Текст книги "Алиф-невидимка"

– Нет, даже не думай об этом!

Викрам радостно захихикал.

– Ты можешь сосредоточиться хотя бы на пару минут? – разозлился Алиф. – Мне надо кое-что уяснить для себя.

– Ты уже все уяснил. Скорее всего книга, на которую ссылается Делакруа, и есть «Альф Яум». Девяносто тысяч стихов, по длине и размеру подходит. Скорее всего Моклас и есть тот самый персидский мистик, который ввел его в курс дела и помог начать изучение текста. Он все делал точно так же, как ранее его собственные учителя, а те – как их учителя, и так далее вплоть до четырнадцатого века, когда, как уверяет один плут, он сам услышал все это от джинна. Скорее всего Моклас верил в то, что сумеет расшифровать текст и понять сущность философского камня, а после этого стать всесильным и управлять материей и временем.

Алиф скептически поморщился.

– Правда, что ли? Неужели чтение «Альф Яум» может привести к таким последствиям?

Викрам заерзал под столом, а потом неестественно выгнул шею, чтобы только заглянуть Алифу в глаза.

– Человечишка, страждущий добыть запретные знания, наверняка думает точно так же. Получится у него что-нибудь из этого? Нет, такого в истории еще не случалось. И у тебя ничего хорошего тоже не выйдет, если тебя именно это интересует.

– Нет, не это. Меня совсем не увлекают космические силы. Мне важно узнать, где Интисар добыла эту книгу и чего она ждет от меня. Что я должен делать, по ее мнению?

Вместо ответа Викрам попросту укусил Алифа за лодыжку. Тот захлопнул крышку нетбука, выругался и ударил по руке, которая уже тянулась к шнуру, чтобы выдернуть его из сети. В этот момент в дверях лаборатории показалась американка и жестом попросила их подойти к себе. Викрам выполз из-под стола и принял свой обычный вид. При этом он так выкручивал конечности, что Алифу снова стало нехорошо. Выпрямившись, он как ни в чем не бывало подошел к женщине с самым невозмутимым видом, будто сидеть скорчившись под столом было для него самым обычным делом. Американка выглядела довольно странно. Она сдвинула брови, сложила губы трубочкой, и взгляд ее блуждал где-то очень далеко. Она держала «Альф Яум» обеими руками, как большое блюдо. Теперь книга была обернута в защитную пленку и для надежности перевязана тесьмой.

– Как прошли архивные исследования? – отважился спросить Алиф.

Новообращенная осторожно провела большим пальцем по краю книги, отчего пленка чуть слышно зашелестела.

– Вы какой ответ предпочитаете: короткий или развернутый?

– Разумеется, самый полный, – подсказал Викрам. – Ты можешь нам все рассказать, пока мы подкрепимся немного. У вас в этой дыре для элиты есть какие-нибудь закусочные, где можно приобрести, например, шаурму?

– Я могу отвести вас в кафе.

– Превосходно.

– У меня через два часа важная встреча, – вмешался Алиф. – В чайной, которую мы проходили у самого входа на территорию университета.

– Что такое? Свидание? – заинтересовался Викрам. – С кем же?

– С… ну… С той самой девушкой, которая передала мне «Альф Яум».

– Что же ты сразу не сказал? – Желтые глаза Викрама радостно заблестели. – Мы все пойдем туда и посмотрим, как пройдет ваша маленькая встреча. Это будет так романтично! Вот у нашей подруги свиданий уже давно не было…

– Скотина, – пробормотала американка.

– Никто туда со мной не пойдет, – возразил Алиф. – Мне все равно, чем вы в это время будете заниматься, но я встречаюсь с ней один.

– Ну, как скажете. А кафе находится вон там. – Окинув Викрама ледяным взглядом, американка повела приятелей из лаборатории в коридор. Как только они вышли из здания на улицу, Алиф вдохнул перегретый воздух, будто искрящийся солнечным светом, и пожалел о том, что им пришлось покинуть лабораторию. Вот где заботились и о машинах, и о людях, установив контролирующую внутренний климат аппаратуру. Снаружи, казалось, все находится в состоянии войны друг с другом: жара мучила тело, кожа страдала от нагревания, и все вокруг изнывало от невыносимого зноя. Алиф вытер пот с шеи и понял, что снова начинает раздражаться.

