Текст книги "Мстители"

– Но мисс Лорка…

– Не беспокойся, я знаю, как с ним обращаться. Я прослежу за Хелмом. Ты отведешь мисс Брэнд наверх, пусть немного осмотрится. Ей нужно немного разбираться в управлении яхтой, чтобы написать статью. Генри даст любые объяснения, которые потребуются.

Джулио неохотно нагнулся и извлек знакомого вида револьвер – оружие Уоррена Питерсона, или похожее на него. Серина проверила патроны и вернула барабан на место, после чего направила оружие на меня. Виднеющиеся по обе стороны корпуса серые свинцовые головки пуль свидетельствовали: револьвер действительно заряжен.

Элеонора подчинилась движению пистолета Джулио и встала из-за стола. Миновала камбуз и, поднявшись по лестнице, исчезла из виду, сопровождаемая своим стражем. Я остался лицом к лицу с Сериной Лоркой.

Девушка по-прежнему не сводила с меня своего пристального, обескураживавшего взгляда:

– Думается, есть вопросы, которые вам не хотелось задавать в его присутствии.

– Целых два, – кивнул я. – Во-первых, если вам хочется разрекламировать свои морские операции, зачем было убивать Юргена Хинкамфа? Ведь вы утверждаете, что заинтересованы в чистосердечном признании одного из членов команды.

Девушка нахмурилась.

– Хинкамфа? А, это молодой офицер с последнего танкера… Меня не было в Нассау, когда это случилось, но мне сказали, что он умер от ожогов. Его убили? Удивление было достаточно искренним.

– Задушили в больничной кровати, прежде чем он успел рассказать Элеоноре о том, что видел в ночь, когда потонуло судно. Напрашивается вывод: некто без вашего ведома беспокоится о вашей безопасности, не так ли? Она отрывисто рассмеялась.

– Не думаю, что речь идет о моей безопасности, мистер Хелм. О том, что случилось с Хинкамфом, я не знала, но объяснение напрашивается само собой. Отец никогда не действовал в открытую. Теперь, когда я свершила месть, о которой он мечтал – во всяком случае большую часть ее, с остальным будет покончено, лишь только Джулио разделается с вами, если вы предоставите ему такую возможность – он спешит позаботиться о том, чтобы я не стала источником нежелательной для него рекламы. В обмен на мою помощь он рискнул профинансировать несколько анонимных налетов. Возможно, мои намеки позволяли ему надеяться, что я и в дальнейшем постараюсь не разглашать правды. – Ее улыбка стала зловещей. – Но сейчас, я ему больше не нужна, к тому же он начинает понимать, к чему я на самом деле стремлюсь, и потому намерен, выражаясь дипломатическим языком, односторонне расторгнуть наше соглашение. Джулио присутствует здесь еще и для того, чтобы проследить за этим. Думаю, не подозревает, что мне это известно. – Серина не сводила с меня пристального взгляда. – Я знаю способ управиться с ним. Надеюсь, это удастся, и вы поможете мисс Брэнд написать ее статью. Этот револьвер я оставлю во втором ящике стола на камбузе, прямо под столовыми приборами. Не рискну отдать вам его прямо сейчас, ибо вы можете попытаться воспользоваться им раньше времени и сорвать мои планы. Но если меня постигнет неудача, найдете оружие здесь. – Она нахмурилась. – Вы упоминали о двух вопросах.

– Вы пообещали Питерсону освободить Элеонору, если он выполнит ваше поручение. А мне пообещали, что нас не убьют.

Серина Лорка рассмеялась.

– Что ж, я и сейчас намерена ее отпустить. Более того, хочу, чтобы она оказалась на свободе. И у меня нет никаких причин желать вашей смерти: надеюсь, вы проживете еще много-много лет. Возможно, я не совсем точно выразила свои обещания, мистер Хелм. – Внезапно пристальный взгляд странных карих глаз впился в мое лицо. – Но в то же время, стоит ли верить словам помешанной девчонки? Сумасшедший Потопитель Судов, кажется, так вы меня окрестили?

