Текст книги "Твин Пикс: Кто убил Лору Палмер"

Гарри Трумен пробормотал: – Бедная…

Одри раскрыла глаза, и по ее лицу было понятно, что Дэйла она не видит. – Папа, папа, – прошептала она. – Ты видишь меня? – Папа, папа, – она приподнялась, как бы ожидая ответа.

Дэйл Купер молчал.

Одри вновь прикрыла глаза. – Ты не должна засыпать! Одри, слышишь? – почти истерично выкрикнул Дэйл. – Папа, – улыбнулась Одри, – ты меня услышал. Теперь ты сможешь меня поймать.

Дэйл Купер удивленно посмотрел на Гарри. Он не понял, что имела в виду Одри, говоря о том, что отец может поймать ее. – Я лисичка и у меня есть домик. Ты сможешь меня поймать, папа…– Что за ерунду она несет? – изумился шериф. – Не знаю, это бред и вряд ли она скажет сейчас что-нибудь связное, главное – не дать ей уснуть. – Одри, Одри, – вновь принялся кричать Дэйл и трясти ее за плечи, – слышишь, не засыпай! – Папа, – шептала она. – Одри, тебе нельзя спать. – Ты даже не представляешь, какой у меня сейчас тяжелый язык…– Одри, не засыпай!

Слова девушки становились все тише и тише, она шептала: – У меня такое впечатление, что мне в рот засунули руку, такой у меня тяжелый язык…– Одри, не спи, – пытался привести в себя девушку специальный агент. – Мне больно… Как мне больно… – Одри принялась извиваться.

Дэйл Купер с трудом удерживал ее. – Одри, Одри, успокойся. – Как мне больно… – шептала девушка.

Она на мгновенье раскрыла глаза, и ее невидящий взгляд скользнул по Дэйлу Куперу. – Как мне больно… Я прямо изнемогаю… О боже, как мне больно… Черная стужа… я не могу дышать…– Одри, Одри, только не засыпай, только не засыпай, – кричал Дэйл Купер.

А Одри вновь бредила. Она вспоминала отца, но ее слова становились все менее связными. – Я тону… Помогите… Вокруг меня черная вода, я вижу водоросли, рыб…– Не спи, только не засыпай.

Девушка, казалось, начала проваливаться в сон. – Одри, только одно, прошу тебя, – шептал ей в самое ухо Дэйл Купер, – не засыпай. – Черные водоросли… Черная стужа… Холодная вода… Медленные рыбы… Все колышется, я тону, спасите! Спасите меня!

Дэйл Купер, что было силы, сжал ладонь Одри. – Черная вода обволакивает меня. Не надо, не надо меня спасать, мне тут хорошо. – Одри, очнись, я спасу тебя. – Нет… Мне становится тепло, хорошо…-на лице Одри проступала блаженная улыбка.

Шериф присел на корточки рядом с кроватью, на которой лежала Одри. – Дэйл, Хогг уже побежал за врачом. По-моему, от нас тут будет мало пользы. – Только не засыпай, только не засыпай, – шептал Купер. – Вода, водоросли… Рыбы… Мне тепло и хорошо, – губы Одри еле заметно шевелились. – Гарри, я боюсь, что мы потеряем ее, – признался Дэйл Купер. – Не думай, не думай сейчас об этом, Дэйл, – ответил шериф, – думай, как ее спасти. Ведь мы же с тобой думали только об этом весь день, понимаешь? – Конечно, Гарри, как тут не понять. – Я тону, я под водой… – прошептала девушка. – Я вижу, как навстречу мне плывут рыбы. Я – русалка. Свет меркнет, делается темно…– Одри! Одри! – закричал Дэйл Купер, – я с тобой, Одри, очнись. Одри!

И тут Одри вздрогнула. Она вновь открыла глаза. На этот раз ее взгляд был осмысленным. Она некоторое время с недоверием и недоумением смотрела на Дэйла, как будто видела его впервые, как будто не разговаривала с ним в машине. На какое-то время наркотик отпустил ее мозг. – Дэйл, – воскликнула Одри и бросилась ему на шею, – я молилась, Дэйл, молилась не богу, а тебе. Молилась, чтобы ты пришел.

Дэйл ласково погладил Одри по щеке. – Одри, я счастлив, понимаешь? Как я счастлив! – Я молилась, Дэйл, и ты пришел. Ты здесь. – Конечно, Одри, конечно, – Дэйл покрепче прижал к себе девушку. – Одри, ты снова вернулась, правда? – Конечно, я больше не попаду в эту противную темноту. Я вновь не опущусь туда. Дэйл, что со мной?

