Текст книги "www.Мужчина.com"

Глава 19

После задушевного разговора в буфете хосписа мы с Беном направились в гостиную, где Вонючка и Болтун расставляли аппаратуру и параллельно трепались с какой-то незнакомкой. На вид ей было около сорока, но чудесные глаза женщины говорили о душевной молодости. Собеседницей операторов оказалась Анна. Мы с ней отошли в уголок, и несчастная мать поведала о смерти единственной дочери. Анна сказала, что именно работа в центре для больных детей помогла не впасть в отчаяние. Она научилась смотреть опасности в глаза и начала приносить пользу людям.

– Я же говорил, что она потрясающая! – шепнул мне на ухо Бен, наблюдая, как Анна играет с малышкой Джемаймой.

– Видно, что дети ее любят. Интересно, почему она не решилась завести еще одного ребенка, ведь в ней так много тепла?

– После смерти Сары они с мужем два года пытались зачать малыша, но ничего не вышло, а сейчас, вероятно, смирились.

– В сорок два года еще не поздно обратиться к специалистам.

– Частные консультации дорого стоят, а в государственной клинике от пациенток в возрасте просто отмахиваются.

– А чем занимается ее муж?

– Ральф работает охранником в универмаге. Их брак можно было бы назвать счастливым, если бы не смерть дочери.

Я уехала из «Солнечного дома», решив, что ни за что на свете не подведу этих добрых людей. Репортаж о концерте «Фит» и сюжет об Анне обязательно появятся на экранах через неделю! Анна приедет в студию через пару дней; Кевин, Труди и Камилла обещали оказать ей куда больше внимания, чем остальным участникам программы.

– Эта женщина – мой хороший друг! – соврала я.

Но по правде говоря, никто не смог бы уличить меня в неискренности, ведь я прониклась искренней симпатией к работнице центра.

«В кои-то веки в „Добром утре“ появится интересный сюжет, и подготовлю его я! – пронеслась в голове тщеславная мысль. – Все должно быть на высшем уровне, даже если ради этого придется поцапаться с Дженис. Обитатели „Солнечного дома“ заслуживают самого лучшего!»

Я примчалась в офис с утра пораньше, чтобы закончить текст к репортажу о выступлении поп-звезд в хосписе.

– Сообщите всем средствам массовой информации: лентяйка Монро пришла на работу раньше остальных! Ура, товарищи! Неужели рак на горе свистнул? – съязвила Дженис.

– Я закончила текст для сюжета с группой «Фит», по-моему, он получился неплохим.

– Посмотрим-посмотрим, – саркастично ответила начальница.

Дорогой читатель, без ложной скромности сообщу, что Пиранья поставила материал в следующий выпуск передачи. Оставалось только молиться, чтобы не грянуло стихийное бедствие и не изменилась сетка вещания.

Во второй половине дня нам с Таб удалось улизнуть в кафетерий. Мы взяли по бутерброду и принялись обсуждать рабочие дела. Подруга рассказывала, что получила нагоняй от богоравной Дженис. Руководство утвердило новые правила: с нынешнего дня сюжеты о садоводстве и кулинарии должны постоянно касаться сексуальной сферы жизни.

– Сколько можно говорить о возбуждающей пище и букетах красных роз? Надоело! – жаловалась Табита.

– Кстати, если уж речь зашла об интиме, как у вас с Уиллом идут дела?

– Мы все еще пытаемся зачать ребенка обычным способом, надеясь на чудо. Правда, на днях я оплатила курс лечения, который начнется на следующей неделе.

– Уверена, в этот раз все получится!

– Завидую твоему оптимизму…

Я сжала холодную ладошку Таб и задумалась: «Как помочь подруге пережить депрессию? Может, сообщить ей о болезни Ливви, чтобы бедняжке стало полегче? Но сестра строго-настрого запретила трепаться о своем здоровье…»

– Пора, мой друг! Миллионы телезрителей ждут, чтобы мы рассказали им о жизни рядового британца.

Табита звонко рассмеялась и побежала вместе со мной.

