Текст книги "Клан дракона. Книга 1. Вступление"

Глава 7, в которой я продолжаю расширять свои познания о драконах, а потом происходит разговор, который круто меняет мое отношение ко всему происходящему

Вот так я и поселился в замке Лазурных драконов. И последующие две недели все шло относительно неплохо. Много времени я проводил в библиотеке, изучая историю драконов и попутно задавая Карнекиру уточняющие вопросы. И общая картина представилась следующей.

При самом общем делении по степени крови драконы делятся на четыре касты: простонародье, средний класс, знать и королевские драконы. Влияет это не только на положение, но и на такое прямое их свойство, как оборачиваться драконом и летать. Обычные драконы могут оборачиваться на два-три часа за один полет, после этого подавляющее большинство два-три дня восстанавливаются. Драконы среднего класса также могут находиться в облике дракона два-три, иногда четыре часа, но им для восстановления хватает одной ночи – выспаться. Знатные драконы могут проводить в воздухе от шести до восьми часов. Ну а королевские, самые чистокровные, полностью свободны от таких ограничений и могут пребывать в облике дракона неограниченно долгое время.

– А если у меня с Меридией в перспективе будет ребенок, – помнится, спросил тогда я. – Он, скорее всего, будет знатным или драконом среднего класса?

– Это пока неизвестно, – замялся Карнекир.

– Ну что значит – неизвестно? Да, Меридия королевских кровей, но я-то – обычный человек.

Карнекир тогда еще больше смутился и очень быстро сменил тему. Да и я не горел желанием ее продолжать, ибо, в самом деле, вопрос о продолжении рода поднимать несколько преждевременно.

Сам замок, как я впоследствии увидел, занимал очень малую часть острова. За ним раскинулся огромный лес, в котором были и дубы, и ели, и лиственницы, которым, наверняка была не одна сотня лет – до того они были высокие. Карнекир с удовольствием составлял мне компанию во время прогулок, но строго-настрого запретил ходить сюда самому. И верно, интуиция в виде аметистового тепла не раз шептала мне, что помимо обычных птиц и зверей, деловито сновавших туда-сюда и почти не боявшихся нас, было что-то еще, настроенное уже не столь дружелюбно.

Во второй же день я удивил Карнекира желанием сходить на пляж. Он сначала замялся, но потом попросил повременить с походом на пляж несколько часов. Когда он все же дал добро, и мы направились к морю, то пришли в небольшую бухту, которая аккуратно была отрезана от остального моря небольшой стенкой, явно возведенной совсем недавно.

– Хищники? – спросил я тогда.

– Ты даже не представляешь, какие, – кивнул он. – Завтра найду тебе одну книжку – почитаешь.

Вода была холодной, но меня это волновало мало – я так люблю купаться, что уверен: припечет – и в прорубь с ледяной водой окунусь. Карнекир мое купание, как и положено дракону, не сильно одобрял, но свои комментарии держал при себе.

Весь драконий молодняк эти две недели я принципиально игнорировал. Настолько принципиально, что даже не позволял никому из них с собой разговаривать. Стоило нам где-либо столкнуться, как я тут же набрасывал на себя иллюзию с тройным дном и скрывался. Учитывая, что один раз я встретил Меридию жутко злую и измазанную в грязи, сделано это было весьма своевременно. Даже малышке Трелоне я не позволял с собой разговаривать – уверен, она полностью разделяет мнение Меридии касательно меня. Так что единственное место, где они могли меня лицезреть, был обед.

На третью неделю моего пребывания в замке за обедом стал появляться рыжеволосый Хольдвиг. Уж не знаю, делали с ним что-то еще или нет, но он всю трапезу боялся даже поднять на меня взгляд. Меня это огорчило еще больше: да, наказание свое он, может, и заслужил, но если их и дальше будут силой заставлять проявлять ко мне уважение – это вызовет лишь большую затаенную ненависть. Даже с Ариадной я старался сталкиваться как можно реже – она сейчас почти наверняка жалела, что привезла меня сюда. Впрочем, один раз она все-таки решилась нанести мне визит – и этот разговор дал весьма неожиданные плоды…

* * *

– Мило тут у тебя, – сказала Ариадна, решившая нанести мне визит после обеда. Получив разрешение войти, девушка заняла одно из кресел напротив меня.

