешние динамики. Он вообще молодец, этот основной мозг, запрятанный где-то в недрах машины. Хотя, конечно, было бы спокойнее без него. Чтоб как в танке – рычаги, и только твоя собственная воля…

«Переключить машину на ручное управление?» – ненавязчиво поинтересовался мозг.

«Да нет, не надо, – ответил Снайпер. – А ты можешь самостоятельно выполнять команды, данные пилотом?»

«Да, – прозвучал в голове стрелка бесстрастный голос. – Более того: такие команды желательны. При отсутствии команд пилота машина после одного лунного цикла переходит в режим индивидуального выживания».

Снайперу вспомнились биороботы сожженной Москвы. Что-то уж очень похожи они на того монстра, в котором сейчас сидел стрелок. Не исключено, что до Последней войны заокеанские ученые открыли портал в этот мир и наладили с соседями обмен достижениями цивилизации. И сейчас до сих пор шатаются по руинам столицы безумные машины, при отсутствии управления перешедшие в этот самый режим индивидуального выживания…

Но это все домыслы. Правду, похоже, теперь не узнать никогда. Да и кутруб с ней, с правдой вековой давности. Тут свои проблемы решать надо.

«Итак, ставлю задачу, – подытожил Снайпер. – Сейчас я проведу профилактическую операцию по твоей доводке, а именно – удалю поврежденную башку. И общий вес машины снизим, и протухший мозг больше вонять не будет во всех смыслах. Потом ты максимально заправишься шамиритом и боеприпасами, после чего будешь ждать меня возле лифта. Доступ внутрь машины только по паролю. При попытке кого-то другого, кроме меня, занять место пилота, не назвав пароль, уничтожать на месте».

«Задача ясна, – ментально отрапортовал мозг. – Какой пароль?»

«Сорок пятая», – машинально произнес Снайпер – и прикусил губу. До крови.

«Пароль принят», – бесстрастно отозвался робот.

«Переднюю панель поднять».

Команда была выполнена незамедлительно.

Операция по отпиливанию простреленной стальной головы заняла минут десять. Даже Бритва, легко режущая сталь, туговато шла по древнему сплаву, из которого были отлиты шейные позвонки боевой машины. Но ничего, все получилось. Стальная башка грохнулась на бетонный пол и покатилась по нему. Видимо, от удара в ней что-то замкнуло, и она угрожающе забормотала что-то механическим голосом. Впрочем, продолжалось это недолго.

«Ага, все-таки не зря я тебя откромсал, – подумал стрелок, пряча Бритву обратно в ножны. – Даже если ты уверен, что враг мертв, никогда не помешает на всякий случай отрезать ему голову».

Покончив со сложной операцией, Снайпер спустился на землю, где его ждала Ксилия. Девушка уже справилась с собой, ее лицо было по-прежнему непроницаемым. И не скажешь, что пару минут назад была готова ножом воевать с биороботом. Кстати, за кого воевать-то? За него, Снайпера?

Пока он размышлял, обезглавленный робот, не теряя времени, бодро направился к Зеркалу Миров, где тут же принялся подбирать осыпавшийся шамирит и запихивать его в биореактор.

– Что делает демон? – поинтересовалась Ксилия, не спуская взгляда с боевой машины. Ее грудь под остатками куртки вздымалась и опадала, вновь вызывая некоторое стеснение в отдельных деталях униформы.

– Приказ выполняет, – ответил Снайпер, усилием воли гася непроизвольную реакцию организма. – А нам наверх пора. Есть у меня к твоему деду пара вопросов.

* * *

– Значит, ты утверждаешь, что твой отряд уничтожил какой-то нищий бродяга посредством невидимых смертоносных заклинаний?

– Истинно так, Величайший.

Раненый склонился в поклоне, при этом скривившись от боли. Его простреленная рука была накрепко примотана к телу плотной фиксирующей повязкой и вряд ли могла доставлять беспокойство. Скорее, гримаса, исказившая лицо бывшего начальника отряда латников, была наигранной. Мол, смотрите, как мне плохо, пострадал при выполнении задания государственной важности.

Маг Воды отпил глоток вина из кубка, стоящего на столе рядом с его креслом, после чего состроил сочувственную гримасу. Типа, все под Высшими ходим, бывает.

