Текст книги "На хвосте Техас"

Глава 25

Митч отнял трубку от уха и посмотрел на нее. От обуревавших его эмоций он лишился дара речи, поэтому только и мог, что покачать головой.

– Фрэнк, – обрел наконец он голос, – даже гремучая змея бренчит погремушкой на хвосте перед тем, как вонзает ядовитые зубы в бедную жертву.

– Я огорчен до глубины души, малыш. Я ведь только... просто хотел помочь.

– Помочь? – Митч готов был разорвать его на клочья. – Чем? Забив женщину чуть ли не до смерти? Даже пещерный житель не решился бы на такое. Кто ты после этого, черт тебя возьми, человек или мул?

– Надо же! – заметил Даунинг. – Я уже котируюсь рангом выше. Только что ты называл меня гремучей змеей.

– Проклятье, Фрэнк! – Митч теперь почти кричал. – Чего ради ты подложил мне такую свинью? Ты же знаешь, я противник всякого насилия. Тебе известно, я не из тех, кто играет мускулами и запугивает женщин. Клянусь Богом, у меня есть голова на плечах, и я уверен, что смог бы ею воспользоваться, самостоятельно разобраться с моими проблемами. С чего ты взялся опекать меня, как нянька?!

– Митч, – взмолился Даунинг, – приезжай и пристрели меня, идет? В любое время, даже не договариваясь заранее.

– Сначала постараюсь обзавестись копьем, – с горечью ответил Митч. – С таким троглодитом, как ты, от пули никакого толку не будет, но раньше, чем через неделю, копья не достать – в здешних местах с музеями не густо. – И с грохотом повесил трубку.

Вылетев из будки, Митч сделал несколько сердитых шагов, но тут опомнился, вернулся и вновь набрал номер дельца. Ведь Даунинг хотел ему помочь, даже извинился перед ним, а что в таких случаях остается делать, как не прощать? Кроме того, еще оставался шанс...

– Извини, Фрэнк, что спустил кобеля. Хочу спросить насчет Фрэнки и Джонни. Как ты полагаешь, может, им все-таки не удалось заставить Тидди вернуть деньги?

– Нет, – с явным сожалением отозвался Даунинг. – Эти щенки знают свое дело. Тидди, ни секунды не мешкая, отправилась выполнять то, что они ей приказали.

– Проклятье! – выдохнул Митч. – Почему бы им было не воспользоваться случаем и не взять деньги себе?

– Это означало бы кражу, – пояснил Даунинг. – Они знали, что в любом случае мне все станет известно.

– Да, пожалуй, ты прав.

– В конце концов, нет худа без добра, малыш. Ты получишь развод и больше никогда не увидишь эту шлюху. Да у тебя сейчас гора должна с плеч свалиться.

Митч не мог с этим не согласиться, хотя и заметил, что теперь ему все равно, так как он потерял Рыжую. В этом Митч был уверен. Даунинг возразил, что, возможно, Митч недооценивает Рыжую, а она от него без ума, поэтому, возможно, все поймет, простит и забудет. У этой малышки доброе сердце, добавил он. Митч ответил, что такое может случиться, если допустить, что вчера и сегодня – это одно и то же. На столь печальной ноте их разговор закончился.

Казалось, самолет едва покинул аэропорт в Далласе, как тут же начал снижаться для посадки в Хьюстоне. Митч пристегнул ремень и беспомощно погрузился в беспросветную тьму возникшей перед ним новой проблемы.

Очевидно, Рыжая еще не совсем с ним порвала. Иначе сообщила бы ему об этом еще по телефону. Почему-то решила отложить все объяснения до встречи, а это означает...

Ему показалось, что он даже услышал ее голос, когда вспомнил слова, которые Рыжая не уставала повторять: «Не лги мне, Митч. Что угодно, только никогда не лги!»

Он вспомнил, как она себя вела, когда подумала, что Митч обманывает ее насчет наличных денег, хранящихся в банковском сейфе, ее холодность и нежелание отказаться от намерения увидеть их собственными глазами. Припомнил, в какую ярость приходила Рыжая каждый раз, когда он пытался говорить с нею свысока или как с ребенком, ее ужасные приступы гнева, которые могли длиться день или больше, когда она едва сознавала, что делает.

