Текст книги "Сердцу не прикажешь"

Глава 27

Фриско была поражена тем, насколько хорошо и слаженно ей удавалось работать с Лукасом. Ее, правда, вовсе не изумлял тот факт, что он работал прямо как заведенный, она подозревала, что он настоящий трудоголик, уверенный, что все должно быть сделано «еще вчера».

Методы его работы мало беспокоили Фриско. Но там, где ей удавалось у него чему-то научиться, она не упускала возможности. Внезапно перед Фриско раскрылась целая вселенная: работы оказалось непочатый край. Весь отдел бухгалтерского учета находился в самом что ни на есть прискорбном и плачевном состоянии. Именно поэтому ее отцу удавалось столько лет залезать в казну фирмы и при этом ни разу не быть пойманным. Сжав зубы, Фриско принялась истово наводить в бумагах надлежащий порядок. На работе они с Лукасом легко находили общий язык, ей импонировало его стремление вдохнуть новую жизнь в деятельность фирмы.

Проблемы возникали во внерабочее время. Лукас был почему-то убежден, что все свободные часы он и Фриско должны проводить вместе. Он аргументировал это тем, что следует всем показывать – и прежде всего матери Фриско, что их намерения весьма и весьма нешуточные, что помолвка была не случайной и что чувства их имеют под собой серьезную основу.

Вечерами в понедельник и вторник Фриско и Лукас вместе ужинали, затем приезжали в дом ее родителей, где принимали участие в обсуждении деталей назначенной на воскресенье вечеринки в честь их возвращения и помолвки.

Весь этот вынужденный театр так скоро надоел Фриско, что и не передать. Отец ее пребывал в радужном настроении, горячо одобряя их брак, – и выносить это было нелегко. Но еще труднее для Фриско оказалось переносить все эти легкие касания, поглаживания, все эти нежности, которые расточал Лукас, стараясь исключительно ради матери Фриско. Так, во всяком случае, она думала.

Всякий раз, когда Лукас мягко улыбался Фриско, любовно прикасаясь к ней, или склонялся и шептал ей что-нибудь на ухо, в душе Фриско поднималась грозная волна протеста.

Еще более ее раздражал тот факт, что вся эта игра, равно как и притворство собственного супруга, у матери не вызывали и малейшей тени сомнения: Гертруда, наивная душа, все принимала за чистую монету.

Но хотя Фриско терпеть не могла вечеров, худшим для нее испытанием оказывались ночи, следовавшие за вечерами, ночи, когда она оставалась одна в холодной постели.

За те несколько божественных дней, что они прожили на Гавайях, Лукасу каким-то образом удалось соблазнить не только ее тело, но также и душу. Но с того самого момента, когда Фриско проснулась и услышала конец разговора Лукаса с ее отцом, все рухнуло.

И вот результат – Фриско провела воскресенье, понедельник и вторник в борении с плотскими желаниями.

Днем в среду Фриско чувствовала себя неважно – ведь скоро вечер, и стало быть, новый раунд притворства. Спасение пришло неожиданно – позвонила Карла.

– Привет! С возвращением тебя, – зачирикала она в трубку и, не позволяя Фриско хоть слово вставить, продолжала: – Я, конечно, понимаю, что ты сейчас занята, но долго и не задержу. Не хотела бы ты со мной и Джо сегодня вечером поужинать?

– Ну, собственно… – начала было Фриско, намереваясь принять приглашение. Это позволяло ей под благовидным предлогом избежать очередного вечера с Лукасом. Кроме того, она давно не виделась с подругами.

– Я знаю, что мы смогли бы увидеться с тобой на вечеринке в воскресенье по случаю твоего возвращения из отпуска, – поспешила сказать Карла, полагая, что вслед за паузой последует отказ Фриско. – Но ведь ты и сама понимаешь, будет полно народу, и особенно не поболтаешь. А мы с Джо так хотим услышать про твой отдых на Гавайях. Ну, пожалуйста, скажи, что встретишься с нами.

– Я непременно встречусь, – покорно сказала Фриско и улыбнулась. – Скажи лишь, где и когда именно.

– У «Сфуцци», в шесть часов. Как, устраивает?