И задумался.

Получается, кто-то еще, кроме крайне ограниченного круга членов гильдии Воинов ночи, владеет секретом древнего оружия. Причем умеет применять его бесшумно. Лекарь Посвященных, осмотревший рану, дал однозначное заключение – запястье этого… как его? Господина Сомерта? – пробила не стрела и не арбалетный болт. Такое аккуратное отверстие мог проделать лишь кусочек свинца, разогнанный в стволе посредством сжигания пороха.

Значить это могло лишь одно. Либо где-то неподалеку вскрылся еще один гнойник, очередной Дворец Жизни, в котором люди сумели сохранить тайну древнего оружия. Либо…

Магу Воды вспомнился стрелок в пятнистой одежде, появившийся прямо из воздуха во время последней казни преступников. Этот воин владел огненным оружием в совершенстве. Правда, это ему не очень помогло – великий маг Воздуха Итан отправил его к Темному порогу, и он, Никс, лично видел это. Иначе можно было бы подумать, что пятнистый стрелок вернулся из небытия. Хорошо, что оттуда никто не может вернуться – ни самые сильные маги, ни полусказочные пришельцы из соседних миров.

– Истинно так, Величайший, – повторил господин Сомерт, уставший стоять на одном месте и смотреть на задумавшегося главу гильдии Воинов ночи.

Ну да, конечно. Сынок богатого дворянина, которого папаша пристроил на непыльное и доходное место начальника отряда латников внешней стражи. Эти отряды рыскали по окрестностям Стоунхенда, следили за порядком, ловили и вешали на перекрестках мелких воришек, а также собирали налоги с окрестных деревень, держа в страхе местных жителей. Теперь же, получив неопасную рану, стоит, переминается с ноги на ногу, всем своим видом выражая нетерпение. Ничего, подождет, не развалится. И плевать на то, что, согласно своему происхождению, этот выскочка имеет право на приставку «господин» перед своим именем. Пора этим господам показать, кто в городе хозяин не только ночью, но и при свете дня.

– Так ты говоришь, ему помог лесник?

– И лесник, и его внучка помогли. Сам я не видел, но на следующий день нагрянул в деревню с большим отрядом. Староста все рассказал. Тот лесник изначально подозрительно себя вел. В деревне почти не появлялся, все в лесу пропадал. А как того бродягу прижали мои воины, он их из лука перестрелял, а внучка деду помогала. Как есть, заодно они были…

– А где ж ты был, когда твоих воинов разбойники убивали? – поинтересовался мессир.

– Меня ж ранили, – быстро напомнил господин Сомерт. – Все равно я ничем не мог помочь, потому вскочил на коня и поспешил донести весть о неслыханном убийстве до ушей начальника стражи.

– Ай, молодец! – восхитился мессир. – Не растерялся.

– Рад стараться, Величайший, – не почуяв подвоха, вновь раскланялся Сомерт.

– А старик, значит, собрал вещи, после чего вместе с тем бродягой и внучкой в лес ушел?

– Истинно так. Люди в деревне говорят, не иначе у старика там надежный схрон, в котором он может жить безбедно до самой смерти.

– Схрон, говоришь…

Мессир вновь задумался. Солнечный свет едва пробивался сквозь узкие оконца с витражами, и полумрак, в котором утопал зал, способствовал неторопливым размышлениям. Слова начальника отряда латников всколыхнули смутные воспоминания, и маг Воды, покопавшись в памяти, припомнил дела прошлые, о которых давно успели забыть все члены гильдии Воинов ночи.

В свое время предшественник нынешнего мессира практиковал метод засылки шпионов в Дворцы Жизни с двоякой целью: найти секрет магии Огня, после чего, вне зависимости от результата, уничтожить население Дворца. Тестомес вот был одним из таких шпионов, теперь в тюремном каземате вшей кормит… Но об этом потом. Помнится, был у прежнего главы гильдии Воинов ночи искусный шпион, на счету которого имелось аж три удачных зачистки, причем в одиночку. Где-то полгода назад пришел он с докладом, что нашел очередной Дворец в Черном лесу и придумал способ его уничтожения. Мол, готовьте награду. Скоро все сделаю и вернусь, после чего можно будет идти во Дворец и выгребать оттуда сокровища древних голыми руками.