– Согласен, – не отрывая взгляда от книги по местной морской зоологии, кивнул я. – С цветом вы угодили – я, как и вы, очень люблю синий и все его оттенки.

– Я, собственно, не только за этим сюда пришла, – замявшись, сказала она, – ты это… зря ото всех закрываешься. Ты даже не даешь нам шанса узнать тебя.

– В процессе знакомства со мной одного выпороли кнутом так, что он не одну неделю не мог летать, другого отправили в изгнание на год, третью заставили неделю копаться в саду безо всякой магии, – бесстрастно ответил я. – Достаточно намеков на то, чтобы понять, какое у всех ко мне отношение.

– Ты можешь не верить мне, Дитрих, но это – совершенно нормально для такой ситуации, – с улыбкой ответила Ариадна. – К тебе такие строгие требования по другой причине. Сам догадаешься – какой?

– Две недели уже гадал, – пожал я плечами. – Кроме личной неприязни больше идей нет. Я и сам здесь, знаешь ли, не целиком и полностью по своей воле – но, в отличие от Меридии, осознаю свой долг принца, – после чего с трудом удержался, чтобы не отвесить себе пощечину за эти слова. Какой, к черту, долг? Меня вышвырнули из собственного дома, каким-то чудом попутно не отрубив голову, теперь я был сам за себя. И драконы это наверняка отлично понимали.

– Не только в этом дело. Ты, должно быть, догадываешься, что мы, драконы, в сравнении с людьми живем очень и очень долго.

– Очень мило с твоей стороны было об этом напомнить, – хмыкнул я. – Как будто я и без того недостаточно полно осознаю свою второсортность по сравнению с вами.

– Ох, – Ариадна начинала терять терпение, – да улови же ты суть! Твоя жизнь закончится намного, намного раньше, чем жизнь Меридии, вот в чем дело! И даже когда тебя не станет – ей еще жить и жить не одну сотню лет.

– Ну, в таком случае Меридия просто капризная и невоспитанная девчонка, – бесстрастно сказал я, – ибо я готов полностью отдать свою жизнь, потому что так нужно моей родине. Ей же жалко отдать шестьдесят-семьдесят из… сколько там живут драконы? Пятьсот лет? Тысячу? Да даже и шестидесяти лет не будет – ибо последние десять лет жизни человеку, как правило нужно лишь на то, чтобы его оставили в покое.

– Дитрих, ты действительно такой глупый или специально выводишь меня из себя? – запрокинув голову и шумно выдохнув воздух, спросила Ариадна.

– Наверное, глупый. Или просто очень мало о вас знаю, – пожал плечами я. – Скажи уж прямо, на что ты намекаешь.

– Да на то, что Меридия рано или поздно к тебе прирастет! Душой своей прирастет, понимаешь! Ты произвел на нее куда большее впечатление, чем сам полагаешь.

– Я? Впечатление? – книга сама собой выпала у меня из рук, и я уставился на девушку. – Ты что, шутишь? Да она меня едва ли не презирает!

И осекся. Ну конечно, очень умелая эмоциональная провокация. Да, мне очень нравилась Меридия, вот только во мне ничего особенного не было, я был полностью убежден, что под венец среброволосая драконица пойдет со мной только в том случае, если позади будет стоять Мизраел с увесистой палкой. Но это…

– Да, Дитрих, как бы ты ни убеждал себя в обратном, на самом деле ты ей очень понравился, – со снисходительной улыбкой кивнула девушка. – Посмотри на эту ситуацию шире, драконьими мерками. Тебя испытывали на прочность, и, как человек, ты просто не мог пройти эти испытания лучше. Так что поверь, вам теперь никуда друг от друга не деться, такие ее поступки объясняются лишь одним, – в этот момент она впилась в меня взглядом почти так же, как ее бабушка на самой первой совместной трапезе, – достоин ли ты тех страданий, которые она неизбежно испытает, когда тебя не станет.