– Вполне, – сказала Фриско и мысленно представила себе итальянское бистро, расположенное на Маркет-стрит. – Скажи, а ты не станешь возражать, если я там как следует наверну разных вкусностей?

– Да ради Бога, ешь на здоровье! – рассмеялась Карла. – Я-то ведь иду поболтать. Еда меня решительно не интересует.

– Знаешь, как на моем месте сейчас бы ответила тебе Джо?

Карла захихикала.

– Ну еще бы… Джо бы сказала: «Слиняй и сдохни».

– Вот именно, – Фриско рассмеялась. – Но так как я не Джо, скажу куда более сдержанно. До свидания, Карла. Увидимся.

– Стало быть, в шесть часов?

– Непременно.

– Под звон колоколов?

– До свидания, Карла. – Фриско с улыбкой опустила трубку на рычаг.

– И кто же тебя так развеселил? – раздалось совсем рядом. Смех застыл в ее горле. Тон Лукаса был подозрительно мягок. Подавив шевельнувшийся было в душе страх, Фриско повернулась и посмотрела на него.

Лукас стоял в дверях, плечом подпирая дверной косяк. Он выглядел как человек, которому все и все тут принадлежат. Впрочем, до некоторой степени так оно и было: если не юридически, то по крайней мере фактически.

– Да уж развеселили, – сказала Фриско, стараясь, чтобы ее тон был столь же мягким, как и тон Маканны. – Звонила Карла. Она пригласила меня поужинать с ней и с Джо. – Фриско приподняла брови. – Полагаю, я уже говорила тебе про своих подруг? Или нет?

Лукас согласно кивнул.

– Карла – это одна из твоих самых близких подруг, кажется. Успешно строит карьеру домохозяйки. Мужа ее зовут Дэнни, полное имя – Дэниел, так ведь, кажется? Близнецы Джош и Джен.

Замолчав, он увидел выражение крайнего изумления на ее лице. Сухо улыбнувшись, он продолжил:

– Джо – это еще одна твоя подруга. Красивая, сообразительная, решительная и непреклонная. Служит в полиции. Воинствующая феминистка. Незамужем. – Он лукаво улыбнулся Фриско. – Да ты сама как-то между прочим рассказала мне о них.

Потрясенная, Фриско могла лишь молча сидеть и смотреть на Лукаса глазами, полными священного ужаса. Все, что он сейчас отчеканил, было совершеннейшей правдой. Еще во время их первой недели знакомства, сидя в одном из ресторанов, она как-то вскользь, между прочим, обрисовала своих подруг.

«Неудивительно, что у Лукаса так отлично идут дела, – подумала она. – Этот человек – живая энциклопедия: запоминает на лету и помнит все, что когда-либо слышал».

– И, насколько я понимаю, твои подруги хотели бы встретиться с тобой где-нибудь в ресторанчике сегодня вечером? – предположил Лукас, видя, что Фриско не в силах и слова произнести, что она так и намерена сидеть и пялиться на него.

– Да, – сказала она, собираясь с духом, чтобы хоть что-то ответить Лукасу. Потому что если он начнет сейчас спорить, ей нужно будет сразу же парировать его возможные аргументы.

Лукас, однако, умудрился поразить ее еще раз.

– Вот и прекрасно, – сказал он и тем самым сразу же выбил почву у нее из-под ног.

– Что я слышу, ты не возражаешь?! – с явным сомнением в голосе поинтересовалась она, отлично зная, что Лукас способен на самые разные штучки.

– Возражать? – Лукас нахмурился и отрицательно покачал головой. – Почему же я должен возражать, если друзья пригласили тебя поужинать? Сама посуди…

Тоже, впрочем, верно. Жаль, что у Фриско в этот момент не нашлось под рукой достойного ответа. Странно, однако, что столь легко доставшееся ей право побыть с подругами не обрадовало Фриско по-настоящему. Она не могла бы даже ответить себе самой, почему.

Все казалось сейчас таким непростым, таким запутанным, что она решила обдумать это как-нибудь после, когда будет более подходящее время.

– Что-то я не понимаю, – сказала Фриско, глядя на Лукаса. – Ты заглянул ко мне просто так, или по конкретному поводу?

Он улыбнулся, понимая, что Фриско хочет поменять тему разговора.