Я вновь села за компьютер. До конца рабочего дня предстояло довести до совершенства текст о неком водителе грузовика по имени Барри, жена которого грозилась подать на развод, если «панк» не сбреет бороду и не отрежет «мышиный хвост». Кстати, мужчина прислал фотографию. На снимке красовался неряха в линялой рубашке и черных (уж не знаю, какого цвета они были изначально!) джинсах. Одежда грязнули была в таком состоянии, что ни один стиральный порошок в мире не смог бы вывести пятна и копоть.

– Представляю, что скажет Кевин, когда увидит это сокровище!

Шедевра мировой литературы или на худой конец журналистики, мягко говоря, не получилось. Штампы и клише украшали текст о неряхе: «Барри равнодушен к шмоткам, но его жена Джилл пытается одеть супруга по последней моде»…

Внезапно в почтовом ящике появилось новое письмо. Адрес показался знакомым. Я открыла сообщение и чуть не вскрикнула от удивления.

Послание настрочил Саймон, тот самый, что ушел не попрощавшись из ресторана и оставил счет на приличную сумму.

Привет!

Скорее всего мое имя теперь вызывает у тебя стойкое отвращение. А я так мечтал покорить красотку по имени Джесс обаянием и чувством юмора! Увы, первое свидание закончилось неудачно: мне пришлось уйти, не сказав ни слова, и возложить на хрупкие женские плечи весь груз оплаты. Приношу искренние извинения.

Признаюсь, я хотел написать письмо сразу же после расставания, однако ничего путного не вышло. Почему – длинная история. Дни превращались в недели. И быть может, ты уже нашла партнера и думать забыла о неприятном инциденте…

Но если поиски идеала до сих пор не увенчались успехом, прошу, дай мне еще один шанс. Обещаю, что объясню столь странное поведение и отвечу на любые вопросы. Предлагаю сходить в ресторан и распить бутылочку отличного шампанского…

Жду скорой встречи!

Твой Саймон.

P.S. Ты лучшая из всех женщин, разместивших объявление на сайте знакомств!

– Матерь Божья! – вскрикнула я.

– В чем дело? – всполошилась Таб.

– Угадай, чье письмо так стремительно влетело в почтовый ящик мисс Монро!

– Неужели от Орландо Блума [28]28
  Орландо Блум (р. в 1977) – театральный актер, снявшийся в роли эльфа Леголаса в экранизации трилогии Дж.Р.Р. Толкина «Властелин колец».


[Закрыть]?

– Держу пари, что не догадаешься!

– Тогда зачем спрашиваешь?! – вспыхнула подруга.

– Его прислал Саймон.

– Кто это?

– Тот мужик, который сбежал из ресторана. Хочет объяснить, куда он так торопился!

Табита презрительно фыркнула:

– Не смей отвечать подлецу.

– А ведь он мне действительно понравился. Такое редко случается в последнее время.

– Однажды ты заявила, что у Усамы бен Ладена сексуальный взгляд. С ним ты тоже пойдешь на свидание?

– Пусть международная полиция сначала его отыщет!

Я показала подруге язык и набрала номер Ливви. На вопрос «Что делать?» сестра ответила так:

– Послушай, милая, мой совет – обходи негодяев стороной.

Да уж, в голове постоянно крутилась мысль: «Стоит ли овчинка выделки?»

– Конечно, нет! – прокричал в трубку Ричард. – На твоем месте я бы оторвал ему член! Кстати, Ларе полностью разделяет мое мнение!

Несколько раз я упорно пыталась прозвониться Мэдди.

– Надеюсь, что не застала тебя в пикантной ситуации.

– Я ушла на танцы, телефон забыла дома. Так что случилось?

Пришлось вкратце напомнить подруге о перипетиях первого свидания вслепую.

– Тебе ведь этот красавчик сразу приглянулся?

– Очень даже.

– Тогда чего думать?

Итак, телефонный опрос показал следующие результаты: два человека выступили за встречу и два – против. Получалось, что решить этот вопрос предстояло мне самой.