Я молчал. Мне нечего было сказать. И в самом деле, когда люди заводят домашних питомцев, то знают, что срок их жизни недолог по сравнению с ними, но все равно привязываются к своим любимцам и горюют, когда они покидают своих хозяев. Здесь же стоит задача иного сорта. Здесь Меридия смотрит на меня не как на домашнего любимца, но как на будущего партнера, спутника жизни. А каким должен быть спутник жизни, если его… срок годности чуть ли не в десять раз меньше, чем у нее самой. Я вспомнил, как к нам однажды приезжало посольство эльфов – я только-только закончил проект ВТП и в это время находился во дворце, пожиная заслуженные лавры. Один из старых эльфов, которому было больше пятисот лет, отметил, что наши дороги стали значительно лучше – и, ухватившись за эту тему, я смог немного с ним побеседовать. Кажется, тогда я спросил у него: как же ему не скучно жить так долго? Он, наверное, весь мир уже объездил. На что тот ответил, что бережет покой в своей душе и сохраняет способность радоваться самым простым радостям. Наверное, все долгожители, в том числе драконы, поступают так же.

– Спасибо, Ариадна, – кивнул я ей. – Ты дала мне пищи для размышлений. Сам бы я до такого не додумался – для этого мне надо было бы, как минимум, допустить мысль, что я способен произвести на Меридию впечатление. Причем не из-под палки ее отца.

– Что ж, теперь ты знаешь, – довольно кивнула она. – И, кстати, на завтра мы запланировали одно мероприятие. Если ты не против, мы хотели бы тебя там видеть. Карнекир в курсе, он отведет тебя, куда нужно.

– И что же это будет? – недоверчиво спросил я.

– Сюрприз, – ответила девушка. – Могу лишь намекнуть, что у тебя будет отличная возможность произвести на Меридию впечатление еще раз, как, впрочем, и у нее на тебя…

Глава 8, в которой я становлюсь свидетелем очень важного для драконов события, после чего подвергаюсь очередной проверке, в ходе которой веду себя совершенно несвойственным мне образом

Утром Карнекир поднял меня с рассветом. Пока я с кислым выражением лица принимал душ, он успел притащить мне завтрак – это при том, что я не очень одобрял подобный способ, предпочитая принимать пищу в отведенных для этого местах.

– Извини, времени мало, – с улыбкой пожал он плечами, – тебя же сегодня ждут… в месте, о котором говорила Ариадна.

– И ты по-прежнему не желаешь мне рассказать, куда мы пойдем, – промычал я, поедая бутерброды с маслом и сыром и запивая все это восхитительным чаем с мятой и лимоном.

– Это же сюрприз. Если я тебе скажу – сюрприза не будет, верно?

Наконец, я закончил трапезу и позволил Карнекиру вести меня навстречу сюрпризу. Мы выбрались из замка, однако пошли не в правую сторону, где находились лес и пляж, а налево, куда раньше вообще не ходили. И шли мы долго – не меньше получаса. Солнце за это время успело полностью оторваться от горизонта.

В конце концов, мы пришли на какую-то спортивную площадку. Что-то подобное было и у нас в Виллгарде, там раз в три года проводились различные спортивные мероприятия. Но эта площадка была по самым скромным подсчетам раз в пять больше. И, кажется, именно сюда меня с Ариадной принесли лазурные драконы, встретившие нас около трех недель назад. Интересно, неужели меня пригласили посмотреть на…

– Доброе утро, ваше принцевское высочество, – насмешливо поприветствовал меня господин Киртулик, умудрившись появиться из ниоткуда. – Рад, что вы не поленились посетить наше скромное мероприятие. Обещаю, вы получите несравненное удовольствие, еще никто из людей такой чести не удостаивался.