Слова застряли в горле у Дэйла Купера. Ему страшно было сказать Одри правду. Он боялся признаться даже самому себе в том, что Одри накачивали наркотиками.

А Одри все спрашивала: – Дэйл, Дэйл, что со мной? – Успокойся, дорогая, успокойся, теперь все позади. Теперь все хорошо. Теперь ты со мной и никто не посмеет тебя обидеть.

Донна и Джозеф, проводив Мэдлин домой, стояли под фонарем не в силах расстаться. Они смотрели друг на друга, не зная, как начать новый разговор или как продолжить старый. Ведь им так много чего нужно было сказать друг другу.

Джозеф, увидев, как вздрагивает Донна, снял свою кожаную куртку, подбитую мехом, и набросил на плечи Донны. Девушка благодарно улыбнулась в ответ. И этот нехитрый жест Джозефа как бы разрушил барьер отчуждения, который стоял между ними. – Знаешь, Джозеф…– Что, Донна? – А Мэдлин – очень смелая девушка. Я даже не ожидала от нее…– Да, Донна. Мэдлин – наш настоящий друг. И мы, мне кажется, не имеем права рисковать жизнью посторонних людей. – Но, Джозеф, ведь Мэдлин нам не посторонняя.

Она сестра Лоры. – Я понимаю, она сестра Лоры. Но ведь это мы с тобой втянули ее во всю эту историю. Ведь это из-за нас с тобой доктор Лоуренс Джакоби попал в больницу? – Да, Джозеф, это все произошло из-за нас, из-за нашей неосмотрительности. Джозеф, ты понимаешь, у нее в руках был дневник Лоры. – Да? Она держала его? – Да, она вытащила его из тайника, но не успела убежать. – Так это та красная тетрадь в кожаной обложке, которая упала? – Да, да, это дневник Лоры Палмер. – А ты откуда знаешь, что это дневник? – Я видела. Там рукой Лоры написано имя, фамилия. Я видела, я по почерку знаю, это ее дневник. – Хм, интересно. Почему же ты не сказала мне раньше, что у этого Гарольда есть дневник Лоры Палмер и то, как он к нему попал? – В общем, это странная история. Я о ней не все знаю, но я абсолютно уверена в том, что это настоящий дневник Лоры Палмер.

Джозеф пожал плечами. Холод уже начал проникать под рубашку. – Но ведь этот сумасшедший Гарольд мог ее убить? – Да, Джозеф, все получилось ужасно глупо. – Но ведь ты, ты, Донна, знала, что он за человек? – Нет, Джозеф, откуда я могла знать… Откуда я могла знать, что Гарольд такой… такой странный? – Но ты же сама говорила, он не такой как мы все. – Ну, это я… это я специально, я престо очень разозлилась на тебя, на Мэдлин и мне хотелось сказать что-нибудь резкое, чтобы вы задумались о том, как себя ведете. – У тебя получилось, даже чересчур. – Прости меня, Джозеф, я не хотела обидеть ни тебя, ни Мэдлин. – Ясно. Ясно, Донна. Я тоже, честно говоря, об этом не думал.

Они прошли несколько десятков шагов и остановились у черного мотоцикла Джозефа. Парень прислонился, присел на мотоцикл. Донна стояла перед ним. Несколько минут парень и девушка молчали. Наконец, Джозеф тряхнул головой. – Знаешь, Донна, после смерти Лоры события начали развиваться так стремительно, как будто камни посыпались с высокой горы. Они увлекли нас и потащили за собой. – Да, так оно все и есть на самом деле. – И вот, Донна, ты меня слышишь? – Да, Джозеф, я тебя слушаю…

По голосу, каким говорил Джозеф, она поняла, что сейчас он скажет нечто очень важное, что-то очень сокровенное. – Помнишь, в ту ночь…– Да, помню. – В ту ночь я понял, что если мы сумеем соединить наши сердца и сбережем наши чувства, то с нами ничего не случится. Я в этом убежден…– И я буду с тобой? – Да. – Ты и я? – Да. Только ты и я. И навсегда. Да, отныне и навеки. Донна, ты слышишь меня? – Джозеф, Джозеф, как давно я ждала этих слов. Повторяй, говори: «Донна, мы навеки будем вместе», – Донна запрокинула голову и подалась к парню.