Митч обманывал Рыжую тысячи раз, громоздя одну ложь на другую, из-за боязни предстать перед нею в истинном свете. Он давал ей тысячи обещаний, хорошо зная, что не выполнит ни одного из них. Он...

«Ну, тогда ладно! Раз ты не женат, то это не важно, ведь мы все равно скоро поженимся. И я не стыжусь, что живу с тобой... Но если женат, то лучше так и скажи! Если ты солгал мне...»

Митч вышел из самолета и направился в здание аэропорта. Войдя в зал ожиданий, он услышал, что его имя объявили по радио, и замер, весь обратившись в слух. Затем подошел к справочной, чувствуя, как сердце наполняется страхом.

Сообщение оставила Рыжая, с виду вполне обычное: «Мисс Корлей ожидает мистера Корлея на автостоянке».

Он забрал багаж и вышел из здания аэропорта.

Рыжая стояла возле «ягуара». На ней были черное вечернее платье, короткое, с глубоким вырезом, длинные, белого цвета перчатки и накидка из белой норки, в руке она держала небольшую сумочку.

Митч остановился, не доходя до нее пару шагов. Заметив, как напряглось ее лицо, он растерялся, не зная, что сказать. Затем сделал робкое движение, как бы желая заключить Рыжую в объятия.

– Не надо! – Она быстро отступила назад. – Я... я имею в виду, что ты помнешь платье.

– Рыжая! – взмолился он. – Позволь мне все объяснить! Я...

– Нет. – Она нервно дернула головой. – Нечего объяснять... У нас нет времени на разговоры.

– Из-за того, что мы опаздываем к Зирсдейлу? Но мы не можем ехать на вечеринку в таком состоянии.

– Тем не менее поедем! Мы обещали быть там и, значит, будем. Если мужчина не может сдержать свое обещание, то он... он... – Она запнулась и отвернулась. – Давай не будем, Митч!

Рыжая открыла дверцу машины и забралась вовнутрь; платье высоко задралось на ее коленях. Митч положил свои вещи в багажник и сел за руль. Он не знал, как себя вести, чтобы овладеть ситуацией – возможно ли вообще такое? – но чувствовал, что все делает неправильно.

Ему следовало перехватить инициативу, а не идти на поводу у Рыжей. И уж никак нельзя везти ее на вечеринку, когда она, подобно грозовой туче, в любой момент готова обрушить на его голову ливень.

Он заметил на ее коленях маленькую сумочку и потянулся за ней. Рыжая резко ее убрала.

– Не надо! Не смей дотрагиваться!

– Но... Но я просто хотел для твоего же удобства положить ее к себе в карман.

– Не хочу, чтобы ты ее брал. Желаю сама нести мою сумку.

– Вижу, – произнес он. Митч действительно видел это и многое другое.

Он знал, почему ей хочется оставить сумочку при себе.

Митч тронулся с места, вывел автомобиль с парковочной стоянки и быстро погнал к дому Зирсдейла. В салоне царило молчание. Один раз Рыжая попыталась заговорить: Митч понял это по тому, как она украдкой бросила взгляд в его сторону, слышал ее затаенное дыхание, что обычно предшествовало словам. Но сейчас он догадался о ее планах и не хотел, да и, пожалуй, не мог прийти ей на помощь. Рыжей ничего не осталось, как промолчать.

Свернув на подъездную дорожку к дому нефтяного магната, Митч почувствовал в душе необъяснимую пустоту и даже попытался с этим бороться, хотя на многое ему уже было наплевать.

Почему она так поступает? Какой смысл ехать на вечеринку, если она замыслила такое?

Он припарковал машину и помог Рыжей выбраться наружу. Они вместе поднялись по ступеням, хотя она слегка его сторонилась. Ее губы кривила слабая, нервная улыбка, щеки пылали.

Зирсдейл сам открыл дверь, как и тогда вечером, когда Митч нанес ему визит. Непринужденно разговаривая, он провел их в небольшую приемную и предложил выпить. Рыжая отрицательно покачала головой и слегка нахмурилась.

– Нет, не сейчас, благодарю вас. А что, разве мы первые?

– "Первые"? – переспросил Зирсдейл.

– Ваши первые гости, – уточнил Митч и тоже нахмурился.

Зирсдейл небрежно ответил, что есть и другие.

– Это же большой дом, как вам уже известно. Ну так как насчет выпивки?