Он указал рукой куда-то себе за спину, сам же поспешил на середину площадки. Карнекир без лишних слов потянул меня за собой следом. На трибунах, сейчас пустовавших, были высечены каменные скамьи. Но Карнекир указал выше. Там был сооружен навес, делавший этот участок похожим на беседку. Там же стояло и несколько кресел, в одном из которых уже сидела малышка Трелона.

– Привет, – нейтрально сказала она, – что-то вы долго. Папа уже вон волнуется.

Я посмотрел вниз: в самом деле, внизу, стоя на некоем подобии трамплинов, в полном составе обреталось семейство лазурных драконов. Карнекир, усадив меня в кресло, послал огненный шар в воздух. Мизраел удовлетворенно кивнул, после чего все члены семейства закрыли глаза и обхватили себя руками.

– Они сейчас будут превращаться? – не скрывая воодушевления, спросил я.

– Ага, – не оборачиваясь, ответила Трелона, сидевшая впереди нас. – Причем сегодня – особенный раз. Меридия будет учиться становиться на крыло.

– Понятно, – протянул я, – а ты почему не с ними?

– Мелкая еще, – хихикнула Трелона, – мне всего тридцать девять лет. А драконам безопасно оборачиваться можно только с шестидесяти лет. И то это не показатель. Меридии вон, шестьдесят четыре года – и это третий раз, когда она пробует.

– Интересно, получится ли у нее на этот раз, – задумчиво сказал я.

– Конечно, получится, – сказала Трелона.

– И с чего бы такая уверенность, – вежливо поинтересовался я.

– Ты же будешь на нее смотреть, – посмотрев на меня, как на умственно-отсталого, сказала маленькая принцесса.

– А это-то тут вообще причем? – спросил я.

Девочка даже отвечать не стала, только рукой махнула: мол, раз такой недоходчивый – все равно не поймешь.

Тем временем со своего трамплина, находящегося где-то метрах в двадцати в высоту от песка, которым была усеяна площадка, первым, раскинув руки, упал глава драконьего клана. И уже через мгновение обернулся гигантским изумрудным драконом. Даже не так – ГИГАНТСКИМ изумрудным драконом. Я поневоле затаил дыхание – зрелище и вправду поражало. Та же Ариадна по сравнению со своим отцом была не больше кошки. Мизраел тем временем рванул в небо и, поднявшись на высоту, по самым скромным подсчетам, метров на пятьсот, издал ужасающий рев. Впервые за все нахождение здесь мне действительно стало страшно: перед таким исполином, таким носителем огромной силы хотелось преклонить колени, – да что там: пасть ниц и молить о пощаде за сам факт своего существования.

– Ну почему же, – внезапно раздался внутри меня голос, – еще можно попробовать его развеселить. Или спрятаться.

Логики в этом высказывании не было совершенно никакой, потому эта мысль тут же вылетела у меня из головы. Я с нетерпением уставился на поле, ожидая, когда и остальные члены клана займут свое место в небе…

Второй, по логике вещей, должна была быть Гвинелла, но нет – следующей со своего трамплина полетела Карнелла, через мгновение оборачиваясь драконицей глубокого лазурного цвета и с таким же ревом взмывая вверх.

– По старшинству, – шепнул мне Карнекир, увидев мое недоуменное лицо. – В таком ритуале драконы, приветствуя новоиспеченного покорителя небес, взлетают по старшинству.

– Это что же, Мизраел старше Карнеллы?

– О да, ему гораздо, гораздо больше. Госпоже Карнелле девятьсот тридцать четыре года, а Мизраелу уже больше двух тысяч. Сто тридцать лет назад он справил этот юбилей. И с тех пор запретил нам считать его возраст, – лукаво улыбнувшись, добавил он.

Я же, сравнивая Карнеллу и Мизраела в размерах, не обратил внимания на его высказывание. Ведь, судя по тому, что я помню из уроков по живой природе, и драконы, и другие менее разумные рептилии растут в размерах всю свою жизнь. Но, вероятно, какая-то конечная точка существовала и для них. Потому что Карнелла была далеко не в два раза меньше Мизраела. Нет, он, конечно, был крупнее, но очень ненамного.

