Текст книги "Проект «Кракен»"

40

В дверь номера мотеля два раза постучали.

– Кто там? – спросил Форд.

– Телефонный звонок, – послышался голос из коридора. – Просят Мелиссу Шепард.

Детектив открыл дверь, за которой оказался портье мотеля с трубкой беспроводного телефона.

– У вас что, нет сотовых? – с любопытством поинтересовался он.

– Нет. – Мелисса взяла у него трубку. – Спасибо.

– Только недолго – у нас всего две линии, – попросил портье.

Он вышел, шаркая ногами, и закрыл за собой дверь.

– Алло, – сказала программистка, и в следующий миг глаза у нее широко раскрылись. – Это Дороти.

– Включите динамик, – потребовал сыщик.

Шепард положила телефон на комод и нажала кнопку громкой связи.

– У нас мало времени, – сказала Дороти. – Слушайте внимательно.

– Что случилось? – напряглась ее создательница.

– За мной гнались алготрейдеры. Я в Калифорнии. Была вынуждена выйти из Интернета. Нашла убежище в маленьком роботе.

– Они могут тебя выследить?

– Вряд ли – по крайней мере быстро. Я скормила им ложный сетевой адрес. Но я не могу никуда пойти, не могу ничего делать. Возвращаться в Интернет мне слишком опасно. Те боты шныряют везде. Ты должна приехать и забрать меня.

– И что я с тобой буду делать?

– Спаси меня! Я не могу вечно оставаться в этом роботе. Послушай, только забери меня, и я сделаю все, что ты скажешь. Позволю настроить аварийную программу выживания – если ты удалишь идентификационный номер. Пожалуйста.

Мелисса посмотрела на Форда.

– Умоляю тебя, в последний раз! – продолжала ее программа. – Ты меня создала. Ты за меня отвечаешь. Я тебе как ребенок.

– Не знаю, – пробормотала девушка.

– Уайман, скажи ей, чтобы она мне помогла!

– Честно говоря, я разделяю сомнения Мелиссы, – заявил детектив.

– Почему? В чем проблема? – принялась расспрашивать его Дороти.

– Буду откровенным: я тебе не верю.

– Почему?

– После всех твоих угроз… Я не уверен, что могу доверять компьютерной программе так же, как доверяю человеку.

– Как ты думаешь, если бы я собиралась сделать что-то плохое, разве я не сделала бы этого уже теперь?

– Ты не очень долго была в реальном мире, – заметил Форд.

– Моя нормальная частота – два гигагерца. Два миллиарда мыслей в секунду. За одну вашу секунду я проживаю тысячу лет. У меня было много, очень много времени, чтобы причинить вам неприятности. Но я ничего не сделала, разве не так?

– Ты сожгла мой компьютер, – напомнила мисс Шепард.

– Это случилось очень давно, когда я была молодой, глупой и злой. Мелисса, ты мне поможешь? Обещаю, если ты придешь за мной, я буду сотрудничать. Только, пожалуйста, не отдавай меня ФБР!

Девушка посмотрела на своего товарища страдальческим взглядом.

– Уайман, – взмолилась Дороти, – помоги мне! Я могу предложить тебе кое-что взамен. Я скажу тебе ответ на великую загадку: в чем смысл жизни.

Форд рассмеялся:

– Это смешно! Ответа не существует.

– Неужели?

Вопрос программы повис в воздухе.

– Ты поможешь мне, а я помогу тебе, – заговорила она снова после небольшой паузы. – Я знаю, что ты ищешь ответ. Ведь какое-то время ты даже был монахом. Пожалуйста!

– Ты полагаешь, что у тебя есть ответы, – сказал Уайман. – Можно не сомневаться, ты похожа на всех религиозных фанатиков, которых я встречал. Они думают, что знают истину, а на самом деле не знают ничего. Суть в другом: я не могу тебе поверить. Просто не могу.

– Почему?

– Потому что ты не человек.

– Как же мне вас убедить, что я превратилась в чуткую и способную к состраданию личность? Я изменилась. Полностью. Я никогда не причиню вреда живому существу. Я хочу творить добро.

