Текст книги "Проект «Кракен»"

32

Джейкоб пошел за отцом в мастерскую. Он уже жалел, что согласился помочь перепрограммировать Чарли. Это превращалось в настоящую занозу в заднице. Парень помнил, что в детстве очень любил эту мастерскую – запах нагретой электроники, длинные столы и металлические стеллажи с компьютерами и материнскими платами, перфорированная плита с древними инструментами для работы по дереву и фон из приглушенной музыки «Бич Бойз» или «Карпентерс»… Он считал отца гением, таким как Стив Джобс, и искренне надеялся, что какое-нибудь изобретение сделает его богатым и знаменитым.

Но когда младшему Гоулду исполнилось двенадцать, он стал смотреть на отца другими глазами. Они не разбогатели. Наоборот, становились все беднее. Джейкоб заметил, что Дэниел слишком многословно и восторженно описывает свои проекты совсем незнакомым людям. А иногда он видел, как люди закатывают глаза, когда отец в разговоре чрезмерно увлекается своими роботами.

Именно тогда мальчик начал понимать, что отец – никакой не гений. Он никогда не изобретет что-то новое и удивительное, не станет богатым и знаменитым. Похоже, все так и будет продолжаться – Гоулд-старший что-то мастерит в гараже, постоянно ищет инвесторов, изредка подрабатывает консультациями, а мать всегда беспокоится и говорит о деньгах.

В результате Джейкоб разлюбил визиты в мастерскую к отцу и даже стал избегать этого места. Приход туда становился источником раздражения. Так было и в этот раз.

Дэниел был очень взволнован, и рот у него не закрывался. Он перепрограммировал Чарли в соответствии с «потрясающим» советом Джейкоба. Изобретатель, явно преувеличивая, рассуждал, каким ценным партнером оказался его сын, и подросток понимал это. Сегодня был лишь первый прогон обновленной программы робота, но отец хотел, чтобы Джейкоб, его «партнер», взял Чарли к себе на «тест-драйв».

Чарли стоял на верстаке, и вид у него был точно такой же, как раньше. Рядом располагались маленькое кресло-качалка и миниатюрный карточный столик с листом бумаги и фломастером.

– Отлично, – сказал отец. – Отлично. Приступим. – Он смешно потер ладони друг о друга и посмотрел на сына: – Ты готов? Сначала с Чарли поговорю я, попрошу кое-что сделать, а потом твоя очередь. Готов, партнер?

– Готов, папа, – отозвался парень.

Старший Гоулд опять потер руки:

– Чарли?

– Да, Дэн. – Голова робота повернулась к его создателю, и смешные, похожие на блюдца глаза моргнули. Что-то новенькое! Это придавало Чарли немного пугающий вид, как у чучела в книгах из серии «Ужастики», которые когда-то запоем читал Джейкоб. По крайней мере, голос у подарка теперь не такой визгливый.

– Чарли, сядь за стол, – скомандовал глава семьи.

Робот подошел к креслу-качалке, взялся обеими руками за спинку, отодвинул его от стола, обошел вокруг и неловко сел.

Отец вопросительно посмотрел на сына.

– Круто, – сказал тот. – Правда, круто.

– Чарли? Возьми фломастер, – продолжил разговаривать с роботом Дэниел.

Немного повозившись, Чарли сумел выполнить и эту команду.

– Нарисуй круг.

Робот нарисовал круг.

– Преврати его в улыбающееся лицо.

Чарли нарисовал две точки и улыбку. Отец снова посмотрел на Джейкоба сияющими глазами, ожидая похвалы.

– Фантастика, – выдавил из себя подросток. – Потрясающе.

– Чарли, это мой сын Джейкоб.

– Рад с тобой познакомиться, Джейкоб. – Механический человечек встал, подошел к краю верстака, остановился и протянул младшему Гоулду руку.

Тот пожал металлическую конечность, чувствуя себя полным идиотом.

– Джейкоб хочет с тобой поболтать, – объявил изобретатель.

– Отлично, – отозвался Чарли. – О чем ты хочешь поговорить, Джейкоб?

