Текст книги "Арсен Венгер в «Арсенале». Инсайдерская история"

Впрочем, разумеется, в Англии Венгера не знали, если не считать его достижений с «Монако». Лондонская газета Evening Standard якобы приурочила к его приезду статью под заголовком «Арсен – Кто?». Во всяком случае, такова городская легенда. Впрочем, те, кто до сих пор работает в газете и помнит то время, рассказывают, что на самом деле всему виной была уличная вывеска. Именно благодаря ей в истории о том, как «Арсенал» наконец нашел себе тренера, появилась такая занятная деталь.

18 сентября 1996 года газета опубликовала очень забавную статью. Из нее можно понять не только то, насколько мало знакомы были англичане с Венгером, когда он приехал, но и то, каким замкнутым на себе самом был тогда английский футбол. Автор статьи задавался вопросом: «Как произносить его имя? А фамилию? Если вы француз, то, наверно, будете говорить: «Арсен Вонже». Немец? Он скажет: «Арсен Венгер». А вот завсегдатай трибуны «Норт Бэнк» на «Хайбери», штукатур Тревор Хэйл, наверняка напряжется: «Арс-ин Вон-га, так, что ли?»

Президент «Арсенала» Хилл-Вуд, при всем своем старорежимном бахвальстве, был действительно крупным банкиром. Он лично отправился в Японию, и они с Венгером обо всем договорились.

«Арсен мне сразу понравился, – рассказывает Хилл-Вуд. – Он был очень умен, представителен, в то же время умел веселиться, обладал хорошим чувством юмора.

Мы отправились к нему в Японию и попытались убедить его покинуть «Грампус Эйт» еще до истечения контракта. Он ответил, что не готов к этому. Я сказал, что не стану его уговаривать. Он сказал, что сообщит руководству «Грампус Эйт», что попытается подобрать себе замену, и тогда они смогут отпустить его раньше. Именно так он и поступил. Спустя три или четыре месяца он уже был с нами.

В разговоре я упомянул, что у нас в команде есть те еще фрукты, и спросил, справится ли он с ними. Арсен ответил, что затруднений у него возникнуть не должно. В «Монако» он работал с Юргеном Клинсманном и Гленном Ходдлом, игроками с непростыми характерами, и никаких сложностей у него с ними не было».

«Те еще фрукты» – это было мягко сказано. Венгеру в наследство досталась команда с пьющими игроками. У некоторых было раздутое эго, тяжелый характер, их было сложно держать в узде. Возможно, за «Арсенал» играли одни из самых известных пьяниц в английском футболе. Их называли «Вторничным клубом». Некоторые игроки собирались после тренировки во вторник и уходили в пьяный загул, иногда до утра четверга, если среда была выходным днем. Новые игроки именно так проходили посвящение. Удивительно, что команда умудрялась играть матчи по субботам. Незадолго до прихода Венгера Тони Адамс признался в алкоголизме. До него Пол Мерсон публично заявил, что у него есть зависимость от алкоголя и наркотиков, и отправился в реабилитационную клинику. Случаев, когда клуб сталкивался с пьяными выходками игроков, было бесчисленное множество.

Бывший тренер Джордж Грэм не искоренил пьянство. Игроки вели себя буйно и чувствовали свою значимость. Грэма они уважали, но посмеивались над Райохом; теперь же им предлагали принять никому не известного француза.

Купленный при Грэме центрфорвард Джон Хартсон, который, по его собственному признанию, любил погулять, говорит, что Венгеру удивительным образом удалось изменить игроков, завоевать любовь болельщиков и установить новые правила.

«Все было по-другому. Джордж был отличным тренером. С ним команда выиграла два чемпионства. Он был успешным, он так много выиграл с «Арсеналом». Болельщики были за него горой. Игроки, в общем, делали что хотели в свободное время. Хотели пропустить кружечку-другую пива – пожалуйста. Хотели выходной день – опять же пожалуйста.