Глава 31

Мы испытали почти облегчение, вновь оказавшись запертыми в нашей крошечной треугольной камере – правда стены не совсем сходились впереди, упираясь в небольшую перегородку, место за которой, по-видимому, отводилось для якорной цепи или каната. Да и дверь не запиралась, но расположившийся снаружи Джулио со своим браунингом вполне заменял запоры и замки.

Элеонора присела на левую койку, подняла на меня глаза и открыла рот, чтобы заговорить, но внезапно утратила равновесие и полетела назад, беспомощно размахивая ногами, вслед за провалившимся вниз носом «Джембоури». Она позабыла, как сильно качает здесь, в передней части судна. Я нагнулся, помог Элли вновь усесться, удерживая, пока она потирала пострадавший при падении затылок.

– Все в порядке? – спросил я. Она передернула плечами.

– Утвердительный ответ содержал бы некоторое преувеличение. Я ужасно напугана, крайне нуждаюсь в ванне, не отказалась бы от чистой одежды, к тому же время от времени меня продолжает подташнивать. Поэтому не стану утверждать, что все в полном порядке. В то же время дыры в черепе не наблюдается, если твой вопрос подразумевал именно это. Я улыбнулся.

– Молодчина, – проговорил я и, склонившись, легко поцеловал ее в макушку.

Это был обычный дружеский жест, во всяком случае предполагался как таковой, но он оказался серьезной ошибкой. Внезапно я ощутил на себе ее серьезный вопросительный взгляд, чрезвычайно отчетливо осознал выразительную форму ее рта и поймал себя на мысли, что для поцелуя можно было бы выбрать место и получше. Человеку, заключенному в раскачивающейся микроскопической камере, за дверями которой поджидает вооруженный убийца, на борту судна, начиненного взрывчаткой, чрезвычайно трудно подыскать менее подходящий объект для размышлений. Тем не менее, я неожиданно и совершенно отчетливо осознал, что больше не соглашусь провести ночь, по-братски обнимая эту девушку, вне зависимости от ее одиночества и психологических проблем. Железное самообладание, которым, как известно, обладаем мы, угрюмые труженики тайных служб, тоже имеет свои границы.

Я отвернулся, взял подушку со своей койки и вместе со второй подушкой подложил ей под спину, дабы избежать повторного постыдного падения к подветренному борту. Затем уселся лицом к ней, упираясь ногами в койку, чтобы не оказаться на коленях у Элеоноры.

– Отчитывайтесь, Брэнд, – сказал я. – Опишите мне обстановку наверху. Сначала оружие. Кстати говоря, на камбузе имеется несколько ножей, в том числе и довольно больших, а во втором ящике снизу предположительно будет находиться револьвер, если мисс Лорка сдержит обещания. Особо не уверен, однако знать об этом тебе не помешает.

Элеонора кивнула.

– В кокпите имеется дробовик, – сказала она. – Привязан шнуром неподалеку от штурвала. Довольно короткий ствол. Вроде ружей, которыми снабжают полицию.

Я осмотрел люк над головой.

– Стало быть, даже если удастся открыть эту штуку – а ее, похоже, ничто не удерживает – нам снесут головы, как только высунемся наружу. Что за дробовик? С одним или с двумя стволами?

– По-моему, эта штука известна как самозарядное ружье. Один ствол с трубой-магазином снизу и подвижной деревянной рукоятью.

– Значит, пять или шесть патронов, если магазин не переделан на три заряда для легального использования на охоте, что скорее маловероятно. Ограничитель магазина сняли, когда укорачивали ствол. Дальше.

– У Генри в ножнах нож, но со странным тупым лезвием. Как оружие он по-моему не годится, во всяком случае, не для колющих ударов.

– Матросский нож. А сам Генри?

– Здоровяк. Вид у него суровый, но не безжалостный, если ты понимаешь, что я имею в виду.

– Наверное, боец, но не убийца?

– Что-то в этом роде. У второго мужчины, Адама, имеется настоящее оружие, что-то вроде кинжала с замысловатыми ножнами и рукоятью. Лезвие дюймов шести.