– Нет, спасибо! Мы выпьем за компанию с остальными, если вы не возражаете.

– Лучше бы вам выпить сейчас с дороги, – настаивал Зирсдейл и, когда Митч вновь отказался, предложил: – Ну тогда пойдемте, хочу вам кое-что показать.

Каким-то образом он ухитрился вклиниться между ними, когда они покидали комнату, да так и провел их в другое помещение, больших размеров, где на одной стене висел огромный, как в кинотеатре, экран, а у противоположной стоял кинопроектор.

– Усаживайтесь вот сюда, Корлей. Да, прямо здесь, – указал Зирсдейл. – А вы, мисс – могу я называть вас Рыжей, – садитесь вот сюда. Остальные уже видели этот фильм, поэтому... Да садитесь же, Корлей!

– Нет, – отказался Митч. – Нет, я не стану садиться, Зирсдейл! Я уйду отсюда, и Рыжая уйдет вместе со мной, и не пытайтесь нас остановить.

В комнате воцарилась тишина. Гостеприимство на лице Зирсдейла сменилось гневом, на какой-то миг, стараясь оценить ситуацию, он, видимо, растерялся. А Митч в это время молча проклинал самого себя.

Это зеркало на потолке над столом для игры в кости, затем внезапный металлический лязг наверху, пока они с Зирсдейлом играли, и то, как сегодня магнат употребил силу своих долларов, воздействуя на Гаджи Лорд, только чтобы заполучить Митча на «вечеринку»...

Как он мог упустить все это из виду? Ради всего святого, как он позволил завлечь Рыжую в такую западню?

Рыжая. Он глянул на нее, маленькую и беспомощную, почти потерявшуюся в огромном кресле, и увидел, что ее праведный гнев буквально у него на глазах сменился страхом. С этой секунды для него уже ничто не имело значения, им овладело только одно желание – вывести ее отсюда в целости и сохранности.

Митч улыбнулся ей и произнес с полной уверенностью:

– Не бойся, дорогая. Мы сейчас отсюда уйдем.

Она, дрожа, улыбнулась в ответ и начала подниматься, но тяжелая рука Зирсдейла легла ей на плечо, заставив вновь опуститься в кресло.

– Мисс Рыжая останется здесь, – заявил он. – Вы оба останетесь.

– Зирсдейл... – Митч шагнул к нему, – вы здорово ошибаетесь!

Зирсдейл словно застыл на месте. Рыжая вскрикнула, предупреждая. Но Митч успел сделать лишь пол-оборота, прежде чем ему на загривок с силой опустился кулак, а следующий удар по почкам огнем отозвался во всем теле. Затем его потянули назад и швырнули в кресло, да так, что чуть не сломали позвоночник.

Глава 26

Над ним склонились трое – молодые жилистые ребята, демонстрирующие, какие они крутые, слегка пахнущие хлоркой бассейна и горячей ванной. Если вы знаете кого-то, кто знает кое-кого, а тот, в свою очередь, тоже знаком кое с кем, то сможете их сами подрядить по дешевке. Но придется поспешить, так как над их головами уже зависла коса.

Один из этой славной троицы – парень с крошечной головой и близко посаженными глазами был явным кандидатом в покойники. Второй молодчик? Ну, натолкнувшемуся на него можно дать один совет – бить ему в голову, он все равно ею не пользуется, и оставить где-нибудь в темной аллее с разбросанными вокруг мозгами. Что же до третьего молодца (назовем его Красавчиком), то это была сама скупость, ибо ему никогда не хватало духу выложить более пяти долларов за визит к врачу. Поэтому он также, только на свой лад, был объектом для черепно-мозговой травмы. Подойдите к нему ближе, вглядитесь и быстро увидите, что с ним будет в самом ближайшем будущем. Заметили замытые пятна крови на брюках? Зайдите после него в туалет, обнаружите валяющийся на полу шприц, а рядом с ним странный предмет, который при ближайшем рассмотрении окажется кончиком откушенного языка. Из-за боли этому молодчику пришлось лишиться его части. Но половина языка – это все же лучше, чем вообще никакого, верно? Ха, ха, ха! В любом случае зачем язык тому, кто захлебывается от внутреннего кровоизлияния?