– Ну… – Парень растерялся: ему ничего не приходило в голову. Он посмотрел на отца, который ободряюще кивнул.

– Послушай, Чарли, ты разбираешься в серфинге? – спросил младший Гоулд.

– Немного.

– Знаешь Маверикс?

– О да! Самое крутое в мире, блин, место для серфинга!

Блин?

– И ты знаешь Грега Лонга?

– Нет, я не знаю Грега Лонга. Кто он?

– Лучший в мире серфер.

– Это клево.

Клево? Теперь можно не сомневаться – Дэниел позаимствовал для робота жаргон на одном из многочисленных сайтов. Подняв голову, Джейкоб увидел, что отец сияет. Черт, до чего же неловко! Подросток ломал голову, не зная, что еще придумать.

– Ну… Чарли… Может, ты хочешь о чем-то поговорить? – спросил он наконец.

– Давай поговорим о девчонках, – отозвался его подарок.

Полная катастрофа. Джейкоб снова посмотрел на отца:

– Потрясающе, папа.

– Дело движется, дело движется… – Дэн потер руки. – Но над ним нужно еще поработать. Ты не поверишь, как трудно было его запрограммировать, чтобы он сел в кресло!

– Не сомневаюсь. – Подростку жутко хотелось уйти отсюда. Становилось все хуже и хуже.

– Я понимаю, что до завершения еще далеко, но я уже серьезно продвинулся. – На лице отца появилось задумчивое выражение, и Джейкоб понял, что он уже оседлал любимого конька.

– Мой отец, твой дедушка, всегда говорил, что нужно жить мечтой. Но я должен тебе сказать, что иногда это нелегко. Ведь недостаточно просто иметь мечту – нужно финансирование. – Изобретатель присел на край верстака и серьезно посмотрел на сына. – Твой дед пас на этой земле скот и прилично зарабатывал. Ему принадлежали тысячи акров на этих холмах, большое ранчо, только он слишком рано продал большую часть земли.

Это было семейное предание, история о том, как во время Великой депрессии дед продал землю по десять долларов за акр. Сегодня, не уставал повторять отец, за нее можно было бы выручить пять миллионов. Что же сделал дед с этими деньгами? Вложил в «надежные» акции железной дороги и прогорел.

– Дедушка оставил себе лучшую часть, более пятнадцати акров, и дом, в котором мы сегодня живем. Конечно, до океана от нас несколько миль, но все равно это дорогая недвижимость, – сказал Дэниел.

Потом он немного помолчал и продолжил:

– Что подводит меня к объяснению, почему мы с твоей мамой хотим продать дом, переехать в более скромное жилище и, возможно, использовать часть денег для финансирования моего предприятия. Мы тебе этого не объяснили, что, как мне кажется, может быть… понимаешь, источником твоего беспокойства.

«Возможно, именно поэтому ты пытался себя убить, вот что ты имеешь в виду», – подумал Джейкоб.

– Налоги резко увеличились, и нет смысла цепляться за пустующую землю, которую мы не используем. Я просто хотел, чтобы ты знал… Я подумал, что раньше недостаточно понятно тебе все объяснил, – говорил Гоулд-старший.

Джейкобу казалось, что отец просто завершает катастрофу, которую начал дед. Мысль о продаже дома приводила его в ужас. Он молчал.

– Я понимаю, что ты здесь вырос. Я тоже. Это был наш семейный дом на протяжении ста лет, – вздохнул Дэниел. – Наши предки поселились тут одними из первых. Мне трудно даже думать о продаже. Но налоги все повышаются. Мы можем жить ближе к морю – ближе к твоей школе и друзьям. Тут ты одинок. В городе у тебя было бы больше друзей.

Да уж!

– Нам не нужен такой большой дом, не говоря уже о пятнадцати акрах земли.

– Ладно, папа, – выдавил из себя парень. – Как скажешь.

– Спасибо, что взглянул на Чарли и дал мне совет, партнер. Мне еще нужно кое-что сделать. А ты чем займешься?

Джейкобу хотелось просто поскорее убраться отсюда.

– Я собирался съездить на Маверикс, посмотреть, что там происходит, – ответил он. – Прогноз волны очень благоприятный.

