Электронная библиотека » Джон Фуллер » » онлайн чтение - страница 9


  • Текст добавлен: 14 ноября 2013, 07:37


Автор книги: Джон Фуллер


Жанр: Зарубежная образовательная литература, Наука и Образование


сообщить о неприемлемом содержимом

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц)

Шрифт:
- 100% +

К тому времени, когда была произнесена эта речь, новость о поражении Дария в сражении при Иссе уже деморализовала персидский флот, о чем Александр еще не знал. Финикийская эскадра, за исключением тирской, перешла на службу к Александру; кипрская вскоре после этого последовала тому же примеру. Теперь у Александра оказалось около 220 военных кораблей, то есть мощь, намного превосходившая флот тирского царя Аземилка.

Во время осады к Александру прибыло еще одно персидское посольство с сообщением о том, что Дарий готов выплатить 10 тыс. талантов в качестве выкупа за свою мать, жену и детей, отдать ему одну из дочерей в жены и все земли к западу от Евфрата до Эгейского моря.

Когда Александр ознакомил с этим предложением своих полководцев, Парменион, как рассказывают, заявил: «На месте Александра я был бы рад окончить войну на этих условиях», на что Александр ответил: «я бы тоже, на месте Пармениона». После этого он дал Дарию ответ, что он не хочет денег, и ему не нужна часть его земли, но только вся земля; потому что все его деньги и земли уже и так в его руках; и что, если бы он желал жениться на дочери Дария, он это и так сделал бы… Он приказал Дарию прийти к нему, если тот хочет достойного с его стороны обращения (Арриан. II).

Оба историка, и сэр Уильям Тарн, и Ульрих Вилькен, отмечают, что этот разговор относительно предложения персидского царя указывает на первые трещины в отношениях Александра и старого служаки Пармениона, который воевал еще под началом у Филиппа. Вилькен полагает, что, будь Филипп на месте Александра, он бы удовлетворился завоеваниями до границы Евфрата; однако Александр уже вышел за рамки сравнительно скромных аппетитов македонского царя и почувствовал себя «царем всей Азии» – то есть правителем мира (Александр Великий. С. 111–112). Поскольку эта идея подразумевала включение Македонии как подчиненного государства в Азиатскую империю, она ужасала старых македонян, которые считали Пармениона своим вождем.

После семимесячной осады в конце июля или в начале августа 332 г. до н. э. Тир был взят, а его защитники перебиты. По словам Арриана, причиной резни послужила ненависть македонян, вызванная долгой осадой, а также тем, что горожане казнили плененных греков и выставили их головы на городской стене, а тела сбросили в море. Лишь те, кто укрылись в храме Геракла, по приказу Александра получили прощение; остальное население вместе с наемниками было продано в рабство[89]89
  Профессор Фриман (Исторические очерки. Вторая серия. С. 198) пишет, что «простое убийство пленных было делом законным в греческих войнах… Однако то, что из этого устроили зрелище, и то, что убитых лишили права погребения, было истинным вызовом греческим религиозным представлениям. Следовательно, не стоит удивляться, что за взятием города последовала безжалостная резня». (Относительно отношения македонцев к мертвым см. Курций. V).


[Закрыть]
.

Захват Тира дал Александру возможность овладеть Сирией и Египтом, где греки и римляне с той поры господствовали в течение тысячи лет. Что еще более важно – решив эту задачу, он достиг и иной цели – добился господства над Восточным Средиземноморьем. Персидский флот прекратил свое существование, и все его военные базы оказались в руках Александра. Ему не приходилось более тревожиться за безопасность тыла, и отныне его стратегия могла быть целиком сосредоточена на сухопутных операциях.

Защита юго-западных границ

Бескомпромиссный ответ Александра Дарию подразумевал, что война продолжается, но выступать против Дария сразу после падения Тира было бы опрометчиво. Наносить удар было некуда. Можно предположить, что Александр давно вынашивал план решающего сражения, которое раз и навсегда подтвердит его господство над Азией, но такое сражение не могло состояться, пока Дарий не соберет другую армию, поэтому у Александра оказались развязаны руки для похода в Египет. Египет был юго-западной провинцией Персидской империи, хотя египтяне ожесточенно сопротивлялись персидскому правлению, и, заняв Египет, Александр опять мог выступить в роли освободителя побежденного народа. Далее, оставить безопасный и замиренный Египет в своем тылу было стратегической необходимостью, поскольку это окончательно подтвердило бы его господство в Восточном Средиземноморье, и, так как Египет был крупнейшим производителем зерна, его захват означал бы постоянные поставки в Грецию, испытывавшую недостаток зерна, что в Афинах всегда служило причиной социальных и политических беспорядков.