Глава 20

Господи, откуда же взялись все эти люди? Еще пару минут назад в маленьком кафе не было никого. А теперь здесь столпотворение: мамы с малышами, папы с карапузами. И все кричат, толкаются. Кто-то ревет, кто-то просит купить кусочек торта…

– Так каждое утро, – ответила на мой вопрос официантка, подавая чашечку кофе латте. – Они отвозят старших в школу, а потом заваливаются сюда с мелюзгой и часами треплются обо всем на свете.

Постоянные разговоры о том, что маленький Томми любит на завтрак, как он сегодня спал и хорошо ли покакал, могут свести с ума кого угодно. Вот и мне хотелось поскорее умчаться из этой забегаловки, чтобы не слышать пустую болтовню мамаш и крики детей. С другой стороны, это почти идеальное, безупречное место для встречи с Саймоном.

Да-да, знаю. Не следовало отвечать на письмо. Будь у меня хоть частичка гордости, я бы игнорировала оправдания коварного ухажера и спокойно жила дальше. Однако любопытство взяло верх: очень хотелось узнать, чем вызвано столь внезапное бегство со свидания и почему вдруг беглец решил объявиться вновь… Не судите слишком строго меня, глупышку, я все же заставила молодого человека помучиться несколько дней, прежде чем отправила долгожданный ответ.

Кстати, Таб искренне удивилась моей решимости продолжить столь неприятное знакомство.

– А почему просто не спросить о причинах побега в письме? Никогда не согласилась бы пойти на свидание с мужчиной, который уже оскорбил меня.

«Никогда не положила бы глаз на такого, как Уилл», – мысленно парировала я, но не высказала свои соображения вслух. С позиции здравого смысла Таб права. Проигнорировать это свидание – значит сберечь нервы и избавиться от возможного унижения.

– И все-таки хочу проверить, действительно ли он так хорош, каким казался на первый взгляд, – робко сообщила я подруге, а та презрительно фыркнула, не зная, что из всех моих виртуальных поклонников один Саймон производил впечатление вполне нормального мужчины.

Вот таким ветром и занесло меня в шумный кафетерий в одном из западных районов Лондона в столь ранний час.

– Привет! – помахал мне рукой Саймон. На нем был голубой костюм в тонкую полоску, белоснежная рубашка и галстук оранжево-розового цвета. А этот ловелас по-прежнему чертовски привлекателен! Только волосы чуть длиннее стали. Внутри у меня все сжалось – то ли от нервов, то ли от возбуждения, то ли оттого, что пришлось торопливо проглотить огромный кусок черничной булки, чтобы ответить на приветствие.

– Еще кофе? – Ухажер пытался быть галантным. Я покачала головой, решив вести себя сдержанно: ни одной улыбки сердцееду!

Тем временем мой кавалер успел сделать заказ и пытался протиснуться к столику с чашкой горячего чая. Заметно было, как миловидные мамаши бросали в его сторону кокетливые взгляды, но казалось, что молодой человек обращал внимание только на свою спутницу. То есть на меня.

– Ну, докладывай, как жила-поживала все это время, – начал Саймон, будто мы давно знакомы и случайно встретились на какой-то светской вечеринке.

– Как жила-поживала?.. – переспросила я словно попугай, затем ехидно добавила: – Неплохо, спасибо за искренний интерес. Ну а ты что расскажешь?

– Было много работы. Уезжал надолго за рубеж, – нахмурился он.

«Что, не ожидал такой неприступности? Терпи, придется несладко».

Повисло неловкое молчание.

– В последний раз, когда мы виделись…

– Это когда ты стремительно скрылся из ресторана, оставив мне счет на кругленькую сумму?.. – Я вновь обрела голос.

– Очень сожалею о случившемся, – робко произнес Саймон.

– Извинения не принимаются.

– Могу все объяснить…

– Нет времени слушать.

– Дело в том, что… – начал было он. Ноя просто не могла молчать и выпалила, не скрывая сарказма:

– …в том, что ты женат. Чтобы догадаться, много ума не требуется.

О Боже, неужели я питала тайную надежду, что есть другое объяснение поступку донжуана?