Новообращенная вела их к невысокому зданию у входа на территорию, ловко обходя стайки вездесущих студентов. Вскоре до них донесся аромат нагретого растительного масла и жареного турецкого гороха. В животе у Алифа заурчало, и он пожалел о том, что так мало поел утром мятного йогурта, которым его угощала Азалель. Американка уверенно вошла в стеклянные двери закусочной, и Алиф послушно последовал за ней. С одной стороны в зале стояли столики и скамейки, на другом конце смуглые девушки выдавали еду за серебристыми металлическими стойками.

– Еда студенческая, но зато все горячее, – сообщила американка, передавая Алифу поднос. Больше ничего говорить ему не понадобилось, и очень скоро он уставил его тарелками с овощами в кляре, индийскими лепешками и кабсой с курицей, которая пахла так, будто постоянно подогревалась уже много часов подряд. Новообращенная нашла пустой столик и уселась за него, пристроив «Альф Яум» на стопку чистых салфеток.

– Аккуратней с подносом! – предупредила она, отодвигая книгу подальше от Алифа, усаживающегося напротив нее. – Не запачкай жиром рукопись!

– Прости.

– А где моя ложка? – поинтересовался Викрам и выхватил ту самую, на которую уже нацелился Алиф. Юноша обиженно поджал губы, но промолчал.

– Ну хорошо, тогда начнем, – предложила американка и сложила ладони «домиком» под подбородком, совсем как на католических иконах. – Я взяла образец с одной страницы в середине книги, где не было текста, размерами пять на пять миллиметров и попросила своего консультанта взглянуть на него. Так как это все же бумага, а не пергамент и сохранилась она достаточно хорошо, я высказала свое предположение, что книге должно быть не меньше двухсот лет.

Викрам улыбнулся, не переставая жевать. Алиф подумал, что сейчас он выглядит так, как человек, ожидающий развязки смешного анекдота.

– Но мой консультант – а я не говорила ему ничего про книгу, – так вот он со мной не согласился. Он считает, что рукописи никак не меньше семисот лет.

Алиф проглотил большой кусок лепешки, чуть при этом не подавившись от неожиданности.

– Он говорит, что бумага изготовлена по давно забытой в Центральной Азии методике уже к четырнадцатому веку. Скорее всего книга персидская, по крайней мере бумага была сделана в Персии. А эта жутко пахнущая канифоль как раз и стала причиной того, что книга так хорошо сохранилась, хотя вот так сразу он не мог определить ее состав. Поэтому он хочет, чтобы мы провели специальный дополнительный анализ в лаборатории.

– Значит… – начал Алиф и замолчал, так как сам не понял, что именно он хотел сейчас сказать.

– Значит, я ошибалась, – сухо улыбнулась американка. Она выглядела усталой. – Получается, что эта вещь настоящая. Делакруа ничего не придумал. «Альф Яум» существует в действительности.

Викрам откинулся на спинку стула и самодовольно заурчал. Новообращенная окинула его быстрым взглядом и презрительно скривилась. Но ему даже понравилась ее немая ярость. Он уставился на нее, сверкая глазами и не моргая, и в этот момент Алифу даже показалось, будто он произносит какие-то слова, хотя губы его при этом не шевелились. Как бы там ни было, но вся надменность американки разом куда-то улетучилась. Она покраснела и отвернулась, закусив губу. Сейчас она словно олицетворяла саму скромность. Алиф решил, что эта молодая женщина может казаться почти симпатичной, если она только не сердится и не хмурится.

– Теперь мне самой не терпится узнать, каким образом твоя подруга достала эту рукопись, – прокашлявшись, произнесла американка. – Это не тот артефакт, которыми завалены букинистические магазины. Или даже антикварные лавки. Или даже исторический музей. Я уже запрашивала самые престижные библиотеки в Городе и звонила известным антикварам, но нигде не могла найти эту книгу. Да про нее вообще никто никогда не слышал.