Поскольку покорение Египта следовало завершить до того, как Дарий сможет выйти на поле битвы, время вновь оказалось решающим фактором; после взятия Тира Александр не стал задерживаться, чтобы уладить административные дела Сирии, но оставил Пармениона следить за порядком в стране и двинулся на юг. В Газе, пограничной крепости, которая охраняла Южную Сирию, он встретил серьезное сопротивление со стороны Бата, ее персидского правителя, поэтому Александр вынужден был начать осаду (см. гл. 7); это обстоятельство задержало его на два месяца. Согласно Арриану, все мужское население пало в сражении, и после взятия Газы Александр продал их жен и детей в рабство и заселил город окрестными жителями. Курций сообщает (IV), что, подражая поведению Ахилла в отношении к Гектору, Александр привязал храброго Бата к колеснице и протащил вокруг городских стен, убив его таким жестоким способом, однако это определенно выдумка, поскольку в «Илиаде», которую Александр искренне любил, Гомер назвал поступок Ахилла «позорным надругательством» (об этом эпизоде см. Тарн. Т. II. Приложение 11).

Из Газы Александр направился в Пелусий, пограничную крепость Египта в восточном устье Нила, где его уже ожидал флот. Египет сдался ему без боя; его повсюду привет– ствовали как освободителя. Персидский сатрап Мазак отдал ему 800 талантов и Мемфис, где Александра официально короновали царем Египта; в глазах народа он стал фараоном. Несмотря на то что единственное свидетельство о его коронации содержится в «Романе об Александре» Псевдо-Каллисфена, Вилькен пишет, что «иерографические надписи подтверждают, что Александр носил традиционные царские титулы, какими именовались его персидские и египетские предшественники… Как «Гора» его называли «могучим правителем» или «защитником Египта». Как «царь Верхнего и Нижнего Египта» он назывался «возлюбленным Аммона и избранником Ра»; и, наконец, как «сын Ра» он назывался Александром. Эти титулы означали две вещи: его особое положение владыки Египта и последующее его обожествление.

В Мемфисе Александр принес жертвы Апису и другим богам – политический акт, который произвел сильное впечатление на египтян, ибо ничто их так не отвращало, как неуважение к их храмам и убийство их священных быков (Аписов) Камбизом и Артаксерксом III. За жертвоприношениями последовали гимнастические и музыкальные состязания, после которых Александр собрал гипаспистов, аргиан, лучников и царский эскадрон гетайров и плыл вниз по западному рукаву Нила мимо греческого поселения Навкратис, которое основал египетский царь Амасис в VI в. до н. э., – к Канопу.

В нескольких милях западнее Канопа, между озером Мариа и островом Фарос, возле поселения Ракот он заложил первую из семнадцати Александрий. Здесь к нему из Эгеи приплыл Гегелох с сообщением о том, что персы прекратили всякое сопротивление; освобождены острова Лесбос, Хиос, Тенедос и Кос, однако Фарнабазу удалось скрыться.

Поскольку оракул Аммона в оазисе Сивы[90]90
  Описание этого оазиса можно найти у Арриана, III, IV и у Диодора, XVII, 50.


[Закрыть]
был столь же знаменит в Греции, как и Дельфийский оракул и оракул Додоны, и поскольку легенда гласила, что его некогда посетили предки Александра Персей и Геракл, естественно, что Александр, который оказался «непобедимым» в Дельфах, захотел посетить его и испросить волю божества[91]91
  Другой причиной могло быть то, что попытка Камбиза достичь его и разрушить храм полностью провалилась (Геродот, III).