* * *

...Зирсдейл сделал жест, и все трое отступили за спинку кресла, приняв боевые стойки, готовые в любую секунду вновь обрушиться на Митча. Рыжая быстро оправилась от страха и встретила извиняющуюся улыбку нефтяного магната ледяным взглядом.

– Прошу меня простить, если был несколько груб секунду назад, мисс Рыжая. Эти кадры, которые я хочу вам показать... ну, мне подумалось, что вам следует их увидеть. Но если вы на самом деле не хотите...

– Ей незачем их смотреть, – перебил его Митч. – Рыжая, это заснята игра в кости, которой наш любезный хозяин меня развлекал в нашу предыдущую встречу. Думаю, ему кажется, что в игре не все было ладно.

– Он и сейчас так думает? – поинтересовалась Рыжая. – И что же, по его мнению, ему следует предпринять на сей счет?

Зирсдейлу, очевидно, не понравился ее тон. С явным усилием он изобразил на лице отеческую улыбку.

– Мне понятны ваши чувства. Вы еще больше, чем я, жертва этого человека. Конечно, я знаю, что вы ему не сестра.

– Итак, вы знаете, что я ему не сестра, – в тон Зирсдейлу подхватила Рыжая. – Ну и что из этого следует?

– Девочка, девочка... – Нефтяной магнат укоризненно покачал головой. – Он ведь заставил вас поверить, будто женится на вас, не так ли? Наверняка обещал жениться. Но вы не знаете, что он уже женат. Мне стоило немало трудов навести о нем справки, и...

– А зачем?

– Зачем? Ну я, хм...

– Зачем? – повторила Рыжая. – Кто просил вас об этом? Какое вам до этого дело? Кто вы такой?

– Он мнит себя Богом, – подсказал Митч. – Так и объяснил мне сам лично.

Зирсдейл вспыхнул от гнева и сказал, что лучше им обоим заткнуться, но Рыжая посоветовала заткнуться ему самому.

– Да, именно заткнитесь, черт побери! Я знаю, что Митч женат, как и то, что вскоре он разведется и, как только это произойдет, женится на мне. О да, да, душка ты мой! – Она подарила Митчу ослепительную улыбку. – Я так разозлилась, когда узнала про твою жену, что готова была тебя убить. Я и в аэропорт поехала, поклявшись, что убью тебя... непременно. Но твой самолет запоздал, я начала понемногу за тебя тревожиться и... – Она обернулась к Зирсдейлу; в глазах ее сверкали слезы. – И не смейте мне ничего говорить о нем! Митч и сам не знал толком, женат ли он, когда встретился со мной. А узнав, что все еще женат, не смог сказать, потому что не хотел причинить мне боль. Ведь он любит меня и хотел сохранить... эй, нечего на меня так смотреть! Это не ваше дело, большая вы обезьяна!

Она закончила тем, что презрительно фыркнула. Митч проглотил комок, подступивший к горлу, и на миг был готов отдать жизнь, лишь бы иметь возможность заключить Рыжую в крепкие объятия. Теперь все встало на свои места. Он знал, почему она держалась с ним так натянуто и отчужденно, а теперь понял, почему хотела сначала немного побыть в обществе других, прежде чем остаться с ним наедине. Кризис в их отношениях дал ей новое, внутреннее видение зрелой женщины, и ей нужно было время, чтобы заглянуть в те, доселе неведомые ей, глубины, которые она открыла в самой себе.

– Боюсь, я ошибался насчет вас, – нахмурился Зирсдейл. – Вы, по-видимому, такая же, не лучше и Корлея.

– Ох, заткнитесь! Вам просто завидно, – ответила Рыжая.

– Да, такая же дрянь, как и он. – Зирсдейл мрачно кивнул. – А посему и должна быть наказана наравне с ним... Прекратите это, Корлей! Не смейте щелкать пальцами, пока я говорю!

– Мне нужен огонь. – Митч показал сигарету. – Прикажите одному из ваших апостолов дать мне прикурить.

Зирсдейл кратко распорядился, и один из его подручных поднес Митчу горящую зажигалку.

Митч схватил его за запястье и резко рванул на себя, одновременно пинком отшвырнув кресло, с которого вскочил.