Джозеф обнял ее за плечи и поцеловал в шею. Девушка прикрыла глаза, обняла его и прижалась тесно-тесно.

Глава 13

Стоит ли пить за успех, если нарушен закон? Пусть даже не виски, а остывший кофе… – Бенжамин Хорн нервничает в ожидании звонка Хэнка, но появление Дэйла Купера не приносит ему облегчения. – Лео Джонсон возвращается домой. Его встречают любящая жена и еще один ранее не существовавший родственник Боб. – Донна только собралась сказать шерифу нечто важное, как его уводит с собой мистер Холл. – Хогг, наконец, нашел однорукого. – Бенжамин Хорн навещает дочь, но та предпочитает для возвращения машину специального агента. – Надин хочет позабавляться с Эдом, пока ее родители не вернулись из Европы. – Джози и ее странный разговор с соотечественником.

Шериф Твин Пикса Гарри Трумен поздней ночью сидел в своем кабинете. Он сильно устал, забросил ноги на стол, удобно устроился в большом кресле, положил на колени толстый альбом и принялся перелистывать его страницы. Какие лица смотрели с фотографий в этом альбоме! Что ни лицо, то образец. Но образец чего… Все люди, сфотографированные и помещенные в этот альбом, были связаны с наркобизнесом и игорными домами.

Шериф пристально рассматривал одну фотографию за другой, неспешно перелистывая страницы. У него было глубокое убеждение, что где-то он уже видел мужчину, который убил Черную Розу. Но вот где и когда, он не мог вспомнить. И поэтому, как за спасительную соломинку он схватился за толстый альбом со снимками преступников. Тем более, что этот альбом был прислан в полицейский участок коллегами из Канады.

Дверь кабинета распахнулась, и на пороге появился специальный агент ФБР Дэйл Купер. Он устроился в мягком кресле напротив шерифа и тоже забросил ноги на стол. – Как она там? – оторвав взгляд от мерзких рож на фотографиях поинтересовался шериф. – Уже немного лучше. Но знаешь, Гарри, это героин. – Героин, говоришь? – Да, они укололи очень большую дозу, почти смертельную.

Шериф посмотрел на Дэйла Купера. В его глазах нетрудно было прочесть сочувствие. – Знаешь, Гарри, нелегко представить себе подобную жестокость. – Да, но им к этому не привыкать. Я тебе хочу показать тоже кое что достаточно интересное, – шериф поднялся со своего кресла, развернул альбом к Дэйлу Куперу. – Смотри, вот это – убийца Черной Розы.

Дэйл Купер подвинул себе поближе альбом. – Этот, говоришь, фотоснимок? – Да. Вот этот под номером 428359. Это – убийца Блэкки. Я узнал его еще там, еще в казино. Лицо показалось мне подозрительно знакомым, но я никак не мог вспомнить, где, же я его видел. И вот здесь нашел фотоснимок. Хорошо, что помогли канадские коллеги. – Да, рожа что надо, – сказал Дэйл Купер. – А я могу тебе сообщить и другое. Зовут его Жан Рено. Он брат Жака и Бернарда Рено. – Что? – изумился Дэйл Купер. – Да-да, не удивляйся. – Жан Рено. Ну и семейка! – воскликнул Дэйл Купер. – Но эти двое – наш Бернар и Жак – по сравнению с ним – милые дети. Этот контролирует все северные территории: игорный бизнес, наркотики, проституция, вымогательство… Он занимается почти всем, что запрещено законом. – Да, талант, талант, ничего не скажешь. – Да, ты знаешь, Дэйл, Жан Рено поталантливее своих братьев. – Я думаю… Если бы он был такой же, как они, то был бы уже мертвым. – А еще, Дэйл, я хочу тебе сказать про другую интересную вещь…– Я тебя слушаю, говори, шериф. – Когда ты искал Одри и блуждал по коридорам казино, я увидел видеозапись, которая крутилась в комнате Блэкки. Так вот, на этой записи – ты. В смокинге, в очках, с бабочкой. А перед тобой, за столом, Жак Рено. – Из этого совсем нетрудно сделать вывод, – сказал Дэйл Купер, – что Жан Рено ждал меня. Ведь это я поймал его брата. – Да, да, Дэйл, ты правильно рассуждаешь. – Так значит, он использовал Одри как приманку. Он хотел завлечь меня в казино вместе с деньгами Бенжамина Хорна и убить.