Пришел, покуражился, ушел – и пропал с концами. Само собой, в Черный лес искать его никто не потащился, себе дороже. Только вот такой отмороженный мог там Дворец разыскать, остальных мешком золота не заманишь в эдакое гиблое место.

– А ты там, часом, не всю деревню перевешал? – осведомился мессир. – Есть те, кто смог бы показать безопасную дорогу в Черный лес?

– Да нет, что ж мы, звери какие, курей резать, которые графу яички несут, – оскорбился господин Сомерт. – Так, человек пять повесили, остальных только кнутами вразумили. Отлежатся с недельку – работать будут лучше прежнего. А дорогу староста покажет. Я приказал его не особо сильно сечь, как-никак он помогал следствию.

– Ну да, мне доложили, – усмехнулся мессир. – Поначалу ты ему вообще руки собирался отрубить. По сравнению с этим плеть – несравненная милость.

– Воистину так, господин Никс, – расплылся в улыбке дворянчик, явно почувствовавший себя намного более уверенно, чем в начале аудиенции. – Милость – высшее достоинство тех, кому дана власть управлять другими. В связи с чем я очень надеюсь на достойную награду от вас за преданную и верную службу.

– Господин Никс… – вновь усмехнувшись, посмаковал свое имя мессир, словно сладкий леденец во рту покатал. – Всегда приятно поговорить с равным себе.

Сомерт осекся, понимая, что сморозил глупость. И ежу ясно, что равный не является к равному по первому приказу и не стоит навытяжку, пока тот слушает его доклад и расслабляется, потягивая вино из серебряного кубка.

– Прошу прощения…

– Не извиняйтесь, – махнул рукой мессир. – Мы действительно равны в том, что рождены женщинами и смертны. И поскольку мое звание немного, совсем чуть-чуть значительнее вашего, я имею право оценить ваш подвиг по достоинству. Вы и вправду отличились, а значит, заслужили награду.

Раненый осмелился нерешительно улыбнуться и поклониться вновь. Вдруг и вправду гроза прошла стороной…

– Благодарю вас… Величайший, – слегка запнувшись, произнес он. – Воистину милость сильных мира сего…

– Безгранична… – прошептала темнота, в которой утопали углы зала.

Господин Сомерт вздрогнул всем телом – настолько жутким был этот шепот – и попытался обернуться.

Но закончить движение он не успел…

Маг Воды мог наблюдать со своего места, как мрак в левой части зала пришел в движение. Оттуда неслышным шагом вышла обнаженная девушка с фигурой, достойной богини. Однако и при скудном свете, который, словно вор, прокрался через узкие оконца, было видно, что это роскошное тело более чем наполовину лишено кожи. Страшные, незаживающие, черные ожоги покрывали его. Живая плоть пыталась сопротивляться последствиям применения магии всепожирающего Огня, но от этого становилось только хуже. Процесс рубцевания шел вкривь и вкось, корежа плоть и превращая ее в жуткое черно-красное месиво.

Один из шпионов гильдии рассказал однажды, что подсмотрел, как госпожа Хелла борется с этим бесконечным процессом, ровняя кинжалом собственную бунтующую плоть, а порой в приступе бешенства и отчаяния выгрызая зубами из себя горелое, но все еще живое мясо. При этом страшные раны медленно, но неотвратимо затягивались черной плотью, что приводило девушку в еще большую ярость…

На следующий день шпиона нашли в сточной канаве. Его вырванный язык был прибит ко лбу доносчика длинным железным гвоздем, насквозь прошедшим через череп и на четверть вылезшим из затылка. Хотя преступление было налицо, но его как-то быстро замяли, и более никто не рисковал следить за девушкой. Которая, кстати, после этого случая очень сблизилась с гильдией Воинов ночи на почве оказания взаимных тайных услуг, часто жутких, отвратительных и кровавых.

Но сейчас плоть Хеллы менялась стремительно, и совсем по иной причине. Лицо девушки вытягивалось, суставы выгибались назад, из области копчика вылезло нечто, похожее на длинный пастушеский хлыст. Участки тела, не тронутые огнем, на глазах покрывалось шерстью, а сожженная плоть жутко шевелилась, словно гигантский паразит, присосавшийся к девушке и сейчас препятствующий метаморфозе.