Отброшенный им малый налетел на другого, и они вместе грохнулись на пол. На Митча, размахивая кулаками, бросился третий, но тот поднырнул ему под руку и резко вскинул голову. Раздался глухой звук, и детина с разбитым носом, как куль, рухнул на пол. Однако двое других были уже на ногах и надвигались на него с налитыми кровью глазами. Митч прыгнул точно между ними, раскинув руки. Он обхватил их за шеи и стиснул изо всех сил. Затем, не дав отдышаться, ударил головами друг о друга. Парни сначала зашатались, затем, когда Митч ударил их по ногам, лишив опоры, шмякнулись на пол.

– Митч, на, возьми, дорогой! – Рыжая протянула ему маленький пистолет, из которого собиралась его убить.

Он схватил оружие и хладнокровно навел на Зирсдейла.

– Ладно, – окрысился Митч. – Вы во всеуслышание заявили, что я обжулил вас в кости. У вас это не вызывает никаких сомнений, поэтому вы пригласили сюда этих громил, чтобы устроить мне с Рыжей хорошенькую жизнь. А сейчас я хочу знать, с чего это вы решили, будто я нечестно у вас выиграл?

Нефтяной магнат пристально посмотрел на здоровенных парней, корчившихся на полу, затем перевел взгляд на Митча, не скрывая изумления в глубоко посаженных глазах.

– Где вы так научились драться, Корлей? Признаться, думал, что так умею только я.

– По большей части в подсобках отелей. Я долгое время был коридорным.

– Весьма интересно. Готов побиться об заклад, вы были хорошим коридорным, не так ли?

Митч начал закипать от гнева. Три минуты назад этот тип готов был его измордовать, а сейчас, похоже, не прочь затеять разговор.

– Не будем отклоняться от темы, – напомнил он. – Вы сказали, что я вас обжулил. А я утверждаю, что победил, потому что у меня за плечами большой опыт и хорошая школа. Любой, кто хочет участвовать в большой игре и выигрывать, должен обладать соответствующим опытом и навыками. Взять, к примеру, хотя бы вас. Разве вы пойдете на крупную сделку, не просчитав все заранее?

– Что? – Глаза Зирсдейла вновь обратились к поверженным подручным. – Ох, не надо путать одно с другим, Корлей! Вы профессиональный игрок. Можете делать с костями что вздумается.

– Кто, я? И что же, по-вашему, всегда могу? Тогда почему же вы вначале разделали меня под орех?

– Ну... Но вы же все-таки вышли победителем.

– Вы обыграли меня в пух и прах, – гнул свою линию Митч. – Вы раз за разом выигрывали, и я готов был уже пожелать вам «доброй ночи», откланяться. Именно так я и намеревался поступить, как делал много раз перед этим, чтобы уже совсем не остаться на бобах. Но вы сами не пожелали такого конца. Заставили взять у вас взаймы, чтобы продолжить игру. Так что же, прав я или нет? Вы выиграли у меня, и вам некого винить, кроме себя, что в итоге не остались при выигрыше.

– Ну. – Зирсдейл в замешательстве облизнул губы. – Это была туфта чистой воды. Вы проигрывали мне преднамеренно.

– Ох, да полноте, Бога ради! Выходит, я вел себя глупейшим образом только для того, чтобы вынудить вас еще на одну игру? Да как я мог знать, что мне это удастся? Зачем было так рисковать? Не проще ли мне было поиметь вас во время первой игры?

Он ждал ответа, нахмурившись. Зирсдейл пожал плечами.

– Говорите все, что хотите, Корлей. Я не в том положении, чтобы спорить с вами.

– Это еще почему? – Тут Митч глянул на пушку в своей руке. – Из-за этой игрушки? Сейчас мы все уладим. – Он подошел к нефтяному магнату и, вложив пистолет ему в руку, сделал шаг назад. – Теперь можете спорить со мной в свое удовольствие. Или хотите, чтобы ваши громилы прежде навалились на меня?

Зирсдейл выглядел несколько ошарашенным. Он смешался, затем кивнул своим подручным.

– Ладно, больше я в вас не нуждаюсь.

Парни попятились к двери, не спуская настороженных глаз с Митча, а он кивнул им, как бы их успокаивая.

– Корлей... мистер Корлей, я... я просто не знаю, что и сказать. Мне редко приходилось ошибаться в людях, но...

– Если не знаете, что сказать, лучше вообще ничего не говорите, – посоветовал Митч. – А если выслушаете меня, то, возможно, кое-чему и научитесь.