Алиф внимательно посмотрел на книгу, тщательно укутанную в саван из защитной пленки, покоившуюся на одре из салфеток. Она весила, наверное, с полкило, но сейчас казалась невыносимым грузом, невостребованным лотом, неверно определенной ответственностью, чем-то незнакомым и непознанным. «Как это похоже на Интисар, – рассуждал юноша, – швырнуть мне вот это, как она привыкла все делать, властно и надменно, и совсем не подумать при этом о моем разбитом сердце». Его вдруг охватило негодование.

– Я устал уже догадываться, что все это может означать, – рассердился Алиф. – Теперь я хочу узнать факты.

Американка только пожала плечами:

– Я рассказала все, что известно мне самой. Результаты анализа канифоли будут готовы в лаборатории только через несколько часов. Но я все равно не смогу сказать, откуда появилась эта книга.

– Я, наверное, мог бы тут помочь, – задумчиво произнес Викрам, поглаживая свою бородку. – Но для этого придется провести вас в такое место, где вам лучше вообще никогда не бывать.

– Что такое? – насторожился Алиф.

– Я имею в виду Неподвижную Аллею. На нее имеется вход где-то в Городе, но я не был там уже много лет, и возможно, он уже передвинулся.

– Но… – Алиф попытался собраться с мыслями. – Аллеи не передвигаются. Так что вход не может быть на другом месте, а должен всегда оставаться там, где и был раньше.

– Этот передвигается.

– Но она ведь так и называется – «Неподвижная».

– Да, сама аллея остается на месте, конечно же. Это мир перемещается относительно нее. Вот почему вход туда может появиться в любом месте. – И Викрам улыбнулся, очевидно, вполне довольный собой.

– Какая чушь! – подытожила американка и наморщила нос. – Неподвижная Аллея, надо же! Он попытается затащить нас в какое-нибудь темное уединенное местечко, чтобы там ограбить. А потом, когда мы вызовем полицию, нам придется объяснять им, что мы шли за одним типом, который уверяет нас, что он самый настоящий джинн, потому что он обещал провести нас в одно такое место, которого в действительности не существует. Ну, тогда нас точно упрячут куда-нибудь подальше, как умалишенных.

– Милая моя, сколько времени мы уже знакомы друг с другом! Меня обижает полное отсутствие ко мне доверия. – И Викрам поморщился, отчего его красивое лицо заметно исказилось.

– А мне все равно. Я больше на твою удочку не попадусь. – Новообращенная скрестила руки на груди и плотно сжала губы. Викрам тут же смешно передразнил ее, но она сделала вид, будто ничего не заметила.

– А я туда пойду, – осмелившись, заговорил Алиф. – я согласен на любую аллею, даже неподвижную или какую другую, если только там окажется кто-то такой, кто подскажет мне, что делать дальше.

– Есть другой способ, – тут же нашлась американка, говоря снисходительным тоном, как обычно обращаются смилостивившиеся родители к напроказившему малышу. – Можно просто подождать, когда ты встретишься со своей подругой, и тогда она подробно расскажет тебе и то, где достала эту книгу, и каких действий она теперь от тебя ожидает.

Алиф принялся тереть жирное пятно на джинсах, съежившись под пристальным взглядом женщины.

– Да, это возможный вариант, – едва слышно пробормотал он. – Только я не уверен в том, что она вообще придет на эту встречу. Или что расскажет мне хоть что-то, если все-таки явится.

Американка тяжело вздохнула, заправляя непослушную прядь волос под шарфик.

– Ну хорошо, – сдалась она, прищурившись и поднимаясь со своего места. – Но если меня побьют, изнасилуют или ограбят, – тут она внимательно посмотрела на Алифа, – я обвиню во всем тебя. Итак, ты теперь официально отвечаешь за мою безопасность. И помните, что я уступаю вам лишь под давлением.