– Да просто шел мимо и подумал: дай, мол, зайду, посмотрю, как там у нее дела идут, – сказал он и, оттолкнувшись от дверного косяка, уверенно прошел в ее офис. – Как успехи?

Фриско состроила гримасу.

– Как говорит одна пословица, поспешать нужно медленно. Сейчас просматриваю бухгалтерские файлы… Это сущий кошмар!

Лукас понимающе ухмыльнулся.

– Только не думай, пожалуйста, будто тебе досталось самое худшее. Я так скажу: положение дел на фирме в ужасающем состоянии, прямо страшный сон бизнесмена.

Фриско почувствовала легкую вину, что было весьма странно. Но тем не менее сочла нелишним извиниться:

– Прошу прощения.

– За что? Это ведь не ты тут изгадила все на свете. – Навалившись на ее рабочий стол и упершись локтями в столешницу, Лукас указательным пальцем провел по ее щеке. – Не беспокойся, сладкая моя, вместе мы все тут разгребем, наведем полный порядок.

Фриско и раньше-то не испытывала большого восторга, когда ее величали «сладкая моя». Разве только если ее так называла мать. Но вот сейчас, прозвучавшая из уст Лукаса, внешне вульгарная, фраза эта получила некоторый новый оттенок.

– Надеюсь, что разгребем, – сказала она, отклоняя голову от его руки и стараясь, чтобы в голосе не проскочило тех чувств, которые вызвало его легкое прикосновение.

Лукас же расценил ее жест по-своему, выпрямился и, едва различимо вздохнув, двинулся к двери. У выхода обернулся и сказал:

– Желаю хорошо отдохнуть с подругами.

Чувствуя так, словно ее опять бросили, испытывая легкую горечь, Фриско невидящим взглядом уставилась на дверь и, сама не отдавая в том себе отчета, вздохнула – точно так же, как ранее это сделал Лукас.

Уйдя с головой в работу, чтобы отрешиться от неудобных мыслей и смутных ощущений, Фриско забыла о времени, и потому неудивительно, что в ресторан пришла последней.

Своим наметанным взглядом Джо заметила на пальце у подруги обручальное кольцо раньше, чем Фриско заняла свое место за столиком.

– Вы только поглядите, какой у нее – даже не камень, а целый булыжник! – удивленно произнесла Джо. – Какого же это миллионера пришлось раскрутить, чтобы заработать себе такой сувенир?

– Джо! – протестующе воскликнула Карла, на лице которой выразилось удивление и негодование. – Да как же ты можешь подобные вещи произносить вслух?! Уж кто-кто, а Фриско не заслужила такого к себе отношения.

– Ничего, Карла, – поспешила вставить Фриско, давая понять, что оскорбительный выпад пришелся мимо цели. – Наша Джо в своем репертуаре.

Джо невозмутимо передернула плечами, на лице ее не выразилось ни малейшего сожаления.

– Я согласна с Джо, что у тебя и вправду не камень в кольце, а целый булыжник, – произнесла Карла, с восхищением разглядывая бриллиант на пальце Фриско. – Потрясающе! И где же, скажи на милость, ты откопала себе такое сокровище?

Фриско чуть поколебалась, но затем подумала, что так или иначе, а через несколько дней подруги все равно узнают правду и, стало быть, уклончивыми ответами ничего не добьешься. Она выложила руку на середину стола, чтобы подруги могли как следует рассмотреть бриллиантовое кольцо.

– Мне его подарил Лукас Маканна, – с энтузиазмом, на который только оказалась способна, ответила Фриско. – На воскресной вечеринке мы объявим о нашей с ним помолвке.

– Ох, Фриско!.. – выдохнула Карла, схватив руку подруги и крепко пожимая ее. – Я так за тебя рада!

– Фриско… – одновременно с Карлой произнесла Джо, однако ее голос звучал скорее укоризненно.

Обернувшись в ее сторону, Фриско увидела, что Джо смотрит на нее, изобразив на лице циничный прищур.

– А скажи-ка ты мне, пожалуйста, не попахивает ли тут неким принуждением, а? – Джо проницательно посмотрела и приподняла красивую бровь. – Может, шантажом?

– Ради Бога, Джо! О чем ты! – энергично сказала Карла, лицо которой тотчас же вытянулось. – Ты соображай, что говоришь!

