Текст книги "Меня зовут Алекс Кросс"

ГЛАВА 51

– Ничего не понимаю, Тони. Почему ты не можешь мне сказать хотя бы, куда мы направляемся? Разве я слишком много прошу?

Правда заключалась в том – и Николсон понял это только сегодня днем, – что у него не хватит духа хладнокровно убить. По крайней мере своей рукой. Николсон всегда считал, что если понадобится, он спокойно положит подушку на лицо Шарлотты или подольет какую-нибудь отраву в ее утренний кофе. Нет, он не способен на это. А теперь уже слишком поздно договариваться, чтобы ее прикончил кто-то другой.

Он швырнул несколько последних вещей в свою сумку, пока Шарлотта приставала к нему. Сумка от Луиса Виттона, которую он приготовил для нее, все еще стояла пустая, и его терпение иссякало. Ему ужасно хотелось дать ей в морду. Но какая от этого будет польза?

– Дорогая. – Слово едва не застряло в горле. – Просто доверься мне. Нам нужно успеть на самолет. Я объясню все, когда мы уедем отсюда. Теперь собери какие-нибудь вещи и поехали. Поехали, радость моя. – «Пока я окончательно не разозлился и не придушил тебя своими руками».

– Это касается тех людей, которые приходили прошлой ночью? Я сразу поняла: с ними что-то не так. Ты должен кому-то деньги? В этом все дело?

– Черт возьми, Шарлотта, ты слышишь меня? Здесь опасно, понятно? Для нас обоих. Самое лучшее, на что мы здесь можем рассчитывать, это тюрьма. Лучшее, дошло? Или будет значительно хуже.

«В зависимости от того, кто доберется до нас первым», – таков был конец мысли.

– Мы? Почему ты говоришь «мы»? Я никому ничего не сделала.

Николсон обошел кровать и швырнул охапку одежды вместе с плечиками в сумку.

Затем туда полетела красная кожаная коробка для драгоценностей, которую он купил ей во Флоренции давным-давно, целую жизнь назад. Тогда он был молод, влюблен и непроходимо глуп – мешок с кирпичами и стоячим членом.

– Мы уезжаем. Немедленно.

Шарлотта последовала за ним, боясь остаться одна. Они добрались до главного холла, где она окончательно расклеилась. Наконец услышал не то стон, не то визг, обернулся и увидел, что она скрючилась на полу. По ее щекам растеклась тушь, смешанная со слезами. Шарлотта всегда перебарщивала с тушью, словно какая-то потаскушка.

– Я боюсь, Тони. Я вся дрожу. Разве не видишь? Почему ты никогда не видишь ничего, кроме того, что нужно тебе? Почему ты такой?

Николсон хотел сказать что-то примирительное, но вместо этого произнес:

– Ты в самом деле так глупа, что даже слов не понимаешь, тебе это известно?

Он бросил сумку Шарлотты и грубо взял ее за руку. Она отшатнулась, закричала и начала вырываться, когда муж потащил ее к выходу. Только бы дотащить ее до машины, а там пусть у нее лопаются сосуды, ему наплевать на эту тупую корову, в которую превратилась его жена.

Но тут раздался первый удар в дверь.

Что-то вмазалось в дверь снаружи так сильно, что она треснула посредине. Николсон быстро взглянул в окно и понял, что это – таран. Теперь он знал, что скорее всего слишком поздно спасать даже его самого.

Раздался второй мощный удар; он разбил замок и сорвал щеколду, как детские игрушки. Дверь распахнулась.

ГЛАВА 52

– Беги!

Только это посоветовал Тони Николсон жене, прежде чем отпустил ее руку и рванулся к двери черного хода. Все приоритеты исчезли. Речь шла о выживании, и лишь тот, кто сильнее, мог на что-то рассчитывать.

Добежав до кухни, Тони столкнулся с маленьким крепким латиноамериканцем. Тот шел ему навстречу. «Кто, черт возьми, это такой?»

Резкое движение – и сильный мучительный удар сбоку по колену. Падая, Николсон смутно увидел гаечный ключ в мужской руке.