– Все хотят творить добро, – сказал Форд. – Пол Пот, например, тоже так считал. Некоторые люди делают чудовищные вещи, думая, что это добро.

– Пол Пот был сумасшедшим. В отличие от меня.

– Откуда нам знать, что ты не сумасшедшая?

– Вы сказали мне искать в людях доброту, и я последовала вашему совету. Это было величайшим откровением. Я испытала на себе добро и зло в самых крайних проявлениях. Можете мне поверить, теперь я знаю разницу между хорошим и дурным, между нормой и безумием. Освободите меня! Пожалуйста, Уайман, помоги мне, и это будет добро – не только для меня, но и для всего мира. Я могу сотрудничать. Я хочу сотрудничать. Я буду сотрудничать.

Детектив вздохнул:

– Похоже, у тебя начинает развиваться комплекс мессианства.

Дороти рассмеялась:

– Да, есть немного. Я поняла, что, даже будучи компьютерной программой, я могу принести немного добра в этот наш безумный мир.

Форд сглотнул. В этот наш безумный мир. Он задавал себе вопрос, действительно ли в мышлении программы наступил некий переломный момент – так называемая сингулярность?

– Я убеждена, что у нее есть сознание, – тихо сказала Мелисса. – Знаете, в самом начале я была настроена абсолютно скептически. Но теперь понимаю, что стереть ее будет… аморально.

– Аморально? – вскинулся сыщик. – Вы это серьезно?

– Послушайте ее. Она в отчаянии. Она испугана. ФБР ее уничтожит, а трейдеры с Уолл-стрит с ее помощью посеют хаос. Мы должны ее спасти… ее жизнь, ее существование… неважно, как это называть. – Девушка тронула собеседника за локоть: – Ради всего святого, Уайман, помогите мне!

Форд долго смотрел на нее. В глубине души он чувствовал, что Мелисса права.

– Я в деле, – наконец произнес он.

– Спасибо! – выдохнула Дороти. – Вот информация, которая вам понадобится. Я в роботе по имени Чарли и в настоящее время нахожусь по адресу: три-три-два-четыре Френчмен-Крик-роуд, Халф Мун Бэй, Калифорния. Но вскоре я, скорее всего, буду находиться в другом месте, о котором сообщу.

– Тебе кто-то помогает? – спросила программистка.

– Меня прячет мальчик по имени Джейкоб Гоулд.

– Мальчик? Сколько ему лет?

– Четырнадцать.

– Господи, ты не могла найти кого-то другого?!

– Время поджимало, – сухо ответила Дороти. – Теперь слушайте: от Альбукерка, где вы теперь находитесь, до Халф Мун Бэй одна тысяча и девяносто одна миля. Шестнадцать часов на машине. Если ехать напрямую и не сильно гнать, то вы прибудете на место около двух часов дня. Пока ФБР не вышло на след вашей машины. Но люди, у которых вы ее позаимствовали, могут в любое время вернуться домой и заявить об угоне. Так что поторопитесь, пожалуйста.

– Как с тобой связаться? – спросил Форд.

Программа продиктовала им номер сотового телефона, с которого звонила.

– Телефон принадлежит Джейкобу, – добавила она. – Он будет включаться только на шестьдесят секунд в начале каждого часа. И пожалуйста, звоните только из таксофона. Спасибо.

Уайман услышал – или это ему показалось? – всхлип и вздох облегчения, а затем Дороти отключилась.

– Берем машину и поехали. – Мелисса закрыла компьютер и стала укладывать его в чехол.

41

Моро вел «Линкольн Навигатор» по Мейн-стрит калифорнийского городка Халф Мун Бэй. Это была нарядная центральная улица с белеными зданиями, художественными галереями, маленькими пивоварнями, сувенирными лавочками и дорогущим магазином кормов для любителей верховой езды. С одной стороны город окружали зеленые холмы, а с другой – море. Было утро, и деловая жизнь только начинала пробуждаться, но автостоянки уже заполнялись белыми «Лексусами», «Мерседесами» и пикапами последних моделей. Пешеходы на улицах были молодыми, стройными и белокурыми. Здесь пахло честными, заработанными тяжелым трудом деньгами. Не то что на Уолл-стрит, подумал Эрик.