Вопрос остался без ответа. Над столиком повисла тишина. Наконец появился официант, принесший заказанное Карлой и Джо спиртное. Одна порция предназначалась Фриско.

– А что? – поинтересовалась Фриско, как только официант отошел от их стола. – Разве есть основания подозревать, что я стала жертвой принуждения? Или даже шантажа? Откуда вдруг такие мысли?

– Да смотрю на тебя, вот… раздумываю, – тотчас же ответила ей Джо.

– Слушай, прекрати! – воскликнула Карла и в волнении схватила со стола салфетку. – Это уже даже не смешно!

– Совершенно не смешно, – хмуро согласилась Джо, продолжая разглядывать Фрйско. – Я права, детка?

От ледяного проницательного взгляда Джо у Фрйско холодок пробежал по спине. Ей казалось, что она даже слышит, как в мозгу Джо крутятся мысли. Фрйско сдержала желание передернуть плечами. Нужно было что-то придумать, как-то прекратить этот разговор, прежде чем Джо не набрела на истинный ответ.

С удивившим саму Фрйско спокойствием она произнесла:

– Верь на слово, тут не о чем гадать, не о чем беспокоиться.

– Вот как? – Джо приподняла брови. – Я, впрочем, на сей счет совсем иного мнения. Своим носом я чую крысиный запах. Причем мужской крысиный запах.

– Ох, Боже ты мой… – Карла закатила глаза, затем посмотрела на Фрйско. – Опять старая песня про то, что в каждом мужике сидит негодяй…

– Да, если у него грязные помыслы.

– Ну еще бы, ведь чистых помыслов у мужчин и не бывает, – воскликнула Карла. – Тебя послушать, так все они отпетые свиньи. Так?

Фрйско молча следила за перепалкой подруг. Она искренне надеялась, что реплика Карлы уведет разговор в сторону. Однако не тут-то было. Джо даже не сочла нужным отвечать Карле, – просто сделала жест рукой, как бы отмахиваясь от заданного вопроса.

– Не так это, во-первых, – чуть поморщившись, сказала она. – Но речь сейчас не о том. – Ее проницательный и прямой, как пучок лазерного луча, взгляд сконцентрировался на Фрйско.

– Если хочешь, я могу высказаться напрямик?

У Фрйско сделалось нехорошо в желудке. Нужно было как-то заткнуть эту Джо.

– Да уверяю тебя…

– Ну еще бы!.. – Джо сжала руку в кулак, затем демонстративно нацелила указательный палец в сторону Фрйско. – Факт первый: три с половиной недели назад, когда мы также вот собрались на ужин, ты призналась, что у твоего отца неприятности и что он вполне может утратить контроль над семейным бизнесом.

– Да нет же…

– Далее. Факт второй, – она отогнула еще один палец. – Тогда же ты нам сказала, что позднее в тот же самый день намерена пойти на какую-то встречу, чтобы найти приемлемое решение ситуации, в которой оказался твой отец.

– Но ведь…

– Факт третий, – она отогнула еще один палец. – Уже на следующей неделе ты оказалась на Гавайях. А значит, было не так много времени, чтобы роман набрал силу.

– Да послушай же, Джо! Я не хуже тебя знаю, сколько прошло времени. – Голос ее зазвенел как струна. Однако она постаралась как можно спокойнее пожать плечами. – Что на все это я могу сказать тебе? Я влюбилась, понимаешь? – Это по крайней мере было сущей правдой, хотя все происходило и не совсем в такой последовательности.

– Чушь собачья! Так просто Джо не купишь! Бредятина.

Карла тяжело вздохнула.

– Джо, я прошу тебя, выбирай выражения. Мы ведь находимся как-никак в общественном месте.

– Карла, детка, да хоть ты открой же наконец глаза, – участливо и значительно более мягко сказала Джо. – Я уверена, что наша Фриско по уши в дерьме. – Она метнула вопрошающий взгляд на Фриско. – Хотела бы я узнать, что этот самый Маканна придумал? Может, обманом заставил тебя жениться, чтобы получить контроль над деятельностью фирмы?!

Надо же, умненькая какая! – подумала Фриско, отчаянно пытаясь найти подобающий ответ. Джо, с ее умением мыслить логически, попала практически в самую точку. Неудивительно, что в полиции о ней все такого высокого мнения.