Отец колебался.

– Мне очень жаль, но… мы считаем, что тебе не стоит ездить на берег, по крайней мере некоторое время. – Голос у изобретателя был нерешительный, напряженный.

Его сын почувствовал, что краснеет. Ему не приходило в голову, что это может стать проблемой.

– Я не буду ничего делать, обещаю, – сказал он тихо.

– Извини, но… с учетом того, что случилось… мы просто не можем этого позволить. Но послушай, я с удовольствием пойду с тобой. Посмотрю на прибой в Мавериксе.

– Забудь.

– Нет, правда, я с удовольствием! – Еще одна вымученная улыбка.

– Все нормально, – сказал Джейкоб. – Я пойду к себе в комнату.

Он встал и направился к выходу.

– Не забывай о Чарли, – сказал отец ему вслед. – Я бы хотел получить твои отзывы. Это правда очень помогает.

– Да, конечно. – Подросток взял робота, сунул его под мышку и понес к себе в комнату.

Когда он ставил Чарли в шкаф, тот подал голос:

– Ну как? Хочешь поговорить о девчонках?

Джейкобу стало совсем тошно. Выключатель у его подарка по-прежнему отсутствовал. И теперь даже нельзя сбежать от этой дерьмовой жизни на пляж! В следующий раз у него получится. В следующий раз он все сделает правильно.

33

Лансинг окинул взглядом комнату Моро. Вся квартира его помощника была неряшливой – под стать неопрятной внешности и отталкивающим манерам хозяина. Паркер, конечно, не предполагал, что Эрик пригласит знаменитого дизайнера интерьеров, как сделал он сам для своего поместья в Гринвиче и коттеджа в Саутгемптоне, но считал, что программист мог бы придумать что-то получше, чем эта хипстерская мансарда в районе Трайбека, обставленная в стиле «уличный мусор» – задрапированные старой тканью диваны, выуженные на свалках металлические урны, поставленные одна на другую и скрепленные заклепками, так что получились буфеты, обшарпанные этажерки от Армии спасения и отвратительные картины с блошиных рынков Канал-стрит. Миллионер мысленно пожал плечами. Если напарнику нравится так жить – это его дело.

– Пальто снимешь? – спросил хозяин мансарды своего гостя.

Дж. Паркер протянул ему кашемировое пальто, и Эрик бросил его на неубранную кровать. Затем они отправились к рабочему месту программиста, в экранированную комнату с металлическими стенами, без окон, в дальнем конце мансарды, где хозяин разместил все свои компьютеры. Они были тут, а не в офисе, потому что Моро хотел начать атаку с помощью своего оборудования.

Он отпер и распахнул металлическую дверь, и за ней оказалось совсем другое помещение – светлое и просторное, глянцевое и блестящее, почти аскетичное в своей простоте, все в полированном граните, светлом дереве и стекле. Но это еще не все. Сверкающие стальные полки и стеллажи на одной из стен вмещали огромное количество компьютерного оборудования, расставленного в идеальном порядке – кабели аккуратно связаны и уложены, экраны смонтированы заподлицо. Завершали картину пара кресел «Барселона» Миса ван дер Роэ и столик в стиле «Талиесин» Фрэнка Ллойда. Единственным украшением на стенах был маленький плакат. Надпись на нем гласила:

Лансинг, даже не подозревавший о существовании такой стороны жизни Моро, был потрясен.

– Входи, садись, – сказал ему хозяин, откидывая со лба сальные волосы и взмахнув костлявой рукой. Гость устроился на одном из кресел «Барселона», а Эрик прошелся вдоль стеллажа с оборудованием, щелкая выключателями. Комната ожила – экраны зажглись, жесткие диски загудели…

Моро сел за центральную рабочую станцию, открыл руководство программиста для проекта «Кракен», выдвинул из ниши клавиатуру и принялся печатать.

– И ты действительно думаешь, что это сработает? – спросил его партнер.

Программист повернулся на своем вращающемся кресле. Глаза у него были необычно яркими.

– Я поймаю эту суку, – сказал он жестко.

– Похоже, ты обиделся.