[Закрыть]
. С небольшим отрядом он отправился вдоль берега до Паретония (Матрух), что в 200 милях западнее Александрии, и там он получил и принял предложение союза от греческой колонии Кирены. Из Паретония он двинулся на юг через пустыню, и, когда добрался до оазиса, встретивший его жрец приветствовал его как «сына Аммона». Это приветствие много обсуждали, однако по традиции так приветствовали фараонов, а после коронации в глазах египтян Александр был сыном Аммона-Ра. Александр со жрецом вошли в святилище, но что ему было поведано, осталось тайной, ибо все, что мы знаем, это что в письме к матери он обещал «раскрыть ей некие секреты, и лишь ей одной, по возвращении домой»[92]92
  Плутарх. Александр. XXVII. Согласно Тарну (т. II. Прилож. 22), Александр никогда не называл себя сыном Зевса или сыном Аммона, хотя приветствовал, когда его так называли другие.


[Закрыть]
, однако до этого он так и не дожил. Из Сив он, миновав пустыню, отправился через Кару и Могхару назад в Мемфис.

В Мемфисе Александра дожидалось посольство из Греции, также 400 греческих наемников и 500 фракийских всадников, посланных Антипатром. Кажется, именно тогда он повстречал египетского мудреца Псаммона и слушал его учение. По словам Плутарха, Александру очень понравилось утверждение, что «бог правит всеми людьми», и, когда он над этим раздумывал, он пришел к философскому заключению, что «бог является отцом всех людей, но родными себе он делает лучших из них» (Плутарх. Александр. XXVII. Пер. М.Е. Сергиенко). В сущности, пишет Тарн, это простое утверждение того положения, что все люди – братья, и, если рассказ Плутарха соответствует действительности, Александр был первым, кто это сказал, во всяком случае в западном мире (Александр Великий. Т. II. С. 435).

В Мемфисе Александр организовал административное управление иначе, нежели он делал раньше. Поскольку Египет сам по себе являлся сильной и богатой страной, он решил, что неразумно поручать ее заботам одного человека, и поделил управление между несколькими чиновниками. Он назначил правителями – не сатрапами – Верхнего и Нижнего Египта двух египтян Долоаспа и Петисса, а когда Петисс вышел в отставку, он поручил управление всей страной Долоаспу. Провинции, которые граничили с Ливией на западе, и Аравию за Иерополем (город близ Суэца) на востоке он отдал в управление двум грекам, Аполлонию и Клеомену из Навкратиса. Клеомен также был назначен ответственным за казну с властными полномочиями ее пополнения, но определение величины налогов оставалось в руках местных налогосборщиков, к большому удовольствию египтян. Он поставил двух своих гетайров Панталеонта и Мегакла во главе гарнизонов Мемфиса и Пелусия; этолиец Ликид оставался командовать греческими наемниками; армию, остававшуюся в Египте, он поручил Певкесту и Балакру, а флот – Полемону. По этому разделению властей можно видеть, что Александр отделил военное руководство и контроль за финансами от гражданского правления и, следовательно, предотвратил возможность сосредоточения всей власти в одних руках и образование самостоятельного царства.

Весной 331 г. до н. э. Александр построил мост через Нил близ Мемфиса и отправился обратно в Тир, где его ждал флот. Там он получил еще одно прошение от афинян освободить афинских военнопленных, которых он захватил в сражении при Гранике; в этот раз он удовлетворил их просьбу. Он отрядил 100 финикийских и кипрских военных судов в качестве подкрепления военным кораблям, которые он послал Антипатру. Александр назначил Асклепиодора сатрапом Сирии, Койрана – сборщиком налогов в Финикии, и Филоксена – сборщиком налогов в Азии на территории, которая простиралась до Таврийских гор; однако, кроме Тира и Газы, в которых стояли его гарнизоны, автономным финикийским городам было разрешено жить по своим законам и иметь своих царей, и они были независимы от контроля Асклепиодора.