– Фриско, – сказала Карла, когда тишина сделалась невыносимой. Ее карие глаза были исполнены самой искренней озабоченности. – Ну хоть ты скажи, что Джо не права.

Фриско вдруг почувствовала, что запросто может улыбнуться. Впрочем, так было почти всегда: как только появлялась Карла, у Фриско поднималось настроение, как только Карла открывала рот, Фриско хотела улыбаться. И с улыбкой на лице она повернулась в сторону Джо.

– Если я скажу, что ты ошибаешься, это будет пустым звуком. Поэтому я скажу иначе. Подожди до воскресенья. Когда увидишь Лукаса, сама решай…

– Вот именно! – поддержала ее Карла с выражением явного облегчения на лице.

– Я не могу ждать так долго, – сказала Джо, голос и взгляд которой были сильно приправлены скепсисом.

Именно в эту самую секунду Фриско вдруг поняла, что в воскресенье ей предстоит сыграть самую трудную роль в своей жизни. Мать обвести вокруг пальца оказалось просто, но Джо – это Джо.

К их столику подошел официант с порциями спагетти.

Правда, трое подруг почувствовали, что их аппетит в значительной мере поиссяк.

Глава 28

– Ну и когда же ты ожидаешь приезда Уилла Дентона?

Прежде чем ответить на вопрос Майкла, Лукас с видимым удовольствием отпил ароматного кофе, от которого поднимался горячий пар.

Воскресным утром Лукас, Майкл и Роб сидели за столиком в гостиной отеля «Адамс Марк». Час был еще ранний, и потому столики почти сплошь оставались незанятыми. Нетронутыми оставались и приборы: круглый стол был сервирован на четверых.

В соответствии с просьбой Лукаса, Майкл, Роб и подружка Роба Мелани явились в отель час тому назад. Проявив необходимую тактичность, Мелани быстренько поела и оставила мужчин, отправившись, дескать, по делам. Братья, таким образом, могли без стеснения разговаривать о чем угодно. Подружка Роба, надо признаться, не так чтобы очень уж приглянулась Лукасу, однако когда младший брат выразил желание именно с ней вдвоем прийти на воскресную вечеринку, Лукас лишь бровью повел, но вслух ничего не сказал, принимая желание брата как данность.

– Вечером в пятницу я разговаривал с ним по телефону, – сказал наконец Лукас. – И Уилл сказал, что недели через три он вполне мог бы объявиться. – Он сделал еще один глоток кофе. – Он из Монтаны отправляется на Восток. Сказал, что где бы ни оказался вечером в субботу, обязательно со мной созвонится.

– Майкл тут успел мне рассказать, что ты якобы намерен отдать в его распоряжение свой дом, пока он не подыщет себе подходящего жилья. – Роб взял серебряный кофейник и подлил себе в чашку. – Означает ли все это, что ты намерен большую часть времени проводить здесь, в Филадельфии?

Лукас допил кофе и протянул чашку Робу, чтобы тот налил по третьему разу. Решив, что настало время сообщить братьям о своем плане изменений личного статуса, Лукас ответил:

– Да. И как раз именно поэтому я нанял Уилла. Он будет вместо меня в Ридингском офисе.

– Ты что же, тем самым хочешь сказать, что без него мы сами не управились бы? – хотя свой вопрос Майкл задал очень мягким, спокойным тоном, в словах его звучала определенная обида и злость.

– А вы смогли бы справиться? – участливо поинтересовался Лукас. – Мне не нужно объяснять, что вы оба отличные специалисты каждый в своей области. Но сумеете ли вы осуществить общее руководство?

С тяжелым вздохом Майкл вынужден был признаться:

– Увы!

Роб в свою очередь просто покачал головой.

– Но ведь мы могли бы всему этому научиться!

– Очень верная мысль. Я бы даже сказал больше: за то время, что меня здесь не было, прогресс налицо. – Лукас был сейчас уверен, что похвала братьям ничуть не повредит. – Но дело в том, что вам еще очень многому следует научиться. И вот тут-то нам и пригодится Уилл Дентон.

– А ты сам-то уверен, что он справится? – в своей обычной деловой манере спросил Майкл.

Лукас понимающе улыбнулся ему.