– Да, должен признаться, что был женат. И в то время мы с супругой успели лишь договориться о разводе. Слушание дела в суде уже прошло, и через шесть недель я официально буду свободен.

– Прими мои поздравления. Вот только не могу взять в толк: почему же надо было исчезать из ресторана?

– Видишь ли, туда вошла подруга жены… бывшей жёны. Эта дамочка обязательно рассказала бы ей о том, что видела меня с новой пассией. А я был инициатором развода. И этим причинил своей экс-супруге большие страдания. Не хотелось сыпать соль на рану. Она замечательная женщина, да вот быть ее мужем я больше не желаю. Теперь же у каждого своя личная жизнь, и нам не надо скрываться. Могу предъявить все документы, если не веришь на слово.

– Не нужно. – Интерес к нашей бессмысленной интрижке таял, а часы показывали уже 9.15 утра.

Мой кавалер понял, что осталось только попрощаться, и быстро заговорил:

– Послушай, понимаю, у тебя есть причины сердиться. – Он сделал паузу, давая шанс опровергнуть сказанное, ноя молчала. – Однако надеюсь на новую встречу. Может, пообедаем вместе? Твоя компания мне очень нравится, честное слово!

Я удивленно подняла брови, хотя признаюсь, что в душе возликовала: теперь мне решать, заслужит ли он еще одно свидание.

– Да брось ты, любой человек врет, особенно на первом свидании. И не говори, что сама ни разу не обманывала.

– Спорить не стану. С маленькой ложью мы сталкиваемся сплошь и рядом: она притворяется натуральной блондинкой, он преувеличивает размер своей зарплаты. Но снимать кольцо и заявлять о том, что свободен, по меньшей мере подло.

Наше внимание отвлек чумазый бутуз, который подошел к столику и показал язык. Надо признаться, этот довольно неприятный мальчуган был весь в шоколаде, а из ноздри у него свисала сопля. Он махал кулачками и чуть не заляпал грязными ручонками мой пиджак. Нелепость ситуации заставила нас улыбнуться.

– Тибальт, не мешай дяде и тете, – укорила мамаша карапуза, и тот послушно отошел в сторонку.

– Боже правый, с таким именем быть ему либо премьер-министром, либо серийным убийцей. Третьего не дано.

Я ответила своему собеседнику улыбкой и мысленно призналась себе в том, что у Саймона хорошее чувство юмора и что я нахожу его безумно сексапильным. Правда, верить ли ему – вот вопрос.

«А какая разница? Отбрось все сомнения и насладись моментом. У тебя только одна жизнь, так проведи ее весело!» – прошептал мне на ухо чертенок в образе Мэдди с рожками.

«Довериться негодяю? Ни в коем случае! Если он предал тебя раз, подставит и в другой! – тут же посоветовал ангел с личиком Таб. – Жизнь дается человеку лишь единожды, подумай о возможной опасности».

– Так на чем мы остановились? – прервал мои размышления Саймон.

– На том, что твоему супружеству пришел конец.

– Да. А вот не начать ли нам все сначала?

Я сняла кофейную пенку ложечкой, затем бесстыдно облизнула губы, вспоминая наше первое свидание, шампанское и поцелуи.

– Подумаю об этом на досуге.

– Поторопись, время уходит.

– Ха-ха-ха, надо пораскинуть мозгами пару дней.

Сердцеед был явно удивлен:

– А чего думать? Люди либо нравятся друг другу, либо расходятся. Мне ты кажешься безумно привлекательной…

В моей душе происходили серьезные баталии: Мэдди против Таб. И признаться честно, перевес был на стороне первой.

– Хорошо, еще одно свидание. – Я достала электронный ежедневник. На самом деле пользоваться им я особо не умею, знаю только, как включать и выключать. Но ведь Саймон об этом не подозревает! – Могу пообедать с тобой во вторник, – предложила я, не желая казаться слишком доступной.

– Обеды исключены. Давай попробуем найти время для ужина.

Вечер – опасное время для свидания: выпито много вина, дела на работе закончены, и впереди вся ночь…

– Что скажешь насчет обеда в субботу или воскресенье?