Следующей была Гвинелла. Цветом она пошла в мать – такая же глубокая лазурь, но все же оттенки нежнее и приятнее глазу. Если в цвет чешуи Карнеллы хотелось вглядываться, как в морскую бездну, цветом Гвинеллы просто хотелось любоваться.

– Сколько ей лет? – спросил я.

– Четыреста одиннадцать, – шепнул Карнекир.

Я поперхнулся и закашлялся. Приведя возраст Гвинеллы и Мизраела к общему человеческому знаменателю, я получил на выходе двадцатилетнюю девушку и столетнего старика.

– Я знаю, о чем ты подумал, – тихо прошептал мне на ухо Карнекир. – Советую выбросить эти мысли из головы, да побыстрее. Иначе нанесешь им куда более сильную обиду, чем думаешь. У драконов свои рамки возрастов, которые сравнивать с человеческими так же нелепо, как сравнивать жизнь человека и бабочки, живущей один день. Тем более что госпожа Гвинелла не первая… ну да об этом в другой раз.

Не удержавшись, я фыркнул. Об этом даже не надо было догадываться. Крайне сомнительно, чтобы дракон полторы тысячи лет подавлял в себе естественные инстинкты. Впрочем, с другой стороны, кто этих драконов знает. Чем больше о драконах узнаю – тем больше вопросов появляется.

Следующей я ожидал увидеть Ариадну, однако сначала в небо взмыл апельсиновый Хольдвиг, потом шоколадный Вонгитор. Уже потом в небо взмыла красавица Ариадна. Теперь они все впятером летали над площадкой, своими рыками подбадривая оставшуюся Меридию. Очень знаменателен был и этот момент. Значит, Хольдвиг старше не то, что Меридии – даже Ариадны. Казалось бы, он не меньше нее должен понимать всю важность такого шага, должен осознавать все те трудности, которые пришлось преодолеть его отцу ради успешности этого союза, но нет, все, на что его хватило – это ведро с помоями над головой принца, прибывшего из чужой страны.

Меридия, оставшаяся на земле в одиночестве, очень долго – минуты три – никак не могла решиться, тяжело дыша и обхватывая себя руками все сильнее и сильнее. И вот, она открыла глаза… и с удивительной точностью посмотрела прямо на меня. Ее взгляд почти обжигал, каким-то образом я уловил эхо ее эмоций. Там были и страх, и возбуждение перед очередной попыткой, и желание оправдать надежды семейства, которое в полном составе (не считая Кардела) сейчас летали в небесах и громогласными рыками пытались ее подбодрить. И вот она падает…

Меньше, чем за мгновение, принцесса оборачивается изумительной серебристой драконицей, и с усилием, словно борясь с чем-то, медленно, но верно поднимается вверх. Еще десяток метров… еще… кажется, она задыхается. И явно не знает, что делать дальше: судя по тому, как она растерянно и не в такт махала крыльями, до того ей не удавалось подняться так высоко. Внезапно мне очень, изо всех сил захотелось, чтобы у нее получилось. И тут она снова посмотрела на меня… ее радужка, кажется, состояла из чистого золота… и в этот момент во мне снова вспыхнуло тепло, которое я испытал, когда взял в руки янтарь. Но длилась эта странная связь каких-то две секунды, после чего я почувствовал себя опустошенным и в непонимании откинулся назад, тяжело дыша… Меридия же, победно взревев, в считанные секунды взмыла в небо и на радостях сделала три полных круга вокруг своего отца. Остальные драконы ответили ей радостным ревом, приветствуя юную покорительницу небес.

– Интересно, каково это, – тихонько сказал я про себя, пока Трелона радостно подпрыгивала и хлопала в ладоши.

– Поверь, Дитрих, незабываемо, – Карнекир, не скрывая слез, с огромной радостью смотрел на Меридию.

– Тебя тоже так встречали, когда тебе впервые удалось подняться? – спросил я.