При Джордже пили все. И мне казалось, это так здорово! Когда я подписал контракт, Мерс как раз вышел из клиники «Прайори». Я тогда подумал: «Черт, я пропустил все веселье!» Но веселье еще не закончилось. Мерс справлялся со своими неурядицами, при нем всегда был консультант. Тони пытался изменить свою жизнь. Но в остальном праздник продолжался. Если ты хотел выйти днем и выпить, не составляло труда найти себе компанию. Настоящая старая школа!

Венгер сумел убедить игроков в том, что так жить нельзя. Так нельзя себя вести, если ты хочешь играть долго. Посмотрите на Болди, на Рэя Парлора и особенно на Тони Адамса. Они бы закончили играть в 32, их бы просто выбросили на обочину. Да, они работали на тренировках, но и гуляли будь здоров. Когда пришел Венгер, все это прекратилось».

Руководство «Арсенала» пошло на серьезный риск, наняв Венгера. Это была невероятная демонстрация доверия. Более того, назначение поначалу затягивалось. «Арсенал» объявил о том, что француз будет новым тренером, но официально он приступил к своим обязанностям лишь спустя две недели.

Венгер перебрался в дом в Тоттеридже, в Северном Лондоне, по соседству с семейством Динов. Там было много зелени. Арсен вспоминает, как первый раз отправился на «Хайбери» на метро. Его никто не узнал. Тогда мало кто, включая болельщиков «Арсенала», представлял, как он выглядит и даже кто он такой.

«Знаете, однажды, будучи тренером «Арсенала», я поехал на метро, – рассказывает Венгер. – Когда я приехал в Лондон, Пэт Райс посоветовал мне ехать в Поттерс Бар и оттуда на метро добраться до «Хайбери». Я так и поступил. И тогда меня никто еще не знал. Я просто сидел в вагоне. Это была моя первая неделя в Лондоне. Но вскоре все изменилось».

На самом деле никакой станции метро на Поттерс Бар нет. Чтобы попасть в лондонскую подземку, нужно немного проехать на поезде. Кокфостерс – что-то вроде небольшой деревни. Там есть несколько кафе, в которых молодежь «Арсенала» любит проводить время, офис крупного футбольного агентства. Немало людей из тренерского штаба живут в Кокфорстерсе или окрестностях. Это место для отдыха и сна. Жилье там дорогое, дома большие. В общем, для группы футбольных единомышленников это идеальное место.

Большинство игроков вспоминают, что впервые увидели Венгера 25 сентября. Он пришел на матч Кубка УЕФА. «Арсенал» играл с «Боруссией» из Менхенгладбаха. Венгер смотрел первый тайм с трибуны. Как только судья дал свисток на перерыв, он незамедлительно спустился в раздевалку, чтобы попробовать сделать несколько тактических перестановок. И во втором тайме Арсен уже сидел на тренерской скамейке.

Вот как об этом вспоминает Найджел Винтерберн: «Мы не знали, чего и ожидать. Вспоминается, что все тогда только и задавались вопросом: «Арсен – Кто?» Все рассуждали о том, хорошее ли это назначение. И первое, что приходит на ум, – это тот еврокубковый матч. Нам сказали, что он придет, но будет просто смотреть игру, не станет вмешиваться. Однако в перерыве он спустился с трибуны в раздевалку и перестроил команду».

Впрочем, вмешательство Венгера не помогло. «Арсенал» проиграл менхенгладбахской «Боруссии» и вылетел из Кубка УЕФА. Счет по сумме двух матчей был 6:4 в пользу немцев. Но, согласно официальной истории и статистике, Венгер возглавил команду лишь спустя две недели. И, пожалуй, тренеру стоит быть за это благодарным судьбе. Интересно то, что по поводу матча с «Боруссией» несколько раз рассказывал Тони Адамс. Он не оценил появление Венгера в раздевалке. Ему не понравились тактические перестановки. Возможно, этим и объясняется та настороженность, с которой Адамс отнесся к Арсену, когда тот возглавил команду официально.