– Угу. Похоже на заказной боевой клинок. Будем надеяться, что к нему не прилагается руководство по применению. Что представляет собой Адам?

– Пониже Генри, но в той же весовой категории. Широкоплечий и мускулистый. Чернокожий, и, по-моему, постоянно думает об этом. Мне не понравилось то, как он на меня посмотрел, и вовсе не потому, что я женщина. Эти люди исполнены ненависти, Мэтт.

– Полагаю, у них есть на то свои причины, однако нам от этого не слаще. Еще оружие? Она покачала головой.

– Это все, что я видела, за исключением пушки Джулио, разумеется.

– Подумай хорошенько. На парусной яхте должны быть всевозможные кофель-нагели, гарпуны для марлина и тому подобные приспособления.

Элеонора рассмеялась.

– Боюсь, ты отстал от жизни. Это тебе не старомодный парусник с прямыми парусами. Тут нет никаких кофель-нагелей. Есть несколько здоровенных стальных рукоятей для лебедки, с фут длиной. Может, даже пятнадцать дюймов, трудно сказать. Две в пластиковых упаковках на кокпите, и две на мачте. Большой отпорный крюк, не меньше девяти футов, закреплен на палубе у левого борта. Длинный алюминиевый шест у правого борта. Но эта штука имеет пять или шесть дюймов в толщину и не меньше двадцати футов в длину, так что в качестве оружия не сгодилась бы даже для Геркулеса. Большой якорь на передней палубе, с пометкой сорок пять фунтов. Небольшой плот, маркированный «на шесть человек» в пластиковой коробке, на каюте сразу за мачтой; рядом что-то вроде спасательного буйка. – Она нахмурилась, припоминая увиденное на палубе. – Да, чуть не забыла, на палубе нет шлюпки, я имею в виду настоящую лодку из дерева или стекловолокна, но на буксире идет солидных размеров надувная лодка. Джулио называет ее «Зодиак». Она состоит из двух толстых резиновых труб, соединяющихся на носу и расходящихся на корме, где стоит деревянная перегородка для навесного мотора. С деревянным настилом. Без сидений, только коробка для бензобака.

– Мотор есть?

– На «Зодиаке» он не установлен, однако я видела двигатель, лежащий на корме. Маркировка «двадцать пять лошадиных сил».

– Отличный отчет, Брэнд, – сказал я. – Он и правда провел с тобой подробную экскурсию. Теперь попытайся подытожить. Думается, вся необходимая информация у нас есть. Предположим, к нам приближается корабль. Прозвучала команда атаковать. По какому сценарию обычно развиваются события? – Элеонора задумалась.

– Прежде всего, – наконец заговорила она, – Лорка проверит приближающийся объект своим инструментом. Джулио называет его ручным пеленгатором, потому что эту штуку держат в руках, получая пеленг. Лорка должна будет убедиться, что судно действительно следует курсом на столкновение или близким к нему. Затем… – она нахмурилась, прокручивая возможные варианты. – Затем Серина должна избавиться от своей команды, не так ли? Для решающего удара они ей не нужны, да и они вряд ли испытывают особое желание рисковать шкурами. Видимо, для этого и предназначен «Зодиак». Двое мужчин – я исхожу из предположения, что на борту их до сих пор было только двое – переходят в лодку. Лорка включает рацию и предупреждает катер, который курсирует где-то на горизонте. Затем оставляет «Зодиак» позади и дальше плывет сама. Она утверждает, что не пользуется мотором, ибо это не честно, но не сомневаюсь, что с помощью парусов делает все возможное, чтобы добиться столкновения. Разве что корабль действительно изменит курс, чтобы обойти ее. Думаю, тут она говорит правду. Если они продемонстрируют, что следят за курсом и стремятся избежать столкновения, она не станет затруднять им задачу. – Элеонора ухмыльнулась. – Лорка, разумеется, убеждена, что на больших судах плавают одни мерзавцы, но по-моему она сгущает краски. Сухогрузом, на котором я побывала, прежде чем взяться за статью, управляли вполне профессионально, и у меня нет причин считать его исключением.