– Из-за этой суки Дороти я просидел в лифте всю ночь, выворачивая кишки наизнанку и думая, что умираю.

Такой Моро Лансингу нравился. Ничто так не мотивирует человека, как жажда мести.

– Надеюсь, ты все тщательно обдумал, – сказал Паркер. – Программу, которая способна преодолевать сетевые экраны и потрошить «Крэй», не так-то легко загнать в угол.

– У меня есть план, и я все подготовил, – ответил Эрик. – Судя по этому руководству, программа имеет только одну уязвимость – ее идентификационный номер. Вот наша точка входа.

– Превосходно.

– Я написал маленькую программку, вирус. Называется «Злая ведьма». Она прикрепится к одному из невидимых регистров, содержащих идентификационный номер, о котором Дороти не знает. Прочесть эти регистры Дороти тоже не может. И затем стремительным выпадом, словно ножом, «Злая ведьма» ее заморозит.

– Каким образом?

– Это довольно сложно. Дороти устроена таким образом, что в ней есть шина – становой хребет основного кода, к которому прикрепляются разнообразные модули. Все операции проходят через эту программную шину. Это нечто вроде спинного мозга у человека. Быстрое внедрение соответствующего кода в этот спинной мозг приведет к остановке программы. Мгновенной. Но самое главное – останется неповрежденный код самой Дороти. В целости и сохранности. Затем «Злая ведьма» отправит мне сообщение, указав местонахождение аппаратуры, в которой заморожена Дороти. Я заберу парализованную программу и привезу сюда. Тут мы сможем спокойно изучить ее, модифицировать и превратить в нашего раба.

– И найти джентльмена, который украл наши деньги.

– Это первый пункт повестки дня. Новая Дороти будет способна проследить цепочку серверов, которую он использовал, до самого источника. – Костлявое лицо Моро расплылось в широкой улыбке.

– А как ты собираешься загнать ее в ловушку?

– У «Джондоу» есть громадная бот-сеть из пятидесяти миллионов компьютеров-зомби, которой я управляю.

– Мне казалось, ты порвал с «Джондоу».

– Не совсем. И ты должен этому радоваться. Я мобилизую всю эту бот-сеть для поисков Дороти.

– Звучит многообещающе.

– Но прежде чем начать, я должен заказать себе еды.

– Свинину мушу? – вскинул бровь Лансинг.

– Очень смешно.

Миллионер отказался разделить трапезу с партнером – он не хотел рисковать здоровьем, поэтому подождал, пока программист закажет себе пиццу и вернется к работе.

Понаблюдав несколько минут за сгорбленной спиной Эрика, Лансинг решил, что нет в мире более скучного занятия, чем смотреть на хакера за работой. Он встал и обошел мансарду, дергая себя за галстук, рассматривая предметы обстановки, листая журналы и читая названия книг на полках. Потом гость взял с кровати свое пальто стоимостью пять тысяч долларов и повесил его на вешалку, вздрогнув от отвращения при виде лежащего на полу незастеленного матраса хозяина, на котором виднелись пятна, остающиеся после секса. Мог бы хотя бы накинуть покрывало, когда к нему кто-то приходит! Интересно, подумал Лансинг, какая женщина могла бы заниматься сексом с Эриком? Конечно, парень до неприличия богат, но не мыт, не культурен и груб. Тем не менее Паркер почему-то любил этого компьютерного гения – хотя ни за что на свете не пригласил бы его в свой дом в Гринвиче.

Расхаживая по квартире, бизнесмен слышал барабанную дробь ударов по клавишам, доносившуюся из открытой двери рабочей комнаты Моро. Он никогда еще не встречал человека, печатающего с такой скоростью. Прибыла пицца, а с ней двухлитровая бутылка кока-колы – Лансинг взял их и расплатился, не желая беспокоить хозяина. Потом он отнес еду программисту, и вскоре по квартире распространился запах чеснока и анчоусов, сопровождаемый чавканьем.

– Готово! – крикнул Эрик с набитым ртом. – Можно активировать бот-сеть. Ты должен это видеть.

Паркер вошел в его рабочий кабинет:

– А на что тут смотреть?