Однако Венгер начал работу еще до того, как его контракт с «Нагоей» перестал действовать. «Арсенал» купил Патрика Виейра, долговязого, длинноногого, но при этом жесткого французского полузащитника. Его нашли в резервной команде «Милана». Он почти ничего не стоил «Арсеналу». Умения Виейра сразу впечатлили его новых партнеров. Это очень помогло Венгеру. Некоторые игроки поняли, что он, возможно, и похож на учителя географии, но свое дело знает хорошо.

Однако главное – это первая встреча с командой. Впечатления, которые складываются во время таких встреч, остаются надолго. Испорти это впечатление – и с тобой покончено.

«Арсенал», не без участия самого Венгера, обзавелся современным тренировочным полем. Когда он только пришел в команду, «Арсенал» делил газон с Университетским Колледжем Лондона.

Это было скромное поле, без излишеств, мягко говоря. Большая стоянка автомобилей, столовая, несколько раздевалок, и, в общем, все. Вы входите в главное здание – и сразу видите справа массажный стол. Я тогда был молодым репортером, работал в местной газете, был включен в медийную программу клуба. У меня был регулярный допуск на базу. Я стоял у входа в главное здание, ждал игроков и нервничал. Было шумно, неловко, тесно. Сложно было как-то изменить эту старорежимную футбольную атмосферу. Грэм управлял командой железной рукой и этим добивался уважения. Когда он проходил, все вокруг замолкали. Слабину не давали никому. Там не было места для мягкотелых и слабохарактерных. И Венгер понимал, что должен произвести впечатление сразу.

Дверь из раздевалок вела на поля с прекрасным газоном. По пути к ним можно было увидеть островки травы, старые деревянные скрипучие скамейки, два фарфоровых умывальника, а вокруг них щетки для чистки обуви. Игроки молодежной команды чистили бутсы старшим. Здесь же, на небольших площадках, когда-то разворачивались крупнейшие драмы английской футбольной истории.

Именно здесь Грэм сказал футболистам, что его уволили после скандала с взятками. Для такого гордого человека, как Грэм, это, конечно, было унизительно. Игроки были ошеломлены тем, что тренер просто поблагодарил их за работу и попрощался. На такой же небольшой площадке Мерсон и Адамс публично признались в том, какие демоны их мучают.

В то солнечное сентябрьское утро 1996 года игроки «Арсенала» готовились выйти на тренировку. Ею должен был руководить помощник главного тренера Райс. Однако это был первый официальный день Венгера в Колни, и он объявил, что хочет собрать футболистов и представиться. Арсен выглядел опрятно, в своих очках он был похож на ученого. На нем была куртка с кожаными заплатами на плечах. Он придал лицу выражение уверенности. Вера в себя была важнее всего.

С тех пор я видел Венгера либо в деловом, либо в спортивном костюме – за исключением одного случая. Арсен был в бежевых брюках-чинос, коричневой рубашке и коричневых туфлях в стиле casual. Это, конечно, были дорогие вещи. Но выглядел он так, словно сошел со страницы каталога Next. Венгера тогда застали врасплох. Он, очевидно, забыл о пресс-конференции. Пресс-секретарь позвонил ему и напомнил о том, что журналисты ждут, и Арсен пришел, опоздав почти на два часа. Нельзя сказать, что журналисты, знающие Венгера и бывающие на его пресс-конференциях, восприняли это как нечто необычное. Однако Арсен вовсе не хотел заставить их ждать. Он попросту забыл.

Но вернемся в 1996 год. Нельзя сказать, что на публике Венгер сильно выделялся своим нарядом. Но для футбольной среды он был необычен. И так Арсен произнес свою первую речь в раздевалке «Арсенала». Говорил он твердо, очень ясно и впечатляюще. К тому времени он уже блестяще овладел английским. На это, несомненно, повлияла дружба с Дином. Однако акцент еще чувствовался и выдавал его национальность, и игроки за его спиной подшучивали и хихикали, пока Арсен говорил. Некоторые шепотом, прикрыв рот ладонью, изображали инспектора Клузо[1]1
  Персонаж серии комедий, французский полицейский (здесь и далее – примеч. ред.).


[Закрыть].