Сначала он чувствовал только боль, огромный красный шар словно взрывался в его ноге. Затем на Николсона надели наручники. Они впились в запястья еще до того, как он почувствовал, что их надевают. «Наручники»? Латиноамериканец, взяв Николсона за ворот, втащил назад, в гостиную, и бросил на ковер.

Шарлотта сидела в одном из барселонских кресел с залепленным клейкой лентой ртом. Второй человек – неужели их только двое? – стоял над ней и наблюдал за Николсоном почти без интереса, даже со скукой, будто занимался подобными делами каждый день.

Николсон понял, что они не из ФБР и не из полиции. Одежда на них была темной, на голове – вязаные шлемы, на руках – латексные перчатки.

Не копы, но близко. Бывшие копы? Специальные команды?

У того, кто напал на него, был сломанный нос. Его темные глаза смотрели на Николсона, недостойного внимания субъекта – не более.

– Диск. – Вот все, что он сказал.

– Диск? – Николсон выговорил слово сквозь сжатые зубы. – О чем вы говорите? Кто вы такие?

Мужчина взглянул на часы:

– У тебя две минуты.

– Две минуты, или что? – спросил Николсон и тут же увидел ответ на свой вопрос.

Мужчина повыше достал полиэтиленовый пакет и надел его на голову Шарлотты. Она сопротивлялась, но он легко обмотал серебристой лентой ее шею, перекрыв доступ воздуха.

Николсон наблюдал, как изменилось выражение лица Шарлотты, когда она поняла, что происходит. Он даже почувствовал жалость к ней, возможно, вспомнил утерянную любовь. Впервые за многие годы ощутил связь с Шарлоттой.

– Вы с ума сошли! Вы не посмеете! – закричал Николсон.

– Это твоих рук дело, Николсон. Ситуация зависит от тебя, не от нас. Заставь нас остановиться.

– Но я не понимаю, чего вы хотите. Скажите мне.

Он сделал движение в сторону Шарлотты, но из-за покалеченного колена снова упал и довольно постыдно застрял между диваном и журнальным столиком.

– Пожалуйста, скажите, что вам нужно! Я не понимаю! – простонал Николсон.

Когда он взобрался на диван, Шарлотта уже не шевелилась.

Голубые глаза распахнуты, голова склонилась к плечу, как у марионетки.

– Гады! Мерзавцы! Вы убили ее! Теперь верите мне?

Мужчины невозмутимо переглянулись и пожали плечами.

– Нам нужно идти, – сказал белый. Второй кивнул, и Николсону показалось, что он отделался от них, и множественное число «нам» относится к ним двоим. Не тут-то было! Один из них взял Шарлотту, второй потащил Николсона.

Когда он прыгал на одной ноге к двери – и один Бог ведает, куда дальше, – его посетила странная мысль. Он пожалел, что не был ласковее с Шарлоттой.

ГЛАВА 53

Мы с Недом сидели в машине и направлялись к Александрии, когда по рации сообщили, что мы опоздали. Полиция Виргинии докладывала, что в доме Николсона никого не обнаружили. Нашли следы взлома и борьбы, два упакованных и оставленных саквояжа. Обе машины Николсона – в гараже.

Был объявлен план-перехват, но особых надежд на него не возлагали, поскольку никто не знал, какую машину искать.

Собраться все же решили в доме Николсона. Заместитель директора Фоли призвал еще одну команду для сбора улик, потребовав, чтобы она немедленно прибыла. Маони позвонил кому-то и потребовал, чтобы подняли все данные на Николсона. У него в машине был также изданный Бюро справочник, что позволяло ему дублировать поиски. Он сообщал мне данные со скоростью пулеметной очереди. Так Нед делает всегда, когда на взводе.

– Ну, нашего мальчика никогда не арестовывали, гражданство имеет, числится работающим – никаких больших сюрпризов. У него также нет никаких известных псевдонимов. И он не упоминается в файлах Бюро как Энтони или Тони Николсон.