Дэйл Купер заволновался. Он нервно подскочил со своего кресла и выпрямился, стоя у стола. – Я уже дважды выходил за пределы своей юрисдикции, уже дважды нарушал законы и инструкции, а Одри за это расплачивается. – Послушай, Дэйл, что ты разволновался? Ведь мы спасли Одри именно, выйдя за пределы юрисдикции, именно нарушив закон. – Да, да. Ты тысячу раз, Гарри, прав, но… Но пора бы нам научиться кое-чему. – Что ты имеешь в виду? Девушка сейчас здесь, а не в «Одноглазом Джеке»…

Шериф ничего не ответил на столь пространную тираду специального агента ФБР, а Дэйл Купер устало опустился в кресло и глубоко задумался.

Гарри Трумен взял со стола кофейник, чашку, налил в нее кофе и подал Дэйлу Куперу. – Знаешь что, мне кажется, ты самый лучший представитель закона, каких я знал. Но ты, Дэйл, слишком много мудришь.

Дэйл вздрогнул от этих искренних и простых слов своего друга. – Спасибо, спасибо тебе, Гарри.

Гарри поднял свою чашку, Дэйл поднял свою, и они чокнулись уже остывшим кофе.

Этой ночью не спал и Бенжамин Хорн. Он, нервно расхаживая по своему офису, ожидал звонка своего помощника Хэнка. Ведь он не мог понять, почему так резко оборвался их разговор. Неужели что-нибудь случилось? Неужели Хэнк не смог выполнить порученное задание? И тогда, если Хэнк не справился, то не будет ни его денег, ни его дочери. Не будет и помощника Хэнка. Хотя помощником Бенжамин не очень дорожил. Но позвонил ему не Хэнк, а специальный агент ФБР Дэйл Купер и предложил встретиться. – Где бы вы хотели встретиться? – поинтересовался Бенжамин Хорн. – Мне все равно, но лучше чтобы там никого не было кроме нас. – Тогда приезжайте ко мне в офис. Я один. – Через несколько минут буду.

Дэйл Купер вошел в полутемный офис с кейсом в руках.

За его спиной прозвучал голос Бенжамина Хорна. – Агент Купер, вы звонили не просто так? – Да, я вам звонил, – сказал Дэйл, ставя на стол тяжелый кейс. – Что случилось? Почему деньги здесь? – глядя на кейс, спросил Бенжамин Хорн. – Мне удалось освободить вашу дочь, ничего не заплатив преступникам. – Слава богу! – развел руки в стороны Бенжамин Хорн, – и правая рука его тут же легла на кейс. – Ее держали в борделе «Одноглазый Джек», – веско сказал специальный агент, глядя прямо в глаза Бенжамину Хорну. – Вам известно такое заведение? И там девочку кололи наркотиками. – Нет, – растерянно произнес Бенжамин Хорн.

По этому «нет» тяжело было понять, к чему оно относится: то ли к тому, что он не знает заведения «Одноглазый Джек», то ли к тому, что он не верит, что его дочь могли насильно колоть наркотиками. – Нет, нет, – еще два раза повторил Бенжамин Хорн. – Это заведение находится недалеко от канадской границы, – все так же глядя в глаза Бенжамину Хорну, спокойно продолжал специальный агент ФБР Дэйл Купер. – Похоже, содержательница борделя отчасти виновна в похищении Одри. – Нет, – вновь прошептал Бенжамин. – Она так же подозревается мной в шантаже. – Вы ее арестовали? – осторожно поинтересовался Бенжамин. – Нет, она была убита – холодно ответил специальный агент. – И мы не смогли ее допросить. – Неужели? – едва выдавил из себя Бенжамин Хорн. – Убийца – человек по имени Жан Рено. Это имя вам ничего не говорит? – А этот… – как бы напрягая память, наморщил лоб Бенжамин Хорн, – этот… Жан Рено, вы, что его поймали? – Нет, он убежал, ему удалось скрыться. – Жаль, жаль, – проговорил Бенжамин Хорн, положил кейс на стол, приподнял крышку. Он ласково прикоснулся к пачкам банкнот, и Дэйлу даже показалось, что Бенжамин Хорн глазами успел пересчитать их всех. – Ну что ж, кажется, все в порядке, – Бенжамин Хорн взял одну из пачек и быстро прошелестел купюрами. – Все в порядке, – он положил пачку на то же место и щелкнул крышкой кейса. – Ваша дочь сейчас приходит в себя. Ваша дочь приходит в себя после большой дозы наркотиков. – Большая доза наркотиков? – повернул голову, отвлекшись от замков кейса, Бенжамин Хорн. – Да, очень большая доза, почти смертельная. – О, боже! – Бенжамин Хорн бессильно уронил голову. – Ничего, не волнуйтесь, она, надеюсь, поправится. – А можно мне ее увидеть? – поинтересовался Бенжамин Хорн. – Пожалуй, еще рано. Не надо ее сейчас тревожить, пускай немного отдохнет и придет в себя. – Послушайте, специальный агент, а когда я ее могу увидеть? – Я вам обязательно позвоню, – спокойно ответил Дэйл Купер. – Да. Да. Обязательно, агент Дэйл Купер, обязательно позвоните мне, – Бенжамин Хорн стоял перед Дэйлом Купером, держа в руках кейс. – Я был рад вам помочь, – так же спокойно сказал Дэйл Купер.