Венгер сказал, что хотел бы привнести в клуб «культуру перемен», играть в «привлекательный футбол», побеждать красиво. Он заверил игроков в том, что сохранит все лучшее: командный дух, единство, мощь. На этом фундаменте он собирался построить новые победы. Венгер также изложил игрокам свои планы насчет тренировок. Он хотел поменять методику, добиться того, чтобы футболисты прогрессировали. Арсен также упомянул диеты.

Он говорил около 15 минут. Игроки, которым довелось его слушать в тот день, вспоминают, что речь произвела на них впечатление, особенно когда он заявил, что приспособит тренировки к нуждам каждого игрока и всем даст возможность показать себя. Венгеру было о чем говорить, и команда слушала его внимательно. Он обещал быть честным и привести команду к успеху, если игроки доверятся ему.

Некоторые футболисты шутили, что Венгер больше был похож на учителя, чем на футбольного тренера. И он далеко не сразу убедил всех. Многие смеялись, когда он закончил говорить. Они по-прежнему сомневались в том, что ему хватит опыта для такой работы.

Джон Хартсон был в тот день в раздевалке. «Арсен всегда был и остается человеком особого класса, – говорит он. – Все при нем! Он готов выступать перед 500 гостями на официальном приеме в «Савое». А затем обращаться к игрокам, у которых большое самомнение, раздутое эго. Впечатлило то, что он нас изучил. Казалось, он знает все о каждом. Поначалу мы думали: «Да он похож на профессора, что он может знать о футболе?» Но вот что я вам скажу: он как будто сумел забраться в глубь каждого из нас».

Помнит тот день и полузащитник Стив Хьюз: «Парни выходили из машин на парковке и говорили: «Это что за чудак?» Очень хорошо это помню. Ему нравилось перед каждой тренировкой рассказывать тебе, что именно ты должен делать. Джордж и Брюс просто говорили нам: идите, мол, разомнитесь, потом пробегите круги и приходите, будем тренироваться. У Венгера все было не так. Он говорил: «Так, будем делать это, затем это, а потом уже вот это».

Помню, мы слегка нервно к этому отнеслись. Никто не понимал, к чему это приведет нас, что все это будет значить для клуба. Я уже тогда обратил внимание на то, что он хорошо говорил по-английски. Все внимание было сосредоточено на нем. Он никогда в этом не признается, но мне кажется, что и сам он слегка нервничал. Я сидел и думал: «Какой невероятный английский! Какой невероятный чудак!»

Прошла неделя, и Арсен почти всех обратил в свою веру. Главная причина крылась в тренировочных методах. Игроки быстро почувствовали разницу.

У многих сохранились живые воспоминания о первой тренировке Арсена. Она кардинально отличалась от того, к чему игроки привыкли при Грэме и Райохе – те практиковали исключительно стандартные положения, а заканчивали тренировки мини-матчами. «Что происходит?» – удивлялись футболисты, когда на полу перед ними разложили 30 матов. Они привыкли к растяжкам в положении стоя, когда нужно дотронуться до больших пальцев, чтобы размять подколенные сухожилия, и поднимать ноги, чтобы размять бедра. И вдруг Венгер сказал игрокам лечь на спину, подтянуть колени и вращать ногами, чтобы добиться гибкости бедер.

Венгер также познакомил игроков с плиометрией[2]2
  Методика интенсивных тренировок, в основе которой лежат прыжки.


[Закрыть]. Он клал палки на конусы, и игрокам нужно было через них перепрыгивать. Они запрыгивали на скамейки и соскакивали с них, занимались челночным бегом. Арсен хотел, чтобы игроки больше двигались, делали это быстрее и мощнее. Тренировки изменились до неузнаваемости. Они стали короткими, интенсивными, конкретными – и проходили под полным контролем самого Венгера, от начала до конца. На шее у него висел секундомер. Игрок разминался, а Арсен мог стоять над ним. И если футболист делал растяжку неправильно, ему приходилось повторять упражнение заново.