Тем не менее превращение все же произошло, причем быстрее, чем мессир успел слегка дрогнувшей рукой поставить на стол опорожненный кубок. Уже не девушка, а гибкая и сильная волчица неслась по каменному полу зала, раскрыв ужасную пасть, полную длинных, острых зубов…

Такая картина запечатлелась в памяти мессира. И сразу за ней следующая – уродливый зверь впился в шею человека и жадно глотает хлещущую из нее кровь. Горло оборотня так и бьется, перекачивая горячую жидкость в тело монстра, трепещущее от наслаждения. При этом горелое мясо на боках и морде страшно бугрится, словно живя своей, отдельной жизнью…

Маг Воды был далеко не из слабонервных, но и он слегка поморщился от этой картины. Любой человек, даже обладающий способностями сильного мага, с брезгливостью относится к оборотням, кутрубам, упырям, вурдалакам и прочей нечисти…

Обескровленное тело шмякнулось на пол с глухим звуком, словно хорошо отжатую половую тряпку случайно уронила нерадивая рабыня. Волчица подняла на мага глаза, горящие кровавым пламенем, и ощерилась – словно стальной капкан вдруг ожил и решил улыбнуться.

Рука мессира невольно потянулась за пазуху, где в специальных потайных карманах всегда лежали несколько приготовленных заранее боевых заклинаний. Потянулась – и замерла на полпути, потому что уже началась обратная метаморфоза.

Тело огромной волчицы съеживалось. Втягивалась внутрь черепа длинная клыкастая морда, на неповрежденных участках кожи густая шерсть стремительно укорачивалась, с сухим треском ломались суставы… Лишь структура горелой плоти оставалась неизменной, одинаково уродуя тела и горной волчицы, и некогда прекрасной девушки.

– Любуешься, Никс? – криво усмехнулась Хелла, поднимаясь на ноги и вытирая тыльной стороной ладони окровавленные губы. – А ведь, помнится, совсем недавно ты не пытался отмахнуться от меня своими заклинаниями и смотрел на мое тело совсем другими глазами, хотя я была полностью одета.

– О чем вы, госпожа Хелла? – нашелся мессир, энергично почесав бок. – Я ни о чем таком и помыслить не мог! Проклятые вши равно досаждают как бродягам, так и сильным мира сего.

– Пусть будет так, – слегка кивнула девушка. Ее грудь все еще вздымалась от учащенного дыхания, но Хелла уже овладела собой. – Тогда пойду оденусь, дабы не смущать Величайшего своей наготой.

Последнее прозвучало как издевка, но маг Воды давно научился пропускать мимо ушей чужие интонации и закрывать глаза на многие поступки тех, кто был ему нужен. Несомненно, Хелла опасна, и как-нибудь в будущем надо будет серьезно подумать о том, как бы от нее по-тихому избавиться. Но сейчас ее ум, хватка, связи и способности к убийству нужны новоиспеченному главе гильдии Воинов ночи, члены которой отвешивают поклоны новому начальству, а за спиной наверняка скрежещут зубами от зависти.

День уже полностью вступил в свои права. Солнечные лучи пробились сквозь узоры витражей, разогнав по углам полумрак, и мессиру было хорошо видно, как одевается девушка-оборотень. Приятное зрелище… на расстоянии, откуда страшные ожоги можно списать на игру теней. Фигурой Хеллу Высшие не обидели, жаль, конечно, что все случилось так, как случилось. А то можно было бы попробовать договориться с ней не только о деловом сотрудничестве…

Сильный голос девушки прервал мечты мессира на самом приятном месте:

– Я, пожалуй, заберу вот это с вашего позволения.

Она кивнула на бледный труп господина Сомерта.

– Без проблем, – пожал плечами мессир. – Хотя не совсем понимаю, зачем вам нужен этот кусок сухого мяса.

– Хочу последовать вашему примеру и провести один эксперимент, – усмехнулась Хелла. – У меня в доме не хватает хорошего слуги. Попробую создать из него живую куклу.