Бенжамин Хорн поставил кейс на стол, пожал руку Дэйлу Куперу, но потом ему показалось, что этого мало, что это недостаточная плата за все, что сделал специальный агент. Он крепко обнял его, прижал к себе. – Спасибо вам, спасибо вам, Дэйл, за то, что вернули мне Одри. Спасибо за Одри.

Дэйл Купер стоял, опустив руки. Он дорого дал бы за то, чтобы увидеть сейчас лицо Бенжамина Хорна. Ведь он не знал, есть ли у того на глазах сейчас слезы или, может быть, его взгляд полон разочарования. Но Дэйл не мог взглянуть в лицо Бенжамину. Он так и остался в неведении, холодно отстранился от мистера Хорна и кивнул головой. – Не нужно, мистер Хорн, ведь это моя служба, моя обязанность. Для этого я и приехал к вам в Твин Пикс. – Ну, как же, мистер Купер, ведь это же моя дочь. Я вам так благодарен! – Мы уже как-то с вами говорили о моих отношениях с Одри и, мне кажется, мистер Хорн, вы меня в чем-то упрекнули тогда. – Какие могут быть упреки? – изумился Бенжамин Хорн, – я так благодарен вам.

И Бенжамин Хорн со словами «я так благодарен вам» взял в руки тяжелый кейс с деньгами. Казалось, что теперь уже мистер Хорн никогда не расстанется со своим чемоданом, доверху заполненным деньгами.

Утром страховой агент явился в дом Лео Джонсона. Его встретили Шейла и Бобби Таундеш. – Ну, где здесь наш больной, которому мы должны уплатить медицинскую страховку? – недоверчиво поинтересовался агент. – Сейчас, сейчас, – ответил Бобби.

Он сунул в рот сигарету и прошел в спальню. Послышался грохот, скрип колес. Шейла и страховой агент увидели, как Бобби цепляясь за мебель, ударяясь об углы, едва протолкнул в дверь, ведущую в гостиную, инвалидную коляску, на которой сидел с отсутствующим взглядом вымытый, причесанный и аккуратно одетый Лео Джонсон. Его голова безвольно моталась из стороны в сторону. До пояса он был укрыт толстым клетчатым пледом. – О, как я вас теперь понимаю, – воскликнул страховой агент. – Да, наша жизнь не сладкая, – Бобби перебросил сигарету из одного уголка рта в другой. – Знаете, вы замечательные люди, – патетично воскликнул страховой агент. – Многие пошли бы по другому пути. Они отправили бы Лео Джонсона в больницу или богадельню, а вы… Я восхищен вами, – страховой агент посмотрел сначала на Бобби потом на Шейлу.

Парень и женщина скромно кивнули в ответ. – Знаете, – глядя прямо в глаза страховому агенту начал Бобби, – мы по-своему привязаны к Лео. Он нам очень дорог. И как вы могли допустить такую мысль что мы… – Бобби посмотрел на Шейлу, потом на рукав своего пиджака, – могли оставить его в беде. Ведь он так нам дорог. – Да, мы с кузеном очень привязаны к Лео, – Шейла закивала головой и взглянула в погасшие глаза своего мужа. – Знаете, я слышал, что домашний образ жизни, то есть, я хочу сказать жизнь дома, когда ухаживают близкие любящие родственники, делают с больными, подобными Лео просто чудеса. – Да, да, – быстро заговорила Шейла,-мы тоже надеемся, что все это пойдет на пользу Лео.