– Не выйдет. Все выходные заняты: в эти, например, лечу в Нью-Йорк на семинар, а встретиться с тобой хочется как можно раньше. Кстати, на этот раз все за мой счет.

– Верю тебе безоговорочно, и все же, если соберешься в туалет, не забудь оставить кошелек на столе.

Саймон восхитительно улыбнулся. Плевать на все предосторожности!

– Что ж, остается вечер пятницы.

– Здорово. Обещаю, будет потрясающий ужин! И у меня, как это ни странно, не было ни малейшего сомнения в том, что все пройдет на высоте.

Глава 21

В тот день, когда Ливви проходила последние обследования, я позвонила на работу и соврала, что отравилась. «На всякий случай. Нужно быть свободной: вдруг сестре понадобится помощь или поддержка», – решила я разумно.

Ливви обещала сообщить, когда получит результаты. Часы показывали пять, а сестра так и не дала знать, как все прошло. Несколько раз я набирала номер мобильника старшей Монро, но тут же бросала трубку.

«Перестань нервничать, процедура могла затянуться», – повторяла я себе.

Наконец Бог услышал мои молитвы, и телефон противно затрещал.

– Ты что, сидишь у аппарата? – поинтересовалась Таб.

Дорогие читатели, обычно ваша покорная слуга безумно радуется, когда звонят старые друзья, однако в тот злополучный вечер не хотелось тратить время на пустые разговоры.

– Да я никак не могу переключиться с рабочего режима на домашний. По привычке беру трубку при первом гудке.

– Как самочувствие?

– Все так же. Прости, начинается приступ тошноты. Давай поговорим позже.

Как только я положила трубку, снова раздался звонок.

– Ну что еще? – Я подумала, что это снова Та-бита.

– Алло, это Ливви. Не помешала?

– Вовсе нет. Просто сначала я ждала весточки от сестренки, а потом отбивалась от назойливых приятелей, решивших напомнить о своем существовании. Как результаты?

– Есть плохая и хорошая новости…

– Сначала негатив, потом позитив!

– Болезнь, без сомнения, прогрессирует, но, к счастью, врачи обнаружили пораженные клетки только в молочной железе. Грудь нужно удалять, пока не пошли метастазы. Операцию назначили на середину октября, затем придется пройти курс химиотерапии.

– Не беда, главное – здоровье. Вот увидишь, через пару месяцев будешь как огурчик.

– Увы, даже после лечения необходимо наблюдаться у специалиста: рак может вернуться в любой момент.

Я глубоко вздохнула: видимо, чувство страха за сестру навечно поселится в моей душе.

– Не боишься? Ливви сухо ответила:

– Онкологи знают, что говорят. Если ради спасения жизни необходима ампутация – пожалуйста. Кроме того, врачи поставят имплантат – точную копию здоровой груди. Никто ничего не заподозрит: о протезе узнают лишь близкие люди. Жаль, что скальпель коснется только одной железы, – рассмеялась моя старшая сестра. – В противном случае точно обзавелась бы шикарными формами Памелы Андерсон.

– Ты уже сообщила новости Майклу?

– Да, и он держался молодцом. Мы долго беседовали, потом муж обнял меня и сказал, что его чувства ко мне вспыхнули с новой силой. Так приятно ощутить тепло его тела, ведь в последнее время он обращался со мной как с фарфоровой куклой, которая может разбиться даже от прикосновения. Вроде бы наши отношения даже наладились!

– Рада за вас! И не забывай: Майкл – хирург. Если он уверен в благополучном исходе операции, то волноваться не стоит.

– Правильно!

– А кто посидит с детьми, пока ты будешь в больнице?

– Мы решили отправить малышей к бабушке с дедушкой…

* * *

На следующий день я пошла на работу и вновь увидела до боли знакомые лица: в коридоре офиса состоялась «приятная» встреча с Эдди и Тарой, ведущими «Доброго утра». Разряженные и раскрашенные пижоны, которые в эфире изображают лучших друзей, а в жизни ненавидя г друг друга, приторно и снисходительно улыбнулись мне, «мелкой сошке». А я лишь пробормотала:

– «Говорящие головы» совсем зазнались! Неужели не понимают, как смешно они выглядят со стороны?