– Да, я все обдумал, – он пожал плечами. – Когда предлагал ему работу, я еще и сам не был уверен, что мне нужен помощник в Ридинге, и собирался использовать Дентона в «Остром лезвии»…

– Ну а теперь… – нахмурившись, не отставал Роб.

– Теперь я удостоверился, что этот Уилл отлично знает дело, всю его подноготную. Настоящий крепкий парень, он не подведет. Он вместо меня будет вам помогать обходить все острые углы. От него вы наверняка сумеете многому научиться. А со временем и сами сделаетесь руководителями. Но сразу хочу сказать, что это не единственная и даже не главная причина того, почему я решил посадить его на свое место. Я ведь вполне мог бы, как и раньше, курсировать между Ридингом и Филадельфией. Но сейчас ситуация несколько изменилась.

– А в чем, собственно, дело?

Лукас улыбнулся, затем решил сразу выложить главную новость.

– Я женюсь.

– Шутишь?! – усмехнулся Майкл.

– Рассказывай… – поддержал его Роб.

– И кто же твоя избранница?

– Вы ее увидите сегодня вечером. На вечеринке мы как раз и решили объявить о своем решении.

– Но кто она такая? – не унимался Майкл.

– Фриско Стайер. – Лукас поднял чашку до уровня губ, чтобы братья не смогли заметить его горестную улыбку.

– Это какая же? Дочь Гарольда?

– Да.

Роб с улыбкой покачал головой, а на лице Майкла обозначилось печальное и даже озабоченное выражение.

Зная, что Майкл был в курсе намерений старшего брата заполучить контроль над «Острым лезвием», Лукас решил, что не худо предупредить брата, чтобы вдруг не сболтнул лишнего. Впрочем, и Фриско следовало предупредить – она тоже могла что-нибудь ляпнуть.

Фриско… Ему было больно думать сейчас о ней. О ней, которую он так нечаянно обидел.

Вот идиот! – выругал Лукас сам себя в сотый, наверное, раз. Она так страстно, так красиво отдалась ему… У него даже на какое-то время зародилась надежда, что Фриско, чего доброго, может его полюбить.

Лукас подавил вздох и отпил кофе. Родители Фриско полагали, что одна неделя – время знакомства – срок чрезвычайно несерьезный, чтобы говорить о серьезных чувствах и намерениях. Лукас считал иначе. Неделю подряд он хотел ее, нуждался во Фриско, неделю он страдал от ее холодности – и эта неделя протянулась вечностью, оставив на сердце глубокие рубцы.

О Господи, как же он любил ее! Менее всего Лукас хотел бы обидеть или же оскорбить ее. Нынешнее же отношение Фриско причиняло ему большие страдания.

Его супруга.

Боль проникала ему в самое сердце.

О, если бы только в его силах было оставить Фриско в покое, даже и сейчас. Но увы… Увы, уже слишком поздно. Да и сама Фриско еще неизвестно как поведет себя в подобной ситуации. Они ведь сделали важнейший ход – сказали ее матери о том, что любят друг друга. Эта новость привела Гертруду прямо-таки в восторг. Она уже принялась строить планы касательно церемонии бракосочетания.

Лукас был убежден, что Фриско скорее согласится терпеть его, нежели решится так жестоко разочаровать мать.

Он еще раз мысленно обругал себя. Надо же, заварил такую кашу, всех приплел и все сделал самым что ни на есть идиотским образом!

Единственная его надежда была на то, что с течением времени терпением и беззаветной любовью ему удастся как-то утрясти этот хаос. Фриско ему была нужна во что бы то ни стало: ее смех, ее запах, ее страсть. Он нуждался в том, чтобы видеть собственное отражение в ее глазах. Иначе он до конца своих дней не сможет избавиться от гнетущего одиночества.

Лукас всю жизнь жил один и привык полагаться только на себя. Но после того как он узнал Фриско, мысль о возможности прожить без постоянного ее присутствия ужасала Лукаса.

Очень уж он любил Фриско.

– Мои поздравления!

Чувствуя себя мошенницей, Фриско изобразила на своем лице самую очаровательную улыбку и подставила щеку для очередного поцелуя, одновременно прошептав дежурную благодарность.