– Не думаю, что он наш убийца, – сказал я.

– Почему? – спросил Маони.

– Слишком многое не сходится. Николсон явно один из них, но это все, Нед.

– И тогда получается, что Николсон набитый дурак?

– Полагаю, кто-то ищет то же, что и мы, только они опередили нас. А это означает, что у них больше деталей.

– Или… – Маони поднял палец, – он подстроил свое исчезновение. Ничего сложного – бросить саквояжи, поломать что-то из мебели, и Николсон уже над Атлантикой с небольшой коллекцией фильмов, в то время как мы посыпаем пылью его дом в поисках отпечатков пальцев.

Мы перебрали еще варианты, но тут рация снова ожила. Сообщение очень взволновало Маони. Он впечатал адрес в свой ноутбук.

Через несколько секунд, следуя указаниям навигатора, мы свернули на окружную дорогу и рванули дальше, к Александрии. Но на этот раз не к дому Николсона.

– Жилой блок Авалон, – пояснил Маони. – Николсон значится в базе в качестве жильца. Наверное, за квартиру забыл заплатить или еще что-то.

– Аренда? – спросил я. – В том же самом городе, где у него дом?

Маони кивнул.

– В доме он живет с женой, и она лет на пятнадцать старше той, которую мы найдем за дверью номера третьего. Спорим на двадцать баксов?

– Не пойдет.

ГЛАВА 54

Тони Николсон подался вперед, насколько позволяли наручники. С заднего сиденья он увидел, что на втором этаже горит свет.

– Нам нечего здесь делать, – сказал Тони. – Она ничего не знает, уверяю вас.

Тот, кто повредил ногу Николсона, открыл пассажирскую дверцу.

– Проверим, – возразил он. – Вдруг ты во сне разговариваешь.

Мужчина вылез из машины, подошел к двери и открыл ее ключом Николсона.

Тони еще надеялся спасти себя и Мару. Он с ужасом представил ее прекрасное лицо в полиэтиленовом пакете.

Водитель, высокий блондин с бледными глазами и широким лбом, казался умнее мексиканца. Может, удастся договориться с ним.

– Послушайте, – прошептал Николсон, – я знаю, что вы ищете. Я готов помочь вам, но сначала пообещайте отпустить меня.

Мужчина сидел прямо и неподвижно, устремив глаза вперед и будто не слыша Николсона.

– Я готов заключить сделку, вот что я имею в виду.

Молчание.

– За диск. С Зевсом. Слышите? Я скажу вам, где он.

– Да, – кивнул водитель, – обязательно скажете.

– Тогда… почему бы нам не заключить сделку? Сейчас? Здесь?

Блондин легонько побарабанил пальцами по рулю.

– Потому что мы все равно тебя убьем. Тебя и твою подружку.

Николсон ощутил пустоту в груди, внезапно осознав, что все уже не имеет значения.

– Господи, приятель, я не собирался учить тебя твоей работе, но какого черта я буду…

Водитель внезапно повернулся, протянул руку вниз и сжал поврежденное колено Николсона.

Боль пронзила его. В наступившей тишине он услышал низкий голос своего мучителя:

– Потому что наступит момент, приятель, когда тебе не захочется жить. Понял? И если к тому моменту ты еще не скажешь то, что нам нужно знать, поверь, так оно и будет.

ГЛАВА 55

Дверца машины открылась, и на сиденье скользнула Мара – сначала узкие бедра, затем рука другого мужчины, вцепившегося в ее светлые волосы. Николсон видел, как он, захлопнув за ней дверцу, сунул за ремень пистолет 45-го калибра.

Конечно, его подружка была ошеломлена. Черт, ей же всего двадцать три! Руки Мары, сложенные спереди, прикрывал свитер, чтобы не было видно наручников. Он недавно подарил ей этот свитер, купленный в Александрии. В счастливые дни.

– Ты как?

– Господи, Тони, что происходит? Он сказал мне, что из полиции. Даже показал жетон. Это так?