Никс усилием воли сдержал брезгливую гримасу. Похоже, травма слегка сдвинула девушке мозги, если она решила сделать слугу из мертвеца. Хотя пусть делает что хочет, главное, чтобы продолжала работать на него, а не на кого-то другого. Кому, например, может прийти в голову фантазия направить это живое оружие против нового мессира.

– Я прикажу Тангу, чтобы он ночью тайно доставил труп к вам в дом, – произнес Никс.

– Отлично, – кивнула Хелла. – И еще. Мы договаривались, что я получу того про́клятого, как только он станет вам не нужен. Нельзя ли поинтересоваться: как скоро у вас отпадет в нем нужда?

– Думаю, в ближайшее время, – улыбнулся мессир. – Я уверен, что с вашими талантами мы быстро найдем способ вытрясти из него секрет магии Огня. После этого забирайте его со всеми потрохами.

– У меня уже есть неплохой план, как это сделать, – проговорила Хелла, ловко завязывая на затылке ремешки мягкой кожаной маски. – Правда, не очень аппетитный, но я уверена, что вы его одобрите. Как известно, большая цель оправдывает любые средства, в том числе и экстремально тошнотворные…

Внезапно двери с шумом распахнулись. Маг Воды слегка вздрогнул от неожиданности – до сих пор никто не позволял себе войти в зал совета без доклада, а уж тем более с шумом и грохотом. Похоже, случилось что-то из ряда вон выходящее.

Конный сержант, одетый в полную броню, перешагнул порог и тут же грохнулся на одно колено, аж гул пошел от резкого соприкосновения стали с полом.

– Прошу меня простить, мессир, но дело срочное! – воскликнул сержант. – Из тюрьмы только что сбежали двое узников. Те самые, маг Воздуха и побратим дракона. Но мы уже отрядили погоню…

В следующее мгновение Никс вздрогнул вторично – из горла девушки, стоящей возле его кресла, вырвался жуткий, неженский, звериный рык.

– Ррррастяпы! – с мгновенно выступившей пеной на губах взревела Хелла. – К кутррубам вас и вашу погоню! Я сама найду ублюдка!!!

И бросилась вон из зала.

Мессир не решился ее остановить – да и вряд ли бы у него сейчас это получилось. Переубедить разъяренную женщину не дано никому, даже самому сильному магу на свете.

* * *

– Ну, дед, рассказывай-ка ты все начистоту, – произнес Снайпер, сойдя с платформы лифта.

Вард, сидящий за столом, замер с куском непрожеванной зайчатины в зубах. Сел, понимаешь, пообедать, а тут приехал снизу этот красномордый и давай права качать.

Взгляд старика был красноречивее всяких слов, да и Ксилия, стоящая рядом, с непониманием уставилась на спутника.

– Хорошо, поясню, – сказал Снайпер, отодвинув грубо сколоченный свободный стул и усевшись поудобнее. – Ты ж лесник, так? Так. Лес, небось, знаешь вдоль и поперек, а дом этот только полгода назад нашел. Несостыковка? Она самая, но не главная. Далее – мост. Если никогда с такими конструкциями не сталкивался, вряд ли ты стал бы рычаги искать. Скорее, попытался б веревку на другую сторону перебросить и по ней через ров перелезть. Но ты предпочел найти секрет. И последнее, самое главное. Никогда не поверю, что такой следопыт, как ты, не заметил светлого пятнышка в углу этого зала. Лесовик прежде всего учится примечать мелочи, без этого с твоей профессией просто не выжить. И не заметить такую вот мелочь в доме, из которого загадочные трупы вытаскивал, ты не мог. Так что выкладывай, старик, как оно все было на самом деле, иначе больше на меня не рассчитывай.

Вард медленно прожевал мясо, запил все это дело пивом из фляги, вздохнул и произнес:

– Ну что ж, вычислил ты меня, словно оленя по следу. Впрочем, как и я тебя. Ты ж и есть тот самый перехожий, путешественник между мирами, которого не удалось убить Чистильщикам веры. Как видишь, у простого сельского лесника есть свои источники информации. Правда, не пойму, зачем ты снова сюда вернулся, но это дело твое. Захочешь – расскажешь, нет – так и ладно.