– Нельзя забывать, что она тронулась в этом отношении. Представляется маловероятным, чтобы большинством обычных грузовых судов управляли столь небрежно или преступно, как она, похоже, склонна полагать.

– Разумеется, у нее есть причины для предубежденности, – заметила Элеонора. – Ведь ее первая яхта была потоплена, а подружка убита. Такое непросто пережить.

Я покачал головой.

– Речь сейчас не об этом, Элли. Речь о том, что предстоящая демонстрация, как она это называет, скорее всего не удастся с первым попавшимся кораблем. Возможно, не удастся и со вторым. Они вовремя изменят курс. Весьма вероятно, ей придется перепробовать несколько судов, прежде чем отыщется подходящее, которое направится прямо на нас. Поэтому следует быть готовыми к нескольким возможным вариантам.

– Собственно говоря, вариантов существует три, не так ли? – сказала Элеонора. – Первый: Серина высаживает свою команду и держит курс к точке столкновения X, но объект предусмотрительно меняет курс и ничего не происходит. Полагаю, что в этом случае она просто даст отбой на «Сер-Джан» и вернется, чтобы подобрать «Зодиак» с командой. Второй вариант: она точно также направляется к точке X, но успевает нацепить резиновый костюм, включить автопилот и выпрыгнуть за борт. Она не может оставаться на яхте до последнего мгновения, чтобы не пострадать от взрыва. Однако, либо корабль сворачивает в сторону, либо она ошибается в оценке курса и вновь ничего не происходит. В этом случае «Зодиак», по-видимому, возвращается и извлекает ее из воды. Они догоняют яхту – полагаю, что навесной мотор позволяет это сделать – и возвращаются на борт. После чего начинают все с начала.

– Тут она изрядно рискует, – заметил я. – Не так-то просто отыскать пловца посреди океана. Но она, разумеется, позаботилась о второй линии обороны. Если «Зодиаку» не удается ее найти, либо из-за неисправности двигателя они не могут догнать яхту, на помощь приходит катер. В любом случае, они должны использовать какие-нибудь электронные определители местоположения с направленным приемником на борту «Сер-Джана».

Элеонора кивнула.

– Третий вариант, – продолжала она. – Все срабатывает как часы, и корабль с яхтой встречаются в точке X. БАБАХ! «Сер-Джан» мчится на помощь, собирает команду яхты, а возможно прихватывает и «Зодиак». Затем, как это было описано Питерсону, из воды извлекается мисс Лорка в мокром костюме, которая возвращается на берег покупать новую подержанную яхту.

– Что ж, ясно по крайней мере, одно. Она не шутила, когда сказала, что предпочитает работать ночью, скорее немного блефовала раньше, пытаясь произвести впечатление, когда заявила, что готова начать действовать при дневном свете. В противном случае, раньше или позже, кто-нибудь из уцелевших поведал бы о появлении большого катера, который оставил людей тонуть. Это привело бы к скандалу и тщательному расследованию случившегося. В то же время ночью даже большой катер трудно заметить, если он не зажигает огней.

– И еще, – проговорила Элеонора. – На этот раз не будет покупки очередной подержанной яхты. Джулио в разговоре со мной совершенно ясно дал понять, что отец перекрыл денежный кран. Я угрюмо кивнул.

– Она знает об этом. И надеется лишь на то, что Джулио даст ей завершить эту последнюю атаку или демонстрацию, прежде чем сделает свой ход. Возникает только вопрос: почему он медлит? И напрашивается единственный возможный ответ. Он совершенно не доверяет Генри и Адаму.

Элеонора нахмурилась.

– Не понимаю. Если речь идет о том, чтобы избавиться от нас вопреки ее желанию – насколько я понимаю он работает на отца, а не на дочь – вряд ли можно рассчитывать, что эти двое станут нам помогать, независимо от того, что она скажет. Ведь, в конце концов, все они люди Лорки.

– Я имел в виду не нас, – сказал я. Глаза Элеоноры изумленно расширились.