Отец, одной рукой приобняв Гертруду за плечи, несколько секунд тому назад сделал объявление о состоявшейся помолвке. Добрые пожелания, поздравления, поцелуи со всех сторон – все это обрушилось водопадом на Фриско.

Держа за руку Мелани, к Фриско протиснулся через толпу Роб и, обратившись к Лукасу, сказал:

– Насколько я могу судить, твой брат на сей раз делает исключительно важный в своей жизни шаг. – Фриско была в курсе того, что между братьями принята этакая пикировка – насмешки и подкалывания.

– Вот как? И что же за шаг? – поинтересовался Лукас как бы невзначай, но вместе с тем уверенно, по-хозяйски кладя руку на плечо Фриско.

– Глядя на вас, я тоже сейчас сделал предложение Мелани, – ответил Роб, уверенным жестом взяв руку Мелани и прижав кончики ее пальцев к своим губам.

Жест получился таким изысканным, таким милым, что у Фриско увлажнились глаза и образовался комок в горле. Она вдруг остро позавидовала этой самой Мелани, хотя вообще редко кому и когда завидовала.

– Ну что ж… – Лукас изобразил некоторое удивление на лице и протянул руку. – В таком случае, позволь также тебя поздравить.

– А мне, Мелани, позвольте вернуть поцелуй, – сказала Фриско и, мягко освободившись из объятий Лукаса, обняла молодую женщину.

– У вас такое замечательное кольцо, – сказала Мелани со вздохом, после того как Фриско разжала объятия.

– Надеюсь, ты не рассчитываешь на что-либо подобное? – и Роб горестно улыбнулся. – Если бы я подарил тебе кольцо с таким вот камнем, то наутро мне было бы в пору идти с протянутой рукой.

– Но, может, твой брат продвинет тебя по службе?! – и Мелани с улыбкой взглянула на Лукаса.

– Может, продвинет, а может быть, и нет, – также с улыбкой ответил Лукас.

Роб уныло вздохнул.

– Видишь, хорошая моя, прием не сработал…

Закончить фразу ему не удалось – именно в эту секунду откуда ни возьмись возникла молодая энергичная женщина.

– Стало быть, вы и есть тот самый Маканна?

– А вы, судя по всему, Джо, – сухо предположил Лукас. – Вы, как обычно, припозднились, должен вам заметить.

– Ничего… – Джо махнула рукой, как если бы пыталась отогнать муху. – Знаете, Маканна, вот я смотрю на вас и думаю: счастливый вы человек, видит Бог. – Она крепко, по-мужски пожала протянутую ей руку. – Но сразу со всей серьезностью хочу вас предупредить: вы уж обращайтесь, пожалуйста, с Фриско как с королевой, иначе…

– Джо! – перебила ее Фриско.

– В самом деле, Джо, ну что ты! – поддержала Карла, подходя к Джо. – Когда ты научишься вести себя на людях?!

– Если она вообще этому научится… – философски заметил Дэнни, супруг Карлы.

– Похоже на то, – согласился Лукас и очаровательно улыбнулся воинственно настроенной подруге Фриско. – Знаете, Джо, мне кажется, вы настоящая фурия!

– Еще какая! – охотно согласилась Джо и ответила обольстительной улыбкой, обнажившей ее белоснежные голливудские зубы.

– На этот-то раз почему опоздала? – спросила Карла у Джо.

– У меня было дежурство.

– Вот как… – понимающе кивнула Карла. – Ты пропустила самое важное сообщение… я уж не говорю о шампанском…

Джо вопросительно приподняла брови и посмотрела на Лукаса:

– Вы что же это, решили сэкономить на шампанском?

Лукас сердечно рассмеялся и отрицательно покачал головой.

Фриско поспешила ответить.

– Да ну о чем ты говоришь, Джо?! Шампанского у нас море разливанное.

– Ну то-то, – благодушно ответила Джо. – А то я после службы, у меня горло, как несмазанный сапог.

– Джо… – Карла картинно закатила глаза.

В эту самую минуту в тесную компанию с подносом, уставленным рядами бокалов шампанского, лихо втерся Майкл и, оказавшись возле Джо, предложил:

– Не изволит ли мадам отведать?