По голосу Шейлы и Бобби было нетрудно догадаться, что они с нетерпением ожидают от страхового агента не слов участия, а совершенно другого, что они как можно скорее хотят получить чек за медицинскую страховку Лео Джонсона. – Скажите, пожалуйста, – поинтересовался страховой агент, – а няню вы найдете ему постоянную или приходящую? – Да нет, что вы, мы сами будем за ним ухаживать. – О, вы такие добрые, я просто в восторге от вас. Я давно не встречал таких милых молодых людей, таких отзывчивых к чужой беде. – Да, да, а что поделаешь, – сказала Шейла, глядя на Бобби Таундеша.

Тот кивал головой, а страховой агент уже копался в своем портфеле, вытаскивая оттуда тоненькую папку белых сшитых листов. – Ну, молодые люди, знаете ли, я просто потрясен вашей преданностью.

Бобби кивнул, развел руками, а Шейла скромно улыбнулась и ничего не сказала на замечание страхового агента. – Ну, кажется все, теперь перейдем к делу. Я все же должен выполнить свои обязанности.

Шейла через плечо страхового агента заглянула в его бумаги и недовольно поморщилась. – Подпишите вот это, – мужчина протянул Шейле бумаги.

Та, не глядя, широко расписалась. – А розетку я вам советую закрыть пробкой, не дай бог, он сунет туда пальцы. – Что вы, он даже рукой не шевелит. Как он может туда сунуть пальцы? – Нет-нет, надо закрыть, так будет надежнее. – Хорошо, конечно, закроем, обязательно закроем, не волнуйтесь, – успокоила его Шейла. – Спасибо, вы расписались, прекрасно, – страховой агент оглядел подпись, – а вот ваш чек.

Он протянул голубой конверт и принялся складывать свои бумаги в портфель. Шейла подскочила от восторга и тут же распечатала конверт. Но когда она увидела сумму, выражение лица мгновенно изменилось: на нем появилась растерянность, а потом огорчение.

Увидев выражение лица женщины, тут же к ней подошел Бобби. Выхватив у нее бумажку, он познакомился с ее содержанием. – Послушайте, послушайте, мистер, здесь, видимо, произошла какая-то ошибка, – заговорила Шейла.

Страховой агент уже перебросил через руку свой плащ, а в другой руке держал шляпу, готовясь ее надеть. – Тысяча семьсот долларов? Всего тысяча семьсот долларов? – изумленно проговорил Бобби, глядя прямо в глаза страховому агенту. – Но я ничего не могу поделать, – ответил мужчина, понимаете? Медицинские расходы увеличились непомерно. – Извините, но ведь нам должны платить не меньше чем пять тысяч долларов в месяц, – нервно кричал Бобби. – Понимаете, они вычли за все – все налоги, за лечение взяли деньги, это сегодня стоит намного дороже, чем раньше. И вот вы получили в результате такую сумму. – Что, тысяча семьсот? – вновь возмутился Бобби. – Извините, я вам все уже сказал. – Что? Что вы сказали? Но ведь мы рассчитывали на пять тысяч долларов!

Страховой агент подошел к Лео Джонсону и положил руку ему на плечо. – Знаете, молодые люди, вы произвели на меня просто неизгладимое впечатление и я думаю, что мистер Джонсон рядом с вами будет прекрасно обеспечен.

Шейла и Бобби растерялись. Они переглядывались и не знали как себя повести. – Ну, вот и все, – обрадованно сказал страховой агент, надел шляпу и заспешил к двери. – Провожать меня не надо, не надо, я и сам прекрасно найду дорогу. Всего вам наилучшего! – Да пошел ты… – едва слышно прошептал Бобби. Когда за страховым агентом закрылась дверь, Шейла ткнула пальцем в чек. – Бобби, ты понимаешь, ведь я бросила работу… Бросила работу из-за тебя. Как же я теперь проживу на эти деньги?

Бобби Таундеш развел руками. – Черт! Черт! Какая ерунда! Как они нас обманули! – Но ведь ты говорил, что все будет хорошо, что у нас все получится…– Черт! – снова выкрикнул Бобби и с ненавистью посмотрел на Лео Джонсона.

А тот сидел с отсутствующим взглядом в инвалидном кресле. Казалось, что его глаза смотрят в одну точку – точку, невидимую никому. – Ты вот сейчас ругаешься, кричишь, говоришь, что не знаешь… – начала Шейла. – Да помолчи ты, помолчи, черт тебя побери! – Боб, но ведь это ты предложил забрать его из больницы и привезти сюда. – Да, я, конечно я. – Конечно, ты, Боб, ты придумал все с этой страховкой и видишь, что из этого получилось?