– Чепуха, – отмахнулся Викрам. – Ты идешь с нами только потому, что тебя уже разбирает любопытство. Ну, пошли, ребята.

Он в два прыжка очутился у дверей кафетерия, напевая себе под нос какой-то незатейливый мотивчик. Алиф и женщина послушно засеменили вслед за ним, не забывая сохранять между собой соответствующее приличию расстояние. Очутившись на улице, Викрам выбрал путь вниз по склону холма к выходу с территории университета. Они прошли мимо знаменитой стены, окружавшей храм науки, и очутились в самом Старом Квартале. Здесь, на узких улочках, мощенных камнем, их шаги отдавались странным гулким эхом. Все тут казалось намного старше, красивее и дороже, чем в Городе, каким его знал Алиф. За деревьями вот уже более века тут был налажен специальный уход, оберегавший их от сухого воздуха пустыни. Широко раскинув пыльные ветви и глубоко уцепившись разросшимися корнями в почву, они наполовину закрывали своей листвой арки, ведущие к домикам и виллам. Здесь, конечно, нельзя было увидеть тех однообразных и скучных жилых домов наподобие того, в котором обитали сам Алиф и Дина. Район Бакара был безразличен к красоте и вкусу, и если кому-то они требовались, нужно было заглянуть сюда. Здесь и то и другое пребывало в изобилии.

– Как я хотел бы иметь побольше денег, – вздохнул Алиф. – За деньги можно купить такую красоту!

– Как это цинично, – поморщилась американка.

– А ведь он прав, – заметил Викрам, сделав два внушительных прыжка вперед. – Как бы нам ни хотелось отрицать это. Деньги многие вещи способны сделать проще и легче.

– А там, у меня дома, все по-другому. – Новообращенная говорила как-то особенно непринужденно, как это умеют делать, по мнению Алифа, все иностранцы.

– Сильно сомневаюсь, – заметил Викрам. – Америка такая же страна, как и все остальные, там есть и бедные, и богатые. И если ты спросишь бедняка, хочет ли он оставаться таким же навсегда или мечтает проснуться с миллионом долларов под подушкой, ты будешь всякий раз получать один и тот же ответ.

Американка скептически приподняла брови.

– А ты разве когда-нибудь бывал в Штатах?

– В каком смысле?

– А разве их много?

– Естественно.

– Какой ты забавный. – Приподняв подол юбки, женщина прибавила шагу и почти побежала вперед по улице с самым решительным выражением лица. Викрам рассмеялся.

– Я не хотел задеть твое тщеславие, моя дорогая, – выкрикнул он. – Притормози. Мне так часто приходится иметь дело с представителями западных стран… Ну, я совершенно забыл, насколько ты обидчива.

– А тебе известно, сколько синонимов к слову «иностранка» я знаю? – Она не повернула голову, и теперь казалось, что голос ее плывет просто из головы, обмотанной шелком. – Очень много. Вот, например, аджнаби, ференги, кхавагга, гори, пардези. И меня называли каждым из этих слов. И все они не очень приятные, не важно, что бы вы при этом ни говорили.

– Погоди-ка, кто это «вы»?

– Люди с Востока. В общем, все те, кого нельзя назвать «представителем западных стран». Ну, или как там вы сами себя называете. Вам ведь не важно, на какие уступки нам приходится идти. Мы одеваемся в соответствии с вашими правилами, учим ваш язык и трепетно следуем всем вашим безумным правилам, которые указывают нам, когда можно говорить, как именно и с кем. Я даже приняла вашу веру, причем добровольно, я ведь думала при этом, что поступаю мудро и благородно. Но этого, как выяснилось, недостаточно. Вы всегда будете искать тайный смысл во всем том, что я говорю, даже если при этом я рассказываю о своей родной стране, чтоб ее… В общем, я навсегда останусь для вас иностранкой.

Алифа поразила эта горькая, но вполне искренняя речь. Он взглянул на Викрама и снова удивился, заметив, что тот тоже, по-видимому, был обеспокоен подобным излиянием несчастной женщины. Он пригнулся и сгорбился, как побитая собака, потом резко рванул вперед и очень скоро нагнал американку. Он тут же взял ее под руку и тихо заговорил:

– Ну, достаточно. Прости меня.