– Если ты и в самом деле думаешь о том, что мне показалось, это просто ужасно.

– Ужасно или нет, но Серина ждет этого. Джулио поручено убрать всех. Не оставляя никаких зацепок. Она знает об этом и подготовила какой-то ответ, какую-то защиту – намекнула на это. Мне представляется, что единственной ее надеждой могут быть люди, с которыми она плавала, даже если они первоначально работали на ее отца. – Элеонора молчала, и я продолжил: – Моряки своеобразный народ. Мне приходилось иметь с ними дело раньше. Эти трое, Серина и ее команда проплыли вместе множество морских миль, пережили немало опасностей. Девчонка она крепкая, к тому же, несмотря на все свои странности – отличный моряк. Люди нередко привязываются к таким, как она. Элеонора облизала губы.

– Возможно, я слишком наивна, и все-таки не верится, что ее родной отец мог…

– В том, что касается Лорки, я могу поверить во что угодно. Да и тебе следовало бы. Девушка уже пережила одну морскую катастрофу, почему бы ей не попасть во вторую. Только на сей раз выжить ей не удастся. Если взглянуть на дело без лишних эмоций, Лорка будет намного спокойнее чувствовать себя, устранив дочь, от которой получил все, что хотел. Перед избирателями предпочтительнее предстать убитым горем отцом пропавшей в море дочери и собирать на этом дивиденды, нежели родителем сексуальной извращенки, как это называют некоторые люди, либо дерзкой пиратки, террористки или как еще определить то, чем она здесь занимается. Мертвая она может ему пригодиться. Живая – представляет непосредственную угрозу карьере, особенно теперь, когда решилась обнародовать свои морские подвиги. Неужели ты думаешь, Лорка позволит ей сделать это? Если бы он мог предположить, что дочь настолько помешана, с самого начала не стал бы иметь с ней дела. Рассказ о том, чем она занимается в море, история, в которой прозвучит имя отца, не только уничтожит Лорку как политика, но и приведет в ярость его покровителей из синдиката. А таких людей, как они, сердить не рекомендуется никому, даже могущественному мистеру Лорке. – Я покачал головой. – Он пошел на большой риск, чтобы отомстить. Теперь, когда с этим покончено, или будет покончено, как только Джулио избавится от меня, Лорка должен застраховаться от возможных последствий. После чего поставит себе на стол фотографию несчастной утонувшей дочери. Сентиментальные посетители будут тронуты до глубины души. И уважаемый, популярный и могучий сенатор Лорка сможет почить на лаврах, уплатив по всем счетам.

– Я просто дура, – неожиданно жестким голосом проговорила Элеонора. – Столько лет занимаюсь своим ремеслом и до сих пор удивляюсь тому, на что люди способны по отношению друг к другу. Но что это означает для нас, Мэтт?

– Это означает, что Джулио придется действовать чрезвычайно осторожно. Он понимает, что на борту этой яхты находится в меньшинстве. Разумеется, пока речь идет о нас, он может делать все, что пожелает, и скорее всего, никто не станет ему мешать. Возможно, Серина и хотела бы попытаться, но знает, что Генри и. Адам не станут подставляться из-за нас, даже если она их попросит об этом. Но едва только Джулио продемонстрирует враждебность по отношению к ней, придется противостоять всей команде. Предполагаю, что до тех пор, пока мы ведем себя хорошо и не мешаем Джулио, он оставит нас в живых, с тем, чтобы впоследствии управиться сразу со всеми. Но для этого понадобится подкрепление. Он не может вызвать своих друзей на катере, не имея на то веской причины, ибо в противном случае Серина догадается, что он задумал, и возможно, предпримет решительные действия до прихода катера. Не исключено, что Джулио и сам в состоянии управиться с Генри и Адамом, не говоря уже о Серине, тебе и мне, но зачем усложнять задачу? – Я ухмыльнулся: – Поэтому, думается мне, что все мы останемся добрыми друзьями и будем мило улыбаться друг другу до тех пор, пока Серина этой ночью не предпримет первую попытку и не вызовет катер так, как это изначально предполагалось. Артуро, по-видимому, предупрежден, что это сигнал, и направится к месту действия, не обращая внимания на отмену вызова. Стало быть, это станет сигналом и для нас. Стоит заранее подумать, что предпринять. – Я немного помолчал, задумчиво глядя на Элли. – Кстати, у тебя случайно нет с собой того обоюдоострого скотоводческого ножа?