– Конечно. Все драконьи семейства так делают. Мое – не исключение.

– Правда? А где же тогда твои…

– Погибли, и уже очень давно, – равнодушно ответил тот, не отрывая от Меридии радостного взгляда.

– Ох, – вырвалось у меня, – прости, я не знал…

– Ничего страшного, – ответил седоволосый парень, – я уже давно смирился. Давай не будет портить такой чудесный день грустными воспоминаниями из давнего прошлого. Пойдем лучше поздравим ее.

Драконы, в самом деле, уже снижались, нарезая круги над площадкой. К ним присоединился еще один черный дракон, по размерам представляющий из себя приблизительно треть Мизраела и радостно круживший вокруг Меридии.

– Это господин Киртулик в своей истинной ипостаси, – пояснил Карнекир, когда мы спускались с трибун по каменным ступеням. – Он ведь тоже ее тренировал и, конечно, очень рад ее успеху.

Когда мы спустились – Трелона радостно семенила за нами – все драконы уже приняли свои человеческие облики. Они радостно обнимали Меридию и поздравляли ее.

– И как вам зрелище? – с улыбкой спросил Мизраел, когда мы, наконец, приблизились.

– Это действительно было незабываемо, – восхищенно ответил я, – и уж тем более понимаю, почему людям такое, в общем-то, смотреть противопоказано. Поневоле ощущаешь себя…

И опять… опять я угодил в собственную лингвистическую ловушку. Да сколько можно тыкать их носом в этот факт? Они тебе показали не просто полет – ты увидел едва ли не сокровенное, увидел, как встает на крыло член семьи. Так неужели ты не извернешься из этой ловушки? Внезапно во мне вспыхнуло аметистовое тепло, ответ пришел сам собой.

– …Таким незначительным, – с улыбкой продолжил я, – особенно вы, Мизраел, вы такой большой, такой сильный, такой… красивый… рядом с вами кто угодно почувствует себя сопливым мальчишкой, впервые увидевшим рыцаря в полном облачении доспехов верхом на коне.

– Да будет вам, принц, – притворно смутился Мизраел, впрочем, моя похвала ему явно польстила. Кажется, пронесло, хотя Карнелла, не изменяя своим привычкам, цепко зыркала на меня.

– И я очень рад за вас, принцесса, – с легким поклоном я обратился к Меридии. – Карнекир рассказал мне, что это был за ритуал; примите мои поздравления. Я… болел за то, чтобы у вас получилось.

Несколько секунд все молчали. Кажется, от смущения я порозовел. Однако, что удивительно, вслед за мной смутилась и принцесса. После чего, кивнув, ответила:

– Спасибо, Дитрих. Я тоже этому очень рада, – и это, наверное, был первый раз, когда она заговорила со мной без злобы и раздражения в голосе.

– Что ж, замечательно, – хлопнул в ладоши Мизраел. – По такому случаю сегодня на ужин приготовят нечто особенное. Дитрих, надеюсь, вы не прочь составить нам компанию, – подмигнул он мне. – Мы ведь, в самом деле, все желаем узнать вас поближе, а одних только обедов для этого явно недостаточно, вы не находите?

– Конечно, ваше величество, – снова поклонился я. – Можете не сомневаться: я туда приду.

– Прекрасно. Ну а теперь, если ни у кого не осталось никаких дел, все могут быть…

Но в этот момент господин Киртулик очень выразительно покашлял. Его покашливание можно было сделать наглядным пособием для условного знака: «А вы ничего важного не забыли?»

– Ах да, – Мизраел смущенно поджал губы, – есть еще одно небольшое дело. Господин Киртулик желал бы… в общем… я, разумеется, считаю, что Карнекира для этих целей более, чем…

– Достаточно, ваше величество, дальше я сам. Вы пока можете посидеть вон там, – властно махнул рукой начальник стражи, все семейство покорно направилось в указанном им направлении. К моему удивлению, вместе с ними направился и Карнекир.