Теперь обо мне… Думаю, ты уже догадался, что родился я в этом Дворце Жизни. Отец мой и вправду был графским лесником, жившим в знакомой тебе деревне. Мать же родом из подземных жителей, которых Чистильщики считают чудовищами и уничтожают нещадно. Этому Дворцу повезло. У нас было Зеркало Миров, дающее бесконечную энергию, и лес, защищающий наш дом от посторонних взглядов. Однако кровосмешение – плохой фактор для выживания рода, и жителям Дворца приходилось контактировать с местными жителями, втираться к ним в доверие, порой жить среди них для того, чтобы там, под землей, рождались здоровые дети.

Старик умолк, задумавшись. Наверно, сейчас перед его глазами проносились воспоминания молодости… Но у Снайпера не было времени на длительные паузы. То самое шестое чувство – интуиция, не раз спасавшая ему жизнь, сейчас теребила его изнутри, сигналя: времени мало, беда не за горами…

– Догадываюсь, как оно все было, – сказал Снайпер. – Твой отец повстречал в лесу прекрасную незнакомку, привел ее в свою деревню, женился. У них родился ребенок, из которого мать и отец – к тому времени заслуживший доверие и посвященный в ее секреты – с младенчества готовили шпиона, работающего на лесной Дворец Жизни. Юный лесничий подрос. Со временем, как и было запланировано, тоже сделал карьеру при дворе местного графа. Женился, народил детей, внучку дождался. А однажды пришел в свой истинный лесной дом и обнаружил, что все те, кто был ему близок, мертвы…

– Они все остались там, – глухо произнес Вард. – Все, кто был мне дорог. Трое моих детей, один из которых, так же как и я, был графским лесничим и отцом Ксилии. Мать-то ее, тоже из деревенских, померла два года назад. А я не хотел, чтобы внучка знала о Дворце Жизни, хотя потихоньку учил ее воинским премудростям.

– Почему не хотел, дедушка? – деревянным голосом проговорила Ксилия.

– Потому что оградить надеялся, – вздохнул старик. – Чистильщики в последние годы словно псы Дворцы Жизни вынюхивают и уничтожают безжалостно. Думал я, что не надо тебе всего этого. Мужика найдешь в верхнем мире, замуж выйдешь, детишек нарожаешь – и будет у тебя все как у людей, без этой двойной жизни. Но когда трупы здесь нашел, понял – как у людей уже не получится. Потому и тебя сюда привел, да только рассказать обо всем не решался. И вниз спуститься – тоже. Боялся детей мертвых увидеть. Поэтому и искал того, кто сможет… Они же все умерли, да? Все до единого?

Стрелок молча кивнул.

Старый Вард беспомощно моргнул, по морщинистому лицу покатились слезы.

Снайпер невольно скрипнул зубами. Чистильщики веры… Вот и еще один довесок к счету, который следует предъявить этой банде. За что людей потравили, словно крыс? Да ни за что. Просто потому, что кто-то решил объявить их врагами. Ну что ж, значит, вполне закономерно, если некий пришелец из иномирья объявит своими врагами этих палачей. Давно доказано, что сила действия равна силе противодействия. Вот и получите свое противодействие в полном объеме…

На плечо Снайпера легла узкая, но сильная ладонь.

– Спокойнее, воин, – раздался над головой голос Ксилии. – Я знаю, что у тебя тоже счет к гильдии, ты много чего рассказал в бреду. Но месть – это холодное оружие, и пламя ярости не лучший помощник для него.

«Надо же, – про себя удивился стрелок. – Девчонка сумела остаться спокойной, пусть даже внешне, хотя там, внизу, остался лежать ее отец. Это дорогого стоит…»

– Что дальше?

Голос Ксилии был холодным, словно сталь боевого ножа.

Но ее деду было не до планов на будущее. Он просто сидел, смотрел в пустоту и даже не пытался утереть слезы, льющиеся из глаз. Сейчас он наверняка снова видел своих детей живыми – и прощался с ними навсегда. Когда не знаешь наверняка, остается хоть какая-то надежда. Когда узнал – не остается ничего, кроме слез и пустоты в душе.

– Дальше хорошо бы, чтоб ты меня проводила до старых развалин, которые неподалеку от вашей деревни, – один я через лес не пройду, – сказал Снайпер. – Там у меня кое-что ценное спрятано. Но это потом. Попозже.