Последовала продолжительная пауза.

– Ого, ты меня просто пугаешь, – наконец пробормотала Элеонора. – Так вы еще и ясновидящий, мистер Хелм? – Я ничего не ответил, и она продолжала: – По чистой случайности он у меня с собой. Как ты догадался?

– Ты же умная девушка. И даже когда разозлилась на меня, несомненно понимала, что совершаешь глупость, отказываясь от нашей защиты и улетая на Багамы. Ни на минуту не поверю, что ты полностью понадеялась на беспомощного тупицу Питерсона. Ты наверняка задумывалась, как защитить себя при необходимости. Не далее, как прошлой ночью ты призналась, что не снимаешь босоножки на случай, если придется ими воспользоваться. А человек, который подумывает о подобных вещах, вряд ли оставит нож в сумочке – первом, чего лишится при нападении. – Я окинул ее пристальным взглядом. В кармане у нее что-то лежало, но по форме оно не напоминало нож. – Так где же? – спросил я.

Элли внезапно улыбнулась милой, широкой улыбкой:

– Хорошо, что его не видно. Он у меня в колготках. В довольно укромном, и, я бы сказала, весьма неудобном месте. Однако Серина не обнаружила его, когда ощупывала меня с ног до головы после поимки.

– До него можно добраться?

– Ты, наверное, шутишь. – Она рассмеялась. – Тебе пришлось бы либо сунуть мне руку за пояс и добираться до него, не обращая внимания на приличия, либо расстегнуть «молнию» на брюках и сделать кесарево сечение моим лучшим колготкам. Хотя они уже изрядно пострадали. – Она встряхнула головой. – Нет, быстро до него не доберешься, но ничего лучше мне придумать не удалось.

Мгновение я молча смотрел на нее, намереваясь сказать, что ее поведение намного превосходило то, чего можно было ожидать от большинства девушек в подобной передряге. Однако это прозвучало бы излишне покровительственно, а с такими людьми, как она, излишне самоуверенными в одном и достаточно робкими в другом отношении, покровительственный тон не безопасен.

Поэтому я небрежно произнес:

– Не подозревал, что к штанам полагаются еще и колготки. По-моему, излишняя роскошь. – Я улыбнулся: – Однако это объясняет нечто, привлекшее мое внимание.

– И что же привлекло ваше внимание, мистер Хелм? – неохотно поинтересовалась она.

– Если помнишь, я обещал продолжать отчитываться о своих впечатлениях по мере поступления новой информации. Мы с тобой уже обсудили плечи и сошлись на том, что ножки у тебя в полном порядке. Так вот, когда я шел позади тебя к самолету, то воспользовался случаем продолжить исследовательские работы. И теперь с удовлетворением сообщаю, что у вас превосходный маленький зад, мисс Брэнд. Аккуратный, ровный, без единой морщинки.

Элеонора поперхнулась воздухом и уже открыла было рот, чтобы поставить меня на место, но в последнее мгновение передумала. Вместо этого на лице у нее появилась слабая улыбка.

– Благодарю вас, мистер Хелм, – сказала она. – Однако сдается мне, что сейчас мой зад не так уж важен, верно? Каким бы занимательным ни представлялось обсуждение данной темы, оно вряд ли поможет нам вернуться домой с материалами Серины Лорки, которые ты все равно не позволишь опубликовать. Кстати, можешь забрать, все равно не понадобится…

Она извлекла из кармана полученный пластиковый конверт. Внезапно атмосфера нашей крошечной каюты-тюрьмы перестала быть теплой и дружеской. Я взял конверт и отбросил его в сторону.

– Спасибо, Элли. Весьма признателен.