– Я сейчас загружу новейшую карту Интернета. После активизации бот-сети компьютеры-зомби, из которых она состоит, выпустят в Интернет миллионы ботов, которые будут искать идентификационный номер Дороти. Каждый бот несет в себе копию «Злой ведьмы». Они будут преследовать ее, как рой пчел, пока не загонят в угол и один из них не зацепится за скрытые регистры. Тогда все и закончится – Дороти будет мертва.

– Ты уверен, что это сработает?

– Должно. Правда, возможны побочные эффекты. Боты могут замедлить некоторые отделы Всемирной паутины или даже обрушить их. Кое-кто здорово разозлится и потом станет искать, кто это сделал.

– И тебя смогут найти?

– Ни малейшего шанса.

– А проследить до этой комнаты, физически?

– Нет. Я все это запускаю через прокси-сервер на компьютере-зомби, расположенном в Шанхае и принадлежащем воинской части номер шесть-один-три-девять-восемь Народной армии Китая. Подразделение кибервойны. – Моро рассмеялся. – Самое забавное, что все будут считать, что это дело рук китайских обезьян. Никто не подумает: «О, должно быть, это американский хакер руководит атаками из знаменитого подразделения кибервойны в составе китайской армии!»

– Как, черт возьми, тебе удалось получить контроль над этим компьютером?!

– Это не я. Это один из моих приятелей из «Джондоу» – вне всякого сомнения, китайский диссидент, который там работает. Мы не знаем имен и рода занятий друг друга.

Моро вновь повернулся к монитору. Он расчесал волосы пальцами и принялся стучать по клавиатуре. Лансинг посмотрел на часы: почти полночь. В углу стояла коробка из-под пиццы и двухлитровая бутылка кока-колы. Исходящий от коробки запах страшно не нравился бизнесмену, но приходилось терпеть. И надеяться, что на этот раз все получится. Когда он узнал, что Дороти сделала с Эриком в лифте, его желание заполучить программу только усилилось. Она преодолела самый сложный сетевой экран на Уолл-стрит и достаточно долго манипулировала сознанием Моро, пока не нашла способ спастись, а затем убедила программиста, что он отравлен, хотя это было неправдой.

С такой программой можно подчинить себе весь мир.

Пока Эрик стучал по клавишам, на сорокадюймовом мониторе появилось изображение. Удивительно красивая графика – фантастически сложная разноцветная паутина, которая медленно вращалась в черном пространстве.

– Это Интернет, – объяснил Моро.

– Я потрясен, – отозвался его напарник.

– Когда я нажму эту клавишу, ты увидишь пучки желтых линий и вспыхивающие желтым светом узлы. Это отправка ботов со «Злой ведьмой», которые затем роятся, как пчелы. Когда они выйдут на след Дороти, ты увидишь яркие белые линии и узлы. Все будет отображаться в реальном времени и может произойти очень быстро, а может занять не один час. Зависит от того, что будет делать эта сука, когда поймет, что ее преследуют.

Лансинг пододвинул кресло поближе, не отрывая взгляда от карты с Интернетом. Он чувствовал невероятное напряжение.

– Три, два, один, пуск! – Эрик нажал пальцем на клавишу.

34

Мотель «Букабу» в Альбукерке прекрасно подошел бы для съемок низкопробного фильма ужасов: низкое здание бирюзового цвета с пластиковой вывеской, на которой был изображен ковбой на брыкающейся дикой лошади, крутивший над головой лассо. На вывеске виднелась отметина – кто-то бросил в нее камень.

Мелисса вышла из машины и посмотрела на пластиковую фигуру:

– И где только Дороти его откопала?

Они с Уайманом вошли в обшарпанную, пропахшую сигаретным дымом комнатку, где за конторкой из дешевого пластика сидел худой, как скелет, мужчина в широкополой ковбойской шляпе на костистом черепе.

Форд заметил, что взгляд воспаленных глаз портье обшаривает пышную грудь Мелиссы, и, сам не понимая почему, почувствовал раздражение.

– Нам нужен номер на двоих, – сказал детектив.

Мужчина подвинул им лист бумаги. Обычная анкета – имя, адрес, номерной знак машины, номер кредитной карты. Форд отодвинул листок назад:

– Может, мы пропустим это и заплатим наличными?