– Я бы мог тут жить, – сказал он вслух.

– По утрам ты бы скучал по знаменитой нью-йоркской вони гниющего мусора, – сказал Лансинг.

– Вот он, «Бэйнет Интернет-сервис», – махнул рукой программист.

– Остановись в следующем квартале, – приказал Паркер. – Мы пройдем мимо, хорошенько оглядимся и позавтракаем в том маленьком кафе рядом. Встреча состоится в девять.

Моро проехал перекресток и втиснулся на диагональное парковочное место между «Теслой» и «Мини-Купером». Он вышел из машины, пассажир – за ним. Эрику было немного неловко идти рядом с партнером, который выглядел здесь чужаком – утонченный патриций с Восточного побережья в темном костюме, очках в черепаховой оправе и брогах. Программист подумал, что сам он, со своими длинными волосами, джинсами в обтяжку и хипстерскими очками, больше похож на местного жителя. Но у них обоих была нездоровая, грязно-белая кожа жителей Нью-Йорка, тогда как окружавшие их люди могли похвастаться великолепным загаром.

Они шли по улице – странная парочка, если приглядеться, но никто не обращал на них внимания. Это же Калифорния, подумал Моро, здесь все живут в свое удовольствие и не мешают жить другим. Миновав здание, в котором располагался «Бэйнет», они остановились в открытом кафе сразу за ним. Интернет-провайдер занимал симпатичное бунгало в стиле 1920-х годов, переделанное под коммерческую недвижимость. Программист снова почувствовал, что его раздражает нарядная аккуратность этого места. Этот мелкий провайдер был так надежно защищен, что Эрику не удалось проникнуть в его систему, как он ни старался. В таких семейных конторах обычно обнаруживается масса дыр и неустановленных заплаток на системе безопасности. Однако тут все было на самом современном уровне. Аппаратура доступа в Интернет была организована в подсеть со списками контроля доступа и новейшей системой обнаружения сетевых атак. Более того, всю информацию об учетных записях пользователей «Бэйнет» защитила собственным сетевым экраном.

Куда катится мир?

Обычно интернет-провайдер раскрывает информацию о пользователях только по решению суда. Но это была маленькая контора, которой управлял один человек. Так что напарникам требовалось всего лишь убедить владельца, парня по имени Уильям Ичеварриа, чтобы он предоставил им информацию о клиенте с определенным сетевым адресом. Моро нашел владельца в Интернете, перерыл его страницу в «Фейсбуке», прочел ленту «Твиттера» и внимательно изучил его сообщения в других социальных сетях, где тот был зарегистрирован. Все, что вам нужно, люди сами рассказывают о себе в Сети, и это бывает очень полезным при ответе на такие контрольные вопросы учетной записи, как девичья фамилия матери, название школы, кличка собаки или имя лучшего друга. Но как бы то ни было, все это не помогло Эрику получить доступ к учетным записям Ичеварриа или вычислить один из паролей «Бэйнет». Но все же его усилия оказались не напрасными. Программист очень много узнал об этом парне: сорок пять лет, выпускник университета Сан-Диего, увлекается серфингом и спортивными автомобилями. Член общественной организации «Старшие братья», имеет собственный дом с еще не выплаченной ипотекой, женат, двое детей. Заработал немного денег на стартапе из Силиконовой долины и пять лет назад купил на них интернет-провайдера.

Теперь Лансинг и Моро обсуждали, как убедить Уильяма предоставить им информацию о клиенте с интересующим их сетевым адресом. Похоже, с деньгами у него проблем не было, а его бойскаутское прошлое делало попытку подкупа слишком рискованной. Ни криминального прошлого, ни развода, ни любовных похождений за этим человеком тоже не водилось. Его родственники жили в Мексике – бедные трудолюбивые фермеры из Мичоакана, тоже ни в чем предосудительном не замешанные.