Завоевание политического господства

Теперь, когда тыл Александра был надежен, он намеревался сместить Дария, поэтому послал Пармениона в Фапсак навести мост через Евфрат. На восточном берегу стоял бывший сатрап Сирии Мазей, с 3 тыс. всадников и 2 тыс. греческих наемников. Александр выступил в поход с намерением с ним сразиться, однако, когда Мазей узнал о его приближении, он испугался, что будет сметен столь большой армией, и отступил на восток. Мосты, уже на три четверти построенные, были закончены, и войско пересекло реку; но вместо того, чтобы следовать главной дорогой, Александр двинулся в северо-восточном направлении через Месопотамию, поскольку на этом пути было больше фуража и провианта. Затем македонцы захватили нескольких воинов Дария, посланных на разведку, которые сообщили, что царь со своим войском находится у Тигра. Александр поспешно двинулся туда, но когда он добрался до Тигра, то обнаружил, что сведения оказались ложными, и река не охраняется. Течение было довольно сильным, и армия с некоторыми трудностями переправилась через реку. Когда войско расположилось лагерем на восточном берегу, случилось лунное затмение (20 сентября 331 г. до н. э.), Александр совершил жертвоприношения луне, солнцу и земле и после короткого отдыха продолжил движение вперед. На четвертый день после переправы разведчики донесли, что видели всадников Дария на равнине около Гавгамел, селения, которое сейчас идентифицируют с возвышенностью Тел-Гомел на реке Xaзир, притоке Большого Заба, и восточнее равнины Керамлаис (см. карту 9). Это место как нельзя лучше подходило для битвы возмездия, поскольку именно здесь после сражения при Кунаксе в 401 г. до н. э. предатель Тиссаферн захватил и убил Клеарха и ведущих полководцев греческих десятитысячников (Ксенофонт. Анабасис. II, V).

1 октября Александр выиграл под Арбелами (называемое также сражением при Гавгамелах) (см. гл. 6). «То была самая великая битва античности, – пишет профессор Уиллер и добавляет: – Вековые вопросы решились в один день. Ударный клин на тысячу лет изменил ход истории»[93]93
  Александр Великий. 1925. С. 368. Арриан (III) говорит, что перед наступлением Александр построил своих гетайров клином.


[Закрыть]
.


Карта 4. Восточная Персидская империя


В середине сражения Александр послал в наступление свою кавалерию: она прорвала ряды персов и устремилась к Дарию. Царь покинул поле боя первым. Однако на следующий день, когда преследователи подошли к Арбелам, оказалось, что Дарий в сопровождении персидской и бактрийской конницы, а также 2 тыс. наемников свернул с основной дороги и поспешил вверх по течению Малого Заба в гористую Мидию. Он исходил из того, что Александр двинется по главной дороге, поскольку та, которую выбрал он, труднопроходима для большой армии с обозом. Он оказался прав, хотя причина была другой. Александр выбрал главную дорогу, потому что политически важнее было захватить Вавилон и Сузы, чем преследовать рассеянное войско по пересеченной местности, где Дарий легко мог ускользнуть. Армия Александра двинулась на Вавилон и пришла туда в полном боевом порядке; местные жители под предводительством своих жрецов и правителей вышли приветствовать победителя и согласились сдать город и городскую казну[94]94
  Согласно Диодору (XVII), Александр обнаружил в Арбелах 3 тыс. талантов серебром. Из денег, захваченных в Вавилоне, «он выделил каждому всаднику по шесть мин (1 талант=60минам); каждому человеку из вспомогательного отряда – пять мин; каждому македонскому фалангисту – по две мины и каждому иностранному наемнику – двухмесячное жалованье.


[Закрыть]
.

Как и в Египте, первые шаги Александра были связаны с религией – он желал освятить свое господство благословением богов. Он распорядился, чтобы вавилоняне восстановили все храмы, некогда разрушенные Ксерксом, и в особенности храм Мардука, главного вавилонского бога, а затем, в соответствии с ритуалами, принятыми жрецами, он принес жертвы Мардуку и благодаря такому признанию божества в глазах вавилонян стал легитимным правителем.