– Молчи, – шепнул Николсон. Его поврежденная нога разрывалась от боли. Он не мог ни на чем сосредоточиться, особенно в присутствии Мары. Николсон любил ее.

В отличие от Шарлотты Мара слишком много знала, к тому же она родилась в Нью-Йорке и в ней текла ирландская и итальянская кровь. А выходцам из Нью-Йорка трудно держать язык за зубами.

– Что им надо? – продолжила она. – Куда они нас везут? Тони, скажи мне.

– Чертовски хороший вопрос! – Николсон, пнув сиденье здоровой ногой, заорал: – Куда вы нас везете?!

За это он получил удар по скуле пистолетом. На боль Николсон уже не реагировал. Он даже подумал, что если чувствует боль, значит, что все еще жив.

– Не знаю, в чем дело, но я больше на него не работаю, – обратилась Мара к мужчинам на переднем сиденье. – Поверьте мне! Я скажу вам все, что вы захотите узнать. Я ведь была бухгалтером.

– Замолчи, Мара! – бросил Николсон. – Это не поможет.

– Он шантажировал людей с положением. Требовал у них деньги. Записывал на пленку, когда они…

Он навалился на нее, бессильный сделать что-либо еще.

– Мара, предупреждаю тебя.

– И что будет, Тони? Поздновато предупреждать, не так ли? Я вообще не должна здесь находиться.

В ее карих глазах сверкали злость и страх. Он испытывал то же самое.

– Я могу назвать имена, – бормотала Мара. – Богатых людей. Политиков. Финансистов с Уоллстрит, юристов и так далее…

– Конечно-конечно, – перебил ее водитель. – Расскажи нам что-нибудь, чего мы еще не знаем. Или заткнись, как посоветовал тебе твой приятель.

ГЛАВА 56

Маони назвал нам наш новый пункт назначения, когда мы свернули с шоссе на Эйзенхауэр-авеню. Уже темнело, но оживление на дорогах продолжалось. Я лениво подумал о том, почему девятичасовой рабочий день остался в далеком прошлом.

Вскоре мы подъехали к одинаковым четырехэтажным таунхаусам, выходящим фасадами на улицу. Табло на повороте приглашало гостей в Авалон.

Навигатор провел нас сквозь паутину модных поселений с собственной инфраструктурой. Арендная плата в таких местах зашкаливала за три с половиной тысячи в месяц, если верить Маони и его ноутбуку.

– Знаешь, моя тетка живет в подобном месте в Веро-Бич, во Флориде. Там разрешено держать только двух домашних животных, а у нее четыре одинаковых маленьких собачонки. Она гуляет с ними по паре за раз.

Я слушал вполуха, пока мы не добрались до квартала Николсона.

– Нед, видишь? – Темно-синий седан отъезжал от дома, находившегося в пятидесяти ярдах от нас. – Это не дом Николсона?

Маони захлопнул ноутбук.

– Возможно. Давай выясним.

Синяя машина двинулась вверх по кварталу навстречу нам. Номерные знаки у нее были вашингтонскими. Двое мужчин спереди, двое пассажиров сзади, но разглядеть лучше нам не удалось.

Когда мы поравнялись, я встретился взглядом с Тони Николсоном.

ГЛАВА 57

Едва взвыла моя сирена, темно-синий седан увеличил скорость и скрылся за поворотом. Я понятия не имел, кто эти парни – мафиози, наемные убийцы, или кто-то еще, – но то, как они рванули от нас, подсказало мне, что Николсон и его подружка попали в беду.

Нед уже звонил по телефону.

– Это Маони. Вижу цель. Николсон. Мы преследуем синий «понтиак», номера вашингтонские.

Мы сделали еще один поворот, и я увидел, как их остановили при выезде из комплекса.

– Подфартило! – Нед стукнул кулаком по приборной доске. По Эйзенхауэр-стрит машины шли настолько плотно, что выехать из ряда не представлялось возможным. Я решил, что мы их возьмем.

Дверцы «понтиака» распахнулись, с обеих сторон выскочили двое мужчин и начали стрелять!