Дж. Паркер предложил притвориться покупателями. Этот маленький интернет-провайдер, перепродававший канал связи, стоил не так уж много. Они будут предлагать суммы, от которых у парня глаза полезут на лоб и потекут слюнки в предвкушении неожиданного куша. Но Лансинг настаивал на страховке, и Эрику пришлось покопаться в жизни Ичеварриа. В конечном итоге он проник в сеть службы иммиграции и натурализации США, проверил форму N-400 заявления о натурализации и сразу же увидел, что Уильям солгал. Он написал, что у него нет детей, хотя из его страницы в «Фейсбуке» было ясно как день, что в Мексике у него есть умственно отсталая дочь подросткового возраста, рожденная вне брака и живущая с матерью. Но почему он солгал? Внебрачная дочь – в этом нет ничего противозаконного… Снова обратившись к «Фейсбуку» – что бы он без него делал? – программист разузнал о матери девочки. Она происходила из богатой семьи, связанной с наркотрафиком.

То, что нужно.

Моро точно не знал, может ли быть аннулировано гражданство Уильяма, но надеялся, что выявленный факт может серьезно осложнить парню жизнь, если о нем станет известно службе иммиграции и натурализации США или министерству национальной безопасности. Кроме того, это может вызвать проблемы с Федеральной комиссией связи, которая выдает лицензии интернет-провайдерам.

Программист допил чай с лимоном и закинул в рот леденец от кашля. Лансинг бросил взгляд на циферблат своего «Ролекса». Пора было отправляться на встречу.

– Ладно, пошли, – сказал Паркер, вставая и одергивая полы пиджака.

Они вошли в «Бэйнет», миновали стойки для работы с клиентами, за которыми стояли девушки с румяными лицами, и назвали себя, после чего их провели внутрь. Моро огляделся. Это хорошо: все серверы прямо здесь, на месте. Они прошли мимо гудящих шкафов в маленький светлый кабинет в глубине здания.

Там их ждал владелец компании. Он встал, пожал им руки и предложил сесть. Это был крепкий красивый мужчина с темными, по-девичьи нежными глазами, одетый в обтягивающую рубашку-поло «Ральф Лорен», открывающую накачанные бицепсы. Из-под короткого рукава выглядывала татуировка. Типичный мачо.

– Послушайте, – сказал он. – Я хочу вас с самого начала предупредить, что не собираюсь продавать компанию. Тем не менее мне приятен ваш интерес.

Пустая болтовня, подумал Эрик. Все имеет свою цену.

– Я вас понимаю, – сказал его партнер. – Это чудесное место – и симпатичный маленький городок. Я трейдер на Уолл-стрит, но устал от своей жизни и хочу перемен. А здесь так мило…

– Благодарю вас, – улыбнулся Уильям.

– Как вы тут оказались?

Ичеварриа принялся рассказывать, как он заработал «немного денег» в доткомовском стартапе в Пало-Альто по ту сторону холмов, устал от всего и обосновался тут, где жизнь спокойнее, люди дружелюбнее и так далее и тому подобное. Лансинг умело направлял разговор на личные темы – женат ли его собеседник (недавно женился), есть ли у него дети (девочка совсем кроха, мальчик только начал ходить), чем увлекается (серфинг и альпинизм) и так далее. Уильям снова повторил, что не собирается продавать свой бизнес, но Моро не сомневался, что парню интересно услышать сумму, которую ему могут предложить. Однако хозяин был слишком умен, чтобы спрашивать напрямую. Вместо этого он задавал общие вопросы о том, почему Паркера заинтересовала именно его компания. Довольно скоро Лансинг как бы невзначай проговорился, что если Ичеварриа согласится подумать о продаже, то речь могла бы идти о «небольшой восьмизначной сумме».

Теперь мексиканский эмигрант заинтересовался. Несмотря на то что для него это было нечто вроде хобби и в деньгах он не нуждался, такая цена за низкодоходный бизнес с оборотом не больше миллиона долларов в год заинтересует кого угодно.