Рэй Парлор был одной из самых ярких личностей в раздевалке. Он вспоминает те первые дни Венгера в команде и произошедшие перемены так:

«Мы понятия не имели, кто он был такой. Мы задавались вопросом: «Может ли он здесь добиться успеха?» Оставалось только гадать. Мы доверяли Дэвиду Дину, мы знали, что он любит клуб и хочет лучшего, ходит на матчи юношеских команд, резервистов, везде. И именно он сказал: «С этим парнем мы пойдем вперед».

Меня сразу поразило то, насколько сосредоточенно он работал. Создавалось впечатление, что его вдохновляет сама работа в английской лиге. Он уже работал во Франции и Японии. Но английская лига была для него новым вызовом. Ему не терпелось сразиться с командами вроде «Манчестер Юнайтед». Он знал, что у него есть знаменитая четверка защитников с вратарем Дэвидом Симэном и еще кое-кто. У нас были великие игроки – например, Денис Бергкамп, которого уже успел подписать клуб.

Он был сосредоточен с первого дня. Тренировки были фантастическими. Мы работали с мячами. Нужно было получить мяч, отдать и двигаться. Не хочу сказать ничего плохого про других тренеров. Но мы в Англии, пожалуй, недостаточно работаем с мячом. Арсен открыл нам глаза. Мы поняли, куда нам нужно двигаться дальше… Он всем дал возможность раскрыться. Арсен был с нами на тренировке, со своим секундомером. Этот секундомер все изменил. Стало интересно! Он следил за всем, что мы делали.

Он определенно помог мне прибавить в игре. Благодаря ему я стал больше верить в себя. Если говорить о технике, то мы много тренировались с ним. И тренировки доставляли такое удовольствие, что мы оставались и после них и продолжали заниматься. Все было совершенно правильно. И все игроки были в самом соку. Все мы хотели как можно быстрее прибавить – и у каждого были на это свои причины. И вот у нас появилась для этого платформа.

Иностранцы, которые пришли вместе с ним, были фантастическими игроками. Достаточно вспомнить Виейра или Овермарса. Это были игроки мирового класса. Благодаря им и мы становились лучше. В этом не приходится сомневаться. Мы любили тренировки. Мы начинали заниматься еще до того, как он приходил. И он об этом знал. Занятия, которые он нам предложил, были потрясающими. Он предоставил нам невероятную свободу. Он хотел, чтобы мы могли самовыразиться, и не стремился все усложнять. Он говорил: «Так, вы все свое дело знаете, мы хорошо поработали на тренировках, так что давайте выйдем и сыграем».

Ветеран команды, левый защитник Найджел Винтерберн, один из знаменитой четверки защитников «Арсенала», вспоминает о радикальных изменениях во время тренировок с еще большим восторгом:

«Прошла всего одна неделя, и я полюбил тренироваться. Тренировки были короткими, быстрыми, интенсивными. Скажем, во время предсезонной подготовки мы обычно много бегали, это было утомительно. А Арсен дал нам мяч. Ты занимал свою позицию, начинал бегать туда-сюда вдоль линии, а затем должен был доставить мяч центральному нападающему. Это нужно было проделать пять или шесть раз подряд. Потом тебе давали передохнуть, пока то же самое делал правый защитник. А потом Арсен работал с полузащитой. После нее вновь наступала твоя очередь.

Да, мы бегали и без мяча. Но Арсен и за этим следил с секундомером. Таким возрастным игрокам, как Ли Диксон или Стив Болд, он давал лишнюю секунду. И две или три лишних секунды на восстановление. Увлекательно участвовать во всем этом. Мы поддерживали свою базовую физическую форму. Парням помоложе, вроде Рэя Парлора, он давал меньше времени. И работать им приходилось больше. Потом была плиометрия. Мы прыгали через кольца, прыгали через препятствия. Я никогда прежде ничего подобного не делал.

До Арсена во время предсезонки мы много бегали и вкалывали. По две тренировки в день и бег, бег, бег! С Арсеном мы совершали легкие пробежки и гуляли! Шли на ланч и думали: «Ну днем-то точно будет сложнее!» Но мы выходили на тренировку, и на поле уже были мячи. Мы работали над техникой. Цель заключалась в том, чтобы облегчить нам возвращение к тренировкам после шести недель отпуска. Это был совершенно другой подход.