– Не спрашивай, почему я это делаю, потому что мне ужасно не хочется задумываться над ответом. – Голос ее прозвучал холодно. – Надеюсь, твой дружок Беннетт тоже будет признателен. Хотя на последнее слишком рассчитывать не приходится. Этот человек вообще умеет что-то ценить? Не стану утверждать, будто с радостью оказываю вам эту услугу. Как ему, так и тебе. – Она судорожно вздохнула. – Нож тоже отдать?

– Нет, пускай лучше останется у тебя, – ответил я. Соболезнования в связи с потерянным материалом или извинения за просьбу отказаться от него ни к чему бы не привели, поэтому я ровным голосом продолжал: – Предчувствую, что нам еще придется освобождаться от веревки или чего-нибудь в этом роде. Думаю, Джулио скоро перестанет разыгрывать из себя джентльмена и упакует нас, чтобы облегчить себе задачу. У меня тоже припрятана острая штуковина на этот случай, но приятно иметь кое-что в запасе. – Я помолчал. – Элли…

– Да? – Голос ее звучал по-прежнему сухо.

– Я действительно благодарен тебе за услугу. Она холодно посмотрела на меня.

– Наверное, ты убедил меня своими рассуждениями о патриотизме. Можно ли в чем-то отказать мужчине со столь возвышенными устремлениями?

– Разумеется, – кивнул я. Давно пора было сменить тему. – Элли, помнишь, как ты воспользовалась этим ножом в последний раз?

Она немного помедлила с ответом.

– Такое трудно забыть, но почему ты спрашиваешь?

– Потому что сегодня ночью, в критический момент, если он и впрямь наступит сегодня ночью, хотелось бы иметь рядом решительную девушку. – Она молчала. После небольшой паузы я продолжал: – Советую распроститься с иллюзиями относительно того, что нам предстоит. Забудь все, что ты видела по телевизору или в кино. В жизни такого не бывает.

– Что ты имеешь в виду, Мэтт?

– Правила кино предписывают нам заранее обдумать подробнейший план нашего бегства, не так ли? Предусмотреть, как мы выберемся из каюты, как управимся с противниками, свяжем и сложим аккуратными штабелями в соседней каюте, вызовем по рации помощь, которая заберет нас с этой плавучей бомбы. Правильно? Все телегерои отличные парни, они разрабатывают самые хитроумные планы, как спасти свою драгоценную жизнь, при этом стараясь по возможности не пролить ни капли чужой крови. Разве не так?

Элеонора провела языком по губам. Ее враждебность исчезла. Она не сводила с меня пристального взгляда.

– Продолжай, Мэтт.

– Все это выдумки, – сказал я. – Отличным парням удается уцелеть только в кино. Я собираюсь поделиться с тобой секретом, которым не часто делюсь с другими, особенно с чувствительными молодыми женщинами. Основной принцип бегства, мисс Брэнд, состоит в том, чтобы этому бегству никто и ничто не помешало. А помешать не смогут лишь будучи мертвым. Вы следите за моей мыслью, мисс Брэнд? – Она облизала губы.

– Продолжай.

– Грубо говоря, это можно выразить так: нас будут интересовать глотки, а не лодки. Неважно, что до сих пор Джулио вел себя с нами достаточно вежливо. Неважно, что Серина – несчастная неуравновешенная девушка, выросшая в неблагоприятной семье. Неважно, что Генри, возможно, отличный моряк и по-своему неплохой парень, а Адама можно понять, учитывая его расовую принадлежность, оставшийся же на катере Роберт превосходный повар, хоть и страдает дурной привычкой поспешно хвататься за нож, да и Артуро, возможно, обладает положительными качествами, с которыми я не имел случая познакомиться. Предстоит обо всем этом забыть. Просто забыть обо всем. Сможешь? – Она глубоко вздохнула.

– Не знаю. Это кажется… излишеством.