Новообращенная отвернулась и уставилась на засохший куст роз, который торчал прямо из стены здания, как древняя мумия, превратившаяся в прах за долгие годы.

– Я не пойму, зачем тебе нужно постоянно выпендриваться передо мной, – пожала плечами женщина. – Я же не единственная, над кем ты можешь посмеиваться. Я совсем не симпатичная. И не обаятельная. Я недоступна и сделала все от меня зависящее, чтобы ты потерял к моей особе всякий интерес. И для меня остается непонятным, почему ты продолжаешь приходить ко мне.

Викрам потянул ее за рукав и приблизил к себе.

– Ты единственный человек, который настолько глуп, что совершенно не боится меня, – тихо признался он, – но при этом глупой тебя не назовешь. И это буквально сводит меня с ума. Ну, тебя такой ответ устраивает? Ты довольна?

– Ты лжешь.

– Я никогда не лгу.

Американка молчала. Викрам что-то пробормотал ей, но так тихо, что Алиф не расслышал. Похоже, его слова возымели эффект, потому что женщина застенчиво улыбнулась и наконец взглянула на своего собеседника.

– Ну, пошли дальше, юный брат мой, – обратился Викрам к Алифу и ободряюще махнул ему рукой. – Догоняй нас.

Алиф рысцой добежал до них. Похоже, американка успокоилась и сбавила шаг.

– Одного я никак не могу понять, – заговорила она примиренческим тоном. – Как это восточные люди могут так спокойно перемещаться туда-сюда между цивилизациями. Мне кажется, западным людям этого не понять. Наверное, мы запрограммированы по-другому. То есть давайте посмотрим, например, на восточных писателей, которые пишут о западной жизни. Это Казуо Ишигуро. Никогда не скажешь, что книгу «Остатки дня, или Не отпускай меня» написал японец. И при этом мне на ум не приходит ни одно имя западного писателя, который смог бы создать талантливую книгу в восточном стиле. Ну возможно, если мы примем во внимание Лоренса Даррелла… Впрочем, я даже не знаю, считается ли Александрия родиной восточной литературы или нет?

– Ну, это очень просто выясняется, – подхватил Викрам. – Смотря о чем написана книга. Она случайно не об измученных уставших людях, которые занимаются сексом?

– Точно, – удивилась американка.

– Значит, это западная литература.

Новообращенная казалась подавленной, потом она вдруг улыбнулась, а через пару секунд и вовсе рассмеялась.

– Боже, боюсь, ты прав. Как бы там ни было, я чувствую, что сказала что-то очень глупое.

– Вовсе нет. – Викрам галантно поклонился ей. Алиф переводил взгляд с женщины на Викрама и назад, чувствуя, что тут он явно что-то упустил или просто недопонял. Сам он редко встречал в своей жизни настоящих представителей Запада, в основном это были специалисты из Англии или Америки, преподававшие в низкопробной дешевой школе, куда в свое время ходил и он сам. Все его одноклассники тоже были цветными детьми из Индии, Пакистана и Бангладеш. В этой смеси имелось несколько человек из Малайзии и пара арабов из Северной Африки, где страны не так богаты нефтью. Другими словами, это были дети тех мигрантов, которые приехали сюда на заработки и успели скопить достаточно денег, чтобы дать своим отпрыскам довольно-таки сносное образование. Алиф всегда считал своих учителей-англичан более утонченными натурами, свободными от осознания своей ущербной личности, находящейся совсем не в том месте, в каком бы им хотелось пребывать, от чего он сам постоянно страдал. И теперь, когда он увидел, что примерно то же самое расстраивает американку, он разволновался и сам. Теперь юноша наблюдал за ней краем глаза. На ее губах заиграла улыбка, которая, правда, почти сразу так же внезапно и исчезла. Она приподняла брови, потом снова опустила их. Видимо, она все же обладала неким чувством юмора. Что ж, совсем неплохо.

– Так, дайте мне теперь сосредоточиться. – Викрам остановился у высокой стены, окружающей виллу с огромным фруктовым садом. Она была выстроена из известняка, который добывали в карьерах здесь же, в пустыне, еще столетие назад. Его раскупали богатые торговцы, которые приобрели и последние оставшиеся свободные участки земли в Старом Квартале.

– А что мы тут ищем? И почему остановились? – поинтересовался Алиф.

Викрам поднял голову и шумно втянул воздух носом, как будто принюхивался к чему-то.

– Чую целую смесь блуждающих запахов, – сообщил он. – И еще воду в бассейнах из кварца. И кажется, чеснок. Похоже, мы нашли это место.

– Прости, не поняла. Что мы нашли? – нахмурилась американка.

– Пахнет тут правильно, – спокойно продолжал объяснять Викрам. – Тут где-то рядом должен быть вход на Неподвижную Аллею. Именно здесь, где мы сейчас стоим.

Алиф вздохнул и раздраженно заявил:

– Ты хочешь сказать, что привел нас сюда по запаху? Ты, наверное, шутишь.

– Ну а я что говорила! – презрительно фыркнула женщина. – Он нас надул, а теперь еще и начнет требовать деньги.

Викрам зарычал и принялся сновать возле стены туда-сюда.

– Я начинаю терять терпение, – пояснил он. – Я предложил вам провести вас в такое место, куда таким, как вы, вообще запрещено проникать. Вы встретитесь с такими людьми, которым, я опасаюсь, мне потом будет из-за вас стыдно в глаза посмотреть, а вы сейчас стоите вот тут и пререкаетесь.

– Викрам, это же самая обыкновенная стена! – не выдержал Алиф. – Тут нет никакого входа, в стенах их не бывает. Стена, наоборот, строится для того, чтобы не пускать за нее людей.

– Господи, а это тут при чем?! – Викрам надменно оглядел своих спутников, затем прошел немного вправо и внезапно исчез. Создалось такое впечатление, что стена представляла собой не единое целое, а две части, нахлестывающиеся одна на другую и имеющие между собой крошечное пространство, куда он и протиснулся каким-то неведомым образом.

Алиф и американка изумленно глядели на то самое место, где только что буквально на их глазах испарился Викрам. У женщины очень некрасиво отвисла нижняя челюсть, и Алиф сразу отметил это про себя, хотя понимал, что сам, наверное, в данный момент выглядит немногим лучше. Ее глупое выражение лица в точности отражало его собственное состояние. Алиф тщетно пытался дать какое-то разумное объяснение увиденному.

– Так вы идете или нет? – вдруг раздался голос Викрама откуда-то со стороны стены. Женщина встрепенулась.

– Да-да, конечно, – слабо отозвалась она, а Алиф в это время обдумывал, как бы лучше отреагировать на происшедшее.

– Это скорее всего оптический обман, – заявил он уже более спокойным голосом. – Викрам прекрасно чувствует глубину, вот он и нашел то, что мы искали.

– Правильно, – сразу же согласилась американка. Она неуверенно шагнула вперед и, очутившись вплотную к стене, повернула вправо. Затем на ее лице отразилось удивление. А в следующий миг она точно так же исчезла между блоками стены, как это минуту назад произошло с Викрамом. Оставшись один, Алиф занервничал. Он рысью подбежал к тому месту, где только что находилась женщина, и изумленно заморгал, увидев, что тут им впрямь имелось узенькое пустое пространство. Стена как будто бы и вправду состояла из двух независимых частей, но они стояли так близко одна к другой, что практически сливались воедино.

Но проход между ними оказался длинней, чем это можно было предположить, глядя на стену. Алиф медленно продвигался вперед. Он прошел, наверное, с целый квартал, но проход уводил его еще дальше, и тогда молодого человека охватила паника.

– Викрам?! – растерянно выкрикнул он.

– Спускайся вниз, идиот.