Мне кажется, что не впечатлиться тренировочными методами Арсена было невозможно – настолько тренировки были интенсивными, настолько скрупулезно он к ним подходил. Мне они понравились сразу. Я влюбился в тренировки Арсена, в движение мяча, в контроль мяча. Он хотел, чтобы все двигались, причем двигались как единое целое, чтобы все знали, что делать с мячом. Это были очень интенсивные тренировки.

Должен признаться, что до прихода Арсена я тренировался не лучшим образом. Когда Арсен пришел, я уже стал старше. Ходили слухи, что он хочет избавиться от нашей четверки защитников. И поэтому я стал относиться к тренировкам по-другому. Мне нравилась такая интенсивность. Коротко, быстро… Думаю, что игроки стали получать от тренировок еще больше удовольствия, когда мы стали добиваться результата благодаря нашему стилю. Честно говоря, я вообще не понимаю, как такое может не понравиться».

«Что нас поразило в первую очередь, так это то, что он велел нам выходить на поле, дав каждому по мячу, – вспоминает Стивен Хьюз. – Дико тогда сказал: «Это еще зачем?» Мы должны были перемещаться по полю и выполнять финт Кройфа. Помню, как Тони Адамс сказал: «Да я финт Кройфа три года не делал!» Даже Боро делал финт Кройфа, а мы хихикали, как школьники».

На тренировках появились и манекены. Венгер располагал их на поле в соответствии с игровыми схемами, например 4–4–2. Футболистам приходилось играть с ними. Арсен заставлял полузащитников, крайних защитников, крайних нападающих и центрфорвардов выполнять упражнения. Нужно было отдать мяч в центр, затем на фланг, затем снова в центр, потом опять на фланг, и после этого вингер подавал центральному нападающему. Это может показаться странным упражнением, но Венгер заставлял выполнять его снова и снова. Он хотел, чтобы игровые рисунки закрепились в сознании футболистов. Впоследствии, если они оказывались в такой ситуации во время матча, то могли «переключать» игру, потому что знали, где находится партнер.

Венгер понимал, что футбол команды, которая ему досталась, подчинен слишком однообразным схемам. Он хотел, чтобы у игроков было больше свободы. В то же время они должны были хранить в памяти потенциальные игровые варианты. Арсен стремился к тому, чтобы игроки развивались технически, не действовали так прямолинейно, как раньше, больше двигались. Он верил в то, что манекены ему в этом помогали.

Венгер также добивался того, чтобы его футболисты лучше совершали обводки, разворачивались, держали мяч. Игроки тренировали и игру в пас. Они отрабатывали «треугольники», передавали мяч в те зоны, куда должны были бежать их партнеры. Эти упражнения были нужны не только для того, чтобы игроки прибавляли технически, но и для того, чтобы они быстрее думали. Речь шла и о физическом движении, и о движении мысли. Те дни, когда мяч просто били вперед и бежали за ним, остались в прошлом. Венгер на тренировках заставлял работать над передачами и контролем мяча. Важнейшая роль отводилась крайним защитникам. Они всегда открывались, чтобы вратарь мог сделать им передачу. Эти передачи были короткими. Вратарь больше не выбивал мяч вперед.

Еще одно упражнение выглядело так: игроки образовывали круг, а один из них оказывался в центре. Ему пасовали, а он должен был принять мяч и отдать дальше. Все это делалось на высочайшей скорости. Тренер наблюдал за процессом, игрокам было некогда расслабляться, но это лишь улучшило их технические способности и работу с мячом.

Венгер проводил и индивидуальные занятия. Пэт Райс или Боро Приморац руководили общей тренировкой, а главный тренер сосредотачивался на конкретном игроке. Например, во время одного из занятий два вингера с разных флангов навешивали на Джона Хартсона. И все время Венгер стоял рядом с Хартсоном и объяснял ему, как он должен играть, как ему улучшить движение, чтобы успешнее освобождаться от защитника и быть готовым принять подачу.