– Дело, собственно, господин принц, вот в чем, – сказал мастер Киртулик. – Так уж сложилось, что я отвечаю за безопасность всех жителей этого замка. А, коль скоро вы вот-вот станете полноценным членом королевской семьи, то и за вашу тоже. Я практикую метод ненавязчивой охраны: при этом каждому уделяется столько внимания, сколько ему нужно, и не более того, дабы не вызывать чувство отягощения. Спокойная и размеренная жизнь у нас только сейчас, Дитрих, пока идет период от дня летнего солнцестояния до дня осеннего равноденствия. В остальной промежуток времени здесь бывает очень-очень много гостей, и не всегда, к сожалению, – в этот момент он злобно сверкнул глазами, – мы в силах раскрыть их коварные замыслы. Возвращаясь к сути: для того, чтобы знать, каким образом обеспечивать вашу безопасность и какие для этого требуются ресурсы, я должен знать, насколько вы умеете за себя постоять.

– Прошу прощения, – я вопросительно вскинул бровь, – что это должно значить? Вы что, хотите каким-то образом проверить меня?

– Именно. Я должен знать уровень вашей боевой подготовки.

Я глубоко задумался. Мне бы не хотелось демонстрировать всему семейству полный арсенал своих трюков – должны же у меня оставаться и какие-то свои козыри на руках. С другой стороны, логика господина Киртулика не лишена здравого смысла: в агрессивной заинтересованности гостей я успел убедиться еще до прибытия в замок. Что же они будут в состоянии вытворить, когда будут находиться здесь на законных основаниях? Не хотелось даже думать об этом…

– Я – иллюзионист, – пожав плечами, сказал я. – В момент опасности мы скорее предпочитаем скрыться от нее, нежели встречать лицом к лицу. Особенно, когда шансы не в нашу пользу. Слишком уж у нас мало боевых и защитных методов.

Господин Киртулик так насмешливо на меня посмотрел, что мне тут же стало ясно: об отраженном мной Огненном Персте Кардела ему известно все, что нужно.

– А если тебя зажмут в угол или припрут к стене, – настойчиво спросил он.

– Ну, в таком случае, я, конечно, смогу за себя постоять.

– Вот именно это я и хочу увидеть. Аргон! – властно крикнул он. На другом конце площадки появился человек, который, конечно же, человеком не был.

– Ему отдан приказ поймать тебя и доставить в указанное место. Ты, разумеется, в меру своих сил и способностей должен помешать ему это сделать. Старт! – и с этими словами он, совершив немыслимый для моего воображения прыжок, оказался неподалеку от драконьего семейства, которое уже с удобством расположилось там, где совсем недавно сидели мы с Карнекиром. Дракон тем временем обернулся в свою вторую ипостась – и я без особого удивления узнал одного из тех, кто встретил меня и Ариадну в день нашего сюда прибытия. После Мизраела он, конечно, уже не вызывал такого восторга и желания склониться, но чувство опасности внушал преизрядное.

– И как прикажете с ним биться, – подумалось мне, – может, не стоит и сопротивляться? Вред он мне вряд ли причинит, а человеку идти против дракона…

– Ты что, с дуба рухнул? – мой внутренний голос словно оглушил меня, – тебя не смущает, что сверху на все это смотрит Меридия? Никто не ждет от тебя фантастических подвигов, но если ты сдашься без боя – это будет самый настоящий позор.

И ведь верно. Нельзя просто так сдаваться. В конце концов, в схватке льва и комара победил вовсе не тот, кто был больше ростом.

Дракон тем временем оторвался от земли и плавно полетел в мою сторону. Ему хватило пяти секунд, чтобы преодолеть расстояние между нами и схватить меня. Однако когда он собирался победоносно развернуться и нести меня в обозначенное место, я каким-то загадочным образом рассыпался у него в руках. В это же время я-настоящий осторожно скользил по площадке, чертыхаясь про себя из-за того, что она усыпана песком: любой дракон с их совершенным зрением безо всякого труда различит следы на такой поверхности. А маскировать их магией нет смысла: песок – это не обычная земля, на его маскировку придется потратить столько энергии, что такой магический фон только слепой не заметит.