Следующей задачей было организовать управление Вавилонией, и здесь Александр столкнулся с новой проблемой. Xотя Дарий спасся под Арбелами, он потерпел столь сокрушительное поражение, что Александр если не de iure, то de facto стал царем царей. Оставив его царем в глазах македонян, судьба к тому же сделала его правителем многих народов, а в ближайшем будущем готовилась положить к его ногам еще и другие царства. Задачей Александра было не только утвердить свою власть на завоеванных территориях, но и придумать, каким образом сплавить их вместе с Македонией и Грецией в мировую державу. Его гений подсказывал, что этого нельзя добиться, только действуя с позиции силы, но лишь с помощью добровольного сотрудничества со стороны покоренных народов. В Вавилонии он впервые назначил сатрапом перса – Мазея[95]95
  Позже он назначил персов сатрапами в Мидии, Персиде, Парфии и Гиркании, Тапурии, Паретакене, Арии, Дрангиане, в Паропамисадах, Бактрии и Кармании.


[Закрыть]
, полководца, который командовал правым флангом Дария в сражении при Арбелах и который после сражения искал прибежища в Вавилоне. С политической точки зрения это было правильное решение; во– первых, народу понравилось, что им будет управлять не македонец, не грек, а перс; во-вторых – поскольку Дарий оставался на свободе, великодушие Александра служило приманкой для тех сатрапов, которые все еще хранили верность прежнему властителю. В соответствии со своей политикой он ограничил власть Мазея, назначив македонского полководца командовать войском, оставленным в Вавилоне, и другого македонца – пополнять вавилонскую казну.

Покончив с делами в Вавилоне, Александр двинулся двадцатидневным маршем на Сузы, которые сдал ему персидский сатрап Абулит. В тамошней казне он обнаружил не менее 50 тыс. талантов, а среди царских вещей – статуи Гармодия и Аристогена[96]96
  Гармодий, Аристоген – тираноубийцы, которые в 514 г. до н. э. убили Гиппарха, брата тирана Гиппия, и были казнены.


[Закрыть]
, которые Ксеркс привез с собой из Греции; он отослал их обратно в Афины как знак расположения, вместе с 3 тыс. талантов Антипатру. Другим не менее важным «трофеем», значение которого выявилось гораздо позже, была царская Академия в Сузах, где воспитывались и обучались сыновья знатных персов, которые готовились поступить на службу царю. Александр получил в свои руки мощное орудие для воздействия на отцов этих мальчиков, и к концу похода у него появилась возможность укомплектовать армию персидскими офицерами в дополнение к своим собственным, в то время как его противник лишился главного резерва для пополнения командного состава.

В Сузах к нему пришло несколько тысяч подкрепления из Македонии; всадников он включил в конницу гетайров и сделал ее более подвижной, разделив каждый из полков (ил) на два эскадрона (лоха) по 100 человек или более, и каждым таким подразделением командовал лохаг. Он оставил Абулита сатрапом, назначив гарнизонного командира из македонцев, а затем двинулся на Персеполь и Пасаргады, расположенные поблизости друг от друга.

По пути он вторгся в земли уксиев и покорил эти дикие племена (см. гл. 8), обязав их платить дань лошадьми, скотом и овцами, чего они не делали даже для персидского царя.

После этого Александр послал Пармениона с обозом, фессалийской конницей и тяжеловооруженными воинами вперед по дороге на Шираз, а сам с гетайрами и легковооруженной пехотой предпринял форсированный марш через горы, чтобы захватить перевал, известный под названием Персидские Ворота, который удерживал персидский сатрап Ариобарзан с 40 тыс. пехоты и 700 всадниками. Первая его попытка не удалась, однако вторая, когда он искусно развернул войско и ударил по вражескому фронту, увенчалась успехом; после этого Александр продвигался с такой стремительностью, что прибыл в Персеполь, прежде чем защитники успели спрятать городскую казну. Здесь он обнаружил неимоверную сумму в 120 тыс. талантов, и еще 6 тыс. – в Пасаргадах, старой столице, основанной Киром.

В Персеполе имел место знаменитый эпизод с поджогом дворца Ксеркса. История, рассказанная Диодором и Курцием, со ссылкой на Клитарха, о том, как Александр вместе со своими спутниками после очередной пирушки по наущению знаменитой гетеры Фаиды подожгли дворец, – вымышлена. Известно, что этот поджог был продуманным действием со стороны Александра, которому противился Парменион. Целью его было объявить всей Греции, что война отмщения за поруганные отеческие святыни – выиграна. Можно сомневаться в мудрости такого поступка, поскольку это могло подтолкнуть старых македонских воинов к мысли о завершении войны и похода, чего Александр хотел меньше всего.