Однако, отдавая Арсену должное, футболисты шутили, что «сам он играл паршиво». Иногда ему приходилось участвовать в тренировках или просто пинать мяч в ожидании занятий, игроки это видели и веселились. И будет преувеличением сказать, что никто из футболистов не сомневался в методах Венгера. В первые дни Тони Адамс, прозванный Роддерсом из-за сходства с героем ситкома «Дуракам везет», даже ходил поговорить с Венгером и жаловался ему на то, что они слишком мало работают на тренировках и из-за этого не будут готовы к матчу.

Хьюз помнит ответ Венгера: «Мы всегда заканчивали тренировку, играя восемь на восемь. Арсен был первым, кто предложил короткие и интенсивные тренировки… При этом он говорил нам: «Не волнуйтесь. Мы станем сильнее во второй части сезона».

Еще одно серьезное изменение коснулось рациона питания игроков. Он запретил кетчуп. Иан Райт жаловался на то, что везде были брокколи. Для некоторых игроков резкий переход на здоровую, легкую пищу, строгую диету стал культурным шоком.

Найджел Винтерберн вспоминает: «Восполнение потери жидкости стало другим. Мы начали пить воду. У нас появился новый повар. Мы ели рыбу, жареную или вареную курицу. Не было никаких приправ. После матчей до самого вечера – никакого алкоголя. Это было очень важно для Арсена: восстановить силы сразу после матча. Я любил съесть плитку шоколада. Но Арсен следил за всем. Ему нравилось путешествовать поездом. Он мог пройти по вагону и увидеть все, что мы делали. Если тебе вдруг хотелось выпить чашку чая, нужно было получить разрешение. «Хорошо, выпей чая, – говорил Арсен. – Но никакого сахара!»

Когда мы ждали поезда на платформе и Арсен не видел, мы бежали к киоску и покупали чипсы. Думаю, он прекрасно это знал. Но мы все равно делали вид, что слушаемся».

Джон Хартсон также хорошо помнит, как при Венгере появилась новая диета: «Это был совершенно новый метод. Я вообще раньше мало что знал о диетах и их роли в спорте. Я приехал из Лутона. Там все были людьми старой школы. Никто не следил за питанием. Окорок, яичница, картошка, пинта сквоша. Вот и вся их диета! Но когда я перешел в «Арсенал», Венгер заставил меня взглянуть на вещи совсем по-другому. Мы ели вместе. Мы должны были все съесть и только тогда могли выйти из-за стола. Ели курицу с рисом. Макароны нам давали вечером в пятницу. Стейки, рыба, действительно хорошая еда… Нас просто баловали».

Конечно, игроки ели и дома. Венгер не всегда мог за ними следить во время поездок. Приходилось доверять футболистам. Некоторые испытывали его терпение, и тогда Арсен ввел новые правила. Он запретил игрокам заказывать меню в гостиничные номера и просил персонал отелей сообщать ему, если кто-то попробует нарушить запрет. Вот что рассказывает о том времени Стивен Хьюз:

«Мы все переживали из-за запрета кетчупа. И мы старались его спрятать и протащить. Большой Джонни Хартсон был отличным парнем. У нас был выезд, далеко от дома. Мы стучались к Джонни в номер, и у него всегда была пинта колы, мы съедали по клаб-сэндвичу, а спустя два часа он уже прятал все тарелки!

Но это продолжалось недолго. Помню, как Арсен нас выследил. Он собрал нас, запретил заказывать еду в гостинице, а затем запретил и обслуге нас подкармливать. Обслуга все ему докладывала, и он мог поймать любого из нас и спросить: «Почему ты фанту заказал?»

Венгер запретил газированную воду на тренировках. Он утверждал, что пузырьки мешают поступлению кислорода в организм. То же самое он говорил про молоко и сахар в чае и кофе. Он называл это «отвратительной английской привычкой». Впоследствии он смягчился, но все равно призывал игроков хорошо размешивать сахар в чае или кофе.