Пуля пробила мое ветровое стекло прежде, чем мы с Недом выбрались из машины. Я распахнул дверцу и выкатился на асфальт. Маони тоже держался пониже за передней дверцей.

Из канавки, где я лежал, мне был виден только один мужчина – водитель. Я решил, что он военный – высокий, с коротко стриженными светлыми волосами. И он продолжал стрелять. Я не отстреливался, не посмел.

За ними остановились автомобили. Стрелять было опасно. Похоже, он сообразил, в чем дело, и рванул к ближайшему зданию.

Когда он пробегал мимо щита с названием комплекса – «Авалон», я дважды быстро выстрелил. Блондин упал после второго выстрела.

Но мы еще отнюдь не закруглились. Маони уже стоял и стрелял. Теперь я видел и другого мужчину, он лежал на дороге. У него была дыра в штанине, но он снова поднялся.

– Бросай оружие! – крикнул Маони. Раненый заковылял прочь.

Я обошел машину, чтобы прикрыть Маони с другой стороны, но тут мужчина выстрелил в него.

Оба наши выстрела прозвучали раньше, чем его, он дважды дернулся, но все же исхитрился нажать на курок еще раз. Его пуля едва не задела Неда, который упал и выстрелил еще раз. Последняя пуля попала парню в плечо.

Стрелок еще дышал, когда мы подошли к нему, его палец лежал на курке, глаза расширились, тело конвульсивно дергалось. Нед наступил на его запястье и вынул из руки пистолет.

– Держись, – сказал я ему. – «Скорая» уже едет.

Он был в плохом состоянии. Из раны в животе хлестала кровь. Маони побежал к Николсону и женщине, я снял куртку и приложил ее к ране.

– На кого ты работаешь?

Я не был уверен, что он слышит меня. Мужчина не казался напуганным. Когда он попытался сглотнуть, на губах выступила красная пена. Моя куртка уже промокла насквозь.

– Скажи мне! – крикнул я. – Кто тебя сюда послал?

Дыхание раненого стало прерывистым, и на миг он крепко сжал мою руку. Но тут же рука разжалась и упала. Он умер, не сказав ни слова, и мы остались в полном неведении.

ГЛАВА 58

К двум трупам скоро прибавился еще один: мы вытащили из багажника Шарлотту.

Тони Николсон и его подружка Мара Келли не проронили ни слова после того, как заявили, что ничего не сделали и понятия не имеют, кто эти мертвые мужчины. Это все, чего мы добились, прежде чем их забрало ФБР.

Наша команда уже сильно увеличилась за счет трех машин Бюро, полиции Александрии, медицинских работников и людей местного шерифа. Я позвонил Бри узнать, как дела. Только в этот момент я сообразил, что мой телефон был выключен в течение нескольких часов. Включив его, я услышал три голосовых послания, все от Бри.

Я занервничал. Прослушал первое послание: «Привет! Это я. Врачей беспокоят почки Наны. Говорят, уровень жидкости у нее не такой, каким должен быть. Пока никакого прогноза. Перезвони мне. Люблю».

Я направился к своей машине, где прослушал второе послание.

«Алекс, это Бри. Я звонила в Бюро, но никто там не знает, где ты. У меня нет номера сотового Неда. Не знаю, что делать. Нане совсем плохо. Надеюсь, ты скоро появишься».

Услышав третье послание, я замер.

«Алекс, где ты? Мне придется оставить это сообщение на твоем телефоне, но… Нана впала в кому. Я снова иду в палату, так что тебе до меня не дозвониться. Приезжай, как только сможешь».

ГЛАВА 59

Мероприятие, которое проводилось сегодня, было относительно неформальным – отварные крабы Мэриленда для штатных сотрудников средней категории и их семей. Это означало пиджаки без галстука. Перед самым ужином вице-президент снял пиджак, и мужчины последовали его примеру.

Агент Корморан, однако, пиджака не снял, поскольку у него под правой рукой находился пистолет. Хотя уровень опасности на подобных мероприятиях был очень низким, Корморан ничего не принимал на веру, особенно в последние дни.