Развалины Персеполя все еще являют собой впечатляющее зрелище; и во времена Омара Xайяма, как и теперь, они назывались Троном Ямшида, и поэт верил, что под ними погребена и усыпальница Кира. Им поэт посвятил 17 – й катрен Рубай. Могила Кира находилась и до сих пор находится в Пасаргадах (описание ее см.: Страбон. XV).

Александр зимовал в Персеполе и тогда же узнал о том, что вскоре после сражения при Арбелах Антипатр в Греции разбил и убил в жестокой долгой схватке близ Мегалополя спартанского царя Агиса. Город в Аркадии, основанный Эпаминодом, все еще носит это название. Таким образом была устранена последняя угроза у Александра в тылу; Спарта наконец вынуждена была вступить в Коринфский союз.

После поражения при Арбелах Дарий в сопровождении сатрапа Бактрии Бесса и других сатрапов с их греческими наемниками устроил свою штаб-квартиру в Экбатанах (Хамадан), откуда он выслал обоз к Каспийским Воротам, теперь известным как перевалы Сиалек и Садар. Когда в середине лета Александр узнал о местонахождении Дария, он немедленно отправился в Мидию. В трех днях пути от Экбатан его встретил сын Артаксеркса III Бистан и сообщил, что Дарий с 3 тыс. всадников, 6 тыс. пехотинцев и 7 тыс. талантов покинул Экбатаны пять дней назад. Намерением Дария было отойти через Парфию и Гирканию в Бактрию, опустошая земли на своем пути, чтобы предотвратить возможное преследование.

Поскольку союзная война была закончена, Александр расплатился в Экбатанах с фессалийскими и греческими союзниками и отправил их назад в Грецию с даром в 2 тыс. талантов. С этого времени он стал активно использовать наемников, но не в качестве ударной силы, но для того, чтобы укомплектовывать гарнизоны в персидских провинциях, которые он завоевывал. Это была мудрая политика, поскольку большинство наемников были люди или бездомные, или изгнанники. Он также распорядился, чтобы все богатство, которое он захватил в Сузах, Персеполе и Пасаргадах, всего около 180 тыс. талантов, было переправлено в Экбатаны и хранилось там в крепости. Это несметное богатство он доверил Гарпалу, своему имперскому казначею, с приказанием начать чеканку монеты в царских минах и в золотых статирах и серебряных тетрадрахмах. Охрану имперской казны он поручил Пармениону, который также был назначен ответственным за коммуникации к востоку от Экбатан. Для этой цели Александр предоставил в его распоряжение мощный отряд фракийских наемников.

После этого он отправился на поиски Дария и через одиннадцать дней прибыл в Раги (в пяти милях юго-восточнее Техрана), расположенные, как пишет Арриан, в одном дне пути от Каспийских Ворот, если нестись так, как Александр, – а фактически в 44 милях к западу.

В Рагах Александр узнал от дезертиров, что Дарий прошел через перевал; это означало, что он не сумеет настичь его по крайней мере несколько дней, поэтому перед тем, как возобновить преследование, он решил дать пятидневную передышку своему измученному войску и лошадям. Затем он двинулся к Воротам, расположился там лагерем и на следующий день, пройдя ущелье, разбил лагерь на другой стороне, вероятно, в Арадане, откуда он выслал фуражиров для пополнения запасов, поскольку местные жители сообщили, что страна, раскинувшаяся впереди, – безводная пустыня. Там ему сдался бежавший от Дария знатный вавилонянин Багистан, который сообщил, что Бесс низложил Дария и держит его в плену. Александр даже не стал дожидаться посланных накануне фуражиров, но во главе отряда лучников устремился вперед с двухдневным запасом продовольствия. Они шли всю ночь до полудня следующего дня, потом отдыхали до вечера, затем вновь двигались вперед, пока не достигли селения, откуда бежал Багистан. Там Александр узнал, что командование принял на себя Бесс.