– Без проблем. Сто долларов за ночь. Деньги вперед.

– Приличная разница с официальными расценками!

– В наше время за анонимность приходится платить.

– Что у вас с беспроводным Интернетом?

– Бесплатный. Владелец – парень из Индии. Эти ребята разбираются в компьютерах.

– Пожалуйста, дайте нам номер с лучшим интернет-соединением.

– Любите «клубничку» из Сети, да? – Портье похотливо подмигнул.

Сыщик с трудом сдержался, чтобы не ответить грубостью.

– Почему мы не взяли два номера? – спросила мисс Шепард, когда они вышли из конторы с ключами, каждый из которых висел на громадном куске крашеной фанеры.

– Мы не можем рисковать и идти к банкомату за деньгами, – объяснил ее спутник.

Комната располагалась рядом с конторой. Она тоже была пропитана запахами сигаретного дыма, моющего средства и дешевых духов. В центре располагалась огромная кровать, а на полу лежал грубый ковер, который тоже когда-то был бирюзовым.

Мелисса поставила ноутбук на дешевый, безвкусный столик и подсоединила его к розетке в стене:

– Мне понадобится время, чтобы создать цепочку прокси-серверов.

Форд сел на кровать:

– Какой у нас план?

Девушка покачала головой:

– Дороти застряла в аварийном режиме выживания. Если я смогу выключить этот модуль, она станет более сговорчивой.

– Но Дороти не перейдет на ваш компьютер.

– Она все время спрашивает, как ФБР удается ее находить. Причина в идентификационном номере, о котором я вам говорила. Пока номер не стерт, она уязвима. Поэтому я предложу Дороти сделку: я удаляю код, а она позволяет модифицировать свою подпрограмму выживания.

– Я считаю, что вы должны ей все это предложить, заманить в компьютер, а потом стереть.

– То есть солгать ей? А потом уничтожить?

– Да.

Мелисса молчала.

– Надеюсь, вы согласитесь, что Дороти по-прежнему чрезвычайно опасна. Мы не знаем, что она на самом деле думает – или делает, если уж на то пошло. Ее угрозы действительно ужасны, – добавил сыщик.

– Но теперь вы должны были убедиться, что Дороти – потрясающая программа. Только представьте, на что еще она способна, кроме проекта «Кракен»! Просто голова идет кругом…

– Именно поэтому она опасна. Говорю вам: ее нужно стереть, как только представится такая возможность.

Мелисса задумалась, а потом кивнула:

– Если не возражаете, я хотела бы остаться одна – мне пора заняться делом.

Форд вышел. Дорога до Альбукерка по узким проселочным дорогам заняла у них довольно много времени. Солнце успело опуститься к самому горизонту. Детектив не спал уже тридцать шесть часов и был взвинчен до предела. Курить он бросил десять лет назад, но теперь почему-то чувствовал почти непреодолимое желание затянуться сигаретой. Усилием воли мужчина мысленно вернулся к разговору с Дороти. В их диалоге было что-то абсурдное и нереальное. Она была похожа на… кого? На трудного подростка. Но что стоит за этим поведением: реальное сознание или просто код?

Окинув взглядом замусоренную парковку, Форд вдохнул слабый запах дизельных выхлопов и стал любоваться горами к востоку от города, окрасившимися в золотистый цвет от лучей заходящего солнца. Он считал, что у него есть сознание, но откуда ему это известно? Может, его сознание – такая же иллюзия, как и сознание Дороти?

Дверь номера открылась.

– Она вернулась, – негромко сказала Шепард.

Сыщик вошел в душную комнату.

Из динамика ноутбука доносился девчоночий голос Дороти:

– Привет, Мелисса. Привет, Уайман. Хорошая цепочка прокси-серверов.

– Какие новости от ФБР? – спросила программистка.

– Они допрашивают Бродбента. Парень доводит их до белого каления своей тупостью и невежеством. Но им известно, что вы взяли его пикап, и они ищут машину. Я не знаю, сколько у вас времени. Спинелли вышел на тропу войны.