И верно, не прошло и пяти секунд, как дракон, внимательно изучив цепочку следов, по наитию рванул прямо ко мне. Приземлившись, он некоторое время принюхивался… и через мгновение совершил рывок. Я с трудом успел создать алмазный купол, и лапа дракона в каком-то метре от меня натолкнулась на непреодолимое препятствие. Минуточку… кажется, у меня появилась идея.

После нескольких секунд значительного напряжения рядом со мной возник мой двойник. Сил пришлось потратить преизрядно, но зато двойник весил порядка сорока килограмм и даже имел некоторые запахи. И в тот момент, когда лапа дракона опустилась на мой купол повторно, он со звоном разбился, я-настоящий откатился вправо, мой же двойник отпрыгнул в противоположную сторону и, тоже став невидимым, побежал прочь. Дракон на это купился: он резво пополз за моей обманкой, которая успешно уклонялась от его лап. Я же с трудом сел.

Ну, это просто игра в «кошки-мышки». Здесь, на земле, у меня нет никаких шансов. Ах, если бы у меня только были крылья. Минуточку! А ведь это выход!

– Ага, – горестно шепнул мне мой внутренний голос, – сейчас бы только знать структуру крыльев для того, чтобы их создать. А если бы и знал, что толку: думаешь, хоть у кого-то это получалось с первого раза?

– Есть идеи получше? – мысленно огрызнулся я.

– Сдавайся, – ответила мне моя интуиция, – ты прекрасно себя показал. От человека никто не мог бы ждать большего.

– Ну, уж нет, – ответил я. – Чтобы Меридия увидела, как я безвольно свисаю в лапах этого прихвостня Киртулика? Ни за что! Лучше помоги мне!

Я сконцентрировался! Должен же быть выход! Ангелов в церкви все-таки не совсем с нуля рисовали, должны же и они как-то летать! Ну, пожалуйста!..

И ответ пришел. Уже в который раз в моей груди вспыхнуло притягательное аметистовое тепло, которое я ощутил в Зале камней, – и ответ все-таки пришел!

Как же сложно устроено крыло! Уже только создавая позади себя скелет под него, я совершенно вымотался. Все эти хрящики, косточки, плечевая, лучевая, локтевая, лопаточная обязательно, иначе как крыло крепить?! Из последних сил покрыл крылья перьями… и позволил им пропасть. Заготовка была готова.

Тем временем дракон настиг-таки моего двойника на другом конце поля. Убедившись, что его добыча – всего лишь очередная подделка, он с очень недовольным ревом обернулся назад. Но я к этому моменту уже покинул песок и спешил к одному из трамплинов, с которых недавно прыгали и оборачивались королевские драконы. Понимая, что мне сейчас предстоит потратить все силы на эти крылья, я позволил своей невидимости пропасть. Дракон, непрерывно вертевший мордой по всей площадке, немедля рванул ко мне. Я хотел было прыгнуть вниз… и обомлел. Высота. Как же страшно. Но через несколько мгновений я попаду в лапы дракону, которого уже несколько минут успешно вожу за нос – это ли не страшнее? И я, начав материализовывать крылья, позволил себе упасть.

После чего произошло то, что и должно было произойти. Крылья, как ни странно, выдержали, мне почти удалось выровняться, однако в этот момент меня настиг дракон, вернее, мощный поток воздуха, что он нес за собой. Меня закружило, завертело, дракон пытался поймать меня своей лапой, но безуспешно. Спустя мгновение я попал в особо сильную воздушную струю, которая оттолкнула меня от дракона со скоростью, сравнимой со скоростью пушечного ядра. А еще мгновение спустя я больно ударился спиной об одну из колонн, по счастью, хотя бы гладкую. Сильная боль прошла от моих ног к спине, после чего в моем затылке взорвался целый каскад болевых ощущений. Уже падая, я все же успел ощутить, что Аргону удалось-таки меня подхватить у самой земли…