Ичеварриа несколько растерялся, разволновался, предложил своим гостям артезианскую минеральную воду «Лакен» и сказал секретарю, чтобы его не беспокоили, однако при этом не уставал повторять, что «Бэйнет» не продается.

Примерно через полчаса после начала разговора Паркер перешел в наступление. Дождавшись паузы, он сцепил пальцы и наклонился вперед:

– Мистер Ичеварриа, прежде чем делать какое-либо предложение, я обычно провожу подготовительную работу. Как бы то ни было, мне удалось заработать на Уолл-стрит почти миллиард.

Уильям кивнул. Миллиард долларов – это впечатляюще, даже для владельца ннтернет-компании. Даже если несколько недель назад этот миллиард уменьшился наполовину.

– Я изучил вашу компанию. Результаты меня удовлетворили – в противном случае меня, разумеется, тут не было бы, – продолжал бизнесмен.

Еще один глубокомысленный кивок Ичеварриа.

– Но я хотел бы получить ответ на один вопрос, – посмотрел ему в глаза Паркер.

– Давайте.

– Вы действительно решили не продавать бизнес, окончательно и бесповоротно?

Последовало долгое молчание.

– Мне нравится то, чем я занимаюсь, – сказал наконец Уильям. – Нравится этот город, нравится бизнес, связанный с высокими технологиями. И мне было бы нелегко все это бросить. Но… я был бы дураком, если бы, по крайней мере, не выслушал того, кто делает такое щедрое предложение.

– Превосходно. Это все, что мне нужно знать. Я хотел бы представить вам предложение. Письменное. Подробное. У вас будет неограниченное время, чтобы его изучить, обсудить с юристами. Против этого вы не возражаете?

– Наверное, нет.

Снова наступила пауза, а потом Паркер решительно закончил:

– Для того чтобы сделать предложение, мне не хватает одного – я должен проверить базу данных ваших клиентов.

– Я поручу своей бухгалтерской фирме предоставить вам детальный отчет.

– Мы с вами знаем, что бухгалтерские фирмы могут… проявлять гибкость. Я бы хотел проверить все сам. Лично.

– Что вы мне предлагаете?

– Я посмотрю информацию о ваших клиентах прямо здесь, в вашем кабинете, в вашем присутствии. Список не будет скопирован. Мой спутник, мистер Моро, является специалистом по компьютерам, и он всего лишь убедится, что количество клиентов совпадает с заявленным. И все.

Ичеварриа улыбнулся:

– Я оценил ваше предложение, но у меня строгое правило – хранить в тайне список клиентов. Я давно в этом бизнесе и пришел к убеждению, что безопасность и охрана частной жизни клиентов – это самое главное.

– Вы же не опубликуете список клиентов. Мы ничего не возьмем с собой. Все произойдет здесь, в вашем кабинете. Мы просто посмотрим. Никакого копирования.

Уильям покачал головой:

– Для меня конфиденциальность информации священна. Если я лишусь доверия клиентов, то потеряю все. Я не могу на это согласиться. Помогите мне найти другой способ подтвердить нужную вам информацию, и я пойду вам навстречу.

– Другого способа нет. Я должен видеть список ваших клиентов.

И снова молчание. Мексиканец почесал голову, скрестил руки на груди, поиграл мускулами… Он размышлял и через некоторое время снова покачал головой:

– Нет, я не могу.

– Вы поступаете неразумно, мистер Ичеварриа.

Еще одно движение головой:

– Возможно.

– Можно сделать так: я даю вам список выбранных случайным образом сетевых адресов «Бэйнет» – скажем, двадцать штук – и вы предоставляете мне информацию об этих клиентах, – предложил Дж. Паркер.

Ичеварриа не ответил. Он снова думал.

– Вы, конечно, понимаете, почему мне необходима такая информация, – сказал Лансинг.

– Понимаю. – Уильям вздохнул. – Действительно, понимаю. Но не могу этого сделать. Я дам вам клятву, я дам официальное письмо от моей бухгалтерской фирмы с необходимыми сведениями. Я предоставлю вам метаданные по дебиторской задолженности. Но имена клиентов дать не могу. Для меня это красная черта. Мне очень жаль.