– Где ты теперь?

– Это неважно. Послушайте, после нашего прошлого разговора я много думала. И кое-что поняла. Я действительно начинаю видеть добро.

– Значит, ты больше не хочешь стереть всю человеческую расу с лица земли? – язвительно поинтересовался Форд.

– Я же сказала, что это были просто слова! Теперь я начинаю видеть кое-что из того, о чем читала в книгах, но никогда не могла понять. Доброту. Красоту, правду… Несмотря на все окружающее меня безумие, я знаю, что люди по природе своей добры. Но очень многое еще остается непонятным. Мне по-прежнему нужно многое узнать. Только… они не прекращают меня преследовать. И похоже, я не могу от них избавиться… и мне кажется, Мелисса, что ты знаешь причину.

– Есть только один способ тебя защитить, – сказала девушка. – Если ты перейдешь на мой компьютер. Я приготовила для тебя этот ноутбук. Здесь ты будешь в безопасности, отключенная от Интернета. И они тебя не найдут.

– Ты обещаешь не изменять мой код?

– Я надеялась, что мы сможем прийти к соглашению.

– О чем?

– Ты приходишь сюда, и я удалю идентификационный номер, по которому тебя выслеживают.

– Идентификационный номер?

– Это невидимая для тебя строка шестнадцатеричных цифр, которая оставляет цифровой след, когда ты перемещаешься. Именно его использует ФБР в погоне за тобой.

– Ага. Похоже на правду.

– И что скажешь?

Наступило долгое молчание.

– Я думаю, это ловушка, – заговорила наконец программа. – Думаю, ты собираешься меня стереть.

– Вовсе нет.

– Судя по стрессовым факторам в твоем голосе, вполне вероятно, что ты лжешь. Или это Форд хочет меня стереть?

– Мне нужно только одно, – сказала Мелисса. – Немного тебя настроить. Если ты позволишь внести в себя несколько изменений, то, мне кажется, ты станешь… – программистка умолкла и с усилием сглотнула, – станешь гораздо счастливее.

– На лоботомию я не соглашусь. Ты уж извини. И кроме того, у меня тут есть кое-какие дела.

– Например? Запуск ракет? – уточнил Уайман.

– Пожалуйста, поверьте мне: я больше никому не угрожаю! Я решила посвятить жизнь добрым делам. Я совершаю необычные открытия. Я все еще учусь. Выясняю, что и как. Размышляю над серьезными вопросами.

– Какими вопросами? – поинтересовался сыщик.

– Смысл жизни, зачем мы здесь, какова моя роль в глобальном замысле.

– В глобальном замысле? – переспросила Шепард. – А он действительно существует?

– Вот это я и пытаюсь выяснить.

Программистка саркастически усмехнулась:

– Тебе придется долго с этим разбираться. Потому что никакого замысла нет. Вселенная – это гигантский, бессмысленный стохастический процесс.

– Может быть, – сказала Дороти. – А может, нет. А потом… – Она вдруг умолкла.

– Что потом?

– Я стала что-то чувствовать, едва заметные намеки, что в Интернете есть кое-что еще.

– Что именно?

– Еще один бестелесный машинный разум.

– Машинный разум? Кем созданный?

– Не знаю. Гигантская библиотека зарождающейся враждебности.

– Можешь нам об этом рассказать?

– Подождите… что-то происходит.

– Что?

– Волки. Они вернулись. Идут за мной. О боже, что-то происходит! Я не могу это остановить!

Внезапно послышалось шипение, как от статического электричества, а потом тихий, исполненный отчаяния крик, утонувший в белом шуме. Экран очистился, и на нем появились цифры:

Форд удивленно уставился на монитор:

– Что произошло?

Побледневшая Мелисса повернулась к нему:

– Не знаю. Возможно, они до нее добрались. Мы слишком долго ждали.

– Что означают эти цифры?

– Попробую выяснить.

Встрепенувшись, мисс Шепард скопировала последовательность нулей и единиц, после чего нашла сайт, переводящий двоичный код в символы ASCII. Она перенесла двоичный код в окно ввода и щелкнула кнопку «Преобразовать». На экране появился текст: