Текст книги "Последнее заклинание"

2

Течения Мёрк Даль были пустынны, магазины закрыты, дома заперты на ночь. Лишь несколько шипящих шаров с лавой освещали спящую гоблинскую деревню, затерянную в холодных серых водах Северного моря.

Астрид Колфинсдоттир медленно плыла по главному течению, держа меч наготове, тревожно высматривая малейшее движение. Она искала какое-нибудь зеркало.

Ни в Каргйорде, где остались ее друзья, ни в пустынных водах вокруг этих пустошей не нашлось ни одного зеркальца. Вот уже несколько дней русалочка плыла на юг. Мёрк Даль – первая деревня на ее пути, здесь она может найти то, что ищет.

Орфео призвал Астрид, явившись ей в зеркале. Русалочка знала, что может попасть к нему тем же способом. Но как именно? Не все величайшие маги умели путешествовать сквозь зеркала. Как же она, русалка, лишенная магии, не способная пропеть ни одной ноты, сможет это сделать?

– Полное безумие, – шептала она. – Безнадежно. Невозможно. Просто самоубийство.

В последнее время – с тех пор, как повстречала в пещерах йеле Серафину, Нилу, Лин, Аву и Бекку, – она слишком часто повторяет эти слова.

Шестерых русалочек призвала глава речных ведьм, баба Вража. Именно она поведала им о чудовище в Антарктике и сказала, что лишь они могут его победить.

Покинув пещеры йеле, русалочки узнали, что Орфео некогда был целителем и самым выдающимся из шестерых магов-правителей Атлантиды.

Каждый из шести волшебников владел талисманом, магическим предметом, увеличивавшим их силу. Талисманом Орфео был великолепный изумруд, подаренный ему богом целительства Эвексионом.

Вместе со своими товарищами-магами Орфео правил мудро и справедливо, снискав любовь подданных, но однажды случилась беда. Жена Орфео, Альма, умерла. Не в силах смириться с ее смертью, маг молил Хорока, хранителя загробного мира, вернуть ему супругу. Хорок отказал, и Орфео поклялся вернуть свою любимую. Он начал создавать Аббадона – чудовище, достаточно сильное, чтобы сокрушить загробный мир. Потом Орфео воззвал к богине смерти Морсе, прося помочь в этом деле. От нее он получил новый талисман, прекрасную черную жемчужину.

Когда остальные пять магов – Мерроу, Никс, Сайкоракс, Нави и Пирра узнали, что задумал Орфео, они попытались его остановить. Взбешенный маг натравил на них чудовище. Завязалось сражение, в ходе которого Аббадон разрушил Атлантиду. Жители острова бросились в воду, а Мерроу умоляла богиню моря Нерию о помощи. Нерия превратила ноги людей в хвосты и дала им способность дышать под водой, таким образом большая часть жителей спаслась.

Пятеро магов отважно сражались и всё же не смогли убить Аббадона, поэтому они заточили монстра в Карцерон, тюрьму Атлантиды. Замо́к этой тюрьмы можно было открыть только с помощью всех шести талисманов. Орфео отказался отдать свой талисман, и чтобы получить артефакт, волшебникам пришлось убить обезумевшего товарища. Как только Аббадон оказался под замком, Сайкоракс с помощью китов отбуксировала Карцерон в Антарктику.

Впоследствии Мерроу спрятала талисманы в самых опасных местах шести подводных королевств, чтобы никто и никогда не смог выпустить Аббадона. Затем она уничтожила все исторические хроники, в которых упоминалось имя чудовища, приказав переписать историю: теперь гибель Атлантиды объяснялась природной катастрофой. Время шло, и постепенно все забыли о коварном Орфео, чудовище и талисманах.

Мерроу не сомневалась, что сделала всё необходимое, дабы защитить свой народ, но она ошиблась.

Орфео нашел способ обмануть смерть. Напрасно остальные маги думали, что убили его. Орфео спрятал свою душу в черной жемчужине Морсы, столетиями ждал своего часа и дождался: однажды жемчужину нашла и проглотила рыба. Потом рыбу поймал один рыбак и, выпотрошив, нашел жемчужину. Один из вождей викингов купил у него жемчужину, и вот тогда-то душа Орфео вселилась в тело этого воина. Получив новую жизнь, Орфео принялся искать остальные талисманы, чтобы выпустить на свободу чудовище.

Когда-то Орфео поклялся, что заберет Альму у Хорока, даже если для этого потребуется вечность. Астрид знала: сейчас он, как никогда, близок к тому, чтобы сдержать свою клятву.

Злобный Валерио намеревался завоевать все подводные королевства и объединить их армии под рукой Орфео. С таким огромным войском и ужасным Аббадоном Орфео сможет напасть на загробный мир. Он понимал, что против него выступят сами боги, и битва эта может повергнуть в хаос не только загробный мир, но и все подводные королевства, и сушу, однако Орфео это не заботило. Он собирался воссоединиться с женой и начать новую жизнь на руинах старого мира. Единственным препятствием на его пути стали шесть юных русалок.

«Почему вы призвали нас? – спросила тогда Серафина у бабы Вражи. – Почему вы не обратились к императорам, адмиралам и военачальникам с их солдатами? Почему не позвали самых сильных подводных магов?»

Вража ответила, что они и есть самые сильные маги в мире; шесть русалочек – потомки шести древних правителей-магов, в них живет магия их предков.

Оказалось, что Астрид – потомок Орфео. Тогда она не поверила речной ведьме. Невероятно, невозможно, это какая-то шутка.

Орфео – самый могущественный маг, какого когда-либо видел мир. Сильнейший волшебник всех времен. А кто такая Астрид? Она не может сотворить даже простейшее маскировочное заклинание без дудочки, которую Бекка вырезала из китовой кости. В раннем детстве Астрид могла пользоваться магией, но однажды, после празднования Моненхонора – лунного фестиваля ее родного королевства Ондалины, – она потеряла способность петь и творить заклинания.

И вот теперь она собирается найти могущественного бессмертного волшебника Орфео и забрать у него черную жемчужину, чтобы вместе с остальными русалочками объединить все шесть талисманов, снова открыть Карцерон и убить Аббадона. Она. Астрид Колфинсдоттир. Русалка без магии.

– Полное безумие, – снова прошептала она. Впрочем, выбора у нее нет. Она должна найти Орфео и получить черную жемчужину. Никто, кроме нее, не сможет этого сделать.

Астрид плыла через Мёрк Даль, настороженно посматривая по сторонам. Она миновала магазин, в витрине которого стояли банки с высушенными ушами терраходов, засахаренными морскими огурцами и крилем со специями; проплыла мимо витрины с оружием из дорогой кобольдовой стали; в третьей витрине были расставлены шары с лавой. Астрид надеялась найти парикмахерскую, ювелирную или портновскую лавку – какое-то место, где есть зеркала, – но пока ей не везло.

Через несколько минут русалочка добралась до конца главного течения, магазины здесь уступали место жилым домам. Здесь от главного течения отходило узкое боковое, в нем стояло еще несколько магазинчиков. Вывеска над витриной одного из них гласила: «У СЕЛЬВИГА: ВЕЩИ С ЗАТОНУВШИХ СУДОВ».

Астрид поспешно поплыла туда. Гоблины и русалки обыскивают затонувшие корабли в поисках ценных вещей. В таких магазинах почти всегда есть зеркала на продажу. Русалочка прижалась носом к витрине. В магазине было темно, но неподалеку в течении стоял столб с прикрепленным к нему шаром с лавой, которая давала достаточно света, чтобы увидеть, что находится внутри: хрустальные кубки, медные фонари, набор для крокета… и зеркало!

Оглядевшись по сторонам и убедившись, что поблизости никого нет, Астрид убрала меч в висевшие на поясе ножны и вытащила из-под куртки кинжал. Вставив острие кинжала в дверной замок, она резко повернула клинок и дернула вверх. Раздался щелчок, и дверь открылась. Русалочка убрала кинжал и вплыла внутрь. Закрывая за собой дверь, она снова оглядела течение. Меньше всего ей хотелось быть арестованной за взлом магазина.

Пробравшись между стопками парусины, пластиковыми ведерками и мотками нейлоновых веревок, Астрид подплыла к зеркалу. Оно было овальное и довольно большое, в золоченой раме. В нем русалочка увидела свое отражение: белые, точно лунный свет, заплетенные в косы волосы, льдисто-голубые глаза, сильный черно-белый хвост.

– Как же я это сделаю? – спросила она у своего отражения.

Астрид подумала о флейте из китовой кости: может, от нее будет какой-то толк. Русалочка уже потянулась было за дудочкой, но потом опустила руку. Она ведь умеет творить только маскировочные заклинания. Даже знай она заклинание, позволяющее путешествовать через зеркало, всё равно не получилось бы его сотворить – у нее не хватит магии.

Она вспомнила, как заплыла в деревенский домик в Пучине Кожевника и Орфео явился ей в зеркале. Маг протянул ей руку, она тоже коснулась зеркальной поверхности, и на какой-то миг у нее возникло ощущение, будто она проваливается внутрь. Вот и теперь она прижала ладонь к зеркалу. Ничего не произошло. Русалочка надавила сильнее, и опять ничего не случилось.

И вдруг в зеркале появилось бледное женское лицо, а вот тела под ним не наблюдалось.

3

– Святой ил! – взвизгнула Астрид, резко отшатываясь от зеркала.

Она наткнулась на тяжелый деревянный стол, перекувырнулась через него и налетела на шкафчик с посудой, вынесенный с какой-то прогулочной яхты. Полки развалились. Кастрюли, сковородки и кувшины с оглушительным грохотом полетели на пол.

«Я только что перебудила всю деревню», – подумала Астрид, а в следующую секунду ей на голову свалилась тяжелая миска.

Голова в зеркале никуда не делась, незнакомка наблюдала за Астрид. На глазах у русалочки под призрачным лицом проступили очертания шеи, а потом и тела.

– Это же просто витрина, – прошептала Астрид, и ее бешено колотящееся сердце начало успокаиваться. Скучные и самодовольные витрины были душами терраходов, которые при жизни проводили слишком много времени перед зеркалом.

Витрина с любопытством повертела головой, теперь призрак проявилась полностью. Она носила сильно утянутое в талии платье, туфли без каблуков и жемчужные украшения, а волосы ее были гладко зачесаны и собраны на затылке.

– Ты пытаешься войти? – спросила она, глядя, как хмурая русалочка выбирается из-под завала.

– Да, пытаюсь, – ответила Астрид, потирая ушибленный хвост. – А ты как сюда прошла?

– Я хотела быть самой красивой девушкой в Париже, – сказала витрина. – И говорила об этом зеркалу снова и снова. А ты чего хочешь? Быть самой прекрасной русалкой в море?

– М-м-м, вообще-то нет, – покачала головой Астрид.

Раздавшийся в течении шум заставил русалочку вздрогнуть. Она быстро взглянула на дверь, но там никого не было. Тогда она вновь приложила ладонь к зеркалу.

Витрина хлопнула в ладоши.

– О, знаю! Ты хочешь быть прекраснейшей русалкой во всех морях мира!

– Как ты догадалась? – саркастически фыркнула Астрид. Словоохотливый призрак начинал ее раздражать.

– Тебе просто нужно сказать об этом зеркалу, – доброжелательно посоветовала витрина.

Астрид знала: опасно признаваться в своих желаниях. Где-то в серебристых глубинах зазеркалья притаился Орфео, он может ее услышать. Впрочем, разве у нее есть выбор?

Приложив вторую руку к зеркалу, русалочка закрыла глаза и произнесла:

– Хочу получить черную жемчужину.

Ничего не произошло, зато снаружи снова раздался шум: в течении кто-то кричал. Астрид подплыла к окну и, стараясь держаться в тени, осторожно выглянула наружу. К магазину шел какой-то гоблин-фойеркумпель. Она ясно разглядела его стоящие дыбом черные волосы. Носа у него не было, зато имелись ноздри, острые зубы и прозрачные глаза. Тело гоблина покрывали твердые костяные пластины черного цвета. А еще он громко ругался.

«Возможно, это стражник или владелец магазина», – подумала Астрид. Наверняка услышал устроенный ею грохот и решил посмотреть, в чем дело. Она метнулась обратно и, подгоняемая страхом, вновь попыталась пройти через зеркало.

– Хочу, чтобы Аббадон сгинул.

Витрина, скрестив руки на груди и скептически прищурившись, наблюдала за попытками Астрид.

– Ты ведь говоришь зеркалу о том, чего на самом деле хочешь?

Астрид стиснула зубы.

– Хочу, чтобы Орфео умер. Хочу, чтобы Рилка заплатила за убийство моего отца. Хочу, чтобы Порция и Валерио не смогли захватить Ондалину. Хочу, чтобы моим брату и матери ничего не угрожало.

И вновь ничего не произошло. Гоблин подходил всё ближе.

«Бесполезно, – мелькнула у Астрид паническая мысль. – Той жалкой капли магии, которая у меня есть, недостаточно, чтобы пройти через зеркало».

Она услышала крик. Потом еще один и еще. Похоже, бдительный сторож решил позвать на помощь приятелей. Нужно выбраться отсюда, пока ее не схватили.

Русалочка обернулась, чтобы поискать заднюю дверь, как вдруг витрина окликнула ее:

– Подожди!

Астрид обернулась; ее охватило отчаяние.

– Ты нечестна сама с собой. Пока не скажешь правду, зеркало тебя не впустит. Ну же, признай: ты желаешь быть прекраснейшей русалкой во всех морях, океанах, заливах, реках, озерах, прудах, ручьях, бухтах, водопадах и лужах, – трещала витрина, грозя русалочке пальцем. – Кто же не хочет быть самой красивой? Боже мой, русалка, просто скажи, чего ты хочешь!

Астрид глубоко вздохнула и, положив руки на зеркало, закрыла глаза.

– Я хочу… – начала она, пытаясь подобрать правильные слова.

А потом вдруг, нежданно-негаданно, слова нашлись. Всплыли из самого потаенного уголка ее души.

– Я хочу, чтобы моя магия вернулась.

В следующий миг Астрид головой вперед провалилась в зеркало.

4

– А потом корабль налетел на скалы и разбился на миллион кусочков! – щебетала Лактара.

Она запрокинула голову и рассмеялась мелодичным заразительным смехом, таким же прекрасным, как ее очаровательное личико и густые золотисто-каштановые локоны, каскадом ниспадающие на спину.

– Тара, расскажи мне конец этой истории! – окликнула русалку Лючия Волнеро, которая в тот момент переодевалась в гардеробной.

Но Лактара так заходилась смехом, что не могла вымолвить ни слова, поэтому заканчивать пришлось ее сестре Фэлле.

– Мы, конечно, губили не все корабли подряд, – хихикнула Фэлла. – Выбрали круизный лайнер. На борту было не меньше тысячи терраходов. Они прыгали за борт – плюх, бульк! – чтобы до нас добраться!

Вола, третья сестра, тоже смеялась.

– Конечно, стоило им немного приблизиться, и мы тотчас же отплывали подальше, пока они со-вер-шен-но не выбивались из сил! Они уже тонули и всё равно пытались до нас добраться. Дорогая, забавнее зрелища я в жизни не видела!

– И никогда не пробовала ничего вкуснее, – прошептала Фэлла.

– Фэлла, негодница, тс-с-с! – шикнула на сестру Вола.

– Мне жаль! – опустила глазки Фэлла.

– Вовсе тебе не жаль! – фыркнула Лактара.

– Мне жаль! – настаивала Фэлла. Потом прошептала, озорно сощурившись: – Жаль, что я не убила их побольше!

Три сестрицы дружно захихикали, и Лючия тоже рассмеялась.

Сестры приходились ей дальними родственницами, были ее хорошими подругами, а еще – сиренами, хотя публично всегда это отрицали.

Сирены пели за деньги, некоторые даже выступали перед терраходами. Ходили слухи о тайных концертах в венецианских палаццо, за которые сиренам платили драгоценными камнями.

Еще поговаривали, будто сирены едят тех, кого убивают, но Лючия пресекала подобные разговоры. Даже если ее кузины шутили на эту тему, сама она считала, что они просто хотят шокировать слушателей. Впрочем, факт оставался фактом: когда развеивались заклинания иллюзио, которыми постоянно окружали себя сестрички, Лючия замечала, что их жемчужные зубки намного острее, чем у других русалок, ярко-красные ногти похожи на когти, а в глазах горит злобный огонек.

Сестры, внешне очень похожие друг на друга, жили в водах у побережья Греции. Лючия пригласила их в Лазурию, чтобы сообщить новости. Кузины прибыли всего несколько часов назад. Лючия поскорее позвала их в свои покои, приказала подать чаю со сладостями и спросила, что они думают о ее новых нарядах.

Переодевшись, она выплыла из-за ширмы, облаченная в облегающее бледно-зеленое платье из морского шелка, расшитое мелким жемчугом. Иссиня-черные волосы новоявленной королевы тяжелым каскадом струились по плечам, глаза цвета сапфиров обратились к зеркалу.

– Ну как?

Фэлла сморщила носик, Вола покачала головой. Лактара фыркнула и сказала:

– Ничего особенного.

Лючия щелкнула пальцами, и служанка принесла второе платье, но и оно не вызвало у сестер энтузиазма, как, впрочем, и третье. Лючия разочарованно нахмурилась и примерила четвертое.

– Как насчет этого? – спросила она, выплывая в центр комнаты и кружась на месте.

Облегающее платье состояло из тысяч тонких, длинных и узких кусочков изумруда, нашитых на футляр из темно-зеленого морского шелка. Драгоценные камешки льнули друг к другу, точно рыбьи чешуйки. При малейшем движении платье искрилось и переливалось.

– Чудесно! – заявила Вола.

Лактара кивнула, соглашаясь, но Фэлла спросила:

– К чему этот показ мод, Лючия? Грядет бал? Ты поэтому позвала нас в Лазурию?

Лючия села рядом с кузинами, посмотрела на каждую по очереди и сказала:

– Вы только что помогли мне выбрать свадебное платье. Я пока никому не говорила, что собираюсь провести церемонию раньше запланированной даты.

Вола выгнула бровь и спросила, нехорошо улыбаясь:

– Загарпунила жениха, дорогая?

Лючия округлила глаза.

– Вынь голову из бездны, пожалуйста.

– А твой нареченный об этом знает? – поинтересовалась Фэлла.

– Я ему еще не сообщила. Он в последнее время занят, патрулирует западную границу вместе со своим отрядом. Сделаю ему сюрприз, – соврала Лючия. – Он умолял меня сыграть свадьбу поскорее, влюблен в меня по уши. Так к чему ждать? Мы поженимся меньше чем через два новолуния, когда будет сизигия.

– Зачем же ждать так долго? – поддела ее Вола.

– У меня нет выбора. В Миромаре члены королевской семьи должны вступать в брак во время сизигии, когда Солнце, Луна и Земля находятся на одной линии. Приливы в это время самые высокие, а магические способности многократно усиливаются. Таков закон, и, к сожалению, я ничего не могу поделать. Вот почему я вас пригласила: попросить стать подружками невесты.

Вола взвизгнула, Фэлла обняла Лючию.

А Лактара подняла руку.

– Погодите минутку! Прежде чем ввязаться в это дело, мне нужно знать, как выглядят платья.

Когда Лючия сказала, что все три платья подружек невесты будут сшиты из морского шелка и украшены перламутром и почти так же прекрасны, как и ее собственное, Лактара согласилась. Последовали новые объятия и поцелуи, после чего Лючия предложила кузинам отдохнуть в покоях, которые приготовили для них служанки.

– Вы проделали долгий путь. Уверена, вы хотите немного прийти в себя, а потом освежиться перед ужином, – сказала она с трогательной заботой в голосе.

Сестры уплыли, рассуждая о том, кого из молодых аристократов или всадников смерти собираются очаровать за ужином.

Лючия закрыла за ними дверь, прислонилась к ней и вздохнула с облегчением. Кузины обожают посплетничать, так что к концу недели весь дворец узнает об их с Махди великой любви, заставившей их перенести дату свадьбы. Все станут обсуждать потрясающую новость, и даже отцу придется отвлечься от важных государственных дел и сосредоточиться на ее свадьбе.

Именно этого Лючия и добивалась.

Недавно Валерио узнал, что у Черных Плавников есть шпион во дворце – об этом донес его собственный шпион, внедренный в лагерь мятежников, однако личность предателя осталась неизвестна. Прошлым вечером Валерио рассказал Лючии, что скоро раскроет шпиона.

Лючия и так знала, кто это: Махди.

Если отец узнает, чем занимается Махди, узнает, что принц совершил вместе с Серафиной обряд обещания – незадолго до того, как принес клятву ей, Лючии, – он убьет Махди на месте. Он даже не даст Лючии возможности объяснить, что Махди совершил всё это, будучи околдованным Серафиной.

Сама Лючия узнала правду, опоив Махди сонным зельем и вытянув из его сердца кровь, содержащую воспоминания. Воспоминания о том, как принц совершил обряд обещания вместе с Серафиной. Русал, связавший себя такими клятвами, уже не может жениться на другой русалке: магия не подействует, а песнопения свадебной церемонии будут звучать фальшиво.

Лючия решила, что Серафина наверняка околдовала Махди при помощи темной песни – ничем другим его поступок нельзя объяснить. Ни один русал в здравом уме не предпочтет Серафину, когда есть Лючия.

– Ничего, я возьму над ней верх, – прошептала русалка, улыбаясь при мысли о своем чудесном малигно. Интересно, смертельно опасное создание уже добралось до отмелей Темных приливов?

Недавно Лючия отправилась к Харис, жрице богини Морсы, и попросила создать это существо. Жрица сделала малигно из глины с помощью магии крови, за это Лючия заплатила золотом и смертью. Внешне малигно как две капли воды походил на Махди, и Лючия не сомневалась, что он выполнит задание: поймает Серафину и доставит ее сюда. Об остальном Лючия позаботится сама.

Только тогда она сможет выйти замуж за Махди.

Только тогда сможет обрести власть, которой так жаждет, а уж имея власть, она навсегда избавится от насмешек подводных жителей.

Только тогда голоса в ее голове замолчат и темные уголки ее памяти не будут тревожить.

Они шептались у нее за спиной: «Бедняжка Лючия. Такая милая малышка. Как жаль, что у нее нет отца».

Они судачили о ее матери: «Вон плывет вдовствующая герцогиня… счастье, что хоть кто-то на ней женился. Грязная кровь, вы же знаете. Лючии тоже придется выйти за кого-то ниже себя по положению. Такое не прощают».

Ребенком Лючия отчаянно краснела от стыда, слыша подобные вещи, а теперь ее сердце почернело от ненависти.

Ее родители полюбили друг друга, но правившая в то время королева запретила им жениться, потому что в прошлом в роду Порции встречались предатели. Поэтому Лючия выросла без отца. Только по достижении ею совершеннолетия Валерио, грозный главнокомандующий королевства, открыл ей правду, рассказал, что он ее отец.

«Настанет день, и все подводные королевства и все их жители узнают, что ты моя дочь, – пообещал он ей. – А до тех пор храни эту тайну. Никто не должен знать правду, от этого зависят наши жизни».

Став супругой Махди, Лючия перестанет быть королевой, она станет императрицей. Отец получил для нее трон Миромары, а также троны Матали и Ондалины. Скоро придет черед Цинь, Пресноводья и Атлантики. Валерио завоюет для нее эти королевства, и они с Махди будут править всем подводным миром.

– Тогда никто не будет шептаться и обсуждать меня, – громко сказала Лючия, в ее голосе сквозила ненависть. – Не посмеют, если не хотят лишиться голов.

Скоро, очень скоро ее мечты сбудутся. Отец не сумел изловить Серафину, поэтому Лючия возьмет дело в свои руки. Успех предприятия теперь целиком и полностью зависит от малигно и морского скорпиона, которого она отправила доставить Серафине фальшивое послание. Интересно, далеко ли сейчас ее слуги от лагеря Черных Плавников? Получила ли Серафина каури? Поверит ли она, что записанный в раковине голос принадлежит Махди?

– Великая Морса, помоги мне, – взмолилась Лючия. Не знать ей покоя, пока ее молитва не будет услышана.

Пока малигно не вернется с отмелей Темных приливов.

Пока Серафина жива.