Алиф посмотрел себе под ноги и понял, что буквально через шаг от него начиналась каменная лестница, ведущая куда-то вниз. Но ведь мгновение назад ее тут не было, как, впрочем, не было изначально и самого прохода в стене. Если бы он сейчас не посмотрел вниз, то наверняка кубарем полетел бы вниз по ступенькам. При этом самих ступенек он не видел, а то, что тут должна была находиться лестница, он понял лишь потому, что Викрам и его спутница стояли у ее подножия и сейчас выглядели удивительно маленькими. Собравшись с духом, Алиф начал свой спуск, стараясь казаться при этом равнодушным и совершенно беззаботным, будто все происходящее ничуть не удивило его.

– А вот и я, – сообщил он. – Приятно снова увидеться. Я уж было решил, что потерял вас.

Викрам рассмеялся:

– Ну вот, видишь, все получилось так, как я и говорил. Теперь ты не жалеешь, что так долго расстраивал меня? – Он отошел в сторону, и Алиф увидел нечто такое, чего ранее ему встречать еще не приходилось. Перед ним, безусловно, открывалась аллея, но вела она себя крайне необычно. Центральный коридор с обеих сторон ограничивали стены, сверху пестрели какие-то разноцветные навесы из ткани, и все это уходило куда-то вдаль. Куда-то на середину обеих стен вели каменные лестницы, которые внезапно прекращались или, наоборот, уходили дальше, но только под самыми неожиданными углами и в самых непредсказуемых направлениях. От этого странного зрелища у Алифа очень скоро разболелась голова. Многочисленные двери тоже располагались в нескольких футах от земли, а некоторые перпендикулярно, и при этом так, что видны были сразу обе их стороны.

На Неподвижной Аллее находилось много народу. Мужчины сидели на подушках прямо в пыли маленькими кружками, курили кальяны и о чем-то спорили. Женщины в халатах и никабах или, напротив, почти раздетые, выкриками расхваливали свой товар и заманивали в маленькие магазинчики, прижимающиеся к стенам с обеих сторон аллеи. Кроме того, тут были существа, не похожие ни на мужчин, ни на женщин, а представляющие собой некие полутени, перемещающиеся вдоль аллеи и сливающиеся одна с другой, а потом вдруг обретающие форму двуногих тварей. Над всем этим царил невероятный шум, смешение всех языков мира, насколько сумел понять Алиф. Он то затихал, то усиливался, как шум прибоя на берегу моря. Молодому человеку показалось, что он просто находится под гипнозом.

Викрам провел их к небольшому магазину с левой стороны, расположившемуся в нескольких сотнях футов от входа на эту странную аллею. Внутри их встретила женщина с каштановыми волосами, заплетенными в несметное число косичек. Она лениво облокотилась о деревянный прилавок и рассматривала проходивших мимо. Глаза у нее были такие же желтые, как у Викрама, а по ее внешности нельзя было даже отдаленно предположить, к какой народности она относилась. Когда Викрам подошел поближе, она приветливо улыбнулась ему, как старому другу.

– Ассалам алейкум, – приветствовал ее Викрам, чуть коснувшись пальцами своего лба.

– Валейкум салам, – ответила женщина. Голос ее прозвучал негромко, но очень мелодично. Потом она принялась так пристально разглядывать Алифа, то тот невольно покраснел, а она все продолжала сосредоточенно рассматривать гостя сверху вниз и снизу вверх попеременно.

– Зачем ты привел их сюда? – обратилась она к Викраму на арабском. – На Аллее сейчас не так безопасно, как это было раньше, и ты прекрасно это знаешь сам. Кроме того, мне кажется, что девушка не слишком адекватно все это воспринимает.

Алиф повернулся к новообращенной и увидел, что глаза ее остекленели. Она мерно раскачивалась из стороны в сторону, как будто засыпала, но потом вздрагивала и приходила в себя всякий раз, как только начинала дремать по-настоящему.

– Она из Америки, – заявил Викрам, словно это должно было что-то объяснить хозяйке магазина.

– Ах вот оно что. – И она с жалостью посмотрела на незваную гостью. – Она почти выключилась. Наверное, потом почти ничего и не вспомнит об этом приключении.