Секретная служба прикрывала большое поместье в викторианском стиле с 1972 года. Рокфеллеры сюда так и не въехали, но Мондейлы, Буши, Горы и Чейни жили здесь до Тиллмана. Каждый уголок здания был запротоколирован, и Корморан знал этот дом куда лучше, чем свою квартиру с двумя спальнями.

Поэтому, когда ему было нужно перекинуться парой слов с вице-президентом, он автоматически добирался до библиотеки через заднюю гостиную, чтобы никто из гостей не заметил его передвижений.

Тиллман налил себе виски со льдом и стоял у камина, пока Корморан закрывал и запирал на задвижки двери в обоих концах комнаты.

– Из-за чего такая спешка, Дэн? – спросил он.

– Сразу предупрежу вас, сэр, что мне придется превысить мои полномочия, – сказал Корморан.

Тиллман отпил глоток виски.

– Это что-то новенькое. Я имею в виду предупреждение.

Они были друзьями, насколько это позволяли занимаемые ими должности. Не исключено, что когда-нибудь они вместе съездят на рыбалку или в отпуск, но в данный момент это были вице-президент и агент Корморан – защитник и его подопечный.

– Сэр, полагаю, пора доложить президенту о Зевсе. Тем более что убийцей может оказаться кто-то связанный с Белым домом или правительством.

Тиллман поставил стакан на стол.

– Президент многое знает. Я позаботился об этом. Но нам нужны факты. Нужно имя. – Тиллману уже доложили о рейде ФБР в Виргинии, но о последних событиях он еще не знал. Корморан быстро сообщил ему последние данные, особо отметив камеры, спрятанные по всему секс-клубу.

– Пока никто не говорит конкретно о Зевсе, но если найдутся записи, уже не будет иметь значения, как он себя называет.

– Когда это все стало известно? – спросил Тиллман.

– Сегодня. Днем.

– И откуда ты так быстро об этом узнал?

Агент не сводил глаз с вице-президента, храня почтительное молчание.

– Ладно, – сказал Тиллман. – Продолжай, пожалуйста. Прости, что перебил.

– Здесь только министр юстиции может что-то сделать. Если были какие-либо признаки того, что расследование пытались направить в сторону или замедлить его…

– Подожди. Ты хочешь, чтобы президент оказал давление на министра юстиции? Ты осознал, что предлагаешь? В этом ведь может быть замешан член правительства.

– Дело не в том, чего хочу я, сэр. Моя основная цель – защитить президента и администрацию.

Из-за двери в фойе послышался взрыв смеха. Корморан не двинулся с места, только немного понизил голос.

– Я не предлагаю замять этот скандал, но мне нужно немного свободы, чтобы выяснить, кто такой Зевс. Если это удастся, Белому дому будет легче контролировать информацию, поступающую в средства массовой информации, – а это произойдет обязательно, сэр, рано или поздно.

– Что думает об этом Риз? – спросил Тиллман. – Ты спрашивал его? Он знает про камеры?

– Я поставил в известность начальника штаба сегодня днем, но мы не говорили о том, следует ли докладывать президенту. Я хотел сначала обсудить это с вами.

– Не сталкивай меня ни с ним, ни с президентом. Президент Вэнс может рассчитывать на мою преданность.

– Я и не пытаюсь, сэр…

– Нет? Ладно. Теперь вот что мы сделаем. – Тиллман часто переходил от расспросов к решению. – Потолкуй об этом с Гейбом и откровенно скажи ему, что обо всем этом думаешь. Если он захочет обсудить это со мной, так и сделаем. Если нет, значит, у нас с тобой этого разговора не было.

Вице-президент был уже на полпути к двери, когда Корморан окликнул его:

– Уолтер! – Столь неслыханное нарушение протокола могло стремительно понизить агента в ранге. – Я найду Зевса. Дайте мне время на это.

Тиллман остановился.

– Поговори с Гейбом. – С этими словами он вышел из комнаты. Корморан последовал за ним.

Разговор был окончен, а в соседней комнате остывали крабы.