Однажды, когда Венгер уже несколько лет руководил командой, у Сола Кэмпбелла брали интервью на тренировочной базе. Он пил кофе из чашки. Убедившись, что никто не видит, Кэмпбелл ложечкой положил себе немного сахара. Он сделал это с особенной тщательностью: погрузил ложечку в чашку и стал размешивать слева направо, пока весь сахар не растворился.

Кэмпбелл объяснил, что так его научил Венгер: «Если вы хотите пить чай или кофе с сахаром, необходимо размешивать его так, чтобы песчинки распределялись и растворялись равномерно». Венгер полагает, что в этом случае и организм будет потреблять сахар равномерно, его уровень не поднимется, а энергетический уровень останется стабильным.

Диета очень важна для Венгера. Он научился этому в Японии. Он следит за тем, как питаются игроки, даже сейчас, это его пунктик. «Мне кажется, что в Англии вы едите слишком много мяса и сахара и очень мало овощей, – говорит он. – Я два года прожил в Японии. Нигде я так хорошо не питался. Там вся жизнь подчинена здоровью. Они едят преимущественно вареные овощи, рыбу и рис. Никаких жиров, никакого сахара. Поживите там и убедитесь: в Японии нет толстых людей. То, как питаются в Британии, меня ужасает. Весь день люди пьют чай с молоком или кофе с молоком и пирожными. Если бы вас попросили выдумать мир, в котором люди едят то, что противопоказано спортсменам, то на самом деле и выдумывать ничего не пришлось бы. Все это уже едят в Англии».

В первые же недели работы Венгера на базу приехал диетолог. Он выступил перед игроками и всем раздал брошюры о том, что нужно есть, а что есть нельзя. Для Венгера коммуникация всегда была очень важна. В первые дни ему было необходимо установить контакт с лидерами. Его часто видели прогуливающимся возле тренировочных полей вместе с Тони Адамсом и Полом Мерсоном. Этим игрокам была нужна поддержка. Долгие прогулки Венгера с ними стали частью повседневности.

Предматчевый распорядок также претерпел большие изменения. Во времена Джорджа Грэма игроки собирались в гольф-клубе «Саут-Хертс» в Тоттеридже, в Северном Лондоне, проводили командное собрание, а затем колонной ехали на «Хайбери». При Брюсе Райохе игроки ели дома, в большинстве своем – бобы и омлет, а затем ехали на стадион и встречались уже там.

Венгер настоял на том, чтобы футболисты встречались до матча. Сначала это происходило на тренировочной базе, а затем – в отеле, где они оставались на ночь, даже перед домашними матчами. Они питались в строгом соответствии с диетой, последний раз – за пять часов до игры. Ели картофельное пюре, овощи и вареную курицу. Иногда игроки в десять утра чуть ли не давились, пытаясь осилить полноценный завтрак.

При Райохе у игроков в раздевалке была только одна подпитка – мармеладки. Это тоже изменилось при Венгере. Энергию и мышечную мощь игроков поддерживали при помощи креатина. Это разрешенная добавка, хотя вокруг нее и велись споры. В «Арсенале» креатин перестали использовать, потому что многие игроки жаловались на живот. Футболистам также предлагались энергетические добавки в виде кубиков сахара. Они даже шутили, что физиотерапевт Гэри Льюин стал дилером, а все они подсели на наркотики. Игрока главной команды узнавали по тому, что он получал энергетические добавки.

Винтерберн вспоминает: «Никого не заставляли употреблять эти добавки. Я их не ел, признаюсь честно. Все они лежали перед тобой. Ты знал, для чего нужна каждая из них, тебе давали короткое описание. Но у меня были свои привычки. К тому же я не ел много перед матчем, иначе у меня могли быть сложности с желудком.

Скажу честно, не знаю, насколько мне помогла новая диета. Я принял ее, потому что так жила вся команда. Если вас чем-то кормят, то нужно это есть. Мне не нравилось есть вареную пищу на ланч. Иногда, когда Арсена не было поблизости, я ел сэндвич. Я должен был убедиться в том, что он не видит меня, что повар ничего не заметил. Иначе у меня были бы неприятности!