– Ладно, валяйте! – кивнул Зирсдейл. – Там будет видно.

– Хорошо, – произнес Митч. – Вы спрашивали меня, хорошим ли я был коридорным? Если честно, то нет. Я был, как множество других молодых людей, которых вы вдоволь навидались на своем веку: хотел многого, но не желал для этого ударить пальцем о палец. Вот почему, как полагаю, взялся за кости. Это выглядело как легкий способ разбогатеть. Продолжал упорно играть в них, всегда надеясь на везение. Но к тому времени, когда понял, что легко ничего не дается, останавливаться было уже поздно.

Просто хорошо играть в кости мало. Чтобы достичь в этом деле высот, надо владеть информацией, много читать, обладать как шармом, так и внешним лоском. Надо научиться все правильно видеть, уметь соответствующим образом обращаться с людьми, короче, во всем показывать высший класс, причем подлинный, а не мнимый. Только добившись всего этого, можно стать лучшим из всех тех, кто зарабатывает себе на жизнь игрой в кости.

Вся беда в том, Зирсдейл, что вы забыли – человек из ничего может стать всем лишь благодаря собственным усилиям. Если он хорош, как я, например, то, по-вашему, это лишь видимость, если в чем-то успешнее вас, то обязательно добивается этого нечестным путем. Да, я профи высшего класса, но вместе с тем и честнейший игрок из всех когда-либо вами виденных. Я шулер не больше чем, скажем, баскетболист, который кладет в корзину девять мячей за десять бросков, или снайпер, всаживающий пули точно в яблочко. Я хорош еще и в других вещах, помимо игры в кости. Например, побью вас в игре «вопросы – ответы», причем по любой заданной вами теме. Обыграю в покер, даже если у вас на руках будут лучшие карты. Выиграю в гольф, позволив вам бить по мячу моими клюшками. Возьму над вами верх во всем и все потому, что вам уже давно не попадались настоящие мужчины. Вы настолько отвыкли иметь с ними дело, что уже и не верите, будто такие остались на свете, кроме вас, разумеется.

Рыжая с энтузиазмом захлопала в ладоши. Зирсдейл сидел нахмурившись, не скрывая своего неудовольствия. Он не привык, чтобы с ним разговаривали подобным образом. Нефтяной магнат определенно не желал с этим смириться, хотя, видит Бог, конечно же любил гордых людей, которые вот так могли встать и выложить напрямую все, что они думают, но...

Его широкий рот скривился в невольной ухмылке. Затем Зирсдейл откинул голову и рассмеялся. Он хохотал до слез. Наконец ему удалось справиться с собой.

– Корлей, я не желал бы пропустить такого ни за что в мире! Честно, не желал бы. Я... – Тут он внезапно обратил внимание на пушку в своей руке. – Боже, что мне делать с этой пукалкой? Позвольте отдать ее вам обратно!

– Оставьте у себя, – предложил Митч. – Рыжая и я не испытываем никакой необходимости в оружии.

– Так же, как и я, – признался Зирсдейл. – Ладно, избавлю всех нас от этой пушки.

Он извинился и вышел из комнаты. Но вскоре вернулся уже без пистолета, катя перед собою передвижной бар.

– Думаю, нам всем необходимо выпить немного, – громогласно провозгласил нефтяной магнат. – А может, и не немного, кто знает? Что вы предпочитаете, мисс Рыжая?

– Ничего, – ответила та с суровым выражением лица. – Ничего, пока вы не извинитесь.

– Ну, конечно, я извиняюсь!

– Не таким тоном, – возразила Рыжая, – а таким, каким вы говорите, когда чувствуете, что виноваты по-настоящему.

Зирсдейл поморщился, глянув с мольбой на Митча. Тот сказал, что на его месте он так бы и поступил, иначе Рыжая от него не отстанет. Тогда нефтяной магнат внятно проговорил, что он глубоко раскаивается и просит у них прощения.

– Ну вот теперь все хорошо, – объявила Рыжая и одарила его одной из самых лучших своих улыбок, которая проникла ему в самую душу и заставила затрепетать сердце.

– Полагаю, ты не так плох, как кажешься.

– Ты это о ком? – удивился Митч.

– А ты лучше слушай, – посоветовал Зирсдейл.

Затем они дружно выпили по одной. А может, и не по одной, кто знает?