– Ну наконец-то и бармен объявился, – сказала Джо и оглядела с головы до ног его высокую, в черном костюме фигуру, особенно остановившись на бесстрастном лице. Затем приподняла одну бровь и вопросительно произнесла: – Или, может, вы тут дворецкий?

– С вашего позволения, – брат жениха, – тихим голосом сказал Майкл. На лице его при этом ни один мускул не дрогнул.

– Еще один Маканна, так, что ли? – и Джо несколько раз перевела взгляд с Лукаса на Майкла и обратно, как бы удостоверяясь в их внешнем сходстве. – Скажите пожалуйста…

В тоне Джо было что-то такое, отчего у Фриско сделалось тоскливо на душе. Моля Бога, чтобы Джо не устроила сейчас публичную сцену, Фриско просительно взглянула на Лукаса.

– Здесь присутствуют два моих брата, – пояснил Лукас, чей вежливый и чуть сахарный тон дисгармонировал со взглядом, решительным и несколько даже воинственным.

– А третий, должно быть, вы, – сказала Джо, останавливая свой взгляд на Робе.

– Увы, именно так, – признался он и в свою очередь взглянул на Мелани. – А это…

– Я представлю, не волнуйся… – перебил его Лукас, жестом предложив Майклу раздать гостям шампанское.

И пока Майкл предлагал вино, Лукас чинно представил Джо обоих своих братьев, так что Фриско смогла наконец как следует рассмотреть новоиспеченных родствеников. С первого же взгляда у Фриско сложилось вполне определенное мнение о Робе и Майкле, а по мере того как вечеринка шла своим ходом, она, исподволь наблюдая за братьями, лишь убеждалась, что начальное мнение было в целом правильным.

Она сразу определила, что за ветреным и как бы даже несерьезным ко всему на свете отношением у Роба скрывается острый ум интеллектуала. Майкл – тот был более спокойным, более задумчивым и потому казался замкнутым. За вечер он и дюжины слов не произнес, однако при ближайшем рассмотрении в его глазах отчетливо был виден тот же, что и у брата, огонь высокого интеллекта.

И это было вовсе неудивительно: не случайно же о семействе Маканна ходили легенды.

Из всех троих с наибольшей осторожностью Джо почему-то отнеслась именно к Майклу. К нему она приглядывалась, стараясь при этом оставаться незамеченной.

Очень странно…

– Ну так и? – голос Джо вывел Фриско из раздумий. – Решили вы, когда именно будет свадьба?

Фриско открыла было рот, чтобы отрицательно ответить, но слову не суждено было прозвучать, потому что в это самое мгновение Лукас решительным тоном произнес:

– Да, в первую субботу июня.

Боже, в первую субботу июня?! Фриско сжала зубы, чтобы не опровергнуть слова Лукаса.

– Значит, осталось чуть больше месяца?! – воскликнула Карла. – Даже нет, чуть меньше! Со вчерашнего дня ровно четыре недели, так ведь получается! – И она повернула к Фриско свое удивленное лицо. – Когда мы встречались вечером в среду, ты ни единым словом даже не намекнула нам о грядущем событии.

– Да, все это так, но дело в том… – начала было Фриско, спешно пытаясь изобрести хоть какой-то правдоподобный ответ.

– Видите ли, мы ведь сами только вчера все это решили, – неспешно сказал Лукас и посмотрел на свою невесту. – Не так ли, любовь моя?

Любовь моя!!! Фриско почувствовала укол в самое сердце. А что если взять и заехать ему по физиономии прямо здесь, чтобы не осталось на ней и следа этого притворно-заботливого любящего выражения. Однако по здравому размышлению она пришла к выводу, что предпочтительнее держаться в рамках приличий. Изобразив прямо-таки сахарную улыбку на устах, она покорно ответствовала:

– Да, мой дорогой, все именно так и есть.

Глаза ее метали громы и молнии. Фриско, однако, превосходно держала себя в руках. Придав своему лицу виноватое выражение, она повернулась к подругам.

– Я была бы чрезвычайно счастлива, если бы ты, Карла, и ты, Джо, были моими подружками на свадьбе.

– О, Фриско! – воскликнула Карла. – Я так надеялась, что ты не позабудешь о нас!

– Со своей стороны, – веско сказала Джо, – я была бы признательна, если бы ты избавила нас от необходимости участвовать в сем действе.