Несмотря на то что люди и лошади устали, он продолжил преследование. Отряд вновь выступил в путь ночью и к полудню следующего дня прибыл в селение, где за день до этого находился Бесс. Здесь Александру показали короткий путь через пустыню, воспользовавшись которым он мог опередить Бесса; однако, поскольку его пехота уже не могла идти дальше, он спешил 500 своих всадников и посадил пехотинцев на коней. К вечеру он двинулся дальше и, как говорит Арриан, «несся рысью». После того ночного марша в 47 миль «он неожиданно перед наступлением сумерек наткнулся на преследуемых», бредущих в беспорядке и безоружных. Их оружие, вероятно, находилось в повозках, так было принято. Бесс заколол Дария, а сам сумел скрыться с 600 всадниками, и, когда Александр приблизился, он обнаружил, что его соперник мертв. Он отослал его тело в Персеполь, чтобы устроить ему царские похороны, а «его дети получили от Александра царское воспитание и образование, как если бы их отец все еще находился на троне» (Арриан. III).

Дарий был убит около Дамгхана или Шахруда; Дамгхан – в 208 милях от Каспийских Ворот, а Шахруд – в 253. То или другое расстояние было преодолено в семь дней; если первое – то дневной переход составлял около 29 миль, если последнее – то 36 миль в день – поразительная скорость, если учесть, что был разгар лета и местность представляла собой безводную пустыню[97]97
  Арриан (III) говорит, что Дарий погиб в месяце гекатомбеон. Согласно Чинноку, в 330 г. до н. э. первый день гекатомбеона приходился на 1 июля.


[Закрыть]
.

Для Александра смерть Дария была не просто выгодна, но и необходима. Останься он в живых, вокруг него постоянно возникали бы опасные интриги, а уничтожить его физически Александру не позволял кодекс царской чести. Гибель прежнего царя решила дело, поскольку она поднимала Александра, по праву завоевателя, до положения великого царя, и его гений подсказывал ему, что для того, чтобы его империя состоялась, он должен преодолеть вековой антагонизм между греками и персами. С его окончательной победой в империи больше не было ни победителей, ни побежденных. Александр также понял, что существование империи зависит не только от его стараний, но от доброй воли и согласия входящих в нее народов; чтобы стереть опыт завоевания из их памяти и показать, что он один из них, – он принял при своем дворе персидский этикет и носил персидское платье. Он требовал, чтобы персы оказывали ему такие же почести проскинезы, какие оказывали Дарию, и в самом деле, персы перестали бы его уважать, не требуй он этого. Что же касается платья, то Плутарх сообщает, что он остановился на среднем варианте «потому ли, что умышленно подражал местным нравам, хорошо понимая, сколь подкупает людей все привычное и родное, то ли готовясь учредить поклонение собственной особе, он хотел таким способом постепенно приучить македонян к новым обычаям. Но все же он не пожелал облачаться полностью в мидийское платье, которое было слишком уж варварским и необычным, не надел ни шаровар, ни кандия, ни тиары, а выбрал такое одеяние, в котором удачно сочеталось кое-что от мидийского платья и от персидского… Зрелище это было поистине тягостным для македонян…» (Плутарх. Александр. 45. Пер. М. Ботвинника.)

В отличие от Гефестиона и Кратера, которые разделяли его примирительную политику, общая масса македонян не могла понять его мотивов. Это были воины, и понять восточный наряд Александра и его требование почитать его на персидский манер, равно как и его желание стереть из памяти подданных тот факт, что он завоеватель, – было им не под силу; теперь, когда победа была завоевана, всё, чего они хотели, – пользоваться ее плодами и радоваться жизни. После гибели Дария они стали думать, что пора кончать войну, чтобы вернуться домой с богатой военной добычей. То, что такие настроения присутствовали, подтверждается тем, что Александр счел нужным созвать войсковой сбор и ясно сказать всем о необходимости дальнейшего наступления. (См. Курций. VI, 6—10). Xотя силой своего авторитета он сумел убедить воинов в правильности такого выбора, их мучила тоска по дому и мирной жизни и политика Александра по-прежнему оставалась им чужда.


Страницы книги >> Предыдущая | 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 | Следующая
  • 0 Оценок: 0

Правообладателям!

Это произведение, предположительно, находится в статусе 'public domain'. Если это не так и размещение материала нарушает чьи-либо права, то сообщите нам об этом.


Популярные книги за неделю


Рекомендации