Я стремительно влетела в телестудию, где Анна уже ждала в холле на заляпанном кожаном диване. Рядом с ней сидел незнакомый мужчина.

– Привет, рада встрече! Познакомься с моим мужем!

Я расцеловала гостью в обе щеки и пожала руку ее спутнику.

– Сегодня сбудется заветное желание Анны, – заметил Ральф. – Она всю жизнь мечтала выступить в эфире.

Захотелось еще раз обнять замечательную женщину, которая за последние дни стала мне почти родной, но времени до записи оставалось мало, и поэтому пришлось заглушить эмоции.

Кевин, Труди и Камилла, словно солдаты на параде, выстроились в ряд, чтобы поприветствовать дорогих гостей.

– Мы так много о вас слышали! – заявили визажисты.

– Неужели? Очень приятно… – Анна искренне удивилась, что о ней могли говорить сотрудники нашей программы. Видимо, она наивно полагала, что мы беседуем исключительно о звездах эстрады или кино.

Через пару минут счастливая женщина уже сидела в кресле у Кевина, который обещал превратить рядовую сотрудницу «Солнечного дома» в принцессу.

– Ральф, давай я провожу тебя в приемную, где ты сможешь отдохнуть, выпить чашечку кофе и полистать газеты.

– Это та пара, о которой ты рассказывала? – спросила Таб.

– Да, у них умерла от рака дочь. Теперь Анна работает вместе Беном в центре для больных детей.

Я рассказала подруге о поездке в центр, о благотворительности, о том, как тяжела и трудна работа в хосписе – помогать несчастным ребятишкам.

– Похоже, вы с мистером Томасом нашли общий язык, – подмигнула Табита.

– Он оказался замечательным! И как у меня язык повернулся нахамить такому отзывчивому и милому человеку?! До сих пор краснею от стыда…

Она хитро улыбнулась, а я поспешила дать объяснения:

– Мы просто общаемся – и ничего больше!

К нам подошла Камилла: работа с Анной завершилась. Таб шепнула мне на ухо:

– Слава Богу, ты не положила на него глаз и избежала нового разочарования. Дело в том, что мы с Уиллом как-то раз говорили о мистере Идеале. Муж сказал, некоторые знакомые считают Бена голубым.

– Любят же люди распространять сплетни! Табита погрозила пальцем:

– Дорогая, осторожнее! Ты говоришь о моем муже.

Эти слова относились не к твоему благоверному, а к его коллегам, которые забавы ради порочат имя доброго человека. Интересно, почему они считают Бена гомосексуалистом? Неужели есть доказательства?

– Прямых улик нет. Но, по словам Уилла, каждый раз, когда речь заходит о сексе, святоша смущается и переводит разговор на другую тему. И это еще не все. Он действительно не похож на других мужчин.

– Настоящий инопланетянин, – улыбнулась я.

– Ничего смешного, – пробормотала Таб. – Кстати, он ни разу не обмолвился, была ли у него когда-нибудь девушка…

– Хочешь сказать, что единственная женщина, в которую он входил, – статуя Свободы в Нью-Йорке? – Я посмотрела на часы: – Пойду проведаю Анну, а то Кевин увлечется и сотворит с ее прической нечто невообразимое.

Слегка обиженная, Табита торопливо допила кофе и уже на выходе из кафетерия спросила, как прошла встреча с Саймоном.

– Неплохо. Точнее, не так плохо, как я думала.

– Мерзавец не забыл снять кольцо с пальца?

– Зря издеваешься. Он действительно был женат, но сейчас разводится с супругой.

– Тогда почему же подлец скрылся из ресторана?

Я вкратце пересказала его объяснение.

– И все-таки что-то настораживает… Сомневаюсь, что у этого типа серьезные намерения. И первое свидание – прямое тому доказательство! Хотя, если вам хорошо друг с другом, почему бы и нет?

– Поживем – увидим. Ошибки ведь иногда и исправляют.