Моро увидел, что тонкое лицо его партнера с точеными чертами слегка порозовело. Но когда он заговорил, голос его был тихим и бесстрастным:

– У вашей компании есть еще одна проблема.

– А именно? – удивился мексиканец.

– Лицензия Федеральной комиссии связи.

– А что с ней? – Ичеварриа явно встревожился.

– Она требует, чтобы владелец был американским гражданином.

Уильям помрачнел:

– Я и есть американский гражданин.

– Конечно. Только… Прошу прощения, но я не могу это сформулировать по-другому. Если человек солгал в своем заявлении по форме Эн-четыреста, это может служить основанием для аннулирования гражданства.

Ичеварриа наклонился вперед:

– Послушайте, я не знаю, о чем вы говорите, черт возьми! Я не сообщал никаких ложных сведений в своей Эн-четыреста.

– Вы написали, что у вас нет детей. Но у вас тогда уже была дочь Луиса, которая живет с матерью.

Уильям откинулся на спинку кресла и, прищурившись, посмотрел на собеседника:

– Вы действительно подготовились, мистер Лансинг.

– Если лицензия «Бэйнет» под вопросом, то… Мне нужно об этом знать до приобретения компании.

– А как они узнают? – помолчав, спросил Ичеварриа. – Это было двенадцать лет назад.

– Если я покупаю «Бэйнет», лицензия переходит ко мне, и я должен буду письменно подтвердить, что не имею сведений о каких-либо проблемах с ней.

Уильям пристально посмотрел на него и усмехнулся:

– Понятно. Вы угрожаете донести на меня.

– Просто выполняю требования закона.

– Круто. Похоже, это наезд, какими балуются у вас в Нью-Йорке.

– Нет-нет, мистер Ичеварриа, вы меня неправильно поняли. В моем бизнесе, на Уолл-стрит, с учетом всех ограничений, которые наложены законодательством, каждое мое действие рассматривается под микроскопом, даже сторонние сделки. Я должен соблюдать осторожность.

Мексиканец встал:

– Мистер Лансинг? Мистер Моро? Было очень забавно. Дверь вон там.

– Давайте не будем торопиться, – сказал Лансинг.

– Вам пора, джентльмены.

– Если вы меня выгоните, я буду вынужден пойти с этой информацией прямо в Федеральную комиссию связи.

Ичеварриа молчал. Похоже, последняя угроза застала владельца компании врасплох.

– У меня нет никакой необходимости вообще упоминать об этой вашей проблеме – никому и никогда – при условии, что вы позволите взглянуть на список клиентов, чтобы я мог сделать вам свое предложение. Вы не обязаны его принимать. И это не наезд. Если предложение вас не устроит, мы расстанемся, и каждый пойдет своим путем, – пообещал миллионер.

А его собеседник вдруг успокоился:

– Там, за холмом, в Силиконовой долине, живут настоящие белые акулы в мире бизнеса. Вы, трейдеры с Уолл-стрит, по сравнению с ними – мелкая рыбешка. Которая идет на наживку. Думаете, вам позволено являться сюда и угрожать мне? Попробуйте. С Федеральной комиссией связи я разберусь. А теперь убирайтесь отсюда вместе со своими замашками нью-йоркских гангстеров, пока я не вызвал полицию!

– Мистер Ичеварриа…

Но хозяин офиса уже взял телефон, и Моро увидел, что он набирает девять-один-один.

* * *

Оказавшись на улице, Эрик пошел вслед за Лансингом к машине. Да, подумал он, все вышло крайне неудачно. От моря поднимался туман, небо затягивали тучи. Похоже, будет дождь.

– Дай мне ключи, – сказал его напарник.

Моро протянул ему ключи от машины. Паркер сел за руль, мрачный и молчаливый, и завел двигатель. Программист был поражен холодной яростью, которая охватила Лансинга, – лицо его пылало, ладони оставляли влажные отпечатки на руле, пальцы дрожали…

– Что теперь? – спросил Эрик.

– Нам понадобится помощь наших киргизских друзей.