– То, что надо, то и запомнит. Но мы сюда пришли, главным образом, вот из-за этого мальчика. Алиф, познакомься, это Сакина. Сакина, а вот этот приятель называет себя Алифом.

– Алиф, – произнесла Сакина и прищурила свои солнечно-желтые глаза. – Единое вертикальное движение пера сверху вниз. Первая буква. Интересное имя.

– Благодарю вас, – произнес Алиф и тут же осознал, что это было уже излишне.

– Зачем ты пришел сюда? – осведомилась Сакина, вопросительно приподнимая бровь. Алиф посмотрел на Викрама и сразу же встретился с его взглядом. Викрам чуть заметно улыбался.

– Я… Я… В общем, мне досталась одна книга, и мне нужно узнать, откуда она взялась, – наконец, высказался Алиф, понимая, что от Викрама ему помощи не дождаться.

– Правда? Давай посмотрим на нее.

Алиф поставил рюкзак на пол и расстегнул его, после чего аккуратно извлек «Альф Яум» и положил книгу на деревянный прилавок перед Сакиной. Глаза ее округлились, и она в смятении посмотрела на Викрама.

– Ах, Викрам, Викрам, ты всегда считался смутьяном и нарушителем спокойствия, но сегодня ты превзошел самого себя.

Викрам неопределенно пожал плечами:

– Старею. А вообще я давно разрешил беспокойной земле приводить меня в самые неожиданные места. И даже если она доведет меня до беды, кто будет горевать об этом?

Сакина прищелкнула языком и снова обратила свой взор на аллею.

– Вам всем троим лучше зайти ко мне сюда, – велела она, пропуская троицу в свой магазин. Первым зашел Викрам, за ним Алиф, а потом и американка в полубессознательном состоянии. Внутри было довольно мило и светло, здесь повсюду виднелись арки, а вдоль стен расположились глубокие витрины. На одной из них дремала серая в пятнышках кошка, которая, услышав гостей, лениво приподняла голову, будто приветствуя их.

Алиф, к своему удивлению, обнаружил, что несколько деревянных полок в магазине поровну занимали книги и комплектующие к компьютерам. Тут были и древние тома в кожаных переплетах, и современные романы на нескольких языках, «тормозные матери» начала девяностых и оптические дисководы третьего поколения меньше года после бета-версии.

– Это книжная лавка, или компьютерный магазин, или что-то еще? – изумился Алиф. – Кто сюда приходит и за каким товаром?

Сакина беззлобно рассмеялась.

– С третьего раза вопрос удался, – кивнула она. – Это и не книжная лавка, и не компьютерный магазин, Алиф. Я торгую информацией, и не важно, в какой форме она находится. Люди приходят сюда тогда, когда им нужно приобрети или обменять какие-то знания.

– А, понятно, – заметил Алиф и снова пожалел о том, что раскрыл рот. Сейчас его внимание привлек четырехъядерный процессор, лежавший на полке как раз на уровне его глаз. Сакина посмотрела на Викрама.

– Компьютеры и книги, – медленно проговорила она. – Неужели это означает, что, кроме этого, он тут больше ничего не видит?

– Наверное, так, – согласился Викрам и осторожно хлопнул Алифа по шее сзади. – В конце концов, он был создан из глины, и все еще остается таким.

Алиф тихо выругался и вывернулся из-под руки Викрама.

– Перестаньте говорить обо мне в таком тоне в моем присутствии, – огрызнулся он.

Сакина добродушно улыбнулась ему.

– Прости нас. Все дело в том, что ты не до конца находишься здесь, понимаешь? Другими словами, мы не полностью видны друг другу. Это как будто мы с тобой разговариваем по телефону, а я и Викрам сейчас находимся рядом друг с другом. И нам, конечно, хочется поговорить между собой о тебе.

Алиф в изнеможении опустился на пол, не в силах спорить дальше.

– Ну хорошо, – сдался он. – В конце концов, эта идея целиком и полностью с самого начала принадлежала Викраму.