– Это естественно. Я сталкивался с подобным и раньше. Однажды в самый неподходящий миг довелось вступить в перепалку с нежной молодой дамой, которая сочла, что я излишне жестоко обошелся с несчастными охранниками, вставшими у нас на пути. – Я пожал плечами. – Ладно, так будет сложнее, но раз ты настроена подобным образом, я все сделаю сам, или, по крайней мере, попытаюсь сделать. Мне просто подумалось, что поскольку однажды ты решила испачкать руки в крови, сочтя причины достаточно убедительными, то и теперь, когда речь идет о собственной жизни, не побоишься рискнуть еще раз. Однако…

– Мэтт, заткнись! – Я посмотрел на нее и увидел, что ее лицо побледнело. – Хватит болтовни. Я просто сказала, что это жестокое решение, вот и все. И не говорила, что не стану тебе помогать. Лучше излагай по существу.

– По существу, – угрюмо повторил я. – Ладно, раз уж тебе этого хочется. Остановишь, если покажусь тебе излишне жестоким. По существу дело выглядит так: как только выпадет случай воспользоваться этим ножом, не раздумывай. Бей в любое место, изо всей силы и не бойся перестараться. Бей по чем попало. Забудь о бегстве. Позже бегство устроится само собой. До тех пор, пока один из них стоит, движется, даже слегка вздрагивает, ты занимаешься им и не помышляешь о бегстве. Слишком много людей, помышлявших о бегстве тогда, когда следовало сосредоточиться на непосредственной задаче, погибало от руки противника, которого великодушно оставляли в живых, следуя традиции телегероев. Я не намерен умирать лишь потому, что твоя чувствительность позволит кому-нибудь в последний раз дотянуться до револьвера. – Я холодно посмотрел на нее: – Ты по-прежнему не раздумала помогать? – Элеонора сглотнула.

– Продолжай.

– Это можно назвать психологической подготовкой. Конкретно же, мне хотелось бы, чтобы ты сосредоточила свое внимание на Серине. Это может показаться несколько непорядочным, поскольку она в определенном смысле на нашей стороне против Джулио, однако известно, что статья не будет опубликована, если только я смогу этому помешать, поэтому не станем вдаваться в тонкости. Вспомни, она безжалостно убила симпатичную молодую замужнюю женщину и ее ребенка лишь для того, чтобы заручиться отцовской поддержкой в своем крестовом походе, не говоря уже о прочих грязных услугах, которые оказывала отцу. Эта девушка – маньяк, и сейчас одержима идеей в последний раз использовать свою плавучую торпеду по назначению. Мы просто не можем позволить себе оставить ее на свободе, чтобы впоследствии вразумлять. Ибо в противном случае имеем все шансы оказаться на дне Атлантического океана вместе с очередным взорванным кораблем. – Я сделал паузу, но Элеонора молчала. – Поэтому по возможности держись к ней поближе. И постарайся управиться с ней сразу, как только события примут решающий оборот. Она сильнее и больше тебя, но я рассчитываю на то, что от такой сухопутной крысы, как ты, она ожидает разве что обычно принятого в девичьих драках дергания за волосы, царапания лица и разрывания платья. Если ты возьмешься за дело, намереваясь по-настоящему стереть ее в порошок, а не просто растрепать волосы и подпортить одежду, имеешь надежду застать врасплох. Есть возражения?

Я замолчал, и тут с палубы до нас донесся голос Генри.

– Судно по левому борту, мэм.

– Иду. – Мы замолчали, прислушиваясь, и вскоре уже с палубы до нас долетел хрипловатый голос Серины Лорки: – Меняем курс. Он пройдет достаточно далеко, но нам вовсе ни к чему догадки, почему так далеко от берега мы ведем лодку на буксире, тогда как обычно ее держат на палубе. Кстати, когда он исчезнет из виду, можно установить на «Зодиак» двигатель. – Она довольно рассмеялась. – Думаю, погода и дальше будет нам благоприятствовать. Отличная ночь для охоты.

Элеонора смотрела на меня.

– Не возражаю, Мэтт, – тихо проговорила она. – Я не хочу, чтобы потонуло еще одно судно. Это, действительно, довольно неприятно, и все же Лорку нужно остановить, какие бы оправдания она для себя не находила.