Бобби нервно заходил по комнате. Со злости он ударил по телескопической стреле: цепи зазвенели. – Но я что-нибудь придумаю, черт их всех возьми, этих страховых агентов, врачей, всех…– Да уж, Бобби, ты обязательно что-нибудь придумай, ты уж постарайся, иначе у нас ничего не выйдет, иначе я просто умру с голода. – Черт! – нервно бегал по комнате Бобби, – черт, как все это надоело.

Вдруг они услышали какой-то странный хрип и скрежет. Бобби и Шейла с изумлением взглянули друг на друга. Потом они перевели взгляд на Лео Джонсона. Им показалось, что это он попытался что-то сказать. Но они сами не поверили своим ушам. – Что это было? – спросил Бобби.

Но Шейла пожала плечами и вновь пристально посмотрела на неподвижного Лео.

Донна Хайвер сидела в кабинете шерифа Твин Пикса Гарри Трумена. Над ними покачивалась большая лампочка под широким черным абажуром. Донна сидела напротив шерифа. – Донна, послушай, я тебе могу сказать абсолютно точно: дневник Лоры Палмер у нас. – Нет, нет, этот дневник – совсем другой. – Что значит другой? – Это тайный дневник Лоры Палмер, понимаете? – И она отдала этот тайный дневник Говарду Смиту? – Не Говарду, Гарольду Смиту, шериф. – Зачем?

Донна пожала плечами и принялась сосредоточенно думать. Шериф ждал. Наконец, она сказала: – Скорее всего, чтобы спрятать. Шериф кивнул в ответ. – А он тебе показывал этот дневник, или это плод фантазии? – Да, я сама видела его. Я узнала почерк Лоры Палмер. – Но ты знаешь, что там написано? – спросил шериф. – Да, Гарольд мне кое-что зачитывал. Шериф недовольно поморщился. – Опять, Донна, вы с Джозефом впутались. Я же просил его и тебя ни во что больше не вмешиваться. – Шериф, поверьте, Джозеф здесь ни при чем. – Донна, неужели ты не понимаешь, что игра, в которую вы решили поиграть, очень опасна и после нее доктор Джакоби, наш психиатр, оказался в больнице. Хорошо еще, что ему повезло, и он оказался не на кладбище. – Поверьте, шериф, это не игра. – Хм, – шериф вновь недовольно поморщился, – хорошо, Донна, я тебе верю. Я обязательно пошлю кого-нибудь в дом этого Говарда, то есть Гарольда Смита, но сейчас я тебе обещать не могу, потому что у меня очень много работы.

Из коридора послышался громкий голос: – Я ищу шерифа, мне нужен шериф.

Гарри Трумен поднялся из-за стола и направился, уж было, к двери. Но шериф не успел дойти до выхода, как появился мужчина в строгом черном костюме, при галстуке и в светло-голубой рубашке. Мужчина держал в руках тяжелый кожаный портфель. – Я ищу шерифа Твин Пикса Гарри Трумена. – Это я, – кивнул шериф. – А я, – мужчина оперся на дверной косяк, – Федеральное Бюро Расследований, директор регионального бюро Гордон Холл. Титул, конечно, длинноватый, но я, извините, ничего не слышу.

И здесь шериф, и Донна заметили, что два тонких проводка ведут к ушам мужчины. – Очень рад, сэр, – шериф сильно сжал и потряс руку директора регионального Бюро Расследований. – Я ищу Дэйла Купера. Но хотел бы поговорить с вами. – Хорошо, сэр. Донна, ты меня извини, я сейчас вернусь, – сказал Гарри Трумен и заспешил вместе с мужчиной.

Когда шериф закрыл дверь комнаты, где он сидел с Донной, мужчина встал перед ним и посмотрел прямо в глаза. – Как вы говорите, вас зовут? Кто вы такой? – маленькие глазки директора регионального Бюро буквально впились в лицо Гарри Трумена. – Только, пожалуйста, не спрашивайте, что это такое, – мужчина показал на проводки, которые тянулись к его ушам, – это очень длинная история, ну очень длинная, а эти штуки – повернуты на максимум. Так что я слышу очень плохо. Мужчина говорил невероятно громко. Его голос был какой-то ровный, как будто металлический. Гарри Трумен даже немного поморщился – так громко говорил мужчина. – Вы ищете агента Купера? – так же громко спросил шериф.

Мужчине это явно понравилось. Он прикоснулся указательным пальцем к груди Гарри. – Я всегда навещаю моих агентов, когда они выезжают из Вашингтона. Это моя обязанность. – Дэйла Купера здесь нет.

Но мужчина, казалось, пропустил эти слова мимо ушей. – А вот Альберт Розенфельд сюда не приедет, но его отчет у меня. Вот он, – мужчина сунул руку в карман пиджака и вытащил небольшой листок бумаги. – Во-первых, – начал он металлическим громким голосом, – Альберт обнаружил волокна на полу у номера Дэйла. Эти волокна – из шерсти ламы, они из пальто. – Пальто из ламы, понятно, – шериф кивнул головой.

Мужчина кивнул ему в ответ и продолжил: – Второе. Спасибо, шериф, но я уже пообедал. Итак, продолжим. Второе. Альберт Розенфельд сообщает, что в шприце однорукого обнаружен очень сильный наркотик. Альберт сообщает, что ему в его практике еще не попадался такой сильнодействующий наркотик. – Сильнодействующий наркотик, – Гарри Трумен кивнул в ответ директору регионального Бюро Расследований.

Тот понял, что шериф услышал и кивнул ему. – Итак, дальше. Бумага…– Что бумага? – не понял шериф. – Я говорю бумага, бумага из блокнота, которая найдена вместе с окровавленным полотенцем на железнодорожных путях.

В это время в коридоре полицейского участка появился помощник шерифа Хогг. Он буквально под руки тащил седовласого мужчину с короткой бородой. Рукав рубашки был заправлен в брюки. – О, мистер Жерар! – радостно воскликнул шериф. Директор регионального Бюро Расследований громко сказал: – А вот и однорукий. Это тот, о котором мне рассказывал Альберт Розенфельд. – Послушайте, шериф, что в этом противозаконного? Ведь я только торгую обувью, -возмущался однорукий. – Мистер Жерар, мы хотим задать вам всего лишь несколько вопросов и вообще, я думаю, лучше всем нам пройти в мой кабинет. – В кабинет? – поинтересовался директор регионального Бюро Расследований. – Да, да, в его кабинет, – закивал Хогг. – Правильно, правильно, – очень громко сказал директор регионального Бюро Расследований и пошел вслед за шерифом.

Дверь, у которой шериф разговаривал с директором регионального Бюро Расследований открылась. Из нее выглянула Донна Хайвер и проводила взглядом удаляющихся мужчин. Ей явно хотелось посмотреть на этого однорукого и куда его повели.

Специальный агент ФБР Дэйл Купер, как и обещал, как только Одри Хорн стало немного лучше, как только она пришла в себя и стала немного разговаривать, тут же позвонил ее отцу. Бенжамин Хорн явился через десять минут.

Одри лежала в постели, отвернувшись лицом к окну. Отец склонился над дочерью. Специальный агент стоял немного в стороне, скрестив руки на груди. Наконец, специальный агент подошел к девушке, положил ей руку на плечо и слегка потряс. – Одри, Одри, ты меня слышишь? Пришел твой отец, Одри.

Девушка кивнула головой и перевернулась на спину. – Слава богу! Слава богу! – начал шептать Бенжамин Хорн, глядя на дочь.-Я так волновался за тебя! – Бенжамин Хорн присел на край постели, – я так за тебя волновался, переживал. – Правда? – как бы не веря отцу спросила Одри. – В такие моменты начинаешь понимать ценность жизни. Каждой капельки дождя, каждого заката, каждого рассвета, – рассуждал Бенжамин Хорн, глядя в глаза дочери. – Я тоже очень многое поняла, папа, очень многое поняла.

Бенжамин Хорн закивал головой.

Одри встретилась взглядом со специальным агентом и тот, немного задержавшись на лице девушки, отвернулся. – Сейчас, Одри, мы отвезем тебя домой, и ты будешь в безопасности. – В безопасности? – переспросила Одри. – Да, да, в безопасности. – В безопасности, – уже несколько другим голосом повторила Одри. – Какое ужасное испытание, какие злые люди, – Бенжамин Хорн поправил плед, которым была укрыта девушка. – И чего ты только не насмотрелась, бедняжка.

Одри резко дернула головой. – Я столько насмотрелась, папа, я столько насмотрелась…